Как гром среди ясного неба

      — Эй, врой! Не игнорируй меня!       Занна сделала паузу, отступила от груши, которую она била своими дубинками, и повернулась, чтобы посмотреть, что это был за крик.       — Ворон, ты завел нового друга?       Тощий беловолосый подросток в форме Академии развернулся вокруг своей оси и злобно уставился на нее, обвиняюще указывая на девушку пальцем:       — Эй! Не смей так говорить с наследником!       Она подняла бровь: Занна не думала, что в Альянсе еще остался кто-то, кто не знал, кем была девушка, учитывая то, что Занзаса приглашали куда только могли, и он посещал каждое мероприятие, а она была с ним, как того и требовали ее обязанности Хранителя. Но, опять же, Хранителя: кажется, многие люди считали их мебелью.       — Занзас?       — Новый последователь, — проворчал ее Небо, сбрасывая пиджак и брюки и присоединяясь к ней на матах. — Лезвия.       Занна послушно встала в удобную стойку и направила свое Пламя в дубинки, пробуждая электрические контуры, которые встроил в них Занзас, и превращая дубинки в короткие обоюдоострые лезвия. Длина и острота этих лезвий полностью зависели от ее воли, и сейчас они были тупыми и предназначенными скорее для увеличения ее досягаемости и усиления контроля, а для того, чтобы что-то разрезать.       — Эй, это не то, как надо держать меч! — пожаловался чувствительный громкий подросток даже до того, как девушка успела начать. — Ты позор всех мечников мира!       Она скептически посмотрела на свое Небо — он ухмыльнулся и поднял бровь, глядя ей в глаза. Ну, ладно.       — Ладно, мелочь, покажи мне.       — Эй! Меня зовут Скуало, Скуало Суперби, и даже не думай забыть это! — закричал бледный подросток, спинывая свою обувь и поторапливаясь на маты, чтобы он мог поправить ее хват.       — Вот так, видишь?       Занна видела. Он немного отличался от того, к чему девушка привыкла, но он действительно улучшал ее контроль.       — Спасибо.       Она попробовала сделать еще один взмах.       — Боже, это полная хрень, у тебя нет никакой защиты, — простонал бледный Суперби. — Ты позор для наследника!       Эта мелочь была серьезна? С каких пор у ее Неба было хотя бы что-то, напоминающее достоинство? Это был парень, который однажды пришел на вонгольский пикник в ярко-розовом женском топе, в черных легинсах из спандекса и босиком, просто чтобы покрасоваться, что его педикюр подходил как к рубашке, так и к теням! Девушка бросила взгляд на Занзаса:       — Он тебя знает?       — Встретились только сегодня, — ответил парень, явно наслаждаясь каждой секундой этого дурацкого представления.       — Мне придется тебя учить, не так ли? — продолжил подросток, прожигая ее взглядом. — Хорошо. Я приду после школы. Ты кто вообще?       — Моя, — легко ответил Занзас. Он был в гораздо лучшем настроении, чем она его видела с тех пор, как узнал, что на самом деле не был сыном дона Вонголы. Ну, это был Суперби, и ее Небо явно считал его забавным, так что почему бы и нет?       — Я его Хранитель Грозы, щеночек, — добавила Занна.       — Эй, Скуало, а не щеночек!       Ладно, может, девушка могла видеть, почему Занзаса так забавлял этот конкретный Суперби: он так смешно сразу ощетинивался.       — Ты милая маленькая собакорыбка, — сказала она дразнящим голосом. — С клыками, — добавила она, когда подросток сделал выпад в ее сторону. — Я Занна.       Скуало Суперби не выглядел впечатленным ей, возможно, потому что на ней были розовый спортивный лифчик и бледно-зеленые легинсы с цветочками, а ее волосы были заплетены в две косички, и у нее были блестящие резинки.       — Ты его Хранитель?       Занна почувствовала, как ее улыбка переросла в зубастую ухмылку:       — Я ношу именно то, что Занзас хочет, чтобы я носила, — проинформировала она младшего подростка. — Подумай об этом на секунду, пожалуйста.       Скуало сделал это, и на его лице появилось более задумчивое выражение:       — Ты специалист по скрытности?       Умный мальчик. Фалена бы так гордилась своим родственником.       — Специалист по засадам, — поправила его девушка. — Все недооценивают Гроз, и очень мало мужчин в мафии будут рассматривать женщину как угрозу, когда она носит розовое и блестки.       Было видно, что подросток принял это к сведению и интенсивно хмурился.       — Но ты все равно хреново владеешь мечом, — сказал Скуало, но его тон был уже гораздо более дружелюбным.       — Очевидно ты здесь именно для этого, — ответила ему она. — Занзас, мы забираем его на все время или просто одалживаем во второй половине дня?       — Он поклялся служить мне, — лениво сказал ее Небо.       — Ты хотя бы позвонил его семье, прежде чем привести его сюда? — спросила Занна, сильно не ожидая много. Сейчас ее Небо был в настроении, и его чувство юмора становилось немного сомнительным, когда он был таким       — Не-а, — самодовольно сказал парень.       — Здорово, — девушка вздохнула, позволяя своему Пламени потухнуть и пристегивая уже обычные дубинки к ремню. — Идем, Скуало, давай позвоним твоим родственникам, чтобы они знали, что ты не сбежал или что тебя не похитили, и устроим твой переезд в нашу свободную комнату.       — Переезд?       О, так он не задумывался об этом настолько далеко.       — Ты поклялся служить Небу Вонголы, и он принял твою клятву. Это означает, что ты будешь жить там, где он хочет, а он хочет, чтобы ты жил здесь, — объяснила она. — В наших покоях есть неиспользуемая комната, которую ты можешь забрать, но у нас только две ванных, так что тебе придется делить одну с Занзасом.       — Без проблем, — согласился подросток, пожав плечами, явно ни капли не беспокоясь о переезде от того, кто бы его ни воспитывал, несмотря на то, что он не был даже одного возраста с Занзасом. Это не было сильно подозрительным: большинство подростков в какой-то момент хотят съехать от родителей, особенно если недавно поссорились с ними или братьями или сестрами.       — Сколько тебе лет?       — Мне будет четырнадцать тринадцатого марта, — гордо заявил он. Но до этой даты было еще больше месяца. Значит, на восемнадцать месяцев младше ее Неба. Хотеть съехать в тринадцать немного отличалось от желания сделать это в, скажем, пятнадцать. То, что подросток был готов это сделать, даже не высказывая обеспокоенности о своих вещах и родителях, было гораздо более подозрительным.       — Занзасу пятнадцать, а мне исполнится девятнадцать семнадцатого апреля, — поделилась девушка, — так что, технически, я буду твоим законным представителем по вопросам, касающимся документов, несмотря на то, что мы оба отвечаем перед Занзасом в вопросах, касающихся мафии. Это обычная практика для несовершеннолетних Небес с взрослыми Хранителями, и это означает, что ты и Занзас можете заниматься чем угодно, и вам будет не нужно разрешение родителей.       Как, например, ездить куда-то на машине: в прошлом году она с трудом прошла курс защитного вождения Вонголы ради своего Неба.       Скуало кивнул, но промолчал.       — С кем я буду говорить по поводу твоей клятвы?       Он пожал плечами:       — Мои родители скорее гражданские, так что, может быть, с дедушкой? Или с доном Суперби?       — Имена, пожалуйста.       У персонала будут номера всех, но ей надо было знать, с кем она собиралась говорить.       — Балено Суперби и Сильвия Соаве, Дельфино Суперби и дон Леоне Суперби, — ответил подросток с многострадальным вздохом.       — Спасибо, — поблагодарила Занна. Ее разум был уже занят мыслями о том, в каком порядке лучше сделать звонки. Сначала позвонить родителям: кто знает, как давно они потеряли своего сына. Затем дону Леоне Суперби: ради формальности и чтобы узнать, будет ли Скуало получать дополнительные семейные тренировки, раз сейчас он «работал» в мафии, а не просто посещал школу. Звонок Дельфино Суперби мог подождать и будет сделан без находящегося рядом подростка, чтобы тот не подслушал, так что девушка сможет спросить мужчину, почему конкретно его внук так готов переехать от родителей в тринадцатилетнем возрасте.

***

      Добавление Скуало в их жизнь вывело для Занны несколько фактов на передний план. Во-первых, то, что девушка вообще-то жила с Занзасом уже больше, чем пять лет, и это ее изменило. А, во-вторых, то, что их быт определенно был не таким же, как у остальных.       — Вы трахаетесь? — спросил беловолосый подросток, когда они стояли в комнате ее Неба, переводя взгляд с двуспальной кровати, где на подушках лежали сложенные пижамы их обоих, на их перемешанные туалетные принадлежности и на другие вещи, находящиеся на всех горизонтальных поверхностях.       — Нет, — прямо ответила Занна.       Он еще раз медленно обвел взглядом комнату, прежде чем с сомнением посмотреть на девушку:       — Серьезно?       — Мы спим в одной кровати и делали это с тех пор, как ему было девять, — сухо сказала она, — но я не занимаюсь с ним сексом.       — Почему?       — Почему я не занимаюсь с ним сексом или почему мы спим в одной кровати? — уточнила Занна.       Скуало слегка порозовел:       — Эй! Второе.       — Он так хочет.       — Можешь к нам присоединиться, — предложил Занзас, наблюдавший за этим взаимодействием как человек, получающий удовольствие от представления уличного театра. Подросток заалел от смущения и начал яростно все отрицать.       — Эй, вы, это нормально? — спросил Скуало, вернувшись из школы и обнаружив Занзаса и Занну, сидящих на диване друг напротив друга, их ноги были переплетены, и они красили друг другу пальцы на ногах.       — Для нас да, — рассеянно ответила девушка, стараясь не смазать оранжевый с радужным блеском, который выбрал ее Небо.       — Полное безумие, я клянусь, — пробормотал беловолосый подросток, падая в кресло и выуживая свои учебники из сумки.       — Мы все тут сумасшедшие, — сказал Занзас по-английски, не отрывая взгляд от фиолетового с блестками, которым он красил ее ногти. — Я сумасшедший. Ты сумасшедший.       Несмотря на то, что Скуало хорошо знал английский, он явно не читал «Алису в Стране Чудес» — ей надо будет подарить ему эту книгу на день рождения.       — Врой! Я не сумасшедший!       — Это должно быть так, — сказала Занна, заканчивая цитату, — потому что иначе ты не пришел бы сюда.       Подросток бессильно зарычал и демонстративно спрятался за учебником.

***

      — Итак, почему ты вообще поклялся служить Занзасу? — однажды спросила девушка Скуало, когда он тренировал ее в искусстве меча.       — Его ярость, — немедленно ответил бледный подросток, — приведет его к самой вершине. Я прорежу сквозь все, что встанет у меня на пути, чтобы стать величайшим в мире мечником, так что единственный верный вариант действий — это следовать за человеком, который будет управлять Вонголой.       Ее Небо решил пока не вступать в конфронтацию с доном Вонголой по поводу своего происхождения и попросил Занну не говорить об этом, пока парень не получит ответы от самого мужчины, так что девушка не стала поправлять Скуало.       — Как ты планируешь стать величайшим в мире мечником? — вместо этого спросила она.       — Я собираюсь победить Императора мечей, — не раздумывая ответил Скуало, дико улыбаясь.       Где Занна слышала этот титул раньше?..       — Тюра? Главу Варии Тюра?       Подросток взглянул ей в лицо:       — Слышала о нем?       Девушка фыркнула: как тесен был мир.       — Я видела его, это было почти два года назад. Он был на встрече с доном Вонголой.       Он мгновенно полностью сфокусировался на ее лице:       — Ты видела, как он сражается?       — Нет, мы просто поговорили, и он устроил все так, что Занзас смог нанять для меня варийца в качестве репетитора, — объяснила она, не вдаваясь в детали: контракт, который она подписала, чтобы получить эти тренировки, делал эти детали конфиденциальными.       Скуало выглядел обманутым:       — Эй, если тебя учил убийца Варии, какого черта ты так хреново владеешь мечом?!       — Я не училась владеть мечом, крикун, — парировала Занна, закатив глаза. — Этот человек учил меня, как быть эффективной, ловкой и как убивать.       Теперь девушка многое знала о том, как убивать, но большую частью этих знаний она использовала для того, чтобы избежать убийств. На ее вкус убийство было слишком окончательным, да и потом у тебя был бы труп, с которым надо было бы что-то делать.       — Ну, тогда приложи к обучению немного больше усилий, — проворчал подросток, тыкая ее в локоть. — Повтори это движение еще раз, врой.       Занна позволила управлять собой. Скуало был неожиданно хорошим учителем для гения (несмотря на его ужасные манеры), и он был забавно зациклен на ее Небе до такой степени, что она подозревала, что Занзас мог даже принять его как Хранителя, несмотря на то, что подросток все еще был обладателем латентного Пламени. Но, опять, он наверняка тоже считал ее своим Хранителем задолго до того, как ее Пламя стало активным.

***

      Меньше чем через неделю после того, как Скуало исполнилось четырнадцать, он исчез и двое суток не возвращался домой (и не ходил в школу). Занзас ворчал, но не был сильно расстроен, так что Занна подумала, что он знал, что происходит, и не стала поднимать эту тему. А потом ранним утром третьего дня девушка получила телефонный звонок.       — Приветики, эльф! — сказал радостный незнакомый мужской голос, как только ей передали трубку, давая знать, откуда именно звонили. — Наш новый глава говорит, что ты его уполномоченный взрослый, так что зайди и подпиши его документы, пожалуйста. О, и еще возьми с собой свое Небо.       Звонок прекратился. Занна вздохнула и пошла тащить Занзаса в душ: вчера у него был прорыв с пистолетами и он не ложился до двух ночи.       Как, во имя всего святого, Скуало стал главой Варии? Ему едва исполнилось четырнадцать!       Как оказалось, у Варии был подход к лидерству «ты кашу заварил, тебе и расхлебывать»: подросток умудрился убить Тюра после двухдневной битвы (и сумасшедшая акула отрезал свою доминантную руку прямо перед началом, что, черт возьми, с ним было не так), так что теперь он был главой Варии. Только он не был, потому что, когда девушка и Занзас прибыли в штаб-квартиру Варии, мелкий псих вывалился из медицинского крыла, взмахнул забинтованным обрубком левой руки и провозгласил боссом самого Занзаса.       Ее Небо не отверг позицию, так что ей пришлось организовывать их переезд из Железного форта в Варию, потому что она ни черта не собиралась оставлять их без присмотра. Скуало отрезал свою руку! Свою доминантную руку!       — Здорово, что ты наконец появилась, эльф, — протянул офицер Солнца в ту же секунду, как Занна положила трубку, — ты не торопилась.       Девушка мгновенно осознала, что у ее прозвища был значительный подтекст, который она раньше упускала. И она не была единственной, кто это заметил.       — Эй, что ты имеешь в виду? — потребовал беловолосый подросток.       Мужчина ухмыльнулся.       — Я имею в виду, что это твой офицер Грозы, как ее и выбрал ее предшественник до своей отставки, — радостно сказал он, махнув рукой в сторону Занны. — Именована Тюром, тренирована Теслой и уже подписала контракт о секретности.       Скуало повернулся к ней:       — Врой, ты уже Вария?!       — Почему мне никто об этом не сказал? — потребовала девушка, а плечи Занзаса рядом с ней сотрясались от сдерживаемого веселья.       Офицер Облака вежливо улыбнулся:       — У нас есть тотализатор, — сказал он, что объясняло все и ничего. — Один год, одиннадцать месяцев и девятнадцать дней между присоединением и началом работы. Я думаю, это рекорд.       — Хорошо, что она пришла, а то бумажная работа все копилась, — пробормотал еще один убийца. Бумажная работа? Занна обвиняюще повернулась к своему Небу:       — Ты знал об этом?       Занзас затряс головой, дико скалясь и явно не доверяя себе членораздельно ответить из-за подавляемого смеха.       — Идем, эльф, я покажу тебе твой офис, — громыхнул офицер Солнца, взмахивая своим крюком по направлению к двери.       — Почему все продолжают так меня звать, — спросила девушка, бросая попытки сохранить здравый смысл и следуя за ним.       — Это твое имя. Каждый в Варии получает имя, когда присоединяется, — ответил он. — Я Шурк* *Злодей с нидерландского, прим. переводчика       — Тюр назвал меня так в первые секунды после того, как в первый раз меня увидел. Ты имеешь в виду, что он сразу принял меня в Варию? Прямо перед доном Вонголой?       Она не могла полностью в это поверить, хотя могла, потому что Занна действительно сломала усиленную дверь, потом отругала самого влиятельного в мире мафиозного босса перед гостем, и в это время была покрыта свежей кровью.       — Дать имя — это, конечно, не все: нового варийца тестируют на наличие подходящих для Варии качеств, — признал Шурк, — но это сделал Тесла, и ты прекрасно подошла. Он даже решил, что ты была достаточно хороша, чтобы тренировать как свою преемницу.       — Он мог хотя бы сначала спросить меня, — проворчала девушка.       — Лучше попросить прощения, чем разрешения, — беззаботно сказал офицер Солнца. — И Тюр подтвердил твое назначение. Все официально.       — Вария когда-нибудь заморачивается просьбой прощения?       Она не могла это представить.       — Не-а.       Ну, было хорошо узнать, что недавно умерший глава Варии и ее экс-репетитор сговорились, чтобы навязать ей вторую работу, которую, как они очень хорошо знали, Занна не хотела. Дон Вонгола определенно знал об этом, даже если Занзас нет. Как сильно это повлияло на отношение мужчины к ней и на то, как он видел явные амбиции ее Неба стать его преемником?       Секундочку.       — Мы заплатили за тренировки Тесле, но если я была включена в состав Варии, то я имела право получать их бесплатно!       Девушка не была уверена, была ли она больше разозлена бесстыдной чистой наглостью или позабавлена изворотливостью.       Шурк захохотал:       — Большая часть денег лежит на твоем варийском счете, Эльф. Поговори с офицером Тумана, он наш казначей.       Ну, она всегда знала, что что-то подобное могло произойти, но это все равно было немного шоком обнаружить, что Занна была завербована в Варию за два года до того, как Занзас стал здесь боссом.       Он никогда не даст ей об этом забыть, да?

