***
В доме стояла тишина и утренний полумрак, ни в одной из комнат не горел свет. Мужчина зашёл в ванную, закрывая за собой скрипящую дверь на защёлку. Он заранее настраивает подходящую температуру воды, затем стягивает с себя футболку. Вещь пропиталась потом, оттого она незамедлительно летит в стирку. Мужчина не спеша тянет резинку трусов вниз. Он усмехнулся и полностью снял трусы, бросая их вслед за футболкой. Член предательски стоит колом. Он встал под прохладный душ. Хотелось поскорее избавиться от эрекции. Эндрю потянулся к крану, чтобы усилить потоки ледяной воды, но рука замерла в паре сантиметров от цели. В голове всплыли образы, из-за которых он сейчас и собирался успокаивать организм. Образы из сна были размыты, половину мужчина и вовсе забыл, но одно он помнил отчётливо. Пухлые и алые губы Джейкоба. — Сука, нет… Тело предательски отозвалось на желание мужчины почувствовать ласку. Эндрю задрожал, он с силой сжал зубы и лбом упёрся в изгиб локтя, что прижался к кафельной стене. Барбер понимал, что может перетерпеть это. Перебороть себя, заставить не делать этого, не думать о таком. Но он не хотел просто взять и забыть те будоражащие сознание картинки. Рука коварно скользнула вниз по рельефному прессу. Первым движением он проходит ладонью по всей длине, оттягивая мягкую кожу вниз. Из лёгких вырывается хриплый вздох. Энди не собирался забивать голову такими ненужными мыслями, как тело жены или же порнографические кадры. Он отчётливо представлял, как его мальчик аккуратно обхватывает его член пальцами, сначала массирует выступившую покрасневшую головку, затем сжимает у основания. Барбер резче толкается в свою руку и издаёт гортанный рык, во рту пересыхает. Сын опускается на колени, смотрит своими пасмурными глазами… Член порывисто дёргается в ладони. Мужчина ускоряет движения руки, до боли зажмуривая глаза, оказываясь там, наедине с Джейкобом, что вбирает алую головку такими же, ничуть не уступающими в цвете, алыми губами. По шее стекают капли пота, смешиваясь с водой. — Джей… — срывается с хрипотцой. Барберу хотелось скулить от досады, ведь происходящее сейчас в голове — нереально. Внизу живота всё стянуло в тугой узел, готовый вот-вот разорваться от натиска нахлынувших ощущений. Энди представляет, как он пальцами зарывается в тёмные волосы, надавливает на затылок и на полную длину проталкивается внутрь, удерживает так несколько секунд, после выходит. Смотрит в горящие глаза и резко входит обратно. Не останавливаясь, продолжает так ещё несколько раз. С силой насаживает горячее горло на свой член, головкой проходится по нёбу, задевая висящий колокольчик. Так, чтобы из лёгких Джейкоба вырывались стоны, чтобы мог лишь жадно вдыхать носом, порой давясь от своей неумелости. Да, грубо, но чертовски горячо. Если Джейкоб начнёт вырываться, отстраняться, то он просто не позволит этого сделать. Перехватит второй рукой его хрупкую шею и зафиксирует на месте, продолжая толкаться внутрь. Энди, до потери пульса, хотелось этого. Он сжимает член у основания, делает несколько последних, грубых толчков и обильно кончает в ладонь. Тело дрожит, ноги подкашиваются. Мужчина смывает с себя всю грязь, приходит осознание своей дикости. Стоит под струями воды, подняв лицо к потолку и морщится. Он задавался вопросами: как такие ужасные мысли могли пробраться в его голову? Почему его фантазия была такой грубой? Он никогда не думал о чём-то подобном, в кино, предназначенном для взрослых, его никогда не привлекали жанры такого характера. Энди знал, что никогда бы не причинил своему мальчику боль или дискомфорт… Его поцелуи говорили о многом. Нежные и лёгкие, не переступающие границ. Барбер в последний раз ополоснулся под душем, выключил воду и вылез из ванны. Энди будоражило от мысли, что банальная мастурбация снесла ему крышу. Он делал так впервые — представляя Джейкоба. Разрешил себе думать о сыне в таком ключе. Сколько бы он себя не обманывал, не прятал фантазии обратно, но ему до безумия понравилось. Грудь тяжело вздымалась, а пальцы до сих пор подрагивали.***
— Почему не спишь? В кухню вошла Лори. Она сняла с рук садовые перчатки, положила их в ящик и налила полный стакан кипячёной воды. Энди растерялся. С мокрых волос упала капля, она скатилась вниз прямо по виску, затем затерялась в густой бороде. — Сон… Страшный приснился. К тебе тот же вопрос: почему не спишь? Барбер был не на шутку удивлён тому, что спустя месяц молчания, жена всё-таки решила с ним заговорить. — В саду захотелось навести порядок. — она пожала плечами и как-то странно взглянула на мужа. — Из-за работы не могла, а вот сейчас… много свободного времени. Эндрю неоднозначно хмыкнул и продолжил глядеть в телефон. — Скоро у нас первый сеанс с доктором. — напомнила Лори. Джонатан, как специалист своего дела, решил запастись козырями. Чтобы опровергнуть возможные заявления про «ген убийцы», он обратился к доктору психиатрической клиники Элизабет Фогель. — Да, я знаю. — Джейкобу скоро пятнадцать лет, — видно, что женщина пыталась поддержать разговор, но выходило это у неё весьма скверно, хоть головой об стену бейся. — Да, знаю. Энди просматривал таблицу расписания по лакроссу. Он планировал поговорить с Дереком, но семья Ю упрямо делает вид, что незнакома с семьёй Барберов и не подпускает никого даже к забору дома. Чего-то боятся. Без устали твердят, что они свидетели и им запрещено с кем-либо разговаривать на тему убийства. Вместо того, чтобы играть в детектива и запоминать даты, в которые проходят занятия, в какое время и где именно забирают Дерека, мужчина просто мог бы узнать всё через Джейкоба. Но узнавать что-то через него значило только одно — заведомо проиграть в битве за правду. Он немедля бы доложил другу, что отец что-то заподозрил и стоит держать варежку на замке. В Фейсбуке, ещё когда аккаунт сына не был заморожен, от него отписались все знакомые, кроме Дерека. С ним Джейкоб продолжал общаться и по сей день. По вечерам они часто созванивались, посему нередко из мальчишеской комнаты до ушей Энди доносился приглушённый смех. Порой, в его сердце вонзались уколы ревности, пропитанные ядом любви. Ему хотелось подняться на второй этаж, забрать телефон, и утащить сына к себе вниз. Долго и крепко обнимать, нежно целуя… Даже без помощи сына, Энди обязательно докопается до истины. Если, конечно, ребятам есть что скрывать… — И где мы будем праздновать? Лори улыбнулась во весь рот, но вокруг глаз не проступило ни единой морщинки. Эндрю ненароком вспомнил все те вечера, во время которых жители города собирались вместе. Фальшь и лицемерие. По спине прошёлся рой ледяных мурашек, но он взял себя в руки и заговорил: — Джей хочет отметить день рождения в японском ресторане, том, что недалеко от центра. Со стороны раздались мягкие шаги, словно в доме поселился кот. Энди обернулся. В проёме стоял заспанный, с растрёпанными после сна