* * *
Однако Гермионе казалось, будто мир не испытал на себе этого безумия. Жизнь продолжалась. И вскоре она с головой погрузилась в занятия. И с того самого дня у озера она не разговаривала с Малфоем. Они пересекались на большинстве занятий, ведь восьмикурсников вернулось не так много, но он даже не обращал на нее внимания. Гермиона не могла не замечать его, сидящего чаще всего с Теодором Ноттом, одним из немногих других слизеринцев, которые вернулись. Несколько раз ей казалось, что она чувствует на себе чей-то взгляд из глубины аудитории, но когда она оглядывалась, притворяясь, что ерзает на стуле, его взгляд каждый раз был прикован к своей работе. Как он мог так легко бросить в нее эту бомбу замедленного действия в виде информации? Гермиона едва ли могла смириться со всем тем, что прочитала. Они связаны душой. Соулмейты. Хотя она и находила когда-то давно этот термин, то особо не обращала на него внимания. Другое же дело — осознавать тот факт, что соулмейты действительно существуют. Но она никак не могла смириться с тем, что в каком-то смысле связана именно с Драко Малфоем. Они никогда даже отдаленно не общались, он много лет смеялся над ней, издевался, и у них не было ничего общего. Однако другого ответа, чтобы объяснить, почему два студента, учившиеся некогда вместе в Хогвартсе во времена Основателей, выглядели их двойниками, просто не было. И оба они были слизеринцами, что означало… Рассеянно жуя кусочек картофеля, она не осознавала, что открыто смотрит на Малфоя через весь Большой зал, пока ее глаза не встретились с его взглядом. Он смотрел на нее в ответ, сузив глаза. И она даже издалека могла заметить легкий оттенок серебра в его радужке. И еще одно: она не находила его привлекательным. Даже несмотря на то, что когда он улыбался ей, внутри ее организма что-то происходило, а новая прическа радовала глаз. Гермиона выругалась себе под нос, с трудом оторвав взгляд от его глаз, чувствуя, как бешено заколотилось сердце в груди. — Все в порядке, Гермиона? — спросил рядом сидящий Невилл, и она заставила себя напряженно кивнуть, приклеив к губам тонкое подобие улыбки. — Конечно, — выдохнула она, — просто не очень хорошо себя чувствую. Пожалуй, я вернусь в свою комнату. Она почувствовала на себе взгляд Малфоя, когда резко встала и начала собирать свои вещи. И Гермиона прекрасно знала, что на этот раз ничего не выдумывает, потому что поймала его взгляд, когда проходила мимо стола слизеринцев. У нее перехватило дыхание, когда она увидела, как подпрыгнул кадык на его шее, и почувствовала его пристальный взгляд даже через разделяющую их дверь.* * *
Гермиона зашипела, войдя в почти пустой класс Нумерологии. Малфой поднял глаза и уставился на нее. Его лицо ничего не выражало, как и всегда, но он вопросительно приподнял одну бровь. Занятие должно было начаться только через десять минут, и поскольку только несколько студентов решили продолжать изучение Нумерологии, в данный момент с Малфоем они были одни. Гермиона украдкой проскользнула через все помещение и опустилась на стул рядом с ним. Она зажала нижнюю губу между зубами и пристально посмотрела на него. — Как ты думаешь, может, нам стоит поговорить об этом? Малфой легкомысленно пожал плечами. — Оставляю это на твое усмотрение. — Это касается нас обоих, — пробормотала она, нахмурившись. Под тяжелыми веками его серые глаза впились в нее. — Но вот в чем дело, Грейнджер, — это твоя проблема. — Моя проблема? — воскликнула она, повысив голос от его насмешки. — И как ты это себе представляешь? Тяжело вздохнув, он отвернулся от нее, царапая что-то своим пером на листке пергамента. — Потому что очевидно, что ты та, кто снизит свои стандарты. Тебя так развлекает мысль о том, что ты узнала? Предполагаю, что ты пришла к тому же выводу, что и я. Его слова буквально ударили ее в грудь, и она, открыв рот, уставилась