* * *
У неё осталось тридцать пять минут. Гермиона сморщилась и опустила рукав, прикрывая наручные часы. Её раздражало, что уже больше десяти минут она бродила по лесу, стараясь не допускать мысли, что заблудилась. Она вздрогнула и сжала руки в кулаки, в очередной раз проходя мимо похожих как две капли воды друг на друга сухих деревьев. В прошлый вечер, перед сном, Гермиона прочитала в книге, посвящённой подробному разбору волшебных растений, что лунный корень имеет одну единственную отличительную черту — красноватые пятна. Однако Гермиона, до этого испытывающая стальную уверенность в своих действиях, сдувалась с каждой пройденной минутой, совершенно не имея представления, как должно выглядеть дерево. Должно быть, более опытным зельеварам это было доподлинно известно. Гермиона фыркнула и опёрлась плечом о толстый, извилистый ствол дерева, переводя тяжёлое дыхание: лёгкие жгло от колючего воздуха, что она вбирала в саму их глубину. Ладошкой, не скрытой вязаной тканью перчатки, она провела по гладкой коре, практически сразу же замерев. Красные пятна. Осторожно, словно бы работая с хрупким стеклом, Гермиона очертила онемевшим пальцем искривлённое пятнышко, чувствуя внезапный прилив тепла. «Они распространяются не только на корни!» — догадалась Гермиона, с придыханием опускаясь на землю; колени коснулись холодной земли, и кожа, скрытая за плотной тканью джинсов, моментально покрылась мириадами мурашек. Быстрыми и резкими движениями очистив толстые вьющиеся корни, она начала лихорадочно бегать глазами по ним, пока не нашла нужный ей. То был маленький, едва ли не миниатюрный отросток, густо усеянный округлыми пятнышками. Заклинанием срезав его, Гермиона выудила из кармана склянку и аккуратно положила вовнутрь коренье, закрывая узкое горлышко пробкой. «Ладно, — Гермиона встала с земли, отряхивая одежду от снега, — это было даже легче, чем я думала. Однако я надеюсь, что лунный корень мне больше не понадобится». Обратный путь протекал точно также, однако на этот раз она была не так осмотрительна, как в первый, направляясь из Запретного леса в Выручай-комнату, предварительно посетив башню Гриффиндора. Пустынные коридоры были освещены только недавно разгоревшимися факелами, что безмолвно приветствовали поднимающуюся на восьмой этаж пробуждающейся ото сна школы Хогвартс. Гермиона усмехнулась, когда в голове промелькнула мимолётная мысль о том, что сейчас Гарри и Рон, скорее всего, сладко спали в своих уютных и тёплых постелях и видели десятый сон, в то время как она, возможно, своей инициативой спасает мир. Её улыбка померкла на фоне конца мысли, но иначе она сказать не могла. Её до сих пор удивляло, что Том так быстро поднимался по лестнице «власть». Она не сомневалась, что большую роль во всей этой «эпопее» играла, несомненно, его целеустремлённость. Том Риддл знал, что ему требовалось от жизни, и он стремился к своим целям с пугающей и вводящей Гермиону в ступор скоростью. Гермиону можно назвать трусливой, но она не хотела допускать до своего безустанно работающего мозга мысль, что Том — человек, прикосновения которого доводят её до дрожи в сердце — с лёгкостью, если пожелает, может стать вторым Гриндевальдом. Ей было мерзко, но не от Тома, а от себя самой. Ей было мерзко, что она млела от его жёстких и наполненных злобой поцелуев. Её доводило до крайней степени отвращения то, что она сама, по своей инициативе, отвечала мужчине, совсем позабыв, к чему он стремился и что сделал с ней. Однако она чувствовала, что было поздно. Механизм, как бы она того ни хотела, был запущен, и вряд-ли Гермиона его остановит, ведь в голове невольно всплывал вопрос: а хотела ли она этого? Встряхнув головой, дабы отогнать мешающие делу мысли, Гермиона сделала перед зачарованной стеной ровно три шага, дожидаясь появления двери. Комната, что предстала пред ней, была самой обыкновенной лабораторией, чем-то напоминающей Гермионе ту, которую она видела у Слизнорта. В центре стоял небольшой столик с уже приготовленным котлом, вокруг которого стояли весы и прочие инструменты, нужные для работы. Расставив склянки по столу, Гермиона достала доску и начала нарезать лунный корень, с удивлением замечая, что он начал нагреваться и дрожать. Она скривила губы и продолжила, игнорируя нервные движения корня. По окончанию Гермиона отложила ножик и нагрела воду в котле до нужной температуры, добавив три капли настойки горькой полыни, когда вода закипела. Горячий воздух повеял из котла, обжигая обнажённые руки, когда она помешивала красноватую жидкость против часовой стрелки. Добавив накрошенный лунный корень, Гермиона раскрыла книгу на самой последней странице, читая следующие два пункта. «3. Далее на протяжении пятнадцати минут помешивать кипящую (она должна обильно пузыриться, что указывает на правильность приготовления) жидкость в котле, каждые пять минут добавляя оставшиеся ингредиенты (порядок: 1/4 ветки валерианы; по две капли горькой полыни). 