***
Двухминутную тишину в кабинете изредка разбавляет сухой, будто намеренно выдавленный кашель Вана. Облокотившись спиной о спинку стула, Кимсо разглядывала окровавленные рукава рубашки и исподлобья поглядывала на директора, который, скромно присев на край своего кожаного кресла, нервно постукивал ногой. Метнув короткий взгляд на яростную, но весьма молчаливую женщину и своего одноклассника, что сидели напротив, Кимсо, поймала ответный взгляд. — Ну вы только посмотрите, ни стыда ни совести! — руки женщины резко взлетели вверх и также резко опустились вниз, показывая очевидное негодование, — Директор Кан, Ваше молчание свидетельствует о некомпетентности. Я буду вынуждена обратиться за помощью в полицию, — угрожающе обратилась к мужчине мать Вана. — Госпожа Пён, ну подумайте, одноклассники повздорили, — напряжённо засмеявшись, чтобы разбавить атмосферу, мужчина следил за мимикой женщины, которая менялась с каждой секундой. — Как Вы смеете называть это, — мать Вана указала на рядом сидящего сына, который прижимал обеими руками к скулам мешочки с кубиками льда, — просто повздорили? — Мам, — жалобно протянул Ван, — болит, — со слабым стоном женщина взяла в руки лицо сына и небрежно покрутила его из стороны в сторону. — Вот видите, не единого живого места нет! — На нём, как на собаке заживёт, — цокнув, Кимсо сложила руки на груди и с видимым отвращением отвернулась. — Школьница! — слегка кашлянув, директор ослабил галстук. Переведя взгляд на мать ученика, он закусил внутреннюю сторону щеки, наблюдая за тем, как краснеет её лицо, — Госпожа Пён, — слегка привстав, мужчина не успел договорить, как его оглушила громкая пощёчина, которую адресовали сидящей на шатком стуле в углу кабинета Кимсо. — Дрянь, — выплюнула женщина, — я вас всех засужу, — ткнув пальцем по очереди, то на девушку, то на директора, женщина поправила свои кольца на руке, которые немного перекрутились, когда её рука встретилась с щекой Кимсо. Голова девушки была повернута вбок, поэтому ей не удалось увидеть некую гримасу на лице директора. Его тёмные глаза стали в два раза больше, а кулаки сжались, упираясь костяшками в стол. Его ноздри расширились, когда его рот раскрылся в безмолвном удивлении. Сглотнув вязкую слюну, которая будто комом застряла в горле, он поморщился от раздирающего глотку чувства и спокойно вернулся в кресло. — Госпожа Пён, — открыв ящик в столе, мужчина достал банковский чек и, взяв ручку, начал выводить какие-то цифры на бумажке, — школа берёт на себя ответственность, поэтому, как насчёт компенсации? — вальяжно откинувшись на спинку кресла, мужчина, заметив заинтересованный взгляд со стороны матери Вана. — Скажем, пусть сходит в больничку, обследуется. Этой суммы вполне достаточно, — как только он пододвинул чек к краю стола, женщина тут же его сгребла, с интересом считая все цифры. — Двести долларов, — вдумчиво закусив губу, перековертировав в корейскую валюту, женшина, крепко прижав чек к груди, воскликнула: — четыреста сорок тысяч вон! — Но мам, — переведя взгляд с Кимсо, что сидела с опущенной головой и заламывала пальцы, на мать, парень заныл, — посмотри, — указав пальцем на расцветающий синяк под скулой, Ван возмутился, — что она сделала со мной. — Ой, — цокнула женщина, закидывая бумажку в сумку, — вылечим. Вставай, — женщина подняла сына за локоть, — нечего штаны тут просиживать. Сегодня дома отлежишься, — кинув взгляд на директора, женщина получила кивок с его стороны, повела сына к выходу, — а завтра в школу. До свидания, директор Кан, — получив строгий взгляд матери, парень, на выдохе произнёс: — До свидания, директор Кан. Кимсо, — дверь захлопнулась. Всего на секунду девушке показалось, что его тон изменился, когда он произнес её имя — он стал... угрожающим? Да нет. Не может же он так в открытую это делать. Сколько лет она его знает, Ван по жизни актёр. Эмоции, выражения лица, поведение — он ведёт себя так, будто круглосуточно в фильме снимается. Уж сильно он печётся, что о нём подумают. Интересно, с ней он тоже играл? — Ученица, — голос директора прозвучал с хрипотцой, потому, засмущавшись своего тона и прочистив горло, он добавил, — ты в порядке? Школьная медсестра тебя не оглядела и... — слегка замялся мужчина. — Зачем