***
Следующее утро стало для Хьянсу настоящим кошмаром. И не столько потому, что она проснулась с ужасной головной болью и сухостью в горле, сколько из-за того, что она почувствовала, когда наконец более-менее пришла в себя. Поначалу, будучи спросонья, девушка не сразу поняла, где она вообще находится. Чужая постель, просторная, но пустая каюта. Хьянсу потребовалось несколько минут, чтобы преодолеть тяжесть в голове и приподняться на локтях, оглядываясь и припоминая, что же было прошлой ночью. Но когда девушка наконец поняла, где находится, и в мыслях всплыли обрывки воспоминаний произошедшего, Хьянсу чуть ли не завыла от отчаяния. Постепенно она вспомнила всё. Да, она была пьяна, но не настолько, чтобы не отдавать отчёт своим действиям и забыть всё на следующее утро. Она всё прекрасно помнила: его голос, его прикосновения, его запах. А странные ощущения внизу живота только подтверждали то, что всё произошедшее было не сном, а самой настоящей реальностью. Хьянсу чувствовала себя ужасно: помимо сухости во рту и тяжёлой головы спина всё ещё давала о себе знать. Видимо, и на ней сказались последствия сегодняшней ночи. Девушка резко вскочила с постели, тут же хватаясь за голову и уже жалея о столь необдуманном действии. Виски пронзило резкой болью, и Хьянсу потребовалось время, чтобы прийти в себя и не упасть обратно на койку. В конце концов заметив возле койки ёмкость с жидкостью, девушка тут же потянулась к ней и, не думая, опустошила всю бутыль. К счастью, жидкостью оказалась обычная вода, после которой Хьянсу, хоть и немного, но полегчало. Не став церемониться и ждать, пока хозяин каюты решит вернуться в самый неподходящий момент, Хьянсу принялась в спешке натягивать на себя разбросанную по каюте одежду, попутно краснея до кончиков ушей. Решив, что займётся самобичеванием у себя, девушка, убедившись, что не оставила после себя никаких следов своего пребывания здесь, осторожно выглянула из каюты. Не обнаружив на горизонте незваных гостей, Хьянсу незаметно выскользнула за дверь и быстрым шагом направилась прочь отсюда. Бёль не спала всю ночь. Как бы она ни хотела провалиться в забытье, дабы избавиться от всех этих навязчивых мыслей, так и норовивших свести её с ума, отключиться не получалось. Поэтому девушка просто пролежала всю ночь, пялясь в потолок, разглядывая доски, из которых он был сделан. Но даже это не отвлекало, напротив — только усугубляло положение. Мысленно девушка вновь и вновь возвращалась на палубу, на которой буквально несколько часов назад она стояла в объятиях самого Чхве Сана. Случившееся казалось полным бредом. Ну не могла Ханбёль вот так просто смириться с тем, что бесчувственный пират, принёсший ей столько боли, подарил ей чуть ли не самые нежные объятия в мире. Объятия, которым даже удалось на какой-то момент усмирить её мечущуюся в агонии душу. — Это нечестно. — Я пират. Его последние слова снова и снова звучали в мыслях. Что это? Оправдание? Или попытка объясниться? Бёль понятия не имела, что все это значит, а как только начинала задумываться, голова шла кругом, будто намеренно давая понять, что ей не суждено узнать Чхве Сана лучше, как бы она ни старалась. Да и он сам явно не намеревался раскрываться дальше. Постояв так пару минут, он просто молча отстранился и ушёл восвояси. Не сказав ни слова, он покинул Бёль так же внезапно, как ворвался в её жизнь. И как это понимать? Чего он добивается? Кто ответит на все эти вопросы, если не он? А знает ли он сам ответы? Навряд ли. Ведь если он знает, но специально издевается над девушкой, то он явно сумасшедший. Сумасшедший, которому нравится смотреть на то, как она страдает и мечется в попытках понять происходящее. Бёль не знала: ненавидеть его или смириться? Она сомневалась уже даже в том, хочет ли она его смерти. Не то, чтобы ей стало жаль его или она прониклась к нему какой-то симпатией — нет, ведь это глупо. Ей просто было до жути интересно, кто такой Чхве Сан. Ведь она всё ещё помнила его разговор с Ёсаном. Пират явно что-то скрывает от Хонджуна. И это наверняка что-то страшное — то, чего даже лучшему другу не расскажешь; то, что никто не поймет. И почему-то девушке хотелось узнать эту