Девять лет назад
С момента выпуска Джона и Алека из Хогвартса прошло семь месяцев. Мой брат и мой парень проходили стажировку в Магическом Конгрессе Управления по Северной Америке: Алек — в Департаменте магического правопорядка, а Джон — в Департаменте международных магических отношений. Брат принял решение начать карьеру в Нью-Йорке, куда по окончании Хогвартса должна была вернуться Изабель. Любовь сподвигла нас перебраться на другой материк. — Может это и к лучшему. — загадочно бросает Валентин, узнав «радостную» новость. — Новая страна, новые перспективы, новые возможности… Полагаю, через год и ты тоже отправишься в Америку, Кларисса? Тему моих отношений с Лайтвудом он предпочитал не затрагивать, хотя безусловно понимал: с каждым днём они становились серьезнее всё больше и больше. Мы мечтали жить вместе в Нью-Йорке после того как я закончу школу. Далеко в будущее никто не заглядывал, но желание построить его совместными усилиями было огромным. — Да. — даже не думаю утруждать себя долгими объяснениями. — Я уеду сразу после выпускного. Он лишь понимающе кивает, и снова усмехается. — Может это и есть моё возмездие. — с наслаждением пригубив томно мерцавший в массивном стакане огненный виски отец наблюдает за борьбой языков пламени и примостившихся в камине толстых поленьев. Он не ждал ответа, а у меня не было слов. Слишком сложно, слишком тяжело, и слишком больно после всей вылезшей наружу правды. И непонятно, как сложить режущие руки в кровь кусочки пазла в единое целое. На негнущихся ногах покидаю комнату. Дверь гостиной захлопывается, оставляя Валентина Моргенштерна наедине со своими секретами. Как только я вырываюсь из плена родительского дома, ждавший на улице Алек заключает меня в объятия. — Со временем станет лучше, Клэр. — успокаивает мягкий шёпот, укутывая словно уютное одеяло. — Думаешь? — прижимаюсь к его тёплой груди, понимая, что пока он рядом, я буду бороться, справлюсь со всем. — Уверен. — губы касаются моих кудрей. Ситуация была двоякая. После нелицеприятной истины мне больше не хотелось возвращаться в фамильный особняк, говорить с отцом и поддерживавшей его всё это время матерью. — Жена всегда следует за своим мужем, никогда не перечит и не осуждает его. Думаю мне не стоит объяснять, что в этой жизни всегда проигрывает слабый, как в общем-то и произошло. — Джослин останавливает на мне колючий взгляд изумрудных глаз. — Роберт трусливо сбежал, выбрав смерть. А благодаря вашему отцу мы можем позволить себе роскошную жизнь и ни в чём не нуждаться. От услышанных слов становится пусто и гадко. Абсолютное, всепоглощающее безразличие к чьей-либо судьбе кроме собственной. Чёрное, пропитанное тщеславием сердце, превращающее душу в выжженную пустоту. Больше всего я боялась, что когда-нибудь стану похожей на них. Ведь в моих жилах тоже была кровь Моргенштернов. Джонатан же занял выжидательную позицию: окончательно рушить отношения с родителями он не хотел, но и совершенных ими поступков не одобрял. Как ни странно, решение помог найти именно Алек. — Не смотря ни на что они — твоя семья, самые близкие люди. — решив недолго побыть в роли обычных непримечательных маглов, мы неторопливо спускались вниз по улице. — И они любят тебя. По своему. — Но… — хочу возразить я, однако Алек подносит палец к моим губам, не давая этого сделать. — Согласись, Клэр: не случись всей этой ситуации, сейчас ваши отношения были бы прежними. Молчу, не желая признавать, что он прав. — Не смешивай роли «отца», «матери» и роль «человека в целом». Валентин и Джослин были и остаются хорошими родителями, и самое главное — они живы. Я знаю что чувствуешь, когда теряешь одного из них. Когда уже ничего не исправишь. Когда у тебя больше никогда не будет возможности увидеть, поговорить и быть рядом. — Но почему после всего случившегося ты хочешь чтобы я… — Потому что я люблю тебя. — Алек нежно проводит тыльной стороной ладони по моей щеке. — И знаю: не смотря ни на что они тебе очень нужны. Услышав эти слова понимаю, что он действительно меняется, хочет стать лучше, избавиться от эгоизма, когда-то бывшего его защитной броней. Думает обо мне, считается с моими желаниями и интересами. Ради меня Алек готов был переступить через собственную боль. Чувствую как любовь к Лайтвуду стала настолько