2
23 июля 2022 г. в 18:33
На платформу 9 ¾ не обязательно было проходить через вокзал Кингс Кросс. Большинство магических семей отправлялись к поезду камином. Мне этот способ перемещения уже был знаком (иногда не родственники приходили к нам, а мы приходили к ним), так что я безо всяких проблем взяла щепотку летучего пороха, кинула себе под ноги и чётко назвала адрес. Сначала ощущения при перемещении казались мне странными, но уже к третьему разу я перестала обращать на них внимание. А если не закрывать глаза и перетерпеть зелёные всполохи пламени, пляшущие вокруг, то даже голова не закружится.
— Не утруждайся и не пиши письмо ночью, — наказывала Клэр, — лучше сразу ложись спать, мы подождём до вечера следующего дня, когда у тебя закончатся уроки. Я уже связалась с Твилфитт и Таттинг, когда ты напишешь на их карточке название своего факультета, они сообщат его нам… Уверена, что напишешь его сегодня?
— Одно слово я даже в неравной битве со сном смогу написать.
— Это ты сейчас так говоришь, Энн, помяни моё слово.
Покачав головой на ироничные слова мамы, я предпочла ничего не отвечать. Я понимала, что спать будет хотеться адски: моё тело было детским и слабеньким, целый день в поезде, а потом и нахождение в Большом зале, в толпе людей после нескольких лет затворничества скажутся на мне негативно. В Косом Переулке, когда мы с семьёй ходили за покупками, людей было не очень много, а я всё равно безумно устала и после практики нескольких заклинаний сразу же легла спать. За лето меня ещё несколько раз вывели в люди, и каждая следующая попытка какой-никакой социализации была лучше, чем предыдущая, но уставала я всё ещё безумно.
Я поймала взгляд Саймона и успокаивающе улыбнулась. Мама происходила из другой семьи, она никогда не была заперта дома так же, как была заперта я, а вот отец — был. И искренне мне сочувствовал. Мы несколько раз разговаривали с ним и с другими кровными Бушерами на эту тему, и я всегда старалась их успокоить. Да, толпа — это то ещё испытание, но я смогу это пережить. Я не только одиннадцатилетняя Анна Бушер. В моей жизни были толпы побольше и открытые пространства пострашнее, надо просто опять к ним привыкнуть.
Привыкать общесемейным решением было выбрано не с вокзала, так что на платформу мы явились за полчаса до отправки поезда. В условиях возможности вышагнуть из камина и за три минуты сесть на поезд, волшебники предпочитали приходить как можно ближе к нужному времени, так что людей было вполовину меньше, чем могло бы быть: только магглорождённые да некоторые полукровки с чистокровными, которые тоже решили отправить своих детей пораньше. Мне это было только на руку: можно занять любое понравившееся купе и точно знать, что оно будет свободным. Всегда существует возможность, что ко мне кто-то попытается подсесть, конечно, но я считала, что тут действует принцип «кто первый сел — того и тапки». Если человек мне не понравится, просто попрощаюсь и закрою дверь перед чужим лицом. Наглости мне хватит.
Прощальные объятия с родителями затянулись надолго, Клэр даже заплакала. Я тоже почему-то начала шмыгать носом — видимо, стадный инстинкт. Саймон молча покачал головой, рассматривая нас обеих, и помог мне занести сундук с вещами в купе и поставить его на полку.
Сундук был, конечно же, недешевым. Небольшой, сравнительно лёгкий (всё ещё тяжеловато для меня, впрочем, хотя если напрячься — поднимаемо), он мог открываться тремя разными способами, и каждый из этих способов открывал свой отдел. В первый я сложила одежду, во второй — некоторые книги из домашней библиотеки, заинтересованность в которых не стоило бы светить в библиотеке Хогвартса, учебники и прочие школьные принадлежности. Третий был заполнен гигиеническими принадлежностями и всякой мелочевкой.
Перед тем, как покинуть купе и оставить меня одну, Саймон задержался и присел рядом со мной на корточки, оказываясь на одном уровне. Выглядел он безумно серьёзно.
— Если в окружении большого количества людей ты почувствуешь себя плохо… например, конечности станут тяжелыми, резко станет холодно и страшно, дыхание собьётся… — пока отец перечислял мне симптомы панической атаки, я чувствовала, как медленно округляются мои глаза. — Попробуй дышать в сложенные ладони и считать вдохи-выдохи. Ещё хорошим способом будет больно ущипнуть себя. А если ты будешь находиться в Большом зале, то можно поднять голову вверх и посмотреть на полоток. Ты же знаешь, что он там зачарованный?
— Да, я читала, — несколько сдавленно сказала я. — Спасибо, пап.
А ведь действительно, с чего это я взяла, что дети, ни разу в жизни не видевшие толпы, просто уставали? Не удивлюсь, если походы в Косой Переулок на самом деле были небольшой проверкой… эдаким уменьшенным вариантом отъезда в Хогвартс, где родители смогли бы проконтролировать ситуацию. Меня ведь уже учили контролировать панические атаки и следить за своим состоянием, Саймон сейчас просто напомнил. Раньше я не обращала на это особого внимания — упражнения были мне знакомы. Но теперь настойчивые напоминания мамы выпить Успокаивающий бальзам перед выходом из поезда приобрёл новые краски… Так страх точно не догонит на распределении, перед всей школой.