страшную тайну. Возможно, она стала бы её секретным оружием, а, возможно, обернулась бы против неё же самой, но, даже несмотря на непредсказуемость, которой буквально было пропитано каждое действие Сана, Ханбёль не могла унять своё любопытство. Под утро Бёль поняла, что уснуть уже точно не получится. Поэтому девушка встала с кровати Хьянсу, которую она занимала, пока той не было, и уселась возле небольшого зеркала, висящего рядом с иллюминатором. Хьянсу всё не возвращалась. Девушка понятия не имела, где её носит, да и ей в принципе было как-то не до этого. Её голову внезапно посетила совершенно другая мысль. В глаза вдруг бросился нож Хьянсу, лежащий на тумбе под зеркалом. Нет, Бёль не собиралась вскрывать себе вены или вонзать лезвие в горло — ей пока не хотелось умирать. Она просто взяла нож и, недолго думая, отсекла клок своих длинных волос, затем ещё один и так до тех пор, пока эти самые длинные волосы не стали едва доставать девушке до плеч. Отложив нож, Ханбёль вгляделась в своё отражение, оглядывая новую непривычную прическу, и как раз в этот момент дверь в каюту открылась, и на пороге появилась запыхавшаяся Хьянсу. Она ворвалась в каюту так, будто за ней была погоня. Захлопнув за собой дверь, Хьянсу прислонилась к ней, тяжело вздохнула и только потом посмотрела на Бёль, недоумевающе оглядывающую её. Хьянсу нахмурилась, завидев неровно отстриженные волосы девушки. — Новая причёска? — спросила она, усаживаясь на койку и наконец спокойно выдохнув. — Тебе идёт. — Что случилось? И где ты была? — сразу набросилась на неё с вопросами Бёль. — Хонджун вызывал тебя? Услышав имя капитана, Хьянсу невольно вздрогнула, что не утаилось от взгляда внимательной Ханбёль. — Да, — выдавила из себя девушка. — Что он сказал? Что теперь будет с тобой? — заволновалась Бёль. Хьянсу выглядела помрачневшей и потрёпанной: взъерошенные волосы, наспех застегнутая рубашка, повязка, съехавшая с плеча. — Это не он решит, а команда. — Тогда где ты была всю ночь? — повторила вопрос Бёль. — Неужели… — девушка прищурилась, будто заметив что-то странное, и, встав с места, подошла ближе к Хьянсу. Та оглядела её настороженным взглядом. — Что это? — Бёль внезапно указала на шею Хьянсу. Девушка тут же подскочила с места и приблизилась к зеркалу. На шее у нее зияло пятно, похожее на синяк, но Хьянсу практически сразу догадалась, что оно не было синяком. — Ничего, — девушка попыталась натянуть ворот рубашки выше, но у неё ничего не вышло. — Прекрати, — осадила её Ханбёль. — Что было между вами с Хонджуном этой ночью? После этого вопроса Хьянсу поняла, что смысла скрывать что-то от Бёль нет. И тогда она рассказывала ей всё, как было. Ханбёль слушала молча, не перебивая, будто опасаясь, что если Хьянсу прервется хоть на секунду, то больше не продолжит свой рассказ. И только когда Хьянсу закончила, Бёль с ошеломлённым видом покачала головой. — Боже мой, что же теперь будет? — Ты у меня спрашиваешь? — Хьянсу нервно усмехнулась, стараясь успокоиться, чтобы не краснеть ещё больше. — Я просто очень надеюсь, что команда решит выкинуть меня за борт, потому что после такого я точно не смогу смотреть ему в глаза. Дура, какая же я дура! — Хьянсу хватается за голову, хныча от отчаяния. — Но он же сам этого хотел, — нахмурилась Бёль. — Да, ты первая его поцеловала, но он и не был против. Значит, он сам этого хотел. — Он был пьян, Бёль! — повысила голос Хьянсу. — Не соображал, что делает. Впрочем, как и я. Боже, как же стыдно… Лучше бы я умерла, чем чувствовала себя так, как я чувствую себя сейчас. Он наверняка ненавидит меня. Сначала врала ему, а теперь это… Какой ужас… — Хватит! — Бёль встала с места, с остервенением топнув ногой. Хьянсу посмотрела на неё непонимающим взглядом. — Прекрати нести эту чушь. Хонджун не ненавидит тебя и никогда не возненавидит. И даже если бы хотел, тоже не смог бы возненавидеть. Теперь вы связаны до конца жизни, понимаешь? Он привязал твою душу к своей, и теперь в ответе за тебя. — О чём ты говоришь? — недоумевает Хьянсу. — Так ты не знала? Или не помнишь? — Бёль тяжело вздыхает, упирая руки в бока. — Ну да, конечно, ты ведь была занята самораскрытием перед толпой