большой, что готова проломить кости. Крепко обнимаю, утыкаясь носом в шею, вдыхая знакомый мятный аромат. Александр одной рукой аккуратно перебирает мои рыжие кудряшки, а второй крепко обхватывает за талию. — Ты не представляешь, как для меня это важно. — стараюсь притянуть его ближе, обнять ещё крепче. — Знаю, Принцесса. — он прижимается губами в к моему лбу и тихо шепчет: я сделаю что угодно ради тебя… Обрываю разговор поцелуем, на который он отвечает. — Благодаря тебе я понял, что значит по-настоящему любить. — глухо произносит Алек, зарываясь руками в мои волосы и целуя в макушку. — Я хочу всегда быть с тобой. — Я тоже. — пусть сейчас нарушались данные самой себе обещания жить моментом и ничего не планировать. Вся правда в том, что я уже не представляла своей жизни без Алека. *** Конечно же мне не терпелось поскорее оказаться в Нью-Йорке и быть рядом с любимым, но в то же время я всё ещё была в поиске своего профессионального пути. С одной стороны — сумеречная рунология, которая, благодаря Алеку, за последние полтора года мне покорилась, всё сильнее утягивая в свои бесконечные лабиринты познания. С другой я была так же сильно влюблена в живопись, и видела в ней отдушину для своей души. Может стоило не мучаться от необходимости сделать выбор, а совместить и то и другое? *** — Черт, это опять Мириам. — Алек раздраженно закидывает назойливо жужжащий телефон в ящик прикроватной тумбы. — Какого демона ей не спится?! — Что ещё за Мириам? — тут же вторгаюсь на его половину кровати и мрачно нависаю над ним, ожидая ответа. Ми-ри-ам… Чересчур сладенькое имя, от частого контакта с которым непременно разовьётся сахарный диабет. — Партнёр по проекту. — брюнет смотрит на меня снизу вверх, изо всех сил стараясь не растянуть губы в довольной улыбке и оставаться серьезным. — Чтобы перейти на следующий уровень в Магическом Конгрессе Управления, нам нужно представить стоящее нововведение, защитив его перед Советом, состоящим из сплошь тщеславных, чванливых, старых волшебников. Нам, значит… Из-за возвращения Алека в Нью-Йорк большую часть времени мы вынуждены были находиться на расстоянии, чему оба противились. Слава Ангелам, благодаря руне портала я могла каждый вечер появляться в квартире Александра, чтобы немного побыть с ним. Но разница во времени, напряженный последний год учёбы в Хогвартсе и занятость Лайтвуда в Конгрессе были весьма и весьма серьезными препятствиями. Мы не высыпались, нам было мало имевшихся в запасе таких до раздражения быстро заканчивающихся часов. В итоге мы только ещё больше скучали по друг другу. Ну а сегодня эта несчастная Мириам просто попалась под руку, спровоцировав вымотанную Клариссу Моргенштерн на глупую ревность. — Ага. — демонстративно поворачиваюсь к нему спиной, обнимая подушку. — Поэтому этот твой, кхм… партнёр постоянно названивает. Да ещё и не смотря на часы. О, Александр, у меня появилась очередная «потрясающая» идея! Нам нужно поскорее её обсудить! — киплю от негодования, когда зло передразниваю напарницу Лайтвуда. — Il semble que la Princesse est jalouse… — пальцы Алека медленно скользят вверх по моей руке, мгновенно заставляя думать совсем о другом. — Выделываться будешь перед своей Мирандой! — практически рычу я, стараясь не растерять боевого настроя. — То есть Мириам! Матрац тихо шуршит, оповещая, что Алек придвигается ближе. Его дыхание приятными мурашками ощущается на шее, перебегая к ушной раковине, а руки по-хозяйски обнимают мою талию. Ммм… — Какая же ты вредная, Клэр… — шепчет он, неспешно целуя моё плечо. Прикрываю глаза, изо всех сил стараясь не показывать, как мне это нравится, и как безумно, до дрожи в чертовых коленках я хочу Алека, как я скучаю. С каждым днём я нуждалась в нём всё больше и больше. Александр Лайтвуд был моим инь-фэнь, мерцающим серебристым порошком, отрадой для наркомана со стажем. Он был мне жизненно необходим. — Между прочим, у меня тоже скоро презентация группового проекта по истории магии. — выдав с трудом пришедший в голову ответ, презрительно хмыкаю. Мы ещё посмотрим кто кого. — Неужели? — Алек оставляет поцелуи на моих ключицах, а потом легко прикусывает кожу на шее (потребовалось всё самообладание чтобы не отреагировать, и как ни в чём не бывало дышать ровно). — Старина Бинс решил