Львёнок, который хотел выжить

      Рафаэль развернул на столе изученный им дорожный атлас и поочерёдно оглядывал сонные помятые лица своих братьев. Да уж, в чем-то у него было гораздо больше опыта, в отличие от остальных ниндзя клана.       Младший их семейства выглядел хуже остальных. Душа компании прошлым вечером явно махнул лишка. Майки всегда нравилось то, что искрит, пузырит, задорно пахнет и оставляет после себя сладкое послевкусие. Вот ему житейский урок: нельзя идти на понижение градусов. А в его случае — еще и скакать, как зеленый попрыгунчик, по разной крепости напитков, будто бы впервые дорвался до запретного плода.       При взгляде на семью в памяти Рафаэля всплывали картины былой жизни, по сей день согревающие своим теплом.       Однажды в душный летний вечерок июля любитель оранжевого впервые разделил с ним заслуженную бутылочку яблочного сидра. И Рафаэль считал, что имел на это полное право. Ведь им удалось предотвратить ограбление маленького магазинчика, и его владелец точно был бы не против вознаградить двух спасителей за оказанную помощь.       Ох, как же тогда Лео вышел из себя, узнав, что его темпераментный брат прихватил с собой напиток, да еще и распил его на пару с самым «невинным» членом семьи, который везде расплачивался ракушками. Ну, у младшего была на этот счет своя особенная мораль, и вовсе не серого цвета. Майки свято верил в то, что брать чужое нельзя, но вот если предложить обмен — то не видел в этом проблем. Хотя кто-то мог посчитать, что коробка свежих пончиков взамен на бусы из ракушек — не самая выгодная сделка.       Дони сейчас опирался локтями о стол, уставившись в дымящуюся кружку крепкого чая, туманившую линзы очков. Пить вместе с ним было той еще забавой. Раф помнил тот пасмурный скучный день в конце сентября, когда его гениальный брат предложил опробовать с ним виски. Черт, а ведь мастер сай должен был догадаться, что это — очередной эксперимент, а не внезапная братская пьянка, случившаяся тогда впервые. Но Раф был не против стать подопытным кроликом в руках умной черепахи, особенно к концу исследования, когда Дони вдруг вывернуло на все его записи. Желудок гения не вписался в расчеты и запорол алко-проект. И Рафу пришлось тайком тащить икающего брата из лаборатории в ванну, чтобы смыть с него последствия пробы алкоголя.       И все бы ничего, если бы он не наткнулся в тот момент на Лео. Не будь на его плече Дони, то он бы прописал кулаком под ребра лидеру, утверждающему, что именно Рафаэль пагубно влияет на младших.       Проведённые в наказание шесть часов в «Ха-Ши» осенили светлую голову под красной банданой, и Рафу пришлось в отместку замыслить коварство. Несколько месяцев выжидания, поиска необходимых ингредиентов — и план был реализован: Дони раздобыл вишневый ликер, Майки пропитал им бисквит, Лео с наслаждением его съел и неизбежно был зачислен в клуб «выпивох». Вот так в солнечное субботнее утро морозного декабря вишневая настойка посрамила честь лидера, понизив его моральную планку, до которой, скрипя зубами, можно было хоть как-то дотянуться, и Рафаэль был чертовски доволен собой.       Порой он удивлялся сам себе: отчего помнит все эти даты незначительных событий? Быть может, оттого, что их жизнь не была радужной сказкой с феями, единорогами и дождем из блесток, и каждый, даже самый крохотный, радостный момент так ярко запоминался.       Что же… О былом он поностальгирует позже, а сейчас необходимо растормошить это сонное царство.       — В общем, так, — зеленый палец прошелся по матовой поверхности бумаги, привлекая внимание к извилистым линиям, — поедем на юг приблизительно миль семьдесят, дальше свернем по направлению к озеру Сабин… и после Рекнора останется всего ничего.       Лео внимательно рассматривал маршрут, убеждаясь, что иного подъезда к загадочному отелю нет. Им необходимо будет где-то спрятать трейлер и через лесной массив своим ходом пойти на разведку.       — Согласен, — передвинув карту к Донателло, лидер продолжил задумчиво размешивать в стакане антипохмельную суспензию.       Бурная ночь, проведенная с Евой в уединенном трейлере, пока остальные спали в отеле, отдавалась Леонардо приятной усталостью в теле, но вместе с тем и совестливым укором оттого, что он отметил поутру скованность в движениях девушки. Ночная активность принесла ей бо́льшую утомленность, чем ему. Жаль, что у лидера не было возможности погрузить Еву в горячую ванну и дать ей то необходимое расслабление, которое, вероятно, должно нравится всем девушкам. Смотря в водоворот пахнущей лимоном жидкости, Лео улыбнулся своим мыслям, представляя себя с Евой в белоснежных облаках пены. Вот только где бы ему найти подходящего размера теплую гавань для них двоих? Может, удастся найти джакузи?       — Миль за двадцать попробую выйти на их радиочастоты, — голос Дони проник сквозь фантазии лидера, возвращая его в реальность за кухонный стол.       Оставив братьев обсуждать детали путешествия, Лео понес Еве готовый обезболивающий напиток. Настало его время поить свою девушку из трубочки, вот только вместо коктейля в нем было лекарство.       — Когда мы поедем? — она отвлеклась от глотка, смотря на Леонардо полураскрытыми глазами.       — Нескоро, ближе к вечеру, — дождавшись, когда стакан окажется опустошён, лидер прикрыл нагие плечи девушки, и та вновь уткнулась в подушку.       Пока Сью и Ева спали, а братья приходили в себя после вчерашней попойки, в которой они существенно сократили запас алкоголя в баре отеля, лидер вновь вернулся к изучению буклета и того, что было на нем написано синей авторучкой.       Почерк и вправду был неразборчив, хотя их друг не славился успехами в каллиграфии. Но, судя по всему, Сэм писал впопыхах, и это заставило Лео обдумывать все возможные причины тому.       Отчего их друг не оставил подсказку в той самой комнате, куда первым же делом побежала Сью? Может, потому, что Сэм решил выбрать самое видное и ключевое место, где любой путник смог бы заметить указание на убежище. Но найди раньше кто-нибудь другой этот единственный буклет, забрал бы его с собой, как сделали и они.       Лео старался не судить людей по себе — но окажись в такой же ситуации, как Сэм, он, черт бы его побрал, перечертил бы баннеры по всей стране в надежде дать знать своей любимой о себе.       И что заставило друга писать в такой спешке? Неровность почерка и обрывистость фраз явно указывали на это. Но отель в испанском стиле не выглядел, как место побоища, а поблизости не было ни одного зомби: ни их трупов, ни следов от ходячих мертвецов. Даже содержимое бара оказалось нетронутым, а ведь люди бы не погнушались заняться мародёрством.       Лидер снова и снова вчитывался в слова: «Всем, кому необходимо убежище. Здесь безопасно. Вход через главные ворота».       Если Сэм надеялся, что записку найдет Сью, отчего не оставил упоминание о себе или же не адресовал послание ей?       Лео не знал, как давно было написано то послание. Как жаль, что он не заметил письмо раньше остальных. Пыль, как верный помощник, смогла бы подсказать ему ответ, но была стерта с глянцевой поверхности еще до того, как подсказка оказалась в его руках.       На все эти вопросы лидеру необходимо было найти ответ. Слишком уж много подозрений у него возникало.       Путь до «Лазурных вершин» составит не больше двух часов. Но не могло быть и речи о том, чтобы сразу же направиться к парадному въезду. Лишь только с наступлением ночи они смогут выдвинуться на разведку. И для этого им необходимо подготовиться. ***       Радиоприемник настойчиво молчал, на какую бы частоту ни выходил Дони. Из динамика выливалось мерное шуршание белого шума, и только изредка — резкие, колющие слух механические стрекотания. Либо им не хватало мощности раций, чтобы уловить нужную волну, либо в этом месте стояли «глушилки». И если речь идет о последнем, то они будут иметь дело с весьма непростыми людьми. А на этот риск лидер совсем не готов был пойти.       Не сразу, но они смогли найти укромное местечко для «Тартаруги». Большой трейлер кое-как втиснулся на лесную прогалину, окруженную сосновым массивом и редким кустарникам. Пришлось изрядно повозиться, чтобы замести за собой следы от протекторов шин, что разрыхлили землю.       Солнце вот-вот уже сядет, и последние растаявшие лучи света ознаменуют начало их похода. Три мили сквозь лес, и они окажутся у парадного входа отеля. Дони снабдил каждого рацией, биноклем и прочими приспособлениями для будущей разведывательной операции.       — Из дома ни ногой, пока мы не вернемся, — Лео предупреждающе выставил палец вперед, указывая на Сью и Еву, сидевших на диване перед ним.       Хоть Сью не терпелось поскорее вбежать в «Лазурные вершины», но она кивнула, соглашаясь, что без разведки — никуда.       — Пора, — Дони проверил крепления множества небольших сумок, что были навешены на нем, и первым вышел из трейлера.       Ева сжимала в руках планшет, хотя знала, что радар не добивает до цели. Дони пока не успел приспособить более усовершенственную модель устройства, что, по его словам, должно было существенно расширить диапазон обхвата территории. Но они не могли себе позволить ждать столько времени.       — Когда вы вернетесь? — Ева подскочила за Леонардо и с тоской смотрела на него. Эта нежная забота проникла в лидера вместе с теплом ее ладоней, прижатых к широкой груди, оно просачивалось и заполняло собой тревожный вакуум через броню его собранности и решимости. Она переживала не меньше, чем сам лидер, который скрывал ото всех, как и до́лжно, свои волнения и опасения.       — Вернусь прежде, чем проснется первая птица, — и с легким поцелуем в нежные губы Лео погладил лицо любимой и вышел следом за братьями. ***       Множество сотен часов в отработке мастерства скрытности и слежения приносили свои плоды.       Взобравшись на величавые кедры, цепляясь к стволам тактическими перчатками с когтистыми шипами на ладонях, черепахи заняли высоту, наблюдая за открывшимся перед ними видом.       Большой отель был окружен двухметровым кованым забором, искусно отделанным витиеватыми узорами, и каждые пару ярдов вдоль преграды возвышались кирпичные столбы.       Лидер, как и его братья, похвально оценил сколоченные из дерева «ежи» как дополнительную преграду.       Центральная часть здания достигала семи этажей и каскадом в стороны снижалась до двух, смахивая издали на гору. На внутренней территории вдоль ограды были выстроены самодельные бревенчатые вышки, в каждой из которых находилось по стрелку.       Лео прокрутил колесико на бинокле, увеличивая четкость, и разглядывал одного из людей. Мужчина скучающим взглядом осматривал периметр кромки леса, удерживая на своем плече винтовку с оптическим прицелом. Однотипность одежды, что была на стрелках, указывала на их принадлежность к каким-то силовым структурам. Все на лицо как один: короткая стрижка, подтянутый торс, зоркий профессиональный взгляд, выискивающий цель.       У въезда в отель по прямой линии «елочкой» были припаркованы внедорожники разных мастей. «Неплохая организация», — в очередной раз оценил лидер, ведь в случае необходимости колонна машин сможет оперативно выехать друг за другом в шахматном порядке. Тот, кто наводит порядки в этом месте, явно не из простых и знает толк в тактике.       В сгущающемся сумраке на территории отеля стали зажигаться факела. Судя по тому, как коптился воздух от них, люди использовали масляное горючее. Видимо, у них был неплохой запас горючей жидкости, поскольку огненные светила были расставлены вдоль всех основных дорожек, ведущих к зданию.       Вся центральная часть открытого пространства, которая по задумке архитекторов должна служить декоративной прогулочной зоной с клумбами, была засажена ровными грядками и возведенными теплицами.       Еще несколько людей все в той же серо-черной камуфляжной форме расхаживали вдоль забора. Остальные живущие здесь прогуливались по территории и, как было видно, совсем не боялись сторожил, а даже напротив, почтительно кивали им и расходились по своим делам.       Сложно было на первый взгляд сосчитать даже приблизительное количество людей, живущих в этом убежище. Многие с приходом темноты скрылись в здании, из окон которого тут и там мелькали огоньки света.       Однако ниндзя планировали исполнить миссию своего похода и проникнуть во владения, дождавшись своего часа. Лео не знал повадок жителей этого места, но мог предположить, что смена патруля должна была случиться в середине ночи, чтобы отдохнувшая смена смогла простоять до следующего утра.       Подав сигнал братьям, Лео спустился с дерева, и решив разделиться, они пошли парами в обход здания, скрываясь в лесу.       Картина с обратной стороны была та же. К забору практически не подступить. Лишь несколько просветов между шипастыми «ежами». С задней стороны здания, как и демонстрировалось на буклете, обещающем игру в гольф, виднелось огромное поле. Только вот вместо ровного подстриженного газона участок был разделён на сегменты. Один из них был устлан колосками ржи, чуть поодаль простирались высокие побеги кукурузных стеблей, остальная же часть была засажена прочими растениями: от картофеля до капусты. И вся эта агрокультурная красота была окружена дощатым забором и по классике жанра — вбитыми под углом острыми кольями.       Ходячие мертвецы не отличались сообразительностью, посему и натыкались на все эти «ежи». И на сей раз Леонардо вынужденно положительно оценил отношение этих людей к безопасности.       Еще один молодой стрелок по ту сторону забора наблюдал со своей вышки за лесом, в котором прятались братья. Тому ни к чему было смотреть на кроны деревьев, где среди зеленой листвы за парнем следили два расчётливых синих глаза.       — Не торопись, — Лео растягивал слова, предназначавшиеся Майки, который удерживал натянутый в сторону вышки жгут рогатки.       Брат дождался своего звездного часа. Как только парень обернулся, чтобы помахать окликнувшему его жителю, Майки выпустил шарик, и тот угодил прямиком на крышу вышки.       