***
Гарри, спотыкаясь, вышел из камина в фойе Мэнора ярким и ранним пятничным утром, напугав Мерри, которая расставляла свежесрезанные цветы в вазе на богато украшенном столике у входной двери. — Мистер Поттер, сэр, чем Мерри может быть вам полезна? — эльфийка поклонилась и с улыбкой поприветствовала нежданного гостя. — Привет, Мерри, — Гарри отряхнулся и огляделся: — Драко встал? Понимаю, еще довольно рано, но… — эльф кивнул, сразу отвечая на его вопрос. — Да, сэр, хозяин Драко в своем кабинете. Мерри позвать его, сэр? — Нет, спасибо, я просто зайду к нему, — и Гарри отправился наверх, перепрыгивая через две ступеньки за раз, оставив Мерри качать головой и бормотать о всегда спешащих волшебниках. Гарри постучал в приоткрытую дверь, прежде чем засунуть в кабинет голову, обнаружив Драко, сидящего за своим столом и читающего утренний выпуск «Пророка». Он поднял глаза, как только услышал стук, и резко встал, увидев гостя, жестом приглашая Гарри в комнату с беспокойством на лице. — Поттер, что-то не так? — Нет, нет, вовсе нет. Извини, что врываюсь без предупреждения, — Гарри плюхнулся на стул напротив Драко, который медленно уселся на свое место, не сводя глаз с черноволосого аврора. — Ты же знаешь, что тебе всегда рады. Гарри кивнул. — Спасибо, у меня просто не представилось возможности поговорить с тобой вчера из-за чая и всего остального, — он махнул рукой, обобщая. — Но я получил новости от Олкотта и не хотел ждать до следующей недели, чтобы сообщить тебе все. Пульс Драко участился, и он кивнул, показывая, что Гарри может продолжать. — В понедельник у Грейнджеров был небольшой прорыв, — Гарри глубоко вздохнул. — Он показал им детскую фотографию Гермионы, и они узнали в ней кого-то знакомого, — он сделал паузу, чтобы Драко осмыслил информацию. Глаза Малфоя расширились, а на его лице появилась торжествующая улыбка. — Это невероятно! Гарри снова кивнул и продолжил: — Это еще не все. Они также знали ее имя и знали, что она владеет магией, — на бледном лице появилось чистое изумление, и Гарри не смог сдержать улыбку, которая растянула его губы. — Что это значит? — спросил Драко. — Олкотт сказал, что делает по одному маленькому, медленному шагу за раз. Они еще не понимают, что она их дочь. Он хочет посмотреть, как много они помнят сами, просто глядя на ее фотографии, прежде чем он представит им реальные воспоминания. Он сказал, что следующую неделю будет показывать им различные фотографии из альбомов, которые я ему дал. Те, которые охватывают каждый год ее жизни, но показывают только ее. Он хочет посмотреть, смогут ли они сами вспомнить, где она или что делает в них, перед новой серией заклинаний. Ещё он постепенно будет знакомить их с кусочками магии, поскольку они уже знают. Если им будет комфортно с такими знаниями, это значительно упростит весь процесс. Драко не сдвинулся ни на дюйм, чувствуя ошеломление из-за произошедшего прогресса и восторг от возможностей. Он не ожидал такого скачка за такой короткий промежуток времени и мог сказать, что Гарри был не менее взволнован. — И что дальше? — Я где-то через неделю планирую вернуться в Редленд, как только Гермиона уедет в Хогвартс. Олкотт попросил меня принести еще несколько воспоминаний, поскольку считает, что их уже можно будет использовать на сеансах. Если у тебя тоже есть что им показать, могу взять с собой. Драко задумался. Несмотря на то что у него было не так много старых воспоминаний, которые бы одобрили Грейнджеры, у него было много воспоминаний из этого учебного года. Он встретился взглядом с Гарри и был удивлен, увидев в его зелёных глазах беспокойство и тревогу. — Что случилось? Гарри глубоко вздохнул и провел пальцами по растрепанным волосам, затем наклонился, так что его локти уперлись в колени, а руки оказались сложены. — Мне нужно попросить тебя кое о чем, но я очень не хочу этого делать. Теперь Драко забеспокоился. — О чем? — Мне нужны твои воспоминания о том дне, когда нас привели сюда. Сердце Драко остановилось, и он почувствовал, как вся кровь отхлынула от лица. Он знал, что имел в виду Гарри, — знал, что он говорил о той ужасной сцене в гостиной. Той, которую он был вынужден наблюдать. Той, которая иногда преследовала его в кошмарах. — Извини, приятель, я бы не просил, если не Олкотт. Драко с трудом сглотнул и кивнул, невидящим взглядом уставившись на свои дрожащие