наконец встряхнуть царившее у него на уроках мёртвое царство? Признаться я удивлён. — В любом случае этот проект потребует от нас с моим партнером много сил. — внушаю себе, что меня совершенно не трогает, как его руки начинают медленно подниматься вверх по моему телу, очерчивая рёбра, тянутся выше… как он неторопливо оставляет поцелуи на моем подбородке и скулах. Дьявол, как же меня сводят с ума его мягкие губы! Такими темпами я долго не выстою. Соберись, Клэр! — … потому… потому что я собираюсь подойти к работе ответственно. — ну хоть что-то. — Похвально, но наверняка Гермиона уже разработала целый план, чтобы получить высший бал. — ладони Алека мягко обхватывают мою грудь, и слегка сжимают. Ну и как тут сохранить хладнокровие и не потерять голову?! — А с чего ты взял что я работаю над проектом с Гермионой? — сдавленным голосом пытаюсь выдать я, выгибаясь, когда он обхватывает губами мочку уха. — Может быть это какой-нибудь очень симпатичный выпускник? На правую ягодицу тут же обрушивается довольно ощутимый шлепок. — Больно! — недовольно ёрзаю, чувствуя, как зудит кожа. — Ну ты же хотела развести меня на ревность, Принцесса. — Алек властно разворачивает меня к себе и бесцеремонно впивается в губы. — Считай что тебе удалось… — раздвигая языком мои губы он проникает в мой рот. Не выдерживаю, и со сдавленным стоном тянусь навстречу. — МОЯ. — сводящий с ума шёпот, и его руки, снова проникающие под футболку, а затем и вовсе стаскивающие её. — Поняла, Клэр? Слегка прикусываю его верхнюю губу. — Меня дико бесит твой назойливый партнёр по проекту. — торопливо помогаю Алеку освободиться от явно лишней и мешавшей нам одежды. — Глупышка. — он прижимает меня к себе и нежно целует в нос. — Tu me rends fou, Сlaire. — Ты же знаешь, что я не говорю по-французски. — Ты сводишь меня с ума, Клэри. — ответ Алека тут же отзывается в мыслях. — Я люблю тебя, моя маленькая девочка. — голубые глаза — невероятная комбинация страсти и умопомрачительной нежности. Мне становится так легко и хорошо, что появляется желание немного поддразнить его. Поэтому я даже слишком целомудренно целую Лайтвуда, наслаждаясь мгновенно раздавшимся недовольным рычанием. Однако на самом деле мое терпение ещё более ограничено чем у Алека, поэтому очень скоро я выдыхаюсь. — J'ai envie de toi. — горячая крепкая рука снова собственнически сжимает мою грудь, проглаживая чувствительные соски. Сказанное было понятно без всякого перевода. Услышав: «Я тоже», Александр немедля сминает мои губы, отодвигая всё остальное на второй план. *** — Люблю тебя. — устало улыбаюсь, расположившись на груди Алека. — Рад что тебе понравилось. — сверкнув глазами ухмыляется брюнет, обнимая меня крепче. Не остаюсь в долгу. — Твоя самовлюбленность не знает границ. Александр нежно пробегает пальцами по моей спине. — Я тоже по тебе очень скучаю, Клэр, но ещё одна такая шутка… — в любимом голосе появляются угрожающие переливы, а его руки опять захватывают в плен мои ягодицы. — Ты так мило ревнуешь… — меня просто распирает от самодовольства. — Ты — моя. — снова повторяет Лайтвуд, четко проговаривая каждое слово, не забывая при этом крышесносно целовать меня в губы. — А всех партнеров по проектам я отправлю в мир иллюзий, где компанией им будут только сказочные единороги. Тут же хихикаю, вспоминая не так давно произошедшие события. — Что? — искорки смеха передаются и Александру. — Звучит недостаточно грозно? — Нет. Просто вспомнила твой первый день после выхода из больницы.Ранее
— Наконец-то! — крепко обнимаю Алека, получая такие же сильные объятия в ответ. — Я так рада что с тобой всё хорошо… — Я тоже, Клэр. — он целует меня в макушку. — Я тоже. — С возвращением, Большой брат! — Изабель и Джейс по очереди тоже обнимают Лайтвуда. — Ты как раз успеваешь к началу экзаменов. — усмехается младший брат Алека. — Готовься наслаждаться моим триумфом. — парирует брюнет. — Рада тебя видеть, Александр. — улыбается Гермиона. — И спасибо… за.... за всё. Понимающе посмотрев на неё, мой парень кивает. — Никогда не думал, что скажу это. — произносит Сай нарочито страдальческим голосом. — Но спасибо, что вытащил, Лайтвуд. Думаю, ты всё же не самый плохой вариант для Риссы. — Всегда пожалуйста, Льюис. Как бы сейчас не расплакаться от умиления. — бросает