Благая Бойня

      Хотелось бы обобщить все те приятности и неприятности, которые случились за со мной за прошедший день.       Этот... Мальчик. Я так и не узнала его имени. Сколько бы не слушала его разговоры, сколько бы не пыталась к нему подойти, то либо он был слишком занят знакомством с коллективом, либо мне действительно не хватало в этом уверенности. Даже не знаю, что на меня нашло, ведь раньше никогда такого не было. Неужто на меня теперь наложено проклятие вечного желания следовать за ним? Если это и так, то когда-нибудь мне придётся его точно преодолеть, а ещё лучше - подавить. Любовь лишь помешает исполнению моей цели.       Но если так подумать, мог бы он помочь мне в злосчастном массовом убийстве? Думаю, что нет. На вид он совершенно к этому не готов, а отношения, судя по взгляду со стороны, с классом у него выстраиваются вполне благоприятные. Если он и в правду станет новой ячейкой их гнилого общества, то я буду стрелять в него первым, чтобы не мучиться потом. Правда, глубоко в душе я сама надеюсь, что этого никогда не случится. Надеюсь, что он не приживётся к ним, не станет на них похожим, останется нормальным человеком, на которого было бы приятно смотреть вплоть до самого конца.       Восемь тысяч гривен за один рубль - таков сегодняшний курс валюты. Однако, за тот же доллар россияне платят двести двадцать рублей. Экономика улетела в пизду, глубоко там засела и, видимо, хочет, чтобы Украина родила её обратно. Отец, послав меня в магазин за буханкой хлеба, дал мне котлету в пол миллиона гривен, а такая пачка только в мою сумку помещается.       Папа сказал мне, что это называется гиперинфляцией. Ещё он поведал мне о том, что на работе столько купюр для оплаты всех работников нет, потому они переходят на выдачу зарплаты товарами производства. Как свезло ему, что работает он на молокозаводе, ведь молоко нужно всем, и отец постоянно меняется им на прочие необходимые вещи: масло, хлеб, мясо, спички и прочую дрянь. Воду мы набираем из-под крана. Да, нам вместо денег решили выдавать молоко в пакетах и бутылках. Стеклянные бутылки мы сохраняем, чтобы на стекло много не тратиться ни нам, ни начальству его.       Из новостей узнала, что в Киеве произошли погромы на национальной почве. Сотня молодых людей (видимо, скинов в большинстве своём) разнесла ларьки хачей у станции метро Дружбы народов, а милиция задержала всего семерых. Два мигранта погибли, десятки граждан (в том числе и славян) ранены, четверо в реанимации. Что могу сказать из этой ситуации? Когда враг бьёт врага - это хорошо, ведь ты всегда можешь набраться сил, чтобы затем задавить обоих. Пока они рвут глотки друг другу, я накоплю себе на пистолет.       "Где наши правоохранительные органы? Пока они пытаются разобраться с малолетними хулиганами на востоке страны, они бьют в самое её сердце!" - переписала высказывание какого-то депутата по памяти.       Малолетние хулиганы. Быдло. Скины, скинхеды, боны, бритоголовые. Школьники, в большинстве своём, по меньшей части - студенты, ещё меньше - взрослые подрабатывающие и безработные. Старше двадцати пяти скинов нет вообще. Повзрослевшие нацисты переходят в полноценные нацистские ячейки, либо пророссийские партии, а те, кто перерастает этот пиздец, уходят в нормальную жизнь, выращивая такой же мусор, как и они сами. Появились в Украине совсем недавно - даже не заметила, когда это именно произошло. Скорее, где-то на территории русской оккупации, когда местная пропаганда уже достаточно мощно промыла неокрепшие умы ребятишек. Ещё во время войны были сообщения о бесчинствах неких бритых парней на высокой подошве. Оккупанты ушли, а их порождения остались, и в численности лишь преумножились. Ох, и много мне предстоит работы... Их десятки тысяч.       Их главные враги - хачи, реже - украинцы. Абсолютное большинство либо является этническими русскими, либо же таковыми себя считают.       А хачи сюда попали не случайно. Они тут работали за копейки и до войны, и во время неё, и после. Дешёвая рабочая сила. В Киеве, Москве их ещё больше, и не успели страны отойти от одной войны, как к ним тут же подскочила новая, только уличная. Каждый день кого-то режут, стреляют, арестовывают. Правительства называют это повышенным уровнем преступности, но на деле это настоящая война без фронтов и чётких планов. Одни зигуют и восхваляют бывшего президента Лугина наряду с Гитлером, другие чечётки свои трясут прямо в центрах городов, хиджабы носят, а коммунисты наряду с либералами закатываются горькими слезами, ругая недавно ушедший политический строй и поломанную страну, которая после него осталась.       Ну да ладно, вернёмся к Украине.       Работа над своей физической формой даёт хорошие плоды. Учитель физкультуры был удивлён моими первыми отжиманиями, отчего решил поставить пять за старания. Норматив не сдала, но и хуй с ним. Та учёба, которую мне так рьяно преподают уже десятый год подряд практически полностью бесполезна, за исключением крохотной части материала в духе той же анатомии или элементарной математики. Сами оценки меня уже не особо волнуют, и работаю (не добиваюсь) я на них лишь для галочки. Если я каким-то образом не смогу очистить Землю от всеразличного сборища грязи, то меня устроят по блату на молокозавод, а там можно будет зарабатывать приличные для жития деньги. Ну, я хотя бы надеюсь на такой исход.       