Встретимся вновь?

Сердце подскочило и замерло. Неужели? -Правда? - одними губами спросила я. -Конечно, правда, - ответила Катерина, совсем не подозревающая, что для меня их приезд значит избавление. Я, совсем ещё заспанная, быстро бежала по лестнице. Все же, укус на шее не успела спрятать, да и не к чему теперь. Ведь моё спасение здесь! Мои братья! Мы снова вместе! Выбежав в зал, я увидела их слугу, Джона и крепко обняла. До отъезда в академию он бросал на меня странные взгляды и Генри постоянно подшучивал над бедным Джоном, говоря, что тот в меня влюблен. Джон неравномерно покрылся красными пятнами. Я ещё раз крепко обняла юношу и стала расспрашивать, куда же пошли мои братья. -Ттам, госпожа, - заикаясь, ответил слуга. Я рассмеялась. С Джоном мы всегда ладили и он почти стал мне таким же братом, как Давид и Генри. Я побежала в указанном направлении. Издалека я увидела две крепкие мужские фигуры. - Давид, Генри! - я с радостным визгом бросилась им на шею и провалила на траву, словно счастливый щеночек, которому вернули хозяев. Целых три года мы не виделись и теперь я жадно впитывала их новый облик. Давид теперь стал высоким, стройными светловолосым парнем, который оказался на голову меня выше. Его длинные волосы разметались по траве, а в лице все ещё угадывались знакомые черты. Только глаза изменились. Из задорных карих глаз они стали точь в точь такими, как у отца. Генри тоже заметно прибавил в росте. Теперь он был немного выше Давида, несмотря на то, что во время отъезда они были примерно равны. Его волосы, бывшие светлыми, теперь потемнели и отлично смотрелись с его глубокими голубыми глазами. Теперь наш угрюмый Генри отдалённо напоминал облик давно умершей матери... Они изменились и стали ещё лучше, ещё красивее и благороднее. Но и я тоже не отстала от них : я вытянулась, приобрела красивые округлые и плавные формы, отрастила длинные светлые волосы, которые теперь можно было заплести в косу, толщиной в руку. И только мои глаза остались прежними: голубыми и задорными, которые никакие испытания и побои не смогли поменять. -Ты прекрасна, Лив, - шёпотом сказал Давид, а Генри, как всегда, скромно промолчал. -Да и вы тоже не отстаёте, - со смешком ответила я, - такие высокие красавцы стали, что от вас половина знакомых девушек с ума сойдёт! -Почему только половина, сестрица? - усмехнулся Генри и повалил меня на траву рядом с собой. Мы втроём лежали на траве и смотрели в небо, как будто и не бывало этих трех или четырёх лет. Вдруг, Давид резко сел и взглянул на меня. Я, все ещё опьяненная счастьем видеть их, не замечала его взгляда, пока он не дотронулся до моей шеи и не спросил : -Лив, что это? Я удивлённо на него посмотрела, никак не ожидая такого вопроса. -Это... Отец, - смущённо ответила я. Тут уже и Генри приподнялся, разглядывая укус на шее. - Он тебя изнасиловал? - спросили братья в один голос. - А что это такое "изнасиловал"? - спросила я. Братья смущённо переглянулись. -Ну, эээ... Это когда он с тебя одежду снял и сделал тебе больно... - пояснил Давид. - Не знаю, что он сделал, я потеряла сознание, - ответила я, -но одежду он снял и меня покусал... - при этих воспоминаниях из моих глаз потекли годами подавляемые слезы. - Лив! Не плачь, пожалуйста!!! - отчаянно закричал Давид. Но я не могла перестать. Слишком долго я подавляла это. -- Пусть поплачет, - хмуро ответил Генри, - от этого ей станет легче. Правда, Лив? - и увидел, как я кивнула в знак согласия. Когда я перестала плакать и только легонько всхлипывала, Генри осмелился спросить : -Давно? -Вчера. - А давно он стал такое себе позволять? -Вчера в первый раз. -Тебе было больно? - спросил уже Давид. -Не знаю, я потеряла сознание. .... Всю следующую неделю отец меня не звал меня к себе. Я начала подозревать, что братья с ним серьёзно поговорили. Но на этот вопрос они не желали давать ответа, как я ни старалась их расспросить. Не было никаких побоев, просто ничего. У меня даже начали заживать синяки. Но счастье было недолгим. В тот момент, когда братья уехали из особняка на несколько часов, раздался громкий крик : - Оливия! Но я, вместо того, чтобы спуститься вниз, поспешно закрыла дверь в свою комнаты и запералась на замок. -Оливия! - раздалось у самой моей двери. Сердце упало в пятки, но я решила не отвечать и не подавать никаких признаков, что я здесь. -Открывай! - и послушалась нецензурная брань. Я затаила дыхание. Послышались удары в дверь. - Оливия! Оливия! Оливия! Дверь слетела с петель. Я стояла посреди комнаты точно напротив разъяренного отца. -Ты оскорбила меня! Ты заплатишь за это! Он снова заломил мне руки за спину. Я зажмурилась, готовясь узнать, что такое "изнасиловал", как вдруг раздался звон ворот. Братья вернулись!