на него, цепляясь за его последние слова. — Но каким образом? Соул… Зашипев, Малфой оборвал ее: — Сейчас не время и не место для подобных дискуссий, — оглядевшись, она увидела, что в класс вошли еще несколько студентов. — Если ты действительно хочешь это обсудить, то приходи ко мне сегодня вечером. В восемь? Живот Гермионы сжался при мысли о том, что она останется с ним наедине, обсуждая то, как их души вместе образуют две половинки одного целого, и во рту у нее пересохло, она с трудом повторила: — В восемь. Его пристальный взгляд на мгновение встретился с ее, и она обнаружила, что не может отвести его, пока профессор Вектор не вошла в класс, привлекая их внимание. — Сегодня вы будете работать в парах, — без предисловий объявила она, — с вашим партнером по столу. Оглянувшись на Малфоя, Гермиона скривила губы в неубедительной улыбке, а он скривился в шутливой ухмылке.* * *
Гермиона провела влажными от волнения ладонями по бедрам и сделала глубокий вдох. На толстой деревянной двери перед ней было написано имя на серебряной табличке: Д. Малфой, которая находилась всего в нескольких шагах по коридору от ее собственной комнаты. Сжав пальцы в кулак, она глубоко вздохнула, прежде чем поднять его и постучать в дверь. Нервы брали свое, и она отступила назад, молчаливо проклиная собственную трусость. Не то чтобы обсуждение этого вопроса с ним что-то значило. Прежде чем она успела смириться с мыслями о том, что стоит вернуться к себе, дверь распахнулась, и Малфой прислонился к косяку. — Ты заходишь или нет? Потому что в идеале я не хочу, чтобы ты всю ночь проторчала у моей комнаты. Яростный румянец окрасил ее щеки, и Гермиона отвела взгляд, стиснув зубы, когда пробиралась в его комнату, чувствуя себя совершенно неуместно в его личных покоях. Несмотря на свои ожидания, комната не была украшена зеленым и серебряным. На самом деле, она была похожа на ее собственную, разницу составляли лишь небольшие безделушки. Она уселась в кресло за его столом, не обращая внимания на насмешливую улыбку на его губах, когда он присел на край кровати. — Итак, — сказал Малфой, глядя на нее и скрестив руки на груди. — Неужели ты нашла ту же информацию, что и я? — Если ты имеешь в виду фотографию, на которой двойник тебя, — тихо сказала она, — и утверждение, что мы каким-то образом связаны душами в результате… тогда да. Выражение его лица посерьезнело, и он тихо протянул: — Верно. Что-то среднее между паникой и отчаянием промелькнуло в ее груди. — Но как это возможно? Мы с тобой никогда не были вместе… — У нас никогда не было возможности узнать друг друга, — задумчиво произнес он, пожав плечами. — И если бы обстоятельства нашего взросления складывались по-другому, наши судьбы могли бы пойти другим путем, — она только тупо уставилась на него, удивленная тем, что он даже не задумался о прочитанном. Но он продолжал: — Я думаю, что самое важное здесь, Грейнджер, это то, что мы можем игнорировать все это. Что, несомненно, было бы его выбором в этом вопросе. Во рту у нее пересохло, голова шла кругом. — Но какой ценой? — Даже не знаю, — они оба замолчали, после чего Малфой провел рукой по своим волосам, уже немного более взъерошенным, чем обычно. — На случай, если ты не в курсе, узы душ не совсем обычны. Гермиона почти до боли стиснула зубы. — А что еще ты об этом знаешь? Он легкомысленно пожал плечами, что опровергло его следующие слова. — Я отправился домой, потому что мне нужно было узнать больше, — сказал он, поднимаясь со своего места. — Я провел три дня в библиотеке поместья и смог найти заклинание. Это старая магия, Грейнджер. У меня не получилось взять книгу из библиотеки, но я сделал ее копию для тебя. Удивленная, Гермиона застыла на своем месте, когда он подошел к столу и наклонился над ней, чтобы просмотреть какие-то бумаги. Она уловила приятный запах его одеколона еще до