Приседания плохо помогают бегу. Я и раньше неплохо бегала, но в остальном прогресса мало. Размышляю о регулярных прогулках на открытом воздухе. Надо будет под это лишь найти собеседника, или хоть какое-то дело, чтобы не слоняться без цели. Город хоть и небольшой, на четверть миллиона жиДтелей, но тут есть целое море мест, куда можно было бы сбегать, натренировав свои ноги, начиная от соседних домов и заканчивая обширными пустующими пространствами в округе, покрытыми редкой крапинкой посёлков и деревень. Там всякие люди живут, я их не знаю :)       Кстати, а кто мои соседи?       ТОТ МАЛЬЧИК. Он живёт в СОСЕДНЕМ доме! Когда я проследовала за ним после школы, желая узнать его дом, совсем не ожидала увидеть его в такой близости от моего же дома. Думала, что он в один момент встанет на случайной автобусной остановке и уедет в далёкие ебеня, до которых добираться вместе с ним будет совсем уж палевно, пока я в десятках пяти метров держалась позади, стараясь выказывать свою полную незаинтересованность. У меня это получилось. Пройдя не по самому короткому маршруту до нашей улицы, он неторопливо прогулялся вдоль рядов заборов на участках, после чего зашёл через деревянную калитку и исчез из моего взора, тут же закрыв за собой проход.       Его дом был не совсем соседним, но очень близким. Стоял через дом от моего, на севере: два вдоха, и вот я уже напротив его калитки. Когда мы с папой переехали сюда только-только как война кончилась, в доме мальчика жил какой-то мутный дед. Потом его похоронили, а дом продали, видимо, семье этого милашки. Теперь я стою здесь, рядышком с кроткой травкой, иссохшей от наступивших морозов, до конца не веря своим глазам. Застыв на месте, я думаю: Он здесь, живёт прямо за этой дверью, я могу видеть его почти каждый день, постучаться и поприветствовать его просто так, в любой момент, но... Мне не хватает смелости. Нет повода, нет смелости, нет даже какого-то желания с ним говорить.       Пробудившись от внезапного лая соседской собаки и последующего кошачьего визга, я, протерев пальцами глаза, двинулась домой обратно. Стоило отдохнуть после очередного школьного дня, который с каждым годом становился всё утомительней и утомительней.       Пятьдесят шагов на юг, и вот я перед своим входом-выходом, через который хожу почти каждый день. Он разделяет мой маленький милый мир от большого и жёсткого. Одной рукой нащупав поверхность калитки, я легко толкнула её, прошла на участок, а там и закрыла её за собой, затем пройдя в дом.       За это время туман так и не рассеялся. Своей тяжёлой тушей он налёг на здешние края, и если и сползал, то очень медленно, понемногу растворяясь в реке, делящей город на две неравные половины. Холод пропитал некогда тёплую землю, опали с роскошных ветвей деревьев почти все листья, а целая природа, будь то большой дуб или маленькая травинка, готовились к зиме. Кто-то этого ужаса не переживёт, а кому-то удастся войти в новый цикл, продолжив своё извечно унылое волочение существования, каким занимались его предки, каким будут заниматься и его потомки в следующем, десятом, сотом поколении.       А потом они эволюционируют и пожрут всех людей. HAPPY END!       С нашей частной территории, окружённой забором, были видны многоквартирные дома на северо-востоке, среди которых затерялась моя гимназия. Серые кирпичные конструкции, хрущёвки, большие и громоздкие мура Человейники. По-другому их не назвать. Парковаться там скоро будет негде, а под застройку новых жилищ наверняка начнут сносить наши мелкие домишки. Действительно, а кому мы тут нужны со своими огородами и колодками? Кому блять, если здесь можно построить уплотнённое жилище на тысячу рыл, лишь бы денег нагрести? Если такая хуйня и начнётся, то в мой списочек придётся включить ещё несколько обязательных лиц.       Останется только купить оружие.       Ножик, конечно, тоже хорошо. Отец очень запоздало подарил на 17-й день рождения свой старый боевой нож, каким он резал хлеб, свинину, бинты, но не врагов. Ни разу боевой нож в его изначальной цели отец так и не применил, поскольку единственного врага, с каким он вступал в ближний бой, тот забил прикладом и застрелил. Вместе с ножом в моё личное имущество ушло каменное точило, но до сего дня об этих двух вещах я особо не вспоминала. Почему я вспомнила о них именно сегодня? Да потому что бесчинства ультраправых за мою жизнь вселяют всё больше настоящего страха. Да, я говорю о том что у меня тоже есть страх, если вы уже восприняли меня либо за чрезмерно самоуверенную, либо за слишком тупую девчонку. Трое, а уж тем более толпа, легко лишат меня жизни, особенно с моим обладанием необходимыми навыками, а потому мной была избрана тактика хоть и подлых, но верных убийств исподтишка, со спины, ведь это война.       Война против уличного налёта, грязи, помоев. Они - мусор, а я - уверенный в себе мусорщик, и скоро я буду работать метлой день ото дня, загребая всё больше пыли и отправляя её в вечное пребывание в тёмном и холодном мире. В нашем случае - мусорном ведёрке. Пистолет...       Для пистолета по деньгам всё херово. Грабить нечего, риски для меня большие, терять свободу на несколько лет не хочется от слова совсем, потому мне везде нужны гарантии того, что меня хотя бы не схватят. Самый безопасный способ заработка, конечно, обычная работа, но эти копейки с учётом гиперинфляции ничего не стоят. На первое время можно было бы продавать молоко где-нибудь втридорога, но с этого особо ничего не выручишь. Ножом ты режешь долго (хоть и тихо), лишней крови и шума будет много, а с пистолетом, если найти для него нормальный глушитель, можно проворачивать немало успешных дел. Одно присутствие мушки на цели меняет её темперамент в два счёта, и так можно мародёрить и...       Ага. Мародёрство. Завтра же обследую соседние покинутые жилища.