Малфои выбирают лучшее

Драко тихо обалдел и сделал ещё глоток вина. Гоблин с ним со всем, не отравит же его профессор насмерть. Или? Он едва не закашлялся. - Кх-к-конечно, профессор, - выдохнул он, одновременно пытаясь справиться со спазмом в горле и изобразить вежливую улыбку. – Вы совершенно правы. - Рад убедиться, что вы хоть в чём-то склонны прислушиваться к мнению старших, - одобрительно кивнул Снейп, делая ещё глоток. - Я всегда отношусь к вашим словам с величайшим вниманием, профессор, - Драко немного расслабился. Чуть облокотился на спинку кресла, приняв более расслабленную и вместе с тем вполне приглашающую позу. Если бы ещё удалось случайно, незаметно расстегнуть пару пуговиц на воротничке рубашки, чтобы собеседнику при желании было видно, как пульсирует у него на шее трогательная жилка. Драко поставил локоть на широкий подлокотник и опустил подбородок на тонкие пальцы. При этом костяшка указательного очень трогательно и провокационно коснулась мягкой нижней губы. - Вы делаете заметные успехи в изучении Защиты от Тёмных Искусств, - профессор тоже полуприкрыл глаза. Как было известно Драко, таким образом очень, очень удобно наблюдать за собеседником. А значит, надо сделать так, чтобы наблюдать ему было интересно. Старательно делая вид что не замечает "слежки" и напротив, пытается всё проделать незаметно, он нащупал пальцами верхнюю пуговку воротника рубашки - маленькую, плоскую и гладкую, обтянутую чёрным атласом, пальцы чуть сжали её и аккуратно вытащили из тонкой атласной петельки. - Благодарю вас, профессор. Тот поднял на него взгляд и чуть вскинул бровь. Было очевидно, что благообразный ответ ему понравился, однако было и ещё что-то; вероятно, он недоволен, что Драко его перебил? - А также в других, не менее важных вопросах, - теперь он смотрел на Драко в упор. И тот сам ощутил, как запульсировала жилка на шее, и понял, что профессор это видит, не может не видеть. И продолжает смотреть. Он вернул руку к лицу и на сей раз как бы невзначай провёл по нижней губе большим пальцем - кажется, жест, почерпнутый у самого профессора. - Я надеюсь, что так, - Драко позволил себе небольшую светскую улыбку. По телу наконец-то начала постепенно растекаться согревающая расслабленность. Несколько глотков вина и исходящее от камина тепло почти избавил его от противного звона в ушах. Осталось только лёгкое головокружение и приятная лёгкость. Даже рука, ещё несколько минут назад казавшаяся освежеванной, сейчас спокойно замерла под подбородком. - Кстати, - безмятежно поинтересовался Снейп, - Рон Уизли отравился вчера, вы не знали? Тихий, мягкий голос обволакивал, как патока, и потому смысл сказанных слов дошёл до Драко не сразу. - А? - он встрепенулся. От резкого движения правая рука, подносившая ко рту кубок, дрогнула, и вино, плеснув через край, самым плебейским образом осело на его воротнике и шее. - О, чёрт! Отставив кубок, он предпринял попытку привести себя в порядок, попутно расстегнув ещё пару пуговок на рубашке. Но тут игры кончились. Молниеносным движением отставив собственный кубок, Северус Снейп, ещё секунду назад немного усталый джентльмен, ведущий неторопливую беседу и позволяющий себе втихую любоваться молодым собеседником, взметнулся из кресла и навис над Драко свирепым карающим демоном. - Ты чуть не угробил своего коллегу-студента, Драко, - отчеканил профессор таким страшным голосом, что тот изо всех сил вжался в спинку кресла. - Но профессор, я не понимаю... - Бедняга лежит больничном крыле, и чуть не отправился на небеса по твоей милости. И каким бы посредственным магом он ни был, он явно не заслуживал того, чтобы на него переводили такой редкостный яд и такое дорогое вино. Ты что же, в самом деле полагал, что на коллекционное вино, вдруг появившееся как по волшебству в нашем скромном магазинчике в Хогсмиде, никто не обратит