***
К пятнице все стали вести себя как безумные. Каждый из них получал подарки все пять дней, и каждый невероятно старался не только выяснить имя своего Санты, но и имена всех остальных. Энтони и Тео стали наугад охранять носки, пытаясь поймать различных Сант. Дафна начала задавать нелепые вопросы, пытаясь сбить с толку своих одногруппников и заставить их в чем-нибудь признаться. Луна приводила всех в неловкость, говоря что-то вроде: «я уже знаю, чей ты Санта», и мечтательно улыбаясь вдаль. Никто не знал наверняка, так ли это на самом деле, потому что она отказывалась отвечать на расспросы на эту тему. Ее главной заботой было то, пользуются ли омелой или нет. Гермиона не была уверена, означает ли это, что она беспокоится о том, что слишком много людей стоят под ней, или что не стоит никто. До сих пор она видела под омелой, которая находилась прямо у двери в холл, только Невилла с ярко-красным лицом после того, как Ханна поцеловала его в щеку, когда уходила на урок. К концу недели у Гермионы на комоде появились четыре новые открытки, рядом с первой, в которой упоминалась «Гордость и предубеждение». На одной из них была фотография пышного, зеленого, покрытого мхом леса, а внутри — отрывок из «Хоббита». На другой было что-то похожее на очень старую карту сокровищ, с отрывком из книги, которая, как она позже узнала, называлась «Остров Сокровищ». Она уже начала думать, что ее Санта — Тео, поскольку они говорили о первых двух книгах в начале семестра, но третья открытка сбила ее с толку. Она никогда раньше не слышала об этой книге. Она также была лишь смутно знакома с четвёртой, которой оказался «Великий Гэтсби». Цитата из этой книги была самой короткой из всех, но мгновенно стала ее любимой: «Сдержанность в суждениях — залог неиссякаемой надежды». Изображение на лицевой стороне напоминало старинную открытку с изображением морского побережья, на котором из-за горизонта выглядывало солнце. После этого она начала думать, что это Энтони, потому что он являлся еще одним ненасытным читателем и часто был склонен к глубоким размышлениям. Но в последнее утро она нашла красивое, богато украшенное изображение молодых парня и девушку, которые определённо были Ромео и Джульеттой, и цитата внутри доказала ее правоту: О куст цветов с таящейся змеей! Дракон в обворожительном обличье! Исчадье ада с ангельским лицом! Поддельные голубь! Волк в овечьей шкуре! Ничтожество с чертами божества! Пустая видимость! Противоречье! Святой и негодяй в одной плоти! Она снова подумала, что это мог быть Тео, так как это была еще одна история, которую они обсуждали, но затем она подумала, что, возможно, это мог быть Драко — из-за упоминания дракона. Как бы то ни было, она понимала, что узнает об этом завтра на рождественской вечеринке, и сейчас ей нужно было сосредоточиться на том, чтобы подготовить остаток своего подарка для него… Драко в этот самый момент расхаживал по своей комнате. В понедельник он получил настойку чабреца. Во вторник — баночку с наростами со спины растопырника. В среду — яичную скорлупу Оккамия. В четверг был маленький мешочек с растертой в порошок рутой обыкновенной, а в пятницу он нашел в носке целое яйцо огневицы, аккуратно уложенное в деревянную коробку. Некоторые из этих предметов были очень распространены в Зельеварении. Яичная скорлупа Оккамия была любопытна, так как он знал только три или четыре зелья, в которых использовался этот ингредиент. Яйцо огневицы было еще более интригующим, так как их было довольно трудно найти. Он никогда не варил зелья, в котором оно требовалось. Он потратил изрядное количество своего свободного времени на чтение книг по зельям, но все еще не был на до конца уверен, что это. Если для зелья требовались только эти пять ингредиентов, он в тупике. Ничто из того, что он нашел, не состояло только из них. Тем не менее, если Тайный Санта предоставит ещё один или два ингредиента завтра на вечеринке, он может быть на пути к созданию одного из самых сложных зелий. Он усмехнулся про себя. Тот, кто был его Сантой, определенно хорошо знал его — знал его страсть