волосами, Джейкоб. Энди сжал свободную от телефона руку в кулак, впился ногтями в кожу, стараясь отрезветь от недавнего наслаждения и не впасть в объятия нового желания. — О, Джейкоб! — Лори встала позади мужчины, положила ладонь на его макушку и нежно провела вниз, к самой шее. Он попытался отпрянуть от прикосновений, но жена сделала это раньше него, она резво двинулась к шкафчикам с крупами и сухими завтраками, совсем не обращая внимания на холодность со стороны мужа. — Мы как раз твоё грядущее пятнадцатилетие обсуждаем. Мальчики, что будете на завтрак? Энди и Джейкоб переглянулись, их обалдевшие лица говорили сами за себя. Барберы не понимали, что происходит. Неужели Лори подняла белый флаг? Но для чего ей это понадобилось? Наладить отношения перед тем, как они с Энди разведутся, чтобы присвоить себе дом в этом грёбаном городке? Да пожалуйста, забирай хоть до последнего коврика. Только для чего весь этот цирк? Эндрю заметил, что на жене был лёгкий макияж, скрывающий бледность лица. Но тусклость взгляда выдавала все её эмоции. «Глаза — зеркало души» — процитировал как-то раз Джейкоб слова русского писателя. — Нет, спасибо. Я ничего не буду, мне уже пора встретиться с… Джонатаном. — Ладно, я тогда заскочу к Тоби. — Ей же нельзя с тобой общаться. — встрял в унылый разговор Джейкоб. Он недоверчиво глядел на родителей. Каждый из них что-то скрывал. — Мы с Тоби поедем за город, там не будет лишних глаз. — И как долго ты там будешь? — Энди не была интересна эта информация, просто, он решил подыграть жене, представить, что атмосфера в семье и вправду наладилась. — Возможно, я приеду только к вечеру. — Хорошо, — Барбер резко заблокировал телефон, когда сын с любопытством попытался разглядеть то, что он читал. — Я поехал. Он вышел из-за стола и быстро, стараясь не оборачиваться, направился в прихожую. Видеть, каким подавленным был Джейкоб, совсем не хотелось. Тот явно о чём-то догадался… Мужчина чувствовал какую-то безысходность. Ведь он шёл не только из-за слов Сары, он шёл туда, где раскроются все секреты его мальчика. Большинство из них. Когда пальто и ботинки были на мужчине, тот вышел на свежий воздух. Журналисты словно забыли о них, странный автомобиль нигде не виднелся, ужасная надпись на стене больше не красуется, она скрывается под слоями жёлтой краски. Точно семья Барберов скрывала свою ненормальность под слоями любви и заботы. Мужчина спустился вниз по лестнице. — Па… Как нож в спину. Он обернулся. На пороге стоял сын. Брови его были сведены у переносицы, а губы поджаты. Сверху вниз он смотрел на Энди с тревожностью во взгляде. Он тоже это чувствовал. Безысходность. — Не переживай, я скоро вернусь. Мальчик босыми ногами спустился на пару ступеней вниз, ровняясь с Энди. Его домашние штаны колыхались на ветру, футболка будто хотела слиться с телом. — Не уезжай, — прошептал он, глаза наполнила влага. —… пожалуйста, останься со мной. Джейкоб вложил в эти слова совсем иной смысл. Он боялся потерять Энди. Как же он этого боялся… Сердце Энди сжалось. Перед ним стоял самый напуганный ребёнок в мире. Но Грол намекала на Дерека не просто так… Он обязан узнать всю правду. Его мальчик не сядет в тюрьму пожизненно за несовершённое им убийство. — Это ради тебя, Джей. Он крепко стиснул сына в объятиях и телом почувствовал, как тот задрожал. «Кого ты обманываешь? В первую очередь ты делаешь это ради себя, Энди, а только после и ради него. Хочешь лично убедиться в его непричастности ко всему этому. Ты начал сомневаться, чёрт побери…»***
Проколоть шины у автомобиля миссис Ю оказалось простой и подлой задачей. Однако, это был важный шаг для его собственного расследования. — Дерек, здравствуй. — М-мистер Барбер?! Мальчик испугался. Другой реакции, на своё внезапное появление Энди и не просил. Он понимающе улыбнулся. Мужчина помнил Дерека ещё совсем маленьким, в детстве тот был низким и в весе, а сейчас он стал худощавым и высоким, точно как Джейкоб. — Я хочу поговорить с тобой. — Но мне не… — Дерек, даже не пытайся вешать мне лапшу на уши, я, как адвокат прекрасно знаю, что вам — свидетелям в такой ситуации можно, а что нет. И общаться со мной по закону не запрещено. — он обернулся назад, поблизости никого не было. Прекрасно. — Это всё из-за родителей? Они запретили тебе разговаривать со мной? Дерек молчал, нервно разминая пальцы. — Ты боишься меня? — Нет, — а дрожит, как самый настоящий чихуахуа перед бульдогом. — Тогда помоги мне, а если не хочешь, то хотя бы помоги своему другу Джейкобу. Дерек покачал головой. — Я уже всё рассказал. Ещё тогда — в школе. Полу Даффи, а после и мистеру Лоджудису. — Не всё, далеко не всё. Я от Сары. — Сука… — выдохнул мальчик, сдавливая голову в ладонях. — Она всё растрепала, да? Теперь вы меня решили подозревать?! — Для начала успокойся и о чём она должна была растрепать? Энди сложил руки на груди и, прищурив глаза, начал сверлить подростка своим самым суровым взглядом. — Бен, он… Издевался почти над всеми ребятами… — Знаю. Дерек словно не слушал и продолжил: —… Потом он как-то одурил Сару, ну, Вы знаете, девчонки. — подросток хмуро уставился на свои пальцы. — У них завязалось общение, ну и он попросил её интимные фото. А когда он их получил, то начал шантажировать её… Писал, если она не отсосёт ему, то фото тут же разлетаются всей школе. Дерек взглянул на Энди и развёл руками, в отчаянии выкрикивая: — Мне пришлось это сделать! Иначе эта полоумная мамаша точно прикончила бы Сару. Я украл телефон у Рифкина. И всё. Я не убивал его! Мне это просто было незачем. — Значит ты считаешь, что Джейкобу это зачем-то понадобилось? Мужчина старался не злиться на не умеющего пользоваться мозгами подростка. — Нет, просто… — Что ты рассказал Лоджудису? — Правду. — Дерек. — Рифкин и его компания издевались над Джейком намного чаще, чем они делали это ещё над кем-то. — Ю бросил угрюмый взгляд в сторону школы. — Стоило им увидеть его, то начиналось нескончаемое поливание дерьмом. Как пёс в кость — Бен вгрызался в Джейка. Эндрю сжал кулаки и мысленно ударил поочерёдно каждым из них о бетонную стену. Он выдохнул и придал своему голосу спокойствие, чтобы не спугнуть мальчика. — Ты не знаешь, почему? По словам Сары, когда ребята ходили ещё только в начальные классы, они вполне нормально общались. — Да. Наверное… — Дерек замялся. — После начальной школы всё это и началось… Видимо, Рифкин тоже заметил. — Что заметил, Дерек? — Джейкоб не тот, кем кажется. Он немного… Со странностями. — Сара рассказывала, что его считали геем и… — Нет. Не в этом дело. Если бы он был просто геем. — Ю хмыкнул. — Он ведь нож купил не для того, чтобы просто похвастаться… — Не томи. — Джейкоб сам далеко не святой. Искра превращается в рыжий огонёк. Он съедает тонкую древесину так быстро, словно по волшебству. Горячее пламя добирается до нежной кожи, оно готово съесть и её, но успевает лишь нежно