17 лет назад Нью-Йорк
Стук каблуков наполнил гнетущую тишину в коридоре. С каждым шагом разъярённая девушка всё быстрее продвигалась к кабинету директора «Старк Индастриз». Она, словно вихрь, ворвалась в помещение и оглядела удивлённых сотрудников компании. — Думаю, на сегодня всё. Можете идти, — наконец, Тони перевёл взгляд на блондинку стоящую у самого входа, — Эмилия, детка, что тебя привело на этот раз? — мужчина вальяжно развалился на своем кресле и закинул ногу на ногу. — То же, что и в прошлый, — Шоннер села на ближайший диван. Она окинула взглядом кабинет своего так называемого «бывшего» и даже не могла представить, сколько стоило оборудовать это место. — Я не отстану, пока ты не примешь их. — Это исключено, я уже повторил это в прошлую нашу встречу. Прошло два месяца, а ты никак не успокоишься. Знаешь, сколько сотен уведомлений о моих «потерянных» детях приходит каждый день? Но твоя настойчивость просто поражает, — Старк лениво встал со своего места и подошёл к бару. — Виски? Бурбон? — Я на двадцать второй неделе беременности, идиот, сам как думаешь? — Думаю, что ты любитель текилы и денег, — Эми устало вздохнула и хотела перебить брюнета, но он резко повернулся на носочках и отпил немного обжигающей жидкости прямо из горла. — Я перевёл на твой счёт уже около сотни тысяч долларов; не знал, что ты такая неблагодарная сука. -Значит, ты считаешь, что можно заделать двух детей, оставить какие-то несчастные бумажки и свалить в неизвестность? — девушка возмущённо вскинула руки подошла ближе к собеседнику. — Эти дети и твоя забота, Старк, я не собираюсь одна копаться в их дерьме, пока ты трахаешь очередную шлюху и выпиваешь половину алкогольных запасов страны. — Нет, собираешься, дорогая, иначе сделала бы аборт, как только узнала об небольшой ошибке нашей ночи, — Шоннер устало прикрыла глаза. Она и сама не понимала, почему решила, что сможет навсегда задержаться в жизни всеми известного плейбоя. Может верила, что крохотные близнецы под её сердцем смогут растопить душу миллиардера и он останется с ней. — Ты знала на что идёшь, Эмилия, когда принимала от меня подарки, цветы и прочие безделушки. Теперь тебе их стало мало и ты решила, что сможешь дёргать меня за ниточки, словно кукловод, с помощью каких-то детей. Только вот контролировать меня не получится. Признайся, я ведь не их отец, тебе не могло так повезти в этой жизни. — Ты сошёл с ума. Это твоя плоть и кровь, разве ты хочешь, чтобы их единственное воспоминания об отце лежало на банковском счёте? — блондинка ткнула пальцем в грудь мужчину и он сделал тяжёлый вздох. — Желательно, чтобы у них вообще никаких воспоминаний об отце не возникало. А теперь прочь, я не намерен больше выслушивать эти бредни про детей. Если ты или твои детёныши ещё раз приблизятся к этому кабинету, я больше не стану так лояльно к тебе относиться. Охрана просто уберёт вас куда подальше от входа, — на эти слова девушка лишь молча схватила небольшой клатч и, сглатывая слёзы, направилась к выходу, но голос Старка заставил её остановиться. — И да, Шоннер, хочешь совет? Найди, наконец, настоящего отца этих детей и забудь всю эту историю. Эмилия не нашла больше сил повернуться и что-то ответить. Она медленно открыла дверь и навсегда покинула кабинет когда-то любимого человека. Предательские слёзы скатились по щекам, тушь размазалась и оставила тёмные круги под глазами. Окружающие насмешливо глазели в сторону блондинки. За время работы этих людей скольких «беременных» бывших их директора они смогли повидать, но эта была особенно настойчивой, оттого и стала посмешищем и местным развлечением для рабочих. Тихие перешёптывания заставили идти быстрее и лишь закрывающиеся двери спасли Шоннер от окончательного позора. Она осела на пол и прикрыла лицо руками. Ей больше некуда идти, родителей уже нет в живых, остальные родственники давно забыли о бедной сиротке Эми. «Дура… Какая же ты дура, надеялась, Тони Старк радостно похлопает в ладоши и с распростёртыми объятиями примет тебя и двоих детей?» Раздумья девушки прервал тихий кашель, доносившийся откуда-то сверху. Она подняла заплаканные глаза и увидела силуэт мужчины, который протягивал ей