пиратов. Вспомни: ты была там, на Лазурных островах, когда Ёсан сказал Хонджуну, что сможет вернуть твою душу, только вот твоя душа отныне будет привязана к его душе, и вся твоя боль станет его болью. У Хьянсу глаза на лоб полезли от услышанного. Она действительно не задумывалась об этом. И тут она вспомнила. Вспомнила слова Ёсана и то, как он говорил об этом Хонджуну. И то, как капитан согласился взять на себя такую ответственность. Она всё вспомнила. — Получается… — Да, — кивнула Бёль, видя, что девушка не в силах самостоятельно развить мысль. — Когда он бил тебя на палубе, ему тоже было больно. Я видела это собственными глазами. И это не такая боль, Хьянсу, не физическая. У него болела душа. Из-за тебя. Но он закончил это дело. Потому что так было надо. Но если бы ты не высовывалась, думаю, он никогда бы не позволил тебе пострадать и никогда бы не причинил тебе боль. Ты важна для него, Хьянсу, пойми это уже. Иначе он не шёл бы на все эти меры, ведь такое не делают только из чувства долга перед тем, кто спас тебе жизнь. По крайней мере, я не думаю, что Хонджун стал бы разбрасываться такими словами направо и налево. Хьянсу слушала Бёль и окончательно впадала в ступор. Хонджун в ответе за неё? Он чувствует всё, что чувствует она? Получается, они почти одно целое, но как это возможно? Хотя это не столь важно, как сам факт того, что их души почти едины. Неужели капитан действительно пошел на такое ради неё? Он настолько ценит её? Другого объяснения просто быть не может. Но и это кажется для Хьянсу какой-то фантастикой. Столько времени она любила человека, не ожидая ничего взамен, прекрасно осознавая, что её чувства обречены, и спустя столько времени этот человек совершает подобное для неё, буквально подарив ей новую жизнь, так ещё и взяв ответственность за неё. Хьянсу просто не могла поверить в это. — Теперь я окончательно запуталась, — качает головой Хьянсу. — Я не знаю, что будет. — Просто не думай о плохом, — советует Бёль, а затем тут же нервно усмехается. — Хотя чья бы корова мычала… Хьянсу поднимает на неё растерянный взгляд. — Ты вообще как? — спрашивает она, мгновенно забыв о собственных переживаниях. — Этот ублюдок тебя больше не трогал? Бёль тяжело вздохнула и опустилась рядом с девушкой. — Только скажи, и я заставлю его заплатить — кастрирую и скормлю акулам, а его гениталии подвешу на рее, чтоб все знали, чем грозит подобное отношение к женщинам… — Фу, не неси чепухи, — поморщилась Ханбёль. — Даже если так, его смерть будет напрасной, ведь он всё равно ничего не поймет. Кажется, я уже говорила об этом. — Чхве Сан, вот же грязный подонок… — Хьянсу недовольно цокает языком. — Если бы не его преданность Хонджуну, давно бы выпустила ему кишки, — девушка сделала паузу, задумавшись. — Хотя если подумать, он никогда не был таким. Да, он был груб, заносчив и порой переходил черту, но чтобы вести себя с кем-то настолько отвратительно… Надо же так возненавидеть человека. — Давай не будем о нём. Не стоит забывать, что у нас есть дела поважнее, — Бёль мгновенно меняется в лице. — Луна всё ещё у Сонхва, а загадка всё ещё не разгадана.***
— Джун, нужно поговорить, — именно с этими словами Сан буквально ворвался в каюту капитана, но застал Хонджуна в компании Ёсана, внимательно разглядывающего пергамент на столе. — Ты как раз вовремя, — сказал Хонджун, тяжело вздохнув и отталкиваясь от стола, на котором сидел. — Ёсан пытается заставить меня связаться с Сонхва. — Заставить? — Ёсан кажется каким-то обиженным. — Если ты не сделаешь это, Луна умрет. — Айщ, эта девчонка… — ворчит Хонджун. — Думает, что может всё контролировать, но саму же приходится спасать. Прямо как её сестра, — капитан посмотрел на Сана. — О чём ты хотел поговорить? — Неважно, — тут же отмахнулся тот, косясь на Ёсана. — Ты сказал, что Ким Луна слишком важна для того, чтобы рисковать её жизнью, но так и не объяснил почему. — Разве не достаточно того факта, что с её помощью можно вернуть дневник? — Ёсан мгновенно становится серьёзным. Сан с подозрением прищуривается, будто не особо доверяя мужчине. — Или у вас полно людей, которых можно использовать в качестве шпионов на корабле сумеречных? — Хонджун