прикоснуться, обжечь и затухает. Задний двор Тоби Ланцман обширный. К нему примыкает чудесный сад, в котором сейчас мальчики и прятались от родителей. Из дома разносилась музыка, но она разбивалась о плотные, высокие кусты. Они, как щит, защищали ребят от внешнего мира. — Тебе ещё много осталось? Ю сделал глубокую затяжку, затем выдохнул клубок дыма. — Всё. Джейкоб кивнул и положил коробок со спичками во внутренний карман пиджака. Он встал на скамью, выглянул из-за стены кустов и, что-то заприметив, сжал кулаки, закусывая губу. — Пожалуй, прогуляемся ещё… Барбер не спрашивал у Дерека, хочет ли тот зябнуть на улице, когда в тёплом, хоть и неуютном доме, проходит праздник. Он спрыгнул со скамьи и двинулся в глубь лабиринта. — Идёшь? Джейк нравился Дереку как друг и он предпочитает компанию ему, нежели тем людям. — Да, иду. Они шли вдоль живых изгородей, только лунный свет помогал им не забыться среди высоких кустарников. Джейкоб шёл впереди, рука его была вытянута в сторону, касалась зелёной листвы, порой задевала одинокие цветы, а пальцы срывали их, после бросая на землю, как ненужную вещь. Ю поднял один из них. Еле раскрывшийся бутон белой розы. Внезапно Джейкоб остановился и обернулся на Дерека. Лицо его ничего не выражало. Впрочем, как и всегда, но сегодня… Что-то изменилось. Мальчик словно что-то понял для себя, открыл какую-то тайну и теперь хранил за всё той же маской. — Ты уже влюблялся? Дерек поперхнулся. И это вовсе не из-за вопроса. Вопрос был таким чистым и невинным, точно незнакомый ребёнок подошёл к тебе с румянцем на щеках и спросил твоё имя. Дерека повергло в шок то, от кого прозвучали эти слова. — Нет, наверное, пока ещё не нашёл ту самую… Перед глазами появился образ Сары. Она нравилась ему, но у него язык не поворачивался сказать, что это любовь. Это была просто-напросто симпатия. Дерека не покидали сомнения. Неужели Джейк влюбился? Но… как? То есть, конечно, он не монстр, у него, как и у всех, должны быть искренние чувства, но… В том то и дело — должны быть. Ю не мог поверить в то, что Барбер впустил кого-то в своё сердце. Это просто невозможно! Может, он всё-таки оторвался от чтения своих «ужасов» и обратил внимание в сторону Джесс? Нет, определённо нет, то, как он о ней отзывался… Джейкоб заглянул в его глаза. Дерека передёрнуло. В них читалась стальная боль, но затем что-то изменилось и Барбер быстро двинулся вперёд. К Дереку. Тот отшатнулся. Он впервые начал опасаться за свою жизнь. Но подросток прошёл мимо, не заметив животного страха со стороны друга. Он подошёл к кусту, что был точно таким же, как и остальные, там, на одном из листков, сидела бабочка. — Почему ты спросил? — М? Кажется, Джейкоб забыл о теме, которую недавно поднял, был увлечён какой-то новой затеей. Он обернулся через плечо и посмотрел на правую руку Дерека. Его взгляд зацепился за белоснежную розу в худощавых пальцах. — Дай её сюда. — мальчик вытянул ладонь вперёд. Дерек беспрекословно подчинился и отдал растение. Он ждал от Джейка чего угодно и поэтому ничуть не удивился тому, что последовало дальше. Ну может совсем немного. Джейкоб отцепил от своего пиджака брошь-булавку, не сильно зажал цветок в ладони, выставляя указательный палец вперёд, затем резким движением вонзил остриё в кожу. — Кажется, я полюбил… — Джейкоб покачал головой, а губы искривила болезненная улыбка. Сердце Дерека словно укололи той серебристой булавкой. Он видел боль в глазах друга. Душевную. — Полюбил не так, как должен. Алые капли стекали по белым лепесткам прямиком в центр, смешивались с нектаром. Он постепенно впитывал в себя влагу, меняя цвет с ярко-жёлтого, на грязно-рыжий. Дереку было нелегко смотреть на такого Джейкоба. Настоящего? Нет, влюблённого. Он будто страдал от своей любви, а не наслаждался ей, как наслаждаются другие нормальные люди. Нормальные. Он мысленно усмехнулся. Барбер никогда не был нормальным, по крайней мере Дерек не застал тех времён. Всё началось с начальной школы, а с годами только ухудшилось. Или он просто узнал мальчика получше… Джейкоб не сильно отличался от Рифкина. Кидал колкие, оскорбительные и расистские шуточки в сторону ребят. Обсуждал их внешность, разные природные недостатки, недоразвитость… Просто он делал это без показухи, словно всего лишь делился своим мнением с другом. Другом. Дерек и вправду считал Джейка своим другом, но… Думал ли тот также о нём? Иногда ему казалось, что таким образом Барбер хочет поставить галочку, говоря всем «да, у меня тоже есть друг», но его поведение говорило об обратном. Он не держался за Дерека, точно знал, если тот уйдёт, то он и не моргнув найдёт ему замену. В лице той же Грол… — А как ещё можно любить? Дерека не смущала откровенность Джея. С ним он мог спокойно обсуждать то, сколько членов одновременно вместиться в одну дырку или же как правильно потрошить хомяков, чтобы те не откинулись раньше времени. Но Ю дрожал от того, что Джейкоб решил обсудить такую тему. Барбер аккуратно подцепил бабочку пальцем, словно знал, что она от него никуда не улетит. Так и произошло. Она доверчиво ухватилась за его подушечку и легко взмахнула крылышками, будто была рада тому, что ей уделили внимание. Мальчик усадил её на цветок. Бабочка почувствовала знакомый аромат нектара. Оголодавшая за весь день, она принимается хоботком тянуть влагу. Джейкоб надавливает на палец и кровь из кожи начинает сочиться быстрее, капли падают прямо на крылья. — Зачем? — Чтобы не улетела. — Джейкоб протянул цветок Дереку. — Подержи. Мальчик аккуратно взял ношу в пальцы, он взглянул на насекомое и как бы ужасно не выглядела ситуация, но картинка была прекрасна. В свете полной луны, капли крови на её крыльях казались чёрными, поблёскивали точно как звёзды. Дерек настолько засмотрелся, что не сразу заметил яркого свечения со стороны. К крылышкам поднесли огонёк. Рука дёрнулась, но Барбер перехватил его запястье, заставляя держать руку на месте. — Я пиздецки одержим этим человеком. Не знаю, любовь ли это вообще. Но это сжирает меня изнутри. Ю смотрел на язычки пламени, что охватили белоснежные крылья и, затаив дыхание, слушал монолог Джейкоба. — Чёрт, да я готов измениться ради него. Чёрные лапки слабо цеплялись за лепестки розы, точно бабочка хотела сбежать от огня. Вспорхнуть в синее небо и больше никогда не совершать такой глупой ошибки. — Эта одержимость убивает меня также, как и огонь убивает её… Медленно и горячо, с каждым разом становясь лишь сильнее.***