моему другу брюнет в той же небрежной манере. — С возвращением! — Парвати всё ещё не доверяет Алеку, но ради меня старается держать лицо. Настоящая подруга. — Рад, что ты в порядке. — неожиданно произносит Джонатан, стоящий рядом с Изабель. Александр переводит взгляд на когда-то одного из своих лучших друзей. — Джон, я… — Проехали, Алек. — сегодня мой брат явно вознамерился навсегда закопать топор войны. — Забудем. И спасибо что спас мою сестренку и её друзей. — Без Клэр я бы не справился. Ни тогда, ни сейчас. Как и я без него. С первой нашей встречи меня неумолимо тянуло к нему. Мой Алек. Мой слепящий огонь. Парни жмут друг другу руки, закрепляя перемирие. Наша компания восстанавливается, и первым совместным решением становится отправиться в Большой зал и наконец-то позавтракать. — Кажется я не ел целую вечность! — простодушно заявляет Сай, ускоряя шаг. — Интересно, он когда-нибудь думает о чем-то кроме еды? — тихо спрашивает Алек, и незаметно для всех быстро целует меня в губы. Рассаживаясь за столом, оживлённо переговариваемся, шутим и смеёмся, обсуждаем предстоящие экзамены и планы на лето. В общем, ведём себя как совершенно обычные школьники, предвкушавшие завершение давшегося так тяжело очередного года учёбы. Чувствую как Алек незаметно от всех под столом берет меня за руку. Не сопротивляюсь, позволяя ему соединить наши пальцы в замок. Губы Лайтвуда на мгновение трогает счастливая улыбка. Я люблю тебя, Клэр. — признание, открывающееся только мне. Сжимаю его ладонь чуть крепче, давая ответ: «И я тебя тоже». — Эй! Хватит! — Джейс притворно морщится и закатывает глаза. — Кларисса, как тебе удалось превратить моего брата в такого милого зайчика? В чём секрет? — Думаю, всем будет гораздо интереснее узнать какие сны ты видишь в последнее время. — осаждает Александр мгновенно растерявшего задор Эрондейла. А потом усмехнувшись добавляет: «Зайчик». Ко всеобщему удивлению щеки его всегда всегда уверенного в себе младшего брата вдруг стремительно алеют. Окончательно стушевавшись, Джейс мгновенно прекращает едва начавшееся словесное состязание. — Что ты имел в виду? — тихо интересуюсь у Алека, сгорая от любопытства. — Только попробуй! — тут же взвивается блондин, отчего румянец на его щеках становится вдвое ярче. — Тебе конец, Алек! — Да ладно, братишка. — в голосе Лайтвуда бесконечное море неприкрытой «заботы». — Нет ничего плохого в том, что каждую ночь ты видишь себя летящим на милом, большом белом единороге. — Что?! — поперхнувшись хлопьями переспрашивает Саймон. Он бросает недоуменный взгляд на злющего Эрондейла. — Джейс… — ему даже не удаётся подобрать слов. Слишком уж разительным был контраст и слишком брутальным был парень для таких, пусть и проходящих только во сне, развлечений. — Думаю это говорит о его тонкой душевной организации. — продолжает донельзя ехидный Александр. — Так что уж пожалуйста, береги моего ну очень чувствительного братца, Гермиона. — Тебе точно конец! — утонувшая в громком смехе угроза Джейса не возимела никакого эффекта, и парню не оставалось ничего, кроме как махнуть рукой и веселиться вместе со всеми. *** Последний год в Хогвартсе проходил размеренно и спокойно. Утопая в море учёбы. Практически всё свободное время в школе я проводила с Парвати, Гермионой, Изабель, Саймоном и Джейсом. Нам пришлось хорошенько потрудиться и подналечь на учебу, чтобы увидеть в дипломах приличные оценки. Хочешь попасть на стажировку в Магический Конгресс США — будь добр иметь только оценки «Превосходно» и «Выше ожидаемого». После долгих уговоров Джейсу всё-таки удалось убедить Гермиону по окончании школы отправиться с ним в Нью-Йорк. Сначала девушка сомневалась, сможет ли она оставить родителей в Англии одних, так как была их единственным ребёнком, но Эрондейл мягко напомнил Мионе о существовании телефона, неотслеживаемых сумеречных порталах и о возможности переезда Конрада и Амелии в Нью-Йорк. Мечтавшая встретить свою настоящую любовь Парвати ко всеобщей радости наконец-то её обрела. Неожиданно даже для самой девушки ей оказался наш давний друг Саймон, с которым она ещё больше сблизилась после его вынужденной госпитализации из-за истории в библиотеке. Окончательно взаимная симпатия проявилась прошлым летом, когда мы всей дружной компанией гостили в