вы это сделали? У меня нет денег, чтобы отдать вам эту сумму. Вы всё испортили... — Испортил? Да эта женщина на тебя заявление бы написала, и правильно бы сделала! Из-за чего весь сыр-бор¹? — Он оскорбил мою семью, — внезапно застрявший ком в горле не позволил договорить предложение одним тоном, на последних словах голос дрогнул, в конце отзываясь хрипотцой. Закусив внутреннюю сторону щеки, Кимсо вдруг задумалась о том, как выглядит в данной ситуации. Жалкой, неспособной, безнадежной. Некая картина начала вырисовываться в голове девушки: просторный кабинет, в конце которого восседает на кожаном дорогом кресле статный мужчина-директор, который только что выкинул баснословную сумму денег на ветер ради какой-то там сироты-ученицы, которая, скромно сжимая края школьной юбки, ютится на шатком стуле в углу кабинета, — Вам меня жаль? — отстранённый голос и стеклянный взгляд заставил директора вздрогнуть. За годы своей практики он ещё никогда не видел столь несчастного человека, как эта ученица. — Да, — нет смысла врать, когда это так очевидно, — почему ты продолжаешь это делать? За что ты так старательно борешься? Зачем ты ищешь цель, если в конечном итоге она обесценится? — с каждым новым словом голос мужчины становился всё громче. — Почему? За что? Зачем? — сдвинув брови, Кимсо тихо, словно шепча, повторила за директором, резко встала и покинула кабинет. — Почему ты проживаешь такую жизнь, Кимсо? — ища руками опору в подлокотниках кресла, мужчина встал и подошёл к окну, касаясь лепестков гибискуса, — Юндо, прости меня, — взглянув на небо, которое плотно затянуто серыми тучами, мужчина склонил голову, громко выдыхая.***
Бесцельно блуждая по школьным коридорам, Кимсо наслаждалась тишиной, ведь уже минут как десять назад прозвенел звонок, загоняя учеников старших классов вновь занять свои железные одноместные парты. Наступая только на белые плиты, девушка старательность избегала чёрных. Пока это только хорошо получается с мраморными плитами, ибо в жизни только чёрная раскладка. Дойдя до туалетного коридора, Кимсо, бесшумно стараясь пройти до двери с табличкой, на которой указана её гендерная принадлежность, заметила небольшую щёлочку в двери мужского туалета, из которого доносились странные звуки, будто кто-то что-то смешивает. Звуки скляночек и шуршащих пакетиков подогрели любопытство ученицы. Аккуратно прислонившись к двери, Кимсо, задержав дыхание, слегка приоткрывает дверцу, чтобы обзор был более отчётлив. Мысленно поблагодарив всех языческих богов за то, что дверь предательски не заскрипела, девушка заметила парня со светлыми, слегка вьющимися волосами. Этот парень стоял спиной, поэтому, кроме телосложения, Кимсо не смогла больше ничего разглядеть. Сделав вывод по школьной форме, что это всё же ученик, Кимсо, с прищуром всматриваясь, заметила, что по виду этот парень похож на новенького. Закусив губу, она продолжила наблюдать за действиями, предположительно, Тэхёна: он, слегка повернувшись к стеллажам, достал из рядом лежащего пакета двухкубовый шприц и втыкнул его во флакон, вбирая мутную жидкость. Когда парень, легко присев на стеллаж так, чтобы одна нога свободно свисала, Кимсо раскрыла глаза от удивления и чуть не охнула, окончательно убедившись в том, что этот парень — Тэхён, её новый, мать его, одноклассник. Когда Тэхён закатил рукав рубашки до школьной жилетки синего цвета и ввел иглу под кожу, девушка вздрогнула. Наблюдая за тем, как ни один мускул на его лице не напрягся, в голову девушки начали лезть самые грязные предположения. Закрыв глаза, Тэхён закинул пустой шприц и пустой прозрачный флакон в пакетик, а после в рюкзак, откатал рукав рубашки обратно. Перепуганно заморгав, Кимсо медленно отрывается от двери и оглядывается по сторонам — ищет путь для побега. На цыпочках забежав в женский туалет, Кимсо, наконец, свободно выдыхает, закидывая рюкзак на раковину. Она открывает кран с холодной водой и, набирая полные ладошки, умывается. — Неужели Тэхён... — Зависим от наркотических веществ, — мужской голос пробасил в небольшой комнате, эхом отзываясь в девчачьей голове. Подняв лицо, Кимсо увидела в отражении зеркала Тэхёна, который, спокойно опирался спиной об одну из кабинок, пристально разглядывая в