Ещё раз обняв Саймона на прощание, я достала из сундука учебник по магической истории и погрузилась в чтение. Маггловская история мне быстро надоела, особенно учитывая то, что я и сама жила в «истории», а вот магическая вызывала здоровые опасения. Для чистокровных она была важна, и выставлять себя дурочкой категорически не хотелось, а на преподавателя предмета рассчитывать не стоило — им может оказаться призрак, который только и умеет, что талдычить о гоблинских войнах.
Платформа медленно, но верно наполнялась людьми и шумом, и вскоре я просто не смогла читать. Я и так волновалась и думала не о том, что читаю, а мелькающие за окном фигуры ещё больше отвлекали внимание. Со вздохом закрыв книгу, я отложила её в сторону и перевела взгляд на платформу. Наблюдать за волшебниками и их семьями в данный момент было интереснее. Вот вышагнула из камина семья чистокровных или полукровок; вот через проход с маггловской части вокзала ввалился испуганный магглорождённый мальчик; вот меж чужих ног пронёсся чей-то кот…
В дверь купе постучали.
— Эм, прости? Тут же не занято? — заглянула в приоткрытую дверь девочка. Милые пухлые щёки, большие синие глаза, маггловская одежда. Чистокровные и часть полукровок приходили на вокзал сразу в мантиях, чтобы не переодеваться в поезде. Она или полукровка, родители которой решили остаться в обычном мире, или и вовсе магглорождённая.
Вывод? Неплохая компания, если не начнёт раздражать. Опасаться стоит именно чистокровных, которые знают, кто такие Бушер, и имеют на Первых свои виды.
— Нет, я одна.
— Круто! — улыбнулась девочка и затащила свой сундук в купе, пыхтя. — Меня зовут Трина Тайлер. О, твой стоит на полке… можно кого-нибудь попросить поставить?
— Любого ученика, кроме первокурсников. Заклинание левитации проходят достаточно рано, — слегка пожала плечами я. Значит, всё-таки магглорождённая. Полукровка бы такого вопроса не задала. — Я Анна Бушер.
Тайлер задержала на мне вопросительный взгляд, но я опять отвернулась к окну. Видимо, она решила, что я пойду с ней на поиски помощника. Увы, она ошиблась. За спиной захлопнулась дверь, и я вновь сосредоточила своё внимание на расхаживающих по платформе людях. Провести день в компании нескольких детей, особенно если отгородиться от них рассматриванием видов за окном или книгой, будет сравнительно легко. Но вот ходить по купе и просить помощи, взаимодействовать с окружением? Я не хочу действительно словить паническую атаку от количества нежелательного общения.
Обратно Тайлер пришла не одна, очевидно, но кроме помощника-старшекурсника привела с собой ещё одного мальчишку примерно нашего возраста. Старшекурсник отлевитировал и сундук Тайлер, и сундук незнакомого пока мальчика на полку и ушёл, так и не попрощавшись. Я в последний момент заметила прикреплённый к мантии значок старосты, но так и не уловила цвет галстука.
— Я подумала, что могу пригласить ещё одного первокурсника, — бодро сказала Тайлер. — Возможно, мы даже попадём на один факультет.
— Сомневаюсь, — миролюбиво хмыкнула я и кивнула мальчику. — Меня зовут Анна Бушер.
— Том Реддл, — слегка улыбнулся он. — Думаешь, что мы попадём на разные факультеты?
Я откинулась на спинку кресла (неожиданно удобного, кстати; волшебники любят комфорт) и наградила мальчишку задумчивым взглядом. Это было неожиданно, но не более. Я уже решила для себя, что прятаться от молодого Волдеморта, пока он ещё учится, смысла не имеет. Пока он школьник, всё хорошо. До разговора со Слизнортом на старших курсах он ещё даже крестраж, скорее всего, не создал, а значит — с головой у него всё более-менее в порядке.
Просто особо сближаться смысла тоже нет: я собиралась основывать свой род, а не участвовать в политической возне. Мне нужны союзники, верно, но Реддл на это место не подходил. Слишком разные цели, перспектива заиметь татуировку на всю жизнь, которая потенциально как-то сможет влиять на меня и, наверняка, мою магию — спасибо, но нет. Иметь дело с его друзьями, даже с ним самим — можно, слишком сближаться — не стоит.
— По первому впечатлению что-то сказать сложно, но Тайлер, как мне кажется, отправится на Гриффиндор, этот факультет любит активных и инициативных, — подумав, сказала я. Анализ — это хорошо, это то, что я умею. — Может, Хаффлпафф, они славятся своим дружелюбием, так что пригласить тебя к нам определённо было чем-то, что обычно ассоциируется с этим факультетом, но обычно магглорождённым он не нравится. Ещё возможен Равенкло, если вдобавок она склонна к науке…
— Ох, да, я хотела попасть именно на Равенкло, — покивала внимательно слушающая Тайлер. — Хотя профессор Дамблдор говорил, что Гриффиндор мне тоже подойдёт.