молчал, не зная, что ответить на слова Ёсана. — Я знаю способ оставаться с ней на связи так, что она сможет рассказать о происходящем на «Авроре»… — Вы знаете, как связаться с Луной? — раздался голос со стороны дверей. Пираты обернулись в сторону появившейся на пороге Ханбёль. — То есть вы наверняка знаете, мы же связывались с ней на острове… — Нет, — качает головой Ёсан. — Это было слишком рискованно и необдуманно. К тому же, Сонхва теперь знает, что мы можем связываться с Луной через зеркала. Есть кое-что другое, но я объясню всё после того, как ты передашь всё Сонхва, и мы убедимся, что Луна жива, — он посмотрел на Хонджуна. — Иначе всё это не будет иметь смысла. Капитан вздохнул. — Вы меня с ума сведёте. Хорошо, заводи свою шарманку. Ёсан кивнул и, не став больше ничего говорить, подошёл к зеркалу. Остальные тоже подтянулись за ним. Сан бросил в сторону Бёль заинтересованный взгляд, видимо, оглядывая её отстриженные волосы, но девушка старалась не смотреть на него. Сейчас ей точно было не до пирата. Спустя пару минут в зеркале, как и в тот раз, появилось изображение: Луна в грязном и оборванном платье всё так же сидела за решеткой. У Ханбёль сердце сжалось при виде измученной сестры. Сколько бы Бёль ни жаловалась, Луне приходилось в сто раз хуже, чем ей. И девушка готова была на всё для того, чтобы вытащить сестру из этого ада. — Ким Луна, — позвал Ёсан, но как только девушка подняла голову, оглядываясь по сторонам, её заслонила знакомая тень. — Уже нашли ответ? — Сонхва выглядел всё таким же непринужденным и спокойным, как и в прошлый раз. — Хонджун, ты удивляешь меня всё больше. А говорил, что не знаешь разгадку… — Если я скажу тебе ответ, как я могу быть уверен в том, что девчонка останется жива? — задал вполне очевидный вопрос капитан, игнорируя язвительный тон Сонхва. Сумеречный деланно задумался. — Никак, — пожал он плечами через какое-то время. — Просто доверься мне. — Один раз уже доверился, и мне хватило, — отрезал Хонджун. — Где гарантии? — Прекращай со мной торговаться, — огрызнулся Сонхва. — Если не собираешься говорить мне разгадку, я убью её прямо сейчас, — он кивнул кому-то за своей спиной. Один из сумеречных принялся отпирать клетку, в которой сидела Луна. — Нет! — воскликнула Ханбёль. — Чего вы медлите? Скажите ему уже! — она с отчаянием посмотрела на Хонджуна. Тот, помедлив ещё несколько секунд, поджал губы и всё-таки взял пергамент со стола, принявшись диктовать Сонхва выписанные слова. — Я не знаю, что всё это значит, — закончив, сказал капитан. — Но это то, что ты хотел. Теперь оставь девчонку в покое. Сонхва молчал, видимо, обдумывая слова Хонджуна, а затем ответил, как ни в чём не бывало: — Зачем? Чтобы решать всё самому? Мне ни к чему это, если у меня есть ты. Если девчонка важна для тебя, ты будешь делать так, как я скажу… — Ты… — Она важна не только для нас, но и для тебя, — внезапно говорит Ёсан, привлекая к себе внимание Сонхва. — Без неё ты не сможешь найти Трезубец. — Я знаю ответ! — вдруг слышится голос Луны из-за спины Сонхва. Бёль смотрит на Луну широко раскрытыми глазами и видит, как та еле заметно кивает ей. Сонхва оборачивается, прищурившись смотря на девушку. — Оставьте их в покое. Я знаю, что значат эти слова. Повисло напряжённое молчание. Хонджун с Саном переглянулись, Ёсан, не отрываясь, смотрел на Сонхва, сверлящего взглядом Луну. Девушка же выглядела совершенно спокойно, будто прекрасно знала, что делает. — В таком случае, нам пора прощаться, — усмехается капитан «Авроры», и прежде, чем Хонджун успевает ответить, ударяет по зеркалу, и изображение в нём вмиг исчезает. — Что это было? — спрашивает Сан после нескольких секунд молчания. — Она знает разгадку? — Знает, — не колеблясь, говорит Бёль. — Она знает, что делает. Она кивнула мне. — Быть того не может, — качает головой Хонджун и затем смотрит на Ёсана. — Что нам делать? Ты говорил, что есть способ связаться с ней… Ёсан повернулся и подошёл к столу, принявшись листать раскрытую на нём книгу. — Мне нужна её вещь. Я могу отследить её. — У меня есть её заколка! — тут же вспоминает Бёль и, принявшись копошиться в карманах, действительно выуживает оттуда блестящую