Who I Am

На этот раз я выбрала более практичные вещи: позаимствовала у Мими её чёрные кожаные леггинсы, грубые ботинки на шнуровке и… красный топ. — Играешь с огнём, — предупредил меня Люцифер. Внизу живота снова приятно кольнуло. Что это? Адреналин? Нездоровая тяга к опасности? А может, у меня просто секса давно не было? «Уймись, Вики!» Оказавшись в знакомом кабинете и не встретив Дьявола на пороге, я решила ещё раз попытать счастья и выведать у его сына планы на мой счёт, но он не проронил ни слова. Мне достался только насмешливый взгляд с головы до ног, от которого я почти физически ощутила, как вся словно скукожилась. Неужели все мои вопросы и цели и впрямь настолько глупы для него? «А даже если и так… есть ли мне до этого дело?» Ответить на этот вопрос мне не удалось — Сатана появился так неожиданно, что я разом переключила всё своё внимание на него. Сегодня он предстал передо мной уже без сигары, зато сразу с двумя бокалами чего-то алкогольного. К моему удивлению второй бокал предназначался мне. — Угощайся, девочка. Я неуверенно приняла из его рук бокал, кубики льда в нём на этот раз звякнули предостерегающе. По виду я сразу определила, что это был не глифт. Вкус скорее напоминал хороший бурбон. Мыслимо ли это? Дьявольская семейка предпочитает алкоголь, придуманный людьми, вместо своего токсичного пойла. — Бурбон? — я кашлянула, скрыв за этим лёгкий смешок. — Я только что чудесно пообедал со своим давним другом, — садясь на край своего стола, Дьявол подтянул штанины брюк, расстегнул пуговицу на пиджаке и сделал маленький глоток, смакуя карамельную сладость напитка с каким-то странным воодушевлением. — А хороший бурбон, как известно, служит замечательным дижестивом. Я уставилась на него во все глаза, отчасти боясь прервать его наслаждение бурбоном, отчасти потому что залюбовалась. Дьявол мечтательно покачивал бокал в руке, всматриваясь в янтарную жидкость, слегка улыбался своим собственным мыслям и, кажется вообще забыл о том, что он в кабинете не один. — Я… я хотела… спросить, почему… — неуверенно замямлила я, переминаясь с ноги на ногу. — Вопросы будут потом! — он резко поднял голову, спрыгнул со стола и блистательно улыбнулся мне. — Перейдём к самому главному: ты попросила меня пролить свет на ситуацию и объяснить тебе законы мироздания. «Интересно, он заметил цвет моего топа?» Я кивнула, отвечая на его вопрос, и сделала ещё один глоток напитка. Горло приятно обожгло, и я почувствовала, как на щеках выступил лёгкий румянец. — Но я так не люблю теорию… Поэтому уделю ей всего пару минут. Мой сын утверждает, что ты не веришь в Разделение и то, что люди называют грехом. Это так? — Да, но… — Я приятно удивлён. По правде говоря мне плевать, что ты думаешь, но ты едва ли не первая, кто принял нейтральную сторону в этом вопросе. И, как ни странно, ты была права: никакого Разделения не существует. Его выдумали люди, как, впрочем и грехи. — Но разница между демонами и ангелами всё равно имеется. Я тряхнула головой, отгоняя от себя лолитовское настроение, и сосредоточилась на цели моего визита. — Это так. Но отнюдь не по причине того, что ангелы творят лишь добро, спасая души, а мы занимаемся перетягиванием каната на свою сторону. Ты, уверен, знакома с основными грехами, которые широко освещены в массах? — Я не помню точного описания, но к ним относятся убийство, измена, кража, ложь… — Стоп-стоп-стоп! — прервал меня Сатана. Сзади послышался сдавленный смешок Люцифера. — Какая ерунда! Я непонимающе вперилась взглядом в Дьявола. — Ты называешь действия. Неужели серьёзно полагаешь, что во главе угла стоят поступки? Всегда и во всём, что касается Разделения, нужно копать глубже — в эмоции. — То есть даже не чревоугодие или лень? — Поступим проще, — кажется, я начинала его раздражать скудностью своих предубеждений. — Я просто перечислю всё, что можно было бы, рассуждая как обычные люди, по-настоящему отнести к грехам. — Которых на самом деле нет. Я совершенно запуталась. Ещё и бурбон ударил в голову, хотя по всем законам жизни после смерти, такую реакцию моё тело должно было встречать только при употреблении здешних напитков. Может, дело всё-таки не в бурбоне? — Ты готова? — Да. Дьявол принялся загибать пальцы и чеканить каждое слово: — Стыд, Чувство вины, Апатия, Горе, Страх, Вожделение, Гнев, Гордыня. Я бестолково вытянула голову, подавшись подбородком вперёд. Сам Сатана только что раскрыл передо мной все карты, а я не поняла абсолютно ничего. Он молчал с торжеством наблюдая за моей реакцией. — Уверен, о паре из них ты знаешь не понаслышке. — Но это не грехи, — тупо повторила я. — Грех — это действие. Действие совершает человек или существо иного ранга. Сам термин был придуман людьми для упрощения. Вы же так любите вешать ярлыки. — Я уже не человек. — Но ты была рождена им. В кабинете воцарилась тишина. Я вспомнила своё первое задание в