Хоть ожидаемый хлопок и сгладила резиновая клеящаяся часть круглого предмета, парень с винтовкой вздрогнул от шума и стал оглядываться по сторонам. Как только стрелок расслабился и вновь устремил свой взгляд на поля и лес, Лео победоносно ухмыльнулся. Но это была только первая установленная ими камера, осталось оприходовать ими весь периметр, а самая сложная часть их задания была еще впереди.       — Вы там как? — из рации донесся приглушенный голос Рафаэля.       — Фисташка на связи. Все чётко, медвежонок, — ответил тому Майки, убирая рогатку за пояс штанов, — с нашей стороны мы отработали по всем четырем вышкам.       — Сколько раз тебе повторить — не называй меня так?! — со злобным рыком проскрежетал голос Рафаэля.       — Можно попробовать зайти с западного крыла, кажется, там самая оптимальная точка проникновения, — Донателло так же, как и остальные, наблюдал за людьми в форме и пытался найти подходящее место для невидимого вторжения.       Лео вытащил планшет, нашел искомую камеру и вглядывался в изображение. Весьма неплохое место. Недалеко от ограды стояли деревянные бытовки. Осталось лишь дождаться, пока свет от факелов померкнет, давая больше возможности для маневра в темноте.       Черепахи выжидали, сгруппировавшись в одном месте. Майк и Дон, как самые меткие из братьев, должны были проникнуть за забор, чтобы со стороны бытовых зданий установить камеры на уличных фонарях, которые за неимением электричества не освещали дорожки. А Лео с Рафаэлем тем временем должны были остаться за периметром и в случае необходимости отвлечь внимание на себя.       Неведомым внутренним чувством Лео понимал, что пора начинать действовать. Вот-вот должна была подойти новая смена стрелкам, и медлить больше нельзя.       Взяв небольшую шишку в руки, Рафаэль пустил ее в опору вышки. Мужчина, уловив шум, перегнулся за перила и выискивал источник удара. Этого замешательства хватило, чтобы Майк с Дони воспользовались моментом и перепрыгнули через ограду.       Осталось только не попасться на глаза дозорным, произвести три точных выстрела из-за укрытия, и центральная часть отеля окажется под наблюдением их камер. Установленная ими аппаратура способна улавливать звуки, что и было нужно. Ведь несмотря на всю приглядность этого места, лидеру было важно знать, какие разговоры ведутся вокруг.       Взобравшись повыше на дерево, Лео старался разглядеть в темноте своих братьев. Рисковать другими было гораздо тревожнее, чем собой, но как лидер — он был вынужден идти на подобное. Две тени обошли дощатые сооружения, и первым бесшумным выстрелом камера приклеилась к фонарному столбу на самый его верх. Майки действительно был хорош в этом, оттого мастер катан и не сомневался в успехе. Шли напряженные минуты, в которые очередной фонарь был помечен камерой.       Но следующий шаг Майки заставил гулко забиться сердце лидера.       — Черт, что он делает? — шипящий голос Рафаэля озвучил тот же вопрос, что застрял в горле у лидера. Вызвать по рации младшего брата или дать тому световой сигнал к отступлению, чтобы остановить от самоубийства, Лео не мог. Любой шум может привлечь к тому нежелательное внимание.       Майки вместо того, чтобы из-за укрытия пустить в полет последнюю камеру, стал подходить ближе к открытому пространству. Крадучись, пригибаясь к земле, чуть ли не по-звериному, он рывками приближался к ведомой только ему цели. Поверни хоть кто-нибудь взгляд в его сторону, и убойная сила винтовки пробьет дурную азартную голову.       Младший брат проскользнул под опоры вышки, выпрямился, натянул до максимального упора резинку рогатки и направил ее в сторону главного входа в здание.       — Заметят, его же, блядь, заметят! — шипел в бешеном негодовании Рафаэль, сильнее вонзая «кошки» в ствол дерева. Двухметровую черепаху более не скрывала темнота. Свет от факелов играл золотистыми бликами, вычерчивая каждую напряженную мышцу на зеленом теле мутанта.       Лео с высоты своего укрытия так же, как Майки, глубоко вдохнул и задержал дыхание, словно это он был сейчас открыт, как на ладони. Само время играло с лидером дурную шутку, растягивая каждую томительную секунду в часы.       С тихим свистом резинка сорвалась из захвата пальцев, и Майки сжался в комок, исподлобья наблюдая за полетом круглой камеры. Черный маленький шар по широкой дуге пролетел через центральную часть периметра и угодил прямиком в скульптуру орла, восседающего над дверью. Лео, как и младший брат по ту сторону забора, облегченно выдохнул воздух из легких, но в тот самый момент дверь под распростертыми крыльями орла открылась, и из нее стали выходить люди в камуфляжной форме. Четыре человека направлялись прямиком к вышке, под которой замер мастер нунчаку.       Нужно было срочно что-то предпринять. Может быть, издали он кое-как и сливался с зеленой травой, походя на небольшой холмик, но стоит только людям приблизиться еще или же если Майки шевельнётся, его определенно заметят. И на благоразумность военных с оружием Лео не надеялся.       «Точно! Сигнальная ракетница!» — блестящая идея осенила лидера. Лео вытащил припрятанную за пояс небольшую картонную тубу. Нужно лишь дернуть за вытяжной шнур, вылетит светящийся состав «звёздки», и у Майки появится шанс скрыться.       Но Рафаэль первым спрыгнул с дерева, совсем не заботясь о том, что его услышат. Сорвиголова бежал в противоположную сторону от их укрытия вдоль лесного массива, намеренно врезаясь плечами в стволы деревьев, чьи кроны подрагивали от таких сильных толчков. Лео не мешкая побежал вслед за братом, увеличивающим темп бега. Резко затормозив, он вытянул руку вверх, намереваясь дернуть за кольцо и дать обнаружить себя, но вдруг гигант в красном зарычал что есть сил.       Его рев привлек к себе внимание всех, кто находился на вышках и шел к ним. Теперь люди целились в темноту, где за стволами деревьев одна черепаха пыталась спасти другую.       Череда оглушающих выстрелов эхом расходилась по всей окрестности. Вылетавшие высококалиберные пули из винтовок без труда пробивали стволы деревьев, оставляя после себя рваные дыры и ворох взметнувшихся щепок.       Лео, успевший упасть ничком на землю, продолжал пробираться ползком от дерева к дереву туда, где должен был быть Рафаэль. За тем местом сквозь оптические прицелы следили человеческие глаза, и лидер фактически ощущал на себе стальной холод наставленных дул. Одно лишь их сейчас оберегало — густота леса. Лидер продолжал ползти в ту сторону, где в последний раз заметил мелькнувшую тень брата.       Пальба прекратилась так же внезапно, как и началась. Звон в ушах все еще трезвонил в его голове, мешая прислушиваться к звукам.       — Фисташка вызывает медвежонка… как слышно? — голос Майки возник в рации Лео, и тот же звук он уловил недалеко от себя.       — Как увижу, тьфу, прибью, — просипел через динамик голос Рафаэля.       Собственно, сам Раф, целый и невредимый, лежал плашмя на земле, усыпанный кедровыми шишками, и отплевывался от попавших ему в рот щепок и еловых иголок.       — Отходим, — облегченно выдохнув, Леонардо ответил на черепашьей радиоволне, дожидаясь, пока брат поднимется с колен. ***       — Что это с тобой? — удивленно спросила у первого вошедшего в трейлер не спавшая всю ночь Сью.       — Да так… — пожал плечами улыбчивая черепаха, продолжая тереть ушибленный затылок. — Нарвался тут на одного медведя.       — Заслужил, — буркнул Рафаэль, наградив Майки недобрым взглядом.       И сам Леонардо был не против дать затрещину своему младшему брату, заставившему его так сильно поволноваться. Но отметил и то, что Майки рисковал не просто так. Тот заприметил одно из важнейших мест, куда лидер и не надеялся установить камеру. Следить за входом в задние было не менее важно, чем за его периметром. Однако наказанием для младшего послужила размеренная получасовая лекция на тему: что такое «хорошо», а что такое «плохо». И выводом Леонардо заставил признать того, что: — «да-да, плохо — это когда не слушаешься лидера».       Проснувшаяся Ева метнулась с дивана и с разбега влетела прямиком в раскрытые для нее объятья.       «Как же приятно возвращаться домой, когда тебя там ждут любимые», — подумал Леонардо, сжимая в руках хрупкое тело девушки, льнущее к нему всеми своими плавными и мягкими изгибами. Приподняв Еву чуть выше, лидер наслаждался тем, как она по-кошачьи терлась своим гладким лицом о его неровную кожу, оставляя на ней теплые поцелуи. И до их нежностей никому не было дела: Рафаэль отправился в ванную оттирать от себя сосновую смолу и прилипшие к ней зеленые иголки и щепки; Майки сидел в обнимку с подушкой, прикладывая к ушибленному месту ледяную банку с «Мириндой»; а Дони подробно описывал Сью все то, что они увидели в «Лазурных вершинах».       Семичасовая разлука сказалась на девушке самым приятным для Леонардо образом. Выцеловывая на нем каждый участок, до которого она могла дотянуться, Ева пыталась юркими пальчиками разжать тугие ремни, удерживающие мечи за спиной.       — Нас могут услышать, — закрыв за собой дверь их спальни, он пытался остановить своей просьбой неумолимые порывы девушки, но Леонардо, вопреки своим словам, помогал ей снимать с себя обмундирование, не прерывая поцелуи.       Сквозь затуманенный желанием разум, как подарок какого-то небесного жителя, он услышал ритмичные звуки мелодий, доносившиеся из гостиной. Требовательным рукам не хватало терпения бережно снимать одежду с Евы. Звуки рвущейся ткани тонули и смешивались с нежными стонами и глубоким урчанием.       