заколку. Ту самую, которую Луна обронила, когда Бёль видела её в последний раз. Девушка протянула вещь Ёсану. Тот внимательно оглядел её и кивнул. — Я зачарую её. И нужно будет передать эту заколку Луне. — Передать? — Сан удивлённо вскидывает брови. — И каким это образом, если Сонхва запер её за решеткой? — Лучше скажи, чем это поможет? — спрашивает Хонджун. — Она сможет связаться с нами, если потребуется. Но только один раз. — Или мы можем попытаться освободить её, — предположила Бёль, задумавшись. — Вы же сказали, что можете её отследить. — Это сложно, ведь «Аврора» постоянно перемещается, — вздыхает Ёсан. — Но с этой заколкой я попробую. Ведь мёртвых отследить невозможно, а вот живых — вполне себе можно, — мужчина оглядывает заколку. — Но для того, чтобы освободить Луну, вам придется столкнуться с сумеречными. — Давайте смотреть правде в глаза — мы столкнёмся с ними в любом случае. Рано или поздно нам придётся сразиться с ними, — заявляет Бёль. — Нам? — Сан недоуменно хмурится. — С каких пор ты приписываешь себя к нашим рядам? — Вы поняли, что я имею в виду, — Бёль оглядывает присутствующих серьёзным взглядом. — Мы должны рискнуть и вернуть Луну, а вместе с ней и блокнот. Хотя бы попытаться. Если Луна знает разгадку, то вам будет легче проделать оставшийся путь. А иначе мы так и будем плыть в неизвестность, — сказав это, Ханбёль повернулась к Хонджуну. Тот молчал. — Капитан, послушайте… — начала было Бёль, но вдруг резко замолчала, почувствовав, как к горлу подкатил ком. Желудок неожиданно свело, и девушка ощутила странный приступ тошноты. Прикрыв рот рукой, Бёль посмотрела на присутствующих, в недоумении оглядывающих её, и, не в силах сказать больше ни слова, ринулась прочь из каюты.***
— Интересно, — Сонхва посмотрел на свои пальцы. Порезы от разлетевшегося по трюму разбитого стекла затягивались с невообразимой скоростью, и уже через минуту на бледной коже пирата не осталось ни намёка на последствия от удара по зеркалу. — И откуда же ты знаешь ответ? Луна не отводила внимательного взгляда от Сонхва. Как ни странно, он перестал наводить на неё тот страх и ужас, которые она испытала, увидев капитана Пака в первый раз. Сейчас она просто смиренно ожидала его дальнейших действий. — Несложно догадаться, — не колеблясь, ответила девушка. — Нужно всего лишь собрать слова воедино. — Несложно, говоришь? — Сонхва с подозрением прищуривается, делая пару шагов к клетке с Луной. — Я вижу, ты чересчур много знаешь. — Я же говорила, что могу быть вам полезна. В первый наш разговор. Помните? Чем быстрее вы доберетесь до Трезубца, тем быстрее я увижу сестру. Сонхва поражался хладнокровию этой девушки. Даже если она и боялась его, то умело скрывала все свои эмоции и страхи. Иногда ему казалось, что она слишком спокойна для человека, находящегося в плену. — Отлично, — спустя минуту молчания говорит Сонхва. — Докажи, наконец, что твои слова — не пустой детский лепет, — добавил он и направился к лестнице. Луна хотела было уже выдохнуть, но капитан остановился на первой же ступени. — Только вот меня смущает одно, — сказал Сонхва, обернувшись через плечо на Луну. — Слишком уж ты энергична для человека, который не ел почти трое суток. Сердце Луны пропустило удар. Она невольно бросила взгляда на Юнхо, но было уже поздно. Сонхва посмотрел на него первый. — Пленники должны выглядеть как пленники, а не как откормленные свиньи на скотобойне, — слова явно предназначались не Луне, а парню, ведь Сонхва смотрел именно на него. И смотрел пристально, не отводя взгляда, будто зная все наверняка. — Тебе тоже нужно кое-что доказать, Юнхо. Например, свою верность мне. Веди её на палубу, — сказал он и поднялся по лестнице, оставляя парня наедине с Луной. Пират постоял немного в недоумении, а затем принялся отпирать замок на клетке. — Стой, — Луна схватила парня за руку, когда тот уже направлялся к лестнице. — Что бы он ни попросил, сделай это, — сказала девушка, смотря прямо в глаза Юнхо. — Насколько бы сложно это ни было. — Я и без твоих указаний это знаю. И с чего ты взяла, что это может быть сложно? — В конце концов, ты не смог оставить меня голодать. И капитан начал терять к тебе доверие. Поэтому