25
3 июня 2020 г. в 07:43
Кабинет заливало солнце. Косые лучи насквозь пронизывали комнату, как тонкая золотая шпилька пронзает стрекозу, имевшую несчастье попасться в коллекцию энтомолога.
Люциус, на правах хозяина пропустив Северуса вперёд, аккуратно прикрыл за собой дверь, и сразу улыбнулся увереннее. Всё-таки, он играл на своём поле, а дома, как говорится, и стены помогают.
- Ну, мистер Снейп, - он намеренно насмешничал, произнося его имя нарочито серьёзно. Возможно, он ещё надеялся обратить всё в шутку. – И о чём ж таком серьёзном и срочном вы намеревались со мной поговорить?
- Разговаривать с вами мне не о чем, - равнодушно отрезал Снейп. И прежде, чем Люциус успеет совладать с собой и согнать с лица вполне человеческое удивление, молниеносным движением ухватил его за ворот рубашки обеими руками, а потом рванул роскошную лёгкую, но прочную ткань в стороны и вниз – грубо и резко.
Ткань подалась с оглушительным треском, который прокатился по телам обоих как разряд электрического тока. Люциус понял, что с ним не шутят. Северус наконец осознал, что делает, но не усомнился в своей решимости ни на йоту.
- Не надо так нервничать, Северус, - просительно обратился к нему Малфой, которого Снейп теперь крепко удерживал за локти. – Мы можем всё спокойно обсудить. Не волнуйся так. Лучше…
- Лучше? – еле слышно перебил его Северус. – Я настоятельно советую вам, мистер Малфой, запомнить и не забывать впредь о том… что, выбирая лучшее, всегда непременно… что-то теряешь взамен.
Люциус ничего не успел на это ответить, потому что в следующую секунду Северус впился в его губы беспощадным, бешеным поцелуем. На грани грубости. И переходя эту грань. Жесткие губы его смяли нежный, ставший вдруг беспомощным рот Люциуса, словно в порыве сокрушить, навсегда стереть чуть насмешливую, такую манящую улыбку, которая так часто играла на этих губах.
Казалось, Люциус оглушен. Даже не помышляя о сопротивлении, он стоял, покорный и безвольный, словно соглашаясь с той карой, которую назначил ему Северус. Словно признавая, что он прав.
И, будто почувствовав это, Снейп отпустил его локти. Узкие горячие ладони его жадно скользнули по обнаженной груди и вниз, по подтянувшемуся, словно от страха животу. Пальцы легко, одним движением совладали с вычурной пряжкой тонкого ремня на летних брюках, так что спустя пару секунд Люциус предстал перед ним во всём великолепии первозданной наготы. Солнечный свет окутывал его золотым сиянием. Молодой бог рассвета.
Казалось, Северус остался равнодушен к открывшейся ему картине. Деловитыми движениями скинув собственную одежду на ближайший стул, он решительным жестом взял Люциуса за плечо, а потом с глухим рыком рванул его, развернув к себе спиной.
От неожиданности Люциус, тихо охнув, вцепился в край широкого мраморного подоконника, чтобы сохранить равновесие. А Северус небрежным, даже, кажется, несколько брезгливым жестом толкнул его ладонью промеж лопаток, заставляя согнуться, будто бы в поклоне.
Затем рука его, соскользнув со спины по узкой талии Люциуса, устремилась ниже, коснулась напряженной возбужденной плоти и отпрянула. Затем вернулась. Кончики пальцев касались кожи легко, словно бабочка крылом. Раз, и ещё раз, чуть выше, затем чуть ниже. Пальцы пробегали по нежной коже на внутренней стороне бедра, и снова возвращались, прослеживая дорожки набухших вен.
Луциус втянул воздух сквозь сжатые зубы. Северус сомкнул ладонь – и мгновенно каждой клеточкой кожи ощутил пульсацию его крови, его желание, его жажду…
Ладонь нашла нужный ритм почти мгновенно. Слишком хорошо он успел изучить это прекрасное, такое изящное тело. На очередном выдохе Люциус не смог сдержать тихого стона. От одного этого стона можно было сойти с ума. И Северус сделал то, о чём умолял его этот стон. Прижался теснее и сделал короткое резкое движение вперёд.
Люциус вскрикнул, но Северус успел зажать ему рот свободной рукой – не хватало ещё, чтобы сюда заявился кто-нибудь из прислуги. Или ещё лучше – жена мистера Малфоя. А, впрочем, Нарцисса – женщина понимающая, у неё, пожалуй, хватило бы такта равнодушно развернуться и уйти прочь.
Стоило отступить болезненному напряжению первого момента, как Люциус сам нетерпеливо приподнял бёдра, и одновременно принялся языком вычерчивать замысловатые руны на закрывшей ему рот ладони.
Северус отдёрнул ладонь так, словно боялся, что Малфой его укусит. Молча и яростно он схватил его за локти, и руки его были жестче стальных оков, наверняка оставив на белоснежной аристократической коже отвратительные синяки. Он прижал его локти к бокам, вынуждая распластаться грудью по холодному твердому мрамору подоконника, и подался вперёд.
Ещё. Ещё. Сильнее. Выше. Тело Северуса тщилось выплеснуть сейчас в движении всю боль, от которой выла, заходясь в истерике, душа. Помогало плохо, поэтому тело лишь крепче сжимало руки, лишь рвалось вперёд с удвоенной силой…
По спине скользнула прохладная струйка воздуха, и Северус будто очнулся. Он вдруг вспомнил, что там, за спиной у него осталась незапертая дверь. И дверь эта теперь приоткрылась.
В одно мгновение застланный горечью утраты и отчаянной, агонизирующей страстью взгляд успел поймать растерянное, скорее удивлённое, нежели испуганное лицо мальчишки… ах да, ведь сын у Люциуса уже почти взрослый… в следующий миг наваждение исчезло. Да и было ли? Нет, скорее показалось. Ни один ребёнок не сумеет сбежать по гулкому коридору совершенно бесшумно. Хотя в висках у него кровь стучит таким барабанным боем, что… Впрочем, это не важно. Пора заканчивать.
Вновь найдя ладонью средоточие возбуждения Люциуса, он мгновенно, с точностью аптекаря, нет – Мастера зелий - уловил необходимый темп и силу прикосновения. Движения двух тел стали синхронны и лаконичны. Практически идеальны. Почти совершенны.
Северусу даже достало великодушия поддержать обессилевшего Люциуса и помочь ему аккуратно опуститься в роскошное кожаное кресло, не дав сползти на пол безвольной байковой тряпкой, собирая по дороге лишние синяки. Синяков и так хватало.
На плечах, руках и бёдрах аристократа алели свежие, уже готовящиеся налиться такой заметной на бледной коже синевой, отметины. На шее сиреневым бутоном цвёл след не то излишне страстного поцелуя, не то укуса. Истерзанные губы припухли и казались ярче, нежели обычно.
Северус Снейп невозмутимо собрал свою одежду, которую, в отличие от хозяина дома, успел почти аккуратно сложить на стул, без лишней спешки, но и не растягивая момента, оделся. И направился к двери.
- Северус, - слабым голосом позвал Малфой, - подожди.
Он не обернулся и даже не вздрогнул. Он вышел вон.
Разговаривать действительно больше было не о чем.