— Что за чёрт? — выдохнула Бёль, рассматривая рану Хьянсу.
Она выглядела ужасно: ничуть не затянувшийся порез почернел, будто при гангрене, и смотрелся совершенно неестественно на коже девушки. К тому же вены под кожей в области раны тоже почернели и теперь напоминали что-то наподобие паутины. Ханбёль с трудом сдержала возглас ужаса и прикрыла рот ладонью. Её затошнило.
Хьянсу выглядела не менее поражённой. Ей с трудом удалось разглядеть рану, но она и по реакции Бёль поняла, что там всё далеко не гладко.
— Это заражение такое? — предположила Бёль, когда более-менее пришла в себя.
Хьянсу побледнела. Поджав губы, она ощупала край раны.
— Не трогай! — Бёль оттолкнула её руку. — Только хуже сделаешь… Как так? Как давно ты проверяла рану? Этого ведь не было…
— Видимо, это яд, — перебила девушку Хьянсу, игнорируя её слова. Бёль подняла на неё испуганный взгляд. — На лезвии у Минги был яд, который предназначался Хонджуну. Странно, они вроде бы никогда не использовали яд…
— Нет, — прошептала Бёль. — Только не говори, что он смертельный…
— Скорее всего, — вздохнула Хьянсу. — А, может, со мной произойдёт что похуже смерти.
— О чём ты? — не понимает Ханбёль.
— Говорят, тот, кто пал от клинка сумеречных, сам становится сумеречным, — слова Хьянсу звучали как приговор.
— Нет, этого нельзя допустить! — восклицает Бёль. — Ты должна рассказать Хонджуну.
Хьянсу посмотрела на Бёль так, будто та сказала что-то совершенно невразумительное.
— Ты с ума сошла? Если расскажу, он обо всем узнает…
— Ты можешь умереть! Нет… Хуже — ты станешь сумеречной. Неужели ты хочешь этого?
— Послушай, — Хьянсу опустила рубашку, скрывая рану, и внимательно посмотрела на Бёль. — Что бы со мной ни произошло, сейчас — это ничто по сравнению с тем, что может произойти, если Хонджун узнает обо всем, — Хьянсу выглядела непоколебимой, заставляя Бёль удивляться еще больше.
— Ты его так боишься?
— Дело не в страхе. Я обманула его, Бёль. Обманывала с самого начала на протяжение трёх лет. А он доверял мне. Как думаешь, какова будет его реакция, когда он узнает? — девушка вопросительно вскинула брови.
— Он поймёт. Он должен. Я видела, как он относится к тебе. Ты важна ему. Поэтому он сделает всё, чтобы тебя спасти, — говорит Бёль, но Хьянсу лишь качает головой.
— Капитан не терпит лжецов. Я видела, что он делает с ними. И, поверь мне, зрелище это не из приятных.
— Ты не боишься смерти, — помолчав немного, выдаёт Бёль. — Ты боишься разочаровать его.
Хьянсу кусает губу, и в её глазах всё-таки проскальзывает тень безысходности. Ханбёль удивляется этой девушке всё больше. Её мужеству нет границ. Даже перед лицом смерти она придерживается собственных убеждений и ставит чувства другого выше своих.
— Он не заслужил этого разочарования, — наконец говорит Хьянсу.
— Но ты не можешь вот так умереть, — Бёль опускается на стул, хватаясь за голову. Она только что упустила сестру, а теперь единственный более-менее близкий ей человек на этом корабле может распрощаться с жизнью. — Черт возьми, ты затащила меня на этот корабль, а теперь что? Собираешься меня бросить здесь совсем одну?
Хьянсу усмехается.
— Ты сильная. Справишься. В конце концов, если мне суждено умереть, я умру, защищая капитана.
— Ты слишком предана ему. Это пугает, — вздыхает Бёль, но Хьянсу лишь грустно улыбается. — Не могу поверить, что ты готова умереть, лишь бы не разочаровать его. Я не могу этого допустить…
— Нет, — Хьянсу бросает на Бёль серьезный взгляд. — Пообещай, что не скажешь ему. Дай слово. Даже после моей смерти не скажешь. Я хочу умереть достойным человеком в его глазах.