верни это доверие, пока не поздно, — Луна подбадривающе сжала пальцы на запястье Юнхо и кивнула ему. Девушку выволокли на палубу. Луна никогда не видела столько сумеречных в одном месте. Они все присутствовали на корабле, но не собирались такой толпой. Хотя откуда Луна могла знать, если всё время сидела взаперти? В любом случае, как только она увидела пиратов в чёрном, смотрящих на неё бесстрастными взглядами, сразу поняла, что сегодня ей явно достанется. Сонхва прошёл вперед, а Юнхо толкнул девушку к нему. Луна споткнулась, но равновесие удержала. Капитан «Авроры» остановился и развернулся к девушке. Она не показывала ни единой эмоции, хотя, признаться, в этот момент ей было действительно не по себе. На палубе стояла мёртвая тишина. Сумеречные молчали, прячась за масками безразличия. Луна выловила взглядом Минги. Пират вышел из толпы и отдал Сонхва массивную плеть. Тот оглядел предмет и, подняв взгляд, протянул его Юнхо. — Пять ударов плетью, — сказал он своим обычным холодным тоном, не отрывая взгляда от Юнхо. — Приступай, — капитан кивнул стоящему рядом Минги, и тот, не медля, подошёл к Луне, опуская её на колени спиной к Юнхо. — Нет, стойте! — девушка пыталась вырываться, но её попытки были ничем по сравнению с силой Минги. — За что? — оказавшись на коленях, спросила Луна и посмотрела на Сонхва. — Что я сделала? — А ты тут ни при чём, — совершенно спокойно отвечает капитан, всё ещё не отрывая взгляда от Юнхо. — Просто хочу преподать небольшой урок. Чего же ты медлишь? — нетерпеливо спрашивает Сонхва. — Хочешь, чтобы за тебя это сделал Минги? Юнхо не оставалось ничего, кроме как принять протянутую плеть. Он посмотрел на Луну. Та тяжело дышала. Минги, всё это время стоящий рядом с ней, одним рывком разорвал платье на спине девушки. Луна дёрнулась, но кричать не стала, прекрасно понимая, что это бесполезно. Сумеречные не издали ни звука. Только сейчас Луна почему-то обратила внимание на то, насколько члены этой команды отличаются от пиратов на «Иллюзии». Команда Хонджуна была живой. Да, порой они были мерзкими до тошноты, но они были людьми. Сумеречные же по сути своей являлись лишь безэмоциональными куклами. И тишина, царящая на палубе даже в такой напряжённый момент, только подтверждала это. Девушка обернулась на Юнхо. Тот стоял, сжимая рукоять от плети до такой степени, что костяшки его пальцев побелели. Его взгляд был вполне осознанным в отличие от других. Луна знала, что он не хотел этого, что он не собирался бить её, но другого выхода не было. Поэтому она еле заметно кивнула ему. И тогда парень, замахнувшись, подарил ей первый удар. Под конец Луна не чувствовала собственной спины. Её крики пронзали тишину, стоящую на палубе, и когда они затихли, был слышен лишь шум волн, бьющихся о борт корабля. Плеть выпала из рук Юнхо, как только он закончил. Сонхва лишь довольно ухмыльнулся, наблюдая за растерянным парнем. — Отлично, — он присел возле обессилившей Луны и, сжав пальцами её подбородок, заставил посмотреть на себя. — Завтра я приду за разгадкой. И если у меня её не будет, я найду твою сестру и обращу её у тебя на глазах. Ну, или она сама найдет меня, — капитан поднялся и вновь посмотрел на Юнхо. — Надеть кандалы и запереть. Луна никогда так не радовалась своему возвращению в клетку. Железные кандалы больно натирали запястья, но эту боль невозможно было сравнить с пламенем, которым было объято всё её тело. Свежие раны горели, и Луна буквально чувствовала, как кровь стекает по её спине. Юнхо усадил её в клетку и, сняв с себя накидку, накинул её на плечи девушки. Луну трясло, но вовсе не от холода. — Чёрт, — прошипел Юнхо, сжимая плечи девушки. — Ты не должна была через это проходить. — Ты не виноват, — шепчет Луна. — Я знаю, ты не хотел этого. Сонхва заставил тебя… — Прекрати! Хватит говорить, что я не такой, как они. Я сумеречный. Я… такая же тварь… — Юнхо стиснул зубы и потупил взгляд. Было видно по его лицу, насколько сложно ему даётся эта борьба с самим собой. Он явно проигрывал своим внутренним демонам. Точнее пытался проиграть, но только врал сам себе. — Нет, — качает головой Луна, поднимая на парня измученный взгляд, с трудом пытаясь не