Малфои выбирают лучшее

На сей раз он не терял связи с реальностью и успел почувствовать, как жесткие уверенные руки усадили его на что-то мягкое, а потом осторожно, но ненавязчиво заставили откинуться на спину. Стало намного удобнее, а главное, наконец-то расслабились почти сведенные от напряжения судорогой мышцы ног и пресса. Драко перевёл дух. Он лежал на кровати, утопая в копне подушек, а в ногах у него на свободном клочке клетчатого пледа сидел Северус, и тоже пытался отдышаться. Драко бездумно скользил по нему взглядом. Вот он, как есть: немолодой, не атлетичный, немного усталый (ха! Ещё бы. Сам он, Драко, между прочим, еле дышит), сидит, утомлённый, как волк после долгой охоты, когда богатое пиршество из роскошного затравленного оленя уже не привлекает; слишком тяжела оказалась погоня, слишком дорога была оленю его жизнь, слишком много сил ушло на последний решительный рывок. И вот теперь нет сил подняться с места, чтобы вкусить заслуженной награды. И надо отдохнуть. А уж назавтра… А назавтра от лоснящейся упитанной туши останутся только обглоданные кости. Да и те прихлебатели помельче поспешат растащить по своим норам. Совершенно непонятно было, что вызывало в Драко такое влечение именно к нему. Эдакую патологическую, прямо-таки иррациональную страсть. Причём от того, что они стали наконец близки - после всех долгих изматывающих месяцев сомнений, соблазнений, признаний, после всех кошмарных, жгучих одиноких ночей - эта страсть, увы, и не подумала никуда деваться. Стоило вспомнить последние полчаса, как у Драко, несмотря на совершеннейший упадок сил, внизу живота образовалась сладко тянущая пустота. Он выбрал Северуса инстинктивно, полагаясь не на прагматизм и не на логику. На чутьё. То самое, истинное и естественное, первобытное, помогавшее, наверное, ещё древним в трудной ситуации сделать выбор. А Малфои всегда выбирают лучшее. Северус встал. На какое-то время он выпал у Драко из поля зрения. Послышался негромкий плеск воды, сдавленное фырканье. Потом восхитительно прохладная влажная ткань опустилась Драко на лоб. - Вставай, тебе надо умыться, - проговорил Северус, аккуратно пристроивший ему на лоб смоченную в холодной воде салфетку. Сам он успел уже привести себя в порядок, насколько можно считать порядком обтёртое водой тело с банным полотенцем на поясе вместо набедренной повязки. Превозмогая блаженную истому, грозившую вот-вот перетечь в здоровый и глубокий заслуженный сон, Драко попытался подняться, но не очень-то преуспел, ощутив, что руки отказываются его слушаться, а ноги – держать. - Полно, Драко. Ты же не думаешь, что я потащу тебя, как дитя малое, на руках? Это, пожалуй, и в самом деле было бы чересчур. Хотя лично Драко предпочёл бы ограничиться походя кастованным очистительным заклинанием, всё равно нормальной ванны в этой дыре, конечно же, нет. Однако, привести себя в порядок и правда было не лишним. Он с трудом поднялся, перед глазами всё плыло. Предметы в комнате плавились, становясь то несуразно вытянутыми, то странно приплюснутыми. Стараясь не обращать внимания, Драко проковылял в закуток, долженствующий, видимо служить ванной. Здесь не было даже душевой кабинки, не то что приличного джакуззи. Над глубокой раковиной пугающе отсвечивал ржавчиной длинный кран, а рядом имелось что-то вроде поддона для мытья – осовремененный эквивалент корыта. Да уж… - Я пришлю Розмерте денег, пусть оборудует хоть один номер нормальным водопроводом, - пробубнил Драко, плеща в лицо тепловатой водой с отчётливым железистым запахом. Как ни странно, в голове сразу же прояснилось, стены перестали шататься, а предметы плавиться. Покончив с умыванием, он пошарил взглядом вокруг в поисках полотенца, но видимо то единственное, что полагалось на номер, намотал на себя Снейп, и ему ничего не оставалось, как вытираться подручными средствами или кастовать осушительное заклятье. Он демократично предпочёл третий вариант. Как был в чём мать родила вернулся в комнату и рухнул прямо поверх пледа обратно на подушки, нимало не смущаясь тем, что намочит стекающей с него водой постель хозяину номера. - Очаровательно, - оценил Северус, стоявший у столика и отдающий должное превосходному вину. – Тебе налить? - Да. - А не перебор? - Куда уж больше… Северус подошёл и протянул ему тяжелый, наполненный до половины бокал. Очень