ответ. — Я, — попытавшись произнести хоть слово в своё оправдание, девушка была заткнута, лишь движением пальца Тэхёна, который он прижал к своим губам. Неожиданно для девушки, губы парня дрогнули в усмешке, которая показалась весьма неуместной в данной ситуации. Повернувшись спиной к раковине, Кимсо облокотилась, стараясь найти опору и казаться уверенней. — Мне не нравится, что я сейчас нахожусь в ситуации, будто меня поймали за чем-то незаконными, — его голос был лёгким и он также легко растворялся в воздухе. Каким-то магическим образом он упокоил Кимсо, — часто заглядываешь в мужские туалеты? — Нет, — замахала головой девушка, — это мой первый раз, я просто... — С дебютом, — он снова перебил Кимсо. В какой-то степени это начинало уже её раздражать. Будь она не поймана и не виновата, уже давно бы накинулась на парня не с кулаками, так с обвинениями и мастерскими парированиями, — подойди. Легко оторвавшись от холодной раковины, Кимсо, с нескрываемым интересом, подошла к парню. Он, снимая рюкзак с плеча, достал из внешнего кармана новый шприц и флакон с мутной жидкостью. — Что ты делаешь? — внимательно следя за действиями парня, Кимсо так и не получила ответа, лишь подняла голову и внимательно взглянула на Тэхёна, который мастерски орудовал предметами в его руках. Как только шприц был полон странной жидкостью, он, закинув остальное обратно, расслабил лицо и произнес: — Если ты мне веришь, то я введу это, — подняв шприц, Тэхён слегка потряс его. — С чего мне вдруг верить какому-то парню, которого я знаю, а нет, я даже не знаю тебя и... — Хочешь узнать? — он снова бестактно перебил её. На секунду закатив глаза, Кимсо не скрывает своего раздражения, подтверждая это недовольным вздохом. — Я не об этом. Я просто пойду. — Как я могу доверять тебе? — Поверь, мне нет дела до тебя и твоих наркоманских штучек. — Если я наркоман, эта доза будет смертельна для тебя, — кивнув на шприц, Тэхён улыбнулся, когда заметил некую заинтересованность со стороны девушки. — И ты возьмёшь на себя ответственность? — удивлённо выгнутая бровь выражала некое недоверие, на что парень положительно кивнул. — Должно быть я сошла с ума, — пробормотав, Кимсо быстрым, но уверенным шагом направилась к парню, — давай, — наспех подняв рукав до плеча, она поднесла руку прям до лица Тэхёна, вызывая громкий смех. — Подожди. Тебе введу в бедро, — оттолкнувшись от двери кабинки, Тэхён, уверенным шагом направился к раковине, почти что толкая крепкой грудью Кимсо по тому же направлению. — Я не понимаю, почему бедро, ты же в вену на руке вводил, — подняв девушку за талию и усадив на раковину, Тэхён устроился между её бёдер. — Так нужно. Ничего не спрашивай, — почувствовав некую смену настроения в атмосфере, Тэхён закатил глаза, — даже не думай об этом. — Не-не д-думать о чём? — на выдохе произнесла Кимсо, когда почувствовала мужские руки, поднимающие юбку кверху. Сняв защитный колпачок со шприца, парень взглянул на смущенную девушку, — что? — неуверенно взглянув в тёмные глаза напротив, до неё вдруг дошло: она аккуратненько вынула крышечку изо рта парня и сжала её в кулаке. — Нужно чем-то обработать, — задумчиво произнес Тэхён. — Но у меня нет никакого антисептика, потому что не каждый же день мне... — не договорив, девушка дёрнулась и чуть не упала с шаткой конструкции, когда почувствовала на бедре что-то шершавое и мокрое, — что ты... — словарный запас вдруг исчез, оставив после себя только пару неприличных слов, — ты сумасшедший, ненормальный, — бегая взглядом по помещению и нарочито избегая взгляда Тэхёна, кипела девушка, — что ты себе позволяешь? — резко пронзившая боль ослепила глаза. Слегка прикрикнув от неожиданности, руки девушки впились по бокам от себя в раковину, сжимая до костяшек. Закусив губу, Тэхён увеличил напор, и эта жидкость ещё быстрее проникала в девушку. В этот момент было сложно разобрать — приятно или больно. Звёздочки летали перед глазами, иногда вспыхивая фейерверком. — Всё, — спокойно отозвавшись, Тэхён резко снял девушку с раковины, ставя ногами на пол. От некой слабости ноги Кимсо подкашивались, бедро изнывающе-приятно тянуло. — Что это? — словно в бреду произнесла девушка. — Инъекция от боли в суставах рук, — на выходе из помещения кинул Тэхён.