выдавать своей боли. Даже в такой момент она не думает о самой себе. — Иначе откуда эти эмоции. Посмотри на себя, — девушка с трудом подняла руку и положила ладонь на лицо Юнхо, осторожно проводя пальцами по его щеке. Всё ещё холодный. — Тебе больно. Ты чувствуешь. Признайся себе уже. Юнхо замер на месте, будто боялся, что спугнет девушку. Он медленно коснулся пальцами ладони Луны. Странное чувство засело в груди. Будто что-то пыталось вырваться наружу. Умирающее сердце всё ещё пыталось просить о помощи. И Луна слышала его. Слышала, как Юнхо безмолвно кричит, желая освободиться от оков, держащих его на этом корабле. Он больше не мог терпеть. Эта девушка не должна была пострадать от его рук. Где-то он совершил ошибку. Где-то он оступился. И не мог позволить себе оступиться ещё раз. — Ты права, — сказал Юнхо, смотря в бездонные тёмные глаза Луны. — Я чувствую. Я чувствую, что не хочу подчиняться капитану. Я всё ещё жив. И не хочу умирать.***
Весь день Хьянсу чувствовала себя так, будто ходит по лезвию ножа. Косые взгляды и неодобрительные комментарии со стороны пиратов в её сторону только подкрепляли её неуверенность в своем существовании. Девушка не хотела высовываться из своей каюты, но ей казалось, что она сойдёт с ума, если просидит там ещё хотя бы минуту. Бёль исчезла не пойми куда, а о Хонджуне Хьянсу даже думать не хотела. Слишком больно было вспоминать и понимать, что капитан, скорее всего, либо забыл о случившемся, либо жалеет об этом. Но в конце концов самобичевание загнало девушку туда, куда, по идее, она не должна была соваться вообще. В нижней части корабля, где обычно спали матросы, было тихо. Лишь несколько голосов, доносящихся с конца помещения, заставили Хьянсу пойти на поводу у своего любопытства. — Ты в своём уме? — возмущался грубый голос. — Неужели действительно собрался пойти против капитана? — Я, как раз таки, в своём уме, — отвечал ему второй. Хьянсу прислушалась, старательно прячась за ближайшими бочками с порохом. — Безумцы те, кто до сих пор считают, что наш многоуважаемый капитан всё ещё заслуживает доверия. — О чём ты говоришь? — недоумевает первый пират. — А ты подумай своей тупой башкой. Хонджуну плевать, что происходит на борту, он занят только поиском своего дурацкого Трезубца. А кто знает, существует ли этот Трезубец вообще? — Я согласен, — вторил ему третий голос. — Столько времени он гоняется за Трезубцем, но этот поиск не оправдан. Кажется, он помешался. И позволил этому сопляку Чхве Сану чинить невесть что на корабле. Хьянсу осторожно высовывается из-за бочки, оглядывая пиратов. Их было четверо, и заговорил как раз последний: — Он ненормальный. Чёртов садист. Пора нам избавиться от него. И от капитана Кима тоже. Слишком уж он засиделся на своем посту. — Вот именно, творит, что захочет, — злится второй. — Приволок баб на корабль. Еще и сумеречные в спину дышат, а ему хоть бы хны. — И ещё эта девчонка, — агрится третий. — Водила нас за нос целых три года. Подумать только — нами командовала баба! Уж чего я точно не потерплю, так это того, чтоб мне указывала женщина. Первый пират, до этого высказывающий недовольство, нахмурился. — И что вы тогда предлагаете? Бунт? Вчетвером мы всё равно бессильны. Один из его собеседников посмотрел на него с хитрой ухмылкой. — А кто сказал, что мы одни, — он обвёл помещение многозначительным взглядом. Пираты спали, и никто не ответил, но он явно имел в виду то, что и спящие согласны с его доводами. У Хьянсу от услышанного кровь застыла в жилах, а сердце забилось с бешеной скоростью. — И каков наш план? — спросил третий пират. Его собеседник помолчал, прислушиваясь к царящей в помещении тишине. — Мы вполне можем обойтись без шума и не бунтовать, — уверенно заявил он. — Как это? — не понял первый. Другой заговорщицки усмехнулся. — К счастью, кок на нашей стороне. А сейчас как раз время ужина. Хьянсу поняла, что времени на игру в прятки у неё больше нет, поэтому со всей дури рванула со своего места в сторону лестницы. — Держите девчонку! — раздалось за спиной, но девушка даже не обернулась. Она была почти у лестницы, когда путь ей преградил откуда не возьмись появившийся матрос. Но Хьянсу не