***
They say I'm seeking out the danger That one day you won't let me go I'll drown, you'll take me down I need you Aquarius Enchanted I will have to stay
Каким образом Вики все время умудрялась влипать во все эти передряги, для него всегда оставалось далеко за гранью понимания. Это какой-то совершенно непостижимый уровень то ли абсолютного невезения, то ли целенаправленного поиска проблем, но при этом всем она удивительным образом из раза в раз ухитрялась выходить сухой из воды. Отправиться на землю, чтобы разгадать загадку собственной гибели? Пожалуйста. Нарушить задание, просто потому что так велело чуткое сердце? Разумеется. Оказаться в темном коридоре посреди школьного бала наедине с сыном Сатаны? На здоровье (и не имеет значения, что от одной этой мысли по венам пробежал неприятный холодок). А теперь она отправилась куда-то в глубь проклятого лабиринта в сопровождении двух неизвестных личностей? Стоило Дино очутиться на Ангельской тропе, как в сердце пришло долгожданное успокоение. Она здесь. И, кажется, с ней все хорошо (насколько данное определение, конечно, может быть применимо, учитывая, что она находится в эпицентре древнего, как мир, лабиринта). Да, он чувствовал ее беспокойство относительно чего-то, что, впрочем, неудивительно, но в целом ее состояние можно было назвать более, чем удовлетворительным. И в какой-то момент ему даже начало казаться, что она здесь не потому, что таинственный незнакомец заманил ее сюда, а потому что она сама этого хотела. А что там сказало это странное существо, притворившееся его отцом? Что она выбрала… друзей? Неужели, она отправилась сюда, чтобы вновь спасти кого-то? Но Энди, на побитом лице которого едва зажили багровые синяки, ясно дал понять, что она в большой опасности… И что виноват какой-то «псих с золотыми крыльями»… А всем известно, что золотые крылья — это прерогатива исключительно херувимов, поэтому неудивительно, что на этой тропе она как раз и могла оказаться именно с ним… И тут поразительная догадка стрельнула в сознании: в высших небесных кругах давно ходят тревожные слухи о том, что херувимы, недовольные положением вещей и тем, что вся слава достается преимущественно серафимам, готовят заговор против Шепфа и других его последователей. А если вспомнить всю эту историю, в которую оказалась втянута Вики… Возможно, всё это звенья одной цепи. Все сходится. Учитывая ее поразительную доверчивость, вполне допустимо, что предположительный херувим сумел запудрить ей мозги, и теперь ведет ее на верную гибель. Ангел ускорил шаг. Если Вики оказалась на волосок от смерти по его вине, то он просто обязан всё исправить. Он без проблем преодолел лесную чащу, достигнув глубокой расщелины, которую, по всей видимости, ему предстояло пересечь. Перед тем, как размять крылья и оторваться от земли, его внезапно накрыла хорошо знакомая ему волна возбуждения. Ее возбуждения. Сладкого, томного и недосягаемо застенчивого одновременно. Эмоция, которое ранее вызывало одно лишь его, и только его, касание. Да что же такое с ней творилось? Он не стал обращать внимания на грозно зарычавшего зверя в грудной клетке — важно помнить, что всё кругом лишь иллюзия, мираж, на то это и легендарный лабиринт Адама и Евы. Место, где нельзя верить никому, даже самому себе. Жаль, что добрую часть отцовских наставлений, касающихся этого места, он пропустил мимо ушей, искренне полагая, что это всего лишь пустая и бесполезная трата сил и времени. Как же он ошибался! Дино расправил свои мощные кипенно-белые крылья, и, следуя немым указаниям слабо ощутимой дорожки из ее страха, взмыл в воздух, после чего незамедлительно принялся интенсивно набирать скорость. Она все еще боялась полетов — ничего не меняется. Учитывая, что Вики так и не научилась толком летать, нагнать ее будет несложно. Он недовольно покачал головой — почему из всех Непризнанных только Вики не смогла постигнуть искусства полетов? Это же элементарно. У других не возникает таких проблем с этим вопросом. Он был твердо уверен, что она обязана сама научиться владеть собственным телом, чтобы добиться успехов. В конце концов, ее мать стала серафимом не за красивые глаза (хотя касательно этой части и ходит