***

      В офисе было меньше бумаг, чем боялась девушка. Как оказалось, Вария была достаточно самостоятельной: лидеры отрядов делали большую часть работы. Как офицер ее работой было следить за тренировками всех тех, у кого было такое же как и у нее Пламя (если необходимо, назначать других Гроз, чтобы убедиться, что специфические навыки передаются), проверять все отчеты, которые сдавали члены ее дивизии (эти отчеты были самой большой папкой на ее столе), быть лидером дивизионного отряда и решать появляющиеся проблемы как в ее дивизии, так и между ее людьми и людьми из других дивизий. Если бы Занна хотела, она могла бы выбрать генерального менеджера, чтобы следить за людскими ресурсами, и назначить кого-нибудь еще в качестве лидера дивизионного отряда, но на самом деле работы было не так много, как могло бы было быть. В теории это было просто, но на практике должно было быть больше вещей, которыми ей надо было заниматься в качестве офицера и обладающей властью в Варии.       — Конечно, есть еще много других вещей, но глава Варии обычно назначает конкретных офицеров, и то, что тебя не было, означает, что ты не могла этим заниматься, — добавил Шурк, пока девушка обходила стопки документов и рассматривала документы, втиснутые на ближайшие полки. Разобрать это все будет непросто, если они запихивали документы куда только могли.       — Например счета и оружие, назначение патрулей и так далее. Я уверен, что, как только ты с этим разберешься и обоснуешься здесь, ты возьмешь на себя и часть этого.       — Наверняка, — признала она. Занна всегда помогала своему Небу управлять его жизнью, даже если это была помощь только в составлении приемлемого расписания, а затем поддержание контактов со всеми, с кем они больше уже не ходили в школу. Что напомнило ей: ей надо было поговорить с Занзасом о переезде: он не захочет оставлять это все горничным, не тогда, когда ему надо было взять все из его мастерской и, желательно, переместить ее в подвал сюда, в Варию.       — В подвале найдется место для кузницы и мастерской?       — Конечно: мы делаем здесь много нестандартного оружия, — с легкостью ответил Шурк. — Ты создаешь лезвия?       — Занзас делает пистолеты и другие вещи, — ответила Занна, решая пока оставить документы. Еще один день не сделает большой разницы. Нет, учитывая задержку в два года.       — Что делаешь ты?       — В мое свободное время, ты имеешь в виду? — спросила девушка, направляясь туда, где она чувствовала Занзаса. — У меня есть цветы в горшках, я читаю и делаю фотографии.       Она занималась фотографией только время от времени, но ей очень нравилось это хобби. Ее ванная в покоях в Железном форте была абсолютно темной, так что Занна могла сама проявлять пленку, у нее были все необходимые материалы и оборудование, чтобы создавать свои собственные черно-белые фотографии, и у нее были папки и альбомы, наполненные постановочными фотографиями и яркими воспоминаниями. У нее даже было несколько пачек цветных фотографий с тех дней, когда они с Занзасом выясняли, насколько хорошо Пламя отображается на фотографиях (это сильно зависело от экспозиции) и с нескольких школьных поездок.       Ее хобби читать на самом деле было более бунтарским, чем увлечение фотографией. Ее Небо крал для нее вонгольские журналы из частных библиотек Железного форта, чтобы девушка их изучала, так как через короткое время после начала школы она сильно заинтересовалась официальной историей и документальными следами. В различных местных библиотеках были газеты, выпущенные больше столетия назад, и они пролили свет на ее понимание мафиозной политики и экономики. Исследования были тем, что Занна действительно любила, и она была хороша в связывании вещей друг с другом.       Девушка нашла Занзаса в коридоре, Скуало стоял, прислонившись к стене рядом с ним, и какие-то люди, немного выглядевшие как ответ Варии на персонал, тоже находились рядом, как и несколько праздношатающихся наемных убийц. Ее Небо поднял на нее взгляд, как только она подошла на достаточно близкую для разговора дистанцию:       — Покои слишком маленькие.       — Старые покои Тюра, ты имеешь в виду.       Вария явно глубоко верила, что надо занимать место убитого, хотя они наверняка также верили, что надо сначала проверить это место на предмет ловушек.       — Это место гигантское, у них наверняка найдутся покои побольше, даже если нам придется сделать там небольшую перепланировку.       Штаб-квартира Варии была до смешного массивным бункером-замком.       — Они не маленькие, просто ты не думаешь, что Занна поместится там с тобой, —проворчал беловолосый подросток, даже не беспокоясь о том, чтобы сделать голос тише. Что напомнило ей…       — Скуало, так здорово, что ты уже чувствуешь себя лучше, —проворковала девушка, и Занзас полностью повернулся, чтобы насладиться шоу. — Тогда ты сможешь пойти завтра в школу.       Скуало подавился слюной:       — Я теперь вариец! Я не собираюсь возвращаться в школу!       — Я взрослый в твоей жизни, и я говорю, что ты пойдешь в школу, —сказала ему она голосом, не терпящим возражений. — Тебе четырнадцать: тебе нужны социальные связи и образование.       — Как я должен писать вот с этим? — потребовал ответа подросток, взмахивая обрубком, а затем резко делая шаг назад, когда Занна надвинулась на него.       — Возможно, ты должен был подумать об этом до того, как себя покалечить, хм? — предположила девушка, тыкая его в грудь. — Может быть, мне еще надо внести в твое расписание несколько часов в неделю консультаций с психологом: отрезать части себя — это определенно крик о помощи.       — Эй, мне не нужен мозгоправ! — громко запротестовал Скуало. — Я хотел понять стиль меча Тюра! У него только одна рука!       Он действительно верил, что его действия были рациональными, и ей было от этого совсем не комфортно.       — Чего, я уверена, ты мог достичь, привязав свою руку к телу или что-то в таком духе, а не отрезав ее! — прошипела Занна, наклоняясь над подростком так низко, что он резко отпрянул и ударился головой об стену. — Но нет. У тебя определенно нет чувства меры, так что ты под домашним арестом, пока ему не научишься. Поэтому и школа.       — Школа скучная! — недовольство Скуало было больше капризом, чем чем-то еще.       — Если ты хочешь поменять курс летом, я могу это устроить, —неумолимо сказала девушка, снова выпрямляясь, — и я уверена, что мы сможем найти тебе еще и подходяще сложные внеклассные занятия. Если тебе скучно, ты должен был сказать нам об этом раньше. Ты можешь выучить многое и не прибегая к ампутации.       — Врой, хватит об этом!       — Нет, не хватит! — крикнула она, ее крылья появились с яркой вспышкой, заставляя дернуться нескольких убийц, а Скуало вообще побледнел. — Ты отрезал свою руку! Это ненормально! Это ненужное ограничение, которое тебе придется преодолевать, чтобы жить полной жизнью! Это было тупо и бессмысленно, и у меня появились серьезные сомнения по поводу твоего ментального здоровья! Занзасу не нужны самоубийственные идиоты посылающие его планы к хуям своим безответственным позерством! Тебе четырнадцать лет, и ты на самом деле все еще думаешь, что это была хорошая идея, что с тобой не так?!       — Дыши, пикси, — мягко сказал ее Небо, протянув руку между лезвий и сжав ей плечо. Занна глубоко вздохнула и аккуратно погасила свои крылья, начав разминать пальцы и мысленно считать.       — Акула, ты пойдешь в школу, — добавил он.       Подросток окаменел, но затем осел, надувшись:       — Да, босс.       — Занна устраивает твое образование, хочешь его изменить — говори с ней, — ровным голосом продолжил Занзас, — но ты должен нормально выпуститься. И эта выверт с рукой был идиотским.       Скуало поник:       — Прости, босс.       — Я собираюсь позвонить дону Суперби и все ему рассказать, — пробормотала девушка, потирая переносицу. — Это будет выглядеть просто ужасно: новейший и младший подчиненный ожидаемого наследника Вонголы показывается без доминантной руки после того, как пропадал несколько дней.       Если она не сможет заставить Скуало думать о себе ради себя самого, то, может, она сможет заставить его задуматься о том, как его поведение отразится на их боссе.       — Эй, я же попросил прощения!       — Ну, я тебя еще не простила, — огрызнулась Занна.       — Спокойно, — твердо сказал ей ее Небо, встряхивая за плечо.       Да. Спокойно. Точно.       — Занзас, нам надо перевести все из Железного форта, и я правда сомневаюсь, что ты доверишь все свои вещи персоналу, —сказала девушка, разворачиваясь и намеренно меняя тему. — Хочешь вернуться и присмотреть за тем, как все будут упаковывать? Я прослежу, чтобы комнаты Тюра очистили, найду нам еще варианты, посмотрю, сколько будет длиться ремонт и так далее. Затем, когда ты вернешься, мы примем решение.       — Все еще не спокойна, — мягко сделал ей замечание он.       — Я хочу сломать Скуало несколько костей, чтобы он нормально отдохнул, — откровенно призналась она, — и чтобы он не смог убежать и снова себя покалечить, пока я не смотрю.       — Назначь ему компаньона, — предложил Занзас.       — Я правда сомневаюсь, что здесь найдется кто-то достаточно здравомыслящий, — пожаловалась Занна, взмахивая руками. — Они сделали его главой Варии, Занзас! Бешеный четырнадцатилетний ответственен за независимый отряд убийц Вонголы!       — Не поспоришь, — с апломбом признал ее Небо. — Познакомишь его с Каваллоне?       — Чтобы они могли обменяться историями об идиотском самопокалечении? Это может сработать, — согласилась девушка. — Ты заставишь Скуало нести такое же наказание?       — Наказание? — беловолосый подросток выглядел встревоженным.       — Да, — с ухмылкой решил парень, —определенно.       Условием получения Франческо улучшенного Пламяпроводящего протеза и обслуживания его ее Небом было то, что наследник Каваллоне должен был в это время позволять ему красить ногти на его ногах… до конца его дней. Скуало был гораздо более незрелым и драматичным, чем их бывший одноклассник, так что наверняка устроит из этого сцену. Занзас также наверняка будет настаивать и на маникюре, просто потому, что он мог.       — Какое наказание, скажите мне, врой! — потребовал подросток.       — Узнаешь, со временем, — самодовольно ответил парень, — но это наказание на всю жизнь, — он повернулся обратно к ней. — Теперь лучше?       — Возьми его с собой в Железный форт, пожалуйста, — попросила Занна, — и скажи своей бабушке, почему мы уезжаем, — синьора Вонгола была единственным человеком, кто действительно заслуживал объяснения. — Я позвоню Массимо за тебя.       Массимо был в Германии, занимаясь какими-то переговорами для своего отца, и был достаточно близок к ним, чтобы заслужить хотя бы предупреждение.       — Бабушка будет смеяться, — задумчиво ответил Занзас. — Хороший план.       — Эй, хватит меня подкалывать, — жарко запротестовал Скуало.       — Заслужил это, — колко сказал ему ее Небо, хватая его за правую руку и таща его к лестнице.       — Ой! Отпусти! Я прекрасно могу ходить!       Занзас проигнорировал жалобы. Изначально он не слишком переживал насчет подростка, но, видимо, срыв Занны привлек его внимание к последствиям, так что сейчас парень, скорее всего, чувствовал желание защищать и был слегка раздражен на себя за то, что с самого начала не увидел упомянутые последствия. Скуало придется привыкнуть, что пока его будут таскать за собой.       — Ладно, сейчас я вижу, почему ты его Хранитель Грозы, — одобрительно сказал один из наблюдающих убийц. — Миловидность — это ложь.       Учитывая то, что сейчас девушка носила водолазку с высоким воротником нежного цвета и с блестками, а в ее волосах были заколки-бабочки, это, скорее всего, было справедливое замечание.       — Слой, не ложь, — все равно поправила его она. — Я могу быть милой и все равно уничтожить всех на пути моего Неба.       Занна не сильно заморачивалась насчет своей одежды, но Занзасу действительно нравилось, как все ужасно ее недооценивали, так что он продолжал одевать ее соответствующе. Часть его наверняка ждала того момента, когда девушка эпично разнесет Хранителя Грозы либо Энрико, либо Федерико, одетая в пастельные цвета, с цветочным узором и в блеске для тела, что, признаться честно, было очень привлекательным мысленным образом.       — Кто покажет мне здание, чтобы я смогла найти большие покои?       — Давайте пойдем все? — радостно предложил еще один убийца, вращая в руке нож. — И мы все сможем с тобой познакомиться.       У нее не было возражений по этому поводу.

***

      Следующим утром Скуало пошел в школу в чрезвычайно плохом настроении: Занна лично привезла его туда, и по возвращению с обеда подросток выследил ее во временном офисе Занзаса и громко и ворчливо проинформировал ее о том, что его выгнали с урока музыки, потому что он больше не мог играть на виолончели, что два разных учителя отругали его за ужасный нечитаемый почерк и что его одноклассники продолжали задавать идиотские вопросы. О, и он ненавидел ее за то, что девушка с ним это сделала, почему он просто не мог бросить школу?       Она проинформировала его, что со свободой выбора приходит и ответственность встретиться лицом к лицу с последствиями этих выборов, и четырнадцатилетний с топотом убежал в свою комнату, чтобы он мог подуться без свидетелей. Ее Небо слушал весь диалог с ухмылкой, не поднимая глаз от документов, которые сейчас пожирали его жизнь. Парень был полон решимости просмотреть все, что делала Вария и как все было устроено, чтобы он мог все понимать и, при необходимости, реформировать некоторые секции. Вообще подписание документов не заняло у девушки слишком много времени (хотя она едва поняла половину, и ей пришлось звонить авторам, чтобы уточнить значения сленга и языков, которые она не знала), но затем ей пришлось принести все это Занзасу, чтобы он посмотрел, и ее Небо все еще этим занимался.       — Я могу чем-то помочь? — спросила Занна, заканчивая обедать и отодвигая в сторону свой поднос.       — Да. Дверь, — рассеянно ответил парень. Девушка закрыла дверь, вернулась к дивану, занимающему сейчас половину свободного от документов места во временном офисе (их новые и большие покои будут готовы через десять дней, так как нужно было слегка модернизировать проводку и сантехнику, прежде чем заниматься мебелью), и легла на него.       — Итак, рассказывай.       Ее Небо отложил в сторону документы, обошел стол, распластался поверх нее, обернув руки вокруг ее торса, и уткнулся лицом в ее шею.       — Моя, — пророкотал он. — Моя умная, страшная, заботливая пикси.       — О, так ты чего-то хочешь, — догадалась Занна. — Выкладывай, льстец.       Парень просто дышал несколько долгих секунд.       — Я хочу, чтобы ты кое-что для меня расследовала, — в конце концов пробормотал Занзас. — Это связано с Вонголой.       А. Значит, это было личное. Девушка развернулась в его руках и слегка соскользнула вниз по дивану, чтобы нормально обнять свое Небо.       — С чего мне начать? — тихо спросила она, ее губы почти касались его уха.       Занна настолько почувствовала, насколько и услышала, как Занзас сделал неровный вдох.       — С моей мамы, — еще тише ответил он, — ее звали Елена. Елена Марино. Она ни для чего не использовала свою фамилию, но у нее была идентификационная карточка, которую она прятала под матрасом, и я достаточно хорошо умел читать, чтобы знать, что там было написано: статус: незамужняя, профессия: официантка, родилась 3 января 1948 года. Но это могло быть подделкой. Я родился в Палермо, скорее всего. Сколько я себя помню, мы всегда жили там. Я обнаружил свое Пламя, когда мне было пять, но до этого, мне кажется, она звала меня Ксанф, а не Зан. Как в «Илиаде». У нас был перевод. Иногда она читала мне его и звала своим маленьким речным богом.       Парень тяжело дышал еще одну долгую минуту.       — Она отдала меня дону Вонголе 16 ноября 1984 года, и я ее больше никогда не видел и ничего о ней не слышал. Я просматривал его документы, чтобы узнать, отслеживал ли он ее или знал, была ли она еще жива, когда я обнаружил, что я не его.       — Я посмотрю, что смогу найти, — твердо пообещала девушка. — Ты можешь показать мне на карте, где вы жили?       — Скорее всего.       Однако Занзас не сдвинулся. Вместо этого его дыхание выровнялось и сердцебиение замедлилось. Он что, уснул на ней? Да, уснул. Она наклонила голову назад и слегка поерзала, чтобы устроиться поудобнее. Это был едва ли первый раз, когда такое случилось, и вряд ли будет последний.       И, конечно, когда ее Небо сейчас спал, в офис вошел офицер Урагана с еще стопкой бумаг.       — Разве он не слишком взрослый дня дневного сна? — сардонически спросил убийца (его звали Тритон).       — Время сиесты, возвращайся позже, — твердо ответила Занна.       Когда парень спал на ней, он спал как убитый. Когда он был один на стуле, на диване или на кровати, то с такой же вероятностью мог как бодрствовать и слушать, так и действительно спать, но когда обнимал ее, то спал без задних ног, и было маловероятно, что что-то меньшее, чем взрыв, могло его разбудить. Это было невероятно мило, и ей становилось тепло в груди, что Занзас так безусловно ей доверял.       — Неважно.       Офицер Урагана добавил документы на стол и снова вышел, скорее всего, чтобы посплетничать с теми, кто захочет его слушать, о том, что он только что видел. И подумать только, что девушка считала, что с персоналом в Железном форте все было плохо: Вария, кажется, жила на сплетнях и на смеси случайных истин и умышленной лжи, о которой все знали, но которую никто никогда не подтверждал вслух. Ее Небо, кажется, находил обман и уловки забавными и был в этой среде как рыба в воде, она же не была так полна энтузиазма. Занна справлялась, но уже была утомлена, а это был только второй день.       Парень тихонько сопел ей в ухо, его плотное Пламя успокаивающе жужжало рядом с ее собственным. Девушка не променяла бы это ни на что.

***

      К обеду субботы она смогла дозвониться до всего обширного круга друзей ее и Занзаса и дать им знать, что они переехали из Железного форта. А еще что заскакивать и навещать их в их новой резиденции было нежелательно из-за всех наемных убийц — ответы на этот маленький факт были различны, но почему-то никто сильно этому не удивился. Вместо этого Занне пришлось встроить в следующую неделю две ночевки и семейный визит, что хотя бы спасет парня от утопления в документах.       Обед принес ГМ Солнца, который поворковал над ворчливым Скуало и пофлиртовал с Занзасом. Ее Небо пофлиртовал в ответ с зубастой улыбкой, заставляя слегка более старшего парня (девушка не думала, что ему было больше семнадцати) драматично обмахивать себя рукой, как веером, и хлопать ресницами, прежде чем повернуться к ней.       — Тебе надо подогнать форму по размеру, дорогая. Зайди ко мне в офис после того, как поешь, и я все сделаю.       — Я вообще буду носить форму? — спросила она Занзаса, который уже носил свою. Она состояла по большей части из черной кожи и заставляла его выглядеть еще готичнее, чем обычно. Ему надо было просто найти размер, который был более менее подходящим и подшить ее по мелочи в отличие от девушки, для которой придется создавать форму с нуля, потому что количество женщин в Варии было таким жалким, что их можно было пересчитать по пальцам. Одной руки. Скуало был в школьной форме, но заменил простую рубашку, которую должен был носить на ту, к рукаву которой был пришит герб варийской дивизии Дождя.       — Усиленную и Пламяотталкивающую, — лаконично ответил ее Небо, что означало, да, она будет часто ее носить. — Остальные твои вещи тоже улучшают.       А, значит, Занна будет комбинировать кожу с ее обычным стилем милоты и блесток — это будет весело.       — Я буду выглядеть как панк Динь-Динь, — пожаловалась девушка, но в ее словах не было особого раздражения. Ей действительно было все равно, что она носит, пока это было удобным и не слишком открывающим.       — Симпатичная пикси-панк, — широко скалясь, дразнящим голосом сказал парень. — Еще нужные более хорошие ботинки.       — Их выберу я или ты?       — У тебя будет право голоса, — великодушно разрешил Занзас.       — Вы такие умилительно домашние, — восхитился ГМ, его зеленые волосы подпрыгнули, когда тот прижал руки к сердцу.       — Тошнотворно домашние, — поправил его Скуало со своего места, где он стоял на коленках перед кофейным столиком, усердно трудясь над своим домашним заданием. По-видимому, в офисе ее Неба было тише, чем в его собственных покоях, что намекало на то, что различные варийцы радостно вламывались к подростку под малейшим предлогом, желая узнать его получше. В отличие от них двоих у Скуало не было тренировок с Пламенем, так что он просто не мог отпугнуть вторженцев ничем, кроме кровавого насилия. Вообще подросток едва понял, как достигнуть своего Пламени (это случилось во время его битвы с Тюром), и парень запретил тренировки, пока запястье его нормально не заживет.       По словам Скуало, некоторые варийцы сталкерили его и в школе. Занна думала, что они могли это делать только для того, чтобы заставить подростка дергаться, так как они определенно были достаточно умелы, чтобы полностью от него спрятаться.       — Ты не романтик в душе, Ску-чан, — печально сказал Солнце.       — Эй! Не зови меня так!       — Эльф, день рождения? — спросил Занзас, пока яркий генеральный менеджер ерошил волосы Скуало, а четырнадцатилетний яростно от него отмахивался. Где он взял этот нож?       Девушка подумала об этом.       — Я не знаю, может быть, пикник? Что бы мы ни устроили, Франческо уже себя пригласил. Как и Клаудио, Пьеро и Дидона. Фалена занята с университетом, но она пренебрежительно фыркнула, когда я сказала, что случайные визиты могут быть нежелательны, так что она как обычно собирается появиться, когда ей будет удобно.       У Фалены было ужасное чувство времени, и в прошлый раз она навестила их в четыре утра. Как она забралась в Железный форт в такое время суток до сих пор оставалось тайной, но Занна подозревала, что это место было вообще не таким безопасным, каким должно было бы быть. Самоуверенность была ужасной вещью.       — Варийский пикник? — он выглядел задумчивым. — Место есть… — продолжил ее Небо, размышляя.       У них действительно было место: прямо вокруг здания была широкая полоса газона, сделанная, скорее всего, как защитная мера, и хоть большая ее часть была наверняка наполнена ловушками, они могли приказать очистить ее на день, если захотели бы.       — Звучит здорово, босс! — радостно сказал ГМ Солнца, уклоняясь от атак Скуало. — Я могу все устроить? Когда у тебя день рождения, милый Эльф?       — Седьмого апреля, — непринужденно ответила девушка. Скорее всего, это будет катастрофой, но это хотя бы будет смешной катастрофой.       — Занзас проверяет подарки и уже калечил людей как за то, что они делали из подарков ловушки, так и за то, что дарили вещи, которые он посчитал неуместными, так что учитывай это. Я думаю, у Ческо есть список запрещенных предметов, так что можешь попросить у него копии.       Несколько варийцев уже были осведомлены о дате ее рождения, так как она была в ее документах, и намекали на подарки (особенно Грозы, и никто из них понятия не имел об одобряемом социальном поведении, это было ужасно), так что строго все организовать было, скорее всего, единственным выходом.       — Спасибо, сладкая, это очень поможет, — ГМ сделал паузу, — но где мои манеры? Я еще не представился, да, сахарок? Я Луссурия, рад, что ты теперь с нами.       Занна наклонилась над кофейным столиком и протянула ему руку:       — Эльф, и я тоже. Шурк говорит, что этим летом уйдет в отставку, и ты явно держишь руку на пульсе в дивизии Солнца.       Луссурия твердо пожал ее руку, его улыбка сияла:       — Сладкая, ты просто прелесть! И мне нравится твоя одежда, где ты купила эту рубашку?       Девушка взглянула вниз на себя. Это была атласная оранжевая блузка с коротким рукавом, достаточно свободная, что в ней можно было драться, и она появилась у нее в гардеробе прошлым летом.       — Занзас, где ты это купил?       Он взглянул на нее:       — Заказал: костюмная мастерская на территории Суперби. Фалена мне показала.       — О-о-о, на заказ?       Луссурия метнулся вдоль стены комнаты и облокотился о спинку дивана, проводя пальцами по выпуклости шва ее воротника:       — Хорошая работа. Ты позволяешь боссу себя одевать?       — У нее дерьмовый вкус, — сказал ее Небо, хватая очередной файл. — Она бы каждый день носила черные костюмы.       — Дорогая, ты бы этого не сделала! — воскликнул Солнце, взмахивая руками. — Так душить свою великолепную кожу было бы трагедией!       — Вообще меня не так сильно волнует одежда, и я ужасна в сочетании цветов, —призналась Занна, — но Занзасу это нравится, так что…       — Ну, лапочка, ты хотя бы знаешь свои пределы и позволяешь ему заботиться о себе, — посочувствовал Луссурия, похлопывая ее по плечу. — Макияж выбирает тоже он?       — Если я ношу макияж, то он его сделал, — честно ответила девушка. — То же самое и с маникюром.       — Правда? — Солнце выглядел заинтересованным и наклонился ближе к ее лицу. — Ты знаешь толк в акцентах, босс.       Что не было обычной реакцией от молодых мужчин на этот факт, но манеры Луссурии были намекающими. Флирт ранее тоже был одним из самых больших намеков.       — Много практики, — проворчал ее Небо.       — Когда он будет в середине бумажной работы, ты наверняка увидишь его с большим количеством макияжа, — добавила Занна с хитрой усмешкой. — Я имею в виду, подводка сама по себе достаточно классная, но ты обязан увидеть его с тенями.       ГМ начал обмахивать себя рукой.       — Дорогая, ты меня убиваешь, — простонал он, прикусывая нижнюю губу.       — Скорее всего, он будет одеваться полноценным готом где-то в ближайшее время, и у тебя будет возможность увидеть его с темной помадой, — безжалостно продолжила девушка. — Это будет выглядеть потрясающе с формой, ты так не думаешь?       Солнце издал носом маленький беспомощный звук и растекся по спинке дивана.       —Это так горячо, сладкая, как ты с ним живешь? — проныл он.       — Я знаю его с тех пор, как ему было девять, это слегка все портит, — откровенно призналась она, хотя ей действительно нравилось смотреть на свое Небо. То, что у нее не было высокого либидо, не означало, что она была слепа к его значительной эстетической привлекательности.       — О, должно быть, ты знаешь все лучшие истории, — заговорщически сказал Луссурия, наклоняясь ближе к ней.       — Нет, — твердо отрезал Занзас, обжигая их обоих взглядом поверх бумаг в руках.       Занна подняла бровь:       — Нельзя рассказать даже те забавные истории о реакции твоего отца и братьев на твое ношение макияжа?       — Это можно, — признал он, его плечи расслабились.       — Я умею хранить секреты, ворон, — слегка поддразнила его девушка, прежде чем повернуться обратно к Солнцу. — Один раз Федерико Вонгола заработал себе фингал под глазом, влепившись в светильник.       — Ты не можешь просто остановиться здесь, сахарок, рассказывай! — радостно потребовал ГМ, грациозно спрыгивая со спинки дивана и усаживаясь на сидушку рядом с ней.       Занна усмехнулась и начала рассказывать историю о столкновении, которое положило твердый конец войнам макияжа, уничтожив хрупкое мужское достоинство Федерико изумрудными тенями, золотым блеском и винным блеском для губ, убедив тем самым двоих старших мужчин Вонголы, что без осторожности нет и доблести, и также заставив их покинуть поле боя.

