sacrifice; l'affection

***

                     Забиваясь Куну под бок, Янян ерзает и фырчит, тыкаясь в плечо. Ворочается и всё уснуть никак не может, то закидывая ногу на чужое бедро, то вновь поворачиваясь спиной. Через какое-то время это начинает то ли тревожить, то ли раздражать. — Улягся уже, — ворчит в макушку Кун и за талию прижимает к себе крепко, сверху придавливая ногой. — Ты спишь со мной в кровати уже три месяца, в чем проблема? Она внезапно стала неудобной? — Я не могу! — с возмущением отвечает, тяжело вздыхая, бедрами виляет и голову задирает, позволяя носом уткнуться в волосы. — У меня слишком много мыслей. Прямо слишком много! — Каких же? — уточняет с тихим смешком. — Я уже ничему не удивляюсь с тобой, знаешь ли. Зажмуриваясь, Янян прикрывает ладонями лицо и несколько минут в тишине думает, прежде чем выдать свои переживания. За это время Кун успевает уже чуть ли не задремать, но резко просыпается, услышав ответ на свой вопрос. — Я постоянно слышу, как Ренджун развлекается с Джено и Джемином. Я так больше не могу. — Но... — словив небольшой ступор, запинается. — Но ты же почти живешь со мной, в чем проблема? — сглатывает шумно, стараясь в голове сложить два плюс два, ещё прежде, чем следующую фразу слышит. — Если ты сейчас опустишь руку немного ниже, то ты получишь ответ на свой вопрос, потому что я не могу перестать думать об этом, — серьезно заявляет Янян, краснея и немного запинаясь. — Думать об этом... с тобой. Кун научил его говорить о своих чувствах. Это был долгий и трудоемкий процесс, но оно того стоило. Даже если по факту для Яняна это первые серьезные отношения, он слушался советов и наставлений, чтобы они вдвоем могли выстроить все на доверии и взаимопонимании. Было неловко, стыдно и иногда до краснеющих щек, но помогало понимать друг друга до мельчайших подробностей. В комнате повисает неловкая тишина, лишь немного судорожное дыхание раздается, которое Янян пытается унять как можно скорее, но у него не выходит. Рука Куна осторожно с талии соскальзывает на чужое бедро, облаченное в короткие спальные шорты. Пальцы гладят осторожно, но настойчиво, словно проверка на реакцию, не оттолкнет ли. — Всё нормально, мне можно это сделать? В голосе только забота и небольшое беспокойство. На свой вопрос Кун получает согласие в виде краткого кивка. Теперь теплая ладонь кратко обхватывает по бедру ниже, чтобы подушечками пощекотать под коленкой. Не хочется делать чего-то, чего на самом деле Янян не желает, ведь насколько известно, это первый раз для него, поэтому Кун сам и не затрагивал эту тему до этого дня, дожидаясь, пока его возлюбленный будет готов. Под рукой ощущается напряжение в мышцах, поэтому в поцелуе легком приходится коснуться задней части шеи, срывая с чужих губ сладкий вздох. Янян откровенно стесняется, но от того, что доверяет безмерно, сомнений нет никаких, готов позволить зайти и дальше. Их отношения были комфортными от и до с самого начала. В это время Кун, наконец, опускает ладонь между подрагивающих бедер и сквозь шорты гладит полувставший член, а после слышит, как у Яняна дыхание спирает. — Я иногда забываю, что ты подросток и тебя так легко завести, — беззлобно шепчет на ухо и сжимает пальцы приятно на возбуждении, а после хрящик на ухе прикусывает, заставляя тихий стон издать. — Если что-то будет не так, говори мне. По твоей просьбе я в любой момент остановлюсь. Они никогда не обсуждали это, но сейчас в процессе Кун старается окутать заботой и терпением, показать, что всё хорошо, даже если и безумно стыдно. Это относится к любой части их жизни, но сейчас особенно важно для девственного Яняна. Из интереса, конечно же, тот давно прошерстил кучу форумов в интернете и наслушался всякого от своих друзей, но когда это в жизни происходит, всё как-то совсем по-другому. Главное, что приятно. Чтоб переместиться в более удобную позу, приходится немного повернуться. Когда Янян перекатывается на спину, плечом упираясь