множество нелицеприятных слухов). Тот же, казалось бы, ничем не примечательный Энди смог достичь определенных высот в этом аспекте, а что она? Она лишь неловко топталась в стороне во время так нужных ей уроков крылоборства. Дино недовольно поджал губы и тут же резко снизился, ловя попутный ветер. Ей необходимо было больше упражняться, больше вкладываться в свое развитие. Да, это непросто, но упорной работой непременно можно добиться успеха — он знал это на собственном опыте. И потому хотел того же от нее. Почему она этого не понимала? Отсутствие рвения — это природная лень или простое нежелание развиваться? А, может быть, вся вина в ее глупом желании не терять связи с земной жизнью? Как можно столь слепо держаться за нее? Та жизнь осталась в прошлом, неужели она не может этого осознать? Настала пора двигаться дальше, приобретать новые навыки и учиться чему-то еще. И ведь у нее перед глазами имеется прекрасный пример: ее мать, Ребекка. Каждый ее шаг был искусно выверен, каждое действие обдумано до мелочей, что в конечном итоге оправдалось. А чем могла похвастаться Вики? Исключительно наивными взглядами, которые так присущи простым смертным. Она обязана научиться жить здесь. И он очень надеялся, что все же сможет вернуть ее назад в школу целой и невредимой, чтобы приобщить к своей философии. В размышлениях о ней прошел весь его полет, и когда наконец его ноги вновь оказались на траве, он с новой силой прочувствовал ее и ее смущение. Он покачал головой: здесь определенно творится что-то странное. Он поспешно двинулся вперед, и буквально через пару минут увидел девушку и, в самом деле, ее златокрылого херувимского спутника. А дальше все случилось столь поспешно, что он даже не успел среагировать. Херувим одним быстрым движением впился в ее губы стремительным поцелуем, но в ту минуту Дино удивило даже не это. Вместо того, чтобы оттолкнуть его, она с готовностью ответила, полностью вверяя себя ему. Дино оказался столь неприятно впечатлен подобной картиной, что не мог сдвинуться с места. Каждое ее касание и движение приносило ему почти ощутимую боль. То, как непозволительно открыто она позволяла обращаться с собой не могло не вызвать раздражения. Как долго они сами шли к такому, а этому, как снег на голову упавшему херувиму, понадобилась всего одна ночь, чтобы вызвать в ней такой прилив чувств? Невообразимо. Хотя, если хорошо подумать, этому есть объяснение. Взять хотя бы то, как тяжело она переносила разрыв их собственных отношений. Он старательно делал вид, что слеп к ее наполненным горечью взглядам, хотя на деле ощущал каждую ее эмоцию. Да и природа херувимов всегда играет им на руку — не случайно же люди, пусть и ошибочно, частенько связывают их с любовными перипетиями. Разумеется, все вышеперечисленное просто не могло не отразиться на ее поведении. Но это не может так продолжаться. Ему необходимо забрать ее отсюда. Ангел тяжело сглотнул, когда обладатель золотых крыльев прижал Вики к собственной груди, пока она, буквально повиснув у него на шее, ласково поглаживала того по лицу. Он непременно вернет ее в школу, причем как можно скорее. Они продолжили свой путь, не прекращая болтать о чем-то, и он медленно, не выдавая своего присутствия, следовал за ними. По дороге эти двое обменялись еще парой объятий и какими-то поразительно горячими речами, и в крови разлился смертоносный яд. Когда он оказался готов к решительным действиям, его ожидал еще один сюрприз. — Люцифер?! — едва слышно выдохнул он, когда высокий брюнет, которого невозможно спутать с кем бы то ни было, встретил их у металлических ворот. Неужели другой энергией, сопровождающей Вики, все время был он? Судя по обмену любезностями с херувимом, это не первая их встреча. С каждой минутой эта ночь становится всё более диковинной. Ангел стоял вдалеке, наблюдая за тем, как старательно они пытались взломать замок на воротах. Он видел, как Вики первая сумела пробить брешь в магической защите, и затем ветер донес до него обрывок фразы «кровавая печать», и все внезапно встало на свои места. Не их ли так долго пытался взломать отец на пути к сердцевине лабиринта? За действиями девушки повторил Люцифер, открывая тем самым следующий замок. Теперь дело за малым — кровь создания света. Дино ринулся было вперед, чтобы остановить последнего, но оказалось слишком поздно. Багряная кровь, смешанная с золотой магией, уже полилась по трубкам, и… ничего не произошло. А это могло означать только одно. Значит, настала пора действовать. — Что могло пойти не так? — донесся до него вопрос молодого херувима. — Полагаю, эту часть смогу прояснить я, — обозначил он свое присутствие, приковав к себе всеобщее внимание. — Но сейчас прошу всех вас немедленно отойти от ворот.***