внимания и не сделает соответствующих выводов? И благодари судьбу за то, что я проходил мимо, и нашёл в себе достаточно великодушия, чтобы потратить свои личные деньги на ликвидацию очередного твоего прокола. К несчастью, я оказался недостаточно расторопен, чтобы выкупить у хозяина и отравленную тобою бутылку... Не дёргайтесь, мистер Малфой! Поверьте, мне не составило бы особого труда убедить этого милого господина в том, кому я собираюсь сделать дорогой подарок, и тогда у меня было бы серьёзное сомнение в том, из какой бутылки угостить вас сегодня, - с этими словами он развернул неподъёмное кресло вместе с сидящим на нём Драко, и тот наконец увидел стоящую на столе бутыль с длинным, слегка искривленным горлышком; очень характерно искривленным. Малфой почувствовал, как по спине его продрал мороз. Далеко не все яды действуют мгновенно, есть и такие, присутствие которых невозможно заподозрить - отравленный преспокойно доделает намеченные на день дела, вернётся домой, поужинает и ляжет спать, да так и не проснётся больше. Что если профессор решит, что чем прикрывать без конца и начала спину непутёвому молодому коллеге, проще и дешевле будет избавиться от него вовсе? И уж кто-кто, а он-то сумеет сделать это так, что и дотошный гоблин не разберётся... А ведь есть ещё и сыворотка правды, и ещё масса приятных составов с неожиданным эффектом. - Не тряситесь так, мистер Малфой, вашей жизни сегодня ничто не угрожает, кроме вашей собственной нерасторопности, - отстраняясь от него, проговорил профессор. Залпом допил вино из своего кубка и прошёл к двери, но задержался в проёме. - Я в который раз убедительно прошу вас начать как следует думать и советоваться со старшими прежде, чем совать свою прекрасную аристократическую голову в петлю. - С этим он указал на дверь: продуманный жест, на самой грани галантности и издевательства. Драко встал. Следуя примеру хозяина, также взял со стола свой кубок и осушил его. - Спасибо за урок, - горько процедил он. - Вы можете идти, - Снейп кивнул на дверь. Драко выдохнул, несколькими решительным шагами пересёк комнату и уже взялся было за ручку, но в последний момент обернулся к стоящему рядом Снейпу, и без предупреждения прижал его к стене и припал губами к его губам в безрассудно страстном поцелуе. За прошедший год Драко практически сравнялся профессором ростом и благодаря регулярным спортивным тренировкам изрядно раздался в плечах. До необъятного Крэба и Гойла, который с годами всё больше начинал смахивать на платяной шкаф, ему, к счастью, было ещё очень и очень далеко, однако в первые секунды удержать ошеломленного мужчину не составило для него особого труда. Его мягкие губы прижались к горячим и твёрдым губам Снейпа, влажный язык скользнул вперёд и почти не встретил сопротивления. Драко успел ощутить вкус вина; на губах профессора этот вкус показался не просто прекрасным – упоительным. Голова у Драко шла кругом, думать о возможных последствиях в такой момент было совершенно невозможно. Он не отдавал себе отчёта, что делает, однако в какой-то момент, очевидно, сделал что-то особенное, потому что до того не оказывавший сопротивления Снейп вдруг резко отстранился… …В следующее мгновение непреодолимая сила буквально впечатала Драко в стену. Он приложился лопатками об острый угол, но не ощутил удара, потому что Снейп, перехватив инициативу, впился в его губы жестко и яростно. Если ещё секунду назад Драко представлялось, что в случае необходимости он сможет удержать профессора, то сейчас у него исчезли на этот счёт всяческие иллюзии. Одна рука Снейпа вцепилась в его истерзанное левое предплечье, впрочем, сейчас он не испытывал от этого совершенно никакого дискомфорта, потому что другая рука мужчины лежала у него на затылке, не позволяя отстраниться, хотя отстраняться Драко вовсе и не думал. Голова у него кружилась, воздуха