Долгий путь

— Санс, ты вообще там? — сжав губы от беспокойства, Ториэль еще раз постучала в дверь, чтобы разбудить Санса на похороны его друга-библиотекаря. Когда она поднялась, то решила, что обещание завтрака разбудит его. Когда этого не произошло, Ториэль пришлось несколько раз постучать в дверь, выкрикивая его имя. По крайней мере, сначала она не возражала. Ториэль была терпеливой женщиной, и Санс немало сделал, чтобы заслужить ее благосклонность, но всему есть предел.  — Санс, это становится просто смешно! — крикнула Ториэль и подождала мгновение, прежде чем покорно вздохнуть и потянуться вниз, чтобы повернуть дверную ручку. — Прошу прощения, но я вхожу! По правде говоря, Ториэль не знала, чего ожидать в этой комнате. С тех пор как Санс переехал, она оставила его в покое и предоставила ему все, что могла. Если бы не тот факт, что им нужно было спешить на похороны, ее бы здесь не было. Однако, когда дверь открылась, ее глаза расширились, когда она увидела своего друга, яростно бьющегося на кровати во сне. Это было, как будто он отчаянно пытался освободиться от невидимых сжимая руки.  — Мне так жаль! — Санс пробормотал во сне между тяжелыми прерывистыми вздохами, — Должен был убить его, он больше не был им! Не теряя времени, Ториэль бросилась к кровати. Она и раньше видела, как людям снятся кошмары, но что-то настолько жестокое было просто пугающим. Наклонившись, она потянулась к плечам Санса, чтобы разбудить его, но скелет молнией метнулся вперед и больно сжал ее запястье. Поморщившись, она попыталась высвободить руку, но преуспела лишь в перетягивании скелета в вертикальное положение в постели. И тут она заметила, что он непонимающе смотрит на нее единственным синим огненным глазом.  — Все в порядке, Санс, все в порядке! — Ториэль тщательно произносила каждое слово, стараясь не обращать внимания на боль, пока говорила со своим одурманенным сном другом. — Ты дома, ты в безопасности, и все будет хорошо! Ториэль многое повидала за свою долгую жизнь, но видеть Санса таким испуганным было почти больно. То, как он дышал, как держал свое тело, было похоже на наблюдение за раненым животным. Несмотря на это, пока она говорила, паника, казалось, исчезла вместе с жутким мерцающим блеском этого странного голубого глаза. Как только это произошло, он сменился чистым замешательством, когда Санс оглядел комнату, моргая ошеломленными и дезориентированными глазами. — О, Господи, Тори, прости меня! — посмотрев вниз, Санс широко раскрыл глаза и резко выпустил ее запястье, как будто оно было ядовитым. — О Господи, ты пострадала, я ведь не слишком тебя напугал, правда?! Вопросы сыпались так быстро, что было удивительно, как они не слились воедино. — Все в порядке, Санс, правда. — ответила Ториэль с улыбкой, которая слегка дрогнула, когда она потерла свое нежное запястье. — Я взрослая женщина, я могу справиться с несколькими сюрпризами! — И все же, — начал Санс, прежде чем неуверенно замолчать, не зная, что сказать, — мне очень жаль, я не хотел тебя обидеть. Стыд в его голосе был так ощутим, что Ториэль невольно почувствовала к нему жалость. Что бы ни случилось, Санс не хотел причинить ей боль, она была уверена в этом. — Санс, я не сержусь на тебя, я даже не виню тебя. — тихо вздохнув, она посмотрела в окно и на мгновение задумалась, как сказать то, что должно было последовать дальше. Она знала, что если спросит, то это прозвучит так, будто она не доверяет Сансу, а она доверяла ему, как никому другому. И все же, даже если она доверяла ему, это не означало, что ей не нужно было знать. — Просто, мне неприятно это признавать, но ты меня напугал! — Ториэль вздохнула и заставила себя ободряюще улыбнуться, осторожно присев в ногах кровати. — Я знаю, это эгоистично, но ты должен рассказать мне, что случилось. — Это был просто кошмар, вот