Десять лет назад
— Черт бы все это побрал! — сказать что Саймон Льюис был не в духе, означало не говорить вообще ничего. — Почему мне так не везёт?! Перелистываю очередную страницу «Как рассеять туман над будущим», усиленно вспоминая что только что прочитала. В голове одна сплошная густая пелена, отдающая навязчивым тяжёлым запахом благовоний, который обычно царил в кабинете профессора Трелони. Никогда не любила её дурацкий предмет, но как ни странно это не освобождало меня от выполнения назначенного домашнего задания (всегда очень объемного, между прочим…). — Как ты вообще умудрился её сломать? — шёпот Парвати лёгким ветерком пробегает по страницам учебника. — Тебя что опять доставал Малфой со своими имбецилами? — Если бы… — раздосадовано тянет Льюис, нервно постукивая пальцами по обложке какой-то книги. — Может тогда я бы не чувствовал себя настоящим простецом! Она сломалась когда я навернулся с метлы. О «любви» Сая к метлам знала, наверное, вся школа. До дрожи боявшийся высоты молодой человек едва ли не терял сознание на уроках полётов и управления мётлами. Зачем подвергать себя опасности, если есть портал? Типичное рассуждение Саймона. На этот раз ситуация закончилась практически плачевно: снова не сумев справиться с, как называл её Саймон, дьявольской палкой с кривоватыми прутьями, он приземлился в объятия колючего школьного газона. Высота, с которой Льюис свалился, была небольшой, так что самый лучший в мире летун отделался испугом, но к несчастью это не помешало его волшебной палочке разломиться надвое, издав на прощание жалобный сдавленный треск. — Позвони родителям: пусть пришлют тебе новую. — если бы всё было так просто, Парвати! — Угу, и в очередной раз услышать от них какой я неумеха? — Саймон с ненавистью смотрит на лежащую рядом обмотанную магическим скотчем причину его плохого настроения, как будто это она была виновата в том что сломалась. — Ни за что. Тем более до конца учёбы осталось всего ничего. — Ты уверен что справишься? — отрываюсь от зануднейшего описания способов предсказаний при помощи чаинок (…если края листа имеют характерные зазубрины с левой стороны, то это, несомненно, дурной знак…). — Нам ещё предстоят переводные экзамены, Сай. — И ты туда же, Рисса! — кажется друг совсем озверел. Пронизывая нас с Пати возмущённо-обиженным взглядом он выдаёт: думаете я не справлюсь?! Вот увидите, всё будет с точностью до наоборот! Не зря же я истратил на починку так много волшебного скотча! В подтверждение только что сказанных слов Саймон хватает палочку, и с силой взмахивает ей, собираясь выпустить безобидный сноп искр, чтобы повеселить нас, но находящаяся внутри поврежденная магическая субстанция отзывается неадекватно, щедро опалив находящиеся рядом шкафы с книгами дьявольским огнём. — Какого… — жалобно шепчет Сай, понимая что только что натворил. Осев на старых книгах юркие искорки тут же разрастаются, и подобно саранче начинают пожирать всё на своём пути. — Боже мой! — Парвати суетливо вскакивает со стула, пытаясь потушить огонь, уничтожающий ближайший к нам книжный шкаф, но ничего не получается. Водяное заклинание как будто разбивается о невидимый глазу барьер. — Дьявольский огонь исчезнет только после применения контрзаклятия! — вспоминаю я лекции Флитвика. Это высший уровень магии. Понимая бесплодность попыток, Парвати быстро отскакивает назад. Окружающее пространство начинает быстро заполняется удушливым плотным дымом, облачая библиотеку в темный саван. — Я… я не хотел! — безостановочно оправдывается до смерти испуганный