платок и свою руку. — Мисс, я стал невольным наблюдателем вашей истории последних месяцев, — незнакомец интригующе поправил очки и взглянул на собеседницу. — Может вам ещё автограф дать? «Очередная брошенка Старка устроила бедному миллиардеру и гению нервотрёпку», так ведь? — Что вы, мисс, я представляю частное лицо и, уж поверьте, не горю желанием иметь какие-то дела с учредителем данной компании, — Шоннер недоверчиво сузила зелёные глаза и попыталась ещё раз прокрутить в голове речь мужчины. — Я здесь для того, чтобы предложить вам сделку на очень выгодных условиях. Вам, видно, стало интересно и я с радостью перенесу наш разговор в какое-нибудь укромное местечко.***
Эмилия шокировано открывала и закрывала рот, в её руках оказался документ о передаче опекунства над близнецами на неизвестного человека. — Вы мне предлагаете просто взять и бросить своих детей на незнакомых людей? — Что же вы так утрируете, мисс, это очень порядочная семья, которая готова заплатить хорошую сумму за этих двойняшек, — мужчина сделал глоток кофе и продолжил. — Вы никогда не сможете обеспечить будущее вашим детям. Они будут расти в нищете, в старой квартире на окраине Бруклина, даже не зная о многомиллиардном состоянии их отца, которому нет дела до всего, что находится дальше его собственного носа. Вам следует поступить разумно и передать опекунство в руки прекрасных людей. «Тони не вернётся, ему плевать на меня и наших детей. Почему именно я должна одна воспитывать эти ошибки молодости?» — Я согласна. Даже не подозревая на что она подписалась, Эмилия счастливо поставила свои инициалы и пару закорючек на контракте, и направилась к себе домой. Девушка быстро сложила свои вещи и, в мечтах о счастливой жизни без обузы в виде детей от бывшего, села в чёрную машину, отправленную некой немецкой организацией, которая должна поддержать передачу опекунства. Только когда автомобиль подъехал к огромной охраняемой крепости, Шоннер поняла, что это вовсе не то, чем казалось в рассказе мужчины. За колючей проволокой солдаты переходили с одной части на базы в другую и блондинка почувствовала, как по её бледной коже бегут мурашки. Серые стены гигантского здания никак не привлекали молодую особу и она попросила водителя остановить машину, на что получила лишь злой взгляд в зеркале заднего вида. Глаза девушки начали медленно закрываться, скорее всего под действием какого-то препарата, и уже в считанные секунды её полностью поглотила тьма.***
— Не беспокойтесь, Эмилия, всего один тест и вы сможете оказаться в своей комнате, — знакомый голос пробудил Шоннер, она оглядела хорошо оборудованное помещение вокруг себя. Множество приборов приведены к её рукам и круглому животу. — Что, чёрт возьми, здесь происходит? — Успокойтесь, мы ведь не хотим, чтобы ваш пульс вновь ускорился? — рядом стоящая медсестра ввела ещё один препарат в вену блондинке. — Я отменяю сделку, слышите? Отменяю! — Увы, Эмилия, но отныне ваши дети принадлежат организации «Гидра» и до родов вы будете находиться на нашей базе; после рождения близнецов вы получите свои законные пятьсот тысяч долларов. А теперь вам придётся немного поспать, — слова мужчины — это последнее, что услышала девушка перед отключкой.***
Теперь Эмилию ждала лишь неизвестность и мрачная надежда на спасение от этого ужаса. Отныне все её дни сливались в один. Эксперименты, тесты, вновь эксперименты, еда, сон, эксперименты и редкий душ раз в несколько дней. Когда до родов оставалась всего неделя, Шоннер решила бежать одна не смотря ни на что. «Это конец… Мне плевать, пусть уже кто-нибудь заберёт этих отпрысков. Я сбегу отсюда, перееду на другой континент и буду жить, как раньше. Эти дети никому не нужны: ни их подлому отцу, ни окружающим людям — так почему я должна дохнуть за них? Почему я должна страдать и тратить свою жизнь ради выблядков какого-то мудака, который не умеет нести ответственность за совершенные действия?»***