***

      — Эй, я еду к бабушке и дедушке! Тебе не надо со мной нянчиться!       Девушка уселась на заднее сидение машины рядом со Скуало и похлопала водителя по плечу, побуждая его отправляться.       — Я говорила по телефону с твоим дедушкой и хотела бы с ним встретиться лично. К тому же, я уверена, они захотят спросить о твоей руке, и так они смогут это сделать.       — Эй! Ты уже перестанешь говорить о моей руке! — взорвался беловолосый подросток, его тон был полон горечи. — Ты разочарована, я понял! Но что сделано, то сделано, и я не могу ничего изменить, хватит меня наказывать!       О, а вот и огромное заблуждение.       — Скуало, я не разочарована, — тихо сказала она. — Это не обо мне. Я хочу, чтобы у тебя было все, что ты сможешь взять, ясно? И чтобы ты мог заниматься всем, чем только сможешь. Но потеря руки ограничивает твои возможности, и это расстраивает меня, потому что сейчас ты обнаружишь, что будешь натыкаться на вещи, которые ты физически не сможешь делать, и это будет действительно раздражающе и деморализующее. Да, ты для многого найдешь компромиссы и обходные пути, потому что ты способный, и у тебя хорошее воображение, но это не то же самое. Я просто… — затихла Занна, вздохнув. — Мы хотим, чтобы ты ценил себя, ясно? Занзас не привел бы тебя домой, если бы не считал тебя интересным, и это не имеет ничего общего с твоими способностями, это о тебе. О тебе по своей сути. Мы действительно ценим и твои таланты, но они просто дополнение. В жизни есть нечто большее, чем работа, и в мире так много всего, что можно изучать. Может, попробуешь, ладно?       Скуало уставился на нее.       — Чего ты вообще хочешь? — потребовал он.       — Я хочу, чтобы ты был достаточно уверенным и удовлетворенным, чтобы ты мог справиться со всем дерьмом, которое обязательно бросит в тебя жизнь, — прямо сказала ему девушка. — Посмотри на Занзаса: ему похрен, что думают остальные о его любви к макияжу, потому что это делает его счастливым, и пофиг на всех остальных, он заслуживает быть счастливым. Как и ты.       — Да что у него такое с макияжем, серьезно? — жалобно спросил подросток.       Она хохотнула:       — Ну, все началось с того, что я проинформировала его, что если кто-то говорит, что что-то только «для девочек» или «для мальчиков», то он или она несет херню, потому что пол — это не о том, что ты делаешь, это о том, кем ты себя чувствуешь. Так что ему были любопытны вещи, которые ему не было позволено иметь или чем было запрещено заниматься доном Вонголой. Макияж был просто одной из этих вещей, и он наверняка потерял бы к нему интерес, как это произошло с большой частью других вещей, но только Энрико и Федерико устроили по этому поводу большой скандал и сказали ему, что он должен был прекратить.       — Так что он этого не сделал, — ухмыляясь, догадался Скуало.       — Так что он отказался, — радостно согласилась Занна. — Он сильно углубился в эту тему и постепенно осознал, что его увлечение не просто расстраивало его отца и братьев, оно само по себе было для него искренним наслаждением. Как забавная несерьезная вещь, которая делает жизнь более приятной, как наряжаться и смотреть, как окружающие задаются вопросом: что такое яростное и жестокое Небо мог увидеть в такой мечтательной и женственной Грозе.       Ее лицо становилось «рассеянным», когда девушка активно не показывала эмоции, что было одной из тех вещей, которые она не могла изменить.       — Только если взять как игрушку, — цинично ответил на риторический вопрос подросток.       — Занзас страшно калечил людей за то, что они предполагали, что он держит меня только для секса, — спокойным тоном сказала Занна. — Один из них теперь прикован к кровати, вынужден принимать мощные обезболивающие внутривенно, чтобы оставаться в своем уме, и у него есть только одна наполовину работающая конечность.       — Это правда случилось? — Скуало выглядел позеленевшим. — Я думал, это просто страшилка!       — Нет, это правда случилось, — улыбнулась девушка, — в двух шагах от территории школы, вообще-то. Сейчас большинству людей хватает ума больше не делать таких намеков.       — Прости, — быстро сказал он.       — Эй, тебе просто любопытно, все в порядке, — легко сказала она. — Не то чтобы ты специально оскорблял меня или Занзаса или делал идиотские предположения, основанные на отрывочных слухах.       — Вы двое странные психи, — честно сказал четырнадцатилетний, — но вы чертовски эффективны, и, я думаю, босс будет потрясающим главой Вонголы, хоть это будет и чрезвычайно некомфортно для древних ископаемых, — Скуало усмехнулся, — и я определенно хочу это увидеть.       Занна тоже хотела это увидеть, хотя ее расследование матери Занзаса пока что, к ее разочарованию, не принесло результатов. Девушка собиралась в Палермо чуть позже сегодня, чтобы побольше походить по городским архивам и зарыться в больничные записи.       — Девятый долго был у власти, — было всем, что она сказала, — дольше, чем любой дон Вонголы, я думаю.       — Значит, время перемен определенно пришло, — уверенно сказал подросток, откидываясь назад на сидение.

***

      Занна ожидала седеющих, но тем не менее пугающих Суперби: в конце концов, в этом и был весь смысл визита. Очаровательный молодой человек в розовой рубашке однако был сюрпризом. Очень приятным сюрпризом: он заставил ее гормоны проснуться и на самом деле обращать внимание на происходящее после того, как девушка и бабушка и дедушка Скуало обменялись первоначальными любезностями.       Сам подросток, конечно, почти сразу это заметил:       — Эй, хватит строить глазки моему кузену!       Она перевела взгляд с него на упомянутого кузена, в чьих глазах плясали смешинки.       — Ты хочешь, чтобы я перестала? — спросила его Занна.       — Пожалуйста, не надо, — ответил он, усмехаясь, и Скуало застонал. — Я был действительно разочарован тем, что постоянно пропускал тебя в школе, со всеми этими историями, которые я слышал от других родственников. Я Пантера.       Девушка пожала протянутую руку:       — Занна, или Эльф, раз сейчас я официально в Варии.       — Что бы ты предпочла? — спросил Пантера, ослабляя хватку на ее руке, но полностью ее не отпуская, лаская костяшки большим пальцем.       — Эльф для работы, я думаю, — решила она. Это то, кем Занна была в Варии. И хоть у нее не было пригодных для использования связей, для защиты которых существовала система Именования, было важно вписываться.       — Хм, это не работа, так что Занна, — протянул Пантера, его губы ласкали ее имя. — Не хочешь со мной выпить, пока мой маленький кузен будет на своем первом уроке по управлению Пламенем?       — С радостью, — легко согласилась девушка, позволяя усадить себя рядом с ним за кухонным столом и принимая стакан лимонада. Скуало сделал фейспалм и пробормотал что-то о «чертовых чрезмерно ласковых котах» почти комически отчаянным тоном.       — Ах, юная любовь, — радостно сказала бабушка Скуало, а Дельфино поторопил четырнадцатилетнего. Занзас согласился, что беловолосый подросток должен выучить основы от бабушки и дедушки, чтобы он не пропустил никаких секретов семьи, а затем остальные его тренировки могут продолжаться с Варией.       — Я буду в гараже, крикните, если буду нужен!       Прошел почти год с тех пор, как Занна была на чем-то хоть слегка напоминающем свидание, но Пантера был освежающе сдержанным, у него было восхитительно бунтарское чувство юмора. А еще он был невероятно эрудирован и привлекательно благоразумен. У них состоялся действительно захватывающий разговор о местной истории и социокультурных ожиданиях, который стал достаточно разгоряченным (но остался неконфронтационным, так как он был согласен с ней во всех основных моментах), и каким-то образом кончился тем, что девушка оседлала его колени, и ее глубоко целовали. Не то чтобы у нее были какие-то возражения: Пантера не пытался ни к чему ее поторапливать, и медленный темп был восхитительно развратным.       — Мы должны снова этим заняться, — в конце концов пробормотал наследник Суперби, его руки поглаживали под рубашкой ее поясницу       — Разговором или поцелуями? — спросила она, купаясь в теплом возбуждении слегка неудовлетворенного желания. Занна управляла своим телом, не оно управляло ей, и ожидание делает все еще слаще.       — И тем, и другим, — решительно сказал Пантера. — Они дополняют друг друга, ты так не думаешь?       — О, определенно, — согласилась девушка, игриво усмехаясь. — Ты умеешь убеждать.       — Теперь у меня смешанные чувства из-за того, что я хотел попросить тебя организовать встречу с твоим Небом, — добавил с ироничной улыбкой он. — В политических вопросах, не имеющих отношения к Скуало, — уточнил Пантера, —но мое желание увидеть тебя снова абсолютно не относится к политике вонгольского Альянса.       — Сначала дело, потом удовольствия? — предложила она, потягиваясь, но не поднимаясь, наслаждаясь тем, как движение ее бедер вокруг его заставило глаза парня потемнеть, а его дыхание замереть.       — У Занзаса, скорее всего, будет время на выходных. Тебя устроит утро субботы?       — Я могу пригласить тебя на обед после?       У Занны никогда раньше не было свидания за обедом.       — Звучит здорово, но я, наверно, должна тебя предупредить, что свидания со мной будут включать слежку любопытных убийц из Варии, — проинформировала его девушка. — Они хуже кошек.       Кстати, один из них наверняка следил за ними и сейчас, как минимум водитель.       Пантера одарил ее ленивой кошачьей усмешкой:       — Я думаю, я смогу с этим жить.       Его пальцы скользнули вверх по ее позвоночнику, слегка задевая застежку ее лифчика и заставляя ее рубашку задраться:       — Я слышал, что у тебя скоро день рождения.       — Седьмого, — согласилась она, слегка прижимаясь к его рукам. — В штаб-квартире Варии будет пикник, придут несколько моих самых толстокожих и рисковых друзей со школы. Ты тоже можешь прийти.       Занна посмотрела на его рубашку, но пока смогла подавить искушение ее расстегнуть.       — Надень розовое, Занзас будет в восторге.       — На встречу или на пикник? — спросил наследник Суперби, его руки вновь неспешно скользнули вниз по ее спине, его пальцы слегка проводили по линиям ее мышц.       — И туда, и туда, — решила девушка, ее веки затрепетали и закрылись, и она купалась в простом физическом ощущении от касания. — Ты кажешься достаточно уверенным в своей мужественности парнем, чтобы у тебя была больше чем одна розовая рубашка.        — Такая проницательная, — поддразнил Пантера, его руки теперь обнимали ее талию, поглаживая изгиб тела над ее тазовыми косточками. — Я думаю, я смогу исполнить такой небольшой запрос.       —Думаешь, кроме этого ты сможешь еще раз поцеловать меня прямо сейчас? — с надеждой спросила она.       — Это будет для меня удовольствием, — мурлыкнул он, одна рука скользнула вокруг ее талии, чтобы притянуть ее поближе к его телу, а пальцы другой зарылись в ее волосы, и его губы накрыли ее.

***

      — Босс убьет моего кузена за то, что он к тебе прикасался? — потребовал Скуало, как только они вернулись в машину.       — Нет, Занзас согласился, что у него нет права голоса в том, с кем я встречаюсь, — твердо сказала Занна. — Если твой кузен окажется слизняком, желающим меня использовать, тогда он может оказаться убитым, но не раньше.       — Эй, ты действительно думаешь, что это произойдет? — подросток звучал возмущенным.       — Нет, я думаю, что твой кузен слишком обаятельный для его же блага, но совсем не такой тип мусора, — радостно проинформировала его девушка. Она действительно хотела узнать, как пойдут эти отношения. — Он в безопасности, от насилия, как минимум. Но Занзас наверняка найдет способ его проверить.       — Он может сделать это миссией, — прокомментировал водитель. — Мы иногда занимаемся шпионажем.       — Разве это не злоупотребление служебным положением? — с любопытством спросила Занна.       — Нет, если он за это заплатит! — радостно ответил водитель. — Поздравляю со свиданием, кстати, это действительно оживит тотализатор.       — Спасибо за это, — иронично поблагодарила девушка, хотя бы за подтверждение, что он определенно подслушивал. — Пожалуйста, удостоверься, что те, кто будут за нами шпионить, не окажутся пойманными. Будет очень неловко с профессиональной перспективы, если мне придется вытаскивать вас из-за того, что вы недооценили Суперби.       — Хорошее замечание, я дам людям знать.       — Эй, ты просто позволяешь им следить за собой? — Скуало выглядел преданным ее невозмутимостью, может, он надеялся, что она поможет ему отделаться от его собственных наблюдателей?       — Скуало, с тех пор, как я поклялась служить Занзасу, у меня не было почти ни секунды, когда я была бы полностью наедине с собой, вне моей комнаты, — мягко сказала она юному мечнику, —и у меня было немного личного времени и в моей комнате, так как Занзас более общительный, чем кажется, и он чувствует, что у него есть право на мою компанию. Плюс дон Вонгола никогда мне не доверял, так что мне приходилось жить и с этим. Так что, насколько мне известно, всегда есть кто-то наблюдающий, однако они достаточно профессиональные люди с манерами и не говорят об этом. Грубые люди, делающие бестактные замечания о моем поведении однако не приветствуются.       Занна знала, что за несколько лет дон Вонгола назначил несколько Туманов шпионить за ней, но все они сохранили ее секреты, и девушка никогда не делала ничего, что они считали опасным. Большинство из них даже говорили ей, что они это делали, чтобы она могла принять меры по лучшей защите частной жизни ее Неба с учетом непрекращающейся слежки. Иногда советы были более обыденными, например, предложения где что покупать, но обычно это были личные мнения, а не повторения «предложений» дона Вонголы.       — Это полная хрень, — выплюнул беловолосый подросток. — Босс знает?       — Может быть? — она пожала плечами. — Туманы сказали мне, чем они занимались, и я удостоверилась, что у Занзаса были места, куда можно было пойти и куда я не входила, как его ванная и мастерская, так что эти места можно было держать абсолютно свободными от слежки. Не то чтобы я изменяю свое поведение, когда на меня смотрят другие люди. Единственная причина, по которой я подвергаю себя цензуре перед доном Вонголой, состоит в том, что я не хочу, чтобы он приказал меня убить.       — Ты действительно думаешь, что он может это сделать, — задумчиво сказал водитель.       — Я думаю, я могу легко довести его до состояния, когда он решит, что это будет меньшими хлопотами, чем позволить мне жить, неважно, что может сделать Занзас, чтобы за меня отомстить, — без особых эмоций сказала Занна. — Я всегда знаю, когда мне лгут, и он это знает. Если я стану указывать на каждую ложь, которую он произносит рядом с Занзасом, думаю, у него очень быстро кончится терпение.       — Эй, не делай этого, — быстро сказал Скуало, доказывая, что он тоже мог видеть такие последствия.       — Вария не может брать контракты на офицеров, — твердо сказал водитель, — так что в этом плане ты в безопасности. И никто в своем уме не попытается проникнуть в Варию, чтобы тебя убить.       — Итак, мне надо волноваться только о психах и об амбициозных шестерках, — подумала вслух девушка, — а не об обиженных мафиозных донах. Хм, это перемена, я полагаю.       — Я расскажу боссу о том, что ты сказала, что его отец приказал следить за тобой, — твердо сказал юный мечник, прожигая ее взглядом, как будто бросая ей вызов, чтобы она запротестовала.       — Если хочешь, — согласилась Занна. Изначально девушка ничего не рассказала Занзасу, потому что тогда он ничего не мог сделать по этому поводу, а позже она немного перестала чувствовать, что это было важно. Ты действительно можешь привыкнуть к чему угодно, и слежка, когда они ускользали из дома, была полезной мерой предосторожности. Не то чтобы Туманы когда-либо их останавливали, даже если дон Вонгола неизбежно ругал ее Небо после.       — Подожди, если ты слышишь ложь, значит ли это, что ты знаешь, когда лжет кто угодно? — внезапно спросил водитель.       — Да, значит, и это становится раздражающим, — едко ответила Занна. — Я не против маленькой социальной лжи (грустно, но это неизбежно), но целенаправленно делать это, чтобы посмотреть, замечу ли я, для меня просто утомительно. Босс наслаждается вызовом, но для меня это как слышать нарочно фальшиво поющих людей, ведущих себя так, как будто никто не заметит. Если люди не хотят мне о чем-то говорить, то они могут демонстративно сменить тему или просто сказать, что они не хотят отвечать. Ложь — это так раздражающе, — девушка сделала быстрый вдох. — Я не против поддразнивания или шуток в личном контексте, но когда мы говорим о деле, я предпочту, чтобы люди были со мной прямолинейны.       — Четко и ясно, — быстро ответил водитель.       — Почему не указывать людям на их ложь? — с любопытством спросил Скуало.       — Просто потому, что я могу слышать, когда люди лгут, не значит, что я знаю, почему они лгут, — устало ответила она, — и иногда люди лгут о вещах, которые причиняют им боль. Это не по-доброму — тыкать в больные места людей, так что я пытаюсь этого не делать. Но я знаю, что рано или поздно, у меня будет плохой день, и в этот момент мое терпение к бесящим людям испарится, и я наверняка травмирую чью-то психику.       Это случалось раньше. За несколько лет она заставила плакать нескольких младших сыновей донов на вонгольских вечеринках. Они это заслужили, но это все равно было не по-доброму.       — Я не лгу, — сказал подросток после задумчивой паузы.       — Я знаю, и я очень ценю это.       Занна действительно ценила это, это было так приятно. Это было одной из главных причин, по которой ее терпение к выходкам Занзаса было почти бесконечным. Он был как проницательным, так и постоянно честным, что делало невероятно сложным потерять из-за него самообладание.       Скуало остро улыбнулся на ее открытое согласие, и остаток путешествия прошел в комфортной тишине.

***

      — Еще один Суперби? — спросил ее Небо, когда девушка наконец вернулась из Палермо в Варию и стояла, опираясь на стену, снимая шпильки на крыльце.       — Что сказать, меня привлекает совершенство, — пошутила она, закрывая за собой парадную дверь и держа туфли в руке. То, что Занна была Грозой, давало ей преимущество ходить по каким угодно острым вещам, не повреждая стопы, чем девушка регулярно пользовалась. Ее варийские ботинки (которые сейчас делал специалист-сапожник) будут достаточно прочными, так что ей не придется так часто это делать, но девушка действительно иногда наслаждалась прогулкой босиком.       — Стандарты — это хорошо, — согласился Занзас, приобняв ее за плечи и ведя к лестнице. — У меня к тебе несколько вопросов.       — Хм? — подбадривающее промычала она, но никаких вопросов не последовало, пока парень не закрыл за ними дверь их новых покоев и не подтолкнул ее к дивану. Ее Небо сел на кофейный столик напротив нее, притягивая к себе на коленки ее ноги и стягивая ее чулки, чтобы он мог сделать массаж ее ног. У него теперь были очень сильные руки. Занна прижалась спиной к спинке дивана и счастливо застонала.       — Что ты нашла? — тихо спросил Занзас, разминая пальцами свод ее стопы.       — Ах, я смогла найти больницу, где ты родился, — смогла сказать девушка, — и нашла копию твоей справки о рождении, в их архивах. Использовала ее, чтобы добраться до свидетельства о рождении.       О, это было так хорошо после часов на ногах в дурацких туфлях.       — Получила копии и восстановила оригинал. Поздравляю, ты существуешь как независимый от мафии человек, — его пальцы надавили ей на лодыжку, заставляя ее резко вдохнуть. — И, и так как там были детали о твоей матери, я нашла и ее тоже.       Он слегка ошибся в своей дате рождения, или ошибка была в идентификационной карте.       — Твоя бабушка жива, даже есть в телефонной книге.       Руки ее Неба замерли.       — Моя мама? — тихо спросил парень.       Занна наклонилась вперед и положила свои руки поверх его.       — Пятнадцать месяцев назад, передозировка наркотиками. Я почти уверена, что дон Вонгола знал об этом, — так же тихо ответила девушка.       Занзас не поднимал взгляд от их соединенных рук.       — Конечно, он знал, — сказал он, его голос был наполнен усталостью отчаяния и нехарактерной горечью. — Моя бабушка?       — Клио Марино, родилась в тысяча девятьсот девятнадцатом. У меня есть ее адрес, —продолжила она. — Но что, правда, чуть более интересно, так это то, что в свидетельстве о рождении твоей матери в качестве отца указан Джотто Молинаро.       Молинаро были давно состоящей в Альянсе семьей.       Голова ее Неба резко дернулась вверх при упоминании «Джотто», характерного для вонгольского Альянса имени, и он начал трястись, как только Занна закончила произносить фамилию. Тихий истерический смех слетал с его губ, а его глаза наполнялись слезами.       — Она, она всегда думала, что это мой отец был Вонголой, — хихикал парень, закрыв лицо руками. — Но все это время, это был ее!..       Сотрясания его плеч и хихиканье превратились в рыдания. Девушка аккуратно перетащила его на диван и обняла его.       — Я так понимаю, ты знаешь, кто это, — догадалась она, после того, как его плач стих. Хоть Занна и была заинтересована в социологии вонгольского Альянса, девушка никогда сильно не фокусировалась на аспекте генеалогии.       — У Сесто было четыре законных ребенка, и в два раза больше незаконных, — хрипло сказал Занзас. — Сеттимо был вторым сыном из сыновей его жены, а Эдуардо был младшим, женился на Молинаро и не пытался быть доном, несмотря на то, что был Небом. У него было три ребенка: старший проиграл Оттаве в борьбе за право наследования, после попытался ее убить, убил Хранителя и был казнен за это. Младшим ребенком была девушка, она вышла замуж за Оттаво Каваллоне, Франческо ее внук. Средним был Джотто, умер в самом конце Второй мировой войны, тоже был Небом. Но даты? Они не?..       — Твоя мама родилась 3 января, 1946, — с легким нажимом произнесла она. — Твоя бабушка была либо возлюбленной Джотто либо просто его любовницей. Я склоняюсь ко второму, так как у него явно не было намерений на ней жениться.       Ее Небо шмыгнул носом, потирая глаза.       — Надо будет поговорить с бабушкой о ДНК-тесте, — пробормотал он, — так как я все равно в очереди на наследование или должен быть. Почему родословная вообще имеет значение?       — Это то, что ты узнаешь с большей вероятностью, чем я, — напомнила ему Занна, — так как тебе позволено читать архивы Железного форта, а мне вообще нет.       — Я схожу туда завтра и приглашу бабушку на твой день рождения, — тихо сказал парень, — а еще спрошу ее о Джотто. Она упоминала его раз или два, он был ее любимым кузеном.       — Твоя бабушка и Вария? Звучит как невероятная катастрофа, которую я бы хотела понаблюдать, — откровенно призналась девушка, — даже если это значит, что меня будут безжалостно дразнить за то, что я встречаюсь с Пантерой.       — Ты имеешь в виду, она снова вспомнит Фалену и Колубро, — хрипло ответил Занзас, веселье раскрасило его голос. — И наверняка будет делать намеки и о Скуало, просто чтобы заставить тебя ерзать.       — Ты привел его домой, не я, — твердо сказала она, — и я закроюсь тобой, если придется. Тебе тоже нравятся Суперби.       — Ты предложила Непу, — негромко открестился он, кончики его губ слегка приподнялись.       — Я не предлагала Орсину, ты сам решил за ней приударить.       — Хех, — его улыбка переросла в зубастую ухмылку. — С ней было весело. А еще она наполовину Висконти.       — Так мы можем просто признать, что нам обоим очень нравятся Суперби и что нас привлекают сильные компетентные личности? — тоном, полным надежды, предложила Занна. Не мешало и то, что пока все Суперби, кого она встречала, были симпатичными, хотя и не все из них обладали классической красотой. В первую очередь, они привлекали взгляд: сильные индивидуальности, сияющие сквозь земную плоть, делали их приятными глазу.       — Может быть, — признал ее Небо, поднимаясь на ноги и поднимая ее, — а может и нет. Зависит.       Парень оставил ее обувь и чулки там, где они лежали, подхватил ее, как невесту, и понес сквозь главную комнату в спальню.       — От чего конкретно, ворон? — настороженно спросила девушка.       — Я пока не встречал Пантеру, пикси, так что не могу судить, — с полуулыбкой сказал Занзас, пожав плечами, пинком закрыл дверь и пересек спальню по направлению к ванной. — А сейчас позволь мне быть признательным и умыть тебя.       — Как связаны эти две вещи? — потребовала ответа она, тыкая его в плечо.       — После того, как на тебе не будет макияжа, я сделаю тебе массаж спины, — решительно сказал ее Небо, — и закончу с твоими ногами.       — Тогда действуй.       Массаж ног был приятным и все такое, но то, что парень выдавит все напряжение из спины и икр, будет просто божественным после того дня, который у нее был. Должно быть Занна прошла около пятнадцати километров в этих неподходящих шпильках и препятствующие всему бюрократы всегда так сильно разочаровывают, так что у нее возникли узлы в мышцах.