в широкую грудь Куна, тот ногу между бедер просовывает для удобства. Наконец, можно и поцеловаться, но сначала это как-то слишком осторожно происходит. Чувствуется легкое нетерпение, что перебивается напором возбуждения, и вот они уже языками сталкиваются мокро, а после раздается еле слышный стон. Приходится задрать кофту Яняна, потому что хочется получить доступ к желанному, показать, как может быть приятно. Губами прихватив чужую верхнюю, Кун с тихим причмоком переключается и на нижнюю позже немного, жадно вылизывая её. Если до этого они и видели друг друга полураздетым перед тренировками в раздевалке, то сейчас это намного интимнее чувствуется, и даже полутьма не помешает насладиться. Кун кусается за линию подбородка, после языком лижет там, где чувствуется пульс. Засасывает немного кожу в том месте, где шея переходит в плечо. Важно, что следов не оставляет совсем, но благодаря ощущениям заставляет Яняна прикусить пальцы, чтобы тот не издавал лишних звуков. Конечно же они не одни, и за стенкой спит Хендери с Сяоджуном, поэтому лишнего внимания не хочется привлекать. На Яняне безразмерная кофта и явно не его. Учитывая разницу в телосложении, даже несмотря на одинаковый рост, по размеру можно понять где чья вещь. Кун задирает её и вскоре вовсе снимает, припадая губами к вздымающейся груди. Сначала легкими укусами пересчитывает ребра, а после губами касается затвердевших от контраста температур сосков. Кончиком языка играется, отвлекает, а сам рукой под резинку белья забирается, чтоб коснуться, наконец, обнаженной плоти. Хоть рука Куна и теплая, тело под ней вздрагивает. От переизбытка ощущений Янян вскидывает бедра, только после этого ощущая, что краснеет на кончиках ушей. Смущение затапливает сжимающим чувством в груди, но то, как отвлекает Кун, срабатывает довольно хорошо. Возбуждение пересиливает, заставляет откинуть все остальные мысли и сомнения. — Насколько далеко ты хочешь зайти сегодня? — До конца, пожалуйста... Это срабатывает как зеленый свет на более откровенные действия. Обхватив ладонью возбуждение Яняна, Кун подушечкой оглаживает головку, размазывает каплю природной смазки и тихо рычит в плечо, кусаясь, когда слышит стон над ухом. Ему тоже сложно сдерживаться, но он должен, ведь не хочет причинить лишнюю боль, оставить неприятные воспоминания. Обычно Янян не такой послушный. Он скорее вредничает, капризничает иногда от нехватки внимания и дразниться любит, но когда смущается, превращается в такое очарование, что от сладости хочется начать кусаться. Это довольно привычная вещь, потому что Кун часто так делает, выражая свои чувства. Со временем эту привычку перенял и Янян, что неудивительно, учитывая, сколько времени они проводят вместе. Стянув с себя футболку, Кун склоняется и вновь глубоко целует Яняна. Пользуется моментом, чтобы раздеть до конца. Теперь приходится прижаться, чтобы помочь сохранить тепло, не дать замерзнуть, хотя при таких обстоятельствах это достаточно маловероятно, поэтому действие больше по привычке происходит. — Подожди немного... — шепчет, отрываясь от желанных губ с неохотой. — Всё нужное возьму. Нужно примерно пару минут, чтобы Кун нашел смазку и презерватив в навесном ящичке над кроватью. Он знал, что рано или поздно они займутся любовью, поэтому заранее купил необходимое, чтобы не было казусов. Хорошо, что в конце концов это пригодилось. — Послушай, тебе будет больно, но я постараюсь, чтобы было больно как можно меньше, — Кун успокаивающе гладит по немного напряженному животу, заглядывая в глаза и после целуя вновь легким прикосновением губ к чужим губам. — Постарайся расслабиться, доверься мне, а если будет совсем неприятно, то скажешь. Тогда только пальцами попробуем постепенно. Янян утвердительно кивает, а после вновь на бок поворачивается, следуя указаниям. Одну ногу уводит вперед, коленкой упираясь на краю мартаса. Кровать у них небольшая, но Кун выбирает удобную позу, чтобы не пришлось сначала в