Дорогая иномарка быстро обгоняла простые машины на шоссе, но водитель явно был разумом в другом месте. Старк раздражённо цокнул языком и посмотрел в упор на своего телохранителя. — Ну же, Хэппи, ты уже полчаса поглядываешь на меня и хочешь что-то сказать. Ну так давай, я хочу услышать эту гениальную мысль! — Хоган обречённо вздохнул и сжал покрепче руль. — Какой смысл? Всё равно не послушаешь мой совет. — А вот и нет, в прошлую пятницу я всё-таки побывал в том мексиканском ресторанчике и там готовят невероятные буррито. Так что я тебя всегда слушаю, — Тони довольно ухмыльнулся. — Эмилия… Она ведь давно не появлялась в «Старк Индастриз», возможно что-то случилось? Ты не задумывался о том, что она говорила правду? — Хэппи улыбнулся уголком губ посмотрел в глаза другу, на мгновение Хогану показалось, что Старк обдумывал его слова, но бодрый голос мужчины быстро отбросил любые надежды. — Шоннер далеко не бедная овечка, она способна на многое ради достижения своей цели и поэтому вполне сама сможет выкарабкаться из дерьма, в которое влезла. — Влезла вместе с тобой.***
Спустя шесть лет после рождения двойняшек. — Джордан Сесилия Шоннер, тебе следует сосредоточиться и правильно произнести это слово, — строгий голос женщины побудил волну страха в детской душе и малышка сжалась под пристальным взглядом «преподавательницы». — Ты знаешь, что бывает, если ты плохо усваиваешь материал, дорогая. Это только твоя вина. — Нет! Не надо! Я выучу это слово, я запомню, обещаю! — светловолосая девочка крепко вцепилась тоненькими ручками в холодный стол, не решаясь поднять глаза. — Мы уже проходили это, Джордан. Ты ведь помнишь какие качества должен иметь идеальный солдат великой Гидры? — Д-да… — маленькая Шоннер тихо сглотнула. — Солдат должен знать 32 языка, беспрекословно подчиняться приказам, быть неуязвимым, сильным, умным, хитрым, уметь хладнокровно расправляться со всеми врагами Гидры. — Правильно, дорогая, продолжай. — И всем сердцем быть преданным Гидре. — Твой брат продвинулся намного дальше тебя в своих навыках к телекинезу, а ты всё не можешь запомнить чёртово слово! — с каждым словом Джордан было всё сложнее подавлять слезы. Страх разгорался в хрупкой головке и заполонил всё вокруг. — Ты проведешь два дня в карцере, и отныне будешь знать, что нельзя быть такой неблагодарной за всё данное тебе Гидрой. — Да, мэм.***
Спустя двенадцать лет с дня рождения двойняшек. Удары эхом отбивались от стен спортивного зала. В центре ринга брат и сестра демонстрировали на очередном «экзамене» свои улучшенные навыки. Сыворотка суперсолдат дала им невероятную силу и ловкость, поэтому зрелище было действительно впечатляющим. Кажется, каждому в этом зале было плевать, что сейчас на смерть сражаются двенадцатилетние брат и сестра. — Молодец, Джордан! — Эрик или «начальник всех супер-начальников», как его любит называть Крис, довольно прошёл к истекающей кровью девочке. Она знала, что как бы плохо ей сейчас не было, её брату Кристоферу было намного хуже. За многие годы Джордан поняла законы этого места и научилась по ним жить. Она стала тем самым идеальным солдатом, о котором ей твердили с самого рождения. Почти… Столкнуть лбами близнецов с равной силой, навыками и опытом было невероятно весело, по мнению тренеров. И каждый раз Джордан удавалось победить лишь хитростью, запрещенными приёмами и умением опередить действия брата на долю секунды. — Ты заслужила похвалу, малышка, а вот Крису придётся вновь отправиться на электрическую терапию и в карцер, он так и не научился правильно вести бой, не так ли, Джо? — Эрик взял кончиками пальцев подбородок девочки и заглянул ей в глаза. — Да, сэр.***
Спустя семнадцать лет с дня рождения двойняшек. Криптофазия имеет особое место в жизни близнецов. Пусть в большинстве случаев это означает нарушение речи и мозговой деятельности, между Шоннерами это было словно некая связующая нить или ментальная связь с помощью которой они могли чувствовать друг друга на расстоянии, ощущать эмоции и переживания. Часто это помогало Джордан и Кристоферу сохранять хоть какое-то общение, даже сквозь металлическую перегородку между их камерами. Но раз в полгода связь становилась тяжёлой ношей на плечах двух подростков. Ведь именно тогда физическое напряжение возрастало и, находясь дальше, чем в метре друг от друга, близнецы невольно воздействовали на окружающие предметы, заставляя их взлетать, парить под потолком