Саймон, задыхаясь от скручивающего горло сильного приступа кашля. — Нужно уходить! — подталкиваю друзей по направлению к выходу, куда устремляются и другие находившиеся в зале ученики. Мы пробираемся мимо полыхающих шкафов, то и дело кашляя, пытаясь заслониться от разъедающего глаза едкого дыма. Ориентироваться в пространстве практически невозможно. Голова начинает кружиться. — Осторожно! — в последний момент Парвати удаётся схватить меня за руку: прямо перед нами с протяжным воем обрушивается на пол массивный книжный шкаф, подняв вверх вихрь многовековой пыли, перемешанной с пеплом. — Я… я ничего не вижу… — хрипит Саймон, вдруг начиная оседать на вздувающийся от высокой температуры паркет. Мы успеваем подхватить его, лихорадочно соображая что делать дальше. Нужно срочно рвать когти из объятой пожаром библиотеки. Но сейчас я совершенно не могу понять, в какую сторону двигаться! — Клэри! — голос Алека? Быть того не может. Неужели у меня уже начинаются галлюцинации? Даже перед лицом опасности очередные нереализованные желания подсознания не перестают одолевать меня. — Я его возьму. — вынырнувший из клубов дыма Лайтвуд быстро поднимает находящегося в прострации Льюиса, заставляя опереться себе на плечо и попутно шепча что-то на неизвестном мне языке. Затем он произносит то же самое, поочерёдно смотря на меня и Парвати. Неожиданно становится легче, нехватка кислорода пропадает, я больше не чувствую жара. Алек действительно здесь. Не могу понять что это: подарок судьбы или её очередная насмешка. — Что ты делаешь? — не могу смотреть на него, не могу поверить в реальность. Не могу заставить радующееся долгожданной встрече глупое сердце прекратить. — Нет времени. — коротко бросает он. — Надо срочно сматываться отсюда. — Клэри! — Гермиона тоже здесь?! Похоже всю нашу компанию занесло в дурацкую библиотеку в самое неподходящее время! Оказавшаяся рядом подруга хватает нас за руки, таща в известном только ей направлении. — Туда, скорее! Мы спешим за ней, по привычке заслоняясь от рушащего всё огня, который на удивление больше поминутно не обдаёт жаром. Меня словно отгородили прозрачным непробиваемым колпаком от раскинувшегося рядом ужаса. Алек замыкает колонну, практически таща на себе Сая. Судя по тому что он отстаёт от нас и тяжело дышит, его силы на исходе. Не связано ли это с тем, что после сказанных им неизвестных слов мне вдруг стало значительно лучше? Наконец дымовая завеса расступается, и взору открывается заветная дверь. Выход. Вываливаясь в коридор замка, где уже столпилась небольшая толпа любопытных зевак, все обессилено оседают на каменный пол, пытаясь унять колотящие тело ужас, страх и дрожь. Ещё бы чуть-чуть… — Эээй, Лайтвуд, ты чего?! — Парвати со страхом наблюдает, как аккуратно опустивший Саймона на каменный пол побледневший Александр шатаясь падает рядом. — Алек! Я не контролирую себя когда с трудом поднимаюсь на ноги и бросаюсь к нему. Всё что мне нужно прямо сейчас - понять, как он. — Я за помощью! — какой-то незнакомый когтевранец срывается с места, и бежит в сторону больничного крыла. — А я схожу в учительскую за профессором МакГонагалл. — вторит ему наша однокурсница Лаванда Браун, торопливо направляясь к лестнице, ведущей на третий этаж. — Я… я сейчас приведу профессора Флитвика! — появляется ещё один доброволец. — Все живы? — шёпот Александра больше похож на безжизненный стон. Ещё немного, и он потеряет сознание. — Да. — максимум красноречия, которого мне сейчас удается достичь. Помогаю ему облокотиться на меня. — Почему ты не нанёс себе