Как приручить Гефестиона

      Было уже за полночь, и последние полчаса Колин активно вливал в себя виски. Зал снизу снова сняла многочисленная команда актеров и стафа, которая работала над фильмом, и казалось, отдохнуть решили все. Конечно, кроме Гефестиона. Посыпая солью раны ирландца, каждый второй – с многозначительной улыбкой или без – спрашивал его, где же Джаред. В результате он начал отвечать, что парню нездоровится. И ему явно станет хуже, мрачно думал Колин, как только его сосед по комнате, это пьяное отродье, опустошит бар и ввалится в комнату. Кто знает, что тогда будет, размышлял мужчина, все равно продолжая пить: он снова наверняка пожалеет о своем поведении, но сейчас по-другому не получалось.       Еще через полчаса Колина наконец начало понемногу отпускать: в нем уже было минимум пол-литра виски, который не так чтобы очень сильно дал в голову, но по крайней мере, разбить себе башку или подраться с кем-нибудь больше не хотелось. Он отвлекся, даже поддерживал разговор и пытался шутить.       Внезапно Фаррелл почувствовал, как в заднем кармане завибрировал телефон. На дисплее высветилась одна-единственная буква – “J”. Неужели он хочет, чтобы Колин вернулся в номер?.. С замиранием сердца ирландец протискивался через веселящуюся толпу к коридору, где было не так шумно, в последний момент успев нажать на кнопку приема звонка:       – Джей?..       В ответ Фаррелл услышал нечто странное: будто бы шумы с улицы, а еще – резкое прерывистое дыхание. Наконец сдавленно и хрипло на том конце произнесли:       – Колин… – лай собак и какие-то крики на заднем фоне.       – Джей, что такое? Ты где вообще?       – Кол… За мной гонятся…       – Что?.. Кто гонится?! Ты где? – Колин похолодел.       – Я заблудился… Подожди… Нужно остановится… – создавалось ощущение, что Джаред бежит уже очень давно: ирландец хорошо знал его физические возможности, парень был вынослив и отлично бегал. Он продолжал уже менее сбивчиво:       – Я вышел погулять, долго шел, не знаю, куда меня занесло… Наткнулся на каких-то мужиков… Они, видимо, ограбить меня хотели, или не знаю, что еще… Я убежал, но кажется, они меня догоняют…       Колин сжал трубку до боли в пальцах:       – Где ты? Что ты видишь?       – Одинаковые дома, одинаковые улицы, темень… Черт, – внезапно голос парня снова напрягся, – я их слышу… Они меня найдут…       – Джаред!       Колин запаниковал: никому ничего не сказав, он молниеносно выбежал из гостиницы.       – Джей! Слышишь меня?       – Да… – парень, видимо, снова бежал, – мне кажется, они близко… Тут сплошные тупики, Кол…       – Джей, погоди, я позвоню ассистенту – пусть вызовут полицию! – за все то время, что они провели в Марокко, у Колина даже мысли не возникло, что нужно записать номера экстренных служб. Хотя помня хитросплетение улиц, позднее время и рассказы о местных властях, мужчина опасался, что полиция может не успеть или не захотеть им помогать.       – Не бросай трубку!.. Если отберут телефон, я тебя больше не услышу! – от громкого шепота у ирландца волосы встали дыбом. Что же делать?! Самое страшное, что из трубки действительно доносились какие-то посторонние усиливающиеся голоса.       Их гостиница стояла на перекрестке – в общем лабиринте улиц, понятном только местным. Фаррелл бросился в город, наугад выбрав одну из дорог: просто бежал куда глаза глядят, лишь бы не стоять на месте.       – Джей, должно быть хоть что-то!! Что ты видишь? Посмотри на небо!       – Темно… Я спрятался в каком-то тупике, тут больше нет дороги, Кол… – он шептал едва слышно, а голоса все усиливались. Непонятная крикливая речь, свисты… Глаза ирландца против воли увлажнились: сейчас какие-то уроды надругаются над его мальчиком, а он ничего не может сделать.       – Джей, говори со мной… Мы что-нибудь придумаем… – он уже сам задыхался от бешеного хаотичного бега.       – Стой! Сверху за домом какой-то свет… Голубоватый, в небе… Что это?..       