Пари ровно на миллион

Фуджи пребывал в подавленном состоянии. Ему не хотелось ничего: ни есть, ни пить, ни даже играть в теннис, хотя от последнего он никогда не отказывался. Не отказывался. А сейчас отказался. «Кунимитсу…». Парня то и дело передёргивало: он резко вставал, начиная кружить на комнате, хватал телефон, набирал номер Тедзуки, желая всё объяснить, но в последний момент белел и бросал несчастное устройство в другой конец комнаты, думая, что ещё непонятно, что стыднее: хранить гордое молчание или рассказать про это идиотское пари с Атобе, из-за которого всё пошло наперекосяк… …Щьюске шумно выдохнул, в очередной раз глядя на телефон. «Надо бы хоть узнать, как там у Обезьяньего короля с Эчизеном дела… Интересно, получилось ли у него?..». Юноша подполз (да, иначе это не назовёшь) к мобильнику и, быстро найдя номер Кейго в списке контактов, нажал на кнопку вызова. Послышались протяжные гудки, а через пару секунд и сиплый голос Атобе: — Привет, Фуджи. — Привет, Атобе… — Нерешительно проговорил Щьюске. — Ты… ты что, заболел? — Нет. — За резким ответом тотчас послышался тяжёлый вдох, заставляя Фуджи напрячься. — Эй, погоди… Хочешь сказать… Это из-за Эчизена, да? — Бинго, — усмехнулся Кейго, — ты как всегда проницателен, Щьюске-кун. — Не фамильярничай, — нахмурился Фуджи, уже догадываясь, что будет дальше, но всё равно, лелея последнюю надежду, спросил: — Что случилось? — Знаешь, Фуджи, это я тебя должен спросить, что случилось. — Не понимаю, о чём ты, — проговорил парень, явно немного обескураженный таким поворотом, но старающийся сохранить невозмутимость в голосе. — Я-то тут причём? — Ах, не понимаешь? Тогда я тебе объясню: вчера, когда, после долго общения с Рёмой онлайн под маской Каге-сана, я назначил ему встречу в кафе, решив признаваться во всём, вместо нормального адекватного диалога я получил блокировку к любому доступу связи с ним, а ещё полное боли и злости письмо под дверью, где Рёма так хорошо отзывался обо мне с тобой… — Кейго шумно выдохнул, ядовито добавляя: — Особенно про наши бессердечие и жестокость, Фуджи-сан. — Эй, Атобе, кончай паясничать, — Щьюске нервно сжал трубку. — Я не понимаю… — Вот и я не понимаю, как ты до сих пор понял. — Атобе! — О Боги, Фуджи, ну просто подумай: тебя не смущает тот факт, что Эчизен сказал не про мою, а про твою и мою жестокость? — Погоди-ка… — Щьюске похолодел, распихивая глаза. — Это… это же значит… — Он всё узнал, — мрачно констатировал Атобе. — И, я почти нас сто процентов уверен, сейчас уже знает и Тедзука. — Но как такое возможно?! — Ха… я не знаю. Я подумал, что это ты проговорился, поэтому-то и сказал о том, что это я должен у тебя спрашивать, что случилось… Думал, ты нарочно делал вид, что ничего не было. — Но я не говорил! — Это я уже понял. — Но… тогда кто? — На лбу у Фуджи залегли две параллельные складки. — Кто мог сказать? — Гм… ну, если не мы, то, значит, кто-то из наших… — Кейго усмехнулся. — Бывших и небывших сокомандников. — Логично, но… зачем им это? Как повод насолить конкурентам — не вариант, потому что в этом случае страдают обе стороны. — Вероятно, это произошло случайно. Может быть, Эчизен услышал это в метро, или в кафе, или… да где угодно. Просто нечаянно подслушал разговор. — Возможно… — Но меня сейчас беспокоит не этот момент… — А что же? — Щьюске вопросительно изогнул бровь. — Понимаешь… — Кейго, взяв лежащий рядом листок, поискал взглядом нужные строчки. — В своём письме Рёма написал: «Ты просто играешься с моими чувствами, придурок! Что, думаешь, выиграешь это идиотское пари и получишь свои ненаглядные теннисные мячи?! А я?! Ты же меня не любишь, а потом просто бросишь… Я ведь просто этап для достижения цели, да? Хах, забавно… Не сомневаюсь теперь, особенно, после того, в каком состоянии был семпай был недавно, что и Фуджи-сан поступает с ним как ты!». — Он так и написал? — Недоумённо проговорил Фуджи. — Да. И, понимаешь… Тут он прямым текстом говорит, что я его не люблю на самом деле и вообще затевал это пари исключительно ради мячей… как, впрочем, и ты… А я, в свою очередь, читая это, начинаю складывать два плюс два и понимать, что мог он сделать такие выводы только в одном случае… — …Только если кто-то из наших сокомандников сказал такое. — Окончил за него Щьюске. — Однако, Атобе, здесь опять не сходится: — Ребята же знали, что это не так, а пускать грязные сплетни не в их интересах… — Ты прав. А потому… я просто предлагаю выяснить, кто это был, чтобы узнать все подробности. — Но как??? — Не волнуйся, Фуджи, — усмехнулся Кейго. — В этом вопросе ты можешь положиться на меня — к вечеру вся информация уже будет известна. — Тогда до связи. — До связи, Фуджи-кун.