руну защитного купола? Или не использовал заклинание? Тяжелый вздох. — Тогда бы мне не хватило энергии чтобы… — пытаясь не провалиться в забытьё он договаривает: …оградить всех… Ангелы, Алек! — Похоже он применил древнее заклинание щита, — Гермиона в это время проверяет его пульс, — для активации которого необходимо отдать часть своей жизненной энергии. Отдать часть своей жизненной энергии?! Но ведь вместе со мной Алек вытащил из библиотеки четырёх человек! — Отойдите! — находящаяся рядом с Саймоном Парвати в это время пыталась разогнать толпящихся любопытных. — Здесь не на что смотреть! — Ты… ты… — я до глубины души благодарна Алеку за спасение, но в то же время осознание возможного исхода выбивает из меня весь оставшийся воздух. Слезы нескончаемым дождем заливают мои щёки и его порванную школьную форму. Запускаю руку в такие приятные на ощупь чёрные волосы, перемешанные с сизым пеплом, пытаясь не задохнуться от одолевающих меня наскоком рыданий. Я же могла потерять тебя в этом пожаре! Я ведь могла больше не увидеть твою чёртову ехидную улыбку! Мою любимую улыбку! Не услышать как ты в сотый раз несмотря на устроенные истерики называешь меня Принцесса. Я бы так и не сказала как сильно всё ещё тебя люблю. Ужас и адреналин продолжают захлёстывать меня, вызывая бесконечные рыдания. Нужно как можно скорее нанести иратце, но мой карман наполняет только звенящая пустота. — Всё будет хорошо… — шепчу ему, в то же время пытаясь успокоить и себя. Чёрт, почему именно сегодня я забыла взять с собой стило?! Аккуратно сжимаю руку Алека. Хочу чтобы ему стало легче, защитить. Он — самое дорогое что у меня есть. Забери мою силу и энергию. Её с лихвой хватит на двоих. А если нет, я готова отдать всю, без остатка. — Пожалуйста… — горечь солёных капель выжигает на коже всё новые и новые дорожки. — Пожалуйста… Только не умирай. — Господи, Алек… — как в бреду повторяю я, прижимая к груди руку Лайтвуда. — Клэ… — силы окончательно его покидают, и Александр теряет сознание. — Нет, нет, нет, нет! — жалкие попытки растормошить его не приносят успеха. — Не смей отключаться! Мозг готов взорваться от напряжения. Мне нужно, нужно что-то придумать, найти выход, как помочь ему! Он должен жить! В отчаянии ещё сильнее прижимаю его к себе, пытаясь таким образом передать часть себя и своей силы. — Я люблю тебя... — всхлипываю, прежде чем поцеловать Алека в лоб. — Клэри… — поражённый голос Гермионы заставляет меня отвлечься. — Посмотри! По моим рукам переливаясь двигаются золотые потоки, активируя все нанесённые на кожу руны, плавно перетекая к Алеку и проделывая с ним то же самое. Чувствую тепло. Не понимаю что происходит, но как бы там ни было, этот внезапно появившийся свет заставил руны работать. Прислушиваюсь: сердце Алека перестаёт спотыкаться, возвращаясь к спокойному ритму, а дыхание становится глубоким и ровным. Кажется получается. Стараюсь вытолкнуть из себя как можно больше этой таинственной энергии, чтобы полностью укутать любимого. Золотые лучи стекаются к груди Александра, и образовав небольшой световой шар, «проваливаются» внутрь, окончательно исчезая. Напряжённо всматриваюсь в ставшее таким родным лицо: кожа из бледно-серой постепенно приобретает здоровый цвет, дыхание полностью восстановилось, видимых повреждений не было. — Ангелы, спасибо! — я едва ли не рыдаю от счастья, проводя по его лицу дрожащими пальцами, не веря, что мне удалось. — Клэри! — рядом вдруг оказывается донельзя испуганный Джонатан. — Гермиона! Вы в порядке? — он буквально отрывает нас с Лайтвудом друг