Нью-Йорк-Йорке у Джейса, Алека и Изабель. — Права была тетушка Бонни, когда говорила: «Счастье найдёшь рядом с собой, и ворожить не надо». — поделилась Пати, когда мы узнали об их с Саймоном нынешнем статусе. — Удивительно, но ни с одним из моих бывших парней мне не было так хорошо и надежно, как с Саймоном. — Вот что значит любовь. — тихо говорит Изабель нам с Гермионой. — В сравнении с ней приворотные зелья покажутся детскими игрушками. Наше с Джоном знакомство с Маризой, матерью Алека и Изабель, прошло довольно хорошо (я безумно переживала, как она отнесётся к тому, что её сын и дочь состоят отношениях с детьми Валентина). К счастью, миссис Лайтвуд оказалась очень здравомыслящим и рассудительным человеком. — Очень рада наконец познакомиться. — её улыбка была настоящей, и не таила подвоха или тщательно замаскированной злобы. — Располагайтесь, и будьте как дома. Тогда нам не удалось остаться наедине и поговорить, но чуть позже мы неожиданно столкнулись в оранжерее, располагавшейся в Институте сумеречных. После смерти Роберта Мариза поселилась там, проводя всё свободное время за обучением маленьких одаренных волшебников, параллельно успевая решать важные дела в Конгрессе. Так она справлялась со своим горем. Я искренне надеялась, что когда-нибудь ей станет хоть немного легче. — Красивые, правда? — женщина кивает на растущие повсюду большие золотые лилии, мерцавшие в вечернем полумраке. — Роберт вывел их для меня в скором времени после нашей свадьбы. Он говорил, что прекрасного на земле должно быть как можно больше. — Они и правда невероятно красивые. — тихо отвечаю я, не в силах оторвать взгляда от переливающихся лепестков. — Александр мне всё рассказал. — Мариз подходит ко мне, и снова улыбается. — Не смотря на тот отвратительный поступок, ты спасла его, и продолжаешь быть рядом. — Если бы не Алек, я могла так и не выбраться из горящей библиотеки… — Но ты могла не оставаться с ним до появления преподавателей, не пытаться помочь ему, не активировать руну. — миссис Лайтвуд кладёт руку мне на плечо. — Ты всё равно осталась с ним. Хотя имела полное право уйти. — Простите… — мысль о том, что из-за моего отца она потеряла любимого человека заставляет голос дрожать. — Мне… мне так жаль, Мариза… — Ты ни в чём не виновата, милая. — женщина заключает меня в объятия. — Не стоит нести на своих плечах чужие воспоминания минувшего времени, которые уже не вернуть. Обнимаю её крепче, не зная, как выразить благодарность за то что так тепло приняла меня, несмотря на то, что я из семьи Моргенштерн, дочь человека, разрушившего её жизнь. — Для меня важнее всего знать, что мои дети счастливы. — чувствую, как она гладит мои волосы. — Добро пожаловать в семью, Кларисса. И спасибо, что так сильно любишь моего мальчика. *** — Не могу поверить, что сегодня у нас выпускной! — как и всегда Парвати крутится перед зеркалом, тщательно проверяя как на ней сидит красная с золотом парадная мантия. — А дальше свобода! — Если ты называешь этим термином стажировку, то я с тобой соглашусь. — не упускает возможности немного позанудствовать Гермиона, нанося себе легкий макияж. — Так она же будет только в августе. — беззаботное настроение Парвати казалось было невозможно изменить. — У нас есть ещё целых полтора месяца чтобы зажигать на полную катушку! — Предлагаю отметить начало новой жизни в Нью-Йорке. — вношу предложение я. — Всё равно Алека и Джона надолго не отпустят с работы. — Вполне неплохо. — поддерживает идею Пати. — Я слышала что там очень насыщенная клубная жизнь. — Мы можем посетить и парочку интересных музеев. — попыталась вставить своё Гермиона, но Патил была серьёзно настроена безбашенно кутить и отрываться, поэтому пропустила всё мимо ушей. Наконец сборы завершены, мы готовы к предстоящей церемонии. По традиции все выпускники собираются в Большом зале, украшенном в цветах каждого из факультетов, перед специально созданной сценой. С неё профессор Дамблдор поздравит молодых волшебников с окончанием школы и назовёт лучших учеников выпуска. Войдя в приветливо распахнутые двери сразу же отчетливо ощущаешь незримое присутствие праздника со щепоткой легкой грусти и ностальгии. — Привет! — к нам протискивается Саймон, тут же обнимая и целуя Парвати. — Ну что, поздравляю! — Спасибо! — радостно