к зельям и его ненасытную потребность разгадывать загадки. Сначала он подумал, что это мог быть Тео, который знал его лучше других просто потому, что они все эти годы жили в одном общежитии. Но Тео был довольно скрытен со своими подсказками на этой неделе, и Драко почувствовал, что это был кто-то другой. Дафна тоже выросла вместе с ним, но это было не в ее стиле. После еще нескольких минут ходьбы и размышлений он решил, что пришло время собрать свой последний подарок для Невилла, который, казалось, был очень доволен всеми связанными с Травологией подсказками, которые получал на этой неделе. Драко начал с горшка с землей, а на следующий день положил в носок Невилла мешочек с бобами Паффопода. Он подслушал, как Невилл сказал Ханне, что он сажал их ложками, потому что не мог найти свой совок, что дало Драко потрясающую идею для последнего подарка. Он должен был признать, что чувствовал себя действительно хорошо всю неделю, видя улыбающиеся лица и чувствуя волнение в комнате. Каждый раз, когда он видел, как Невилл взволнованно восклицает о своей последней подсказке, или когда он находил свою собственную подсказку в носке, у него снова возникало это теплое чувство. Он предположил, что именно так и должно быть, когда тебя окружают люди, которые искренне заботятся друг о друге и готовы это показать. К этому ощущению он уже привык и с удивлением обнаружил, что оно ему нравится. Говоря об ощущениях, он изо всех сил старался быть легким и дружелюбным с Гермионой, но каждый раз, входя в комнату, ловил себя на том, что ищет ее. Только за последнюю неделю он дважды останавливал себя от того, чтобы шумно вдохнуть, когда она проходила мимо, просто потому, что считал ее ванильно-абрикосово-апельсиновый аромат захватывающим. Однажды, когда они вместе работали над зельем, она слишком сильно наклонилась вперед, и ее волосы чуть не упали в бурлящую жидкость. Не раздумывая, он поймал ее локоны и убрал их за спину. Она подскочила и уставилась на него широко раскрытыми глазами, пока он невнятно бормотал объяснения, потому что мог думать только о том, какие ее волосы мягкие и как ему хотелось снова погрузить в них свои пальцы. Она казалась смущенной этим прикосновением, но не расстроенной. Она не оттолкнула его. Он заметил, что она никогда не отталкивала его.… В эти дни Драко проводил много времени, колеблясь между двумя настроениями. С одной стороны, он был полон надежд. Гермиона ясно дала понять, что считает его своим другом. Она простила ему его прошлые проступки и относилась к нему с той же открытой, честной заботой, с какой относилась ко всем остальным. Он знал, что она его не боится. Он также знал, или, по крайней мере, думал, что знает, что она находит его занимательным. Он ловил ее на том, что она наблюдает за ним больше раз, чем он мог сосчитать. Иногда она сразу отводила взгляд, и ее щеки розовели, когда ее ловили. В других случаях она мягко улыбалась, а затем переключала свое внимание на что-то другое. Конечно, это означало, что он тоже много времени наблюдал за ней. Кроме того, она, казалось, чувствовала себя вполне комфортно в случайные моменты их физического контакта: когда они сидели достаточно близко, когда оба тянулись к одной и той же книге, когда дружески толкали друг друга. Он обнимал ее тогда, месяц назад, когда она плакала, но ничего подобного больше не повторялось, и они об этом не говорили. Но в целом ей, казалось, было приятно его общество, и он задавался вопросом, сможет ли она когда-нибудь увидеть в нем нечто большее, чем просто друга. С другой стороны, он каждый раз упрекал себя, что даже думал о том, что кто-то такой же милый, смелый и хороший как гриффиндорская принцесса когда-нибудь сможет посмотреть на кого-то вроде него таким образом. Она могла простить его, могла поверить в его искупление и принять его как друга, но он знал, кто он такой. Он был эгоистичным, гордым и эмоционально сдержанным. Он изо всех сил старался впустить людей и ненавидел саму мысль о том, что кто-то видит его слабости. Вот почему у него никогда не было настоящих, близких друзей. Крэбб и