Первый толчок в теплую влажность сорвал с ее губ восторженный вздох. Тонкие пальцы Евы обвили шею, сильнее притягивая лидера к девушке. Нависая над ней, тот старался сдерживать силу своего вожделения, но с каждым разом лишь увеличивал напор, властно вторгаясь во влекущую запретную сладость. И та единственная и нужная ему, как воздух, девушка доверчиво раскрывалась навстречу, всецело отдаваясь ему.       Поцеловав тянущиеся к его лицу ладони, Лео обхватил хрупкие запястья и запрокинул их за голову Евы, удерживая своей рукой. Рядом с ней в нем каждый раз просыпалось что-то дикое, необузданное, неуправляемое, желающее только ее. Вторая рука лидера скользнула под коленку девушки, умещая ее на сгибе своей руки.       Очередные новые толчки приносили ему вздохи, сводящие с ума и обжигающие кожу.       Наблюдать за ней и чувствовать ее малейший отклик на прикосновения было так же прекрасно, как и ощущать самый пик наслаждения. Каждый стон Евы расходился в нем теплой пульсирующей волной от самого центра груди, заставляя от удовольствия прикрывать глаза.       Возможность быть любимым ею была сравнима с благословением могущественного создателя, снизошедшего до одного из неисчислимого множества своих творений.       Любить ее — все равно как ощущать себя достойнейшим столь важного и ценного подарка.       И все это вместе никак не подходило под понятия ни веры, ни правды, ни лжи, ни удачи. Могло это описываться лишь одним словом — чудо.       Трепещущая под ним девушка в лоскутках оборванной одежды желала бо́льшего, и он давал все, что только от него потребуют. Пребывая совсем на грани, Леонардо увеличивал темп и глубину входа. Кровь стучала в висках, шумное дыхание вырывалось из приоткрытых губ, все нутро скручивало от тугого желания ослабить контроль и излиться в возлюбленную. Почувствовав, как задрожала Ева, Леонардо с протяжным низким стоном, совершая глубокие резкие толчки, позволил себе взорваться оргазмом, пряча лицо в плавном изгибе девичьей шеи.       Каждый раз он умирал в ее объятьях и возрождался вновь. Она давала ему жизнь и наполняла её смыслом. Леонардо нравилось, что рядом с ней он терял ощущение времени, так ему казалось, что любой их совместный сладостный момент он мог растянуть в вечность.       Длинные стройные ноги опутали его бедро, пальцы выводили узоры на грудной природной защите, перемещаясь на открытые участки тела, принося с собой тепло и ласку. Макушка под его подбородком шевельнулась, и кончик носа Ева понежился об его шею. Уголок рта дрогнул в улыбке, и Леонардо крепче прижал к себе девушку.       Лидера сморила лишь дремота, но что-то мешало ему погрузиться в полноценный сон: некая неуловимая тень тревоги, как пугливый и застенчивый зверек, никак не хотела выходить на свет его понимания.       Из гостиной стали доходить звуки перестановки предметов. Дони вытащил из своих закромов все мониторы, которые у него были, и подключал их через сетевой разветвитель к планшету; Майки с Рафаэлем обсуждали увиденное с камер, отмечая, что это общество вполне себе цивильное; Сью все пыталась высмотреть на мониторах Сэма и, судя по отсутствию громогласной реакции, пока безуспешно.       А он лишь наслаждался близостью с любимой, что была в кольце его сомкнутых рук.       — Как ты считаешь, он там? — Ева задавала свой вопрос тихо, словно боялась потревожить спокойствие, окутавшее их.       — Хотелось бы верить. — Лидер и вправду продолжал надеяться, даже несмотря на то, что шансов практически не было. В ответ Ева протянула «угу», разделяя этим звуком его чаянья.       — А-а-а! — Сью неистово заорала на весь трейлер, и от этого вопля Ева непроизвольно дернулась в испуге.       — Вот он! Вот он! Вот он! — девушка звонко тыкала пальцем в монитор, сначала в один, затем в другой, затем в третий, следуя за перемещением своего мужа с экрана на экран.       — Очешуеть! Сэмюэль! — Майки поддержал вопль Сью, подпрыгнув на месте.       — Чтоб тебя! — радостно воскликнул Рафаэль. — Везучий же ты сукин сын!       — Нашелся, — Лео приподнялся на локте и широко улыбался Еве сквозь смех, — пойдем, познакомлю.       Лидер помог подняться девушке, освобождая ее от остатков разорванной одежды, что так и не снял с нее до конца. А после смиренно ждал, пока та оденется и причешет копну растрепавшихся волос.       — Готова? — Лео позволил себе краткий блуждающий взгляд по желанному телу и повел за собой Еву.       К моменту, как они вошли в гостиную, Сэм скрылся в здании, а Дони пытался оттереть заляпанные мониторы от отпечатков взбудораженных пальцев Сью.       — Ого, — Ева по достоинству оценила пост видеонаблюдения. На восьми экранах транслировались со всех сторон виды отеля, а из динамиков доносились разрозненные приглушенные разговоры, улавливаемые микрофонами камер.       — Увеличь, — Сью тыкнула в одну из четырех картинок центрального монитора, а Дони при помощи планшета выполнил указание, чтобы та не пропустила выход мужа.       