Музыка играет невыносимо громко, от вечных улыбок в глазах начинает рябить. Когда они вернулись к остальным, Дерек всё ещё не мог отойти от оцепенения, к горлу подступил комок. Джей совершал вещи и посерьёзнее безжалостного сожжения бабочек, Ю об этом догадывался, но… Весь этот разговор. Он осознавал, что ему раскрыли душу, а после будто захлопнули обратно на массивные двери, закрыли на тысячу замков, а в немом взгляде так и читалось: «Если кому расскажешь, что я тоже способен на чувства, убью». Ю на протяжении всего оставшегося времени размышлял, строил догадки о том, кем мог быть тот человек, что заставлял его друга страдать. Порой ему казалось, что разгадка совсем близко. — Перестань ты уже пялиться на них. Дерек похлопал Барбера по плечу, тот, опомнившись, проморгался. Как только они переступили порог зала, Джейкоб сразу же начал нечитаемым взглядом сверлить пару, стоящую неподалёку. Он в последний раз посмотрел в сторону Энди и что-то щебечущей ему на ухо Лори. Мальчик отпил из своего стакана сок и перевёл взгляд на Дерека. — Что там с Сарой? Признаться честно Ю стало приятно, что Джейку не безразличны их с Грол проблемы. К ней Барбер относился нейтрально, ибо видел симпатию со стороны Дерека и поэтому старался не задевать Сару, иногда, конечно, бывало, что проскакивали шутки в её сторону, но по большей части это были лишь упрёки. Всё-таки напрасно она начала контактировать с Беном… — Мы больше не общаемся, — Ю поморщился от воспоминаний, когда он показал ей украденный телефон. — Она расстроилась из-за того что я… Ну ты знаешь. Джейкоб кивнул и закусил щеку изнутри. — Я хочу преподнести ему урок. Дерек не на шутку напрягся, вспоминая обугленные чёрные крылья, что осыпались от порыва ветра. — Потом в школе покажу, — Барбер подмигнул и, с усмешкой на губах, прошептал: — Я кое-что купил… — Может, не стоит? Джейкоб поднял брови, казалось будто сейчас перед ним стоял старик, чья сгнившая с годами крыша, съехала на пару метров, а он всё продолжал рассказывать о вселенских заговорах. — Дерек, он разве не задрал тебя? Почему мы должны выносить всё это дерьмище? — Барбер запихнул руки в карман брюк и с укором поглядел на друга. — Нам учиться с ним ещё четыре года. Ты готов терпеть это? Ю потупил взгляд, ему стало неловко от того, что он решил, как и все остальные, закрыть на нешуточную ситуацию глаза. — Ладно я — мне плевать на то, что обо мне говорят. Ты тоже не загоняешься по пустякам, но другие ребята, какого им? Какого Саре? — Джейкоб прекрасно знал за какие рычаги нужно дёргать, чтобы искусно манипулировать людьми. Будь то учителя, взрослые или же другие ученики. — Бен отравляет школьную жизнь. Именно из-за таких ублюдков многие просто не в состоянии посещать занятия. Кто-то стыдится, кто-то боится… С каких пор Барберу перестало быть плевать на остальных? Смеяться в голос, когда мимо, слегка ковыляя, проходит аутист, он мог со спокойной душой, а терпеть, когда унижают одноклассников — нет? Тут что-то не так. Он явно ищет какую-то выгоду… — Расскажем родакам и дело с концом. — как нечто само собой разумеющееся произнёс Ю. Джейкоб издал смешок, в его глазах промелькнула боль. — Серьёзно? И что они сделают? Скажут: «Но-но-но, Бен, ты плохой мальчик, вставай в угол!» и побегут дальше по своим делам? Дерек, это наша жизнь — школьная, там их — взрослая. Мы не лезем к ним, а они не лезут к… Мальчик не успел договорить, к ним подошла Лори. Яркий румянец на щеках сообщал о её нетрезвом состоянии. — Вы оба, где так долго пропадали? Ю не упустил из виду, как Джейк напрягся, а стакан в его руках готов был вот-вот лопнуть. Мальчик легонько пихнул друга под бок, дабы отвлечь от необдуманных действий, на которые тот был способен. — Не твоё дело, мама. Дерек понимал, что у ребёнка с матерью может быть напряжённое общение, как в семье Грол, к примеру, но чтобы настолько… Женщина на слова сына лишь всплеснула руками, усмехаясь: — Как всегда не моё дело, чем занимается мой ребёнок! — повысила она голос. Пару гостей обернулось на шум, приостановив свои сплетни, они, как жадные до крови пираньи, ждали продолжения диалога. — Что за истерика, а драки нет? — позади Джейкоба появился мистер Барбер, он положил ладони ему на плечи. Мальчик вздрогнул и как-то сжался, словно не в его глазах недавно плескалась неприкрытая ярость. — Они курили! — Что?! — воскликнула троица. Энди по-доброму усмехнулся и снисходительно кивнул гостям, уже успевшим навострить уши, он дал им понять, что всё в порядке, здесь нет ничего интересного, на что можно было бы поглядеть. Всего навсего семейные разногласия, которые у каждого из присутствующих уже поперёк горла стояли. — Лори, не забивай голову выдумками, ребята просто выходили на свежий воздух, я и сам порой не прочь это сделать. Слишком уж здесь душно… По стенам разлился чересчур наигранный смех двоих людей. — К тому же, если бы Джей курил, то я бы узнал об этом незамедлительно. — мистер Барбер склонил голову к тёмным волосам. — Да, точно не курит. — Ты меня только что… понюхал? Джейкоб пал в ступор и покраснел. Джейкоб. Покраснел. Брови Дерека, как по команде, полезли на лоб. — Прости, не удержался, — в глазах мужчины вспыхнул странный огонёк. — И ты снова пользовался моим парфюмом. — Ты же знаешь, что он мне нравится. — Это уже пятый за три месяца, все разных фирм и тебе нравился каждый из запахов. Джейкоб закатил глаза и наигранно устало выдохнул, принимая своё поражение. — Я к Мари. Лори, чуть пошатываясь из стороны в сторону, удалилась прочь. Барберы переглянулись. Задорность в глазах мужчины потухла, сменившись беспокойством. — Джейкоб, может тоже отойдём? — Д-да… Дерек наблюдал за парочкой как через экран телевизора и лишь попкорна не хватало в его руках. Эндрю и Джейк находились вдали от всей толпы, в одинаковых позах, облокотившись плечами о стенку, они что-то обсуждали. Видимо, разговор был серьёзным. Они хмурились и постоянно слишком эмоционально жестикулировали руками. После мистер Барбер положил ладонь на плечо Джейкоба, черты его лица стали жёстче, он что-то сказал. Мальчик покачал головой и, еле шевеля губами, что-то ответил. Эндрю в тот же миг вытянулся, как по струнке, тыльной стороной приложил руку ко лбу мальчика. Затем переместил ладонь на его затылок и прильнул губами к коже. Дерек вспомнил рассмешившую его фразу, брошенную Сарой. «Когда смотришь на них, то появляется странное чувство, будто наблюдаешь за чьей-то прелюдией…» Теперь Дереку было не до смеха, он поспешил отвернуться. — Дорогая, мы домой. Джейкоб неважно себя чувствует. Ты с нами? — Нет, я скорее всего останусь на ночёвку у Тоби. Мистер Барбер кивнул и, что-то прошептав на ухо сына, направился в сторону прихожей. — Когда тебе успело поплохеть? — Дерек озадаченно уставился на подошедшего к нему друга. — Когда увидел целлюлит на щеках Ланцман. На губах Джейкоба появилась чересчур гадкая ухмылка, но после её словно стёрли, поспешно заменяя типичным подростковым «умираю от рака яичек, можно сегодня не идти в школу?». — Всё. Можем ехать домой. Энди взял Джейкоба за ладонь и очертил подушечку его указательного пальца, брови взметнулись вверх. — А, ничего, укололся о шип розы. Барбер кивнул, но беспокойства в его глазах не поубавилось. — Надеюсь, что это не аллергия… Они сидели в тишине больше пяти