не хватало. Языки вступили в неистовый горячий танец, одновременно неторопливый и бурный, как море перед штормом. Когда Снейп наконец дал ему вздохнуть, с губ Драко непроизвольно сорвался тихий стон. А между тем язык профессора провёл по его скуле и скользнул ниже, к шее, на которой Драко так предусмотрительно успел расстегнуть воротничок. Северус чувствовал, что он сходит с ума. Эти поцелуи, этот напор юности, полузабытые прикосновения… он так давно ни с кем не целовался, что уже почти забыл, что это такое. Не говоря уж о том, чтобы с уверенностью утверждать, похожи ли поцелуи сына на те, что некогда дарил ему его отец. Но эта близость, тепло чужого податливого тела под его руками, и вкус вина с оттенком сладкого розоватого клевера на мягких губах – всего этого было вполне достаточно чтобы на краткий миг профессор Снейп утратил разум и самоконтроль. Он прижал мальчишку к стене, едва удерживаясь от желания немедленно блокировать дверь, сорвать с него и с себя все глупые тряпки и хоть на время забыть обо всём. И о грядущих бедах, и об обещании, которое он дал директору, и – кстати – о клятве, данной предприимчивой мамаше этого… этого… придумывать достойное оболтуса имя было недосуг, потому что Северус как раз обнаружил подсохшую струйку вина на его бледной щеке, бесстыдно спускавшуюся на шею. На такую тонкую аристократически высокую и блаженно запрокинутую шею, где под предусмотрительно (ах, как кстати!) расстегнутым воротничком отчётливо видно, как кровь пульсирует по синеватым венам. «Вот, что значит «голубая кровь»», - ни к селу, ни к городу пронеслась в сознании мысль, и тут же пропала. Мальчишка отвечал на его ласки с энтузиастом и неистовством, на которое мог быть способен лишь влюблённый подросток. Влюбленный? Не сказать, чтобы эта мысль его сильно отрезвила. Но слово – опасное слово, дерзкое слово, недозволенное и недозволительное – прокатилось от спины до затылка, да так, что чёрные волосы его мгновенно встали дыбом. Снейп сделал резкий короткий вдох… Драко плавился, как воск. Не осталось уже ни усталости, ни боли, ни тревог о чём-то далёком и эфемерном. Задание Лорда? Конечно. Угроза семье? Чести? Жизни? Да, такое бывает. О, он безусловно подумает об этом. Позже. Завтра. Или послезавтра. Потом. Если только не задохнётся сейчас от захлестывающих волн возбуждения, нетерпения, желания и восторга. Он знал – в самом деле, не зря же даже у магглов существует такое примитивное понятие, как инстинкт – он знал, он чувствовал, что не ошибётся. И он не ошибся! Сильные и властные руки обнимали его крепко и бережно, словно драгоценную статуэтку. Горячие твёрдые губы успокаивали и в то же время возбуждали ещё больше, обещая продолжение… и вот уже тёплый ловкий язык скользит по его щеке и спускается к шее. Не в силах больше играть и терпеть, Драко сладострастно запрокидывает голову, позволяя целовать себя, подставляя ласкам все открытые участки кожи, ожидая в нетерпении, когда же очередь дойдёт до «неоткрытых участков», и заранее позволяя - всё. С резким выдохом Северус отстранился. Драко не открывал суеверно зажмуренных глаз. Вот интересно, почему даже самые искушенные в любовных утехах маги, целуясь, закрывают глаза? И тут стальные руки, такие ласковые и надежные всего секунду назад, его оттолкнули. Не оттолкнули даже, отпустили. Просто разжались, выпуская на свободу безвольную байковую тряпку, которая несколько упоительных минут назад была неким мистером Драко Малфоем. Он не успел ничего – ни сказать, ни сделать. Просто обессиленно сполз по широкой стенке дверного проёма. Тёмная створка с грохотом захлопнулось за спиной почти выбежавшего прочь профессора. По коридору отдались эхом торопливые удаляющиеся шаги. Драко уткнулся в колени лбом. Он был не в силах ни плакать, ни размышлять, ни скорбеть. Просто старался хоть капельку выровнять дыхание.