Бёль стиснула зубы. Она не могла ничего сказать, ведь против воли другого не попрешь. Это решение Хьянсу, и навряд ли она сможет хоть как-то её переубедить.
— Обещаю.
Хьянсу немного расслабляется.
— Вот и отлично. Хонджун не должен знать.
— О чём не должен знать? — в дверях, опершись о косяк и скрестив руки на груди, стоял Сан.
— Не твоего ума дело, — тут же огрызается Хьянсу, будто бы совсем не удивившись его внезапному появлению.
— Бунт планируете? — язвительно усмехается пират.
— Да, против твоих идиотских шуток.
— Доиграешься, — злится Сан, но Хьянсу, привыкшая не воспринимать пирата всерьёз, лишь отмахивается от него. Сан переводит взгляд на Бёль. — Идем. Хонджун хочет поговорить.
Ханбёль тут же поднимается с места и выходит из каюты, следуя за пиратом. Тот, как ни странно, молчит. Да и сама Бёль сейчас не горит желанием препираться. Слишком много всего свалилось на неё за последние двадцать четыре часа. Сначала Луна, затем Хьянсу. Жизнь будто насмехается над ней, желая оставить её совсем одну в этом мире, без помощи и поддержки. Трудно не сломиться под этим натиском, но одно Бёль знала наверняка: во что бы то ни стало она должна вернуть Луну. Если понадобится, она будет умолять Хонджуна, снова встанет на колени перед Саном — сделает всё, что угодно, но не бросит сестру. А когда вернет её, устроит такую взбучку, после которой Луне точно захочется обратно к сумеречным.
С Хьянсу же дела обстояли куда сложнее. Честно сказать, Ханбёль уже успела привыкнуть к этой девушке. Она восхищалась её смелостью и смекалкой. Нужно иметь поистине огромную выдержку, чтобы жить так, как живёт Хьянсу. Ведь Бёль и представить не может, насколько ей тяжело каждый божий день видеть человека, из-за которого сердце замирает, а в лёгких заканчивается воздух, и осознавать, что она никогда не сможет сказать ему о своих чувствах. Даже умереть Хьянсу предпочитает, не рассказав Хонджуну правды. Терпения у неё точно не занимать.
Идя позади Сана и пялясь в его широкую спину, Бёль еле сдержалась от усмешки. Она смеялась над самой собой вместе с обстоятельствами, решившими сыграть с ней злую шутку и заставившими её встать на колени перед человеком, которого она ненавидела больше всего на свете. Ханбёль могла поклясться, что никогда в жизни не испытывала такой глубокой ненависти и злости так же, как никогда не испытывала такого огромного стыда. Что он теперь думает о ней? Его и так завышенное самомнение точно взлетело до небес. И что ещё за слова про «должок»? Должно быть, Сан действительно ненормальный, раз Хьянсу в этой ситуации больше беспокоит не пропавшая Луна, а то, что сказал он.
В любом случае, сейчас Бёль решила абстрагироваться и не тратить свои нервы на людей вроде него. Хотя людей, подобных Сану, и людьми-то назвать можно только с натяжкой, но даже это не могло препятствовать Ханбёль в её намерениях вернуть сестру.
Сан толкает дверь капитанской каюты, даже не стучась, и проходит внутрь. Бёль осторожно следует за ним.
Хонджун сидит за столом, разглядывая кулон, который он держит за цепочку, дабы вновь не оказаться обожжённым. Когда Сан с Бёль заходят в каюту, он поднимает на них усталый взгляд. Сан оглядывает палубу на наличие лишних ушей и закрывает за собой дверь.
— Ты знаешь, что шансы на то, что твоя сестра вернётся живой, практически нулевые? — было первое, что сказал Хонджун Бёль. В его голосе не чувствовалось ни толики сожаления.