и все. — ответил Санс тихим, неловким голосом, медленно прерывая зрительный контакт, — Люди все еще видят их, верно? Он солгал или, по крайней мере, не рассказал ей всего. Ториэль знала бы это, даже если бы не знала его так хорошо. — Да, но ты сказал, что убил кого-то, — наконец выдавила Ториэль, нервно сжимая руки на коленях, — Это была просто еще одна часть твоего кошмара, или… Она замолчала, так как слова, казалось, подвели ее. Она не хотела, чтобы кто-то из ее близких тоже оказался убийцей, она не могла вынести даже мысли об этом. Она хотела, чтобы он сказал ей, что это было какое-то ужасное недоразумение, что это была всего лишь часть его кошмара, а не реальность. — Нет, мне очень жаль, но я действительно это сделал, — наконец признался Санс, отвечая тяжелым голосом, когда он снова посмотрел на нее и встретился с ней глазами, — Мне бы очень хотелось сказать тебе, что я этого не делал, но я не могу. — Понятно. — сказала Ториэль, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, — Если ты не возражаешь, не мог бы ты рассказать мне, что произошло? — Я бы не хотел, если ты не против. — медленно ответил Санс, наклонившись вперед и вставая, — Я не хочу лгать или что-то в этом роде, но мне нелегко говорить об этом. — Санс, пожалуйста, — взмолилась Ториэль голосом, который был спокойнее, чем она на самом деле чувствовала, — в этом доме и так слишком много секретов. — Ты имеешь в виду Флауи? — Да, именно. — Ториэль начала ерзать при упоминании цветка, — Ты что-то вообще об этом знаешь? — Не так уж много, — вздохнул Санс и пожал плечами, раскрывая ладони в знак капитуляции, — там что-то есть, но кто знает, что это на самом деле. — Понятно. — сказала Ториэль, стараясь не выдать разочарования, пока ее не осенила одна мысль, — Ты что, пытался меня отвлечь? — Может быть, я не уверен? — Санс потянулся и неловко почесал затылок, прежде чем продолжить. — Тори, я знаю, что это тяжело, но не могла бы ты просто забыть, что случилось? Она нахмурилась и глубоко вздохнула, когда ее поразило чувство, что она предала своего друга, но каким-то образом она продолжила. — Если бы это была только я, я могла бы рискнуть, но мне нужно подумать о Фриск. Если есть хоть малейший шанс, что что-то из твоего прошлого может причинить ей боль… — Я никогда не причиню ей вреда! — прорычал Санс, повернувшись и бросив на нее свирепый взгляд. Каким бы напряженным ни был его взгляд, он длился лишь мгновение, прежде чем он глубоко вздохнул и, казалось, сдулся. — Я понимаю, почему ты так себя чувствуешь, я имею в виду твою историю и все такое. — он медленно повернулся и сделал вялый шаг вперед, прежде чем выглянуть в окно на ясное утреннее небо. — Не могла бы ты дать мне немного времени, может быть, для начала один день? — Да, конечно. — кивнув, согласилась Ториэль, прежде чем встать и выйти из комнаты. По правде говоря, Санс мог бы попросить неделю, и она бы согласилась. Ей нужно было знать, и, возможно, даже Сансу нужно было поговорить об этом. И все же, несмотря на все свои доводы, она не могла не чувствовать себя ужасно из-за того, что именно сейчас на него напала. Сегодня ее друг нуждался в дружеской жилетке, а не в допросе. — Я так сожалею об этом, — тихо сказала Ториэль, остановившись в дверях. — Ты, должно быть, думаешь, что я ужасна. — Нет, я так не думаю. — Санс поднял глаза и слабо улыбнулся ей, когда она повернулась, чтобы встретиться с ним взглядом. Она могла сказать, что это была честная улыбка, хотя в его глазах тоже была печаль. — По крайней мере, ты не мелочная, тебе просто нужно знать. Мне это может не нравиться, но я могу жить с этим. — Спасибо, Санс. — улыбнулась она и повернулась, чтобы уйти. — В любом случае, твой завтрак уже ждет тебя. С этими словами Ториэль сделала последний шаг вперед и осторожно закрыла за собой дверь.