руки. — Я делюсь с ним своими воспоминания о других… событиях… того года, но в тот день меня не было в гостиной. Возможно, ему не обязательно будет показывать его им, но если они не смогут или не захотят понять, в какой опасности она была и почему решила защитить их таким образом, ему, думаю, придется прибегнуть к демонстрации более резких воспоминаний. Драко снова кивнул и заставил себя встретиться с обеспокоенным взглядом друга. Если кто-то еще на планете понимал боль, которую он испытывал всякий раз, когда вспоминал тот день, то это был Гарри, который считал Гермиону сестрой и любил ее так же яростно, как и он. — Хорошо, — выдавил он. — Когда они тебе нужны? — На следующей неделе, — Гарри замолчал, прежде чем хоть как-то успокоить его: — Станет легче, — серые глаза смотрели не отрываясь, и в них читалось недоумение по поводу произнесённых слов, поэтому Гарри продолжил: — Когда удаляешь воспоминание таким образом, ну, знаешь, помещаешь его во флакон, это забирает с собой часть его веса. Делает не таким ярким или подавляющим, как раньше. Драко вопросительно склонил голову набок, пытаясь понять, что имел в виду Гарри. — Воспоминания, которые я поместил во флакон — я все до сих пор помню, но уже не так четко и болезненно. Это может прозвучать эгоистично, но я действительно почувствовал облегчение, когда понял это. Не уверен, что когда-нибудь верну их обратно в голову, — Гарри пожал плечами и слегка поморщился. — У нас у каждого достаточно груза на плечах, так что, если это способ немного облегчить ситуацию… — он замолчал и снова пожал плечами. Драко понимающе кивнул, его сердцебиение вернулось к норме, а руки больше не дрожали. Он сделает это, в первую очередь, ради Гермионы, но если Гарри был прав, и это хоть немного уменьшит некоторые ужасы того года, он ухватится за любую возможность успокоения. Он даже задумался, почему не подумал о подобном способе раньше, но, поскольку в его семье не было омута памяти, он даже не рассматривал эту возможность. — Я все сделаю. И я хотел бы поделиться с ними несколькими недавними воспоминаниями, если ты не против? — Конечно, — Гарри облегченно улыбнулся и встал. Драко последовал его примеру и вытянул руку, которую Поттер крепко пожал, прежде чем направиться к двери. — Кстати, — Гарри остановился на пороге, — Гермиона не выпускает из рук подаренную Нарциссой книгу. Начала читать ее, как только вы все ушли, а сегодня утром за завтраком продолжила. Мне даже показалось, что я снова в Большом зале, а она готовится к экзаменам, — он усмехнулся. — Подумал, что твоей матери будет приятно узнать, что ей понравилось. Драко усмехнулся, отчетливо представив себе Гермиону, полностью погружённую в новинку ее впечатляющей личной библиотеки. — Я обязательно скажу ей, — пообещал он. — Тогда ладно. Приятных выходных, — пожелал ему Гарри, удаляясь по коридору. — Тебе тоже, — крикнул Драко вслед, а затем откинулся на спинку мягкого рабочего кресла, чувствуя опустошение, но в то же время какой-то подъем. У Олкотта был огромный прогресс с Грейнджерами, и хотя он определенно не хотел снова переживать душераздирающую встречу Гермионы с его безумной тетей, он знал, что это необходимо. За все, что она сделала для него за последние восемь месяцев, за терпение, поддержку, прощение и любовь, которыми она его одарила — это было самое малое, что он мог сделать в ответ. Драко начал думать о том, какими еще воспоминаниями он мог поделиться с ее родителями: более счастливыми, более недавними. Наверное, она захотели бы увидеть самые яркие моменты ее восьмого курса, поэтому он достал лист пергамента и начал составлять список, в который вошли воспоминания о первом разе, когда она показала ему свою комнату, о ее костюме для вечеринки в честь Хэллоуина, о времени, проведенном с первокурсниками, о ее радости подарку Тео во время Тайного Санты. Драко фыркнул, вспомнив, как его тогда раздражал Тео. Как он завидовал тому, что один из его лучших друзей ее осчастливил. Как оказалось, ему не о чем было беспокоиться. Размышляя, он продолжил составлять список, решив в конце попросить Гарри помочь ему с последним воспоминанием при следующей встрече.Глава 45. Чай и сочуствие
9 февраля 2023 г. в 20:07
— Дыши, Гермиона, — Гарри схватил свою лучшую подругу за плечи и заглянул в ее широко раскрытые, полные паники глаза. — Это всего лишь чай!