— Она нужна им. Чтобы найти кулон, она нужна им, — тут же возразила Ханбёль.
— Это не значит, что они не убьют её, как только узнают, где кулон. А они, поверь мне, узнают, — Хонджун посмотрел на Бёль исподлобья, но девушка не собиралась сдаваться.
— Луна не сдастся просто так. Если она пошла на это специально, значит, я думаю, она знала, на что идёт…
— Невозможно знать, на что идёшь, когда идешь прямо в лапы к сумеречным, — усмехнулся Хонджун. — Твоя сестра либо сумасшедшая, либо очень глупа.
— Либо гениальна, — парировала Ханбёль. — За день до того, как её схватили сумеречные, она просила меня остаться на корабле. Сказала, что на суше нам ловить нечего, что мы там пропадем. Она думала над тем, можно ли помочь вам вернуть дневник, — Бёль еле сдержалась от того, чтобы не ляпнуть про то, что Лу обвинила её в чрезмерной агрессии, хотя эти её слова первыми пришли на ум девушке. — Не знаю, спонтанное ли это было решение или нет, но я практически уверена, что она намеренно попалась сумеречным, — Бёль положила на стол перед капитаном заколку Луны, которую всё это время сжимала в руках. — Вы не можете просто так оставить её им.
— Почему это? — выгнул бровь Хонджун.
— Хотя бы потому, что она — Ваш единственный шанс вернуть дневник, — Бёль выглядела серьёзной как никогда.
— Помимо дневника она приведёт к нам целый корабль сумеречных в придачу. Тогда мы все отправимся на тот свет, и никакой блокнот нам уже не поможет, — вступился Сан, до этого молча стоящий в стороне.
— Но без дневника вы не найдете то, что ищете, так же, как и Сонхва, — Бёль повернулась к мужчине, затем вновь посмотрела на Хонджуна. — Рано или поздно вам придется встретиться с Сонхва лицом к лицу и отобрать то, что принадлежит вам, — Бёль замолчала, увидев сомнения в глазах капитана. — Или вы боитесь его? Хотите сбежать, как последний трус?
— Полегче в выражениях, — тут же огрызается Сан, — если язык дорог, конечно.
— Ты ничего не знаешь, — говорит Хонджун.
— Так расскажите, — Бёль подошла к столу и, опершись о него ладонями, наклонилась к капитану. Сан дёрнулся с места, но, увидев, что Бёль не собирается никому угрожать, остановился. — Расскажите, кто, чёрт возьми, эти сумеречные, и откуда они взялись? Расскажите, зачем вам Трезубец? Скажите уже, как мне вернуть сестру!
Хонджун бросил на Сана удивлённый взгляд, явно не ожидав, что Бёль знает про Трезубец. Сан выглядел не менее шокированным.
— Хьянсу, вот же чёрт… — прошипел он. — Он у меня получит.
— Ты уверена, что хочешь знать? — прищурившись, сказал Хонджун, игнорируя злость Сана и переводя взгляд обратно на Ханбёль.
— У них моя сестра, — выделяя каждое слово, ответила девушка. — И… мой жених — один из них. Я имею право знать.
— Жених? — удивился капитан. — Неужели…
— Сон Минги, — сказала Бёль. Хонджун переглянулся с Саном.
— А если ты с ними заодно? — тут же предположил Сан. — И сестра твоя. Что, если вы пытаетесь специально свести нас, чтобы они забрали кулон…
— Ты хоть сам понимаешь, что говоришь? — Бёль начинала выходить из себя, но всё равно старалась сдерживаться ради переговоров. — Я понятия не имела, что это за кулон, до тех пор, пока не попала к вам. Я вообще понятия не имела обо всём этом! — повысила голос девушка. — Я просто хочу вернуть Луну. И если есть хотя бы маленький шанс спасти Минги…
— Даже не думай об этом, — отрезал Хонджун. В его взгляде Бёль почувствовала опасность. — Ты никогда не сможешь вернуть его. Если бы это было возможно, Сонхва не был бы настолько силен.
Бёль мгновенно поникла.