отзываемся мы. — И тебя! — Готовы праздновать? — а вот и Джейс с Изабель. — Думаю сегодня не стоит обращать внимание на эту официальную расстановку по факультетам. — Эрондейл широко улыбается. — Я хочу провести это время с вами. — Поддерживаю. — кивает Изабель. — Мне тоже это нравится. — неожиданно соглашается с нарушением правил Гермиона. — Всегда знал, что общение со мной идёт тебе на пользу. — хохочет Джейс, притягивая её к себе. — Никто не видел Джона и Алека? — тщетно ищу знакомые лица в толпе приглашённых гостей. — Им пора бы уже появиться. — Нет. — Джейс почему-то загадочно улыбается. — Но я уверен, что они где-то поблизости. — Не переживай, Клэр. — успокаивает меня Из. — Они ни за что не пропустят такое событие. — Может быть их задержали какие-то важные дела в Конгрессе, или… — непроизвольно морщусь и начинаю злиться. — …Мириам… — Ого, да малышка Клэр ревнует! — Джейс не может упустить шанс отвесить очередную шуточку. — Нет! — не хочу признаваться! — То есть всё совсем не так! — Ему никто не нужен кроме тебя. — парень внезапно становится серьезным. — Это впервые когда Алек так сильно влюбился, так что хватит переживать, Моргенштерн. — И кстати, у Мириам уже давно есть парень. — шепчет Из мне на ухо. — Такой же зацикленный на учебе как и она… Торжественная музыка возвещает о начале церемонии, на сцену поднимаются директор Дамблдор, профессор МакГонагалл и деканы остальных факультетов. Мы слушаем их поздравления и напутствия. Становится немного грустно: не верится что эти семь лет так быстро промчались. Школа подарила мне настоящих друзей и настоящую любовь, наполнила жизнь ворохом разнообразных воспоминаний, помогла стать настоящей волшебницей, познать свои сильные и слабые стороны. Последний год моим самым заветным желанием было поскорее закончить школу и уйти. Но теперь… Я определенно буду скучать, Хогвартс. Следующий этап — вручение дипломов и кубков лучшим ученикам, во время которого остальные громко выкрикивают девиз, относящийся к факультету награждаемого. Традиция существует с самого основания школы и горячо любима как преподавателями, так и студентами. Когда Дамблдор произносит имя Гермионы, мы громко хлопаем, и надрывая голосовые связки выкрикиваем: «Virtute, liberalitate et honestatis!», а Джейс добавляет к этому ещё и признание в любви, от которого лицо девушки конечно же в очередной раз заливает нежно-розовый румянец, а сама Миона мило смущается. — Настало время для вручения дипломов! — громко объявляет профессор Дамблдор и хлопает в ладоши. Тотчас перед каждым из нас появляется долгожданный документ в темно-бордовом переплёте. Вот и всё. Отныне я больше не студентка. Начинается новая жизнь. — Поздравляю, Кларисса. — к нам подходят мои родители в сопровождении Джона. — Вот ты и стала настоящей волшебницей. Мама кивает, соглашаясь со словами, сказанными отцом, а Джонатан сразу же заключает меня в объятия. — Ты просто умница, рыжик. — уже ставшее традицией обращение старшего брата к сестре. — Спасибо, Джо. — сейчас я действительно счастлива, что вся моя семья собралась вместе. Не хочу думать об оставляющих ожоги на сердце событиях, не хочу снова и снова анализировать. Всё, чего я сейчас хочу — радоваться жизни вместе с теми, кого я люблю. — Спасибо. — отпустив брата, и дав ему возможность поздравить Изабель, подхожу к родителям. — За поздравления, и за то что пришли. — Мы не могли пропустить выпускной нашей дочери. — мама совсем как в детстве накручивает на палец прядь моих волос. — Ты слишком быстро выросла. — Но для нас ты навсегда останешься улыбчивой рыжеволосой малышкой Клэри, больше всего на свете мечтавшей самой создавать руны. — в голосе отца сплошная меланхолическая грусть. По прошедшему времени, по упущенным возможностям, по невозможности изменить уже принятые решения. — Я знаю. — возможно позже, не сейчас, мы сможем сделать шаг навстречу друг другу. Постараемся понять, отбросить обиды, снова увидеть друг в друге близких людей. — Кажется это к тебе. — Джон улыбается, и кивает куда-то позади меня. В дверях Большого зала Мариз и Алек. В руках брюнета два букета неизвестных мне безумно красивых цветов. Заметив мать и брата Джейс с Изабель обрадованно переглядываются и направляются к ним. — Поздравляю с окончанием школы. — Мариз