Колин начал лихорадочно вертеть головой. Нашел! Голубоватое свечение столпом било в небо, и сквозь узкую длинную улочку казалось, что оно идет с более широкого пространства примерно в километре от места, где остановился мужчина – с площади?       – Джей, беги на свет! Скорее всего, это площадь!       Гвалт из криков резко усилился, но Джаред больше ничего не говорил.       – Джей?! – ирландец понесся к площади, – Джей!!!       Колин не помнил, чтобы ему когда-то в жизни было так страшно. Где он, боже, где же он?!       – Кол! – внезапно раздавшиеся в трубке три буквы заставили Фаррелла споткнуться и повалиться на землю. Он больно ударился локтем и подбородком, но телефон не выронил:       – Джаред!! Где ты?!       – Я перелез через забор! Бегу к свету!       – Давай! Я тоже!       Они бежали и бежали, слушая дыхание друг друга. Остальные звуки почти стихли, отошли на второй план. Единственное, чего сейчас отчаянно хотел Колин, это дышать с Джеем одним воздухом, увидеть его рядом.       Наконец очутившись на фактически безлюдной площади, ошалело оглядываясь вокруг, Фаррелл понял, что их спасла случайность: прожекторы голубоватым светом освещали крупное здание – вероятно, что-то правительственное, но один «плохиш» почему-то светил не на здание, а вверх.       С другой стороны площади выбежала фигурка, и Колин что есть силы понесся ей навстречу: голубые джинсы, не по погоде легкая ветровка, развивающиеся волосы… Его любовь. Сейчас Фаррелл заключит парня в объятья и больше никогда, ни за что не отпустит.       В голове пронеслась мысль, что эта сцена была бы достойна лучшего романтического фильма, если бы не страшная предыстория. Джаред был уже совсем близко, и Колин разглядел разорванный рукав ветровки и поцарапанную щеку. Его любимые голубые глаза – широко отрыты и все ближе, ближе, ближе…       Наконец они налетели друг на друга, чуть не падая: Джей повис у него на шее, и Колин, обняв парня, почувствовал, что тот насквозь мокрый от пота.       – Джей… Джей… – он шептал заветное имя, перемещая руки по талии, спине, волосам, убеждаясь в материальности возлюбленного, – малыш…       – Пойдем… – едва слышно проговорил Джаред, – вроде бы я оторвался… Ленивые ублюдки не полезли через забор… Но мало ли… – голос немного дрожал.       Трясущимися руками Фаррелл взял лицо парня в ладони и поцеловал, кусая губы – от нервов на него обрушалась такая лавина эмоций, что сдержаться было невозможно. Джаред не отставал: сложно было сказать, кто из них старался сильнее, но они будто вытаскивали друг из друга души и перемешивали, пережевывали их.       Но Джей был прав, стоило поторопиться: Колин резко отстранился и, взяв парня за руку, потащил его к проходу, откуда пришел сам. На площади так никто и не появился.       Когда они зашли в переулок, Колин, оглядываясь назад, убедился, что опасность миновала, и обернулся к притихшему любовнику:       – Когда ты успел уйти? И вообще, куда тебя понесло, Джей?!       Джаред смотрел перед собой. Наконец он произнес:       – Я почти сразу за тобой ушел… Проскользнул мимо всех. Думал, схожу развеюсь.       Колин молчал, ожидая продолжения.       – Все казалось вполне мирным, пока я не свернул на какую-то улицу… Там было дико грязно, и эти мужики – наверное, какая-то местная банда – там тусили… Жгли что-то в бочках, орали, отличная вечеринка… Кто-то начал показывать на меня пальцем – они еще больше оживились, начали свистеть, что-то мне высказывать, двинулись на меня… – Джей говорил спокойно и отстраненно, будто не про себя. Голос больше не дрожал, только слегка вибрировал, – я пытался просто уйти, но понял, что они прям реально собрались меня догнать… Ну а потом ты знаешь… Я минут тридцать носился по этим улицам – мужики оказались на удивление прытким. Не знаю, зачем я им сдался… А потом вспомнил про телефон, тебе позвонил.       Сейчас это было неважно, но у Колина внутри разлилось тепло: в экстренной ситуации первым, о ком подумал Джаред, был он.       – Я очень рад, что ты позвонил, – сказал мужчина, – нога болит? – ему показалось, что парень прихрамывает.       – Да мелочи, натер, кажется… – истоптанные белые «конверсы» были все в пыли.       – Иди сюда, – Колин остановился и подхватил Джея на руки.       – Да ладно тебе… – Джаред попытался было слезть, но ирландец посмотрел на него сверху вниз: в этом взгляде было столько нежности, теплоты, несказанных пока признаний и извинений, что парень загипнотизировано застыл и больше не рыпался.       Фаррелл с надеждой подумал, что шансов на прощение у него сейчас прибавилось:       – Джей… Насчет сегодня… Прости меня, пожалуйста… – хрипло проговорил он, – не знаю, что еще сказать, но мне правда очень жаль…       Голова Джареда прижималась к его плечу: прикрыв веки, он смотрел перед собой.       – Ты меня спас только что… – наконец произнес он, – и я не собираюсь устраивать истерику. Но вообще… – Джаред запнулся, – меня напрягает, как ты иногда себя ведешь, Кол, – он заглянул мужчине в глаза, морща лоб, – и не говори мне, пожалуйста, что больше не будешь.       Фаррелл и не сказал. Было больно смотреть возлюбленному в лицо и не пытаться оправдаться или наобещать с три короба. Но он это заслужил. Меж тем Джаред продолжал:       – В эти моменты, когда ты напираешь, я явно чувствую, что ты сильнее. Я не так чтобы очень боюсь того, что ты можешь мне сделать, но хреново не иметь выбора… – он облизнул губы и продолжил спокойно, – у меня ощущение, словно я твоя игрушка, Колин. Это не значит, что я тебя не хочу, но ты творишь, что хочешь и когда хочешь.       – Ох, Джей… – проговорил Фаррелл, – значит я полный урод, если ты так думаешь, – просто отлично: они условно один день вместе, а Джареду с ним уже плохо.       Колин остановился и аккуратно поставил парня на ноги, прислоняя к стене подвернувшегося дома. Было темно: неяркий свет шел только от полной луны высоко в небе. Джаред уставился на него немигающим взглядом, и ирландец мог поклясться, что даже сейчас он ожидает какой-то подвох. Фаррелл успокаивающе положил ему руки на плечи:       – Малыш, ты не игрушка. Я очень тебя уважаю. Но иногда рядом с тобой во мне просыпаются инстинкты, и я… – Колин нервно сглотнул, – я словно в тумане, ничего больше не вижу, только думаю о тебе… – «Нет, Фаррелл, это слишком мягкая формулировка, а нужно сказать правду», – вернее, о том, как сейчас возьму тебя, – он зажмурился, боясь смотреть на молча слушавшего Джареда.       – Просто ты такой невероятный, такой нереально красивый… Боже, это выносит мне мозг. Мне от себя тошно, Джей, – он заставил себя открыть глаза и заглянуть в неподвижные голубые омуты: в лунном свете они приобрели глубокий синий оттенок. Он легонько взял парня за подбородок, – но ты ведь можешь послать меня, малыш. Если это причиняет тебе боль, я тебя не заслуживаю, – страшно было говорить такое, но это его катарсис за содеянное.       Джей так и застыл со вздернутым подбородком, который Колин мягко удерживал двумя пальцами. Взгляд парня стал тяжелым, испытующим – ирландец чувствовал себя букашкой под микроскопом. Сейчас не имело значения, что Фаррелл был сильнее физически – он явно ощущал, что морально возлюбленный старше и мудрее. Джей был умницей, хоть и со своими «тараканами» в голове, и Колину снова стало гадко оттого, что в порыве желания он подсознательно относится к нему как к чему-то легкодоступному. Это было неуважение; парень действительно заслуживал лучшего.       – Просто скажи это сейчас, Джаред, – ирландца прошиб пот, несмотря на холод на улице, – пошли меня куда подальше. Такому, как ты, должно доставаться лучшее, а не отморозки вроде меня.       