— Профессор Дамблдор является деканом Гриффиндора, — издал лёгкий смешок Реддл. — Не удивительно, что он всех туда зовёт.
— Но… он ведь ответственный за то, чтобы сообщать магглорождённым о Хогвартсе, так? Как-то это не честно, заманивать всех на свой факультет.
— И вот, благодаря нашим с тобой объединённым усилиям, один человек избежал шумного и хаотичного места под названием Гриффиндор, — повернувшись к Реддлу, серьёзно сказала я. — Мы хорошо справились, мистер Реддл, потребовалось всего-то несколько фраз.
— Я бы предложил закрепить успех, но, боюсь, в других купе нас не поймут, — столь же серьёзно кивнул он мне в ответ, но быстро растерял это напускное выражение под хихиканье Тайлер. — Я сам хотел бы попасть на Слизерин. А ты, Бушер?
— Сначала я задам встречный вопрос. Вы ведь магглорождённые, верно? Вам рассказывали, как проводится распределение?
Ожидаемо я встретила два отрицательных ответа. Тайлер после вопроса напряглась, а вот Реддл, наоборот, расслабился. Я мысленно восхитилась. Не каждый сможет вот так невербально показать, что вопрос его не волнует и сам он нисколько из-за своего статуса крови и незнания не переживает. Хочет узнать ответ, да, но не волнуется. От одиннадцатилетнего ребёнка ожидать такого сложно. Если бы не знала, что на самом деле это больная тема — не поняла бы.
Меня несколько удивило, что Реддл не стал отрицать свою причастность к магглорождённым, но, с другой стороны, это и логично. Глупо что-то заявлять, не имея доказательств, а пока у него на руках лишь догадки да умение разговаривать со змеями. На данный момент такому таланту британские волшебники могли дать только два толкования: или потомок Слизерина, или потомок магов с континента, а точнее — из Азии. К иностранцам в консервативной Британии относятся не очень хорошо, так что это два полярных мнения о чужом происхождении. Не сложно догадаться, какое клеймо повесят на бедного маггловоспитанного сироту.
— Если вам интересен мой статус крови, то я чистокровная, — на всякий случай пояснила я. — А распределение проводится с помощью Распределяющей Шляпы. Это древний артефакт, который обладает псевдосознанием. Вы её наденете, мысленно с ней поговорите, и она направит вас на тот факультет, который сочтёт подходящим.
— Звучит достаточно просто, — расслабилась Тайлер.
— От нас требуется просто быть собой, как бы смешно это ни звучало, — слегка улыбнулась в ответ я. — Ах, мои родители ещё рассказывали, что просить попасть на какой-нибудь факультет тоже можно, Шляпа учтёт ваше мнение. Что до вопроса о моём факультете, то я буду просить оказаться на Хаффлпаффе.
— Хаффлпафф?
— Серьёзно? Я думала, тебе больше подойдёт Равенкло или даже Слизерин. Ты такая… загадочная.
Пока Тайлер непонятными взмахами рук пыталась объяснить, какая я именно «загадочная», я не сдержала тяжелого вздоха. Сверлящий взгляд Реддла становилось сложно игнорировать.
— Равенкло меня не привлекает, так как не привлекает наука ради науки… или учёба ради учёбы, раз уж мы говорим про школу, — начала объяснять свой ход мыслей я. На самом деле, не смотря на предшествующий словам вздох, мне это нравилось. Я часто присаживалась на уши родителям своими длительными монологами на разные темы, объясняя им свои мысли по прочитанному и тем самым структурируя их. Это был комфортный способ общения. — Гриффиндор слишком шумный, а я человек пассивный и не люблю, когда меня пытаются растолкать, так что тоже вычёркиваем. Слизерин — уважаемый среди чистокровных факультет, где можно обзавестись полезными связями, так что я понимаю, почему ты так удивился, Реддл. Но мне там делать нечего, к тому же сложно будет постоянно держать лицо в среде аристократов, хоть я и немного этому обучена.
— По тебе видно, — усмехнулась Тайлер. — Говоришь очень сложно.
— Последствия домашнего обучения.
А также тонны прочитанных книг, в том числе достаточно старых, и попыток избавиться от неологизмов в речи и беглости этой самой речи. Удивительно, насколько изменился язык за неполный век. Удивительно, каким невежеством в этом времени считается то, как я говорила раньше.
— Ты сказала, что тебе на Слизерине нечего делать, — уцепился за мою фразу Реддл. — Можешь пояснить? Или это какая-то неудобная тема?