от друга. — Идём в больничное крыло! — Нет. Я останусь с ним. — соображаю немного заторможенно. Мысли крутятся вокруг лежащего без сознания Александра. — Не глупи! — брат продолжает куда-то тащить меня. — Нужно чтобы мадам Помфри тебя осмотрела. — Я сказала что останусь с Алеком! — громко кричу, пытаясь вырваться. —Пусти меня! Кажется Джонатан поражён такой бурной реакцией, а может быть моим желанием быть рядом с Алеком после всего что случилось. К счастью он больше не пытается спорить, и отпускает меня. Возвращаюсь обратно, снова беря Лайтвуда за руку. Когда же уже появятся преподаватели и мадам Помфри?! — Давай дождёмся кого-то из администрации школы. — предлагает Гермиона, смотря на меня и лежащего без сознания Алека. — Ты же понимаешь: без него Клэр никуда не пойдёт. — Вас должен осмотреть врач. — упрямо продолжает настаивать Джонатан, одаривая Лайтвуда угрюмым взглядом. — Мисс Моргенштерн! — а вот и профессор МакГонагалл в компании Флитвика и мадам Помфри. — Алек! — появляются Джейс и Изабель. — Мистера Лайтвуда и мистера Льюиса нужно доставить в больничное крыло. — распоряжается глава лечебного сектора Хогвартса, на ходу перемещая парней на носилки, применив чары левитации. — Мисс Грейнджер, мисс Моргенштерн и мисс Патил тоже отправляются на осмотр к мадам Помфри. — подключается Минерва МакГонагалл. — Сможете самостоятельно дойти? — Да. — раздаётся в ответ наш нестройный хор голосов. — Ну, а я займусь устранением пожара. — пищит Флитвик, и тяжело вздыхая направляется в библиотеку. — Гермиона! — оставив Алека на попечение целителя, Джейс бросается к ней. — Давай я помогу… — Я… спасибо, Джонатан. — несмотря на неодобрительный взгляд моего брата сдаётся Гермиона, позволяя себя увести. На меня огромной волной накатывает опустошение. Прикрываю глаза, понимая, что внутри не осталось ничего кроме дикого страха. Потерять Алека. Сердце сумасшедше стучит, отчаянно пытаясь вырваться из грудной клетки, попутно разбиваясь в кровь о камень рёбер. — Клэри, — расстроенная и подавленная Изабель заключает меня в объятия, — Пожалуйста, объясни что произошло. Рассказываю всё, не умалчивая о даже крохотной детали. Вновь переживать произошедшее тяжело. Не знать, в каком сейчас состоянии Алек, ещё тяжелее. Зачем, ну зачем ты это сделал?! Хотел почувствовать себя грёбаным героем?! — Клэр. — оттеснив Иззи, Джон прижимает меня к себе, позволяя расслабиться, выплакаться. — Он… он спас всех вас? Я лишь истерически всхлипывая киваю. — Заклинание щита. — тихо произносит Изабель. — Рада что ему удалось. Алек всегда был сильным волшебником. И сильным сумеречным. Джонатан молчит, видимо прикидывая, сколько сил было отдано Лайтвудом для спасения нас четверых, и в каком он может находиться состоянии. От такой реакции становится ещё страшнее и тревожнее. — Всё будет хорошо, сестричка. — почувствовав, как я снова начинаю дрожать, брат пытается меня успокоить. — Главное что все живы. Насчёт того, что с Алеком всё в порядке я была совсем не уверена, и от этого всё внутри сжимается, истязая противным чувством падения в бездну. — Идём. — Джо мягко ведёт меня к лестнице. — Нужно чтобы мадам Помфри наконец вас осмотрела. Дважды уговаривать не пришлось: душа и сердце уже давно громко стучались в дверь лазарета, сгорая от желания увидеть Алека. — Присоединяйся, Изабель. — протягиваю руку, которую она благодарно принимает. Жду, когда Джо начнёт показывать своё недовольство, но всю дорогу брат молчит. Тем лучше. Когда мы наконец оказываемся в лечебном секторе, мадам Помфри после недолгого