— Что он делает с их душами? Когда…
— Хранит их у себя, — отвечает за Хонджуна Сан.
— Так можно тогда забрать их. Найти душу Минги и оживить его, — Бёль немного приободрилась, но капитан за секунду разрушил её надежды.
— Дело в том, что со временем из-за того, что они служат злой цели, их души пожирает скверна. Так произошло с душой самого Сонхва. А Минги служит ему достаточно давно. Поэтому, скорее всего, и его душа уже осквернена.
— Как так… — вздыхает Бёль. Её глаза начинает щипать от слез, но девушка из последних сил старается сдержать их. — Неужели нет ни единой возможности?..
— Эта мразь Сонхва знает, что делает, — подает голос Сан, внимательно наблюдая за сменой настроения Бёль. — Помимо души он забирает воспоминания. Все до единого хорошие воспоминания исчезают из твоей головы. Остаётся только боль, ужас и страдания. Твой Минги просто не помнит и уже никогда не вспомнит ни тебя, ни свою прошлую жизнь.
— Откуда вы это знаете? — Бёль поражённо переводит взгляд с Хонджуна на Сана и обратно. — Говорите так, будто…
— Мы были знакомы ещё до того, как Сонхва стал таким, — вдруг выдаёт Хонджун, предугадывая её следующий вопрос. — Никто не знает его лучше меня.
— Так он когда-то был человеком? — ахнула Ханбёль.
Хонджун кивнул.
— Все мы когда-то были людьми. До тех пор, пока жизнь напрочь не лишила нас человеческих чувств.
В каюте воцарилось молчание. У Ханбёль была куча вопросов, но она не решалась задать ни один из них, наверняка зная, что Хонджун навряд ли решит рассказывать ей про свою личную жизнь. Но, в конце концов не выдержав, Бёль говорит:
— Значит, Сонхва нужен Трезубец. Но что он дает? Безграничную власть, богатство, силу?
— Всё сразу. Иначе он бы не был так ценен, — говорит капитан. — Но вместе с тем и смертельно опасен.
— Но и вы хотите заполучить его. Он нужен вам по той же причине, что и Сонхва?
— Я хочу заполучить его, чтобы он не достался Сонхва. Потому что если это случится, то миру придет конец.
— Откуда вы знаете про Трезубец? — вдруг спрашивает Бёль. — Мой отец служил в императорском флоте. Он часто имел дело с пиратами, но даже он никогда не слышал от них про какой-то там Трезубец, имеющий безграничную мощь. Если бы он существовал, думаю, он у всех был бы на слуху, и все бы его искали…
— Ну всё, тебе и так сказали слишком много, — обрывает девушку Сан.
— Есть вещи, которые лучше оставить в секрете, — уклончиво ответил Хонджун, соглашаясь с Саном.
У Бёль хватило выдержки промолчать. Но делала она это исключительно ради сестры. Девушка знала, что одно лишнее слово — и её снова попытаются выкинуть за борт, а от человека за бортом пользы мало. Поэтому в эту секунду Ханбёль решила, что стоит сдерживать себя несмотря ни на что. Даже если её будут провоцировать.
— Ты можешь остаться на корабле, — сказал, наконец, Хонджун. Сан посмотрел на него непонимающим взглядом. Видимо, он надеялся, что капитан всё-таки примет другое решение. — Пока я не решу, что делать дальше, присмотри за Хьянсу. Кажется, он доверяет тебе больше, чем нашему судовому врачу, — в тоне капитана Бёль уловила что-то странное, какую-то толику сомнения вкупе с чем-то ещё, но вот с чем — девушка разобрать не смогла.
***
Луну бросили на что-то твёрдое. Она еле успела выставить руки вперёд прежде, чем проехаться лицом по натертым чуть ли не до блеска доскам палубы. Девушку чуть не стошнило от внезапного перемещения в пространстве. Голова кружилась, перед глазами стояла постепенно проясняющаяся чёрная пелена. Луна попыталась приподняться, но у неё это получилось только с третьей попытки.