— Почему же… — я ненадолго замолчала, формулируя мысль. Чем больше людей будут об этом знать, тем легче мне будет притворяться очередной Бушер, а не Первой. Учитывая, что Реддл в какой-то момент соберёт вокруг себя кучу чистокровных, вложить в его голову удобное представление обо мне на самом раннем этапе кажется удачной идеей. — Моя семья уже множество поколений хочет основать род, но для этого нужен ребёнок, отмеченный Магией. Мне, как и множеству предков до меня, не повезло. Так что моя задача заключается в том, чтобы найти себе чистокровного мужа, готового войти в чужую семью, а не забрать меня в свою. На Слизерине таких мало, а если и есть, то мне не обязательно учиться на одном с ними факультете, чтобы наши родители договорились о помолвке.
— Таким образом, ты просто не хочешь усложнять себе жизнь сверх необходимого, — подвёл итог Реддл.
Я, не доверяя своему голосу, кивнула. Да, будущий лорд Волдеморт, я просто не хочу усложнять свою и так сложную жизнь.
Забавно, какая спокойная реакция на заявление о том, что единственная цель в жизни — удачно выйти замуж и родить достойного ребёнка. Скажи я это в своём времени, на меня бы посмотрели странно. Да я сама бы смотрела на такую девушку странно! А тут — достаточно тусклая реакция. Реддл явно потерял ко мне интерес, Тайлер отнеслась равнодушно. Ничего удивительного: да, в Великобритании уже было принято немало законов, улучшающих права женщин, и термин «суфражистки» давно известен, но дети всё ещё воспитываются по-старому.
Разговор сам собой затух. Реддл уткнулся в какую-то книгу, Тайлер легла на сложенные на столике локти и то ли уснула, то ли в таком положении наблюдала за картиной за окном. Я тоже пусто смотрела на проносящиеся мимо земли. Если так подумать, то скоро магглорождённые и полукровки, как Тайлер, вырастут. Немалое количество девушек наверняка решат привнести современные идеи и в магическое сообщество — и, конечно же, потерпят поражение. По крайней мере в той части, которая касается чистокровных.
Не то чтобы девушка в магическом мире ничего из себя не представляла. В Кодексах некоторых родов было написано, что женщина не может быть Главой, верно; но в Кодексах вообще много чего написано. Блэкам вот следовало выгонять из рода всех тех, кто «разбавил свою кровь», а Малфои буквально не могли не быть блондинами. Иначе — ата-та от дома рода и камня рода, которые с Кодексом неразрывно связаны. Девушки обязаны были выходить замуж за того, на кого укажет Глава рода… но то же относилось и к выбору невесты для парней. Магический потенциал женщин тоже отрицать не получалось — тут они мало чем отличались от мужчин.
Вот с работой было тяжелее. Получить учёную степень женщине было очень, очень сложно, найти хорошую должность — тоже. Судя по тому, что можно заметить во времена Гарри Поттера, Министерство Магии разрослось (на данный момент чиновников было не так уж и много), предоставляя рабочие места и ведьмам. Про другие отрасли говорить сложно, всё же нам их не очень часто показывали, но, полагаю, некие изменения тоже произошли. Сомневаюсь, впрочем, что учёные и чистокровные с их вассалами были затронуты. Первые просто никого к себе не пустят и не изменятся, вторые живут в своём мире — буквально — и знать не знают ни о каких новых веяниях. Да не важно для вассалов, кто ты, мужчина или женщина. Всё равно работаешь на сюзерена-чистокровного.
Через несколько часов в наше купе постучались. Реддл, сидящий ближе всего к двери, открыл её, и к нам заглянула молодая девушка; за ней виднелась тележка со сладостями.
— О, первокурсники! — обрадовалась она. — Не хотите купить чего-нибудь вкусненького?
— Я, пожалуй, воздержусь, — с лёгким отвращением протянула Тайлер. Её знакомство с волшебными сладостями, решила я, уже произошло и было не очень удачным.
— Я тоже.
— У вас есть сдобные котелки? — спросила я, а потом вспомнила, что мешочек с деньгами, который мне выдали родители, остался в сундуке, в третьем отделе. Доставать не было никакого желания. Я даже книгу положить обратно ленилась, решив просто оставить её рядом с сундуком. Домовые эльфы разберутся, не глупые. — Хотя, знаете, я передумала. Мне тоже ничего не нужно.
— И хорошо, потому что последние котелки как раз забрали в купе перед вами, — слегка посмеялась девушка. — Ладно, может быть, в следующий раз! Пока-пока!
Продавщица сама закрыла за собой дверь купе, и всё опять погрузилось в тишину. Я прикинула, на сколько баллов из десяти мне хочется есть. Выходила где-то четвёрочка, но не зря же Клэр вручила мне в руки небольшой пакет с едой? Не поем сейчас — не смогу полно оценить шикарные блюда в Большом Зале. Родители говорили, что обычно в хогвартской еде нет ничего особенного, но по праздникам домовые эльфы очень стараются.
— Сладости вы не хотите, а что насчёт обычной еды? Я взяла с собой сэндвичи, несколько яблок и немного чая. Хватит… — выставляя еду на стол, я смерила её задумчивым взглядом, — на ещё одного человека кроме меня, но можем разделить и на троих, если вы ничего не взяли. Что? Вы же не думали, что я буду наслаждаться, пока вы смотрите на меня голодными глазами и принюхиваетесь?