осмотра сообщает, что со мной и подругами всё в порядке. Джонатан выдыхает от облегчения. А вот бедному Саймону повезло куда меньше: эту ночь другу предстояло провести на больничной койке. Выяснив, как всё произошло, целитель кивает, и снова возвращается к Алеку. Стоящие неподалёку от нас Джейс и Изабель старались не привлекать к себе внимания, ожидая от мадам Помфри информации о состоянии Алека. — Поговори с Изабель. — тихо обращаюсь я к брату. — Ты же знаешь, что она не виновата в том что произошло. — Клэри… — хочет остановить меня он, но я твёрдо намерена довести разговор до конца. — Я знаю, что она всё ещё дорога тебе. Прошу, прекрати упрямиться. — Значит ты силой мысли активировала иратце чтобы помочь ему? — говоря об Алеке Джонатан сразу мрачнеет. — Как, и главное почему, Клэри? До сих пор не понимаю, как это могло получиться. Заставить руны действовать в отсутствие стило крайне трудная задача, доступная избранным сумеречным. — Я… я не знаю… не могу объяснить… — слова превращаются в ничего не значащий, не стоящий внимания лепет. — Это похоже на невероятное везение. Брат неожиданно мягко улыбается мне. — О, нет. Ты всегда была невероятно талантливой и смелой, лисёнок. Просто никогда не замечала этого. — Не уходи от темы. — начинаю злиться и ворчать. — Ты не ответил, собираешься ли поговорить с Изабель. — А ты собираешься простить Алека? — С ним всё в порядке. — мадам Помфри наконец выходит из больничного отсека. — Он потерял много сил, но сейчас состояние стабильное. Теперь для полного восстановления нужно только время. От услышанного мгновенно становится легче. Алек будет жить. Будет. — О, Ангел! — облегченно выдыхая Изабель обнимает Джейса. — Ваша помощь подоспела очень кстати, Кларисса. — целитель оборачивается и одобрительно смотрит на меня. — Я… я ничего специально не делала. — от накатившего смущения не знаю куда себя деть. — Понятия не имею… Мадам Помфри протестующе машет рукой. — Не скромничайте. Мне прекрасно известно, что способность активировать руны силой мысли доступна немногим сумеречным. — Простите, — виновато смотрю на неё, — но я не уверена что могу проделывать то, о чём Вы говорите. У меня никогда не было выдающихся способностей к..... — Не нужно себя недооценивать. Талант, живущий в Вас просто долгое время не проявлялся. А сегодня благодаря силе настоящей любви и сильному стрессу он наконец-то раскрылся. — Силе настоящей любви? Вы хотите сказать что… — Ваша любовь сегодня спасла Александру жизнь. — мадам Помфри неожиданно улыбается мне. Верить этому или нет — исключительно Ваше дело. А сейчас прошу меня извинить: пациенты ждут. — дверь в больничный отсек тихо захлопывается за ушедшей волшебницей. Ваш талант проявился благодаря силе настоящей любви… Сегодня она спасла Александру жизнь. Сила настоящей любви… Спасла ему жизнь. — Клэри. — Джейс и Изабель подходят к нам. — Спасибо, что спасла Алека. — выпаливает брюнетка, и поддавшись порыву обнимает меня. — Ты не представляешь, как много это для меня значит. — Это он спас меня. — сдавленно шепчу в ответ, обнимая. — Всё будет хорошо. — всхлипывает Изабель. — Он скоро очнётся. — Клэри. — нерешительно начинает переминающийся с ноги на ногу Джейс. — Позволь ещё раз перед тобой извиниться. Я прекрасно понимаю, что был… — но я прерываю его, не желая больше захлёбываться в мести и жить прошлым. — Забудем, Джейс. — показываю ему взглядом на разговаривавшую с Парвати Гермиону (или просто делающую вид?). — Думаю вам двоим нужно о многом поговорить. Пора уже увидеть немного лучей солнца