***
Lost in the darkness, Try to find your way home I want to embrace you And never let you go
— Ты что-то видел, не так ли? — О чем ты вообще? — он метнул взгляд на назойливого херувима, который настойчиво делал, вид, что пытается найти ключ к проходу в лабиринт. — Полагаю, что дело в твоих видениях, — на удивление проницательный взгляд заставил кровь закипеть в жилах. — Ты видел Вики, я прав? — Не лезь не в свое дело. — Чем больше мы знаем, тем больше у нас шансов на успех. — Я сам как-нибудь разберусь со всем этим. Твоя помощь мне явно не требуется.***
Глаза практически мгновенно привыкли к темноте — как ни крути, он привычен к ней с самого рождения. Когда за спиной захлопнулась дверь, отрезая его от остальной группы, он замер на долю секунды, пытаясь решить, куда двигаться дальше. Слабая, едва заметная дорожка из полупрозрачного дыма вела его дальше, и он не стал противиться желаниям проклятого лабиринта. Он расправил плечи и двинулся вперед медленно и размеренно, в своей привычной манере. Дорога не петляла, не пыталась увести его куда-то или запутать, она лишь требовала придерживаться своего маршрута. Он не знал, сколько он так шел, но, когда он уже начал сомневаться, что принял правильное решение, до него донеслось: — Люцифер! Это ты? — робко спросил приятный знакомый голос, который он меньше всего ожидал услышать в этом месте. — Непризнанная? — как можно более равнодушно задал вопрос он, и она, подобно истинному ангелу во плоти, будто освещая своим присутствием все окружающее пространство, подбежала к нему, а потом с таким отчаяньем бросилась к нему на шею, прижимаясь носом к впадинке в области ключицы, что он опешил. — Я так рада, что ты здесь, — вновь услышал он неожиданно желанные слова. — И что нашла именно тебя. Он так и стоял, не в силах пошевелиться, пока ее слезы пропитывали ворот его рубашки, а она дрожала, как осиновый листочек, прижимаясь к нему все ближе, и он, поддавшись странному порыву, аккуратно опустил ладонь на ее спину в бессмысленной попытке немного успокоить ее. — Как ты здесь оказалась?.. — Не знаю, — едва слышно прошептала она. — Я так боюсь темноты. Тепло ее миниатюрного тела подарило ему некоторое ощущение собственного превосходства и уверенности. — Чего еще ты боишься? Сперва высота, теперь это? Она воззрилась на него своими светлыми глазами, в которых мелькнул едва заметный испуг, но в этот раз он не захотел… не смог заставить ее пройти через собственные страхи. На одной из ладоней он призвал пламя, которое осветило их лица и немного пространство кругом. Она с восхищением и благодарностью посмотрела на него, а он не смог отказать ей в самодовольной улыбке. — Так однозначно лучше, — немного придя в себя, оповестила она, и доверчиво взяла его за другую руку, неосознанно давая ему возможность прочувствовать бархат ее кожи. — Ты нашел что-нибудь? — Нет. Ты? Она покачала головой, переплетая свои пальцы с его, но для него это было уже слишком. Он сбросил ее руку, а она, почувствовав себя крайне неуютно, обняла себя за плечи. — Извини, — услышал он, но предпочел проигнорировать. — Как думаешь, куда дальше? — Тропа все еще здесь, — проинформировал он. — Или… ты ее не видишь? Она неуверенно озиралась по сторонам, в попытках отыскать дымчатый путь. — Нет… Но, если тут что-то есть, то веди. Я доверяю тебе. Его сердце сперва замерло на последних ее словах, будто угодив в ледяной айсберг, а затем чуть не разорвалось на множество мелких кусочков — так сильны оказались чувства, которые он ненавидел всей своей темной душой. — Только не привлекай к себе лишнего внимания, — процедил он, и прежде, чем она успела бы вновь проявить свои неожиданные порывы нежности, он вновь продолжил свой путь, а ей оставалось лишь стараться не отставать. — Как думаешь, что нас ждет здесь? — спросила она через какое-то время. — Совсем не умеешь держать язык за зубами? — Не когда рядом ты. — Я уже говорил, что понятия не имею, — не желая продолжать этот диалог, бросил он через плечо. Но она не унималась: — Ну ведь идеи-то у тебя есть? Все как всегда. Когда другие бы безропотно заткнулись, она продолжала напирать, забираясь к нему под кожу, как будто не испытывая и тени трепета перед ним. — Сражение с Минотавром? Она прыснула, но улыбнулась — похоже, его весьма плоская шутка все же пришлась ей по душе. Она хотела сказать что-то еще, но он решил перехватить инициативу в свои руки: — Как ты вообще наткнулась на меня в этой темноте? — Не знаю, — небрежно пожала плечами она. — Просто вошла в свою дверь, поплутала тут немного, затем почувствовала тебя. — Почувствовала? — Ага. Я уже научилась определять твою энергию. Слова нашли приятный отклик где-то в глубине его сердца. — Она у тебя… необыкновенная. Мощная, свободолюбивая, неугасаемая… Она вытянула руку вперед, буквально пригвоздив его к месту всего одним маленьким пальчиком в зоне между лопаток. Он так и стоял не шевелясь, и