— В такой ситуации наслаждаться едой сложно, — согласился Реддл. — Но если дело только в этом…
— Я возьму сэндвич! — воскликнула Тайлер. — Спасибо-спасибо, Бушер! Если бы меня предупредили, что дорога будет такой долгой… И вообще, почему она такая долгая? И почему на поезде? Мы же волшебники!
Казалось бы, приютское воспитание должно было научить Реддла брать, что дают, но пользоваться моей щедростью он не спешил. Почему-то мне казалось, что по прибытии в Хогвартс на первый год обучения юный Волдеморт должен быть больше похож на приютского мальчишку, чем на обычного мальчика. Но то ли Реддл был куда менее зависим от своего настоящего, чем я предполагала, то ли очень успешно притворялся. Я задумчиво склонила голову на бок и подтолкнула к нему яблоко. Пусть хотя бы это съест. Жалко ведь ребёнка.
— Несмотря на то, что платформу магглы не видят, они видят отъезжающий от вокзала поезд. В какой-то момент он просто выбирает пути, зачарованные магглоотталкивающими чарами, и обычные люди перестают обращать на него внимания. Это куда легче и вызывает меньше подозрения, чем любой другой магический способ передвижения. Школьников много.
— Но волшебники перемещаются с помощью летучего пороха, — внезапно сказал Реддл. — Это тоже незаметно, разве нет?
— Магглорождённые и некоторые полукровки не имеют доступа к каминам и часто не знают, как ими пользоваться. Значит, придётся собирать их всех в одном каком-то месте, что неминуемо привлечёт внимание. Куда большее, чем люди на и так людном вокзале. Это также помешает одновременному прибытию всех учеников, а хаос и путаница никому не выгодны. Шансы, что студент случайно скажет не то, что нужно для перемещения в Хогвартс по каминной сети, тоже куда выше, чем опоздание на поезд. Минусов много.
Поездка до Хогвартса прошла хорошо. Я чувствовала себя прекрасно, находясь в роли рассказчика, и когда поезд начал снижать скорость, то даже хотела не пить Успокаивающий бальзам, но потом передумала и всё-таки сделала это. Раз притворяемся, то до конца, верно?
Бальзам подействовал очень быстро, так что к озеру я уже шла спокойная-спокойная. На связность мыслей зелье, впрочем, не влияло: я внимательно смотрела себе под ноги, крепко держась за Тайлер, пока мы спускались к лодкам, и чуть ли не жестами предложила своим соседям по купе, а теперь ещё и по лодке, схитрить и доплыть втроём. Реддл понял меня и очень быстро сориентировался, под ручку подведя одну из девочек, уже направившуюся к нам, к другой лодке.
Если бы мои ноги не промокли раньше, они бы определённо промокли в самой лодке: я даже специально потрогала деревянное дно, чтобы обнаружить, что воды там налито на фалангу пальца. Что на ту же фалангу пальца больше, чем нужно. Я слегка нахмурилась и привстала, чтобы подсчитать количество лодок — и именно в этот момент те решили сдвинуться с места, подчиняясь взмаху палочки профессора Линча, который назвался нашим проводником. Стукнувшись коленом и нисколько не перепугавшись, я приземлилась обратно на скамейку (совершенно сухую, в отличие от дна лодки) и слегка вздохнула.
Итак, что мы имеем? Двадцать семь лодок, двадцать восемь с той, в которую сел профессор Линч. Исходя из моих знаний, взрослый волшебник вполне мог наложить три десятка водоотталкивающих чар на… предположим, полчаса.
— Ужас какой, и как первокурсники после такого не заболевают? — негромко проворчала я.
Тайлер и Реддл не разделяли моего негодования, они зачарованно смотрели на возвышающийся над озером замок. На берегу его было плохо видно, мешали деревья, но с озера… Я легонько вздохнула и тоже начала рассматривать Хогвартс. Красиво, да. Очень красиво. Но то ли я была слишком взрослой и чёрствой, чтобы застыть в изумлении, то ли Умиротворяющий бальзам плохо влиял на моё чувство прекрасного.
— Пригнитесь ненадолго, — скомандовал профессор Линч, наверняка сделав свой голос громче с помощью магии — иначе как все его услышали?
Все послушно пригнулись, и мы без происшествий проплыли заросли какого-то растения (плющ?), оказавшись в пещере. Сразу стало прохладнее, и я почувствовала, как ногам становится зябко. И не только я, судя по слегка нахохлившимся Тайлер и Реддлу. Последний, как настоящий джентльмен, помог нам вылезти из лодки.
Профессор Линч, быстро пересчитав первокурсников по головам, повёл нас по каменной лестнице наверх. Вскоре прохладные стены пещеры сменились открытым пространством у подножья замка, а ещё один лестничный пролёт спустя мы стояли у огромной дубовой двери, которая приветливо открылась нам навстречу.