в ставшей совсем холодной воде. Благодарно улыбнувшись, Эрондейл кивает, и направляется к Мионе. Скрещиваю пальцы, надеясь, что излишне категоричная и принципиальная Грейнджер не оттолкнёт его. К счастью сегодня Ангелы были благосклонны: услышав просьбу Джейса, подруга не хмурится и не отталкивает его, а наоборот соглашается. Блондин просит нас оповестить его если Александр вдруг очнётся, и пропуская вперёд Гермиону, выходит из лазарета. — Думаю, нам тоже есть что обсудить. — к моему удивлению Джонатан смотрит на Изабель. — Клэри, ты же сообщишь, если твой любимый Лайтвуд соблаговолит прийти в себя? — Ты узнаешь об этом первым. — подмигиваю Изабель. — Идите уже. Дверь за очередными ушедшими закрывается, и мы с Парвати остаёмся в приемной одни. — По моим прогнозам мистер Лайтвуд точно проспит до завтрашнего утра, — мадам Помфри выглядывает из больничного отсека точно птица из скворечника, — так что… — Конечно. — сейчас Алеку нужен покой. — Но мне нужна всего минута. — умоляюще смотрю на неё. —Пожалуйста. Мне нужно увидеть его. — Хм… — женщина делает вид что задумалась, пряча лукавую улыбку. — Для его спасительницы мы, пожалуй, можем сделать исключение. — Спасибо! — как же я в тот момент счастлива. — Большое спасибо! — Жду тебя здесь. — Парвати садится на стоящий в холле диванчик. — Давай же. Кивнув, наконец-то захожу в палату и подхожу к кровати Алека. Он спит, как и говорила мадам Помфри, но от ощущения того что всё позади, мне гораздо легче. — Всё будет хорошо. — сжимаю его руку в своих. — Скоро ты поправишься. Ты нам очень нужен. — прижимаюсь губами к его горячей ладони. — Алек, ты нужен мне… Затем подхожу к спящему Саймону, дружески взъерошивая каштановые волосы на его голове. — С нетерпением жду твоего возвращения, мистер неприятность. Выхожу, говоря Парве что готова вернуться в гостиную. Она деликатно ничего не спрашивает, а только в знак поддержки чуть крепче сжимает мою руку. В коридоре натыкаемся на довольных Джонатана, Изабель, Гермиону и Джейса. — Я смотрю все опять разбились по парочкам. — мрачно выдаёт Патил. Переглянувшись, ребята дружно ухмыляются, но ничего не отвечают. Незаметно от подруги выжидающе смотрю на Изабель и Гермиону: «ну как?», и каждая из девушек счастливо улыбнувшись кивает: «теперь всё в порядке». Что ж, кажется сегодня абсолютно точно были счастливы практически все. — Мадам Помфри сказала, что Алек очнётся не раньше завтрашнего утра. — сообщаю я им. — А потом в мягкой форме выставила. — Ясно. Тогда предлагаю всем немного отдохнуть, а завтра с утра снова встретиться здесь. — Джон как всегда действует рационально. Затем он строго смотрит на меня. — Сидеть здесь всю ночь нет смысла. Как бы мне не хотелось это признавать, но брат был прав. — Я провожу тебя? — Джейс смотрит на Гермиону с огромной надеждой. Та зардевшись кивает. — Клэр, — начинает Джонатан, но понимая, что брат хочет ещё немного побыть с Изабель, я облегчаю ему задачу. — Мы с Парвати вернёмся в гостиную. Так что до скорого! — Ты так сильно его любишь, Клэр. — говорит Пати, когда мы проходим мимо портрета какого-то рыцаря, признающегося в любви знатной полной даме. — Любовь! — мгновенно изрекает он с надрывными интонациями, звеня доспехами. — Пленит в свои сети навек, не отпуская… — Опять расшумелись! —раздраженно подергивает плечами Парвати. — Ох уж эти картины! — успокоившись, подруга опять возвращается ко мне: только не отнекивайся, потому что я и так это знаю. — Люблю. — легко соглашаюсь я. — Даже не представляла, что способна… — Любовь! Трепетный восторг