***

Как бы странно это ни было, Хелис не могла отделаться от мысли, что похороны монстров были странно прекрасны. Было ужасно думать, что из чьей-то смерти выйдет что-то хорошее. И все же, несмотря на это, то, как все собрались вместе, чтобы выразить свою печаль и утешить друг друга; она не могла описать это иначе, как красиво. Спрятавшись за одним из многочисленных деревьев парка, Хелис наблюдала, как все люди приходили оплакивать библиотекаря. Может быть, потому, что он был первым монстром, погибшим на Поверхности, но она была удивлена тем, как много людей пришло. Было даже несколько человек. Это удивило ее, после всего, что произошло, она бы подумала, что они не будут желанными гостями на таком мероприятии, как это. В конце концов, большой совоподобный монстр, держащий урну, выступил перед толпой, и все замолчали, когда он начал говорить. С того места, где она стояла, Хелис не могла слышать, что говорил мужчина, но то, как все вежливо ловили каждое его слово, ясно говорило о том, что он был важен. Закончив, он отвернулся от толпы и, опустившись на колени, опрокинул полную пыли урну на книгу, лежавшую в углублении в земле. Пока это происходило, все держали свои головы низко в тихом, молчаливом уважении. Если бы Хелис не читала так много о монстрах, все это сбило бы ее с толку. К счастью, она знала достаточно, чтобы сложить все воедино. У монстров не было физических тел, как у людей. Они были сделаны в основном из магии и превращались в пыль, когда умирали. Это было действительно очень странно, их тела были как слой, созданный душой, чтобы защитить ее. Тем не менее, когда это тело разрушается, душа тоже оказывается поврежденной, что приводит к ее разрушению. Как бы ужасно это ни было, это не означало, что существование монстра подошло к концу. Как бы ни были разбиты их души, они выжили как нечто, называемое сущностью. По какой-то причине эта сущность, разбитые осколки души монстра, всегда задерживались с пылью монстров. Однако со временем все эти осколки начнут собираться вместе. В конце концов, все это достаточно преображается, чтобы двигаться дальше, ну, куда бы души ни отправились после смерти. Вот почему монстры были так осторожны с пылью своих любимых. Почему они настояли на том, чтобы держать ее где-нибудь в хорошем месте, а не на каком-нибудь унылом старом человеческом кладбище. Если раздробленная душа собирается задержаться, ей следует по крайней мере позволить сделать это где-нибудь в хорошем месте. Закончив, главный монстр отступил от дыры и присоединился к толпе. По-видимому, это был какой-то сигнал, потому что в тот момент, когда он отступил, люди начали медленно расходиться. Это заняло некоторое время, никто не хотел казаться нетерпеливым, и несколько человек задержались, чтобы попрощаться. В конце концов, даже самые неохотные посетители разбрелись, оставив дыру в покое и открытой миру, по крайней мере, до тех пор, пока некоторые люди не придут позже, чтобы засыпать ее. Прошло несколько минут, прежде чем Хелис покинула свое укрытие и медленно приблизилась к месту раскопок. Сначала это было потому, что она не была уверена, что она одна и ее никто не видел. Однако вскоре она поняла, что даже если там никого не будет, она все равно не будет одна. Здесь все еще будет одна душа, терпеливо ожидающая ее. В конце концов, именно по этой причине она и пришла. — П-Привет, — слегка заикаясь, произнесла Хелис и неуверенно подняла руку, делая последние несколько шагов к могиле. — Я… ну, я думаю, ты ведь не знаешь меня по-настоящему, не так ли? — испустив разочарованный вздох, она покачала головой от того, как неуклюже она, должно быть, говорила. — Я должна говорить проще. — она сглотнула и попыталась не обращать внимания на комок в горле, убирая с лица выбившуюся прядь волос. — Я девушка, которая убила тебя. К ее удивлению, не было ни призрачного вопля, ни грохочущего голоса с небес, молния не ударила ее вниз, не было даже драматического порыва ветра. Она почти не заметила никаких изменений, за исключением того, что не могла избавиться от ощущения, что чье-то внимание теперь было твердо сосредоточено