Через пару часов ожидания Майки взмолился о блинах и занял за столом центральное место, пообещав ей неотрывно следить за экраном. Пока Ева со Сью занимались готовкой, щебеча, как две маленькие пташки, Леонардо вполглаза следил за ходом очередного футбольного матча, что так нравились Рафаэлю.       То, что их друг оказался жив, было невероятной удачей. Собственно, каждый, кто умудрился выжить в этом аду, бесспорно мог назвать себя везунчиком. В том числе и Сэм — среднестатистический городской житель Нью-Йорка, главным навыком которого, пожалуй, была только феноменальная способность к продажам чего-либо. Он-то мог уболтать кого угодно, потому и так ценился в своей компании как лучший из менеджеров, представляющий интересы фирмы чуть ли не по всей стране. Вечно в разъездах, из штата в штат, его практически никогда не бывало дома. Казалось, работа была для него на первом месте. Но весь свой трудоголизм он обосновывал единственной целью — скопить побольше денег, чтобы наконец-то со Сью уехать в ближайший пригород от шумного мегаполиса и зажить спокойной жизнью. Быть может, Сэма к этому подталкивала дружба его жены с неординарными существами, которые довольно-таки часто нуждались в медицинской помощи. Их промысел был связан с высоким риском, а травмы, полученные в боях, девушка с охотой залечивала и без просьб со стороны мутированных черепах.       Вот только планам Сэма помешал апокалипсис, так и не дав реализовать мечту. Если уж подумать, то пример их друга послужил бы кому-нибудь хорошим уроком: стремясь к глобальным целям — не забывай того, что имеешь сейчас.       Но Сью поддерживала идею мужа. Ей в целом было неважно, где находиться. «Дом — там, где сердце» — частенько говорила она. Но вот только ее сердце было вечно в разъездах.       Иногда Лео думал о том, как бы сложилась его жизнь, будь он человеком. Возможно, он бы отучился на адвоката. Или, может быть, поступил в полицейскую академию, поднялся бы по карьерной лестнице и дорос до прокурора. Или стал бы аналитиком в сфере рисков.       Что бы его ждало, не будь он тем, кем являлся? Встретил бы он тогда Еву?       Может быть, их дорожки пересеклись бы в кофейне на углу между Медисон и Пятой авеню. Ему всегда нравилось это заведение, хоть он там никогда и не бывал. Но порой не мог удержаться, чтобы не понаблюдать, как беззаботно и открыто за маленькими круглыми столиками проводили свои вечера любители кофе. Никаких тревог или волнений, просто дружеские посиделки на свежем воздухе напротив Центрального парка. Или Лео встретил бы Еву в метро в час пик, пытаясь удержать равновесие в раскачивающемся вагоне, их взгляды бы пересеклись, она бы ему застенчиво улыбнулась, а он бы собрался с духом и сделал первый шаг к знакомству.       Что было бы тогда с его братьями?       С Дони он не гадал — того бы ждал блистательный взлет на вершину научных свершений. С таким умом, как у него, рождаются раз в столетие. И будь он человеком, возложил бы себя на алтарь знаний. Но проводил бы он с братьями свое свободное время? Это вряд ли… Леонардо знал силу увлечённости гения в его проектах: тот бы и на себя времени не находил, не говоря уже о ком-либо другом.       Как бы сложилось с Рафаэлем? Буйный нрав здоровяка и в человеческом теле приносил бы тому немало проблем. За каждым его необдуманным поступком всегда прослеживалась забота. Не мог он пройти мимо того, кто нуждался в помощи, потому и влипал во все передряги. Рафу не нужно было многое: лишь место для сна, спортзал, доступ к спортивному каналу и человек, которого можно спасти. Рафа бы вряд ли прельстила служба в рядах полицейских Нью-Йорка. Тому необходимо было решать проблемы сразу и на корню, а не возиться с бюрократической машиной системы. Родился бы на свет «Ночной всевидящий 2.0» на пару с шутливым, таким же сорвиголовой, как и Раф, Кейси в хоккейной маске. И в том, что они так же бы встретились в подворотне, избивая негодяев, Лео не сомневался.       С Майки же дела обстояли не так однозначно. Неуемная активность и желание коммуницировать с любым живым существом могли повести того разными дорогами. Кем бы он стал? Политиком? А чем черт не шутит… Но однозначно было единственное — где бы Майк ни находился, там не будет скучно.       И все же то, что Лео был тем, кем родился, дало ему семью, которая всегда была рядом с ним. И именно в таком обличии он встретил свою любовь. Не чудо ли это? Видимо, и он тоже везунчик.       Влетевшая в лицо чайная ложка взбодрила лидера и вывела из размышлений. Не ожидавший подобного нападения, Лео обратил свой удивленный взгляд на того, кто был виновником этого действия.       