Ее сердце перестало биться. Она буквально приросла к месту. Краска отлила от ее лица. Ей словно перестало хватать воздуха. Да любое доступное в литературе клише оказалось бы применимо к Вики в ту минуту, когда перед ее глазами предстал столь неожиданный, но такой до боли дорогой образ. Восхитительный. Совершенный. Прекрасный. И, что самое важное, настоящий. Живой. Реальный. Эти невероятные, как синие речные камни, глаза. Этот волевой подбородок, который можно встретить у античных статуй, столь умело воспевающих человеческую красоту. Этот прямой нос, который так любовно прорисовывают в учебниках по художественной анатомии. Она часто заморгала, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями и отогнать опасный туман притягательного очарования. Если Дино оказался здесь, это хорошо или плохо? Сердце ласково нашептывало что-то о том, что он, несмотря ни на что, пришел ей на помощь, но сознание быстро вернуло ее в реальность — учитывая, что всё это время он был заодно с Небесами и совершенно ничего к ней не испытывал, шансы на это ничтожно малы. Хотя так хотелось верить. И все же до чего он притягателен…***
Сказать, что он потерял дар речи, это не сказать ничего. Из всех небесных и не очень созданий на свете он меньше всего ожидал увидеть перед собой именно его. Он так не удивился даже при виде Люцифера, как появлению Дино, которое полностью выбивалось из картины вещей. Что он тут забыл? Сколько раз он представлял себе их первую встречу, когда его самого не обременяет проклятая чешуя. Сколько раз в почти подростковых мечтах рисовал себе, как ломает ему этот паршиво идеальный нос за все то, через что заставил пройти несчастную Вики. Как тот получает по заслугам за каждую горькую слезинку, которую вынудил ее проронить. Как тот навсегда уходит из ее жизни, а она, исполненная благодарностью, кидается ему на шею, тем самым отвечая ему взаимностью. Но, как и следовало ожидать, энергия девушки, как и всегда прежде, застенчиво, почти благоговейно, затрепетала при виде Дино, непроизвольно вонзив отравленные иглы в и без того истерзанное сердце Нэйта, которое только начало заживать. Вновь он оказался между ними, и даже несмотря на все то, что произошло за эту, без сомнения, волшебную ночь, он в одно мгновение просто перестал существовать для нее. Одного только вида хмурого ангела хватило, чтобы вытеснить из ее сознания все иные мысли. Слабая надежда на то, что когда-то он сможет занять его место и навсегда изгнать этот белокурый образ из ее головы, нещадно померкла, оставив его в непроглядной темноте. Ему следовало догадаться, что рано или поздно так всё и будет. Все на это указывало. Ее глаза и не подумали зажечься, как два драгоценных бриллианта, когда он, защитив ее от Энди, впервые предстал перед ней в человеческом обличии. За все время их знакомства она упрямо не желала видеть в нем мужчину, пока он не проявил очевидную инициативу, тогда как для Дино было достаточно всего лишь появиться на горизонте. А уж стоило тому заговорить, как он становился похожим на обольстительного заклинателя, который, играя на своей серебряной флейте, заманивает прекрасных девушек в глубокое болото, на давая им и шанса освободиться от его чар. Вики словно непреодолимо тянуло к Дино, и никакие разумные доводы не помогли бы убедить ее в том, что тот недостоин даже одного ее взгляда в его сторону. Проходят дни, месяцы, но ничего не меняется. В мире ее грез всегда будет обитать один только ангел в белоснежной рубашке, и там совершенно точно не найдется места обреченному преступнику, который однажды окончательно и бесповоротно потерял голову от любви к ней. Пока он стоял