***

      Утро девушки началось с пятен слез на ее пижамной рубашке, продолжилось необычно сложной прической, даже до того, как ей было позволено принять душ, а за всем этим последовало то, что Занзас спрятал свое горе под злостью и покинул спальню. Она ничего не сказала: у них обоих была работа, которую сейчас надо было сделать, и он знал, что мог прервать ее в любой момент, когда ему было нужно. Также Занна ничего не сказала о черно-зеленой элегантной рубашке, которую ее Небо для нее выбрал, чтобы носить с формой, или о том, что парень накрасил ее ногти темно-фиолетовым в цвет ее теней и помады после аккуратного нанесения базы, чтобы скрыть веснушки. Сегодня девушка выглядела чрезвычайно готичной. Занзас тоже: его подводка, тени и помада были такими же, как и у нее, и его ногти были накрашены черным.       — Мы сегодня оба вороны? — спросила она, когда вместо своей обычной белой рубашки он выбрал черную майку.       — Постпанковская пикси, — парировал ее Небо без особого раздражения, накидывая свой форменный китель. — Твои ботинки готовы.       Ее новые варийские ботинки обнимали ее голени и доставали почти до колена, и у них были плоские зажимы снаружи, а не шнуровка или пряжки. Они были черными, конечно, но сапожник сделал легкое тиснение кружевного узора листьев, и верхние края очень красиво изгибались. Вообще все в этой обуви было красивым: совсем не похоже на пару простых солидных ботинок Занзаса со шнуровкой спереди.       — У тебя есть планы на юбку, не так ли, — обвиняюще сказала Занна, переводя взгляд со своих ботинок на ногах на парня и обратно. Да, ее штаны очень аккуратно заправлялись в ботинки, но варийская форма не совсем подходила к картинке, которую пыталась нарисовать эта обувь.       — Разве? — сухо переспросил он, прикрепляя перья к волосам рядом с загривком. Что означало «да», потому что он ничего не отрицал и не хотел дарить ей удовольствие поймать его на лжи.       — Да, у тебя есть, — подтвердила девушка со вздохом. — Вот что я тебе скажу: если я смогу носить ее поверх штанов, то я буду, но я отказываюсь заменять одно другим. Это форма, и я уже сильно привязываюсь к тому, какая она прочная и удобная.       Она не заменит безопасность эстетикой, и в форме было невероятно удобно двигаться, учитывая ее вес и то, что материал был по большей части кожей.       — Справедливо, — признал ее Небо, и искорка чего-то более игривого на секунду смешалась со злостью в его глазах. Занна не скажет ему не злиться, не тогда, когда это было единственным, что удерживало его от нервного срыва. А для него будет время и место, но позже. — Планы?       — Тренировки Пламени с моей дивизией, чтобы увидеть, с чем мне придется работать, немного потренируюсь с мечом, чтобы Скуало не проклинал меня на нашем следующем уроке, поговорю с управляющим насчет праздничной еды для следующего четверга, и до обеда это все, —ответила девушка. — Думаешь, ты вернешься к обеду?       — Нет, официальная встреча Варии с доном Вонголой, прежде чем я поговорю с бабушкой, — ровным голосом сказал парень.       Ауч. Как она могла?..       — Возьми офицера или двух, — импульсивно сказала Занна. — Он не привык иметь с тобой дело как с равным или почти равным, так что присутствие твоих подчиненных напомнит ему, что ты больше не ребенок.       Девушка не хотела, чтобы эта встреча переросла в очередную семейную ссору, особенно сейчас, когда Занзас обладал властью в Вонголе, и ему надо было отдавать должное уважение. Он больше не был ребенком, не важно, что мог думать дон Вонгола, хотя пока и не был полностью взрослым.       — Хм, — ее Небо не согласился, но и не отверг мгновенно эту идею, она могла видеть, как он все обдумывал. — Не акулу.       — Конечно нет, у него школа, — с юмором в голосе согласилась она. — «У Скуало школа» превратилось, к ужасу офицера Дождя, во внутреннюю шутку Варии. Он не брал миссии: у него школа, несколько ветеранов из его дивизии делали за него большую часть бумажной работы: у него школа, и его тренировки и сон также были по строгому расписанию: у него школа.       Юный мечник серьезно не сопротивлялся ограничениям, но он очень, очень громко жаловался. Занна подозревала, что подросток собирался усиленно учиться летом, чтобы пропустить год или два и как можно быстрее закончить всю эту возню с образованием.       — Не Тритона, — продолжил парень, слегка ухмыляясь на ее комментарий. — Возьму Шурка и Маммона: в любом случае будут нужны копии финансовых договоров с Вонголой.       Маммон был как казначеем, так и офицером Тумана, и Занзас хотел, чтобы тот пересмотрел финансовую систему Варии, чтобы сделать ее более упорядоченной и эффективной. А еще Маммон был таким же крошечным, как и репетитор Франческо. Что заставляло девушку задумываться, знали ли они друг друга. Если да, то она сильно сомневалась, что они ладили, учитывая значительные различия в характерах.       — Просто помни, что нас ждут на ужин в шесть у Дэнни Виццини, — напомнила ему Занна. — Я думаю, ее отец хочет поговорить о прогрессе в области Пламенных технологий с кем-то, кому позволено слышать и кто на самом деле поймет детали, так что там могут быть и несколько других людей из сферы НИОКР, с кем ты тоже сможешь поговорить.       Большинство людей, которых ее Небо знал лично через школьные связи, были среднего ранга и ниже, так как доны вонгольского Альянса и их правые руки обычно посылали своих детей в Академию на курс менеджмента: лидерство считалось более желанным навыком, чем умение договариваться.       Парень кивнул, надавил кончиками пальцев на ее бьющийся на шее пульс вместо поцелуя (будет нехорошо, если их помады размажутся) и направился встречать день. Девушка последовала за ним.

***

      После весьма просветительской (хоть и несколько обескураживающей) тренировки с ее Грозами она потратила час, работая над формами меча, и направилась вверх, чтобы принять душ, когда ее припер к стене один из старших Туманов.       — Ты нужна Мамону, — выплюнул невзрачный мужчина протяжным гнусавым американским выговором, а затем они были в знакомом коридоре в нескольких метрах за спиной Занзаса. Который был плотно сжатой пружиной оскорбленной агонизирующей ярости, его руки зловеще мерцали, и он смотрел на Внешнего Советника. Который что-то говорил.       О, черт. Кто впустил сюда Саваду?       Было явно слишком поздно для слов, так что Занна не стала заморачиваться. Девушка сделала три быстрых шага, подпрыгнула, оперлась руками на плечи своего Неба, кувыркнулась над ним и зажгла свои (острые) крылья, как только у нее прояснилось в голове.       Савада замешкался. Она мгновенно ударила его ногами в грудь, прежде чем он мог решить, кто был большей угрозой, и опрокинула его на землю, прижимая его руки по обеим сторонам от его головы ногами и перьями-лезвиями, которые отрежут эти руки, если Советник будет сопротивляться. О, он определенно мог прожечь себе выход (глава CEDEF был Небом и не был тряпкой), но это означало, что он сожжет и ковер. Занна также вонзила пару лезвий в миллиметре от его паха, что определенно охладило его энтузиазм.       — Эльф.       Девушка почувствовала Занзаса позади себя, но не отвела взгляд от своего очень опасного пленника.       — Да, босс? — чирикнула она, делая свой голос легким и беспечным, вытащила одну из своих дубинок и легко надавила краем на горло Савады.       — Повод? — это было небрежное безразличное мурлыканье, маска боли, бурлящей прямо под злостью.       — Он нападал на тебя, босс, — с яркой улыбкой сказала Занна. — Я не должна позволять людям на тебя нападать.       Сильные пальцы зарылись ей в волосы, слегка взъерошив сложную сеть косичек:       — Хорошая девочка.       Емитсу Савада поднял обжигающий взгляд на парня, полностью ее игнорируя:       — Отзови свою Грозу.       — Нет.       Занзас убрал руку от ее волос и прошагал мимо созданной ею сцены, не мешкая и не оборачиваясь на пути к покоям своей бабушки. Офицеры Солнца и Тумана не последовали за ним, рассредоточившись недалеко от нее, чтобы получить лучший вид. Как и лучшие углы атаки.       — Как позорно для Внешнего Советника быть пойманным на нападении на одного из наследников Вонголы, — сказал Маммон со своего места на плече Тумана, который ее сюда притащил.       — Как неразумно нападать на Небо на глазах у его Хранителя Грозы, — холодно и недружелюбно согласился Шурк.       — Насколько, блять, тупым надо быть, чтобы напасть на главу Варии, — весело согласилась Занна. — Не то чтобы CEDEF часть Вонголы и, следовательно, защищены от контрактов, — девушка холодно улыбнулась. — Или от трагических случайностей.       — Занзас не унаследует Вонголу, — твердо сказал Внешний Советник, действительно наконец-то полноценно смотря ей в глаза. Она пожала плечом руки, свободной от дубинки у его трахеи. Он искренне верил в то, что говорил, что намекало, что он знал, что дон Вонгола не был отцом ее Неба. Значит, это не было секретом. Знали ли об этом и сыновья дона Вонголы или только глава CEDEF?       — Как Внешний Советник Вы можете номинировать другого кандидата, если так пожелаете, — беззаботно согласилась Занна, — но в вонгольском Альянсе все доны и их правые руки соглашаются, что мое Небо — это тот человек, за которым они будут следовать после Девятого.       Занзас, в отличие от старших мужчин Вонголы, был известен среди низших рангов, и его сила, гениальность и харизма преобладали над их качествами на каждом официальном мероприятии, которое устраивал дон Вонгола в последние два года. У него даже была кровь, хоть, возможно, и не та же самая, как у других кандидатов. Он был лучшим выбором.       Не учитывая, возможно, этого мужчину, который был прямым потомком Первого, и у которого был пятилетний сын, в чьем существовании девушка была почти полностью уверена, несмотря на полное отсутствие доказательств, не учитывая историю, которая существовала только в ее воспоминаниях.       Сын, которому наверняка будет лучше, если ее рука слегка соскользнет.       Позади нее раздался вздох:       — Занна, отпусти Внешнего Советника.       — Эльф на работе, — легко ответила она, — и выполняет свои обязанности по отношении к ее Небу, как и диктуют традиции Вонголы. Внешний Советник пытался навредить ее Небу.       — Я и пальцем его не тронул! — громко запротестовал Савада.       — Я не обвиняла Вас в физическом насилии, — сказала Занна, ее тон был легким, но стальным. — Я сказала, что Вы напали на него и хотели ему навредить.       Физическое насилие во многих случаях было менее болезненным, чем другие, более незаметные виды. Занзасу никогда не нужна была ее помощь в простой драке.       — Эльф, отпусти его.       — Босс сказал этого не делать, — парировала девушка. Как Хранитель она отвечала только перед своим Небом. Будь она Вонголой до того, как стала Хранителем, тогда, возможно, у нее было бы инстинктивное желание повиноваться дону, но он никогда не хотел ее, и у нее не было желания ему потворствовать. Трудности закаляют душу.       Занна была почти полностью уверена, что единственная причина, по которой Савада пока не пытался вырваться, заключалась в том, что он не был уверен, что сможет ее отбросить, прежде чем она его кастрирует.       Руки (знакомые руки) накрыли оба ее плеча над крыльями — Хранители дона Вонголы как всегда делали его грязную работу.       — Если Вы попытаетесь меня сдвинуть, я могу его кастрировать, — предупредила девушка. Руки замерли. Еще один тяжелый вздох наполнил тишину за ее спиной.       Еще одни шаги приблизились к ней.       — Занна? Где Занзас? И почему я не удивлен найти тебя, нападающей на Внешнего Советника?       — Привет, Массимо! — радостно поприветствовала она, не поднимая глаз от напряженного и красного лица Емитсу. — Ты знал, что мама Занзаса умерла позапрошлой зимой, и никто не позаботился ему об этом сказать?       Атмосфера в коридоре резко изменилась. Руки на ее плечах ослабли, а через несколько секунд полностью убрались.       — Я не знал. Вот почему ты выглядишь настолько готичнее, чем обычно? — мягко спросил Массимо, подходя достаточно близко, что Занна могла видеть его колени периферическим зрением.       — Полагаю, что да, — ответила девушка, отбрасывая прямую правдивость в присутствии людей, которым она не доверяла. — Позволить Занзасу испепелить Саваду наверняка будет весьма успокаивающе для него, но после он об этом пожалеет, — в основном из-за шумихи, которую устроит дон Вонгола, и из-за проблем, которые это причинит Альянсу. — Он с вашей бабушкой.       Что намекало на многое, не являющееся правдой, но она не солгала напрямую словами. И, как Занна надеялась, она также выиграла парню немного тишины и покоя.       — Мой сын… — дон Вонгола еще раз глубоко вздохнул, прежде чем его голос отвердел и стал более формальным. — Хранитель, моя благодарность за твое вмешательство и деэскалацию, пожалуйста, освободи Внешнего Советника, чтобы он мог вернуться в CEDEF.       Вытащить его из Железного форта и убрать подальше от горюющего обладателя Ярости — наконец-то приказ, которому девушка могла последовать.       Она втянула свои крылья, грациозно поднялась и убрала дубинку.       — Без обид, Савада? — спросила Занна, пока мужчина с осторожностью пытался встать на ноги, его руки зависали над порезами, которые девушка нанесла сквозь рукава и штанины.       Крепкий блондин неискренне улыбнулся, но прямо не ответил. «Занзасу повезло, что ты у него есть» было единственным ответом, который она получила: Савада знал, что не мог ей лгать. Хотя он выбрал сказать приятную вещь вместо просьбы о прощении.       — Спасибо, — сказала Занна, прежде чем повернуться к остальным варийцам. Девушка выиграла своему Небу некоторую свободу действий правдой, которой он не был бы против поделиться, так что ей действительно больше не надо было здесь находиться. Однако будет хорошей идеей покинуть коридор более незаметно, чем как она прибыла. — Идем?

***

      Занзас вернулся в Варию как раз вовремя, чтобы обновить макияж ей и себе и успеть на запланированный обед, где отвлекся на разговоры о Пламенных технологиях с пятью различными специалистами НИОКР, пока Занна с теплотой наблюдала за ним со стороны. Он много пил, в его глазах плясали искорки, много жестикулировал, пока демонстрировал свою страсть людям, которые ее разделяли и любили его за это, а затем, когда все подошло к концу прямо перед полуночью, девушка отвезла его домой. Через двадцать минут ей пришлось выносить его из ванной, когда ее Небо разрыдался в середине чистки зубов.       Нужно было время, чтобы оплакать кого-то.

***

      К субботе все слегка улеглось. Парень перешел от работы с документами к избиению варийцев, чтобы привести их в форму, что достаточно хорошо работало как отдушина. Занна не была освобождена от тренировок, но она хотя бы привыкла, что за ней гоняется пользователь Ярости, который был намного сильнее ее во всем, связанным с боем, так что девушка справлялась с этим лучше, чем кто-либо из ее новых коллег. Конкретно Тритон ухаживал за своей уязвленной гордостью, а Шурк решительно заявил, что к черту ждать лета, он уходит в отставку сейчас, потому что его новый босс заставляет его чувствовать себя старым. Луссурия очень хорошо справился с неожиданным повышением, учитывая все обстоятельства. Особенно учитывая его влюбленность в своего босса, которая не была сильно скрытой: Занзас тоже ее заметил. Занна была почти уверена, что он тоже был достаточно заинтересован в Солнце, чтобы сделать первый шаг, и, скорее всего, собирался сделать это в ближайшее время.       Конечно, с субботой подошла и встреча ее Неба с Пантерой.       — Милая рубашка, — Занзас немного ухмылялся, его глаза сияли слегка приглушенным озорством.       Наследник Суперби лениво улыбнулся:       — Твоя тоже.       На ее Небе была розовая женская футболка с силуэтом кролика из плейбоя, которая подходила ему в прошлом году, но сейчас она была ему слишком короткой и узкой. Вместе с черной помадой, блестящими нежно-розовыми тенями и варийским форменным кителем и штанами… Несколько наемных убийц, бродящих сегодня вокруг замка, выглядели так, как будто подозревали, что какой-то Туман заморочил им головы.       — Тогда я оставлю вас двоих, хорошо? — сухо спросила Занна, проскользнув мимо своего нового парня и выбравшись из офиса.       Четверо радостных убийц прижали ее к стенке прежде чем она могла дойти до конца коридора.       — Босс правда носит розовую футболку с кроликом из плейбоя? — потребовал самый высокий Туман, перекатывась с пяток на носки.       — Да, — ответила девушка, позабавленная удовольствием, появившимся на лице мужчины при подтверждении.       — Почему у него такая вообще есть? — потребовала ответа миниатюрный лидер отряда Туманов, взмахивая руками. — Это не может быть твоя, ты недостаточно большая!       Занзас был значительно шире ее в плечах, и так было уже какое-то время.       — Вы недооцениваете, насколько мало социально обусловленные гендерные нормы волнуют мое Небо и насколько ему нравится выводить из себя своих братьев и отца, —сухо сказала им она. — Это еще ничего, поверьте.       — Может быть лучше? — высокий Туман выглядел так, как будто Занна сказала, что в этом году Рождество будет каждый месяц. — Как?       — Ну, большинство вещей, которые интересуют босса, либо очень специализированные, либо невероятно дорогие, часто и то, и другое, — начала объяснять девушка, направляясь к одной из ближайших общих гостиных, Туманы окружили ее и последовали за ней, —так что это обычно не те вещи, которые могут легко достать его друзья. Так что большинство его подарков на Рождество и день рождения — это либо шоколад, либо шуточные подарки, хотя сейчас люди начали дарить ему и дорогой алкоголь.       Занзасу еще не было шестнадцати, но он выглядел старше, и то, что он выпустился на четыре года раньше, чем обычно, запутывало людей, которые не знали его лично.       — Множество шуточных подарков — это макияж и одежда, потому что мое Небо — бесстыдный модник, который считает аксессуары формой общение и действительно наслаждается тем, что заставляет передергиваться своих степенных родственников мужского пола, когда появляется на семейных ужинах в блестках. Или в кружевах. Или в стразах.       Один из Туманов, идущий последним, пошатнулся и чуть не упал, схватившись за живот и трясясь от подавляемого смеха. Все приостановились, чтобы не оставить этого Тумана позади.       — Боже, я могу это представить, — мечтательно сказал высокий Туман. — Скажи мне, что у тебя есть фотографии.       — У меня есть фотографии, — успокоила его Занна. У нее были самые разные фотографии, включая те, которые были сделаны в период экспериментирования Занзаса, когда ему было десять и он влезал в ее юбки.       — Мы можем их увидеть? — с надеждой спросил идущий последним Туман. — Пожалуйста-пожалуйста?       — Не прямо сейчас: они в моей комнате, в покоях, а мы только что ушли, — сказала девушка, — но я могу взять их этим вечером или завтра.       — Завтра, пожалуйста, тогда у нас будет целый день, — твердо попросила лидер отряда Туманов (ее звали Мэб, наконец-то вспомнила Занна).       — Хорошо, но никаких попыток их украсть, — твердо сказала она на хор стонов. — Если вы хотите копии, то можете заплатить мне, чтобы их сделать.       — О, ты же занимаешься фотографией, да? — с удовлетворенной улыбкой спросил высокий Туман. — Так что у тебя есть и негативы! Ты собираешься делать еще больше фотографий?       — Я уже их делаю, — призналась девушка, — у нас очень хороший свет в комнате.       Окна главного офиса выходили на запад, а массивная стеклянная дверь выходила на террасу, и хоть естественный свет проходил в спальню и ее маленькую личную гостиную только через узкие бойницы, кто-то установил шикарное студийное освещение в обеих комнатах.       — Есть фотографии в стиле ню? — дразнящим тоном спросила Мэб.       — Не в последнее время, — ответила ей Занна, — но у нас был один школьный проект.       В их последний год, вообще-то. Секс и нагота были сложными темами в мафии, потому что проституция и порнография приносили огромное количество денег, но люди, управляющие подобными предприятиями, часто по-сексистски относились к таким вещам и эксплуатировали их. Мафиозные дипломатические тренировки означали целый год классов искусства, философии и обществоведения, направленных на обсуждения секса и сексуальности и как это все пересекается в различных культурах и различных временных периодах. Занзас был очарован и разъярен изменениями. Были громкие крики, как в классе, так и дома, но он закончил это все намного более уравновешенным. Как и она, если честно. Другие ученики тоже не были исключением, но несколько уроков попали в больные места парня, когда были ссылки на фактическую профессию его матери.       — Это я должен увидеть, — сказал высокий Туман, снова перекатываясь на носки, а затем резко замер. — Только, наверное, не должен? Потому что босс выпустился до того, как ему исполнилось пятнадцать, и ему еще нет шестнадцати, и я почти уверен, что это как аморально, так и нелегально, и просто нет.       — Я обещаю, что они скромные, сделанные со вкусом и художественные, — сладким голосом пропела девушка. — У нас был целый семестр на разграничение искусства и порнографии, и Занзасу запретили фотографироваться на проект по порнографии.       Она сама едва сумела в него влезть, так как тогда ей только недавно исполнилось восемнадцать.       — Подожди, значит ли это, что босс делал фотографии? — спросил последний Туман, выглядя так, как будто кто-то ударил его кувалдой по голове.       — Не меня: учителя настаивали на однополых парах, — сухо сообщила ему Занна. — Но да, у меня где-то есть несколько очень сексуальных фотографий Франческо Каваллоне как результат этого проекта.       Франческо потерял стопу за шесть недель до того, как были сделаны эти фотографии, но это нисколько не сделало снимки менее потрясающими. Еще у нее были фотографии Эмануэлы Бьянки, ее собственного партнера по проекту, не учитывая ее собственных. Также у нее были все негативы: девушка не доверяла школьным архивам после того, как в них залез Занзас.       — Мне немного жаль, что я не ходил в мафиозную старшую школу, — задумчиво сказал высокий Туман. — В моей школе мы не делали ничего такого интересного.       — Люди говорят, что курс дипломатии для слабаков, которые хотят чувствовать себя важными, но не обладают тем, что нужно для того, чтобы быть лидером или чтобы сражаться, но вы занимаетесь всякой хардкорной хренью, не так ли? — сказал Туман на полу, наконец-то снова приводя себя в вертикальное положение.       — У курса дипломатии самые строгие требования к поступлению, — спокойно сказала Занна, —а затем нас учат как побеждать более сильных и влиятельных людей, чем мы, даже не вытаскивая оружие. Большая часть того, что мы учили, было тем, как разбирать человеческое поведение, узнавать и использовать культурные нормы, когда мы не проходили как избегать покушений на убийство.       Поэтому у них и были уроки о ядах, замаскированные под уроки биологии и химии, уроки по психологии и по самозащите, скрывающейся под физкультурой.       — Фотографии в стиле ню могут быть дипломатическими, и порнография — это большой бизнес в преступном мире, так что мы должны быть хорошо информированными и непредвзятыми.       На самом деле менеджмент тоже должны были учить это все. Ей надо будет спросить Пантеру, проходили ли они гендер и сексуальность на уроках искусства и обществоведения. И если да, то остались ли фотографии? Ей нравились фотографии.       — Если босс как может делать все это, так и быть харизматичным и обладать талантом к насилию, — вслух подумала Мэб. — Неудивительно, что все хотят, чтобы он был Десятым.       — То, что немало средних рядовых мафиози на самом деле встретились с ним, поговорили о вещах, которые имеют для них значение, и увидели, как он учитывает их взгляды, прежде чем говорить о том, как некоторые проблемы можно реально смягчить, помогает, — сказала девушка, пожав плечами. — Он виден и доступен, в отличие своих старших братьев, его пренебрежение к жестким гендерным нормам делает его очень популярным у многих, кого не принимают, и то, что люди знают, что он убивал, но не часто, заверяет их, что их интересы будут защищены. Да, он достаточно воинственный, но не то чтобы это должно быть плохо.       Занзас в качестве дона Вонголы вернет Альянс к его социалистическим корням и уничтожит старый добрый непотизм, делая вещи более меритократическими, в то же время не уничтожив при этом семейные связи, на которые так опиралась мафия. Это будет хорошо для всех, хоть и прижатые богатые старые мужчины будут этим громко возмущаться. Ну, возможно, будут громко возмущаться, если не будут испуганы, что ее Небо испепелит их за это.       — Что будет с нами, если босс будет управлять Вонголой? — взволнованно спросил высокий Туман.       — Я, скорее всего, застряну на позиции менеджера среднего звена, — сухо ответила она, — хотя бы пока Скуало не закончит школу.       Как оказалось, у нее был талант к бумажной работе. Ее Небо был этим невероятно доволен.       — Это было бы здорово, — задумчиво сказал уже переставший истерически хихикать Туман. — Ты думаешь, что мы все психи, но мы все равно тебе нравимся.       — Я знаю, что вы все психи, — вздохнула Занна, — но босс решил, что вы его психи, так что я чувствую привязанность.       — Ав-в, не будь такой, Эльф, — озорным тоном сказала Мэб, обернув руку вокруг ее талии, — мы добавили новое правило Варии специально для тебя: «самокалечение ничего не решает, поговори со своим лидером отряда и офицером, если ты чувствуешь такое желание, чтобы они могли помочь найти тебе действующую альтернативу».       — Разве оно не должно быть для Скуало? — спросила девушка, неуверенная, должна ли она была чувствовать благодарность или отчаяние, что они чувствовали потребность сделать это правилом. Такое часто происходило?       — Это волновало тебя, а не его, — рассеянно сказал высокий Туман, — так что это твое правило.       Это имело слишком много смысла в плане чисто варийской логики. Занна подозревала, что, в конце концов, они ее испортят, и тогда она застряла.