Но Джей внезапно улыбнулся и придвинулся ближе к губам мужчины:       – Оставлю этот вариант на потом… – чмокнул в губы, – ты же видишь, ты мне нравишься, Кол, поэтому я, пожалуй, еще поиграю… – на этот раз он припал к губам неподвижного мужчины надолго, заставляя целовать себя в засос. Для Фаррелла каждый их поцелуй был как откровение, но этот поцелуй – еще один шанс – был совершенно космическим. Страсть, словно включенная на полную мощность горелка, прожигала тело ирландца, но он старался касаться Джареда максимально нежно, любя. Хотелось опуститься перед ним на колени – за все, что он уже сделал и, скорее всего, еще сделает.       После того, как они нацеловались вдоволь, Колин крепко прижал к себе возлюбленного, намереваясь навсегда запечатлеть этот момент в их памяти. Что бы не случилось дальше.       Только минут через пять Джей, обхвативший Колина за шею и уткнувшийся ему носом в плечо, проговорил:       – Ты замерзаешь… Пошли скорее обратно, – Фаррелл все это время не замечал холода, но его джинсовая рубашка не подходила для прогулок по ночной пустыне, а после их забегов оба легко могли подхватить воспаление легких.       Колин снова попытался взять Джареда на руки, но тот протестующе уперся:       – Ну Колин… Все нормально, просто дай мне руку.       Фаррелл решил не спорить и взял небольшую изящную ладонь в свою, переплетая пальцы. Не удержался и, придвинувшись, поцеловал парня в висок.       – Боже, я так за тебя испугался… Не делай так больше, пожалуйста, – сказал он, ощущая еще один вброс вины, хотя ее в Фаррелле и так сейчас было с лихвой. Джей же пошел развеяться, после сегодняшнего.       – Я не думал, что здесь так опасно… На первый взгляд все выглядит мирно, – проговорил парень, – правда за меня испугался? – он слегка улыбнулся.       – Клянусь, никогда так ничего не боялся, – честно ответил Колин, – обещаю, малыш, я еще найду способ доказать тебе, сколько ты для меня значишь, но пусть это лучше будет в менее экстремальных условиях, – он тоже усмехнулся.       … Колин отпустил руку Джареда только перед самым входом в гостиницу. Часть народа в зале уже разошлась спать, но основной костяк актерского состава еще оставался. По взглядам, обращенным на пришедших, ирландец понял, что коллеги по цеху как раз обсуждали их отсутствие.       – О! Ну наконец-то! – выкрикнул Майерс, – где вас носило? Че случилось-то?..       Все вопросительно уставились на растрепанную парочку: у Колина начал вылезать синяк на подбородке, полученный при падении, а у Джея была тонкая, но заметная царапина через всю щеку.       – Небольшая переделка, – туманно ответил Фаррелл и обернулся к Джареду, – слушай, давай выпьем? Немного хотя бы, а то мы продрогли и напсиховались…       – Ммм, – Джей закусил губу и посмотрел мужчине в глаза, – немного можно, наверное…       Они подошли к общему столу, и Джаред рухнул на свободное место. У Колина сердце сжалось: как обычно, парень старался не показывать, что устал, не давать слабину, и от этого еще сильнее хотелось о нем позаботиться.       Ирландец метнулся к барной стойке, взяв две стопки виски. Когда он вернулся, Джаред рассказывал притихшей компании их злоключения.       – ...на площади мы и встретились. Если бы не Колин, не знаю, чем бы это закончилось, – тихо закончил он, рассматривая узоры на столе.       – Да уж, ну ты даешь, Джей… – протянул Майерс, – а мы все гадали, куда «царь» так стартанул, как в задницу укушенный.       Фаррелл поставил перед Джаредом рюмку и опустил руку ему на плечо, немного сжав. Это был такой естественный жест, что мужчина ни на секунду не задумался, как это выглядело, смотрелось ли странно или пофиг на все – очевидно, что коллеги и так догадывались об их отношениях. Джаред посмотрел в ответ – Колину показалось, что как-то по-особенному – и тепло улыбнулся. Получилось тоже очень естественно и тоже довольно палевно.       – Пей давай, – проговорил Фаррелл, наконец убирая руку.       – Погодите, давайте хоть все вместе выпьем, – вклинился Вэл Килмер, и вся компания радостно загудела и засуетилась в поисках недопитых бутылок, – за благополучное окончание съемок в Марокко! Ура!! – все зашумели и начали чокаться.