того, как он протянул ей свиток пергамента. Развернув свиток, она опустила лицо, чтобы скрыть прилив крови к щекам. — Это… — нахмурившись, она замолчала. — Латынь, — подсказал Малфой. Отвлекшись от насущных проблем, она повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. — Ты понимаешь латынь? Состроив гримасу на лице, он сказал: — Не так уж хорошо. В основном тут говорится о том, что заклинание предназначено для заклинателей, связанных душами, чтобы обеспечить их соприкосновение в будущем, чтобы одна половина продолжала реинкарнировать до тех пор, пока не найдет другую. Этот процесс будет продолжаться бесконечно, пока что-то не остановит его. Лицо Гермионы напряглось, пока она обдумывала эти слова. — Что-то вроде… душ, перепрыгивающих из одной формы в другую. — И да, и нет. Ты принесла фотографии? — кивнув, она достала альбом из сумки. Он взял его у нее из рук, но открывать не стал. — Эти люди на фотографиях… они не наши предки. Они — это мы или же более ранняя наша реинкарнация. — Итак, эти двое, — Гермиона сглотнула, — они встретились в Хогвартсе, вместе попали в Слизерин, поняли, что им суждено быть вместе, и произнесли это заклинание? Нерешительные серые глаза нашли ее взгляд. — Я так не думаю, — что-то зловещее повисло в воздухе между ними, пока он снова не заговорил. — Я думаю, что эти двое из альбома встретились так же, как ты и я сейчас. Скорее всего, у них не было никаких подсказок, которые бы направили их — они просто нашли друг друга, и, возможно, никогда глубже не копали. Как сказано в книге… две половинки одного целого всегда найдут друг друга. Неприятное чувство скрутило ей живот. — Так ты говоришь, что это неизбежно, — она потерла глаза руками и покачала головой. — Я не могу смириться с тем, что моя жизнь была решена за меня без моего разрешения. — Это не так, — сказал он, его тон был слишком пренебрежительным для такой темы. — Заклинание перестанет существовать, если что-то ему помешает, помнишь? — Вмешательство, — повторила она, осторожно глядя на него. — Война, — пробормотал Малфой, с любопытством склонив голову. — Если бы один из нас не выжил, заклинание было бы разрушено. Очевидно, что наши версии во времена Основателей создали эту связь, но если бы они этого не сделали… у нас с тобой не было бы этого разговора, потому что нас бы не существовало. Наши души рассеялись бы вместе с их уходом. — Окей, — тяжело вздохнув, она уронила голову на руки и оперлась локтями о стол. — Мне кажется, я понимаю, о чем ты говоришь. Поскольку некоторые более ранние реинкарнации нас нашли друг друга, мы все еще существуем сейчас. Или, скорее, мы снова существуем. Малфой решительно кивнул: — Возможно… наши души находят друг друга снова и снова, только в разное время и в разных местах. Во всяком случае, так я это понимаю. Моя латынь не идеальна. — В этом есть смысл, — глядя на альбом, который он все еще держал в руках, она покачала головой. — Как ты думаешь, когда именно было произнесено заклинание? Его рот скривился. — Понятия не имею. Возможно, они думали, что делают своим будущим «я» одолжение… Невероятно редко кто-то встречает свою вторую половинку. И исходя из той информации, которую мы имеем… эта связь была другой. Гермиона отметила осторожность в его тоне, с которой были сказаны эти слова. Может быть, ей хотелось… Сердце подпрыгнуло при этой мысли, однако она тут же их стряхнула, вперив в него тяжелый взгляд. — А что, если мы проигнорируем это — никогда не заговорим об этом и никогда не поддадимся этому? Она не могла прочесть ничего на его лице в ответ на ее предложение. — Насколько я понимаю, если из этого ничего не выйдет и мы не примем эту связь, чары развеются, когда один из нас умрет. Наши души наконец-то разделятся, и это больше никогда не повторится. Прерывистое дыхание вырвалось из ее рта, сердцебиение участилось, губы