Благородная сила

      Фритц рассказал учителю о ситуации, которая произошла с ним и Герцогом, потому как сам он разобраться не мог. Хейн его внимательное выслушал и задумался. — Думаю, я понял всё, что вы рассказали. Хорошо, но, может, сами для начала попробуете, а я помогу. Ребёнок рассматривал свои колени, сидя на стуле. — А ничего, что мы уже должны были урок начать? — тихо спросил мальчик. Он долго и подробно вёл рассказ, что не заметил даже, что время начала уже давно прошло. — Ничего. Вы справляетесь со всем, что я даю, так что один день мы точно можем посвятить на разбор ваших мыслей. Итак? — Я не знаю почему он разозлился… Не мог же он из-за того, что я его перебил так осерчать? — Определённо нет, — учитель покачал головой. — А что тогда? Я не понимаю. — Боюсь, что вы ненароком обидели господина Адалхарда. Он всегда относился к вам с добротой и прощал ваши дерзости и неуважительное отношение. А вы сказали ему, что для вас это всё, как бы мне правильно выразиться… Ненужные подачки. Да, так будет доходчиво. — Я обидел его? Я не хотел, Я… Я… Я думал, это он пытается меня обидеть, а оказалось… — мальчик стукнул себя по коленке. — Я дурак. — Это не так. Вы ребёнок и вам сложно. Уверен, Герцог уже обдумал ситуацию и пришёл к такому же выводу. Поэтому не стоит так переживать. — Вы не можете быть уверены… — Я достаточно хорошо знаком с ним, так что могу, молодой человек, — спокойно ответил Хейн, и не было и мысли о том, что это неправда. Ребёнок замолчал и долго думал, закусив палец. Хейн тоже молчал, дабы не потревожить ход осмысления. В комнате стояла тишина. Было слышно лишь тиканье двух карманных часов: одни, лежащие у мужчины на столе, а вторые те, которые Фритц почти всегда и везде таскал с собой. — Он простит меня? — наконец спросил мальчишка, подняв голову. — Несомненно, если вы извинитесь. — Я извинюсь! А почему, ну, вы тоже со мной на "вы", но это совсем по-другому. Почему? — Ибо я и не начинал по-другому с вами разговаривать. И, предугадывая ваш вопрос, не собираюсь. Вы — мой ученик, к которому я отношусь с уважением. Были бы вы оболтусом — я бы, скорее всего, изменил бы стиль общения, но с вами этого не потребуется. — Можно считать за комплимент? — Если вам так хочется, — Хейн хмыкнул. — Предлагаю пообедать чуть раньше, дабы вы сумели все же поесть без бешено колотящегося сердца. Что скажете? — Спасибо. — Пойдёмте, — мужчина положил руку мальчику на плечо. Удивительно, что те часы, которые обычно уходят на занятия, они потратили на обсуждение.

***

      Ребёнок мялся у порога, пытаясь выровнять дыхание и успокоиться. Поправил ворот рубашки, отряхнул штаны и постучал. Услышав «войдите», мальчик зашёл. Адалхард стоял у окна. Он обернулся на вошедшего и окинул его строгим взглядом. — Г-осподин, я… Простите меня, я не подумал. — Присядьте. — Мне правда жаль, я не считаю так, я ценю то, что вы сделали для меня, правда, — мальчик жалобно всхлипнул, но садиться не спешил. — Простите, Господин! — Будьте добры, присядьте. Я обдумал то, что было с утра и решил… — Нет! — мальчик было уже сел, но от таких слов подскочил. — Пожалуйста! Не выгоняйте меня! Я буду ещё больше стараться, никогда и слова без разрешения не скажу! Дерите хоть каждый день, я вытерплю! Только не выгоняйте и не… Не убивайте, Господин. Герцог сжал переносицу пальцами и прикрыл глаза. — Помолчите и дослушайте, — непривычно резко велел Адалхард. Мальчик вздрогнул. — И сядьте наконец. Иногда вы невыносимы. — Простите, Господин… — Фритц вжал голову в плечи и присел на краешек стула. — С этого момента я для вас либо Ваша светлость, либо господин Адалхард. Мне стоило с самого начала установить данные рамки, тогда бы вы не чувствовали себя столь несчастным, — Герцог серьёзно смотрел на ребенка, тот хотел поспорить, но вовремя закрыл рот и просто кивнул. — Как только вы прибыли со мной в поместье, я назвал вас своим воспитанником, но, видимо, вас это не впечатлило. Что ж теперь вы прочувствуете это в полной мере. Никакого спуску до тех пор, пока вы не докажете, что можете вести себя как следует. Это понятно? — Да, Гос… Да, Ваша светлость, — слезы обиды так и рвались наружу, но Фритц держался. — Тогда на лавку. Ребенок быстро стянул с себя одежду, предварительно вытащив из кармана платок, и аккуратно сложил ее на стуле. Закусив белый кусок ткани во рту и подтянув рубашку до лопаток, лег. Адалхард вытащил из рядом стоящего ведра тонкий прутик и взмахнул им в воздухе, после чего пропустил его через кулак, убирая лишнюю влагу. Свист. Удар. Взбухающая тонкая красная полоса на белой коже. — Больше никакого неуважительного, — мужчина положил три удара подряд, заставляя мальчишку вжиматься в лавку. — Грубого и недостойного поведения. Розга опустилась еще трижды на самый верх бедер, после чего была отброшена в сторону и заменена на новую. Фритц тихо кусал платок, из всех сил заставляя себя лежать ровно. — Никаких перебиваний или встревания в чужие разговоры, — четко проговорил герцог, опуская розгу на задницу мальчика после каждого слова. — И если я еще раз услышу, как вы называете себя ничтожеством или кем-то подобным, то даю вам слово, буду сечь каждый день на протяжении месяца. Адалхард выдал еще десяток и отбросил измочалившуюся розгу на пол. Он смотрел на всхлипывающего ребенка, усердно жующего платок. Он выдохнул и опустился на пол рядом с головой Фритца и положил ему руку на затылок. — А что вы ожидали? Придется справляться, — мягко произнес Герцог, гладя вздрагивающего мальчишку по волосам. — Вам теперь всегда жить в этом мире, если, конечно, не хотите уйти. — Н-не хочу, — тихо и непонятно из-за тряпки во рту ответил ребенок. — Успокаивайтесь и ступайте к себе. Это ваша не первая и не последняя порка, переживете, — еще раз взъерошив волосы мальчику напоследок, Адалхард поднялся на ноги и пересел к себе за стол. Он думал, что ребенок вскоре сам поднимется, но когда тот совсем стих и пролежал на лавке больше получаса — стало очевидно, что Фритц уснул. Герцог усмехнулся. Как мальчишка умудряется засыпать в подобных ситуациях? Адалхарду ничего не оставалось, кроме как позвать Дмитриха и попросить отнести ребенка в постель, предварительно вынув мокрый насквозь платок из зубов.