***

      Колин с Джеем присоединились к всеобщему веселью, но ненадолго.       – Пошли наверх? – Фаррелл легонько потянул возлюбленного за локоть.       Поднявшись в номер, Колин первым делом полез за аптечкой:       – Так, сначала в душ, а затем обработаем твои раны, – повелительно проговорил он.       – Слушаюсь, сэр, – хмыкнул Джаред. Он говорил тихо и фактически ходил с закрытыми глазами, собирая все углы, еле живой от усталости. Ирландец тоже вымотался за этот длинный, полный событиями и эмоциями день, но должна же быть хоть какая-то польза от его темперамента и энергии: сейчас нужно было позаботиться о его уставшем мальчике.       Колин привлек проходившего мимо Джея к себе и невесомо чмокнул в губы. Парень в ответ положил ему голову и ладони на грудь:       – Надеюсь, ты не собираешься прям сейчас?.. Можешь, конечно, воспользоваться ситуацией, отбиваться у меня сил нет… – пробубнил он.       – Нет, конечно, – Фарреллу снова стало нестерпимо стыдно за то, что заработал в глазах Джареда такую репутацию, – просто пойдем в душ вместе, не против? Буду тебя держать, чтобы ты не падал.       Не дожидаясь ответа, мужчина крепкими руками подхватил любовника под пятую точку и понес в ванную. Джаред прижался лбом к его лбу и закрыл глаза: он казался очень расслабленным – скорее всего, просто не имеющим сил напрягаться.       В ванной Колин спешно раздел парня, стараясь поменьше пялиться на обнажаемое тело: хотелось наконец показать, что он может быть адекватным и в состоянии думать не только о сексе. Но Джею, казалось, сейчас было совершенно параллельно, что с ним делают: он молча зашел в кабинку и прислонился к стене. Когда Колин тоже разделся и шагнул в довольно тесное для двоих пространство, было ощущение, что парень уже спит стоя.       – Малыш, не отрубайся, потерпи немного, – ирландец настроил воду и выдавил жидкое мыло на пальцы. Джаред едва заметно улыбнулся и, не открывая глаз, проговорил:       – Намылишь меня, Кол?       – Непременно, – в тысячный раз борясь с желанием, ответил Колин. Его пальцы заскользили по нежной коже, очерчивая впадинки, косточки, мышцы… Воображение, подстегиваемое атмосферой съемок, унесло его куда-то в Древнюю Грецию, на Олимп: был ли среди богов, их детей и прочих божественных сущностей кто-то настолько красивый?.. Если бы Колину месяц назад сказали, что он до умопомрачения втюрится, да еще и в парня, он бы ответил, что этот кто-то явно не в себе. Любимец женщин, сердцеед, прирожденный самец – и на тебе…       Джаред совсем немного – как раз достаточно, чтобы вбить еще один гвоздь в выдержку Колина – приоткрыл рот; тело едва заметно подрагивало под прикосновениями мужчины. Для ирландца это была пытка, но он почему-то ее удлинял, делая все очень медленно. Закончив с туловищем, Колин присел на корточки и начал намыливать ноги. Сомневаясь, стоит ли, он прошелся рукой по члену парня, отчего тот наконец распахнул глаза и взглянул на мужчину как-то странно. «Неужто он сейчас чего-то хочет?» – взволнованно думал ирландец, поднявшись и теперь вспенивая шампунь на длинных волосах Джареда. Но он дал себе зарок ничего не предпринимать – по крайней мере, пока они не окажутся в постели.       Они выползли из кабинки, оставляя мокрые следы на светлом ворсистом коврике. Колин накинул на возлюбленного большое полотенце, интенсивно вытирая мокрые волосы и кожу. Когда голова парня показалась из-под полотенца, на Фаррелла уставилось нечто очаровательное, круглоглазое и взъерошенное. Мужчина не смог сдержать улыбки: ну как можно быть таким сексуальным и милым одновременно? А Джей все молчал и смотрел, видимо, прекрасно понимая, какое воздействие оказывает на любовника каждая из его ипостасей. Колин провел ему пальцем по челюсти снизу:       – Пойдем обработаем твои раны, красавчик, – сказал он, подталкивая парня к выходу.       