Гойл больше походили на прихвостней, а остальные слизеринцы держались от него подальше. На самом деле он был удивлен тем, как быстро Тео потеплел к нему, учитывая, что долговязый брюнет раньше держал его на расстоянии вытянутой руки. Не то чтобы Драко не был ему благодарен. Он знал, что был трусом и предателем в глазах многих, хотя мнение бывших Пожирателей Смерти не имело для него значения. Черт, он был бывшим Пожирателем Смерти. Не совсем. Он слышал ее голос в своей голове всякий раз, когда шел по этому негативному пути отвращения к себе. Он знал, что она попытается отговорить его от этого. Один только этот факт — тот факт, что она не хотела бы, чтобы он так думал о себе, тот факт, что она знала, что он никогда не хотел этой метки или титула, заставлял его сердце биться сильнее. Ему ничего так не хотелось, как пробежать через гостиную, ворваться в ее комнату, заявить о своих чувствах и заключить ее в объятия, как бы безумно это ни звучало. Он вздохнул. Этого не случится. По крайней мере, не сегодня. Завтра у них будет рождественская вечеринка, и он никогда в жизни так не нервничал из-за светского раута. Подарок Невилла был уже упакован и готов. Все ключи к разгадке — пять различных ингредиентов и загадка, которую он получил в первый день — лежали у него на комоде. Драко очень надеялся, что его Тайный Санта — это Грейнджер. Если так, то у него тоже есть небольшой подарок для нее. Он знал, что это не было частью игры, и если бы это был кто-то другой, он бы не беспокоился, но на всякий случай, если это она, он хотел поблагодарить ее за блестящие подсказки. Если его Санта будет кем-то другим, он просто отложит подарок на другое время. Он прошелся по своей комнате еще четыре раза, прежде чем плюнуть на все и неохотно лечь в постель. До завтрашнего вечера ещё слишком много времени.Глава 19. Загадки
28 октября 2020 г. в 08:52
Наступило утро понедельника, и Гермиона едва сдерживала волнение. Все воскресенье она провела в библиотеке, пытаясь решить, что же ей, как Тайному Санте Драко, делать. Она решила сосредоточиться на его любви к зельям и интересе к загадкам. Когда она сидела за столом в дальнем углу библиотеки, обложенная книгами и разбросанными повсюду пергаментами, ей пришла в голову идея, и она была действительно впечатляющей — без преуменьшений. Гермиона надеялась, что он согласится. Может, он снова обнимет ее. Может, если она сумеет передать ему подарок под одной из веток омелы, которые повесила Луна… Девушка поперхнулась сахарным пером, которое находилось у неё во рту.
Мы немного забегаем вперед, да?
А теперь пора было начинать. Гермиона взяла первую подсказку с собой в женскую ванную комнату, так как это была ближайшая к камину дверь, и выглянула в общую комнату. Хотя там никого не было, она быстро наложила на себя дезиллюминационные чары — на всякий случай — и поспешила к камину, где весело висели рождественские носки. Она бросила маленькую бутылочку с запиской, привязанной к ней, в носок Драко и побежала на цыпочках обратно в ванную. Вздохнув с огромным облегчением, что ее не поймали, Гермиона продолжила готовиться к своему дню.
В это утро за завтраком Гермиона отказалась смотреть на носки, чтобы не привлекать к себе внимания. Они не установили правила о том, когда именно нужно оставлять ключ к разгадке — просто это нужно было делать каждый день. Она заставила себя съесть яичницу с беконом, будто все было, как обычно, но совершенно перестала дышать, когда увидела, что Драко вышел из своей комнаты. На долю секунды показалось, что он хочет подойти к камину, но тут из комнаты вышел Тео и сразу же заговорил с ним, поэтому друзья направились прямо к столу. Она с трудом проглотила полный рот еды и запила его большим глотком чая, когда они сели — Драко прямо напротив нее и Тео рядом с ней справа. Ей показалось, что она заметила, как на лице Драко промелькнуло недовольство, когда он смотрел, как садится Тео, но оно исчезло так же быстро, как и появилось. Слева от Гермионы заговорила Ханна об их последнем занятии по подготовке к ЖАБА, и все присоединились к разговору.