Изнутри Хогвартс тоже был красив и внушителен: каменные стены освещались факелами, потолок терялся где-то в темноте, широкая мраморная лестница вела как вверх, так и вниз, в подземелья. Профессор, впрочем, повёл нас в сторону от неё, тяжелым взглядом и парой слов наказав не теряться и не отставать. Взмахом палочки открыв дверь в средних размеров комнату (я тут же заметила ещё одну дверь, наверняка ведущую в Большой зал — оттуда доносился шум и приглушенные расстоянием до неразличимости голоса), он завёл нас туда и скрестил руки на груди, дожидаясь тишины.
— Добро пожаловать в Хогвартс, — сухо сказал он. — Вскоре начнётся церемония распределения. Очень серьёзная процедура, которая определит, в какую семью вы войдёте с этого дня и до конца своих школьных дней. Я сказал «семья», вы не ослышались. С этими людьми вы будете учиться, есть, спать в одной спальне, проводить время в гостиной факультета. Ваши успехи будут приносить вашему факультету очки, а нарушения — отнимать их. В конце года будут подводиться итоги соревнования, где победит тот факультет, который набрал больше всего очков.
Он обвёл тяжелым взглядом собравшихся детей — что-то около ста человек — и оставил нас, сказав, что пять минут на привести себя в порядок и собраться с мыслями пошли. Как только дверь (не в Большой зал, а обратно в коридор замка) за ним захлопнулась, первокурсники тут же начали болтать. Я же пыталась отцепить от себя Тайлер.
— Я волнуюсь! — испуганно прошептала мне она.
— Это просто Шляпа, Тайлер, — устало напомнила ей я. — Ты наденешь её на себя, она выкрикнет название факультета, ты снимешь её с себя и побежишь к той скамье, за которой хлопают сильнее всего. Это просто.
— Ты выглядишь самой спокойной из всех.
Я пожала плечами, решив не отвечать на слова Реддла. Он наверняка догадывался, что спокойной мне позволяет оставаться то, что я выпила прямо перед выходом из купе. Я и не думала скрывать бутылёк с бальзамом — зачем? Ничего предосудительного в нём не было.
Ноги были мокрыми и замёрзшими, вот что меня волновало. Я вытащила палочку отработанным жестом, указала на одну из своих ног и негромко пробормотала: «Ка́лоре». Стало лучше: заклинание не высушило обувь, но обдало её устойчивым теплом. Через секунду той же процедуре подверглась и вторая нога, и я слегка выдохнула. Туфли уже давно не оставляли после себя мокрых пятен, но всё ещё оставались влажными внутри. Сделать эту влагу тёплой было, конечно, полумерой, но заклинания сушки вещей я банально не знала, и даже если бы знала — поостереглась бы применять, пока вещи ещё на мне.
— Что ты сделала?
— Сделала свои мокрые ноги не такими холодными, — я скосила взгляд на смотрящую на меня большими глазами Тайлер, направила палочку на её туфли и проигнорировала сдавленную, какую-то неловкую благодарность. Подняла взгляд на наблюдающего за нашими манипуляциями Реддла. — Тебе показать движение палочкой?
Помощь в освоении заклинания он принял. Через обещанные пять минут вернулся профессор Линч, выстроил нас в шеренгу и повёл в Большой зал. В этот раз я не смогла сдержать одобрительной усмешки. Снаружи Хогвартс выглядел внушительным и защищённым, в коридорах — старым и величественным, но в Большом зале он начинал походить на дом. Красиво и уютно, светло от света сотен висящих над звёздным потолком свечей. Большой зал мне по-настоящему понравился.
На стуле, стоящим спинкой к преподавательскому столу и лицом — к факультетским столам, лежала Шляпа. Несколько секунд после того, как мы подошли к ней и остановились, ничего не происходило, а потом в ней внезапно появилась дыра, и она… нет, не запела. Это был стих. Очень красивый, кстати. Но как я знала от родителей, содержание его от года в год не менялось: Гриффиндор — храбрые и благородные, Хаффлпафф — трудолюбивые и преданные, Равенкло — умные индивидуалисты, Слизерин — хитрые и амбициозные. «Никогда не стареющая классика», говорила мама. «Могла бы хотя бы порядок сменить», вздыхал Саймон.
Я ожидала, что наши имена будет называть профессор Линч, но нет. Вперёд, держа свиток в руках, шагнул мужчина с небольшой бородой и яркими-яркими глазами, цвет которых виднелся даже за очками. Я тут же узнала Дамблдора.
— Бушер, Анна! — буквально пятой назвал он моё имя.
Я послушно вышла вперёд и взяла в руки Шляпу. Села на стульчик. Никакого волнения, спасибо Умиротворяющему бальзаму, не наблюдалось. Я знала, о чём нужно думать. Я уже приготовила аргументы, которые наверняка убедят Распределяющую Шляпу в том, что мне место среди барсуков.
— Слизерин! — выкрикнула Шляпа. Я застыла, так и не надев её толком. Я даже не почувствовала прикосновения ткани к голове!
Но факультет Слизерина хлопал, и просто так сидеть было глупо, так что я встала, положила Шляпу обратно на стул (и если я наградила её убийственным взглядом, то это останется между мной и стоящим рядом Дамблдором) и направилась к своему факультету.