***

      Ее день рождения, как и ожидалось, был просто катастрофой: первая драка завязалась прежде, чем прибыли все гости. Хотя еда была восхитительной — было жалко, что синьора Вонгола чувствовала себя слишком плохо, чтобы прийти.       — Они очень… оживленные, — прокомментировал Пантера, положив подбородок на ее плечо, а руку вокруг талии. Занна не была уверена, были ли это романтические обнимашки или практическое использование офицера Варии как живого щита, но девушка думала, что это могло быть и тем, и другим.       — В мою первую неделю было двенадцать попыток отравлений, — сказала она ему в перерыве между жеванием печенья, — но с того времени они успокоились.       Занна не упомянула открытые нападения, каждое из которых закончилось попаданием обезвреженного виновника в медицинское крыло с травмой от удара тупым предметом. Она была предупреждена, что будут тесты как от ее дивизии, так и от других ветеранов, чтобы удостовериться, что девушка обладала офицерскими качествами, так что она смогла не убить их.       — Не пытались ничего со мной сделать, пока она была в штаб-квартире, — вмешался Занзас, садясь на одеяло у их ног и стягивая обувь Пантеры. Половина одеяла была оккупирована пугающей горой подарков, большая часть которых была подарена варийцами — их будет интересно открыть. Но правда, они ждали и не нападали на ее Небо, пока она была хотя бы в окрестностях?       Занна обдумывала это, пока он перебирал бутылочки лака в наскоро собранной корзинке в поисках такого же цвета, как и рубашка ее парня. Она была розовой, как и у Занзаса, но более темного оттенка, чем были последние две.       — Тебе никогда не была нужна моя помощь в драке, и ты лучше определяешь яды, чем я, — уточнила девушка.       — Гроза, — пожал плечами ее Небо, наконец-то выбрав лак и яростно тряся бутылочку.       — А, предрассудки во всей своей красе, — сухо прокомментировала она, опираясь спиной на Пантеру, который не протестовал решению Занзаса накрасить ему ногти на ногах. — Не говоря уже о том, что это поведение культурно обусловено.       — Так какой ты видишь свою роль в жизни Занзаса? — спросил ее парень.       — Я та, кто его поддерживает, — без задержек ответила Занна. Чего бы ни хотел ее Небо, девушка расчистит к этому путь и удостоверится, что он знает риски, чтобы он мог сделать информированный выбор. Вообще обычно она вмешивалась только тогда, когда на него нападали эмоционально, что обычно происходило в словесных конфронтациях со взрослыми, которые должны были знать лучше. Парню было еще только пятнадцать, он еще не совсем вырос в человека, которым может стать.       — Не очень по-вонгольски, — согласился наследник Суперби, — но ты хорошо на него влияешь.       — Спасибо, — сухо поблагодарил Занзас, не поднимая глаз от Пантеры на своих коленях.       — Слухи о тебе, когда ты был младше, были довольно пугающими, — спокойно ответил ее парень, — но ты значительно успокоился с тех пор, как Эльф вошла в твою жизнь, и люди осознали, что ты на самом деле не был маленьким психопатом. Просто очень умным, очень сильным и немного вредным.       — Он все еще вредина, — вставила Занна, которой не понравилось, насколько серьезным стал разговор.       — Твой вредина, — согласился ее Небо, одарив ее быстрой усмешкой.       — Всегда. К тому же твой отец этого заслуживает, — согласилась девушка. — Немного трудностей закаляет душу.       — Твое доброе дело в этом десятилетии, — серьезно кивнул он.       Пантера фыркнул ей в ухо, немного позабавленный.       — Итак, красить ногти — это обычное времяпрепровождение на днях рождения?       Занзас злорадно усмехнулся.       — Скрытый мотив, — откровенно признался он.       — О?       — Скоро придет Франческо, и у него как раз назначен осмотр стопы, — начала объяснять Занна, — и цена, которую за это назначил Занзас — педикюр. Пожизненно.       — И? — Пантера мог сказать, что это не было концом истории.       — Скуало получит напоминание, — будничным тоном сказал ее Небо. Напоминание, что они были расстроены, что подросток так мало себя ценил. Напоминание, что они хотели, чтобы в будущем он заботился о себе лучше. Напоминание, что теперь он не был один против целого мира и что он мог попросить их о помощи.       — Мой бедный кузен, — пробормотал наследник Суперби, в его голосе была слышна улыбка. — Тогда продолжайте.

***

      — Эй! Что происходит? — Скуало выглядел так, как будто точно знал, что именно происходило, и хотел, чтобы это прекратилось.       — Садись, — твердо сказал ему Занзас, указывая на одеяло слева от себя, не поднимая глаз от тонких оранжевых полосок, которые он рисовал на лаймово-зеленых ногтях Луссурии.       Беловолосый подросток резко сел, как марионетка, которой обрезали нити.       — С днем рождения, врой, — добавил он, взглянув на нее, прежде чем его глаза снова вернулись к своему Небу, но по пути остановились на ярко-розовом педикюре Пантеры. — Эй, ты тоже позволяешь ему делать это с собой?       — Никому не вредит, — протянул наследник Суперби, съедая кусочек дыни и ветчины с вилки Занны.       — Ты, чертов кот, хватит!       — Да, возьми себе свою еду, — вмешалась девушка.       — Ты сидишь на мне, — указал на очевидное ее парень, его пальцы лениво поглаживали верхнюю часть ее бедра.       — И?       Последние полчаса она радостно брала себе еду со стола с закусками, не вставая. Занна не собиралась подниматься, когда руки Пантеры на ней чувствовались так хорошо.       Скуало встал так же резко, как и только что сел:       — Я принесу еду.       — Нет, — категорически сказал Занзас. Подросток обжег его взглядом.       — Я голодный!       — Эльф, еда.       Девушка закатила глаза.       — Сейчас, босс, — она посмотрела на угрюмого четырнадцатилетнего, снова севшего на одеяло, сложившего руки, надувшись. — Предпочтения?       — Просто принеси всего понемногу, чтобы попробовать, а потом мы решим, что больше всего хотим, — предложил Пантера. — Отсюда многого не увидишь.       — Верно, — Занна сконцентрировалась. — Пожалуйста, держи руки при себе, пока я это делаю.       Девушка проигнорировала Скуало, скорчившего рожу на «телячьи нежности», и стала наполнять пару больших тарелок из разнообразных блюд, не забывая избегать редких отравленных кусочков.       Подросток мгновенно стащил все карпаччо из тунца и половину суши, свалив все на салфетку на коленях и отодвинувшись подальше, чтобы никто не смог ничего у него забрать. Затем он подцепил пальцами кусок тунца и целиком запихнул его в рот.       — Кузен, — сделал замечание наследник Суперби.       — Что? — слово прозвучало слегка неразборчиво из-за того, что у Скуало был полный рот сырого тунца. Подросток смотрел воинственно.       — Тебе нужны палочки, Скуало? — практично спросила Занна. Она никак не сможет договориться на нож и вилку, учитывая то, что с одной рукой и без тарелки есть будет только сложнее, но палочки должны были подойти.       Скуало прожевал и сглотнул.       — Пожалуйста, — признал он.       Девушка пролевитировала пару, и после этого принятие пищи офицером Дождя было более изящным. Пантера вздохнул и потянулся за оливками одной рукой, лениво выводя фигуры на ее бедре другой. Занзас стащил несколько кусочков говядины, мимоходом похлопав ее по ноге.       — Месяц осведомленности о раке молочной железы — это октябрь, — сказал Франческо позади нее, — но, если бы вы сказали, что у дня рождения была тема, я бы присоединился.       Ее Небо наконец отпустил руку Луссурии и поднял голову. Офицер Солнца ушел разнимать очередную драку.       — Твоя мама, — сказал он, и это прозвучало немного бессмысленно, так как большинство людей, скорее всего, не были осведомлены о том, что Франческо потерял свою мать из-за рака молочной железы четыре года назад. — Мы можем организовать сбор средств.       — Это было бы здорово, — согласился ее друг, входя в ее поле зрения, и, как оказалось, что вместе с нескрывающимся Солнечным киллером, устроившимся у него на плече, он привел с собой и младшего брата.       — Заранее поднять осведомленность на официальных мероприятиях, а потом сделать что-нибудь спонсируемое?       — Скачки? Гонки? — легко предложила Занна. — Стрельба по мишеням? Сделать большой день с несколькими мероприятиями и договориться, чтобы букмекерские конторы отдали половину выручки?       — Звучит здорово, — согласился Занзас, хватая Скуало за лодыжку и расшнуровывая его ботинок.       — Эй, босс! Что ты делаешь? Хватит!       Ее Небо пристально посмотрел на младшего парня.       — Наказание, — неумолимо заявил он.       Юный мечник обмяк, его плечи сгорбились:       — Серьезно, босс?       — Так что, я теперь не единственный, кто платит такую цену? — с яркой улыбкой спросил Франческо. Скуало посмотрел на него краем глаза.       — Что ты сделал?       — Я потерял ногу во время попытки похищения, потому что был невнимательным, — без промедления ответил наследник Каваллоне. — Занзас сделал мне лучший протез, чем предлагала больница, но за это он может теперь красить мне ногти на ногах в любой цвет, какой пожелает.       — Тупица, — фыркнул четырнадцатилетний подросток.       — Мазохист, — спокойно парировала Занна.       — ЭЙ! НЕПРАВДА!       Все в радиусе десяти метров от Скуало поморщились от громкости. Занзас мгновенно дал младшему подростку подзатыльник ботинком, который держал в руке.       — ОЙ!       — Так Скуало будут красить ногти, как и моему брату? — робко спросил Дино.       — Да, — твердо ответил Занзас, уже сняв с подростка носки и теперь роясь в корзинке в поисках нужного цвета.       Четырнадцатилетний фыркнул и переключил внимание обратно на еду.       Ее Небо наконец остановил свой выбор на ярко-синем (который едва использовался) и приступил к работе. Франческо направился к столам с закусками и положил себе и своему младшему брату щедрые порции еды, удостоверившись, что не взял отравленные кусочки. Некоторые варийцы целенаправленно не избегали отравленной еды, что делало опознание сложнее: использовать Пламя, чтобы опознать отравленную еду, было почти инстинктом, и было сложно следовать инстинктам, когда твои глаза предоставляли тебе потенциально противоречивые доказательства.       Занна знала, что многие варийцы обладали иммунитетом к определенным ядам, а у некоторых были достаточные навыки, чтобы для них были безопасны целые категории токсинов, что делало «но они это едят» определенно ненадежным способом определения безопасной еды. Ничего на столе с закусками было действительно летальным как по отдельности, так и совместно (по приказу босса Варии и под угрозой боли), но каждый неосторожный едок мгновенно пожалеет о своих жизненных выборах.       — Эй!       Занзас проигнорировал протест, быстро вытирая пальцы Скуало влажной салфеткой и высушивая их краем своей рубашки, прежде чем еще раз потрясти бутылочку с лаком и открыть крышку.       — Босс? — это было скорее нытьем, чем чем-либо еще.       — Руки тоже? — с сочувствием спросил Франческо, усаживаясь рядом с ними. Дино тоже сел рядом. Занна не знала, куда делся киллер, но она надеялась, что он не убьется, пытаясь шпионить в штаб-квартире отряда высококвалифицированных наемных убийц.       — Критическое мышление, — коротко сказал Занзас, не поднимая глаз.       — Это красивый цвет? — неуверенно предложил Дино, вздрогнув и съежившись, когда юный мечник оскалил зубы.       Ее Небо закончил и закрыл бутылочку.       — Размажешь, и я переделаю в розовый, — предупредил он младшего Суперби, прежде чем снова вернуться к еде. Ей надо будет снова наполнить тарелки, а то уже мало осталось.       — Да, босс, — проворчал Скуало, бесцельно маша руками и бросая редкие злобные взгляды на свои ногти.       — Это весело, нам надо будет повторить, — лениво сказал Пантера, когда рядом со столом с закусками развязались еще две отдельных драки, одна из которых быстро затянула полудюжину убийц.       — Что, смотреть споры Варии или пикник? — тихо спросила Занна.       — Мы не сможем сделать и то, и другое?       У нее пробежали мурашки от поцелуя за ухом.       — Не все время, а то они догадаются.       — Верно, — зубы легонько царапнули ее шею. — Пикник в следующую субботу в поместье Суперби?       Девушка еще ближе придвинулась к своему парню, который был весьма обаятельным любителем поддразнивать.       — Звучит здорово, — хрипло согласилась она.       — Так когда ты будешь открывать подарки? — спросил Клаудио, подходя к ним и плюхаясь на траву, которая была такого же цвета, как и его волосы. По крайней мере, сегодня.       — Подарки! — крикнул убийца, стоявший в нескольких метрах он них, и внезапно вокруг образовалась суета.       — Посмотри, что ты натворил, — мрачно сказала Занна, бросая злобный взгляд на старшего из приемных братьев Д’Иньото. Он одарил ее вредной улыбкой, абсолютно не потревоженный.       — Подарки, — со вздохом согласился Занзас, вытирая руки и потянувшись во внутренний карман кителя, чтобы представить свою недавно законченную пару Пламенных пистолетов.       — Почему пистолеты, босс? — настороженно спросил Скуало. Все в Варии видели, что они могут делать с солидными бетонными целями, и никто не хотел оказаться с двадцатисантиметровыми дырками, простреленными сквозь них с высокой точностью на расстоянии от четверти километра и дальше. Меткость ее Неба была немного пугающей, учитывая то, что это было только ручное огнестрельное оружие. Девушка не была уверена, какую дальность он сможет достичь с нормальной винтовкой, но не собиралась предложить ему выяснить это.       — Стрелять в людей, которые дарят Эльфу запрещенную хрень, — прямо ответил парень, снимая их с предохранителя. Со стороны горы подарков раздался легкий шум, и одна коробка соскользнула, почти похоронив под собой Дино. Почему-то она не была удивлена.       — Итак, с чего мне начать? — спросила Занна, не удивившись тому, что ближайший убийца мгновенно впихнул ей в руки коробку, обернутую голографической бумагой. — Ладно, начинаем.

***

      В утро после ее дня рождения (так много торта, ей не хочется завтракать, и ей надо будет выучить четыре новых языка, чтобы прочитать все книги) Занзас одел их обоих в джинсу, использовал свое Пламя, чтобы завить ей волосы и «одолжил» из гаража один из мотоциклов, чтобы отвезти их в Палермо.       — Так что мы делаем? — спросила она, пока ее Небо прикреплял цепью мотоцикл к стальной ограде.       Парень выпрямился и щелкнул рюкзак, который был у нее на спине.       — Навещаем мою другую бабушку, — ответил он старательно нейтральным тоном. — Бабушка… бабушка настояла, — быстрый, короткий вдох. — Я приглашу ее на чай.       Так значит синьора Вонгола выудила из Занзаса информацию о том, что у ее любимого покойного кузена была любовница, и она была до сих пор жива, и что эта любовница являлась его родной бабушкой, и теперь женщина хотела объединить семью. Это было вполне в ее стиле.       — Чем она тебя подкупила?       Потому что Занзас не делал бы это лично, если бы его ничем ни шантажировали.       Парень пнул лежащий на дороге камешек, засунул руки в карманы и сгорбился:       — Тестами.       А. Ну. Конечно, она сможет устроить это более незаметно, чем ее Небо, так как никто не будет задавать вопросов по поводу ее желания взять образцы крови у своего сына и внуков в медицинских целях, даже если она никогда не уточнит, какие именно это медицинские цели. Занна обвила руку вокруг его локтя и прислонилась к нему, чтобы всем казалось, что они подростки на свидании.       — Тогда веди.