Никто не заметил, что Дин подошел к камину, пока парень не крикнул:
— Думаю, что некоторые Тайные Санты сегодня рано встали!
Все повернулись к нему. Он ухмыльнулся и указал на три разных носка.
— Гермиона, Луна и Драко, можете проверить!
Драко через стол встретился с ней взглядом, и ее глаза, как она знала, были расширены от удивления.
— О-о-о, вы должны проверить! — взвизгнула Ханна.
— Как только закончу есть, — лениво протянул Драко, намазывая на тост клубничное варенье.
— Я пойду, — донесся легкий голос Луны, и она, встав, подошла к своему носку. Сунув руку внутрь, она вытащила что-то похожее на маленький мешочек на шнурке. Она вернулась к столу, остановившись в углу, чтобы все могли видеть. — Там записка, — объявила она, доставая из сумки маленький свернутый листок пергамента. Он был перевязан блестящей голубой лентой. Она развернула его и прочла:
Для того, чтобы нарглы держались подальше.
Затем она сунула руку в сумку и достала пригоршню пробок от сливочного пива, вздохнув от восторга.
— Они мне были нужны! — она посмотрела на группу, улыбаясь от уха до уха. — В сентябре я подарила свое ожерелье одной из своих первокурсниц, когда она тосковала по дому, и еще не нашла достаточно материала, чтобы сделать новое, — она искренно посмотрела на всех своих одногруппников. — Кто бы ни был мой тайный Санта, спасибо! — она убежала в свою комнату, чтобы спрятать подарок.
Гермиона была так рада, что подарок Луны удался. Будучи первым, он задал тон всем остальным, и это было очень мило. Другие люди, возможно, посмеялись бы над пакетом пробок, но она знала, как сильно Луна любила свои причудливые украшения, и, очевидно, Тайный Санта тоже знал это. Улыбнувшись, она начала брать ещё одну порцию завтрака, когда Невилл наклонился к ней со своего места рядом с Драко.
— Ну? Чего ты ждешь?
— О, ну, я просто хотела захватить его по дороге из гостиной… — она замолчала, когда все вокруг начали жаловаться. Она взглянула на Драко и увидела, что он слегка ухмылялся, словно бросая вызов. Гермиона фыркнула, положила ладони на стол и приподнялась.
— Ладно, — драматично вздохнула она и подошла к своему носку.
Сунув руку внутрь, она нащупала толстый конверт. Гермиона вытащила его и увидела, что он был бледно-розового цвета, с напечатанными в одном углу белыми розами, окаймленными золотом. Он был очень красивым. Она вернулась к столу и встала там же, где и Луна. Она осторожно открыла конверт, не желая его рвать. Гермиона вытащила открытку, на лицевой стороне которой была прекрасная акварельная картина гуляющих в саду двух людей — мужчины и женщины. Их спины были обращены к зрителю, хотя они смотрели друг на друга, и казалось, что на них была одежда, более подходящая столетию или двум назад. Она улыбнулась прекрасному изображению и открыла ее. Внутри вокруг небольшого абзаца, который она сразу узнала, образовывала квадрат золотая кайма:
«Говоря откровенно, я не знаю удовольствий, подобных чтению. Насколько быстрее устаешь от всякого другого занятия! Когда я обзаведусь собственным домом, я почувствую себя несчастной, если у меня не будет хорошей библиотеки».
Гермиона сияла, когда закончила, потому что это был отрывок из одной из ее любимых книг — «Гордости и предубеждения». Теперь картинка обрела смысл. Пара была очень похожа на Элизабет Беннет и мистера Дарси. Ей пришлось сдержаться, чтобы не взвизгнуть от восхищения, и вместо этого она широко улыбнулась.