— Выглядишь недовольной, Бушер, — поприветствовала меня девушка лет пятнадцати, сидящая напротив. — Неужели так не хотелось на Слизерин?
— Не самый худший вариант, — пришлось признать мне. Гриффиндор — это громкий ужас, а Равенкло довели бы меня до ручки своей учёбой. — Мне так и не удалось поговорить со Шляпой, вот в чём проблема. А ты?..
— Друэлла Розье, — представилась она. — Я староста девочек, по всем вопросам следует обращаться ко мне.
Сразу представили той, которая будет за меня отвечать. Не иначе как специально для этого ближняя к процессу распределения часть стола оставлена полупустой — чтобы первокурсники знали, куда садиться, и не искали себе место. Это потом все мы будем рассаживаться согласно иерархии, дружественным и родственным отношениям.
— Да, ты всех удивила, — хохотнул парень примерного того же возраста, что и Розье. — Давно не видел, чтобы Шляпа так категорично кого-то распределяла, обычно первачки хотя бы парой слов успевают с ней перекинуться.
— Сигнус Блэк, — представила его Розье, краем глаза наблюдая за распределением. — Ты же из тех самых Бушеров, да? Не полукровка-однофамилица?
— Из тех самых, — подтвердила я, решив никак не комментировать то, что однофамилицами могут быть и магглорождённые. Слизерин ещё не готов к подобным откровениям.
— Не повезло.
— Вторых и третьих сыновей много.
— Всё равно не повезло, — покачала головой Розье. — Столько ждать, и ради чего? Ради призрачной надежды на то, что твой ребёнок что-то сможет?
— Кто знает, может, я и не доживу до появления Первого, — с лёгким смешком покачала головой я, игнорируя камень в огород своей семьи. «Призрачная» надежда, конечно. — Так что не стоит и надеяться раньше времени.
На самом деле я бы предпочла не быть некой «избранной», так что озвучивать свои настоящие мысли было не сложно. Мне хотелось быть обычной Бушер, а потому притворяться такой не вызывало никаких трудностей. Даже наоборот, поняла я. Дома меня преследовало незаметное, но постоянное давление: все знали, что я Первая, все знали, какие сложности меня ждут на моём пути, все знали, какая ответственность лежит на моих плечах. Тут? Никто ничего не знал. Можно было притвориться, что моя самая большая ответственность — это найти себе чистокровного мужа.
Разговор сам собой заглох, так что я перевела взгляд на столпившихся у Шляпы первокурсников. Никаких неожиданностей, распределение шло мирно. Впрочем, я не могла не заметить, что в Слизерин отправляется меньше всего людей. Часть чистокровных, часть полукровок и никаких магглорождённых. Реддла Шляпа отправила в Слизерин так же как и меня — почти мгновенно.
Он сел рядом со мной, довольство легко читалось на его лице.
— План по попаданию на Хаффлпафф не сработал, как я вижу.
— Если ты сел рядом, чтобы посмеяться надо мной — не надо, — негромко вздохнула я. Обидно, очень обидно. Что-то мне подсказывало, что удивления родителей это не вызовет. — Мой план даже не успел начаться, а я уже здесь.
— Знаете друг друга? — заинтересованно скосил на нас взгляд Блэк, представив себя и свою напарницу. Делали они это нечасто: большая часть первокурсников их узнавали.
— Делили купе, а потом и в лодку вместе сели, — ответила я, опередив Реддла. — С нами была одна магглорождённая… Хм, скоро её очередь. Ставлю на Гриффиндор. Реддл?
— Равенкло, — помолчав, сказал он. — Она не так уж и глупа.
Тайлер попала в Равенкло, в очередной раз доказав, что я не разбираюсь в людях, а слизеринцы придумали себе, что Реддл является полукровкой. Иначе зачем бы я отдельно выделила «одну» магглорождённую, верно? Когда говоришь с чистокровными и подростками, вынужденными жить с этими чистокровными, нюансы имеют значение.
Судя по взгляду, которым одарил меня Реддл, когда ко всем остальным подсаживающимся за стол детям с неименитыми фамилиями лезли с вопросами по типу «Из какой ты семьи, сколько поколений волшебников?», он понял, какую услугу я ему оказала. Вряд ли полностью осознал её значение, впрочем. Я никак не отреагировала. Мне не сложно, а долги собирать всегда приятно. Да и вскроется его магглорождённость рано или поздно в любом случае, просто из-за ошибок в поведении или оговорок, как ни старайся. Пустая это была помощь, только на несколько дней.
Когда распределение закончилось, профессор Дамблдор унёс Шляпу, и со своего почётного места посередине учительского стола встал директор Диппет. Большой зал за несколько секунд погрузился в уважительное молчание.
— Добро пожаловать в Хогвартс, — негромко произнёс директор, но его голос разнёсся по всему помещению. В таком большом помещении Сонорус обязателен, иначе можно горло надорвать. Это не аудитория, специально построенная так, чтобы преподавателя везде было слышно. — Новоприбывшим: надеюсь, эта школа станет для вас вторым домом. Для тех, кто уже давно с нами: с возвращением!