приоткрылись, когда они уставились друг на друга. — Как ты думаешь, что нам теперь делать? — Как я уже говорил тебе раньше, — отрезал он, откинувшись на спинку кровати и вытянув перед собой ноги. — Это твой выбор. — Но почему же? — спросила она, оскорбленная, несмотря на ту свободу выбора, которую он ей предлагал. — Разве мы не должны принять это решение вместе? — Возможно, — он легкомысленно пожал плечами. — Но, как я уже сказал, это ты сама должна снизойти до того, чтобы принять меня. Даже при полном отсутствии легкомыслия в этой ситуации она тихо пробормотала: — Я не думаю, что это правда, — его лицо на мгновение дрогнуло. — Значит, что бы я ни решила… ты просто примешь это? — Я сделаю все, что в моих силах. Открыв рот, чтобы возразить, она вместо этого замерла. — Ты думаешь, что магия подтолкнет нас друг к другу. — Ты читала тот же текст, что и я, — тихо сказал Малфой, встретившись с ней взглядом. — Две половинки одного целого… — …Всегда находят друг друга, — закончила она, снова закрыв лицо руками. Отчаяние сломило ее голос, когда она прошептала: — Такое чувство, что ситуация принуждает нас к чему-то. — Ты права, — сказал Малфой с тяжелым вздохом, его глаза потеплели, когда он снова повернулся к ней лицом, наклонившись к ней. — И я тоже сначала так думал, пока не вспомнил, что наши души давным-давно все решили. Нет ничего более естественного, чем это. Ее брови сошлись на переносице, и Гермиона долго смотрела на него. — Ты думаешь, мы должны это сделать? Просто… отказаться от всего, что есть в нас… от всех причин, по которым мы не должны быть вместе, просто потому, что какая-то древняя версия нас, которая все-таки сошлась, решила, что так и должно быть? Внутри нее бушевала война, и Гермиона едва могла думать о хаосе, царившем вокруг. Но Малфой опустил подбородок, и на какое-то мимолетное мгновение что-то похожее на печаль промелькнуло на его лице, когда он пристально посмотрел на нее. Ей показалось, что его взгляд на секунду задержался на ее губах, прежде чем он откашлялся. — Как я уже сказал, я не стану принуждать тебя ни к чему. Это твой выбор, и тебе не нужно делать его прямо сегодня вечером. Он поднялся на ноги, отрывая ее от суеты своих мыслей, и она последовала за ним к двери. Прислонившись спиной к дубовому косяку, она поймала его пристальный взгляд в последний момент. — Я тебе очень признательна. Но… если бы ты сделал выбор — если бы между нами все было иначе, как это должно было стать в какой-то момент времени… что бы ты хотел сделать? Опершись рукой о дверной косяк, Малфой уставился на нее сверху вниз. Когда он заговорил, его голос был мягок. — Я никогда не думал, что найду свою вторую половинку, Грейнджер. И я бы никогда не подумал, что это будешь ты. Люди хотят, или же просто так говорят, найти свою вторую половинку… но они мало делают для достижения своей цели. Ее сердце дрогнуло в груди, и она почувствовала жгучую влагу в уголках глаз от чувств, которые вызвали его слова. Малфой покачал головой, медленно-медленно, и добавил: — Я ничего не сделал в жизни, чтобы заслужить такую связь, Грейнджер. Но ты заслуживаешь найти свою вторую половинку, и мне жаль, что это оказался я. Я могу себе представить твое разочарование. Это был не ответ, и он только заставил ее задрожать, когда Гермиона сильно прикусила нижнюю губу, чтобы остановить угрожающий поток эмоций. Покорная улыбка тронула его губы, когда он обошел ее, чтобы открыть дверь. — Иди и подумай, Грейнджер. Дай мне знать о своем решении, когда будешь готова. Прежде чем она смогла высказать все свои мысли, все дикие, бурлящие эмоции, преследующие ее, он мягко подтолкнул ее к двери, очевидно, догадываясь, что ее слова будут не обдуманы. И спустя мгновение она обнаружила, что снова смотрит на дубовую дверь и его имя, аккуратно вырезанное на металлической пластине. Но теперь все было по-другому.