Пока Колин рылся в аптечке и наливал перекись на ватные тампоны, Джаред откинул покрывало и устроился голым на кровати, подложив под себя ногу. Он смотрел в сторону балкона, задумчиво и отстраненно, и подошедшему ирландцу показалось, что сейчас перед ним кто-то другой. Ему хотелось узнать Джея по-настоящему: возможно, тот еще толком и не начал перед ним раскрываться. Эту степень доверия нужно было заслужить. Колин прикоснулся мокрым тампоном к царапине на щеке, и Джаред наконец обратил на него внимание:       – Я мог бы сделать это сам.       – Но приятно же, когда о тебе заботятся, да? – Фаррелл продолжил свое занятие, аккуратно проходясь по всей длине царапины.       – Так, как ты это делаешь, ни одна девушка обо мне не заботилась, – Джей улыбнулся.       – Ну, у меня есть те минусы, которых у девушек обычно нет, – проговорил мужчина, одновременно нанося универсальную заживляющую мазь, которую дал им доктор, когда Джаред в прошлый раз натер бедра.       – Ляг на живот, я посмотрю, что с ногами, – проговорил Колин. Парень улегся, подложив под себя подушку, и ирландец попытался сконцентрироваться на его ступнях, вместо того, чтобы ощупывать взглядом идеальный зад.       Нежная кожа над обеими пятками была стерта в кровь – Колина аж передернуло от этого зрелища. Пока он промокал поврежденные места тампоном, Джей едва заметно дергался, и ирландцу казалось, что он чувствует боль вместе с ним.       – Потерпи немного, сейчас помажу и заклею, – успокаивающе проговорил он. Параллельно с этим Колин не мог отделаться от навязчивой мысли, что Джаред, голый, лежащий перед ним на кровати, позволяющий заботиться о своих ранах, снова в его власти. От этого ощущения ирландец опять начинал бесился из-за собственной неуемной похоти и фантазий, которые она рождала, но быстро растущее возбуждение обезболивало все моральные муки.       Так, стоп, он же обещал. Он за сегодня и так уже наломал дров. Хмурясь, Колин заклеил пластырем натертости и попытался собраться с духом, чтобы запретить себе любые поползновения.       – Все, закончили, – хрипло проговорил мужчина, в мучениях отводя глаза от голого тела.       Но вместо того, чтобы целомудренно залезть под одеяло и спокойно уснуть, Джаред сделал кое-что, вернувшее Колина к болезненному созерцанию: он сильнее развел ноги, фактически спуская их с кровати и слегка развернул голову на подушке, наблюдая за реакцией мужчины.       – Чем займемся? – промурлыкал он.       «Кукловод долбанный», – отстраненно думал Колин, уставившись на впадинку поясницы и разведенные ягодицы. Конечно, эта битва была неравна с самого начала: его совесть, сила воли, выдержка сливались в одну малюсенькую незначительную точку, которую, словно Пакман из игры, сжирало доминирующее над всем желание сжать своими лапищами эти аккуратные ягодицы, шлепнуть, развести еще сильнее, вставить в неподготовленное нутро палец… Пусть мальчишка наконец застонет под ним, прекратит свою манипуляцию: если для него все это – игра, то пора показать, что правила тут не его…       Джаред явно отлично предсказывал действия Колина, но все равно, когда мужчина рывком привстал, навис над ним и сдавил ладонью шею сзади, в голубых глазах проскользнул испуг.       – Малыш, чисто для протокола, – с угрожающими нотками в голосе проговорил Фаррелл, – ты полчаса назад умирал от усталости, а сейчас решил продолжить наши сексуальные эксперименты?       Джей ничего не ответил – только закусил губу и отвернулся, отчего сразу получил ощутимый шлепок по заднице.       – Плохой мальчик, – еще шлепок; Джаред ахнул, а ирландец наклонился к самому его уху, облизал мочку и свистящим шепотом произнес: – я хочу, чтобы ты отвечал, когда я тебя спрашиваю, – и снова удар.       Колин бил несильно, но достаточно, чтобы продолжающий молчать парень вздрагивал, едва слышно постанывал и сжимал руками края подушки, к которой его припечатывала ладонь на шее. После еще нескольких выверенных ударов Фаррелл понял, что больше терпеть не в силах: придется сначала трахнуть упрямца, а потом уже разбираться, зачем он это затеял.       