***

      Клио Марино один раз взглянула на Занзаса и сразу поняла, что он был родственником «ее Джотто». Как только они зашли в ее квартиру и взяли по чашке чая, парень, в конце концов, смог выдавить, что ее дочь Елена была его матерью, и его мгновенно и яростно обняли, к его большому удивлению. Занна подозревала, что ее Небо унаследовал больше чем толику характера своей бабушки. Эта крохотная энергичная леди была свирепой и, судя по ее бормотанию, не обладала терпением к отрицанию, заблуждению и другим видам человеческих слабостей, которые продемонстрировала ее дочь, держа существование ее внука от нее в секрете. Следующие три часа они потратили, слушая ее рассказы о ее эскападах в военное время (как оказалось, это она не хотела заключать брак с Джотто, а не наоборот, что было необычно, учитывая в какое это было время, но не совсем уж дико) и просматривая множество, множество фотографий, некоторые из них включали взрослую мать Занзаса.       Также их визит закончился тем, что они ушли с большей частью этих фотографий, так как женщина настаивала, что они должны быть у ее внука. Включая почти все фотографии ее и Джотто, которые были сделаны до и во время войны, большую часть фотографий матери ее Неба («ты все равно унаследуешь их всего через несколько лет»), и в обмен на это женщина вытянула обещание будущих визитов, контактную информацию, а также официальную информацию, как имя, дата рождения и так далее. Так как теперь парень легально существовал как личность, не погрязшая в переплетениях мафии, он поделился этой информацией, дал ей знать о приглашении синьоры Вонгола и едва смог отговориться от предложения остаться на обед.       Она могла сказать, что Занзас был потрясен мгновенной и полной любовью, излившейся на него матерью его матери, и позволил увести себя в противоположное мотоциклу направление, когда они отошли от дома синьоры Марино.       Ее Небо нашел бар безошибочным инстинктом, появившимся благодаря гениальности в восприятии отпечатков латентного Пламени (как оказалось, люди в барах «чувствуются по-особому» даже когда не употребляют алкоголь), потащил ее в заднюю часть бара, сел за стол и усадил ее к себе на колени, уткнувшись лбом ей в висок. Занна поймала взгляд официанта, заказала им «что порекомендует шеф» на обед и бутылку местного вина, которое, как она знала, действительно нравилось ее парню. Занзас просто позволил ей заказать все самой, что многое говорило о том, насколько он не был спокойным.       Официант без дополнительных просьб принес им корзинку с несколькими видами свежего хлеба, тарелку с оливками и два бокала аперитива. Они явно заработали несколько очков, заказав блюдо от шеф-повара, несмотря на то, что они были здесь в первый раз. Или официант просто посочувствовал ее Небу, который сейчас выглядел как кто-то, кто просто хотел, чтобы вселенная немного притормозила, чтобы он мог догнать события.       Парень запустил руку ей в волосы и резко выдохнул.       — Она меня любит, — тихо сказал он на немецком.       — Ты ее внук, — мягко напомнила девушка на том же языке.       — Я сказал ей, и она… — Занзас резко тряхнул головой. — Она мне поверила. Она сразу меня полюбила.       — Если бы ты узнал, что у тебя есть ребенок, разве ты не повел бы себя так же?       — Да, но…       — Ты должен был это от кого-то унаследовать, — спокойно заметила она. Это не было правдой, что вся внутренняя природа человека диктуется генетикой (выбор имел значение), но такие вещи обычно были свойственны всем членам семьи.       — Почему? — это было сказано очень тихо и немного жалобно.       — Ты очень обаятельный, — честно ответила Занна. — Для меня это имеет смысл, потому что я тоже так тебя люблю.       Это не имело ничего общего в «влюбленностью», будучи намного более значительной эмоциональной связью, хотя девушка бы очень хотела построить такие же прочные отношения с Пантерой вдобавок к тому головокружительному чувству, которое они делили.       Занзас выдохнул короткий не-совсем-смешок ей в ухо, приподнял голову и схватил ближайший бокал с аперитивом.       — У меня две крутые бабушки, — задумчиво сказал он, — и они собираются встретиться.       — Говорить о тебе и делиться историями, — согласилась Занна.       — О, — ее Небо внезапно насторожился и сделал глоток напитка, чтобы это скрыть. — Я… я был немного диким до того, как ты появилась.       Намекая на то, что были истории, которые выставляли его в очень плохом свете. Или, что намного более вероятно, выставляли родительские навыки дона Вонголы в очень плохом свете.       — Дети — это дети, — бодрым голосом сказала девушка. — Ты вырос из этого, так что теперь это просто забавные истории, о которых могут сплетничать старые леди.       Ей было действительно интересно, слышал ли Пантера хоть какие-то из них, и, если да, можно ли будет его уговорить поделиться ими.       — Ты меня из этого вытащила, — пробормотал парень, снова прислонив лоб к ее голове. — Ты была там, на тебя это больше влияло, ты нуждалась во мне — защищать тебя было важнее.       Она обернула руки вокруг его талии и легонько сжала:       — Ты сделал для меня то же самое, знаешь. Ты дал мне то, на чем я смогла сфокусироваться, и я не сломалась из-за того, что все потеряла.       Это легко могло бы случиться после того, как спал бы шок от внезапной смены обстановки.       Занзас сделал еще один большой глоток, а затем подцепил хлебную палочку. Занна восприняла это как знак начинать вместе с ним.       Все закончилось их дракой над последней хлебной палочкой, прямо перед тем как официант принес главное блюдо, но это было весело.

***

      Следующий месяц прошел в потоке тренировок, бумажной работы и свиданий с Пантерой. Ее Небо еще взял несколько миссий, но девушка отказалась. У нее не было такой обязанности, и зарплата офицера вместе с зарплатой Хранителя, которую она все еще получила из казны Вонголы, были более чем достаточными. Занна не хотела убивать людей просто потому, что кто-то был готов заплатить деньги, чтобы увидеть их мертвыми, так что девушка не собиралась этого делать. Однажды Тритон сделал по этому поводу замечание рядом с Занзасом, но ее босс предельно ясно дал понять, что это был ее выбор, так что больше никто не поднимал эту тему.       Ну, не напрямую: скорее всего, это повлияло на внезапное решение одного из ее лидеров отряда убить ее в середине тренировки в середине мая.       Не то чтобы у него это получилось.       — Ну, и что это значит? — спросила она, сбивая два зонтика-меча своими крыльями-лезвиями, прежде чем они могли ее коснуться.       — Ты недостойна босса! — взревел массивный пятнадцатилетний парень, ловя два ближайших зонтика-меча и держа их как копья. — Сдохни!       Занна с легкостью уклонилась.       — Дело не в достоинстве, знаешь. Дело в том, что хочет босс.       — Ты слаба! Ты никогда никого не убивала! Из-за тебя босса убьют!       Он снова на нее кинулся. Девушка попыталась вспомнить его имя. У нее было не слишком хорошо с именами. Ей потребовалось два года, чтобы окончательно запомнить все имена своих одноклассников, а в Варии было больше чем в десять раз больше людей. Она хотя бы должна была помнить ее лидеров отрядов…       — Леви Вольта!       О, да, его звали Леви. Вообще-то Леви-а-Тан, но большинство людей предпочитали короткий вариант.       Обвинения скользнули мимо, не задев ее за живое: Занна все это слышала, и не важно, что он думал, его слова не были правдой. Он знал, что девушка не была слабой, он просто говорил это себе, потому что он был одержим и разъярен. Занзаса не убьют из-за нее, потому что она знала свои границы и внимательно к ним относилась в рискованных ситуациях. А насчет никогда не убивала… хах. Нежелание убивать за деньги просто означало, что деньги не были для нее достаточными. Она убивала ради Занзаса раньше.       — Ложь, ложь и снова ложь, — вздохнула Занна, снова уклоняясь и ломая два зонтика-меча. — Серьезно, будь более внимательным.       Леви закричал и бросился. Он был почти на тридцать сантиметров выше ее, наверняка в два раза ее тяжелее, и его радиус поражения был впечатляющим, но девушка привыкла сражаться с Занзасом, и ее Небо был намного быстрее этого. Но у нее были более важные вещи, которыми ей надо было заняться, а не играть с одержимым пятнадцатилетним, так что она сломала ему несколько костей (нарушение субординации не может остаться безнаказанным) и вырубила его.       Через неделю Занна поймала его на убийстве своего отряда под видом тренировки — он был мертв еще до того, как тело коснулось пола, и девушка смогла спасти двух его людей. После этого атмосфера поменялась, что было слегка раздражающе. Не то чтобы она была идеалисткой, одержимой неприкосновенностью человеческой жизни, Занна просто не хотела убивать людей по чьему-либо приказу. Даже по приказу ее Неба, но особенно по приказу кого-то богатого и достаточно привилегированного, чтобы нанять убийцу, чтобы он или она сделали за него или нее всю грязную работу. Пантера это понимал, почему больше людей не могли понять?

***

      Не прошло и двух дней после убийства одного из ее сильнейших лидеров отряда, девушка отдыхала на диване, пока парень занимался бумажной работой, когда один из Ураганов распахнул дверь:       — Босс, Тритон только что был убит новичком!       Ее Небо едва ли поднял взгляд:       —Он сначала заполнил документы?       Что означало, был ли новичок официально варийцем.       — А, да, босс, — признал Ураган, — но босс, парнишке восемь.       Занна демонстративно подняла свою книгу, чтобы Занзас не смог поймать ее взгляд и свалить это на нее. У девушки было достаточно проблем со своей собственной дивизией, плюс помощь Дождям, чтобы добавлять еще и дивизию Ураганов к ее работе, и она не собиралась отказываться от свободного времени. Завтра у нее свидание с Пантерой, и он отведет ее в гончарную мастерскую, потому что ей было любопытно, откуда в его гостиной взялись расписанная вручную ваза. Занна действительно ждала его.       Раздался скрежет стула, отодвигаемого назад по мраморному полу.       — Кто-то уже дал ему Имя?       — Нет, босс.       Дверь закрылась. Девушка снова опустила книгу, но не прекратила чтение, несмотря на легкое любопытство, что за восьмилетний ребенок захочет попробовать присоединиться к Варии. У нее было чувство, что она забыла множество мелких деталей и нескольких персонажей из истории, из которой уже помнила только картинки, развитие персонажей и сюжет.

***

      — Поставь меня, простолюдинка!       Занна взяла свои слова назад, ей больше вообще не было любопытно. Этот мелкий вредина был намного хуже, чем когда-либо был Занзас, и в его голове наверняка не хватало нескольких очень важных винтиков, не говоря уже о шариках, заехавших за ролики. Однако это не означало, что она позволит вытирать об себя ноги.       — Босс сделал меня ответственной за твое образование, — (потому что он хотел, чтобы девушка страдала), — так что нет, я тебя не отпущу. Ты не пришел, когда тебе сказали.       Он был ужасно хорош с ножами и леской, даже не прибегая к Пламени, но Занна могла использовать свои Пламенные лезвия как щиты, и это позволяло ей ломать его любимый стиль боя. Однако носить его было кошмаром, так как он пытался ткнуть ее ножом и его Воля была потрясающей. К счастью для девушки, ему было только восемь, и у нее было много практики защиты себя от острых лезвий.       — Я принц! Я не отвечаю на призывы простолюдинов!       И нахуй эти королевские штучки, серьезно. Наверняка он был принцем (после Второй мировой войны было достаточно обездоленных членов королевских семей, бродящих по Европе или скрывающихся в семейных поместьях), но ей было плевать. Крови самой по себе было недостаточно, чтобы вызвать уважение.       — Босс передал мне свою власть в этом вопросе, — спокойно сказала Занна, призывая свои тренировки в дипломатии. — Неуважение ко мне — это неуважение к боссу.       Больше не было попыток ткнуть ее ножами, и пинки остановились — теперь ребенок дулся, скрестив руки:       — Простолюдинка.       — Я не простолюдинка: я фея, которую не пригласили на крестины, но которая все равно явилась, одарила благословением, которое не оценили родители, а затем отказалась уходить.       Это даже было правдой: она была чертовски уверена, что была не отсюда, отец Занзаса был определенно против ее присутствия в его жизни, и ее методическое уничтожение бессознательного принятия ее Небом строгих гендерных стереотипов определенно вообще не ценили.       Бельфегор (конечно, босс дал ему Имя в честь демона) дернулся.       — У тебя есть крылья, — после нескольких секунд молчания сказал он.       Это не было вопросом, так что девушка не стала утруждаться ответом. Вместо этого она толкнула дверь в покои, которые делила с Занзасом, прошла мимо него и отряда, сдающего свой отчет, прошла сквозь дверь напротив спальни и закрыла ее за собой.       — Почему не твой офис? — спросил Бельфегор, после того как Занна поставила его на ноги и пересекла гостиную, чтобы сесть на диван. Рядом был еще один выцветающий диван и кресло, так что мальчик сможет сесть, где захочет.       — Я делаю это не как офицер Грозы, я делаю это как единственная подчиненная босса, которая юридически является взрослой, — ответила ему девушка. Это не было делом Варии, не совсем. Это было желанием ее Неба, чтобы Бельфегор умел больше, чем убивать. — Босс хочет, чтобы ты продолжил свое образование, так что я это устраиваю.       — Я гений, и мне не надо ходить в школу.       Невероятно высокомерно, но, судя по всему, правдиво. Ладно, она могла с этим работать.       — Если ты сдашь экзамены по материалу средней и старшей школы, я устрою тебе дистанционное обучение в университете по твоему выбору, — сказала девушка, — но множество мафиозного материала обычно встроено в программу местных школ, и тебе все равно придется его выучить. Для этого я могу нанять тебе репетитора.       Скорее всего, главного управляющего Варии: он тренировал учеников, и у него была практика по впихиванию в юные мозги претендентов в Варию информации о всех особенностях Вонголы и в целом преступного мира. Он также был очень прямолинейным по поводу дисциплины, что очень нравилось Занне и наверняка будет полезно для нового офицера Урагана.       Восьмилетний мальчик по-хозяйски развалился на кресле.       — Никакой школы? — настороженно проверил он, играя с ножом и наверняка всматриваясь в нее сквозь эту челку.       — Школа не принесет тебе пользы, — прямо сказала девушка. Скуало ходил в школу в качестве наказания и для социальных связей, образование было всего лишь третьим фактором и не самым важным. Скорее всего, он пропустит следующий год и оборвет множество связей, но даже еще один год обучения будет достаточным, так как Вария набирала людей от пятнадцати до шестнадцати, так что тогда подросток будет работать с людьми его возраста, даже если они никогда не станут его друзьями. Бельфегор, с другой стороны, никого не знал, не будет уважать учителей и наверняка был настолько же гениален, насколько и думал. Школа будет кошмаром.       — Тогда принц сдаст твои дурацкие экзамены, — чинно согласился новый офицер Урагана, по его лицу снова расплылась зубастая улыбка. — Материал университета может быть достаточно сложным.       — Фантастика, — с радостной улыбкой сказала Занна. — Я знаю, что ты свободно владеешь как минимум семью языками, так что у тебя не будет проблем с документами твоей дивизии. Генеральный менеджер может объяснить детали, и не стесняйся требовать необходимую помощь от ветеранов. Я приду к тебе, как только договорюсь о возможности сдачи первых экзаменов.       Она все еще помнила, как справлялась с Занзасом, когда он был чуть старше, чем Бельфегор. Трюк был в том, чтобы предполагать компетентность, в то же время давая инструменты для достижения идеала.       — Принц увидит тебя позже, — объявил Бельфегор, спрыгивая с кресла, и уверенно и медленно вышел из комнаты.       Девушка позволила ему уйти, отметила для себя, что ей надо будет найти материалы для экзаменов по материалу средней школы или эквиваленты (маловероятно, что мальчик будет знать местные образовательные стандарты, родившись, скорее всего, где-то в северной Европе) и поговорить с несколькими учителями Академии о требованиях для выпуска из гражданских школ. Где-то наверняка должен был быть список, который она сможет приспособить к своим нуждам.       Ну, это хотя бы будет забавной историей, которую Занна расскажет Пантере на их следующем свидании.

***

      В летнее солнцестояние в Вонголе было большое событие, бал на всю ночь, который отличался от бала на зимнее солнцестояние тем, что было позволено надеть менее формальную (следовательно, более легкую) одежду, и тем, что он не был маскарадом. Они начинались в одно и то же время, заканчивались в одно и то же время, и были приглашены те же самые люди.       Конечно, из-за того, что оба бала начинались на закате и заканчивались на рассвете, летний был намного короче, начинаясь в полвосьмого и заканчиваясь без четверти шесть следующим утром. Так как погода была теплее, люди обычно выходили в сады Железного форта, а не оставались в бальной зале и смежных комнатах. Занзасу намного больше нравился летний бал, так как он всю ночь мог гулять по садам вне досягаемости дона Вонголы, который был уже не таким подвижным, как когда-то.       В этом году летний бал был… интересным, так как он отмечал начало кампании наследников Вонголы, Суперби и Каваллоне по осведомленности о раке молочной железы и подразумевал достаточно запутанные выступления людей в нескольких ролях. Например, Занна должна была идти как Хранитель Занзаса, так и как «плюс один» наследника Суперби. Ее Небу тоже требовалась «плюс один», но у него были стабильные отношения со своим офицером Солнца, и у не было никакого желания порвать с ним или взять вместе с ним какую-то случайную женщину в качестве ширмы.       После долгого времени, потраченного на координацию и обсуждения, девушка помогала Луссурии с его (ее?) платьем. К тому времени Занзас уже нарядил и накрасил ее к своему удовлетворению. Она носила простое черное коктейльное платье с асимметричным подолом, контрастирующие розовые лак и помаду, чтобы следовать теме бала, и ее волосы были высоко заколоты, чтобы шее было прохладно. Сам парень, конечно, надел розовую рубашку, как сделает и Франческо, но Пантера что-то говорил о розовом костюме, так что Занна очень твердо решила, что будет носить черное, чтобы дополнять его. Существовала такая вещь, как слишком много розового, и он не был цветом, который лучше всего ей подходил.       Луссурия носили очень модное темно-фиолетовое шелковое платье с декольте, выгодно подчеркивающим их плечи, и расклешенной многослойной юбкой, которая полностью скрывала их узкие бедра. Они специально покрасили свои волосы в розовый и сейчас наносили такой же макияж. Девушке было интересно, насколько много людей подумают, что ее Небо встречается с бодибилдеркой не из мафии, а не с убийцей из Варии. Наверняка это будет раздражающе большое количество.       Скуало дулся из-за того, что ему вообще приходилось идти, но, так как он был официальным Хранителем Занзаса на этом мероприятии, ему было позволено надеть простой костюм и бледно-розовый галстук. Технически, у него был и розовый маникюр, но четырнадцатилетний подросток нашел пару белых детских перчаток, которые ему подошли, и отказывался их снимать. Его волосы уже были немного косматыми, но юный мечник не позволял ей их постричь, что-то об обещании Занзасу. Она попробовала уговорить его подровнять челку и концы, чтобы они выглядели менее неаккуратными, но Скуало все еще думал об этом.       — Как я выгляжу, сахарок? — чирикнули Луссурия, грациозно покрутившись вокруг собственной оси. Занна не была уверена, где офицер научились ходить на каблуках, но было видно, что им было очень удобно. Девушка завидовала этой грациозности, хоть и не самим каблукам: обувь на каблуке была достаточно непрактична для длительного ношения.       — Потрясающе, — твердо сказала она. — Давай спустимся и посмотрим, все ли приехали?       Как оказалось, да, ее парень каким-то образом умудрился найти розовый костюм. Он великолепно подходил Пантере — дон Вонгола это возненавидит.

