Ты не один, просто помни это

Андрей взглянул на дисплей и увидел, что звонит Романенко. - Алло,- голос звучал насторожено, Глеб его всегда избегал, а тут сам позвонил. В голову лезли исключительно плохие предположения. - Андрей Евгеньевич, приезжайте, срочно, - голос ужасно дрожал, слышно, что срывается на плач,- прошу Вас!- прокричал в трубку Романенко. - Я еду,- Быков схватил ключи от машины и выбежал на улицу. В его голове было много мыслей, которые не отличались оптимизмом, каждое последующее предположение было хуже предыдущего. Летел он по дороге не взирая на светофоры, посты ГИБДД, словно по заказу, движение в городе замерло, создавая для терапевта зеленый коридор. Через 15 минут он был уже в больнице, не дожидаясь лифта, побежал по ступенькам. В ординаторской сидели все интерны и Купитман. Выражение их лиц только подтверждало предположение. - Что случилось? – почти прокричал Быков. - Андрей,- начал Иван Натанович,- Настя попала в аварию. В двухстах метрах от больницы, на красный свет летел пьяный водитель внедорожника и врезался в нее. Его уже задержали. - Что с ней? Что с малышом?? И где этот водитель?- в глазах у Быкова горело желание мести смешанное с острой болью. - Настя на операции, мы все ждем, а он в палате интенсивной терапии,- Андрей схватил халат и полетел в направлении палаты, следом за ним вылетел и Романенко. - Андрей Евгеньевич, остановитесь, схватил он Быкова за локоть,- от того, что мы его здесь убьем нечего не изменится. А вот Вас посадят. Маме без вас будет плохо, малышу без вас будет плохо. Вы должны быть рядом с ними, вы нужны им. Вы нужны всем нам, а эта тварь еще ответит, но сейчас на первом месте – мама. - Да, ты прав, Глеб, идем,- Андрей сделал глубокий вдох и отправился обратно в ординаторскую. Настенные часы показывали половину десятого. Сердца всех, кто там был, бились в унисон со стрелкой часов. Время тянулось неумолимо долго, словно, специально. В ординаторской царила тишина, которая давила, угнетала. Вот уже часы пробили двенадцать. Быков закрыл глаза и начал что-то безмолвно шептать: - Господи, прошу тебя, сохрани их. Ты забрал у меня дочь, не забирай любимую и сына. Я без них не смогу. Они моё все. Во имя отца, и сына, и святого духа, аминь,- в одну минуту первого зашел хирург. - Все в порядке. У Анастасии Константиновны перелом руки, множественные ушибы и были разрывы тканей. Мы все устранили. - А ребенок?- почти шепотом спросил Андрей. - Он в порядке, не переживай, папаша, через месяца два- полтора уже нянчить будешь,- улыбнулся хирург. Все с облегчением выдохнули. - Можно мне к ней? - Можно, только она спит, пошли,- и Быков вышел вслед за хирургом. Все, кроме Глеба, отправились домой, досыпать оставшееся время, а Романенко смотрел на фотографию, на этом снимке они все вместе: мама, он, Андрей Евгеньевич и малыш. Андрей тихо зашел в палату и увидел Настю. Несмотря на эти капельницы, швы и гипс на руке, она была прекрасной. Она стала лучшем, что было в его жизни. И только сейчас, когда она была в шаге от смерти, он понял, как она ему нужна. Она ему нужна, как воздух. Без нее, без мышки, такой любимой, его жизнь бы не имела смысла. Андрей сел рядом возле нее и взял ее руку в свои ладони. Он долго смотрел на ее лицо, оно было такое беззаботное и безумно красивое в лунном свете. - Я люблю тебя, родная, прости, что так редко говорю это.