школе, точнее даже не задание, а ту девушку, Веронику. Бедняжка разрывалась между учёбой и мимолётной любовью, и моя задача заключалась в том, что склонить её к одному из вариантов. — Я прямо слышу, как в её очаровательной головке ржаво скрипят механизмы, годами остававшиеся без работы, — Дьявол весело хохотнул, обращаясь к Люциферу позади. Затем снова перевёл взгляд на меня и добавил: — Так рушатся шаблоны, милая. — И что… и что мне делать с этой информацией? — Перевари для начала. Уверен, у тебя появятся вопросы, на которые Люцифер сможет ответить без моего задействования. А потом… Ты проработаешь каждое из этих состояний. Хотя мне больше нравится термин «уровень сознания». — И с чего мне начать? Дьявол подошёл ближе, склонился надо мной, отчего мне в миг стало не по себе, и заглянул в глаза, одарив меня наглой ухмылкой. — А с чего бы ты хотела начать? В голове эхом раздались вчерашние слова Люцифера: «Вожделение. Ты жаждешь…» — О-о-о! — понимающе протянул Дьявол. — Ты неплохо с ней поработал. Щёки вспыхнули не хуже глаз Люцифера. Было ли мне стыдно? Или это всё бурбон? Или же слишком маленькое расстояние между мной и Дьяволом? Или то, что я знала, что красный цвет его дразнит, и специально выбрала красный топ? Или, может, это всё воспоминания о том, как Люцифер прижал меня к стене и коснулся меня между ног? Сердце застучало как сумасшедшее, грозясь вот-вот вырваться из груди. — Нет-нет, Непризнанная, выбери что-то одно: либо Стыд, либо Вожделение. Она вся твоя, — произнёс Сатана, выпрямляясь и отходя от меня. Дышать стало в разы легче, пламенный морок стал отступать. Люцифер тут же поравнялся со мной, взял за локоть и увёл из кабинета. Дорога до школы снова была пропитана молчанием. Он провёл меня до самой комнаты и уже собирался уйти, но я успела ухватить его за ворот рубашки. — Но разве это не запрещено? Он брезгливо убрал мою руку от себя. — Что запрещено? — Проявление этого самого Вожделения. По крайней мере для Непризнанных. — Проявление Вожделения? Ты опять думаешь о действиях? Какая испорченная Непризнанная… — Я не… — я начинала злиться. — Ч-ш-ш, успокойся, — он с не присущей ему лаской поправил мне прядь волос за ухо, приблизился до минимального расстояния и горячо зашептал: — Вожделение не всегда значит настойчивое желание заняться с кем-то грубым животным сексом. Мне так и хотелось ответить ему: «А почему нет?» — Ты можешь жаждать узнать чей-то секрет, — Люцифер провёл указательным пальцем по моему подбородку, задрав его чуть выше, чтобы смотреть мне прямо в глаза. — Можешь ужасно хотеть вкусить ту или иную пищу, — палец последовал ниже, по моей шее, добрался до ключиц и резко съехал вниз, задевая грудь. Внизу живота кольнуло с новой силой. — Ты можешь страстно желать узнать виновника твоей смерти или просто избавиться от бессонницы, — его ладонь опустилась на мой живот, пальцы скользили по краю кожаных легинсов, я чувствовала, как незнакомые ощущения наполняют всё тело. — Вожделение — это не акт, это то, что ты чувствуешь… сейчас. Я не могла понять только одного: почему не остановила его с самого начала. Я ведь могла с лёгкостью пресечь его рукоприкладство, но чёрт… Это было приятно. То, как близко он стоял ко мне, как у меня немного кружилась голова от аромата его тела, как чарующе звучал его полушёпот вкупе с прикосновениями к моей коже, как воздуха начинало снова не хватать, как… — Другими словами, — он резко отстранился от меня, и я почувствовала себя так, словно меня из сауны вытолкнули прямо в ледяной бассейн, — просто возжелай чего-то очень сильно. Поделись со мной опытом, и тогда я решу, готова ли ты к следующей встрече с отцом. — Это легче, чем мне представлялось: я готова. Люцифер рассмеялся, а я нахмурилась. — Этого недостаточно. Сейчас я повлиял на все твои рецепторы — у тебя не было выбора. И я не советую выбирать меня в качестве объекта Вожделения. — Почему это? «Да, Вики! Молодец! Дай понять этому самовлюблённому говнюку, что ты его хочешь! Так держать!» — Потому что хотеть меня очень легко, если я в этом заинтересован. Если же нет, тебе придётся очень трудно. — Почему? — снова повторила я. — Потому что об объекте или предмете Вожделения нужно думать постоянно, это как поддерживать горение. Это состояние захватывает тебя, ты не можешь ни о чем другом и помыслить. Разве ты, — он сделал ударение на последнее слово, автоматически преуменьшая мою значимость, — согласишься на то, чтобы я занимал такой большой объём твоих мыслей? Уже молчу о влажных снах, — он ухмыльнулся, и мне захотелось дать ему в нос. Я фыркнула и закатила глаза, отталкивая Люцифера от себя. — Найду кого-нибудь другого. Я скрылась за дверью комнаты, сделав вид, что мне наскучил этот разговор, но на самом деле это был позорный побег. Нужно было срочно принять душ и смыть с себя запах преисподней. И непонятные ощущения, обуревающие низ живота.