на ней. — Да, я тоже не знаю, почему я здесь, — сказала Хелис импульсивно, медленно поднимая руки в знак капитуляции. Она понимала, что это глупо, что приход сюда ничего не исправит, но в то же время чувствовала, что должна хоть что-то сказать этому монстру. Извинения, объяснения, она не знала, с чего начать, но ведь она должна ему что-то, не так ли? — Я хотела бы сказать тебе, что у нас была веская причина для того, чтобы сделать то, что мы сделали. — она сделала паузу и задумчиво поджала губы, прежде чем продолжить. — Я действительно так думала, но теперь уже не уверена. Как только эти слова слетели с ее губ, Хелис не смогла сдержать горький смешок. — Звучит ужасно, не правда ли? — жалобно сказала Хелис, закрыв лицо руками, чтобы подавить смех, — Ты должен ненавидеть меня, я даже не могу извиниться правильно! — Человек, я уверен, что он не ненавидит тебя! Узнав голос, Хелис медленно повернулась и увидела стоящего рядом долговязого скелета в костюме. Она знала этого монстра или, по крайней мере, знала о нем. Он уже не казался таким дерзким и колоритным, как тогда, когда его показывали по телевизору, но, учитывая, где они находились, это было неудивительно. — Пожалуйста, не пугайся, мой крошечный друг! — сказал скелет показным тоном, протягивая пустые руки в знак капитуляции. — Потому что я, Великий Папирус, э-э, не хотел так подкрадываться к тебе! Несмотря на всю яркость, с которой скелет начал, он, казалось, выдохся ближе к концу. — Все в порядке. — пробормотала Хелис, отвернувшись, чтобы скрыть свое нервное лицо, — Ты застал меня в самый неподходящий момент, вот и все. — Да, действительно, извини за это. — Папирус неловко откашлялся и продолжил. Почему-то у Хелис сложилось впечатление, что он не привык извиняться. — Я хотел сказать еще кое-что, поэтому вернулся и… — Нет, все в порядке, правда, — она быстро оглянулась на скелета, прежде чем сделать глубокий вдох и принять решение. — Извините, что беспокою вас, но я пойду. — Я не шучу, ты же знаешь! — сказал Папирус ясным уверенным голосом, который остановил Хелис на полпути, — Эйвери, он не ненавидит тебя, я знаю, что это так! — Как ты можешь такое говорить?! — ответила Хелис почти шепотом, прежде чем повернуться к нему лицом. — Ты даже не знаешь, что я с ним сделала, не так ли? — Ну, не знаю, — Папирус задумчиво почесал в затылке, прежде чем пожать плечами. — Не может быть все так плохо, ты все-таки здесь! — Конечно, я здесь, — сказала она с тихим вздохом, — Это мой последний шанс. — Сказать, что ты сожалеешь? — с грустной улыбкой продолжил скелет, прежде чем подойти поближе и повернуться к своему другу. — Хорошо, что ты хочешь извиниться, но это не последний шанс все исправить. — Как ты догадываешься?! — Хелис глубоко вздохнула и прищурилась, глядя на него. Насколько она могла понять, что этот парень пытался сделать, он ничего о ней не знал! — Он уже ушел, и извинения сейчас ничего не значат. — Конечно, они значат! — Папирус усмехнулся, глядя на нее с улыбкой, — Это значит, что ты сожалеешь! Несмотря на абсурдность этого утверждения, Хелис не смогла удержаться и удивленно фыркнула на ребяческую логику скелета. — Похоже, вы меня убедили! Спасибо вам за это. — медленно произнесла Хелис, поднимая брови и заставляя себя улыбнуться. — Добро пожаловать, мой новый друг! — Папирус улыбнулся, но тут же замолчал, словно его осенила какая-то мысль. — Хм, ваушки, а как тебя вообще зовут? — Вы хотите знать мое имя? — нервно спросила Хелис, протягивая руку и перекатывая прядь волос между двумя пальцами. Она не думала, что должна была делать что-то подобное, но в то же время не могла придумать причины, чтобы не делать этого. — Хелис, — сказала она, быстро кивнув и указывая на себя, — Меня зовут Хелис. — Какое замечательное имя! — Папирус сказал, восторженно потрясая кулаком, — Это звучит так свирепо! — Э-э, спасибо. — сказала она с гримасой и неохотно повернулась, чтобы уйти. На самом деле она ненавидела свое имя именно по этой причине. — Как бы то ни было, я должна идти, мне нужно вернуться к своим делам. — Ну, тогда до свидания, друг Хелис! — Папирус