Ирландец приподнялся, вставая на колени посреди раздвинутых ног, и сжал покрасневшие ягодицы:       – Если это был очередной тест, Джей, то я его провалил, – проговорил мужчина. В ответ Джаред тоже встал на колени, приподнимая ягодицы и до упора прогибаясь в пояснице.       – Это санкционированный эксперимент, Кол, не сдерживайся, – прошептал он.       Все воображаемые цепи, которые сковывали порывы Колина, рассыпались в пыль: он просунул руки любовнику под грудь и прошелся короткими ногтями по всей длине туловища, заканчивая у члена, но не касаясь его. Фаррелл подумал, что Джей в очередной раз ходит по тонкому льду: он же не знал наверняка, насколько жестко может доминировать ирландец, – вдруг это будет уже перебор? И тем не менее любопытный мальчишка не боялся проверять это на практике, подначивая Фаррелла – будто у него было достаточно опыта в такого рода играх.       Метнувшись за смазкой и презервативами, мужчина вернулся к своей застывшей в неприличной позе жертве. «Что у тебя в голове, малыш?» – Колин снова принялся изучать пальцами гладкую кожу, наклонился, чтобы целовать выпирающие позвонки и покусывать плечи и шею. Парень напряженно и прерывисто дышал, жмурился и вздрагивал. В прошлый раз они трахались в темноте, а сейчас ирландец мог видеть все, и от этого желание било в голову еще сильнее.       Придерживая парня за одно бедро, Колин ввел скользкий от смазки палец внутрь и начал им не спеша двигать. Мышцы на спине Джея напряглись; уткнувшись лицом в подушку, он вытянул вперед руки, комкая простыни. Такой нежный и тугой изнутри, что Колин с ужасом подумал, какой дурацкой была идея трахнуть его на балконе за пять минут.       Через пару минут мужчина вытащил палец, силясь понять, что чувствует Джаред: вся его спина покрылась испариной, и Фаррелл прочертил мокрую дорожку по позвоночнику. Затем, придерживая за плечо, он начал аккуратно втискивать в узкое отверстие два пальца. Джей дернулся, напрягся еще сильнее, но ноги свести не пытался. Приподнимая лицо от подушки, он шумно вздохнул – казалось, первый раз за все это время.       Какими бы страстями не были сейчас охвачены мозг и тело Колина, он чувствовал ответственность и отчаянно хотел, чтобы они оба получали удовольствие. Продолжая растягивать тело любовника, он наклонился к нему и поцеловал в основание шеи:       – Если очень больно, скажи мне…       – Неа… – сдавленный смешок, – я буду молчать, Кол.       – Ну почему ты такой невыносимый? – Колин прервался и одним движением перевернул партнера на спину. Снова алеющие искусанные губы и плотно закрытые глаза: парень выворачивал голову, не позволяя любовнику разглядывать его лицо.       Колину уже безумно хотелось перейти к активным действиям, но странное поведение Джареда напрягало и удерживало. Фаррелл притянул его к себе за подбородок:       – Посмотри на меня.       Голубые глаза слега приоткрылись. По их затуманенному выражению сложно было догадаться о чувствах владельца – казалось, он мысленно глубоко в себе. Колин поцеловал Джея в губы:       – Малыш, я как слепой котенок… Не понимаю, чего тебе хочется, зачем мы это делаем…       – Просто продолжай, Колин, – прошептал Джаред.       – Нет, так не пойдет, – еще один поцелуй, – если я не могу тебя понять, то по крайней мере хочу быть уверен, что тебе со мной хорошо.       – Я же сам предложил.       – Это не ответ, – нащупывая колечко мышц между ягодицами парня, Колин снова ввел два пальца, отчего Джей напряженно выдохнул, – мы закончим прямо сейчас, – он, конечно, блефовал, но надо же было получить от партнера какую-то настоящую реакцию.       – Не нужно, – Джаред наконец на него посмотрел, более сознательно, чем раньше, – продолжай, прошу, – он дернулся вниз, самостоятельно насаживаясь на пальцы, отчего у него выступила венка под левым глазом. Фаррелл такое уже видел.       – Тебе же явно больно, а ты только молчишь и просишь продолжать… – прошептал ирландец, – это не поле битвы, Джей, тут ты можешь быть слабым, можешь просить меня о чем-то, говорить о своих желаниях, я же не изверг… Во что бы мы не играли, я хочу, чтобы тебе это нравилось.       Фаррелл целовал парня долго, медленно, наконец убеждаясь, что Джареду приятно. Он вытащил пальцы и теперь гладил его член и яички, отчего Джей тихонько стонал ему в рот и выгибался. Колин был доволен: творящееся в голове парня все равно было потемками, и он в этом обязательно разберется, но потом. А сейчас пусть им обоим просто будет хорошо.       Отрываясь от искусанных губ и подкладывая подушку под поясницу любовника, Колин расправился с упаковкой презерватива и раскатал его по болезненно пульсирующему члену. Подумал, что если бы ему самому попытались засунуть нечто подобное в задницу, он был бы в ужасе. А Джаред просто смотрел на него снизу вверх, вопросительно и даже, кажется, возбужденно.       Наконец ирландец уперся членом в узкое отверстие и надавил. Джей не издал ни звука, только напрягся всем телом, становясь каменным, и самозабвенно впился зубами в истерзанную нижнюю губу. Едва сдерживая стоны, Колин медленно протискивался глубже: из-за сильного давления ощущения были очень острые. Выступившая на губе любовника капля крови смотрелась неестественно ярко на побледневшем лице с плотно сомкнутыми веками. Когда-нибудь, думал Фаррелл, они преодолеют этот барьер и Джею не будет так больно, но сейчас было очевидно, что секс с Колином дважды за сутки дается парню нелегко.       Размеренно двигаясь и ловя острые волны кайфа, расходящиеся по всему телу, ирландец уперся ладонью рядом с головой парня, а второй попытался разжать его сомкнутую челюсть:       – Открой рот, – прошептал мужчина, и когда Джаред на автомате выполнил приказ, просунул большой палец ему в рот и надавил на нижний ряд зубов, – кусай.       Круглые лазурные глаза в упор уставились на ирландца, и зубы сжались. Из приоткрытого рта парня наконец вырвался короткий стон, когда поглощенный процессом Колин толкнулся внутри грубее, чем раньше. Прекрасно, они немного уравняли силы, думал Фаррелл, чувствуя резь в укушенном пальце. Продолжая целовать и вылизывать любовника везде, куда реально было дотянуться, он почувствовал, как тот нащупал свой член и начал себе дрочить, поскуливая при каждом движении Колина.       Видимо, боль отпускала, потому что Джаред прекратил так неистово впиваться в несчастный палец и теперь хаотично проходился по нему языком. Голубые глаза не отрывались от лица мужчины, словно бросая вызов, и теряющий связь с реальностью Фаррелл прогладил пальцем припухшую нижнюю губу любовника, размазывая слюну. Джей немного запрокинул голову, продолжая себе надрачивать и пялясь вызывающе, будто всю жизнь работал на камеру в порно.       Еще несколько минут этого безумия, и Колин с протяжным стоном кончил, чувствуя, как возлюбленный под ним тоже сотрясается от оргазма. Обессиленный, Фаррелл рухнул, придавливая Джея своим телом.       Когда они оба немного отдышались, Джаред зарылся пальцами в волосы мужчины и произнес:       – Я просто подумал – мы в этом номере столько всего пережили, а по факту ничем так и не занимались… Нужно было пометить территорию, – он прыснул.       – О, Марокко тебя запомнит, Джей, – Колин тоже рассмеялся. Он нехотя поднялся, стер краешком простыни сперму с живота любовника и скинул на пол завязанный презерватив.       Они оба временно пришли к инертному состоянию. Колин накрыл их тонким одеялом и шлепнул рукой по выключателю над головой, а потом притянул к себе стройное тело, наслаждаясь теплом, единением и руками Джея у себя на спине. Когда ирландец уже был на грани сна, он услышал едва различимый шепот: «Ты пробуждаешь во мне самые пошлые стороны».       Не видя наверняка, Колин чувствовал, что засыпая Джаред улыбается.