Девушка перевернулась на спину и приподнялась на локтях. Зрение постепенно вернулось к ней, и она, заслонившись ладонью от солнца, увидела перед собой знакомую высокую фигуру бесстрастно оглядывающего её парня. Всё в том же черном плаще и с бледным лицом он смотрел на неё пустым взглядом.
Луна не стала ничего говорить или спрашивать — она чувствовала, нет — знала, что это бесполезно. Ей все равно не ответят. Девушка огляделась. Она была на палубе корабля практически такого же по габаритам, как «Иллюзия». Не нужно было иметь особый ум, чтобы догадаться, что её переместили на «Аврору». Только вот в отличие от корабля Хонджуна здесь было пусто. И слишком тихо.
— Юнхо, вернулся?
Знакомый голос тут же заставил сердце стучать чаще. Луна обернулась и чуть поодаль увидела красноволосого парня.
— Откуда… — он нахмурился, взглянув на Луну. — Мне, что, кажется?
— Нет. Это одна из сестёр, — Юнхо кивнул на Луну так, будто она была неодушевлённым предметом. — К сожалению, кулон у другой, но, думаю, капитан и из этой извлечёт выгоду.
Минги прищурился, внимательно оглядывая Луну так, будто опасался, что она сейчас исчезнет.
— На этот раз ты не облажался, — наконец, выдал он. — Тебе повезло. Ещё одна ошибка — и ты был бы мертв.
— Так я уже мертв, — хмыкнул Юнхо.
— Ты знаешь, что я имею в виду, — грозным тоном сказал Сон, затем помолчал немного и добавил: — Запереть её. А я пойду к капитану. Он точно будет доволен новостями.
— Сон Минги! — крикнула Луна, как только пират собирался удалиться. Он остановился и обернулся через плечо. — Неужели ты не помнишь меня? — Луна не знала, откуда в ней столько смелости, но слова так и рвались наружу. — Ким Луна. Я сестра твоей невесты Ким Ханбёль. Ты ушёл в море накануне вашей свадьбы, но не вернулся. Ты должен вспомнить!
Минги молчал. Во взгляде Юнхо промелькнуло удивление. Точнее его тень, ведь человек без души не способен испытывать эмоции.
— Не понимаю, о чём ты, — сказал Минги. Но Луна не собиралась сдаваться. Она вскочила на ноги и, бросившись к парню, схватила его за полы плаща.
— Прошу тебя, — в её голосе проступило отчаяние. Ей было до ужаса больно видеть пустой взгляд знакомого человека. Лу надеялась достучаться до него, но Минги был непробиваем. — Ты же любил её. Как ты мог забыть это? Ты просто обязан вспомнить!
Вместо ответа последовал хлёсткий удар по щеке, и Луна вновь оказалась лежащей не палубе, но в этот раз уже с горящей щекой.
— Не терплю болтливых, — сказал Минги. — Будет много верещать, заткни ей рот, — эти слова были адресованы уже Юнхо.
Затем пират, бросив последний, ничего не выражающий взгляд на Луну, ушёл прочь.
***
Время тянулось ужасно долго. Ханбёль думала, что сойдёт с ума от неизвестности. Каждую секунду она проводила в мыслях о сестре. В голове крутится всего один очень важный вопрос: жива ли Луна или уже нет? Бёль старалась не думать о плохом, но всякий бы понял, что в такой ситуации это просто невозможно.
Хонджун отказывался с ней разговаривать. И не только с ней — он отказывался говорить со всеми и просто не выходил из каюты. Единственным, с кем он контактировал, был Сан, но девушка точно знала, что из разговора с ним не вышло бы ничего хорошего. Ханбёль уже готова была ворваться к капитану, требуя, чтобы он сделал хоть что-то, но Хьянсу говорила терпеть.
Самой же Хьянсу с каждым днем становилось все хуже. Бёль старалась хоть что-то сделать с ее раной, но, естественно, ничего не помогало. Чернота распространялась и почти дошла до плеча.