4. Когда зелье приобретёт сиреневый оттенок, оставить настаиваться на нужное вам кол-во времени, предварительно снизив температуру до половины». Сделав в точности, как написано в книге, Гермиона села в кресло, что появилось подле деревянного стола, и сняла куртку, предварительно выудив из кармана уменьшенную версию «Всё о Связывающих проклятиях». Её охватило предвкушение, когда подушечками пальцев она огладила твёрдую, уже потёртую временем и использованием обложку, в уголке которой значилось золотистыми цифрами «1578г.». Открыв вторую страницу и пропустив пролог, Гермиона глубоко вздохнула и начала читать, вспыхивая багрянцем от жара, исходящего из котла, и возбуждения. «Связывающие проклятия представляют собой «хитрые» проклятия из раздела: «Самые Тёмные». Их нельзя увидеть, как в случае с Непреложным обетом, что является едва ли не аналогом; их нельзя почувствовать, — исключение: Связывающие проклятия бывают разными, и исходя из этого чувствительность будет полностью зависеть от желания самого заклинателя; их нельзя разрушить...» Сердце бешено забилось в груди Гермионы, ударяясь о хрупкие рёбра, и она оторвала свой взгляд от книги, переводя внезапно спёртое дыхание. На мгновение ей показалось, что она не готова дочитать написанное, чей отрывок едва ли не поставил невидимый крест на всём. — Нет, Гермиона Грейнджер, — твёрдо сказала она себе, сжимая вспотевшие руки в кулаки, — ты ни черта не труслива! Просто возьми чёртову книгу в руки и прочитай предложение до конца. Гермиона вобрала в себя раскалённый воздух и дотронулась до хрупких, сухих страниц, кусая внутреннюю сторону щеки. — Да, вот так, — прошептала она и продолжила чтение, невольно слушая отбивающее яростный ритм сердце в ушах. «... их нельзя снять обычными контр-заклятиями, однако, дорогие читатели, хоть в этой книге «Всё о Связывающих проклятиях» и не будет упоминаться о каких-либо способах снятия, не упускайте ценную мысль из ваших умных голов, что всё на свете можно разорить и сломать». Гермиона нахмурилась, чувствуя нарастающее в груди разочарование, и уставилась на ветхую страницу, перерабатывая только что полученную информацию в голове. По-сути, с самого начала, как она узнала о проклятиях, интуиция ей подсказывала, что так просто она от них явно не избавится. Однако после прочтения первой страницы у Гермионы появилось больше вопросов, чем предполагалось ранее. Означало ли это, что существует отдельная книга, повествующая о снятиях Тёмных проклятий? «Нет, — одёрнула себя Гермиона, — вряд ли. Однако вполне возможно, что ответ, несмотря на эти слова — что могли оказаться уловкой, — скрывался в самом тексте. Том с такой уверенностью говорил, что я не смогу избавиться от проклятий... Он наверняка знал своеобразное «контр-заклинание», когда связывал меня с кольцом, но как узнаю его я? Говоря другими словами: где он узнал о них? В какой-то книге? В каком-то городе? От кого-то? Но, в таком случае, от кого и где?» Гермиона глубоко вздохнула и перевела тяжёлый взгляд на котёл, из которого ввысь плыла по воздуху полупрозрачная спираль, разнося горьковатый запах трав по всему периметру комнаты. Впервые в жизни она не хотела читать, чтобы не разочаровываться раз за разом, однако её преследовало смутное чувство, что ответ, нужный ей, близок. Но где?* * *
Гермиона крепко сжала склянку, что лежала в кармане её кофты, с зельем Невидимости в нём, идя прямо по пустому коридору. Она нервничала из-за того, что времени, отведённому ей, оставалось чертовски мало — чуть больше часа; она буквально чувствовала минуты, просачивающиеся сквозь пальцы как песок. В данный момент её план заключался в том, чтобы нанести визит в покои Тома и профессора Дамблдора во время их пребывания на обеде. Однако он содержал в себе, несомненно, одно «но», омрачающее всё: как ей угадать со временем настолько точно, чтобы успеть обыскать все кабинеты до прихода их законных владельцев? Она боялась, что попросту — банально — не успеет и попадётся на «горячем», чего ни в коем случае нельзя было допустить. Гермиона завернула за угол, когда увидела идущего в её сторону Тома. Лихорадочно распахнув глаза, она спряталась за поворотом, благодаря Мерлина и Бога за то, что мужчина её, казалось, не заметил, продолжая насвистывать неизвестную ей мелодию себе под нос. Невольно засмотревшись на мужчину, она обвела его худощавое тело, что словно изваяли из камня самые лучшие скульпторы в истории, глазами; его сильную шею, что привлекала её до дрожи в руках и покалывания в подушечках пальцев, за которую она держалась как за якорь; его расправленные плечи, чьи мышцы были тверды подобно камню под её ладонями; его длинные ноги, едва ли не парящие по каменному полу — настолько были легки движения Тома. Зажмурившись, Гермиона отбросила отвлекающие мысли, что самым наглым образом прерывали её дыхание, и, когда Риддл скрылся в Большом зале, пошла вслед за ним. Рука автоматически вытащила склянку из кармана, когда она чуть высунула голову, прижимаясь остальным телом к массивной двери, и увидела только широкую спину идущего к столу профессоров мужчину. «Профессора Дамблдора там нет», — пронеслась горькая мысль у неё в голове, однако Гермиона знала, что пора действовать, иначе ей придётся ждать до следующего полнолуния, что состоится нескоро. Сделав несколько шагов назад от входа в Большой зал, она лицом повернулась к каменной стене и выпила зелье, почти моментально зажмурившись от давящей на глотку горечи. Едва подавляя сухой кашель, Гермиона покрыла рот ладонью, с облегчением наблюдая за тем, как рука постепенно растворяется в воздухе, захватывая каждую её конечность и одежду. Гермиона, отправив склянку обратно в карман, засекла время — 13:00 — и прошла мимо зала прямо к лестнице, нервно потирая ладони друг о друга.