***

      На следующее утро после бала Занна проснулась от того, что Занзас швырнул папку толщиной в два сантиметра на ее голый живот.       — Ауч, — девушка обожгла его взглядом, стряхивая волосы с лица. — За что?       — Результаты, — угрюмо сказал ее Небо, тяжело падая на матрас и заставляя подпрыгнуть всю кровать. Она вздохнула, неловко расщелкнула папку и приподнялась на локте, чтобы было удобнее читать. Тяжелая стопка распечаток соскользнула с ее живота на простыни, и ей пришлось спасать их, прежде чем они разлетятся по всей кровати. Здесь было намного больше всего, чем тест на отцовство. Занна не знала, что в этот момент времени у Вонголы были технологии для создания генетических карт. Она не была невероятно детализирована, но это все равно было намного больше того, что девушка ожидала получить.       Парень пододвинулся поближе после того, как она подняла бумаги, и перекатился так, чтобы его лоб упирался между ее ключицами. Его дыхание обжигало ее грудину сквозь мятую пижамную рубашку, и одно колено пролезло между ее. В такие дни девушка была рада, что у нее не было большой груди, потому что иначе такое положение было бы болезненным. Занна проигнорировала его драматичное поведение и попыталась разбудить свой мозг, чтобы расшифровать медицинский жаргон до еды.       К счастью, там были графики. Графики — это легко, даже подписанные непонятными словами.       — Твоя бабушка сделала все очень тщательно, — в конце концов сказала она, пролистывая папку и пропуская большинство по-дурацки длинных слов. Синьора Вонгола не просто сравнила кровь Занзаса с кровью своего сына, но также и с кровью сорока других мужчин из тех, чье родство с Вонголой было признано. Было прикреплено несколько генеалогических древ, чтобы продемонстрировать причины, по которым она выбрала этих конкретных мужчин. Старая леди даже услужливо подчеркнула места на генеалогических древах, где люди с вонгольской кровью заключали браки с людьми не из Альянса за последние два века как начальные точки для будущих расследований.       Потому что ни один из этих людей не был отцом ее Неба, у них не было даже общей Y-хромосомы. С другой стороны… Занна перелистнула несколько страниц и прищурилась на очередной график, в этот раз даже цветной.       — Занзас, у тебя подозрительно много общих генетических маркеров с Карло Молинаро, Джанфранко Ланца и Баттистой Висконти. И эти маркеры разные. —Молинаро внучатый племянник Джотто, —проворчал парень в ее грудь. Он имел в виду младшего Джотто, который был его дедушкой, а не основателя Вонголы.       — Да, я вижу, — терпеливо сказала девушка, — но мы знаем, что он твой троюродный брат. Вопрос в том, являются ли остальные двое твоими троюродными братьями по линии отца?       — Хм.       Это был хотя бы задумчивый звук. Занна снова пролистала страницы до одного из генеалогических древ.       — У отца Джанфранко была сестра, которая вышла замуж за человека не из мафии, и у нее были дети. Ее муж мертв уже какое-то время, но она нет, и у нее есть внуки. У Баттисты было много тетушек, сестер и дочерей, и некоторые из них вышли замуж за гражданских.       Любая статистика — это ложь, и общая генетика не гарантирует недавних или прямых связей, но они могут стать отправной точкой.       — Почему я похож на сыновей Девятого? — угрюмо пробормотал Занзас. Она пролистала несколько бумаг, чтобы найти ответ на этот вопрос, проверила друг за другом четыре разных генеалогических древа, пытаясь разобраться в том, что видела. Девушка знала, почему он спрашивал ее: биология была ее сферой, а не его, и он не мог увидеть потенциал в связях, как она не могла разобраться в физике без его помощи.       — По большей части потому, что, когда Первый основал Вонголу, он привел с собой двух своих шуринов, своего единокровного брата Рикардо, который позже унаследовал Семью, и двух старших приемных братьев, которые были единоутробными братьями Рикардо от первого мужа его матери, — ответила Занна. — Многие из них заключили браки с людьми из различных семей Альянса, частично чтобы закрепить эти альянсы, но в основном потому, что они были рядом и не были близкими родственниками. Затем у Второго было около тринадцати детей от первой и второй жен, которые тоже женились или вышли замуж и завели детей. Хотя твоя бабушка почему-то не думает, что Третий был на самом деле отцом дочерей его жены.       На древе была пунктирная линия, показывающая неточное отцовство, как у трех внебрачных детей Шестого.       — У Третьего были чувства к своему Хранителю Дождя, — пробормотал ее Небо, слегка наклонив голову вбок, — который был из семьи Аллиата. Много раз уезжал с ним укреплять порядок и оставлял жену со своим Хранителем Грозы. Который был из семьи Ланца. А дочери Третьего были похожими на сестру его Грозы.       А. Значит здесь была интересная семейная тайна.       — Ладно, я хотела сказать, что каждая семья в Альянсе несколько раз заключала браки с огромным количеством родственников Первого и Второго, а затем между собой. А потом они делали это снова. Троюродные и четвероюродные братья здесь повсюду заключали браки, как и множество кузенов только по одной линии. Так что дети дона Вонголы являются потомками Второго как по отцу, так и по матери, но они также потомки семьи матери Первого и старших единоутробных братьев Второго. Вообще, я думаю, что Ланца, по сути, старшие единоутробные братья Второго не по линии Вонголы, что делает все запутанным, потому что Первый сделал Второго своим наследником, так что, технически, все Ланца наполовину Вонгола даже без последующих браков с главной семьей, в основном через детей их приемных кузенов.       Это было больше генеалогическими дебрями, чем древом. Ладно, ей надо было перейти к сути.       — Итак, некоторые гены и комбинации более явные, чем другие. Гены Второго распространены по всему Альянсу. Следовательно, более явные комплексы могут независимо формироваться в разных линиях, создавая поразительное сходство, из-за ограниченного генофонда и, наверняка, Пламени, потому что оно должно как-то влиять на вещи. Так что ты чертовски похож на Энрико и Федерико, несмотря на то, что ты их всего лишь пятиюродный брат, и вообще не похож на Ческо, хоть вы и троюродные братья. Частично из-за того, что мать синьоры Вонгола была Висконти и в тебе есть их кровь, скорее всего, со стороны отца, плюс Молинаро несколько раз заключали браки с Аллиатой, вот почему, наверно, твоя мать была блондинкой, как Ческо и Дино, так как у линии Аллиаты почему-то обычно светлые волосы, хоть это и рецессивный ген.       Пламя делало наследственность немного странной, хоть и полностью не перекрывало базовые принципы генетики. Оно просто как-то заставляло маловероятные комбинации с большей вероятностью передаваться следующим поколениям.       — Жена дона Вонголы из семьи Аллиата была брюнеткой, в то время как ее сестра была блондинкой.       — Генетическая лотерея, — ворчливо догадался парень, снова утыкаясь носом и лбом ей в грудину, — и подтасованная.       — По сути, да.       Но Занне были больше интересны красные глаза, так как ее Небо определенно не был альбиносом, так что они должны были быть доминантным геном. Вообще синьора Вонгола специально сравнила кровь Занзаса с кровью пары потомков мужского пола старшей дочери Второго, у которых совершенно случайно были красные глаза. Было недостаточно сходств, чтобы установить отцовство (не было даже четкого показателя того, что они были кузенами), но, судя по всему, у них был одинаковый комплекс генов. Абсолютно одинаковый, что подразумевало общего предка. Очень интересно, учитывая то, что первую жену Второго звали Мария Шимон, и нигде не было никакой информации о мафиозной семье Шимон. Или вообще какой-то информации об одиноком мужчине с фамилией Шимон, живущем на территории Вонголы или рядом после тысяча восемьсот двадцать пятого года. Мария была одной из трех женщин, все из которых вышли замуж за мужчин с фамилиями Альянса. Это немного тревожило, когда прикрепленные копии данных переписи населения и церковных записей говорили, что всего лишь за пять лет до этого было пять больших семей в трех деревнях, находящихся примерно там же, где сейчас была Вария, которые так звались.       Прикрытие? Ужасно неудачно прошедшая семейная вражда? Ужасно удачно прошедшая вражда, потом полностью забытая стороной победителей? В любом случае, это был тупик.       Парень издал звук разочарования в ее грудь. Девушка успокаивающе погладила его по затылку.       — Не хочу вовлекать Туман, — пожаловался он приглушенным голосом.       — Объясни, пожалуйста, почему тебе это будет надо?       Она не знала, что изменится с того, что они привлекут случайный Туман.       Занзас оперся локтем о матрас у ее талии и приподнял себя лишь настолько, насколько было нужно, чтобы переместить свое предплечье другой руки поперек ее груди и положить на него подбородок.       — Есть Туманный трюк, который использует кровь, чтобы сказать, кто твои родители и бабушки с дедушками, — хрипло сказал парень. — Не надежный, чтобы показать дальше, но точный.       — Так почему он не использует достаточно часто, чтобы быть общеизвестным и первым, к чему обращаются люди?       — Потому что точный.       Что было причиной желания неверных супругов совершить шаги по дискредитации метода и людей, которые могли его использовать. Человеческая природа, люби ее или умри в муках. На самом деле это было забавным выражением. Ей надо будет не забыть рассказать о нем Пантере. Он посмеется.       — Так какого Тумана ты вовлечешь? — прагматично спросила Занна.       Ее Небо обжег ее возмущенным взглядом.       — Эй, ты хочешь знать, — напомнила девушка, — даже если ты уже знаешь, что ты достаточно Вонгола, чтобы обладать правом наследования. Дело больше не в Альянсе, дело в тебе и в том, чего ты хочешь. Заплати Туману, чтобы написать контракт, потом заплати другому, чтобы его подписать и сделать этот трюк с кровью. А теперь дай мне подняться, мне нужно в туалет.       Занзас со стоном скатился с нее, положив руку на глаза, как мрачно размышляющий байроновский герой. Она направилась в ванную. Ей надо будет еще принять душ, так как она явно больше не уснет.       Дующаяся подростковая мелодрама была лучше, чем страдания и бесцельная ярость, но не сильно.

***

      — Офицер?       Занна краем глаза взглянула на подходящего к ней наемного убийцу, перемещая свое имя на доску «в здании», так как только что вернулась с восхитительных выходных со своим парнем. Ее глаза соскользнули на полудюжину других хитрых бездельников, крутящихся за ним и пытающихся выглядеть обычно, несмотря на то, что было четыре утра, и было маловероятно, что в это время кто-то будет бродить по холлу. Даже в середине лета.       — Какие-то проблемы? — спокойно спросила девушка, ставя сумку на пол. Сейчас у нее было фантастическое настроение, и она не хотела его портить.       — Э-э-э, босс… — убийца, чье имя Занна не могла вспомнить (у нее было все так плохо с именами, но она была почти уверена, что он не был одним из лидеров отрядов, так что хотя бы), затих.       — Он поет, — беспомощно ответил другой убийца. — Поет ужасную попсу восьмидесятых.       — Какую? — с любопытством спросила девушка. Занзас пел нечасто: только когда был в невероятно приподнятом настроении, и его не волновало, кто об этом узнает. Но обычно он предпочитал рок: поп был ее тайной слабостью, а не его.       — Culture Club, — сказал еще один убийца таким голосом, как будто ему было больно даже признавать, что он узнал эту группу. — Я хочу сказать, что он начал с хороших вещей как Queen, Боуи и Билли Айдола, Madness были хотя бы забавными, как и Майкл Джексон, но потом он перешел на Бонни Тайлер и Боя Джорджа, и все пошло куда-то не туда.       — К Синди Лопер и Мадонне, — уточнил первый убийца, — а затем обратно.       — Хотя было круто, когда босс пел «Girls Just Want To Have Fun», — задумчиво сказал убийца, стоящий в конце группы.       —Он попадает во все высокие ноты, — согласилась Занна. У ее Неба был универсальный голос.       — Но я мог прожить без того, чтобы услышать, как он поет «Like A Virgin» в два часа ночи, — прокомментировал знакомый Туман, вызвав хор стонов.       Она не смогла сдержать смех: представленная картинка была абсурдной.       — Ему сегодня дали?       Это была единственная вещь, о которой Занна могла подумать, и которая могла бы привести его в такое хорошее настроение, учитывая то, что он все еще не решил насчет Туманного трюка по чтению крови и был раздражен из-за этого.       — Луссурия на миссии, — ответил первый убийца, — и если секс заставляет босса шесть раз петь «Karma Chameleon» в три с половиной часа ночи, мне, возможно, придется завтра уволиться, чтобы никогда больше этого не слышать.       — Ладно, верно, это необычно, — согласилась девушка. Ее Небу даже не нравилась эта песня. — Что он делал сегодня?       — Что-то в медицинском крыле, я думаю, — сообщил ей еще один убийца (она была почти уверена, что он был ветераном Ураганом). — О, а еще он несколько часов был в своей мастерской до и после этого.       Занна открыла рот, чтобы что-то сказать, и остановилась, так как по лестнице поплыла мелодия, которую насвистывали и которую нельзя было перепутать, а за ней последовал голос Занзаса, поющего Bee Gees. В частности, «Staying Alive». Очень громко. В четыре с половиной утра.       — Либо это ненормальная реакция на лекарства, либо он пьянее, чем я когда-либо его видела, — успела сказать девушка до того, как парень шатаясь вышел к ним. И да, не важно насколько чистым и сильным был его голос, его качало как корабль в море, и его глаза были расфокусированы. На нем даже не было подводки, его рубашка была сильно измята, и, кажется, он потерял свой китель.       Занзас с легкостью спрыгнул со второго этажа, идеально приземлился, сбил ее с ног медвежьими объятиями, все еще не прекращая петь.       — Какой повод? — спросила она в паузу, поднимаясь, держась за его плечо и бедро. Парень покачивался в такт музыке, которую слышал только он.       Ее Небо просиял.       — Я не спал три дня, — радостно пропел он все еще на мелодию «Staying Alive».       О, тогда это, должно быть, было помешательство, вызванное бессонницей. И конечно это случилось, когда Пантера забрал ее к морю на выходные, где они были в квартире, которой владеет его семья.       — Почему?       — Был кофе, и теперь я не могу отдыхать, — пропел Занзас все еще до смешного жизнерадостно.       — Должно быть, это был кофе Тирана, офицер, — высказал свое мнение один из убийц за ее спиной. — Он, — мужчина сделал паузу, —достаточно мощный.       Парень перестал петь «Staying Alive» и перешел на «You Should Be Dancing», радостно пританцовывая и скользя по мрамору, обернув руки вокруг нее, так что ее ноги болтались в воздухе. Занна расхохоталась, опираясь о свое Небо и пытаясь выдавить хоть одно слово. Частично это было виной группы убийц, наблюдающих за шоу, у всех из них были забавно большие глаза, и все они были в разной степени шокированы и позабавлены. Девушка определенно расскажет об этом Тере в следующий раз, когда его увидит: это было слишком хорошо, чтобы этим не делиться.       Когда он закончил, она попробовала несколько нот Лайонела Ричи, и Занзас подхватил, распевая «Dancing On The Ceiling» во всю мощь своих легких и несколько раз в паузах подбрасывая ее в воздух, заставляя ее взвизгивать.       — Зан, что-нибудь помедленнее, пожалуйста, — жалобно попросила девушка, когда парень сделал паузу между песнями. — Я устала, даже если ты нет.       Плюс, если Занна, возможно, сможет уговорить его замедлиться, то он может в конце концов упасть и на самом деле уснуть.       — Мгм, — пробормотал ее Небо, меняя хватку на ее талии, так что теперь девушка была частично перекинута через его плечо, затем снова направился обратно к лестнице. Занзас начал петь DeBarge, не пройдя и трех ступенек, так что она спокойно повисла на нем, наслаждаясь импровизированным исполнением «Rhythm Of The Night» на всем пути вверх и по коридорам к их покоям. Потом парень понес ее в спальню, уронил ее на кровать и остановился, как будто неуверенный, что должно было произойти дальше.       Занна взяла инициативу в свои руки:       — Хочешь немного пообниматься?       Может, он и не уснет, но немного отдыха все равно поможет.       — Да, — тихо признал ее Небо, садясь на край матраса и стягивая ботинки. Ну, пытаясь. Девушка скатилась с кровати и расшнуровала их для него, потом сняла с него носки, расстегнула его рубашку и помогла выбраться ему из штанов. Вся его одежда была засалена от слишком долгого ношения: он наверняка принимал душ после того, как начал этот кутеж, но не больше, чем один раз. Занзас ответил ей взаимностью с ее блузкой, между его бровей появилась умилительная морщинка, когда он пытался справиться с пуговицами. Она выскользнула из своих сандалий и шортов, сняла свой лифчик (после того как мягко отодвинула руки парня от застежки), затем отдернула простыни и забралась в кровать, не пытаясь искать свою пижаму. Было жарко, она была ей не нужна. К тому же она, скорее всего, была внизу у входной двери в оставленной сумке.       Матрас подпрыгнул, и ее Небо внезапно распластался поперек ее спины, его кожа была слегка холоднее, чем обычно.       — Устал, — пробормотал он в ее волосы, обернув руку вокруг ее ребер. Занна почти начала отвечать, когда он засопел ей в ухо, и девушка поняла, что парень вырубился.       После трех дней на ногах было маловероятно, что Занзас вообще встанет завтра, но последствия этого определенно будут забавными.

***

      — Итак, я слышал, что было пение.       Она подняла взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее Небо ухмыльнулся на высказывание своего парня, оторвавшись на секунду от документов.       — Разве, — сухо переспросил парень. Он проспал двенадцать часов после того, как его вырубило, проснулся, чтобы сходить в туалет и выпить два больших стакана апельсинового сока, затем снова вырубился еще на девять часов. Занзас полноценно встал только около двух часов назад. Лето уничтожило расписание сна каждого варийца (было слишком жарко, чтобы кто-то мог что-то делать с двенадцати до четырех часов дня), так что никто и глазом не моргнул, что их босс проснулся в три часа ночи. Это было пение, а не бодрствование, что взволновало людей.       — Как оказалось, у тебя очень хороший голос для пения, милый босс, — упорно продолжил Луссурия, — так почему я еще не слышал, как ты поешь?       — Будут записи, — заметил ее небо. Занна была согласна, что многие варийцы сделали максимально все, чтобы записать короткое выпадения их босса из реальности как для собственного развлечения, так и для потомков. У девушки были все намерения, чтобы взять копию и поделиться ей со своим парнем, потому что иначе он мог ей не поверить.       — Это не то же самое, — пожаловался офицер Солнца, упираясь руками о стол босса и наклоняясь вперед, чтобы его поцеловать. — Ты пел, и я это пропустил!       — Технически, я был не в себе, — подняв одну бровь, сухо ответил Занзас, слегка позабавленный этим высказыванием.       Луссурия немного отодвинулся назад и надулся.       — Спой мне что-нибудь, милый босс, — начал умасливать он, его глаза были скрыты за темными прописанными ему очками.       Ее Небо вздохнул, откинулся назад на стуле и потянулся:       — Почему?       — Я прошу.       Здесь был подтекст, но девушка с самого начала оставила их отношения им, так что едва поймала намек на что-то большее, скрытое словами.       — Если я не хочу?       — Если бы ты не хотел, ты бы уже это сказал, дорогой, — нежно сказал Луссурия, убрав руки со стола и самодовольно скрестив их на груди.       Парень внезапно встал, обошел стол и офицера Солнца, чтобы закрыть дверь. Луссурия развернулся к нему лицом, ухмыляясь, как кот у пустого аквариума. Она шумно перевернула страницу отчета, который читала, просто чтобы напомнить, что тоже была здесь и не была заинтересована в том, чтобы смотреть, как они занимаются сексом.       — There's something wrong with the world today, I don't know what it is. Something's wrong with our eyes, — начал Занзас, его голос был сильным и чистым. Занна уселась поудобнее, чтобы насладиться внезапным исполнением Aerosmith, смотря как Луссурия закрыл глаза и счастливо покачивался, наклоняясь к ее Небу, входящему в его личное пространство. Девушка повернулась обратно к своей работе. Они сильно многого не говорили, и она слышала от обоих по отдельности, что их отношения были по большей части сексом, но они этим наслаждались, и именно это было важно. У Занны также было впечатление, что Занзас был первым человеком, которого встретил Луссурия, который одобрял и поощрял его исследование своего гендера и сексуальности, что было очень хорошо. Сейчас офицер Солнца намного комфортнее чувствовал себя в своем теле, чем тогда, когда девушка первый раз его встретила, неважно что яркий фасад ни капли не изменился.       Однако это наверняка было самой романтичной вещью, которую ее Небо когда-либо делал специально, что было невероятно мило с его стороны. Она точно знала, что парень никогда не пел на публику до позавчерашнего дня, и тогда он не был в здравом уме. Пением всегда было чем-то, что он делал, когда слушал радио или валялся на кровати в те редкие медленные дни, когда чувствовал, что ему ничего не надо делать.       Занзас закончил песню, которая плавно перетекла в звук полных энтузиазма поцелуев. Она игнорировала это, пока не услышала звук падающей на пол одежды и звуки попыток справиться с пряжками и пуговицами.       — Я все еще здесь, и хоть я, может быть, и не полностью против того, чтобы смотреть, вы не спросили.       — Прости, — запыхавшись, сказал ее Небо.       — У-упс, — хихикнул Луссурия.       — Уйди, пожалуйста, — тихо проворчал Занзас. Занна рискнула рассерженно взглянуть на парня (девушка была здесь только потому, что он продолжал вытаскивать ее из ее собственного офиса), который уже был одет меньше, чем наполовину. Офицер Солнца был более одет только потому, что сумел удержать свое боа из перьев, несмотря на то, что потерял как китель, так и рубашку.       — Будешь должен, — твердо сказала она, поднимаясь на ноги и забирая свои бумаги.       — Можешь позже заняться сексом со своим парнем в офисе, — рассеянно ответил ее Небо, снова переключив внимание обратно на Луссурию, конкретно на его ремень.       — Ловлю на слове, — проинформировала его Занна, поймав взгляд Солнца и подмигнув ему, и вышла из офиса. Не то чтобы ее сексуальная жизнь была и близко такой же активной, как у Занзаса, но девушка и Пантера были счастливы не торопиться, и у ее парня были проблемы с сердцем, что немного все усложняло. Но ей действительно надо было позвонить ему и узнать, что он думал об офисном сексе, раз ее босс дал добро.       Хм, у нее был стационарный телефон в ее офисе, так что она могла спросить его позже. Все-таки было все еще слишком рано, чтобы делать звонки.

***

      Занна ненавидела июль. Он был слишком жарким. Девушка жила в Сицилии уже больше шести лет и все еще становилась слабой от летнего тепла. У Занзаса никогда не было такой проблемы (он любил тепло, ящерица), но ее Небо понимал, что для нее это было серьезным неудобством, так что парень присоединялся к ней на прохладном каменном полу, когда они спали, и не ждал от нее ничего с одиннадцати утра до пяти дня кроме того, чтобы она дремала и пила. Даже тогда обычно он приносил напитки, так как для нее двигаться было почти слишком. Иногда Занна ездила к Пантере просто ради морского бриза, хотя человек, который лежал рядом с ней на полу, и с кем можно было вести разговоры на разные темы, тоже совсем не мешал. Поцелуи и томная интимность также были определенным преимуществом.       Хотя бы то, что девушка теперь была в Варии означало то, что она могла спокойно вести ночной образ жизни, если хотела, на протяжении всего лета, в отличие от того, как было раньше, когда ей приходилось посещать все дневные мероприятия с Занзасом, потому что дон Вонгола ожидал этого от нее.       Девушка ненавидела август сильнее, но в августе хотя бы страдали и все окружающие.       — Занна.       Она не сдвинулась с того места, где лежала лицом вниз на мраморном полу за офисным диваном, подальше от солнечных лучей, пробивающихся сквозь шторы узкими полосками, достаточно яркими, чтобы осветить комнату, но недостаточно горячими, чтобы изжарить их заживо.       Раздался звук ботинок по камню, и в ее поле зрения появились ноги ее Неба. Занзас сел на пол рядом с ее головой и стал держать лист бумаги перед ее глазами. Занна посмотрела на наклоненные буквы и автоматически начала читать ржаво-красный почерк.       Подождите секунду, этот запах…       — Это написано кровью?       — Да.       Значит, он в конце концов нашел того, кому можно было заплатить, чтобы был сделан трюк с генеалогическим древом. Ну, это, или парень заплатил этому человеку, чтобы он или она научили делать это его самого, и девушка не могла спокойно исключить этот вариант. Занзас мог разделять свое Пламя Неба на составляющие элементы и отдельно использовать почти все. Он также был человеком, который научил ее использовать ее второе Пламя Тумана.       Оказалось, что отца ее Неба звали Бартоломео Руссо, и он родился в 1938 году. Родителями его отца были Джузеппе Руссо (родился в 1912 и умер в 1986) и Сильвия Ланца (родилась в 1914). Родителями Джузеппе были указаны Кьяра ? (родилась в 188? и умерла в ??61) и ? Андреевич (родился в 18?5 и умер в 196?). У родителей Сильвии Ланцы были такие же пятна, но было достаточно информации, чтобы Занна могла мысленно сопоставить имена и даты с парочкой, упомянутых в папке с энциклопедическими ДНК-тестами синьоры Вонголы, которая теперь была спрятана среди старых домашних заданий ее и Занзаса. Обе эти линии были вонгольскими: мать Сильвии была потомком одной из сестер Третьего, а ее отец был потомком одной из младших сестер Первого и Второго. К тому же она сама по себе была Ланцой, следовательно потомком одного из старших единоутробных братьев Рикардо Вонгола, так как «Ланца» было фамилией первого мужа матери Второго.       Чертовы вонгольские браки между родственниками заставляли ее внутреннего генетика хвататься за сердце и орать о кровосмешении. Пламя, должно быть, обладало каким-то сглаживающим эффектом, иначе было бы намного больше врожденных дефектов.       Учитывая то, что Бартоломео Руссо было около сорока, когда был зачат Занзас, у парня наверняка были старшие единокровные братья или сестры, а может быть и младшие. Это будет интересно. Отцу ее Неба объяснять это своей жене.       — Я не буду искать информацию о твоем отце до сентября, — твердо сказала ему девушка. — Все государственные учреждения пока закрыты.       — Проникни в них.       — Нет. Он не связан с Вонголой (вообще то его явно звали «Руссо», потому что его дедушка был русским), и его бабушка по отцу может быть кем угодно. У тебя уже есть все еще живая крутая мафиозная бабушка со стороны отца, что дает тебе еще два права обладать именем Вонголы, этого более чем достаточно, чтобы внести в архивы Железного форта и укрепить твою позицию. У тебя явно есть кровь, и дон Вонгола знает, что люди хотят тебя как наследника. Дальнейшая задержка подтверждения тебя в этой роли, следовательно, должно быть, обусловлена личными причинами, а не профессиональными. Он знает, что у тебя есть образование, желание и сила, чтобы быть Десятым.       — Значит, я загоняю его в угол и он либо признает меня, либо признается, что не хочет, чтобы я был Десятым, — тихо закончил Занзас, — по каким угодно хреновым причинам.       — Он стар и мягок, а ты воинственный, — прямо сказала Занна. Во всяком случае,       она думала, что именно в этом была проблема.       Ее Небо потеребил прядь ее волос:       — Энрико ничего не видит за своим эго, и Федерико понятия не имеет, как живут люди ниже ранга правой руки. Жестко, но чистая правда: Федерико действительно волновали люди, и он пытался, но мужчина был абсолютно далек от них и даже не понимал этого, несмотря на все усилия Занзаса.       — И Массимо не хочет быть доном, — закончила девушка. Частично из-за того, что от донов ожидали жениться, а Массимо был счастливо моногамен с тем, кто должен был бы быть его мужем, но в основном из-за того, что синдром среднего ребенка Массимо привел к тому, что он с подозрением смотрел на все, хоть каплю относящееся к Вонголе. Он был бы хорошим Внешним Советником, но Савада был младше его, и, следовательно, было маловероятно, что он уйдет в отставку и передаст ему власть.       — Я поеду в архивы позже, — сказал ей парень, все еще играя с ее волосами и заботливо держа их подальше от ее шеи. — Хочешь холодное полотенце?       — Пожалуйста.