— Знаю я, знаю! — кудрявая ведьма нервно взмахнула руками. — Я просто хочу, чтобы все прошло гладко, и не хочу, чтобы Драко пожалел. И ещё я не знаю, о чем разговаривать с Нарциссой Малфой!
— Я уже говорил тебе, что она сильно изменилась. Не осталось той женщины, которую мы знали раньше. Или привыкли думать, что знаем, — задумчиво поправил он. — Не уверен, насколько ее холодное, элитарное поведение было естественным, или такое просто ожидалось от жены Люциуса.
Гермиона высвободилась из его объятий и начала расхаживать по гостиной. Кофейный столик был накрыт изысканным чайным сервизом, Кикимер постарался на славу, когда узнал, что не один, а двое из потомков семьи Блэков посетят дом своих предков — трое, если считать Драко. Серебряный чайник поблескивал в лучах послеполуденного солнца, пробивающегося сквозь воздушные занавески, а рядом с изящными фарфоровыми чашками и льняными салфетками стояло несколько тарелок с пирожными и крошечными бутербродами. Услужливый домашний эльф даже увеличил низкий столик, чтобы все удобно поместилось и чтобы все гости имели легкий доступ к закускам со стульев и дивана, сгруппированных по кругу для беседы. Также он испек печенье в форме драконов, снитчей и котлов специально для маленького Тедди.
— Андромеда очень ждёт встречи, — Гарри продолжил попытку успокоить девушку. — И я знаю, что ты будешь рада видеть Тедди. Вы не встречались с Рождества. Он уже немного ходит и разговаривает, — Гермиона рассеянно кивнула, продолжая бродить по комнате. — Нарцисса замечательная, и она действительно хочет узнать тебя получше, я это знаю. Она больше не придерживается никакой фанатичной чепухи о статусе крови, в которой был непреклонен Люциус. Клянусь, — он помолчал с секунду, прежде чем добавить: — Знаешь, она наверняка так же нервничает из-за встречи с тобой.
При этих словах Гермиона наконец перестала протирать дырку в ковре и повернулась, напряженно встречаясь взглядом с Гарри. Она сделала глубокий вдох, закрыла глаза, медленно выдохнула и облачилась в броню гриффиндорской храбрости, слегка вздернув подбородок, выпрямившись и опустив руки.
— Я смогу, — твердо заявила она.
— Да, сто процентов, — усмехнулся Гарри. Он был рад, что она наконец пришла к такому выводу, потому что в ином случае он понятия не имел, что делал бы в присутствии гостей с ней в таком состоянии.
Три удара сердца спустя камин с ревом ожил, и внутрь шагнул Драко, неуверенно улыбнувшись при взгляде на них.
— Привет, готова? — он полностью переключил внимание на Гермиону, которая слегка, но искренне улыбнулась и кивнула, когда он подошел к ней и взял за руку.
Она слегка расслабилась, когда он поцеловал ее в макушку. Только Драко выпрямился, как пламя снова замерцало, на этот раз показав из очага Андромеду и Тедди.
— Гермиона! Как приятно видеть тебя, моя дорогая, — добросердечная ведьма, не теряя времени, обняла девушку одной рукой, а другой прижала Тедди к бедру. Кудри Гермионы мешали объятиям, и малыш начал фыркать и отбиваться от волос руками, чем вызвал смешок у всех присутствующих. Прежде чем Гермиона смогла продолжить разговор с мальчиком, камин вспыхнул в третий раз, и оттуда осторожно вышла Нарцисса, чьи блестящие голубые глаза сразу же уставились на магглорожденную ведьму. Она медленно приблизилась, как будто давая Гермионе время убежать, и остановилась в нескольких футах, после чего вытянула руки, в которых был большой прямоугольный предмет, завернутый в серебристую бумагу и перевязанный кружевной белой лентой. На банту был закреплен нежный фиолетовый гиацинт.