или вовсе взрываться. В такой день Джо и Криса помещали в одну камеру и они могли наконец отдохнуть от повседневной, если так можно выразиться, рутины солдата Гидры. — Ну здравствуй, сестрёнка, располагайся, как у себя дома, — насмешливо протянул Кристофер. — Если ты называешь эту свалку отходов домом, то боюсь даже представить, что для тебя означает реальный мусорник, — Джордан присела напротив собеседника, аккуратно поджав под себя ноги. — Это что… позавчерашний завтрак? — девушка указательным пальцем ткнула в заплесневелый кусок сыра. — Не всем же как тебе жить в белых апартаментах и питаться продуктами исключительно «высшего» качества, — шатен сложил руки на груди и насмешливо взглянул вперёд. — Я не виновата, что ты не можешь поднять свою задницу и сделать хотя бы что-то нормально. Если бы ты старался на тренировках и боях, сейчас мог бы жить в такой же комнате и есть более полезную пищу, но ты сам выбрал путь мега-храброго и очень тупого, эгоцентричного, упрямо- — Достаточно, сестра. Это ты решила стать послушным зверьком этих докторов и солдат, — парень медленно подвинулся ближе к светловолосой и прошептал ей на ухо: — Ты их милый, послушный пёсик, так ведь они тебя называют? Идеальная машина для убийств… Беспристрастная, хладнокровная, натренированная игрушка Гидры. — Да пошёл ты, — Джордан отвернулась и медленно прикрыла глаза. Лет до десяти за своё непослушание и дерзость малышка получала беспощадные и серьёзные наказания: карцер, электрический стул, голод и полное погружение в воду, пока мозг не перестанет отключаться от недостатка воздуха. За проигрыш своему брату в бою девочке прилетало больше всего. До сих пор на её лопатках виднеются шрамы от острого ножа доктора Саммонса. Она буквально чуть не умерла от потери крови в тот раз и решила навсегда забыть слово «поражение». Джо стала абсолютно идеальным бойцом, образцом для подражания. — Я не подчиняюсь никому, просто пытаюсь выжить и тебе советую делать тоже самое. — Если ты не забыла, я пытался. Только вот ты никогда не давала победить и мне приходилось испытывать на себе все преимущества садистской фантазии Саммонса. — Не прибедняйся, детка. Мне хорошо досталось в своё время и я выучила урок, а ты просто пытаешься доказать всем какой ты крутой и непокорный баран, — Шоннер легонько пнула брата локтем в бок и улыбнулась уголком губ. — Мне нравится такая Джо, — шатен мечтательно вздохнул и облокотился об сырую стену. Воздух в его камере давно пропитался запахом сломанной канализационной системы и отходов, которыми кормили жителя данного помещения. — Какая «такая» Джо? — Весёлая, открытая и саркастичная. -В моей речи не было ни грамма сарказма. Ты действительно упёртый баран, Крис, и за это я тебя люблю, — чуть тише добавила девушка. — Оу… Неужели это проявление нежности спустя столько лет, мисс Шоннер? — Не выделывайся, я это искренне, — на минуту повисло молчание и подростки мысленно согласились, что эти полгода, после последнего дня криптофазии, как они сами это называли, таки заставили их соскучиться по обычным семейным разговорам. Без тренировок, обучения и заданий, на которые Гидра уже вовсю отправляла близнецов. — Как думаешь, нам удастся когда-нибудь пожить нормальной жизнью? — неожиданный вопрос брата заставил Джордан шокировано вздрогнуть. — Я… Я не знаю, если честно… Мы ведь никогда не пробовали. — Значит, самое время для этого, — уверенно сказал парень и резко поднялся, подавая руку сестре. — Ты сейчас не шутишь? Предлагаешь сбежать? — Именно, дорогая, настал час выбираться из этого дерьма. Раньше я не пытался уйти, сомневался в своих силах, но сейчас… сейчас я чувствую дикую уверенность в правильности побега. К тому же я наконец смог снять блокирующие наручники. — Ты сделал что? — Я снял оковы своего рабства, если тебе так понятнее. Я работал над этим последние три года и сегодня смог деактивировать браслеты блокирующие наши силы. Я смогу сделать то же для тебя, — светловолосая задумалась лишь на секунду, но взглянув в карие глаза Кристофера, она не могла отказать ему. Когда-то это всё же должно было закончиться, они смогут положить конец всем своим мучениям. — Тогда чего мы ждём?