по очереди обнимает обоих. — Я так Вами горжусь… — Поздравляю, Иззи. — Алек тоже обнимает сестру и протягивает ей ярко-красный букет. — Я поражён. — теперь он уже обращается к Джейсу. — Тебе всё же удалось весьма сносно сдать выпускные экзамены! — Заткнись. — ухмыляясь, блондин обнимает брата. — Рад тебя видеть. — Кларисса, милая! — Мариз спешит ко мне с объятиями. — Поздравляю! — Спасибо, миссис Лайтвуд. — искренне благодарю, находясь в эпицентре крепких объятий матери Алека. Когда она отпускает меня, я тут же оказываюсь лицом к лицу с Александром. — Привет, Принцесса. — как же я скучала по его улыбке. — Поздравляю с окончанием Хогвартса. Букет нежно-пурпурных цветов окутывает словно гигантское облако, пленя нежным ароматом. Но сейчас я не хочу любоваться цветами. Мне просто необходимо обнять Алека. Аккуратно передав букет Маризе, я наконец осуществляю задуманное, крепко обхватив Лайтвуда за шею. — Я скучал. — тихо говорит он куда-то в копну моих рыжих кудряшек. — Я тоже. — даже не верится что теперь между нами больше нет расстояния. — Мне нужно с тобой поговорить. — Алек хитро смотрит на меня. — Давай ненадолго сбежим. — Ладно. — теряюсь в догадках, что ему так внезапно понадобилось со мной обсудить. Кивнув как будто что-то знавшему Джейсу, Александр берет меня за руку и выводит из замка. Мы спускаемся к озеру, хранившему множество счастливых моментов школьной жизни и нашей истории. — Здесь я впервые увидел тебя. — говорит он, а я не могу оторвать взгляд от купающихся в его глазах солнечных бликов. — Поэтому мне показалось логичным, что наш разговор пройдёт именно здесь. Ничего не понимаю, и от этого начинаю нервничать. Что он хочет сказать? Может быть возникли какие-то непредвиденные трудности и я не смогу приехать к нему в Нью-Йорк? У меня множество вопросов, но я терпеливо жду что же он скажет. — После смерти отца я принял решение никого не впускать в своё сердце и в свою жизнь. Только мама, Иззи и Джейс. Мне казалось, так будет проще, и я смогу защитить себя от боли. Следующие четыре года я только и делал что пользовался людьми, не ощущая ровным счётом ничего. А потом появилась ты. — Алек с огромной теплотой проводит рукой по моей щеке. — Моя маленькая рыжая девочка. — он улыбается, явно волнуясь, и продолжает. — Встретив тебя, все мои планы и установки перестали работать. Я влюбился. Впервые в жизни. Я влюбился в тебя так сильно, как даже представить себе не мог. И с каждым днём я люблю тебя всё сильней. Ты — мой мир и моя жизнь, Принцесса. Слёзы бегут по щекам, когда Алек достаёт из кармана небольшую бархатную коробочку. Солнечный свет мгновенно рассыпается золотой пылью в кристальной глубине камня. — Я люблю тебя, Клэр. — он делает небольшой шаг вперёд, оказываясь ещё ближе ко мне. — И хочу чтобы мы всегда были вместе. — Я тоже тебя люблю…— всхлипываю, улыбаюсь, и снова всхлипываю. — Алек… — Ты станешь моей женой? — вопрос, ответ на который очевиден. — Да. — прижимаю руки ко рту, ещё до конца не веря, что это происходит со мной. — Да, да, да! Слепящие огни, окружившие меня, больше не обжигают, а лишь мягко обнимают своим тёплым светом. Я по-прежнему нахожусь в самом их эпицентре, но теперь это совсем не пугает меня. Потому что я знаю: Алек тоже любит меня. Кольцо на безымянном пальце и объятия любимого человека окончательно растворяют окружающий мир, заставляя его исчезнуть. ***Десять лет спустя.
Каждый из нас нашёл свой путь и свою дорогу: унаследовавший талант отца Алек занял пост главы Департамента магических исследований, который под его руководством уже представил магическому мировому сообществу несколько серьёзных разработок; Джонатан возглавил Отдел по международным связям с Великобританией и Ирландией, а Изабель нашла себя в обучении сумеречных волшебников защитным рунам. Гермиона не изменяя себе боролась за права магических существ и нежити. Не удивительно было, что в скором времени она заняла руководящий пост в соответствующем структурном подразделении Конгресса. Джейс вступил в ряды мракоборцев, чем заставлял Гермиону изрядно переживать за него во время многочисленных опасных заданий и миссий. Парвати превратила свою одержимость поиском любви в прибыльный бизнес, открыв агентство, помогающее волшебникам, волшебницам и даже простецам