— Здравствуйте, мисс Грейнджер, — мягко поздоровалась Нарцисса, и легкая улыбка приподняла уголки ее губ, хотя глаза оставались настороженными и пытливыми. — Я очень рада наконец-то познакомиться с вами должным образом, и, надеюсь, вы знаете, насколько я ценю ваше приглашение.
Гермиона сделала шаг к элегантной ведьме и почти почувствовала исходящий от нее эмоции: опасения, печаль и страх. В глазах женщины стояли слезы, а руки тряслись. Гарри был прав: мать Драко нервничала так же, как и она, но Гермиона понимала, что все это совершенно ни к чему. Осторожно взяв подарок у гостьи, она положила его на ближайший стул и тут же заключила Нарциссу в теплые объятия. Она понимала, что в чистокровном общество так не принято, но, черт, это было то, что она считала правильным и если они планировали строить какие бы то ни было отношения, она хотела, чтобы они начинались с искренности.
Нарцисса была потрясена, когда ее окутало облако мягких, пышных кудрей. Она прерывисто вздохнула и почувствовала, как по щеке скатились две слезинки, после чего закрыла глаза и осторожно ответила на объятия, понимая, что это было больше, чем она могла надеяться — хотя важные разговоры были ещё впереди.
Она открыла глаза и увидела, что сын наблюдает за ними. Его серые глаза светились от разных эмоций, пока взгляд метался между двумя женщинами, после чего он расслабился и выдохнул, даже не осознавая, что задерживал дыхание. Губы тронула тёплая улыбка, когда он встретился взглядом с матерью, и она понимающе кивнула, не нуждаясь в дальнейших объяснениях относительно того, каким образом его сердце оказалось захвачено это миниатюрной львицей.
Гермиона отстранилась. Ее глаза блестели от непролитых слез, и она жестом предложила Нарциссе сесть, после чего сама устроилась на стуле рядом. Прежде чем были произнесены типично неловкие любезности, Тедди заметил на столе тарелку с печеньем и рванулся вперед, чуть не вывалившись из рук Андромеды.
— Ук! Ук! — воскликнул он, указывая на печенье в форме дракона, покрытое глазурью зеленого цвета. Все засмеялись, устраиваясь поудобнее на своих местах, и Гарри позвал Кикимера налить чай, что эльф был более чем рад сделать для почетных гостей.
— Откроешь? — Драко кивнул на подарлк, лежащий на коленях Гермионы.
— Ох! Да, если вы не против? — она посмотрела на Нарциссу в поисках одобрения, которое было получено кивком и искренней улыбкой.
Осторожно сняв ароматный цветок с ленты и положив его на подлокотник, Гермиона стянула бумагу, и ее взору предстала большая и красиво оформленная книга «The Lore of Magyk Blöstma». Обложка была насыщенного зеленого цвета с золотыми и бронзовыми завитками, выгравированными по всей кайме. Крошечные цветы усеивали замысловатый узор, и хотя фолиант был явно древним, он был в идеальном состоянии, потому что позолоченные края страниц все еще блестели в лучах послеполуденного солнца. Она осторожно открыла книгу и, перевернув несколько страниц, поняла, что это не просто академическая работа и не совсем художественное произведение.
— Эта книга содержит серию волшебных историй, каждая из которых связана с определенным цветком. Рассказы напечатаны в том виде, в каком они были изначально написаны, и даже проиллюстрированы, — глаза Нарциссы сияли энтузиазмом, ее любовь к книге ясно проявлялась в ее тоне. — Есть также полное руководство по всей магической флоре, ее значению и использованию. Думаю, вы знаете многие цветы, и не только по урокам гербологии.
Гермиона пролистала до конца, где был глоссарий, и увидела подробные рисунки каждого цветка, сопровождаемые описаниями. Она перевернула несколько страниц и наткнулась на идеальное изображение гиацинта, примостившегося рядом с ней, и пробежала глазами по абзацу внизу страницы. Хотя сфера его использования была достаточно интересной, но ее внимание привлекло значение нежного фиолетового цветка: раскаяние или сожаление. Тогда она поняла, что Нарцисса выбрала его не только как красивое украшение, и ее глаза защипало от слез, наличие которых она не могла объяснить — лишь чувством тяжести всего, что они выстрадали и потеряли за последние несколько лет, и как много они упустили на этом пути. Когда она почувствовала, что может говорить, то перевела свой все еще влажный взгляд на мать Драко и прошептала слова благодарности, встретившись с теперь уже мрачными голубыми глазами, которые слишком ясно отражали ее собственные чувства.