— Ещё немного — и он заметит, — говорила Ханбёль, в очередной раз пытаясь обработать рану Хьянсу. Та морщилась, с трудом терпя боль. — Пора бы уже…
— Нет, — прерывает Бёль Хьянсу. — Я лучше сама брошусь в море до того, как это произойдёт.
— Ну и дура.
Ханбёль признавалась сама себе, что терять Хьянсу ей совсем не хотелось. Она уже успела привязаться к ней. Фактически Хьянсу была единственным человеком, который относился к Бёль нормально, и если вдруг и её не станет, то девушка скорее всего просто решит добраться до Луны сама. Причем вплавь.
На четвёртый день Бёль не выдержала и решила пойти прямиком к Хонджуну, сказав Хьянсу, что выломает дверь, если он не впустит её в каюту. Но до этого дело не дошло, потому что на пути девушка встретила того, кого всё это время старалась обходить стороной.
— Куда собралась? — прозвучал ненавистный голос, и Сан возник прямо перед Бёль. Она огляделась, ища взглядом пути к отступлению, но палуба была полна пиратов. Начни она убегать — поднимется переполох.
— К капитану, — девушке пришлось ответить. Она смотрела куда-то в сторону, будто намеренно не замечая Сана, но на самом деле она просто не хотела встречаться с ним взглядом.
— Хён ясно дал понять, что никого не принимает. Но для особо тупых я повторю…
— Сколько можно сидеть на месте? — Бёль всё-таки решила посмотреть на Сана. — Пока мы бездействуем, с Луной могло произойти всё что угодно! — Бёль просто не смогла сказать, что её сестра уже может быть мертва.
— Никто не виноват, что твоя сумасшедшая сестра решила полезть туда, куда не следует, — Сан прищурился, оглядывая девушку. — К тому же ты не имеешь никаких прав на этом корабле.
Бёль подмывало бросить ему в лицо какую-то гадость так, чтобы он наконец замолчал, но девушка продолжала сдерживать себя, думая о сестре. Только ради её спасения.
— Я имею право спасти свою сестру.
— Поэтому ты замышляешь что-то за спиной Хонджуна? — вдруг спросил Сан. Ханбёль непонимающе нахмурилась. — Я никогда особо не доверял Хьянсу — больно уж он странный, всегда один, хотя команда в нём души не чает.
«В отличие от тебя», — подумала Бёль, но вслух решила соврать:
— Хьянсу здесь не при чем.
— Тогда говори, о чём Джун не должен узнать? — Сан сделал шаг в сторону девушки. Бёль инстинктивно попятилась назад. — О чём вы говорили с Хьянсу?
— Не Ваше дело, — процедила сквозь зубы Бёль.
— И с каких пор мы снова уважаем друг друга? — Сан вопросительно выгнул бровь, удивляясь вежливости Бёль.
«Ты не заслуживаешь ни капли моего уважения», — пронеслось в мыслях Бёль, но вместо этого она сказала:
— Считайте, что это формальность.
— Не забывай, кто взял тебя на корабль по твоей же просьбе. А я просто так ничьи просьбы не выполняю, — сказал Сан, и его губы тронула еле заметная ухмылка.
— Я всё прекрасно помню, но ничего говорить не собираюсь, — стояла на своем Ханбёль.
— Тогда… Йа! — Сан отвлёкся на пиратов чуть поодаль. — Да, вы, крысы портовые, чего уши развесили? Кто вам разрешил прохлаждаться?! Какого чёрта работа стоит? — пират остановился, кинул на Ханбёль предупреждающий взгляд, — с тобой я потом разберусь… Да, да, я к вам обращаюсь! — и ушёл прочь. — Если через пять минут палуба не будет блестеть, я всех вас на щупальца осьминога порву, ясно вам?!
Его ругательства ещё долго гремели на палубе. Бёль постаралась побыстрее исчезнуть из виду, но к капитану она, всё же, не пошла.