обрести своё счастье, а затем и организовать свадебное торжество. Саймон открыл в себе неожиданный талант кондитера, и теперь чтобы получить возможность отведать торты всеми известного мистера Льюиса приходилось ждать не один месяц! — Когда мы уже попробуем твой новый персиково-банановый шедевр? — интересуется Джейс, лениво развалившись на диване после сытного обеда во время очередной из наших общих встреч. — Пятьдесят галеонов. — спокойно отвечает Сай, что-то просматривая в своём телефоне. — Что?! — возмущению блондина не было предела. — Мы же вроде как друзья! — Сто галеонов. — улыбаясь краешками губ продолжает драконить Эрондейла Саймон, приобняв одной рукой смеющуюся во весь голос Парвати. «Что насчёт тебя?» — спросите вы. Всё просто: я преподаю магическую живопись в Институте и работаю в Департаменте Алека в Конгрессе. Сумеречная рунология — что-то поистине увлекательное. Довольно часто мы с мужем в тандеме представляем новые разработки. Конечно же огромную часть нашей жизни занимают дети. Алекс и Лира. Любимые и безумно желанные. Несколько раз в год мы с Джоном навещаем родителей, чтобы дать им возможность пообщаться с любимыми внуками. Время сделало наши отношения значительно теплее, но воспоминания о горькой правде всю жизнь будут следовать по пятам неотступно, словно вторая тень. При общении с Моргенштернами-старшими, Алек и Изабель всегда придерживались вежливого нейтралитета. Как будто ничего никогда и не было. И лишь только мы с Джоном знали, каким трудом даётся псевдо спокойствие всем участникам этой истории. — Я же люблю тебя, Принцесса. — неизменно отвечает самый лучший на свете муж, обнимая меня. А я невероятно счастлива. *** — Клэр! — радостная Парвати повисает на моей шее. — Ну наконец-то! — Такими темпами ты меня задушишь. — смеюсь я, пытаясь ослабить её хватку и освободиться. — Успокойся, Пати. — остужается пыл жены Саймон. — Ты же не хочешь сделать Лайтвуда вдовцом? — Дурацкая шутка! — слегка ворчит Парвати, наконец отпуская меня. — Алекс, Лира! — Тетя Парвати! — кричат в ответ мои не менее радостные дети, тут же её обнимая. — Отлично выглядишь, Рисса. — Сай улыбается мне, и притягивает к себе. — Давно не виделись, подруга. — Мы никак не могли закончить один сложный проект. — тихо отвечаю я, улыбаясь в ответ. — Ты же знаешь, когда Алек чем-то увлечён… — Не продолжай. — быстро мотает головой Саймон. — Я не вынесу ещё одной восторженной оды, посвящённой твоему мужу. — Не завидуй, Льюис. — тут же отзывается игравший с Джеймсом, сыном моего друга и Парвати, Алек. Рядом примостились Доминик, Ал, Лира, Роберт и Лили. — Несколько веков, и тебя тоже начнут ценить. — Я уже говорил, что твой Лайтвуд — самый самовлюблённый и напыщенный тип из всех, кого я знаю? — слишком громко спрашивает у меня Сай. Ответ Алека был дан практически мгновенно: хитро улыбнувшись окружившим его детям, он быстро кивнул. С заговорщицким хихиканьем младшее поколение семейств Лайтвуд, Эрондейл и Моргенштерн тут же срывается с места, сметая оторопевшего Льюиса, и начиная щекотать. Не ожидавшему такого подвоха и натиска Саймону оставалось только оглушительно хохотать. — Маленькие бесенята. — доносится его сдавленный смехом голос. — Мне нужно с тобой поговорить. — шепчу в это время на ухо Алеку, воспользовавшись царившей вокруг кутерьмой. Муж согласно кивает, и мы незаметно покидаем гостиную, выходя в раскинувшийся вокруг нашего дома сад. — Что-то произошло? — голубые глаза с беспокойством смотрят на меня. — Я беременна, Алек. В любимых глазах тут же яркими всполохами вспыхивает теплота. — Я счастлив, Принцесса. — наши губы встречаются в поцелуе. — Ты подарила мне всё, о чём только можно мечтать. Его тёплые объятия, наша семья, которая в скором времени станет больше, родители, любимая работа, друзья, проверенные временем, наступившая золотая осень, и осознание, какая же это прекрасная штука, жизнь, заставляли чувствовать эйфорию и пьянящее счастье. Счастье, которое, надеюсь, мы пронесём через всю жизнь. I said, Ooh, I'm blinded by the lights! No, I can't sleep until I feel your touch. *** 1. Il semble que la Princesse est jalouse — похоже Принцесса ревнует; 2. J'ai envie de toi — я хочу тебя; 3. Virtute, liberalitate et honestatis — храбрость, благородство и честность!