***

      Как оказалось, «позже» Занзаса потребовало, чтобы все его офицеры сопроводили его в Железный форт в десять часов вечера, что хотя бы было достаточно поздно, чтобы было прохладно, несмотря на ношение полной варийской формы. Ее Небо даже заранее позвонил, хотя, судя по выражению лица дона Вонголы, от парня не ожидали, что он явится с полным комплектом. Учитывая то, что Бельфегору было восемь, Оттавио было около двадцати пяти, и Маммон был по макушку закутан в иллюзии, чтобы быть неузнанным, они были сбивающей с толку группой, выстроившейся за Занзасом.       — Сын мой, я думал, ты просил о личной встрече, — сказал дон Вонгола после короткой паузы.       — Если твои Хранители могут все слышать, то и мои тоже, — твердо сказал Небо Занны, сложив руки на груди. Не провоцирующий конфликт, пока нет, но указывающий мужчине на его двойные стандарты, чему он раньше не противился. Стоящий справа от дона Вонголы Нуга дернулся (это кодовое имя было дурацким, но она не могла звать мужчину Койотом), но промолчал. Ураган выглядел так, как будто только что осознал, что парень точно знал, что он делал, и эта мысль была ему не по душе. Хах. Но это имя. Он был Суперби? Она никогда до этого не думала, что здесь могла быть связь. Было о чем спросить Теру.       Дон Вонгола примирительно улыбнулся, как будто никогда не замечал, в какое невыгодное положение он в обычном порядке ставит большинство своих гостей и родственников:       — По одному Хранителю, а остальные останутся в вестибюле?        — Эльф, останься, — приказал Занзас (на японском) после задумчивой паузы, которая, скорее всего, была просто для виду. — Акула, присмотри за всеми, чтобы они вели себя прилично.       — Понял, босс, —ответил офицер Дождя, открыв за собой дверь, но пока не двигаясь, чтобы уйти. Дон Вонгола кивнул на Висконти, и Нуга отошел от него и направился к открытой двери, остальные из Девятого поколения последовали за ним.       Скуало кивком послал Луссурию вперед, другие офицеры последовали за ним, и подросток пошел в хвосте, поймав взгляд ее Неба, когда закрывал за собой дверь.       Занна была больше заинтересована в том, как дон Вонгола выбрал, какому Хранителю остаться. Девушка явно не считалась правой рукой своего Неба (эту позицию занимал четырнадцатилетний мечник, в противовес Нуге), но серьезно, как так получилось, что ее запихнули на позицию «полунезависимого наблюдателя»? Она никогда не была независимой. Она даже никогда не притворялась независимой. Она просто всегда настаивала на правдивости, от себя и от окружающих. Включая Занзаса. Пантере нравилось превращать это в игру, дразня ее намеками, недомолвками и подтекстами, чтобы увидеть, насколько много Занна могла разобрать и о скольком догадаться. С практикой у нее все шло лучше, и было забавно ловить его, особенно когда он платил за поражение поцелуями.       Не медля ни секунды, дон Вонгола подошел к среднего размера овальному столу, который был в этой комнате для встреч, и сел в середине около одной из длинных сторон. Занзас сел напротив, а девушка встала за его левым плечом, а не села на другое сидение. Через стол Висконти скопировал ее позу.       — Итак, сын мой, что ты желаешь обсудить? — мягко спросил дон Вонгола.       — Я знаю, что ты видел документы о наследии моей матери, которые я отдал в архивы, — прямо сказал Небо Занны, — так что ты знаешь, что моя кровь не хуже моих братьев, хоть я и незаконнорожденный.       Парень все еще не сказал дону Вонголе, что знал, что не был биологический сыном мужчины? Это было странно. Неожиданно. Но опять, с открытием наследия его матери, не то чтобы ему уже было нужно выставлять напоказ эту обиду: это было личное, а не политическое.       — Я очень сожалею о твоей матери, сын мой, — тихо сказал дон Вонгола. — Я не учел, что она и сама могла быть Вонголой. Это была ужасная оплошность.       — Ты не думал, что кто-то из потомков Первого или Второго мог закончить, как она, — догадался Занзас с беспощадной точностью. — Но болезнь не разбирается с статусах.       Сейчас ее Небо был почти уверен, что у его матери была парафрения, а не явно проявляющаяся шизофрения, основываясь на том, что он помнил о ее поведении и на книгах, которые он прочитал. Она была здоровой, она была стабильной, она была последовательной… кроме ее заблуждения о том, что Занзас был сыном дона Вонголы, которое последовало за Активацией его Пламени, что вызвало связанные с этим паранойю и идеи величия. Ее другие проблемы были, скорее всего, связаны с периодическим принятием лекарств, что наверняка стало менее периодическим, когда ей больше не надо было фокусироваться на присмотре за своим ребенком.       — Я приношу свои извинения.       Парень кивнул, принимая признание провала.       — Однако это не то, почему я здесь. У меня есть кровь, у меня есть тренировки и меня поддерживает семья, так почему ты еще не назвал меня своим наследником?       — Сын мой… — дон Вонгола замешкался, на мгновение взглянув краем глаза на Занну. Ах да, он не мог лгать. Или увиливать. Бедный старик, был вынужден говорить правду в такие сложные времена.       — Что ты ищешь, чего у меня нет? — потребовал ее Небо.       Старик вздохнул, выглядя ужасно усталым:       — Сын мой, я признаю, что Семья расцветет под твоей опекой. Но какой ценой? Сейчас преступный мир — это глобальное явление, большинство моих обязанностей как Дона включает в себя установление и поддержание связей с другими Семьями и иностранными организациями. Сколько ненужных смертей причинит твоя воинственность? Во сколько еще войн будет втянута Семья? О Вонголе и так тихо шепчутся как об империи, построенной на трупах, тонущей в крови и грехах. Я не хочу, чтобы все стало еще хуже.       Занзас задрожал. От ярости. Девушка скользнула слегка левее и сделала маленький шаг вперед, непринужденно положив руку на ручку кресла за локтем ее Неба. Не сдерживание, напоминание, что она была здесь и на его стороне.       — Значит, — парень выплюнул слово сквозь сжатые зубы, — ты отказываешь мне в Семье. Потому что. Я на самом деле забочусь. О Семье?       Он вскочил на ноги, его кресло грохнулось на пол.       — Иди нахуй.       Занзас развернулся и зашагал к двери, распахнул ее и вышел. Занне пришлось поторопиться, чтобы поспеть за его длинными ногами.       Все остальные офицеры повернулись и последовали за ним, быстро шагая за их невероятно яростным Небом, хоть и не рискуя приближаться так близко, как девушка.       — Эльф, — напряженным голосом потребовал парень, как только они все сидели в машине и Луссурия вез их обратно в Варию.       — Абсолютная вера во что-то не делает это правдой, — ответила ему она. — Страх — жалкое оправдание чего угодно, и отсутствие веры в чистоту намерений людей, которых ты хорошо знаешь, очень маленький шаг от неоправданной паранойи.       Ничего из этого не будет нести особого смысла для других офицеров, но Занзас точно поймет, что Занна имела в виду.       — Что это нахуй было? — потребовал Скуало через несколько минут, так как Небо ничего не сказал в ответ на ее комментарий.        Дон Вонгола не думает, что Занзас достаточно дипломатичный, чтобы быть наследником, — быстро сказала девушка, пока парень успел только ощетиниться.       — Эй, что? — у четырнадцатилетнего подростка отпала челюсть. — Какого черта? Врой, вы оба учились на дипломатическом курсе. Босс выпустился лучшим в классе! До того, как ему исполнилось пятнадцать! Что это за нахрен идиотская аргументация, которую использует Девятый?!       Занзас очень медленно закрыл глаза и откинулся обратно на кресло.       — Заткнись, мусор, — резким голосом потребовал он.       Скуало обжег его взглядом и показал грубый жест, но замолчал. Остаток поездки прошел в напряженной, душащей тишине, хоть и только из-за того, что Бельфегор, к счастью, уснул, уткнувшись в ее плечо, прямо перед тем, как беловолосый мечник начал говорить.

***

      Август прошел тихо. Занна не доверяла этому: это было затишье перед бурей. Это делало сон сложным. Признаться честно, частично это могло быть из-за того, что Занзас руководил почти каждой миссией, которая к ним просачивалась, так что он редко был рядом с ней, когда девушка пыталась отдохнуть, но она доверяла своим инстинктам. Дон Вонгола оскорбил все, чем являлся ее Небо, и парень не собирался просто так это оставить. Он собирался доказать мужчине, что он был неправ, было неясно только, как.       Занна надеялась, что Занзас вспомнит, что суть дипломатии была в «войне любыми иными средствами», ударение на «любыми». Если ее воспоминания о той давней истории были актуальными, тогда в мире без нее ее Небо мог об этом забыть (или никогда не узнать), когда вступал в конфронтации с доном Вонголой из-за его различных провалов. Занзас все еще был Занзасом, но образование и тренировки создавали разницу, как и эмоциональная поддержка, на которую можно было рассчитывать — он с этим справится. Девушка воспользовалась отсутствием работы, чтобы проводить с Пантерой больше времени, хотя из-за убийственно жаркой погоды днем они по большей части находили какое-нибудь место, где была тень, свежий ветер и где можно было полежать почти без одежды и подремать. Что-то другое было более… энергозатратным.       Оставалось всего лишь несколько дней до сентября, когда парень призвал всех офицеров в официальную комнату для встреч Варии и объявил свой план.       Она больше не слышала никаких деталей: когда ее Небо сказал «нападение на Железный форт», Занна внезапно почувствовала, как будто стояла за стеклянной стеной и издалека смотрела, как разворачиваются действия, и расстояние, на котором находилась девушка было маленьким, но в то же время его было невозможно пересечь. Скуало был доволен и рвался в бой, Луссурия так яро сочувствовал Занзасу, что игнорировал последствия, Бельфегор радостно ждал кровопролития, Маммон был тих, но одобрял, даже не упоминая о том, насколько это будет дорого, Оттавио…       Ей не понравилось выражение лица Оттавио. Парень пропустил его, слишком зацикленным на своем праведном гневе, но Занна все видела. У него был взгляд кого-то, у кого были все намерения использовать твои секреты, чтобы сдать тебя с потрохами.       Так не пойдет.       Девушка позже поймает Занзаса, чтобы поговорить наедине и указать на недостатки в его грандиозном плане.

***

      Она знала имя Облака, стоящего перед ней, только потому, что Майномай*, высокий Туман, с которым Занна поделилась фотографиями ее Неба тогда, весной, решил, что это значит, что они были друзьями, и много говорил о своем лидере отряда, когда они проводили время вместе. Только Майномай говорил о нем как о своем партнере, а не о своем лидере отряда, потому что они были отрядом из двух человек. Майномай был гениальным и сильным, но рассеянным: Пайер* не давал ему отвлекаться и напоминал о цели миссии. Это работало для них и для Варии. *Майномай — неистовство на древнегреческом, а Пайер — огонь на древнечешском, прим. переводчика.       До этого девушка видела его только два раза, и один из них был на ее дне рождения, но она запомнила некоторые вещи с этих встреч и из варийских сплетен. Этот Облако был еще более восприимчив к Пламени, чем ее Небо, не имел ни капли терпения для людей, тратящих его время, и не уважал своего офицера.       — Сольная миссия, — сказала ему она, держа в сияющей Пламенем руке запечатанный конверт. Пайер взглянул на нее, призвал красно-фиолетовый отсвет к своим собственным пальцам и сжал ее руку в своей. В эту долю секунды контакта Занна толкнула на него то, что видела (не скрытое выражение лица Оттавио) и что подозревала (предательство). Пламя мигнуло и погасло, лидер отряда кивнул ей, положив конверт в карман.       — Офицер.       Вот и все.

***

      Девушка четыре дня откладывала разговор со своим Небом и делала бы это дольше, если бы Пайер не пришел в спортзал, где она тренировалась в формах меча, и не пихнул бы ей толстый конверт вместе с Пламенным впечатлением, показывающем, что труп Оттавио тихо остывал в его запертом офисе. И то, что Пайер ее ненавидел за то, что она так им сыграла: он не хотел быть офицером Облака, сука.       В конверте была кассетная лента, две дюжины фотографий и записи трех разговоров, которые трижды по-разному показывали его предательство. Самой важной для Занны была встреча с Висконти: офицер Облака предал доверие своего босса ради дона Вонголы.       Две другие записи доказывали, что он делился конфиденциальной информацией со своей семьей и использовал свою позицию в Варии для личной выгоды и во вред вонгольскому Альянсу, что было достаточным поводом для его смерти, и если Занзас бросит свои планы о войне, тогда то, что Оттавио его продал, можно будет выдать за ложь в попытке скрыть множество его других преступлений.       Девушка закрыла конверт, поднялась в покои, которые делила со своим Небом (и которые были пустыми) и оставила его на середине стола прямо перед стулом босса, затем снова вернулась назад в спортзал, чтобы вступить в конфронтацию с парнем, ради которого она сделает почти все что угодно.       Она никогда раньше ему не противилась, но, опять, он и никогда не был так зациклен на достижении чего-то так явно разрушительного. Занна слишком любила его, чтобы позволить ему так себе навредить.       Девушка нашла Занзаса в одном из усиленных спортзалов, которые обычно использовали Ураганы, тренирующимся со своими пистолетами перед небольшой группой зрителей.       — На выход, — сказала она этим бездельникам, кивнув на дверь. Раздалось несколько разочарованных стонов и ворчания, но никто не запротестовал. Последний из них даже защелкнул задвижку, закрывая дверь, чтобы гарантировать, что их не побеспокоят.       — Что такое, пикси? — игриво спросил ее Небо, прокрутив пистолеты после того, как их перезарядил. Занна обошла комнату, чтобы стоять к нему лицом, а дверь была справа от нее.       — Занна, поговори со мной, — парень резко нахмурился, пистолеты уже в кобурах и Пламя наготове для того, чего бы он с нее ни считывал. Девушка не знала, что сейчас видел Занзас, но она не пыталась ничего прятать.       — Почему ты так зациклен на том, чтобы доказать, что дон Вонгола прав? — тихо спросила Занна.       — Объяснись.       Сейчас ее Небо злился на нее, но это было неважно.       — Прямая конфронтация в поле — это война, Занзас, — твердо сказала девушка. — Ты собираешься воевать против Вонголы. Ты предаешь всех, кто верит в тебя и кто хочет, чтобы ты был Десятым.       — Неправда! — его Пламя взревело к жизни, давя на нее и голодно разрывая края ее Воли. Она никогда раньше этого не делала, никогда не ставила свою Волю против его. Ее Воля всегда была так полностью созвучна с его, что он не мог обжечь ее, даже когда призывал Ярость. Но не сейчас, сейчас Занна была полностью открыта, абсолютно беззащитна.       Это не имело значения, девушка не уступит. Ее Воля была для него, и парень это не искоренит.       — Правда! — крикнула она. — Ты берешь личное оскорбление и используешь его как оправдание для смертей невинных! Как много рядовых мафиози умрет, если ты нападешь на Железный форт, Занзас? Скольких из них ты знаешь по имени? Сколько из них поддерживают тебя в твоих амбициях? Ты убьешь их за то, что они делали свою работу, за то, что были там!       Выстрел концентрированной Ярости попал в ее наскоро призванное Пламенное лезвие, сломав ее защиту, полностью ее поглотив.       — Ты дашь дону Вонголе рычаг против всех донов и правых рук, которые тебя поддерживают! Это не дипломатия! Это идиотизм!       Второй выстрел Ярости заставил ее уклониться, и ее Небо заорал на нее, вся злость, которая кипела под поверхностью, теперь была полностью видна:       — Ты моя! Как ты смеешь!       — Я смею, потому что я твоя! — закричала в ответ Занна, снова уклоняясь от обстрела и с силой ударяя парня по лицу тупой стороной еще одного лезвия. — Я смею, потому что как только ты успокоишься, ты будешь, блять, ненавидеть себя! И что, что дон Вонгола не видит того, что у него перед носом? Будь взрослым! Хватит выебываться! Будь дипломатичным! Война любыми иными средствами, идиот!       В следующую секунду ее Небо выстрелил назад, бросив себя на нее, и все произошло слишком быстро. Следующая вещь, которую знала девушка, это то, что ее челюсть болела (определенно трещина, возможно, сложный перелом), и она сама летела сквозь спортзал, иронично благодарная за все те избиения, когда она только начинала тренироваться с Пламенем, потому что если и была вещь, которую Занна идеально знала, так это то, как принимать удары и снова подниматься. Ее кости потом ее не поблагодарят, но девушка могла это делать.       — Он предает Вонголу! — прорычал Занзас, по его лицу проходила тонкая полоска синяка, куда попал ее первый удар. — Он должен ставить семью на первое место! Какого хуя мне еще делать?!       Парень перезарядил пистолеты и выстрелил очередную серию, которая проела ее лезвия-щиты и чистым импульсом отбросила ее в очередную стену.       — Убей или закажи его, ты, идиот! — заорала в ответ она, уже зная, что после этого минимум неделю пролежит неподвижно в медицинском крыле, несмотря на использование Пламени, чтобы держать кости вместе. — Или убей Внешнего Советника, трагическая случайность, так жаль, и убеди его преемника тебя номинировать! Расскажи людям, почему дон Вонгола не делает тебя наследником! Не то чтобы он взял с тебя клятву хранить это в секрете! Подрывай его авторитет на каждом шагу и заставь всех остальных сражаться с ним за тебя! Будь, блять, дипломатичным, кретин!       Ее Небо взревел раненым зверем и начал палить в нее. У Занны больше не было ни времени, ни дыхания для слов, и девушка сфокусировалась на том, чтобы не позволить ему ее убить, потому что это тоже не было в его же интересах.       Она оказалась на спине на прожженных матах, потолок над ее головой был выщерблен и в пятнах от их стычки, и Занзас прижимал дуло одного из своих пистолетов к ее лбу.       — Почему? — хрипло потребовал ответа ее Небо.       Почему Занна противостояла ему. Почему давила на него. Почему вытаскивала его из этого состояния раненой ярости и заставляла думать, когда от всего и так было так больно.       — Я слишком люблю тебя, чтобы позволить тебе сделать это с собой.       Несколько долгих секунд парень снимал пистолет с предохранителя и возвращал обратно, затем издал низкий звук отвращения и убрал оружие в кобуру.       — Я тебя ненавижу, — твердо сказал он, его взгляд был жестким.       Это была правда, но девушка не позволила этому ее ранить: Занзас ненавидел ее, потому что он любил ее, и ее слова имели для него значение. Она причинила ему боль, говоря правду, которую ее Небо не хотел слышать, и Занна знала, что так будет. Лучше ненависть, чем равнодушие: если бы ему было вообще все равно, это было бы больно.       Ей не было больно от слов, но было от всего остального. Открытые участки ее кожи были агонизирующей симфонией ожогов первой степени (девушке так чертовски повезло, что она избежала худшего), микросетка Пламени держала вместе ее переломанный скелет, и ее личный трюк по превращению внутритканевых жидкостей в неньютоновскую жидкость для ослабления последствий ударов был единственной причиной, по которой ее кровь все еще по большей части была в ее венах и артериях, и у нее не было разрывов внутренних органов.       Парень с топотом ушел из ее поля зрения, дверь с грохотом распахнулась, и его шаги стихли. Занна почувствовала, как ее Воля мигнула и погасла: он услышал ее. Он послушал. Он подумает о правде, которую она ему дала.       Этого было достаточно.

***

      — Офицер?       Девушка моргнула и увидела наемного убийцу, стоящего рядом с ней на коленях и аккуратно надавливающего пальцами ей на шею. Где он?..       — Офицер, не отключайся!       Как она могла отключиться? Она же не включена. И у нее все так болело.       — Блять, что так долго? — Облако (это был Соколиный глаз, фиолетовый спандекс явно давал это понять) посмотрел наверх, затем снова на нее. — Эльф, сфокусируйся! Не смей, твой парень с меня шкуру спустит!       Идея о том, что Пантера спускает с кого-то шкуру, заставила ее хотеть смеяться, что никак не помогло ее грудной клетке.       — Оу-у-у, — простонала Занна, немного удивленная тем, каким слабым был ее голос.       — Боль — это хорошо, боль значит, что ты жива, и ты останешься живой! — твердо сказал Соколиный глаз, наклоняясь к ней, чтобы посмотреть ей в глаза. — Ты слишком избаловала нас, чтобы мы приняли другого офицера Грозы.       Девушка заскулила. Это было нечестно, ему надо было перестать заставлять ее смеяться…       — Эльф, возьми себя в руки!       Она устала, она не хотела…       — Занна!

***

      Реальность была неправильной. В этом она была уверена. Была ли эта неправильность в ее голове или снаружи не имело особого значения: факт оставался фактом — все было неправильно, и не было возможности это исправить. Неважно, она переживет. Были… более важные…       …вещи.       У нее все болело. Если ей было двадцать девять, и она пила чай, тогда боль была не к месту, но она также была на десять лет младше и противопоставила свою Волю Воле своего Неба, которому посвятила себя больше чем пять лет назад и с которым ходила в школу. Это… подходило.       Боль была везде, не острая, но постоянная и цепляющаяся. Приглушенная сквозь мягкий туман, отдаленная часть ее мозга пробормотала что-то едкое об очень сильных обезболивающих. Все было бессвязно, приглушенно и разбито, и некоторые осколки лениво плавали бесцельными кругами. Ничего не было понятно, она никак не могла определить, где она была и как сюда попала, и даже голоса, которые она смутно слышала, не говорили ни на одном языков, которые она понимала. Были и обычные звуки, но и они не несли много смысла, невыразительный диалект, который она никогда не учила, но почему ей был нужен новый язык, чтобы оставаться в кровати?       Кровати были для отдыха, даже если ей было слишком жарко и тяжело, и потерялось что-то важное. Но мягкое одеяло душило ее возражения, и она не могла придумать причину ему сопротивляться.       Она уплыла.