предусмотрительно, ибо Драко подозревал, что не сможет сейчас с должной небрежностью удерживать одной рукой полный всклянь бокал, а облить кровать вином, это уже, знаете ли, тянет не на эксцентричность – на дурной тон. Между тем пальцы Северуса поймали прозрачную водяную каплю, нахально скатившуюся с намокшего и потемневшего локона волос прямо Драко на ключицу. Поймали – и проводили. По самой выступающей косточке до беспомощной впадинки, и вниз, к плоскому животу, и вбок, скользнув по ребру, и наконец позволили ей утонуть в мягком пухе пледа. У Драко невольно подобрался живот. - Что? - Ничего, - в тон ему отозвался Северус и поймал другую каплю. На сей раз возле правого, мгновенно сжавшегося в колючий комочек соска. – Мне просто нравится. Драко старался не думать. Он сделал хороший глоток вина – освежающий, бодрящий букет… а ведь у него, кажется, на ближайшее время ещё куча дел. Чёрт. Чёрт! Мерлин! Как гадко… ведь только что же всё было так хорошо… Третья капля – от подбородка, и прямо до паха, без премудростей. Драко вздрогнул. Четвертую каплю у него на виске Снейп поймал уже губами. - Северус, - с сомнением прошептал Драко, не зная, как облечь в слова свои сомнения в том, что им обоим сегодня ещё хоть что-то под силу. - Тшш, - он предостерегающе поднёс палец к губам. – Мне это просто нравится. Лежи смирно. И Драко лежал смирно. Позволяя Северусу провожать по его телу каждую капельку влаги по отдельности, и искренне жалея, что у него не хватит сил пойти и облиться с ног до головы водой по новой. В комнате было тепло. Но подсыхающую кожу холодило мелким ознобом от каждого движения воздуха. Присев на край кровати, Северус наслаждался этой игрой, словно художник или скульптор, с искренним восхищением изучающий свою натуру. Пальцы его обводили тело Драко, намечая контуры, прослеживая каждую границу света и тени. Не усиливая нажима, не превращая прикосновения в поглаживания, не допуская ни намёка на объятья. Иногда было слышно, как сбивается него дыхание. Тогда танцующая по телу Драко рука на миг замирала, Северус делал глоток вина из кубка, и продолжал рисовать на бледной коже невидимые завораживающие линии. В какой-то момент Драко решил, что не дело ему лежать пластом. Заметив на лице Северуса скатившуюся с влажных волос каплю, Драко попробовал поймать её пальцами и проводить от брови вниз по скуле и к шее. Ощущение ему понравилось, однако, реакция последовала молниеносно. Северус избавился от своего бокала, железной хваткой поймал Драко за руку и впечатал эту руку в плед. Сильно, на грани боли. - Я же сказал, лежи. А то обездвижу. Драко судорожно кивнул. А Северус меж тем сосредоточился на его животе; пальцы его принялись вырисовывать что-то вроде стилизованного солнца вокруг пупка, сперва согнав в середину несколько капель, а затем принявшись растаскивать их в стороны тонкими лучиками, затейливо закручивавшимися спиралями. Драко, не выдержав, выгнулся щекочущим прикосновениям навстречу. - Предупреждаю. Последний. Раз, - бесцветным голосом проговорил Северус. Но у Драко почему-то не возникло и мысли усомниться в его решимости. Он постарался больше не двигаться, но от этого только сильнее чувствовал, как вздрагивает кожа от каждого прикосновения. Тело его давно было готово к продолжению, но Северус явно никуда не спешил. И когда пальцы его наконец, после томительно долгих и головокружительно сладких минут ожидания, опустились наконец к промежности Драко, тот невольно вскрикнул от радостного предвкушения. Однако в скорой победе ему было отказано. Вместо того, чтобы согреть его в ладони и задать уже знакомый ритм, Северус с философской медлительностью палача-садиста продолжил рисовать затейливые узоры, то уделяя внимание средоточию возбуждения Драко, то снова отвлекаясь на живот, грудь и бёдра. И Драко стонал в голос, не умея справиться с собой, и не желая справляться, не в силах никак иначе выплеснуть медленно стягивающееся в тугой фантастический узел напряжение. Он не мог больше выносить этих прикосновений, и он жаждал их, как исстрадавшийся в пустыне путник жаждет глотка воды. Ему казалось, что каждую мышцу в его теле сводит судорогой, голова кружилась, в висках пульсировала кровь. И когда Северус вдруг сжал ладонь, Драко даже не вскрикнул, потому что прокатившийся по телу сладостный спасительный спазм застал его на вдохе.