минут. Нельзя медлить, вот-вот должна приехать мать Дерека. — И всё это ты рассказал Лоджудису? — Нет, только то, что Бен травил Джейка, и тот купил нож для самообороны. Всё. Ветер усиливался, нагоняя грозные тучи. — Что с тем телефоном? Дерек замялся, но затем ответил: — Мне пришлось отдать его на проверку. И вновь тишина. — Чёрт, Дерек… Я не пытаюсь оправдать Джейкоба, но то, что он тоже обзывал других ребят — не значит, что он виновен в убийстве. — Он много читал… — Да, я знаю. Книги и сейчас по всей комнате разбросаны. — Нет, я не про это… Он читает какие-то порнографические рассказы. «Оу, вот это развлечения у детей пошли…» Эндрю замялся, но всё же решил поделиться мыслью: — Бывает, возможно, ему приятнее представлять, нежели глядеть на… готовое. Как же ему непривычно было разговаривать о таких увлечениях сына. — Нет, это не просто порно, там описываются истязания и под главами прилагаются фотки, которыми вдохновлялись авторы. Он мне часто рассказывал и показывал эту мерзость. — Дерек сглотнул через силу, точно ему дали противную микстуру из школьной аптечки. — В первое время я думал, что это просто мимолётное развлечение, но с каждым разом всё становилось только хуже. — И он до сих пор это читает? — Не знаю, в диалоге он больше об этом не упоминает. Сайт называется «Потрашильня», Вы гляньте и всё сразу поймёте… Эндрю кивнул. Он не собирался безоговорочно верить каждому слову подростка, но всё же ознакомиться с сайтом, а после проверить все открываемые ссылки с Айпада сына — ему не мешало. — Когда я оставался с ним наедине мне всегда казалось, что ему наплевать на всех. — Но Джею же было не наплевать на Сару и на других. Ты же сам рассказывал. — В том то и дело, я сильно сомневаюсь в его искренности. Я понимаю, Вы его папа и Вы просто хотите оправдать его в своих глазах, но… — в тёмных глазах плескался страх. — Человека убили, поймите. — Хорошо, Дерек, успокойся. Но и ты пойми, читать рассказы про… расчленение — не значит хотеть заниматься этим в жизни. И… — Я боюсь его, — фраза разрезала воздух. Ю поморщился, словно признался в самом постыдном поступке в своей жизни. — Прошлой осенью у миссис Гвэнн пропала собака, объявления висели на всех столбах. Я пытался об этом всём забыть, хранить в секрете, ведь Джейк мой друг… но я больше не могу вынашивать эти мысли. Дерек перешёл на шёпот, его пальцы дрожали. То ли из-за поднявшегося ветра, готового снести всё на своём пути, то ли из-за откровенных признаний… Мужчина понял всё без слов. — Что мой сын сделал с той собакой? Кажется, он и сам припоминал ту осень, когда объявления о пропаже шпица висели чуть ли не на дверях их дома. — Он написал мне, чтобы я вышел к нему на улицу. Я встретил его за парком, там редко люди ходят, так, иногда пробегает кто-нибудь… Энди, из-за вырытых ям и торчащих из них железных палок, никогда там не бегал. Правительство Ньютона планировало построить примыкающий к парку мостик, но что-то пошло не так и стройку прервали на середине. Также, он напоминал об этом Джейкобу, чтобы тот не совался туда ни ногой. — Так вот, с ним был тот самый пёс, я не знаю породы, не суть… Пёс был в ранах и с кровоподтёками, я спросил, не будет ли лучше, если мы отнесём его в больницу и сообщим хозяевам, а он так посмотрел на меня… Подросток вздрогнул и поспешил пригладить чёлку, беря себя в руки. —… Сказал, что ему больше не помочь. Да и хозяева только сильнее расстроятся. Ведь Гвэнн уже в возрасте, ей незачем переживать. — Энди покачал головой. Он без каких-либо затруднений воскрешает в себе воспоминания тех лет — ночь, палатка, чёрный кролик. Неужели… — И потом, на следующей неделе, я спросил, что с псом, он сказал, что похоронил его… После этого мы не общались полтора месяца. Я был не в силах. — Дерек, извини, но я не могу принять твои слова за чистую монету. Джей просто не способен на это. «Главное убедить себя, а потом уже и других, Энди» — Вы просто не хотите этого видеть! Уже все вокруг заметили его странности. Но только не Вы… — Дерек посмотрел на него, как на последнего идиота во вселенной. — Вы считаете, что знаете его, но это не так… Мне Вас жаль. Скорее всего, он просто дурит Вам голову. Видимо, Вы единственный, кого он боится или на кого ему действительно не на… — Дерек! — ко входу подъехал красный автомобиль, оттуда выскочила перепуганная и вместе с этим разъярённая миссис Ю. — Эндрю, мы же говорили тебе не приближаться к нашей семье даже за километр! Я пожалуюсь в полицию и… Мужчина не слушал, он на прощание кивнул мальчику и пошёл прочь к своей машине.***
Ненависть, любовь и неприязнь смешались друг с другом. Каждая из них хотела овладеть Эндрю Барбером. Внешне мужчина был невозмутим, но пальцы, нервно колотящие по рулю, выдавали его внутреннее состояние. Он до конца не понимал, что делать дальше. Нестись домой и, со слюной у рта, читать сыну нравоучения? Не вариант. Сердце в груди ныло и рвалось на части. Энди понимал, что когда его нога переступит порог дома, то жизнь больше не будет прежней. Конец их маленькой иллюзии уже близок. Поэтому он решил растянуть время, побыть со своими мыслями наедине. Мужчина откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Он думал, что вложил в своего ребёнка лучшие качества. И это вовсе не о манерах шла речь. С этим небыло проблем. Эндрю объяснял сыну, что нужно заботиться о слабых, если ты видишь, что им тяжело без помощи. Любовь, забота… Чего так не хватило Джейкобу? Что Энди упустил? Дал мальчику слишком много свободы? Он просто напросто не хотел быть родителем-тираном, что следит за каждым шагом ребёнка. Неужели у сына есть предрасположенность к… Больше десяти минут с самим собой Эндрю не выдерживает и всё же решает проверить тот сайт и правдивость слов Дерека. Спустя полчаса листания многочисленных страниц с рассказами и прилагающимися к ним фотографиями, Энди устало блокирует телефон, отбрасывая его на соседнее сиденье. Руки трясутся, ему хочется кричать от досады. От того, во что составлялись чёрные буквы на тех страницах, бросало в холод, а волосы на голове вставали дыбом. Читая пару историй, Энди на ум приходило семейство Барберов. Вся мужская линия всех поколений. Насилие, расчленения, убийства… В некоторых рассказах обходилось лишь сексуальными фантазиями, где людей связывали, после в ход шли различные по длине и толщине предметы, которые потом вставлялись во всевозможные отверстия. Там не рассказывалось, насколько связанному было больно или неприятно, присутствовало лишь удовольствие и возбуждение. Мужчина находил и такие рассказы, где описывалось всё в мельчайших подробностях — боль и страдания. Особенно хорошо расписывались моменты, связанные с человеческой плотью и брызгами крови. Сплошное насилие и садизм. Неужели его мальчику нравится такое? Неужели всё, что говорил Дерек может быть правдой? «Вы просто не хотите этого видеть… все заметили его