— Это прекрасно! — она счастливо вздохнула. — Спасибо тебе, кто бы ты ни был! — Ханна, Дин, Энтони и Дафна улыбнулись ей в ответ. Тео и Невилл опять сосредоточились на завтраке, и Гермионе снова показалось, что она заметила хмурое выражение на лице Драко. Она поспешила в свою комнату, чтобы положить открытку на комод, думая, что ее Тайным Сантой может быть любой из них, поскольку ни для кого не было секретом, как сильно она любит книги.
Остановившись, чтобы снова полюбоваться произведением искусства, она попыталась вспомнить, когда в последний раз читала именно это произведение. Может, она перечитает его во время каникул. Гермиона усмехнулась про себя, взволнованная тем, сколько ещё произойдёт на этой неделе, и совсем забыла, что в носке ещё у одного человека находилась подсказка. Вернувшись, она застыла, увидев стоящего перед камином Драко. Большинство одногруппников вышли из-за стола, собирая свои сумки и направляясь к двери, пока ждали, чтобы узнать, что получил бывший слизеринец, а он и Тео стояли вместе, склонив головы над предметом в руке Драко. Зная, что это была ее подсказка, Гермиона разрывалась между тем, чтобы выбежать за дверь и остаться, чтобы посмотреть на его реакцию. Падма сделала выбор за нее.
— Можешь помочь мне? — спросила Падма, подходя к ней, неловко держа свои длинные блестящие черные волосы в одной руке и сумку в другой. Оказалось, что ее волосы запутались в ремешке, и у неё не получалось заглянуть через плечо, чтобы поправить их. Гермиона осторожно помогла распутать шелковистые пряди, разглаживая их, когда вытащила.
— Готово!
— Спасибо, — сказала Падма с облегчением. — Драко, что у тебя? — она окликнула его.
Он повернулся, и оба парня направились к ним. У Драко было задумчивое, насмешливое выражение лица, а Тео ухмылялся. Блондин протянул девочкам ладонь, на которой лежала маленькая бутылочка с запиской, привязанной к крышке.
Каждый день ты будешь получать только один компонент.
Сохрани их все, чтобы сложить каждый элемент.
Если ты сможешь угадать имя, которое ношу я,
Тогда ты точно будешь знать, как варить меня.
Затем он поднял бутылку за горлышко и сказал:
— Я почти уверен, что это настойка чабреца, — он слегка встряхнул бутылку, заставляя зеленоватую жидкость плескаться внутри. — Она используется в различных зельях, одно из которых я, очевидно, должен сварить в конце недели, — он, казалось, обдумывал эту идею. — Но если я не смогу угадать название, значит ли это, что я не смогу его сварить?
Тео усмехнулся:
— Я думаю, ты относишься к этому слишком серьезно, приятель. Это не экзамен по Зельеварению.
— Я знаю, Нотт, — закатил глаза Драко, — Но я хочу сварить его, — его голос звучал раздраженно, как будто кто-то говорил ему, что он не может съесть еще одно печенье. Гермиона хихикнула, а Падма фыркнула, заставляя Драко взглянуть на них, и его глаза расширились. — Мы опоздаем на урок! — он зашагал в свою комнату, чтобы убрать подсказку, и они снова встретились в дверях, направляясь на первый в этот день урок.
К концу понедельника все получили первую подсказку от Санты. В обеденный перерыв Дин вытащил из носка небольшой пучок веток, перевязанный ярко-красным бантом, что вызвало всеобщий смех, потому что он совершенно не знал, что с ними делать. Ханна нашла красивый шарф в горошек, а Энтони получил свиток древних рун, над которым немедленно принялся работать.
Когда все собрались к обеду, Невилл обнаружил у себя горшок с землей и записку, в которой говорилось о том, что он должен что-то посадить, и это его очень обрадовало. Падма получила прелестное павлинье перо, а Дафна — небольшую стопку яркой ткани, перевязанной серебряной лентой. Подсказкой Тео была черная шахматная фигура — конь. Гермиона заметила, что он, казалось, очень тяжело сглотнул и крепко сжал его, когда вытащил из куска красной папиросной бумаги, но не в гневе. Мгновение прошло незаметно для остальных, и легкая улыбка вернулась на его лицо, когда он благодарил того, кто считал его рыцарем, лукаво подмигивая всем девушкам.