Нарцисса кивнула и изящно откашлялась, глядя вниз на свои руки, которые были сжаты на коленях, пока Гермиона просматривала книгу. Она снова подняла взгляд и запинаясь заговорила, желая убедиться, что ее намерения ясны.
— Эту книгу подарила мне моя бабушка, когда мне было около восьми и она заметила мою любовь к цветам. В детстве заколдованные истории были моей любимой частью, но когда я выросла, они стали справочником для моих исследований, а затем и руководством, когда у меня появился собственный сад, за которым нужно было ухаживать. Она принадлежала моей семье более двух столетий и передавалась из поколения в поколение.
Женщина сделала паузу и наблюдала, как брови Гермионы поползли вверх, а глаза расширились, прежде чем она снова посмотрела на книгу, лежащую у нее на коленях. На юном лице промелькнули различные эмоции. Снова подняв глаза, она притянула книгу к себе, словно обнимая ее, а в теплых карих глазах до сих пор блестели слезы, но уже сопровождаемые искренние улыбкой, появившаяся на ее губах.
— Я буду дорожить ей. Спасибо.
— Всегда пожалуйста, — мягко ответила Нарцисса.
Когда беседа подошла к концу, две ведьмы, казалось, вспомнили, что в комнате были и другие, и, оглянувшись, поняли, что трое спутников тихо наблюдают за ними. И Гарри, и Андромеда торжествующе улыбались, в то время как Драко был заворожен. Его глаза метались между его матерью и его девушкой, расшифровывая значение каждого слова, каждого выражения лица и каждой вспышки эмоций в обеих парах глаз. Видеть их сейчас, улыбающихся и непринужденных в обществе друг друга, значило для него больше, чем он мог выразить словами, и он чувствовал, что наконец-то может расслабиться и насладиться совместным времяпрепровождением. Хотя он знал, что никто из них больше не испытывает враждебности по отношению к другому, и не думал, что они прибегнут к злости или драматизму, он все же хотел, чтобы день прошёл хорошо.
Гермиона указала на чай, который домовой эльф уже налил:
— Пожалуйста, угощайтесь, пока Кикимер не обиделся, что мы не попробовали его кексы, — она усмехнулась и оглядела комнату. — Кстати говоря, где он?
— Он бормотал что-то о том, что хочет показать Тедди, — начал Гарри, кивая малышу, который втиснулся между ним и Андромедой, счастливо жуя второе печенье, на этот раз в форме снитча с золотой сахарной посыпкой. Как будто поняв, что о нем говорят, Кикимер немедленно появился в комнате, левитируя клетку Роя. Он остановился в нескольких футах от нее и осторожно опустил клетку на ковёр.
— Кикимер подумал, что маленькому господину понравится питомец мисс Гермионы, — прохрипел он и посмотрел на девушку в поисках одобрения.
— О, конечно! — радостно ответила Гермиона.
Тедди, конечно же, заметил появление новой формы развлечения, и немедленно слез со своего места и заковылял к эльфу. Он плюхнулся рядом с клеткой и заглянул внутрь. Рой бегал и прыгал на максимальной скорости, пытаясь освоиться в новом окружении. От этого кусочки его бумажного настила взлетали в воздух, что Тедди очень забавляло. В мгновение ока его заразительный смех заполнил комнату, заставив остальных пятерых человек присоединиться к его веселью.
Завершив знакомство и преодолев неловкость, все погрузилась в оживленную беседу на самые разные темы: от последней миссии Гарри до недавних игровых вечеров восьмикурсников, от лепета Тедди вплоть до того, что Драко и Гермиона планировали делать после выпуска из Хогвартса.
— Честно говоря, я не уверена, — пожала плечами Гермиона, откусывая сэндвич. — Я знаю, что профессор Макгонагалл планирует встретиться с каждым из нас в ближайшем будущем, чтобы обсудить такие вещи, но я не думала об этом. Я хотела бы помогать осуществлять некоторые изменения, особенно в отношении того, как волшебные нелюди и полулюди воспринимаются магическим миром в целом, но помимо этого… — она снова пожала плечами и замолчала.