ухмыльнулся и помахал рукой, произнося ее имя, по-видимому, радуясь возможности попробовать. — О, и что бы там ни случилось, я уверен, что еще не поздно все исправить. Как говорится, где жизнь, там и надежда! — Да, там, где есть жизнь. — повторила Хелис с тонкой фальшивой улыбкой. Ему было стыдно, он пытался заставить ее чувствовать себя лучше, и она хотела ответить на это, но он только напомнил ей, как сильно она облажалась. — Спасибо, я запомню это. Через несколько минут вертолет появился из ниоткуда, на вершине самого высокого небоскреба в городе. Это был не первый ее приезд сюда. Это было то самое место, куда она могла пойти, когда чувствовала, что ей действительно нужно побыть одной. На такой высоте не было ничего удивительного, когда громкий соленый ветер начал трепать ее волосы. Для Хелис это было частью призыва. Если бы она позволила себе это, то могла бы часами стоять здесь у края и смотреть на голубой океан, наслаждаясь этим чудесным ветром. Но сегодня она была не в настроении терять себя, ей просто нужно было тихое место, чтобы подумать. Не успела она начать, как в кармане завибрировал телефон, назойливо требуя ее внимания. Со вздохом она выудила устройство, но только для того, чтобы ее плечи опустились, когда она увидела, что это было еще одно сообщение от Артура. Он хотел, чтобы Хелис вернулась, чтобы помочь ему спланировать еще одну операцию, подобную той, из-за которой был убит тот монстр. Она надеялась, что он придет в себя, но она желала слишком многого. Чувствуя усталость, она осторожно присела на край крыши и закрыла лицо руками, повернувшись спиной к пустому воздуху. Только тогда она поняла, что больше не знает, что делать. Даже Артур признавал, что если они будут продолжать в том же духе, то, скорее всего, погибнет еще больше невинных людей. Эта мысль вызвала у нее такое отвращение, какого она никогда не ожидала. Но если она не согласится с планом, если бросит всех и убежит, Верховный Маг наверняка найдет ее. Она была единственной, кто украл у него жатву, и она объединилась с другими магами в открытом восстании. За все это могло быть только одно наказание — само разрушение ее личности. Хелис вздрогнула от этой мысли, ее голос дрогнул, когда ужасные образы пронеслись в ее голове. Когда-то у нее была подруга, которой стерли память. Она была слабым магом в программе подготовки учеников, как и она сама. Они сблизились, делились секретами, рассказывали анекдоты, даже плакали вместе, когда наступали тяжелые времена. Во время их совместной жизни они были единым фронтом, единственными союзниками друг друга. И вот однажды в класс пришли мужчины и забрали ее. Они оттащили ее, когда она брыкалась и кричала, а персонал стоял рядом и говорил всем, что она просто недостаточно хороша. После этого Хелис видела ее лишь мельком. Это был лишь мимолетный взгляд, когда они выводили ее из здания. Но этого было достаточно, чтобы она посмотрела в её глаза и увидела, что там ничего нет. Ее воспоминания, ее личность, все, что делало ее той, кем она была, исчезло. Стараясь не заплакать, Хелис сильно прикусила губу и сосредоточилась на боли, пока жар в ее глазах не начал спадать. Она чувствовала себя в ловушке и не видела никакого выхода. Она не хотела никого убивать, не хотела больше посещать могилы, за которые несла ответственность. Но она не хотела закончить так же, как ее подруга. Она не хотела исчезать только для того, чтобы ее место занял незнакомец. Эта мысль пугала ее больше всего на свете. Хлюпая носом, Хелис уставилась на телефон, ее пальцы неуверенно застыли над цифровыми кнопками. Звонить этой женщине, вероятно, было бы ошибкой, она знала это, но ей больше не к кому было обратиться. И только эта мысль, осознание того, что ей больше некуда идти, заставила ее наконец набрать номер. — Алло, это Луиза Вэйчер. — послышался резкий женский голос после третьего гудка, — Да, это Луиза Вэйчер, а это кто?! Позвоночник Хелис напрягся от интенсивности команды, но она сумела открыть рот, чтобы ответить. — Привет, мам, — сказала Хелис тихим дрожащим голосом, — Это я. — Кто я? — спросила мать Хелис раздраженным