странности… только не Вы…» Если поразмышлять и сложить все пазлы вместе, то его Джейкоб ловил удовольствие не от получения увечий, а от их нанесения кому-либо. Хотя, кто сказал, что он не может играть за две стороны? Барбер застыл, как вкопанный, а к горлу подступил ком. Так не вовремя в голове всплыла утренняя фантазия. Или же всё-таки вовремя? Она, конечно, не сравниться с теми подробными рассказами, но она и не сильно отличается от них. Такая же грубая и грязная. Мужчина горько усмехнулся. Всё-таки это у них семейное… Ненормальность. Разочаровался ли он в сыне? Нет. Он больше был… поражён тому, что узнал. Столько лжи, притворства и грязи вылилось на Энди за раз, что он просто не в силах был совладать со своими чувствами. Определённо было больно. Столько лет он думал, что знал Джейкоба, как никто другой, а оказалось, что он единственный, кто не видел настоящего лица своего мальчика. Но одно Барбер знал точно — теперь он будет смотреть на Джейкоба иначе. Ему было интересно, когда же сын поймёт, что отец всё знает? Когда тот поймёт, что лгать теперь не имеет никакого смысла? Маска была снята без ведома её хозяина. Телефон на соседнем сиденье издаёт писклявый звук и начинает жужжать, а чёрный экран ярко загорается. Эндрю недоверчиво берёт вещь в руки. Сообщение пришло на его старый номер, что был почти у всех родителей их школы, им пришлось раздать друг другу свои личные данные — почту, соцсети, номера… Этого требовал школьный комитет. «Ссылка. Я не успел рассказать Вам, что сейчас Джейк сидит в соцсетях. P.s номер подсмотрел в телефонной книге мамы» Эндрю пожирала ярость, когда он начал просматривать профиль «Джея Коббса». Сын был подписан на всех ребят из школы Маккормак, на фан-аккаунты Джейкоба Барбера, а что самое ужасное, он не скрывал, что является создателем этой страницы. «Я сижу через фейк, па. Я ничего не публикую, па» — дразнила мужчину слепая вера в своего мальчика. Снова эта ложь. Затем его пальцы окаменели. На глаза попалась фотография из одного старого ужастика, где собирались убить ребёнка и мать. Мужчина стоял с топором, что готов был впиться в мягкую плоть. Но вместо головы оригинального актёра, была вклеена голова Джейкоба, тот как-то довольно усмехался. Также прилагалась и подпись: «Я в глазах людей» — Да что ж такое?! Эндрю был на взводе. Он сжал зубы и вдавил педаль газа. Увидь его кто сейчас, то скоропостижно умер бы на месте от страха.***
Барбер громко хлопнул входной дверью, на ходу снял пальто и ботинки. Ярость наотмашь била по всем органам, смешиваясь с чувством страха. Обвинение первой степени. Пожизненное. По открытой в спальню двери, он понял, что жены дома нет. Прекрасно. Эндрю поднялся на второй этаж, стараясь топать как можно злее, но все его попытки нагнетания атмосферы провалились, когда он увидел сына, что, свернувшись клубочком, мирно сопел в постели. Сердце ухнуло вниз. Как? Как этот ребёнок мог совершать все те вещи? Как этот ребёнок способен был лгать в глаза и при этом ничуть не краснеть? Эндрю охватила мысль: уйти, закрыть дверь и сделать вид, что всё было как и раньше. Нормально. Нет. Тогда сын будет чувствовать свою безнаказанность, свободу. И вновь совершит ошибку, что в дальнейшем погубит его. Запрячет за решётку. Навсегда. Барбер сжал кулаки, включил в комнате свет и решительно двинулся к кровати. — Джейкоб! Сын дёрнулся, не до конца понимая, что происходит и вообще, где он. Глаза не спешили раскрываться, а конечности почему-то затекли после недолго сна. — Па? — голос совсем хриплый, ещё не прорезался после резкого пробуждения. А вот голос отца был как никогда громким, как гром посреди ясного дня. — Джей Коббс. Знакомо? Мальчик застыл, рот раскрылся в изумлении, после до него дошло. — Ты всё-таки разговаривал с Дереком? Он сжался и с опаской глянул на отца, что приблизился уже к самому краю кровати. — Да, малыш, с Сарой тоже. — Эндрю навис над сыном. — Какого чёрта ты смеешь выкладывать в соцсети такое?! — Это был просто прикол… — Сесть в тюрьму для тебя просто прикол?! — Я же с фейка! Никто бы не понял, что это я… — начал оправдываться Джейкоб, его челюсть задрожала. — Ты реально такой тупой или просто издеваешься? — Энди помотал головой и готов был в ту же секунду с разбегу приложиться ею о стену. — Ты добавил в друзья половину города! Уже все давно поняли, кто это! А знаешь, что с тобой сделают, когда эта запись долетит до Лоджудиса? Барбер младший молчал, закусив до боли язык. Оправдания рвались наружу, но они были такими нелепыми. Бессмысленными. — Тебя посадят гнить в такую же тюрьму, где и гниёт мой папаша! — Это просто мем. Шутка… — Ты представляешь, как это выглядит со стороны! Тебя подозревают в убийстве, а ты в это время смеёшься над этим. — Энди громко втянул воздух через ноздри. — Посмотри на меня. Джейкоб поднял глаза, полные слёз. От прожигающего взгляда ему становится не по себе. Отец никогда не смотрел на него так. Он никогда не кричал на него. Барбер криво усмехнулся, качая головой. — И снова эта ложь. Тебе же плевать. Так? Отвечай! Всхлип вырвался наружу, губы задрожали. — Н-нет, я… Мне жаль… Джейкоб коснулся отцовской ладони, он хотел притянуть его к себе, уткнуться в грудь и забыть всё, как страшный сон. Это всё нереально, это всё происходит не с ним. Но Энди отдёрнул руку. — Не смей манипулировать мной. — проговорил осуждающе он, выделяя каждое слово. — Джейкоб, я всё знаю. Мальчик задрожал. Нет-нет-нет, это просто невозможно! Он же не мог… Дерек. — Да, Дерек всё рассказал. — Энди присел на кровать и выдохнул, пытаясь взять эмоции под контроль. — Ты думал, что я так взбешён только из-за той фотографии? — Я не знаю, что он наговорил тебе, но он мог соврать и… — мысли лихорадочно метались. Энди не должен разочароваться в нём, а вдруг уже? — Если он и соврал, то точно не больше тебя. Ты говорил, что ничего не публикуешь, говорил, что слова Бена тебя ничуть не волновали… Ты обещал говорить мне только правду! Эндрю видел, что сын напуган, видимо, тот и вовсе не ожидал, что всё так быстро вылезет наружу. На эмоциях слова сами вырвались из груди: — Может, твоя любовь — это тоже, как и всё остальное: грёбаная ложь?! Джейкоб замирает, в ушах стоит звон, а после звук хлёсткой пощёчины. Они долго смотрят в глаза друг друга. В пасмурных читается боль и обида, а в изумрудных шок и ярость. Кажется, слышно бешеное биение сердец. Джейкоб чувствует, что сейчас произойдёт что-то нехорошее и пытается отползти к краю кровати, но не успевает. Энди не осознавал своих дальнейших действий. Ярость застелила глаза. Он повалил Джейкоба на спину, зафиксировал его ноги бёдрами и правой рукой перехватил худые запястья. — Нравится, да? — он сместил левую ладонь на бледное горло, несильно сдавливая пальцами. — И как давно ты этим увлекаешься?! Глаза Джейкоба были раскрыты от ужаса, он пытался вырваться из крепкого захвата, но всё было