остановилась. Замахнувшись, она одарила его смачным ударом в лицо, но кто-то схватил её сзади и локтем ударил прямо по спине, покрытой свежими ранами. Девушка вскрикнула и упала на колени, потеряв равновесие. Это стало её ошибкой. Руки мгновенно закрутили за спину и сжали мертвой хваткой. Хьянсу обернулась через плечо, тяжело дыша. Пираты не спали. Они изначально заметили её и просто ждали удобного момента, чтобы поймать. Это всё было ловушкой. Один из тех пиратов, участвовавших в разговоре, медленно подошёл к Хьянсу. — Ну что ж, милочка, ты не успела. Придётся тебе прощаться со своим излюбленным капитаном, — со стороны пиратов послышались мерзкие смешки. — Потому что этот ужин будет последним в его жизни. — Зато самым вкусным. Хьянсу не слышала смех, волной прокатившийся по помещению. Она лишь зло сверлила взглядом стоящих перед ней пиратов, пытаясь придумать способ освободиться.***
— Ты действительно собираешься биться с сумеречными? — Сан, вальяжно закинувший ноги на стол, посмотрел на стоящего у окна Хонджуна. Тот задумчиво вглядывался вдаль до тех пор, пока друг не подал голос. Обернувшись на Сана, он постоял так ещё несколько секунд, а затем подошёл к столу и принялся закуривать сигару. — У тебя есть идеи получше? — спросил он, вновь посмотрев на Сана. — Бесконечно бегать друг от друга, например? Хороший выход для трусов… — Помнится, ты сам не хотел сталкиваться с Сонхва, — Сан с подозрением прищурился. — И кто из нас здесь трус? — в его голосе слышалась издевка, но Хонджун не воспринял слова мужчины всерьез, прекрасно понимая, что тот не собирался тронуть его чувства. — Ты знаешь, почему я не хочу лишний раз сталкиваться с Сонхва… — Да-да, потому что ты либо убьёшь его, либо проиграешь ему, и ни один из вариантов тебя не устраивает, — закончил за капитана Сан. Тот лишь кивнул, подтверждая его слова. — Но сейчас не самое подходящее время. По мне так, на корабле неспокойно. Нужно решать, что делать с Хьянсу, — при упоминании девушки Хонджун мгновенно напрягся, но виду не подал. — Да и девчонка расклеилась, — продолжал размышлять Сан, имея в виду Бёль. Ким как-то странно покосился на друга, но тот, кажется, его взгляда не заметил. — У меня такое чувство, будто у нас осталось совсем мало времени для того, чтобы найти Трезубец, — Хонджун выдыхает изо рта клуб дыма. — Нам нужно поскорее понять, где он находится. А для этого нужен блокнот. И Ким Луна. Ёсан прав — стоит рискнуть прямо сейчас. К тому же, он уже отследил «Аврору»… — Туманная бухта… — задумчиво протянул Сан. — Ёсан сказал, что они направляются именно туда. — Даже Сонхва нужно время, чтобы разобраться с тем, что делать дальше. Думаю, они остановятся там ненадолго, так что мы сможем их нагнать, — рассуждал Хонджун. — Это опасное место, Джун. Ты ведь знаешь об этом? — спросил Сан с серьёзным видом. — Много кораблей потонуло в этой бухте. Говорят, туман, что стоит там круглый год, может помутнить твой рассудок… — И это говоришь мне ты? — усмехается Хонджун, в очередной раз закуривая. — Насколько я знаю, тебя подобные вещи не страшат. — Меня-то нет, но всю остальную команду — ещё как. Сумеречным дела нет до этого тумана — он на них просто не действует. Что же до обычных людей… — Что-то мне подсказывает, что Туманная бухта — далеко не самое страшное, что встретится на нашем пути. — Ты прав, — тут же соглашается Сан. — Самое страшное нам уже повстречалось — истеричка по имени Ким Ханбёль, которая и втянула нас во всё это. Хонджун посмотрел на Сана задумчивым взглядом. — Мы сами во всё это втянулись, Сан-и, не забывай. Мы сами начали это, мы и закончим. В этот момент дверь в каюту открылась, и появился мужчина с подносом в руках. — А вот и ужин, — Сан мгновенно воодушевился, скидывая ноги со стола и принимая удобную позу. Хонджун тоже потушил сигару и сел в своё кресло, наблюдая, как матрос раскладывает еду на столе. Закончив, он удалился, оставляя Хонджуна и Сана наедине. — Всё-таки есть преимущества в статусе капитана, — усмехается Сан, откупоривая новую бутылку с соджу. — Нормальная еда. Губы Хонджуна трогает легкая полуулыбка, и он, подождав, пока Сан разольет алкоголь, наконец приступает к трапезе.