голосом, который прекрасно передавал, как она закатывает глаза, — Почему я всегда напоминаю вам, дети, чтобы вы называли себя по имени?! — Хелис, — ответ, казалось, вырвался почти против ее воли, — это я, Хелис. — О, это очень мило! — она рассмеялась глубоким смехом, богатый звук прокатился по ее горлу, как ледяная мелодия. — Ну, я бы никогда не поверила, что предатель приползет именно ко мне! — Мама, Я… — Не начинай! — горячо воскликнула мисс Вэйчер, — Ты хоть представляешь, какой позор ты и твои маленькие дружки принесли нашей семье?! — Прости, — всхлипнула Хелис, когда слезы потекли по ее лицу, — просто они собирались убить меня, мама! — Ты провалила программу! — Хелис практически слышала, как ее мать скрежещет зубами по телефону, прежде чем издать презрительный смешок. — Затем ты позволила повстанцам завербовать себя. Так что поздравляю, ты неудачница и предатель, ты заслуживаешь всего, что получишь! — А что мне оставалось делать? — выпалила Хелис, когда наконец почувствовала, как в ней закипает гнев, — Они собирались убить меня. Они собирались стереть мой разум, чтобы я больше не существовала. Неужели тебя это совсем не волнует? — Нет, не знаю. — ответила мисс Вэйчер холодным, расчетливым голосом, который заставил Хелис похолодеть до глубины души. Как будто она вообще не говорила о жизни своей дочери. Это казалось ей почти деловым решением. — Ты же знаешь, как ведут себя престижные семьи магов, моя дорогая. — продолжала она тем же холодным тоном, — У меня было так много детей, и большинство из них были такими неудачниками, что им все равно пришлось стереть разум. Так почему же я должна заботиться еще об одном?! Хотя мир начал расплываться за завесой слез, маленький уголок сознания Хелис действительно мог видеть точку зрения ее матери. С каждым поколением рождалось все меньше и меньше детей, способных использовать магию. Это было настолько плохо, что семьи магов, такие как Вэйчеры, даже не утруждали себя больше рождением детей, они передавали это на аутсорсинг. Они использовали образцы спермы и яйцеклеток и платили людям за рождение детей вместо них. В некоторых семьях таким образом рождались десятки и даже сотни детей. Затем, очистив тех, кто вообще не мог использовать магию, они передавали остальных в программу ученичества. Однако, если кто-то из оставшихся не попадет в цель, они закончат так же, как и ее подруга. Конечно, все это имело смысл, пусть и холодный расчетливый, даже она должна была признать это. Они держали магию и магов в секрете, они делал так, что рождались новые поколения пользователей магии, но это было так невероятно жестоко! — Ну, прости, что я не позволила себя убить! — с горечью огрызнулась Хелис, — А теперь я могу сделать для тебя что-нибудь еще?! — На самом деле да, — сказала мать Хелис с тихим жестоким смешком, — Я слышу ветер, ты где-то высоко, да? — Да. — осторожно ответила Хелис, когда ее пальцы крепко сжали телефон. — Хорошо, а теперь будь умницей и прыгай! — мисс Вэйчер практически прорычала эти слова через линию, — Ты окажешь нам всем услугу, если сделаешь это! Не раздумывая, Хелис закричала и швырнула телефон так сильно и далеко, как только смогла, отправив его в полет по воздуху, прежде чем он упал на улицы внизу. В любое другое время она бы запаниковала, увидев, что ее телефон летит туда, где он может упасть и ударить кого-то. Но это даже не пришло ей в голову, когда она упала вперёд на колени. — Что же мне теперь делать? — спросила себя Хелис тихим дрожащим голосом, который едва можно было расслышать. Не раздумывая, молодая девушка согнулась пополам и крепко обхватила себя руками, когда начала всхлипывать и задыхаться. Из этого не было выхода, к такому выводу она постоянно возвращалась в разгар своего смятения. Если она побежит, то останется одна, Архимаг или один из его охранников рано или поздно найдут ее, и она будет почти мертва. Если она останется, у нее будет шанс выжить, но только ценой жизни других людей. Что бы она ни делала, она была уверена, что кто-то умрет. Поэтому вместо этого она сделала единственное, что могла, и тихо заплакала на крыше.