тщетно. Эндрю сильнее сжал пальцы. — Пойми, ты, блять, даёшь им команду «фас». Говоришь: «Смотрите, я ненормальный! Я и сам это признаю, для меня это всё несерьёзно, это я убил Бена Рифкина» Слова отца слышались приглушённо, словно мальчик находился под глубиной воды. Он боялся глубин воды, ведь совсем не умел плавать. И не спешил этому учиться. — П-п…а… — Мир вокруг Джейкоба начал крутиться. И только голубые глаза, заполненные яростью, смотрели в упор. Он дёрнул ногой, пытаясь хоть как-то задеть Эндрю, но тот словно ничего не замечал. — Какой же ты, сука, тупой! Как я мог этого не видеть?! — Энди ненавидел себя. Он осознавал, что причиняет своему мальчику боль. Действиями и словами: — Ты действительно ещё ребёнок, так о каких отношениях с тобой может идти речь?! Джейкоб начал задыхаться сильнее, то ли от слов, то ли от пальцев, что с каждым разом перекрывали кислород ещё больше. Эндрю смотрел на сына и до него постепенно начало доходить, что тот не может вдохнуть. Пора остановиться. Но он не мог, пальцы, словно по магниту, прижались к хрупкой шее, после этого точно останутся синяки. Уже не алые, а розовые губы поблёскивали в свете ламп. Барбера повергло в шок то, как отозвался организм на его раскрасневшегося, пытающегося вырваться из захвата Джейкоба. Энди чувствовал, как в ширинке становилось теснее, появилось желание толкнуться бёдрами навстречу и вырвать из лёгких сына последний вздох. Он в ужасе отпрянул от мальчика, точно взял в руки раскалённый чугун. По комнате разнеслись придушенный кашель и тяжёлое дыхание Джейкоба. Мальчик отполз от застывшего отца. У стены он свернулся в клубочек, держась за левый бок и всё ещё тяжело дыша. Горло жгло и саднило. — Джей… О, Господи… Прости, я… Энди хотелось коснуться сына, погладить по голове и сказать, что больше не злиться, но после такого теперь только Джейкоб имеет право злиться. — Оставь меня в покое... Джейкоб зевнул и потянулся в кровати. Никуда не хотелось вставать, постель была тёплой и нежной, а лучи солнца заставляли глаза закрываться. Но после, когда нога уже торчала из одеяла, свисая с края, его сердце шумно забилось. Пришло осознание, что пробирало до дрожи в коленях. Ведь вчера вечером они с Энди впервые поцеловались, вернее это был уже второй, а потом и третий раз, после того, как Джейкоб чмокнул его в губы. Мальчик почувствовал, как его щёки покрыл румянец, дышать становилось всё сложнее, когда он вспоминал те прикосновения губ и рук. После они ещё долгое время сидели рядом, слушая дыхание друг друга. Отец подождал, когда Джейкоб уляжется в кровать и в последний раз коснулся его макушки, пообещал, что когда тот проснётся, они обязательно это обсудят. Ему хотелось плакать от счастья. Всё это не было сном или дурной фантазией. Джейкоб собрался с духом и бесшумно вышел из своей комнаты. Он замер на середине лестницы. Эндрю стоял возле плиты и пел незамысловатую песенку, что-то помешивая в сковороде. — Д-доброе утро. Мальчик смущённо сжал своё запястье левой руки. Он ничего не мог поделать с собой, рядом с Энди его мир менялся. Наполнялся ароматами, красками, чувствами. Рядом с ним он был как никогда живым. Мог почувствовать себя настоящим, нормальным. Эндрю обернулся, на его губах расцвела тёплая улыбка, от которой у мальчика перехватило дыхание. Всё-таки отец не пожалел о той ночи. — Садись. Выбирай: хлопья или омлет? — Пожалуй, хлопья. — Джейкоб весело начал качать ногами под столом, сердце нежно трепыхалось в груди. — Хорошо, блюдо моментально будет сделано нашим лучшим шеф-поваром и подано на стол лучшим официантом. Джейкоб прыснул со смеху, точно его переместили во времени, когда Рифкин ещё был жив, журналисты не знали о существовании семьи Барберов, а отец с головой был погружен в чужие расследования, но никак не в свои. — Прошу. Перед Джейкобом оказалась тарелка с молоком и хлопьями. — Спасибо… — он взял ложку, но нетерпение не позволило поднести её ко рту. — Пап? — М? — Эндрю встал напротив мальчика и запустил пальцы в его волосы. — Что такое, Джей? Джейкоб прикрыл глаза и, с лёгкостью на душе, осознавая, что больше не нужно скрывать своих чувств, поддался на ласки, кладя ложку обратно в тарелку, чтобы не выронить. — Ты обещал, что мы поговорим насчёт… Дверь родительской спальни хлопнула и в кухню протопала Лори. Эндрю так и замер с пальцами зарытыми в волосы сына. Он в последний раз прошёлся ими по голове, после немного потянул за пряди волос. Рука обжигающе скользнула по шее и позвоночнику Джейкоба, затем Эндрю отошёл к плите и безразлично кинул жене: — Будешь завтракать? Женщина ничего не ответив прошла к холодильнику, не долго думая, она взяла апельсиновый сок. После прошла к шкафчикам, вытесняя Энди, подцепила кружку за ручку и со скоростью ветра вышла из кухни. Раздался хлопок двери. — Что с ней? — ещё одна не лучшая сторона Джейкоба: любопытство. Оно движило им всегда. Порой он хотел знать всё. Как будет гореть крыло бабочки? Что случится, когда он стащит из магазина пару презервативов? Что будет, если он поцелует Энди прямо на глазах у Лори? — Не бери в голову… — А берите в рот, — Джейкоб спрятал взгляд. — Прости, просто это такая шутка… Из интернета. — Когда-нибудь я отберу у тебя телефон… И макбук… И айпад. Они улыбнулись. Энди выключил плиту, переложил омлет в тарелку и, кинув сковороду в мойку, уселся за стол. Они завтракали в приятной тишине. Иногда Джейкоб бросал взгляд на отца, пока тот не видел. Порой Эндрю бросал взгляд на сына, пока тот не видел. Когда с хлопьями было покончено, Джейкоб наклонил тарелку, чтобы собрать последние капли молока в ложку. — Закажем сегодня вечером пиццу? — Если только журналисты с репортёрами не затопчут курьера. — «Скажите пожалуйста, как Вам удалось выбраться живым из дома Барберов?» — сделал слишком деловитый голос Джейкоб, поднося ложку ко рту, словно микрофон. Эндрю улыбнулся, но после вид его стал отрешённым, улыбка уже не казалась такой радостной. Джейкоб сглотнул, поняв, что сейчас не лучшее время шутить на такую тему. — Прости… — в голову взбрела весьма причудливая идея. Мальчик вытянул ноги и переплёл их с мужскими, беря того в захват. — Пока не поговорим — никуда не уйдёшь. Эндрю рассмеялся и несильно дёрнул ногами, но хватка сына была цепкой. — Я говорил тебе, что ты тот ещё гадёныш? — Всегда. Их взгляды пересекаются и по телу Джейкоба разливается тепло, то, как отец смотрит на него, он бы никому не пожелал, потому что жуткий собственник. — Иди в комнату, я сейчас поднимусь к тебе. Джейкоб завис, а после в припрыжку рванул на второй этаж.***