***
Хьянсу не спала уже третью ночь. Так ужасно она себя не чувствовала никогда в жизни: её лихорадило, голова постоянно гудела, а желудок сковывала непонятная тошнота. Еще немного, и девушка начнёт молиться о смерти.
Где-то в глубине её мыслей здравый смысл кричал ей о том, что она поступает неправильно, что нужно рассказать Хонджуну, чтобы он хотя бы попробовал найти решение. Но принцип и гордость не позволяли Хьянсу пойти на поводу у этого здравого смысла. Она не может позволить себе увидеть разочарование в глазах капитана. Девушка слишком долго добивалась его расположения для того, чтобы просто разрушить всё в один миг. Она не может умереть от руки человека, который разуверился в ней и перестал доверять. Это, наверное, было её самым большим страхом.
Стояла глубокая ночь, когда Хьянсу подскочила с койки и, сдерживая тошноту, бросилась вон из каюты, едва не задев спящую на полу Бёль. Девушка не отходила от неё даже ночью, но мало чем помогала. Хьянсу и не винила её. У Ханбёль сейчас хватало других забот — например, поиск сестры, но даже несмотря на это Бёль всё ещё не теряла надежды на то, чтобы уговорить Хьянсу рассказать всё капитану.
В глазах темнело, и Хьянсу с трудом выбралась на палубу. Свежий воздух ничуть не помог прийти в себя. Кажется, стало даже хуже. Девушка успела подбежать к перилам прежде, чем её стошнило прямо в море. Хьянсу показалось, что она вмиг лишилась всех внутренностей. В мыслях промелькнул вопрос: чем её может стошнить, если она вообще не ест на протяжение последних дней? Ответ пришел почти сразу.
Хьянсу протерла губы тыльной стороной ладони. На пальцах осталась какая-то черная жижа. При её виде девушку чуть не стошнило второй раз. Она принялась лихорадочно вытирать руку об рубашку. В какой-то момент Хьянсу стало по-настоящему страшно. Ей вдруг ужасно перехотелось умирать. Но было уже слишком поздно — с ней творилось что-то невозможное, и смерть уже буквально дышала в затылок. Желание провести остаток своей жизни рядом с капитаном внезапно обострилось, и Хьянсу еле сдержалась от того, чтобы не направиться прямиком в его каюту.
Хьянсу откашлялась и собиралась было вернуться к себе, но, обернувшись, замерла на месте.
Хонджун стоял прямо напротив, с катаной, конец которой упирался прямо в горло Хьянсу. Девушка замерла, вытаращив глаза на капитана. В темноте он выглядел ещё более устрашающим, чем при свете. На лице застыла хладнокровная уверенность, вселяющая ужас. А взглядом исподлобья он готов был испепелить стоящую перед ним девушку
— К-капитан? — Хьянсу запнулась от неожиданности. Сердце принялось отбивать бешенный ритм, а в лёгких будто закончился воздух. — Что Вы делаете?
— Почему тебя тошнит? — без лишних слов спросил Хонджун, не убирая меча. Хьянсу посмотрела на лезвие, затем перевела взгляд на капитана.
— Я перебрал, — не растерявшись, ответила девушка первое, что пришло в голову.
— Ты не пил, — Хонджун прекрасно знал, что Хьянсу врёт, потому что давно научился чувствовать запах алкоголя за целый километр.
— Морская болезнь? — тон Хьянсу звучал так, будто она только предполагает, а не утверждает. И это не скрылось от капитана.
— Три чёртовых года у тебя не было никакой морской болезни, и вдруг сейчас внезапно подхватил? — Хонджун выглядел будто сорвавшийся с цепи хищник, готовящийся к решающему прыжку. — Покажи рану, — потребовал он так, что Хьянсу даже вздрогнула от его голоса.
— Капитан…
— Сейчас же покажи мне свою чёртову рану! — его голос разнёсся по палубе, но Хьянсу не сдвинулась с места даже несмотря на лезвие меча у её горла.
— Нет.
— Что ж, тогда я посмотрю сам, — сказал Хонджун и одним движением разрезал рубашку девушки.