глаза смотреть, ведь знает, как его мальчик смущается от такого. Раньше они подолгу целовались и зажимались в темноте. Прохладная смазка оказывается на пальцах. Сначала нужно терпеливо растереть между фалангами, слегка разогревая, а только после приступать к растяжке. Кун напряжен немного, ведь нужно быть осторожным. Одним пальцем проникая внутрь, прислушивается к реакции. Слегка вздрагивая, Янян дышит судорожно в подушку и слегка её кусает. — Странное ощущение. — Это всегда так, — говорит в ответ Кун и целует в шею, загривок прикусывает. Легкими поцелуями-бабочками проходится по выступающим лопаткам, отвлекает, пока внутри двигает пальцем осторожно. Пора переходить к большему, поэтому на мгновение выходит, чтобы острожно толкнуться уже двумя. От неожиданности Янян зажимается и скулит, на что Кун на ухо всякие бессмысленные нежности шепчет. Пальцы скользят тяжело, ведь хоть они и не слишком узловатые, но все равно у него руки сами по себе большие, что доставляет некоторый дискомфорт. Приняв решение, Кун раскрывает презерватив и раскатывает по пальцам, добавляя ещё смазки. У него в запасе ещё несколько лежит, поэтому не проблема. Латекс должен облегчить скольжение и растяжку. Это действительно помогает, потому что Янян внезапно в пояснице ломается, когда ощущает приятную прохладу и полностью два пальца внутри себя. Благодаря чужой опытности, третий тоже входит достаточно просто, но уже причиняет ощутимый дискомфорт, граничащий с болью. Можно сказать, что достаточно неприятно. Терпения не занимать, поэтому остается лишь шумно дышать, иногда поскуливая, расслабиться и терпеливо принимать в себя, ещё не зная, насколько больно будет дальше. Когда Кун чувствует спустя время, как Янян двигает бедрами навстречу и умудряется стонать даже, то сомнений не остается. Под конец немного играясь, прокручивает пальцы и нащупывает простату, надавливая и вызывая судорожную дрожь по всему телу, после подкрепленную стоном несдержанным. Краткими и быстрыми движениями вбивается, каждый раз задевая, но не дает больше, оставляя в нетерпении и ожидании, когда, наконец, заканчивает с растяжкой. — Потерпишь, малыш? — шепотом спрашивает разрешения, пока использованный презерватив кидает на пол. — Я тебе доверяю, всё нормально. Остается самостоятельно раздеться. Кун и сам уже давно возбужден безумно, поэтому тихо шипит, когда обнажает член. На удивление, Янян не стесняется почти, а сам даже поворачивается и ладонью гладит, оценивая размеры. Становится откровенно страшно, ведь даже если впечатляет не длина, то ширина в размере чужом. Сейчас удается услышать, как Кун первый раз стонет, когда Янян пальцами скользит по члену, играясь. Это работает лучше любого возбудителя. — Тш, не дразнись, — шутливо пригрозив и улыбнувшись, тянет чужую руку к себе, чтобы легонько укусить за выступающую косточку на большом пальце. — Возьми ногу под коленом и прижми к груди. Смирно исполнив просьбу Куна, смущенно фыркает от открытости позы. Выбор не зря пал именно на эту, потому что так проникновение будет не особо глубоким, что отлично вписывается для начала. Пальцами себе помогая, головку осторожно приставляет ко входу и начинает медленно проталкиваться, придерживаясь за бедро. От того, как внутри узко, хочется буквально завыть. Такие ощущения накрывают впервые. — Подожди, больно, — вздрагивая весь, выдает Янян, как только член в него входит наполовину где-то. — Пожалуйста. Кун сразу замирает и принимается целовать острые плечи, после вовсе чужую голову поворачивает, чтоб завлечь в поцелуй. Даже отвлекаясь, Янян чувствует, как ему безумно больно и сложно принимать, но останавливаться совсем не хочется надолго. Это как наркотик какой-то. Губы слишком мягкие. Напряжение немного спадает, поэтому получив какой-то несвязный утвердительный ответ, Кун осторожно выходит, а потом толкается вновь, но не глубже. Плавными и медленными движениями постепенно по сантиметру входит, следя за каждым вздохом