Вики смогла придвинуться к нему совсем близко. Он развернулся к ней, и она взглянула на него снизу-вверх. — Манящая… — продолжила она, и он, словно завороженный, немного наклонился к ней. — Я хотела сказать… — она вдруг одернула руку и, покраснев, опустила глаза в пол, а в его сердце будто воткнули клинок. — Для меня просто неожиданно, что ты решил помочь мне. И я хотела сказать спасибо. — Я уже говорил, мое решение никак не связано с тобой. Он хотел отстраниться, но она вновь подняла на него свои глаза, в которых в этот раз сквозила неожиданная смелость. — Ты никогда не признаешься, не так ли? — Что? — Ему показалось, что его словно заточили в жуткую клетку пыточной камеры. — Я же вижу, как ты на самом деле относишься ко мне, — она положила ладонь на обнаженную грудь в том месте, где оставалось несколько не застегнутых пуговиц. Ощущать ее касания без преграды в виде хлопка рубашки оказалось непреодолимо приятно. — Точнее, вижу теперь… Сейчас. Ее рука, немного щекоча его, проскользнула выше, к ключице. — Эти татуировки… — она, едва касаясь его, водила пальцем по ним, будто рисуя новые замысловатые узоры. — Каждая из них скрывает свою историю, верно? Что с ним? Почему он вновь поддается ее чарам, позволяя ей делать с ним все, что ей заблагорассудится? — Возможно, ты не такой, каким хочешь казаться… Сердце будто остановилось. — И я хочу узнать тебя. Настоящего, — она встретила его совсем уж неожиданным взглядом — так смотрят умудренные опытом женщины, которые знают, чего хотят от этой жизни. — Мне интересно, что же скрывается за маской надменного нелюдимого лидера? Ее рука уже обвила его шею, зарываясь в волосы, а его ноги будто стали ватными. — Прости меня, — донеслось до него эхо ее слов, словно издалека. — Я просто не знала. Не видела… И едва понимая, что происходит, он наклоняется к ней еще ниже, ведомый неизвестными даже ему чувствами, но вовремя останавливается всего в нескольких сантиметрах от лица, только это финальное расстояние преодолевает она. Когда шелк губ так приятно обжигает его, он будто теряет последние остатки концентрации и пропадает в ней без остатка. Пламя в руке гаснет, и сумрак мягкой простынью скрывает их от возможных посторонних глаз. Она едва успевает перехватить дыхание, когда жар его поцелуя накрывает ее с головой. Он жадно впивается в ее губы и даже прикусывает до крови, а ей начинает не хватать воздуха, но она и не думает противиться. Она выгибает спину, и он знает, что в этот момент уже может делать с ней то, что так хотел сам. Податливые нежные губы не совсем умело, но так сладостно отвечают ему, что он немного теряется, не зная, поддаться ли ее нежности или же показать ей страсть, на которую способен. Он сильнее прижимает ее к себе, позволив рукам скользнуть под тонкую ткань сорочки, и она обнимает его в ответ. Его руки все крепче сжимают ее тонкую талию, вероятно, уже оставляя следы на нежной коже, а она в поисках последней поддержки подтягивает себя выше к нему, уже не в силах сохранять равновесие стоя. Ее руки недопустимо ласково касаются каждой татуировки, что скрывают его глубокие шрамы… Но момент истинного счастья не может длится вечно — он знает это наверняка. Тем более здесь. Он резко отшвырнул ее от себя, и она больно приземлилась на чернильную землю. — Что? — она непонимающе принялась озираться по сторонам и с горечью посмотрела на него. Он рвано дышал, стараясь прийти в себя и привести помутившееся сознание в порядок. — Она бы никогда так не поступила, — неожиданно обвинил он, а она удивленно наклонила голову и потерла ушибленный локоть. — О чем ты? — О ней. И о тебе, — он смерил ее взглядом. — Когда ты догадался? — Наваждение перестало притворяться тем, кем не являлось все это время, и уже спокойно поднялось с земли, невозмутимо отряхивая пыль с обнаженных колен. — Не сразу, — признался Люцифер, не желая вдаваться в подробности. — Еще немного, и я бы предложила тебе остаться со мной, — неземной образ, который с такой легкостью затмевал Вики, но при этом никак не мог сравниться с ней, грустно усмехнулся. — Прожить вечность со своей мечтой — разве это не то, чего все так желают? — Если это лишь подделка, то нет. — Иллюзия, — недовольно поправило видение. — Иллюзия, сын Сатаны. Только помни. — Уже полупрозрачная фигура поправила выбившиеся из прически волосы на его лбу. — Да, меня не существует, но я всегда живу здесь. Она пару раз легонько ударила по его виску, и он с яростью сбросил ее руку. — В следующий раз лучше придумайте испытания посложнее. Многовековая мудрость в исчезающем взгляде странной собеседницы застала его врасплох. — Демон, который прошел проверку любовью, это хороший демон, — загадочно произнесла она. — Но доволен ли ты сам таким результатом? И, словно пыльца, она растаяла в воздухе, будто ее никогда и не существовало, вновь оставляя его в полном одиночестве. А в конце кромешной тьмы забрезжил бледный свет.