рядом с ней, словно пустое место, его сердце больно сжималось в груди, но, к его удаче, тишину решил нарушить Люцифер. — Вот это номер! — демонстративно провозгласил тот, чем заработал косой взгляд от ангела. — Какими небесными судьбами? — Люц, я ожидал большего от тебя, — недовольно проговорил ангел. — Какого черта? Люцифер сперва промолчал, а затем с кривой улыбкой ответил: — Ты не слышишь иронии в своем вопросе? — Я серьезен, как никогда. И ты, Вики, — он бросил на нее настолько холодный взгляд, что оставалось только догадываться, как она не превратилась в ледяную глыбу. — Чем ты вообще думаешь? Стыд буквально обрушился на нее, и она виновато опустила плечи, не зная, что может ему ответить. Он всегда оказывал на нее подобное влияние, с которым она ничего не могла поделать. — А кто ты ей, что смеешь предъявлять ей что-то? — услышал свой голос Нэйтан прежде, чем успел остановить себя. Дино перевел серьезный взгляд на него, прожигая изнутри, но херувим встретил его с горячей решительностью, тогда как Вики посмотрела на него со смесью ужаса и неверия, но он проигнорировал ее. — Могу спросить тебя о том же, — спокойно парировал ангел, и глаза Нэйтана недовольно сузились на мгновение. — С каких пор доблестные херувимы избивают Непризнанных, похищают девушек среди ночи и уводят в пекло древнего лабиринта? Нэйтан открыл уже было рот, чтобы ответить, но его перебил глухой смех Люцифера. — Практически такой же вопрос я уже задавал. Только что-то я не помню части про избиение? Он смерил херувима взглядом, а затем, как бы между прочим, осмотрел Вики. — Он про Энди, — тихо объяснила она, и демон сперва удивленно поднял брови, а потом размеренно кивнул пару раз головой, словно такой ответ был для него очевиден. — Вики, я в крайней степени разочарован твоим поведением, — отчитал ее Дино словно строгий отец маленького непоседливого ребенка. Она стыдливо прикусила губу, а Нэйтан чувствовал, как раздражается с каждой секундой все больше. Как он смеет так с ней обращаться? — Просто… — попыталась несмело оправдаться она, но ангел перебил ее: — Не хочу ничего слышать, мы уходим. Немедленно. Приказной тон подействовал на нее, как колдовское заклинание, и она уже готова была сделать шаг по направлению к нему, но спина Нэйтана неожиданно преградила ей путь. Херувим молчал, не сводя яростного взгляда с каменного лица Дино, пока тот грозился прожечь взглядом дыру в золоченых крыльях. — Нэйтан! — со смесью смущения и укора позвала его девушка, и звучание собственного имени немного отрезвило его, хотя позы он не сменил. — Ваш насыщенный диалог, безусловно, крайне интересен, — в привычной манере встрял Люцифер, обращаясь к мужчинам. — Но вынужден поддержать нашего златокрылого друга. Нам, видишь ли, надо пройти туда. — Демон элегантно кивнул головой в сторону ворот. — И так уж сложилась, что для этого нам нужна наша Непризнанная. — Что, именем Шепфа, вам тут вообще могло понадобиться? — Есть пара-тройка неотложных дел, — шутливо оповестил Люцифер. — Можешь присоединиться, если хочешь. Нэйтан едва не зарычал от такого предложения, а Вики просияла. — Мы будем рады твоей помощи, — с готовностью подключилась она, и у Нэйта чуть не свело челюсть. — Что за чушь? — осадил ее ангел, и ей захотелось провалиться сквозь землю. — Вы ломаете кровавые печати, и ожидаете, что я стану вам в этом помогать? — Почему нет? — пожал плечами сын Дьявола и, будто потеряв интерес к происходящему, развернулся к воротам. — Тут, как ты мог заметить, не все так гладко. Либо наш златокрылый друг что-то скрывает о своей загадочной персоне, либо эта кровавая печать работает вовсе не так, как мы полагаем. — Она работает ровно так, как должна, — внезапно догадался Нэйтан, и Люцифер с удивлением взглянул на него. — Она просто уже взломана. — Что? — удивилась девушка. — Она взломана другим ангелом, — процедил Нэйт. — И теперь для того, чтобы пройти дальше, нам непременно необходим образец его крови. — Вики рассеянно моргала, наблюдая за ним и его изменившимся до неузнаваемости поведением. — Или же, как альтернативный вариант, — продолжил херувим, бросив очередной полный острой неприязни взгляд в сторону Дино. — Образец крови его сына.