— Ты все еще планируешь поговорить с Робардсом? — спросил Гарри. — Он рассказал мне о вашем разговоре на Рождество.
Гермиона кивнула.
— Я бы хотела. Хотя бы просто посмотреть, как выглядит один день из жизни служащего Министерства, — четыре головы понимающе кивнули.
— А как насчет тебя, Драко? — спросила Андромеда.
— У меня еще два года испытательного срока, — ответил он, слегка нахмурив брови. — Так что я не уверен, что это будет означать. Надо выяснить, — он повернулся, встречаясь с задумчивым взглядом Гарри, и мог сказать, что бывший гриффиндорец что-то обдумывал.
— Определенно, — согласился черноволосый волшебник. — Дай мне знать, когда у тебя назначена встреча с Макгонагалл, и, возможно, Кингсли тоже сможет присутствовать. Возможно, это лучший способ уладить все детали сразу, вместо того чтобы проводить несколько встреч.
— Замечательная идея, Гарри, — просияла Нарцисса, еще раз оценив все, что он сделал для ее семьи за последний год.
— Если бы ты мог выбрать что угодно, что бы это было? — Андромеда наблюдала за племянником с нескрываемым любопытством. Она знала, что у него много сильных сторон и талантов, но ей было интересно узнать, в чем заключаются его увлечения.
— Хм, — задумчиво произнес Драко. — Иногда я думаю, что мне бы понравилось заниматься зельеварением, поскольку это всегда было моим любимым предметом. Мне нравится работать с ингредиентами, что-то менять, видеть, какие реакции можно вызвать, добавляя или удаляя определенные части, — он замолчал, явно обдумывая вопрос тети. — Ещё мне очень нравится летать, и хотя у меня нет иллюзий по поводу вступления в профессиональную команду по квиддичу, мне очень понравилось обучать наших первокурсников, — он встретился взглядом с Гермионой и увидел понимающую улыбку, тронувшую уголок ее рта, и не смог удержаться от подмигивания, когда по его лицу тоже расползлась усмешка.
— Ты рассказал им о матче по квиддичу прямо перед каникулами? — спросила она его.
— Вообще-то, нет, — он ухмыльнулся еще шире и пустился в пошаговое описание игры, которое, как он знал, по-настоящему оценит только Гарри, но три ведьмы были более чем счастливы послушать его оживленный пересказ. Пока он говорил, Нарцисса потянулась взять слоеное пирожное с кремом с одного из блюд, и откусила небольшой кусочек. Ее лицо озарилось удивленным восторгом, и она наклонилась к Гермионе.
— Тут начинка с Нутеллой? — прошептала она, чтобы не прерывать рассказ Драко.
Гермиона усмехнулась и кивнула, заработав подмигивание от женщины, которая отправила остатки угощения в рот и блаженно закрыла глаза.
Подавив смешок от, как она была уверена, довольно нетипичного поведения матери Драко, Гермиона наклонилась к ней и заговорщически прошептала:
— Можете взять банку домой. Она у меня целая.
При этих словах глаза Нарциссы распахнулись, и она не смогла сдержать улыбку. Сверкая глазами, она взяла еще одну слоеную булочку с кремом и сказала с предельной вежливостью:
— Спасибо, дорогая, я очень это ценю, — прежде чем целиком отправить в рот вторую булочку и подмигнуть девушке.
На этот раз Гермиона не смогла скрыть смех, хотя и не пыталась. Каким-то образом, она поняла, что между ней и Нарциссой было достигнуто взаимопонимание. Она была искренне тронута подарком и с нетерпением ждала ближе познакомиться с леди Малфой. Ее сердце радостно затрепетало, когда она оглядела собравшихся и ощутила непринуждённую атмосферу. К этому моменту и Тедди, и Кикимер лежали на животах рядом с клеткой Роя, наблюдая, как питомец выполняет трюки и развлекает их своей энергичной игрой. Он даже перетащил своего «соседа» ближе к Тедди, как бы показывая его мальчику. Смех и дружеская болтовня, наполнившие в тот день гостиную на площади Гриммо, вдохнули новую жизнь и надежду на будущее как в родовой дом, так и в людей, которые сейчас его занимали.