На этом приветственная речь была закончена, и вдруг пустые столы наполнились едой в золотых тарелках. Много жареного, много жирного, много мучного, но овощей тоже немало. Я опустила взгляд к стоящей передо мной тарелке, без удивления обнаружила одну пару приборов и потянулась к бараньим отбивным и варёной картошке.
Разговоров почти не было. По крайней мере, за столом слизеринцев. За другие не ручаюсь, но если и разговаривали, то не настолько громко, чтобы перекрыть звуки столовых приборов. Я ела и чувствовала, как действие Успокаивающего бальзама медленно накладывается на усталость. Подавив зевок, начала жевать чуть активнее. Глупо, конечно, но вдруг от действий — пусть и таких небольших — спать захочется меньше?
Не захотелось. В гостиную факультета я шла, старательно моргая и то и дело жмурясь, чтобы глаза не закрывались сами по себе. Цель была не запомнить дорогу до гостиной, цель была не заснуть прямо во время ходьбы.
В какой-то момент колонна первокурсников остановилась перед глухой стеной, Розье четко сказала: «Честь волшебника» и в стене открылся проход. Первокурсники дружной толпой ввалились в гостиную, где уже находились все оставшиеся курсы: мы со старостами задержались в Большом зале, пока они пересчитывали нас по головам, убеждаясь, что никто не потерялся в толпе выходящих из зала учеников.
— Девочки налево, мальчики направо, — командным голосом объявил нам Блэк. — Завтра в половину восьмого жду вас в гостиной, я выдам расписание и немного поговорю по поводу того, что все вы оказались на великом факультете Слизерин. А сейчас — спать! Две ближайшие к лестнице комнаты предназначены первокурсникам, для появления ваших вещей достаточно коснуться палочкой прикроватной тумбочки и четко произнести своё имя.
Поднявшись по лестнице, девочки застыли между двумя комнатами. Я обвела своих сокурсниц усталым взглядом. Восемь девочек, если считать меня — девять. Нечетное количество. И, конечно, никто не знает, в какую из комнат пойти. Будь время не такое позднее, обязательно бы завязался спор, всё же люди собрались в большинстве своём гордые и обладающие некими лидерскими качествами, но устала тут не только я.
— Кто-то хочет оказаться в одной комнате? — спросила я, удрученно решив, что раз никто не спешит приближать сладкий сон, придётся делать это самой.
Руки подняли, переглянувшись, две близняшки: беловолосые и зеленоглазые.
— Я хочу быть в комнате с меньшим количеством людей…
— Все хотят!
— Может, кому-то всё равно? — всё ещё удрученно спросила я. — Мне вот всё равно.
— Нам тоже, — сказала одна из близняшек. — Можем быть в одной комнате.
— Я просто хочу спать, давайте меня к себе.
— А я хочу туда, где четыре!
— Да, мы поняли, Мелисса.
Спустя пару минут четыре равнодушных и одна очень недовольная жительница нашей комнаты открыли дверь и шагнули внутрь. Комната выглядела куда больше, чем это могло показаться исходя из расстояния между дверьми, но такое никого из присутствующих не удивляло. В обители факультета Слизерин должно было быть холодно, гостиная и комнаты были в прямом смысле выбиты в скале, на которой стоял замок, и вырезанные по камню узоры под потолком наверняка были не последним писком моды, а рунами. Рунами расширения пространства, рунами, сохраняющими тепло… Я не приглядывалась.
— Я помогла разрешить всю эту ситуацию, пустите подальше от входа, — попросила я и подавила зевок.
От девочек послышались согласия разной степени искренности, и я, более не обращая на них внимания, двинулась к самой дальней от входа кровати. Взгляд зацепился за подходящий к общей эстетике комнаты туалетный столик, занимающий место рядом с ним встроенный в стену шкаф с зеркалом в тяжелой раме в полный рост, красующимся на его двери. Более ничего в комнате не имелось, и я совсем уж грустно заключила, вытаскивая палочку и постукивая ей по тумбочке, что душевые и туалеты тут общие.
Написать даже одно слово действительно оказалось сложно, но я заставила себя вытащить из появившегося сундука перо, чернила, и быстро вывести вычурное «Слизерин». После того, как перья больше не оставляли клякс и не вызывали одним своим наличием в руках страданий, я взялась за разработку собственного почерка. Очень красивого, конечно же. Большие буквы вились бесполезными, но нравящимися мне зигзагами, обычные соединялись в самых неожиданных местах. Спустя несколько лет я могла писать так, не задумываясь.
Переодевшись в ночнушку и аккуратно сложив мокрую одежду и обувь на специально выделенное для домовиков место, я наконец-то рухнула на кровать. Мягкую, мягкую кровать — дома была, безусловно, лучше, но и в Хогвартсе не заставляли спать на прохудившихся матрасах. Тяжелый зелёно-серебряный балдахин укрыл меня от всего мира, и я буквально за минуту уснула.