Сердце бешено заколотилось, когда Эндрю вошёл в комнату и закрыл за собой дверь. Джейкоб отложил приставку и, с нескрываемым любопытством в глазах, уставился на отца, что присел рядом. Их плечи, как и вчера, едва касались друг друга. Неловкость поселилась в комнате. Всё-таки признаться во взаимных чувствах было намного проще, нежели выяснять, что с этим всем делать дальше. — Джей, я должен убедиться в том, что ты действительно не против… — Ты мне нравишься, — выпалил мальчик. И вот вновь румянец опалил щёки, точно костёр, с каждым словом разгорался больше. — Я уже говорил об этом… Вот только нравлюсь ли я тебе? Эндрю положил свою ладонь поверх руки сына. Обыкновенное касание, а внутри всё сжалось. — Если бы ты был мне безразличен, то я бы целовал тебя тогда? Отец переплёл их пальцы. Джейкоб чувствовал приятную шершавость его кожи. По выходным, когда находилась минутка свободного времени, Энди занимался машиной. Она была в полном порядке, просто, как он сам рассказывал Джейкобу, ему нравилось разбирать и собирать детали обратно. Как конструктор Лего. Это успокаивало. — Если бы ты мне не нравился, то я бы захотел поцеловать тебя прямо сейчас? Эндрю наклонился вперёд, заглядывая в глаза напротив и без слов спрашивая разрешения. Он единственный, кому всегда можно. Он единственный, ради кого Джейкоб готов меняться. Он единственный, кто дарит Джейкобу счастье и любовь. И он единственный, кто получает их взаимно. Без остатка. Губы коснулись друг друга. Мягко, нежно и так мимолётно. Джейкоб не смог сдержать счастливой улыбки, сердце пыталось уловить биение другого. Барберы лежали на мягком ковре. Энди прикрыл глаза, а Джейкоб в это время разглядывал его расслабленные черты лица. Чертовски красивый. Пальцы всё ещё были переплетены, сжимали друг друга сильнее, не хотели отпускать. — Па… — мальчик закусил язык, но первые слова уже слетели с губ. — Если я разочарую тебя… Очень сильно, то обещай, что не отвернёшься от меня. Энди перекатился на левый бок, а затем навис над сыном, опираясь на обе ладони, что были по сторонам от мальчишеской головы. — А ты разве должен меня разочаровать, Джей? — Н-нет. Джейкоб увидел непонимание в глазах отца и руки сами потянулись к его бокам, щекоткой отвлекая от темы, которую он поднял, не подумав головой. — Вы перешли в тяжёлую артиллерию, сэр, — Энди попытался уйти от прикосновений сына, но тот был проворнее и продолжал нагло щекотать его бока. Барбер старший зафиксировал ноги сына бёдрами и начал щекотать его в ответ. Их игра длилась недолго, так как оба начали задыхаться от смеха. Взгляды их пересеклись и они оба замерли. Места, которых касались руки отца, пылали. Тяжело дыша, Энди наклонился к сыну. — Я никогда не отвернусь от тебя. — мягкий баритон ласкал уши Джейкоба, пробирал до мурашек. — Чтобы ты не сделал… я всегда буду рядом. Кажется, в этот поцелуй было вложено всё обещание и вся боль грядущих событий. Когда Энди ушёл, то Джейкоб дал волю эмоциям. Он не плакал, а злился. Злоба проявлялась не в сторону отца, а в сторону Дерека. Он знал. Знал, что нельзя доверять людям. Если бы не Ю, то Энди не узнал бы про его вторую сторону. Он бы не разочаровался в нём настолько, чтобы кричать и душить. Джейкоб был шокирован выходкой отца, внутри ядом капала обида с каким-то другим чувством... Он решил оставить размышления на потом. Джейкоб прямо сел на постели и взял с прикроватной тумбочки макбук, закрыл вкладку с рассказами и перешёл в диалог с Дереком Ю. Дерек_Ю: прости, Джейк, мне пришлось Я не всё рассказал ему, не переживай, чувак. Да и он, кажется, не поверил мне. Короче, извини, надеюсь, что несильно досталось. Джей Коббс: иди нахуй, уёбок. Он удаляет картинку, а после, недолго думая и сам аккаунт. Свободно вдыхает полной грудью. Теперь он может показать это Энди и больше никогда так не лажать. Он планирует помириться с ним и забыть сегодняшний вечер, как дурной сон. Джейкоб с полной уверенностью спускается вниз по лестнице. Отец простит его. Конечно, ему придётся дать время чтобы остыть, но он непременно простит Джейкоба. Он обещал, что не отвернётся. На кухню падает полоска света, прямо из родительской спальни. Мальчик бесшумно двигается к приоткрытой двери и замирает. Посередине комнаты стоят родители. Лори жмётся к Энди всем телом, её ладонь на его затылке. Она целует его жадно, так, как делают за закрытыми дверями, в полумраке свечей, наедине с возлюбленными. Глаза отца закрыты, его рука медленно смещается на женскую талию. Дальше взгляд Джейкоба плывёт, сердце разбивает об острые глыбы, кусочки тонут в ледяном океане ревности. Он хочет уйти, громко пнув дверь. Но ярость и обиду затмевает боль. Боль от предательства. Он сжимает кулаки и вновь поднимает голову. Его полный обиды взгляд встречается с затуманенным, не до конца осознавающим всю ситуацию. Эндрю судорожно выдыхает в губы Лори. А Джейкоб хочет закричать, надрывно, чтобы связки разорвались и он больше никогда в жизни не смог признаться кому-то в любви. Совершить ошибку. Закричать настолько громко, чтобы лопнули ушные перепонки и он никогда не смог услышать лживых признаний в любви. Джейкоб отворачивается и быстрым шагом уходит прочь, на ходу надевает обувь, хватает с вешалки кожаную куртку и выбегает на крыльцо, дверь громко хлопает. Прохладный воздух заполняет лёгкие, кажется, их жжёт изнутри. Ноги сами несут Барбера далеко от дома. В темноте он сталкивается с кем-то, не видит его лица из-за капюшона и влаги на глазах. Ни сказав ни слова, он несётся дальше. Время тянется, как жвачка, медленно, но готовое оборваться в ту же секунду. Мальчик спускается по склону, поднимает взгляд, а из лёгких вырывается вопль. Их место. Сиамские-близнецы, яркие и красочные, внушающие вечное счастье и спокойствие, исчезли. Вместо них стояли обугленные столбы, вот-вот готовые рассыпаться от порывов ветра, что свистели в ушах. Сочная зелень была сожжена. Их место превратилось в чёрное, уродливое, пятно на земле. «Природа словно хотела сломать свою ошибку, разъединить сросшиеся между собой верхушки, вырвать деревья с корнями…» Мальчик вспомнил тот вечер, когда он, испугавшись полиции, сбежал именно сюда. Когда был сильный ураган, молнии и тёплые объятия. Выходит, после того, как они уехали, это и случилось. В дуб ударила молния, а может и несколько, затем жадное пламя сожрало и ветви и даже кусты, что малохитовым браслетом окружали их место... По щекам покатились горячие слёзы, сердце безжалостно разрывали когти любви.Когда ты любишь кого-то… По-настоящему любишь, друг то или любовник, ты полностью открываешь для них свое сердце. Ты даришь им часть самого себя, которую не дарил ни кому другому, и позволяешь им видеть твою суть и только они могут, изранить твое сердце и душу так глубоко. И когда они делают этот порез, это жестко — тебе больно так словно твое сердце вырывают. И ты остаешься голым и беззащитным, гадая что заставило их сделать тебе так больно, когда ты делал все чтобы любить их. Что с тобой не так, если никто не может бороться за тебя? Это значит, что никто тебя и не любил? Достаточно одного такого раза, чтобы запомнилось навсегда… но может ли это повториться? Шеррилин Кеньон. «Дьявол может плакать»