Яняна, ведь ничего упустить не хочет, запомнить их первый раз в деталях. Возбуждение постепенно накатывает с новой силой, когда удается нарастить темп. Со временем Кун научится делать как нравится его мальчику, но сейчас приходится на интуиции исследовать, двигаясь или быстрыми, но неглубокими движениями, или в точности наоборот. Потому что он замечает каждый стон, не выпадает из внимания и то, что Янян особенно задыхается тогда, когда толчки более глубокие и сильные. Приходится определенно взять это на заметку. В какой-то степени всё ещё больно, но со стараниями приходится переключаться на возбуждение, чтобы внимания меньше обращать. В этом помогает и Кун, когда плавно выходит и, меняя позу, между ног устраивается, под бедра Яняна для удобства подтаскивая подушку. Такая поза смущает сильнее, но тут и степень проникновения больше. — Посмотри на меня, — шепчет в губы, когда сверху нависает и трется членом о чужое возбуждение, создавая приятное ощущение от латекса, скользкого от обильной смазки. Пересилив смущение, Янян, и правда, перестает закрывать глаза, послушно смотрит в ответ. Хочется утонуть в чужих зрачках. Взгляд у Куна до дрожи в спине пробирает, но приковывает к себе со страшной силой, не давая оторваться даже в тот момент, когда Янян выгибается от глубокого толчка с чужим именем на губах. Становится слишком хорошо в какой-то момент. Руки дрожат, а член приятно дергается и пачкает подтянутый живот смазкой. Накатывает чувство, как немеют перед оргазмом кончики пальцев, но Кун резко внутри толкается, отчего Янян оставляет царапины на плечах и ахает громко, после прося ещё-ещё-ещё. В комнате совсем жарко, по ощущениями градусов сорок. Кажется, что надолго их обоих не хватит. Стиснув пальцами бедра, Кун прислушивается к чужим просьбам, выпрямляется и быстро совсем двигается, доводя до пика, с наслаждением рассматривая каждую эмоцию. Для него Янян прекрасен: начиная от проглядывающих мышц на прессе, заканчивая капельками пота, что выступают на висках и скатываются до подбородка, оставляя влажные дорожки. Тот стонет, коленями стискивает под ребрами и цепляется за подушки и простыни под собой, грозясь в какой-то момент порвать тонкую ткань. Через пару движений находится нужный угол внутри, ведь Кун задевает простату, отчего Янян под ним неконтролируемо дрожит. Он ощущает, как бедра сводит, когда снизу живота завязывается ощущение приближающегося оргазма. — Кун, Кун, боже-... Ах, я сейчас... — несвязано выдает Янян и одной рукой тянется вниз, чтобы довести себя до конца. Глаза наполняются слезами от переизбытка эмоций. Вновь склоняясь и глубоко целуя, Кун после и вовсе наваливается, придавливая к кровати и делая последние толчки резко и быстро. Почувствовав, как Янян внезапно сжимается на нем и пульсирует, на ухо судорожно стонет, отчего кончает и сам, задерживаясь глубоко внутри. Они лежат еще несколько минут, почти не двигаясь и просто пытаясь отдышаться. Первым в себя приходит Кун и сцеловывает выступившие слезы, а после поднимается с кровати и выкидывает использованные презервативы. У них в комнате всегда стоит графин с теплой водой, что оказывается явно к месту, ведь есть чем смочить полотенце, чтобы не было так неприятно при касаниях к нежной коже. Сначала он вытирает себя, а после садится рядом на кровати к обессиленному Яняну. Мягко вытирает бедра своего мальчика от смазки и спермы, на что тот поскуливает и дергается, ведь слишком чувствительный еще после оргазма. Добродушный смешок на это выдав, Кун целует в острое колено и протирает еще живот, после бросает на пол грязное полотенце. Укладывается рядом и, за талию прижав к себе, улыбается счастливо. Опустив голову, ловит чужой взгляд немного растерянный. — Всё хорошо? — Да. Ты знаешь... — смущенно запинается Янян. — Я тебя люблю. — Мой мальчик, — шепчет нежно в ответ, одаривая кратким поцелуем в лоб, прижимая к себе ещё теснее, увлекает в нежные объятия. — Я тебя тоже очень сильно люблю.