от лицезрения одной лишь её тени! — всё не унимался рыцарь. — Боже! — Пати затыкает уши чтобы не слышать раздавшейся затем серенады. — Идём отсюда скорей. Оказавшись в гостиной облегченно вздыхаем: спокойствие, тишина и представившаяся редкая возможность уютно устроиться в мягких креслах прямо напротив доброжелательно ворчащего камина. — Ты уверена? — было видно что подруга колеблется и не верит в искренность Алека. — Я просто не хочу чтобы ты снова страдала. — Знаю. — дотрагиваюсь до её руки, как бы благодаря за ту поддержку, что они с Гермионой мне оказали после нашего с Лайтвудом расставания. — И очень ценю это, Парвати. — Ты точно хочешь этого? — спрашивает она почти шепотом. — Я точно знаю что больше не хочу быть без него. *** Саймона выписали на следующий день. Однако избежать нагоняя от родителей, профессора Стебль и МакГонагалл за урон, причинённый школьной библиотеке, лишившейся множества редких книг он, увы, не смог. И теперь до самого окончания школы Льюис должен был отрабатывать провинность, выполняя различные поручения преподавателей на благо школы. Но было в этой ситуации и хорошее: родители всё же купили Саймону новую волшебную палочку. Для меня же потянулись дни томительного ожидания. Каждое утро по приходу в больничное крыло я слышала от мадам Помфри привычную фразу: Александр Лайтвуд ещё не очнулся. — Наберись терпения. Он потерял очень много сил. — доктор аккуратно расставляла на столе какие-то склянки. — Всё случится когда придёт время. Легко сказать! Я безумно переживала и молила Ангелов помочь ему поскорее найти дорогу обратно. — Мой брат обязательно справится. — пыталась подбодрить меня такая же взволнованная Изабель. — Просто нужно немного подождать. — Точно. — Вышедший из палаты Джейс присоединяется к нам. — Бывало и хуже. А я бессмысленно злюсь на так крайне неудачно сложившиеся обстоятельства. Если бы Алек не решил защитить всех нас, ничего бы не было! Спустя две недели, когда я снова пришла навестить его, Мадам Помфри милостиво разрешила побыть с Алеком до начала утренних занятий. В палате ощущалось дуновение уже практически летнего ветерка, запах каких-то медикаментов и свежего постельного белья. Александр, всё так же погруженный в сон, лежал на расположенной у правой стены кровати. Когда же ты наконец придёшь в себя? — Через две недели начинаются переводные экзамены у меня, и итоговые у тебя и Джона. — поправляю ему подушку, стараясь, чтобы голос звучал бодро. — Так что хватит проводить время в больничном крыле, Александр Гидеон Лайтвуд! Иначе пропустишь столько всего интересного! — Не думаю, что выпускные экзамены можно назвать интересными. — отвечает мне очнувшийся Алек, и я готова в ту же секунду разрыдаться от счастья что снова вижу эти сапфировые глаза. — Слава Богу. — неслышно срывается с губ. — Привет, Клэр. — слабо улыбается Лайтвуд. — Я… я сейчас позову мадам Помфри. — но он не даёт мне сделать даже один шаг, беря за руку. — С тобой, Парвати, Гермионой, и Льюисом всё в порядке? И это вместо того чтобы подумать о себе?! — Какого черта ты полез?! — снова вспоминается ужас, навеянный пожаром. — Эй, Клэр, — Алек садится и осторожно привлекает меня к себе, заставляя устроиться рядом, — хватит плакать. Я в полном порядке. Тебе не стоило волноваться. — Глупый! — легонько ударяю кулачком в его грудь, но он только тихо смеётся, явно польщенный моим желанием оберегать его. — Дурак! Без инстинкта самосохранения! — большеЭпилог «Слепящие огни» Часть II.
24 июня 2020 г. в 17:03
Примечания:
Уф, осталось последняя часть 😅.