Майки скривил лицо, выпучил глаза и смотрел в экран. Недобрый знак. Видимо, брат углядел некий подозрительный момент, который ожидал Леонардо от этого места. Все не могло быть настолько хорошо, как казалось на первый взгляд. Мастер катан мельком взглянул на увлечённых беседой между собой девушек и бесшумной походкой ниндзя приблизился к мониторам, инстинктивно закрывая их своим панцирем.       Метатель ложек ткнул пальцем в монитор, указывая, на чем необходимо сосредоточить внимание.       У больших двустворчатых белых дверей Сэм принимал из рук фигуристой мулатки ребенка. Лео пригнулся чуть ниже, чтобы разглядеть дитя. Ничего в нем необычного не было. Всего-то лишь чернявый малыш, надувающий пузыри из слюней. Ну и что? Вроде у детей в этом возрасте так принято, разве нет? И тут-то наконец лидер понял, в чем была причина кинутого в него столового прибора со стороны младшего брата. Их друг совсем не по-дружески обвивал талию незнакомки.       Вторую чайную ложку, по примеру Майки, Лео запустил в Рафаэля, следящего за ходом игры. Взрывной нрав здоровяка требовал отплатить старшему брату той же монетой, но, увидев серьезный взгляд Лео, тот напрягся и подошел ближе, успев застать, как и Дони, прощальный поцелуй парочки.       Гений увеличивал те картинки с онлайн трансляцией, в которых показывался Сэм. Ребенок, с виду не старше трех лет, доверчиво прижимался к Сэму и беспечно смеялся. Муж Сью шел по направлению к огороженной низким заборчиком детской площадке, где уже вовсю резвились другие детишки под присмотром одной из женщин этого поселения.       — Ну, чего столпились? — мастерица блинов настойчиво махала лопаточкой для жарки, пытаясь разогнать сборище черепах.       — Ой, а вот и Сэм! — Сью вклинилась в черепаший кружок, таща за собой Еву, и показала на взрослого мужчину, присевшего возле ребенка и поправлявшего тому футболку, выбившуюся из шортиков. Умилительно вздохнув, она продолжила: — Он всегда отлично ладил с детьми, смотрите, как этот малыш к нему тянется.       Ребенок наотрез отказывался спускаться с рук на землю, сжимая в своих маленьких пухлых кулачках ворот рубашки мужчины.       — Почему он плачет? — вдруг спросила Ева, наблюдая за тем, как мужчина пытался уйти, а малыш на этот раз продолжал цепляться за его штанину. Лидера одолело странное смятение, в котором он пытался придумать, что же на это ответить.       — Ну-у, это… — Рафаэль неловко пытался развеять тишину, так как молчание изрядно затянулось, а никто из братьев не знал, что сказать, поэтому ему пришлось импровизировать: — так мелкий, похоже, против находиться в детской каталажке.       — Ага, — подтвердил Майки, указывая в сторону детской площадки, — даже я бы всплакнул. Вы только посмотрите на эти качели. По-любому занозы в заднице гарантированы.       — Да, и… — замялся Лео, пытаясь разъяснить то, как Сэм по-отечески успокаивал ребенка, чертовски похожего на него, — необходимо убедить… эм-м…       — Беглеца, — подсказал Дони затормозившему старшему брату.       — Да, — растерявшийся лидер кивнул для убедительности и поспешно добавил: — беглеца в том, что побег чреват последствиями, и это не есть хорошо.       — Из пеленок еще не вылез, а уже диверсант. Сразу видно — по наклонной пойдет пацан, — подытожил Рафаэль, признавая внутри себя, что это была одна из худших его импровизаций.       — Так, выдвигаемся, — Сью вдруг заметалась по гостиной, позабыв о подгорающем на сковородке блине, и не знала, куда же ей сейчас первым делом идти. Сообразив, она метнулась в свою комнату, и по шебуршащим звукам парни убедились в правдивости ее намерений: она собирала вещи, чтобы сломя голову побежать к найденному супругу.       — Нет! — одним лишь строгим и жестким голосом лидеру удалось остановить девушку, вышедшую из комнаты. Сьюзан замерла, так и не застегнув до конца рюкзак, и недоуменно смотрела в ответ. От одного его порывистого «нет» вздрогнула не только Сью, но и Ева. Леонардо и сам не ожидал, что из него вдруг вырвется столь грозный секущий отказ. Тревожный червячок сомнения, не покидавший его с самого момента обнаружения людского убежища, казалось, с каждой минутой рос все больше. И дело тут было даже не в Сэме.       — Что значит «нет»? — прочеканила Сью, выходя из ступора.       — Это значит, что мы еще не убедились в благонадежности этих людей, — Лео на этот раз объяснил свой отказ предельно мягко. Стараясь заблаговременно примирить вот-вот готовый разразиться спор, он попросил: — Просто дай нам еще пару дней, чтобы мы всё внимательно проверили, и тогда я отведу тебя к ним.       Все четверо братьев уставились на девушку, как на мигающую световым сигналом бомбу. Как будто одно неверное движение, косой взгляд или нечаянный вздох могли привести к взрыву. Девушка медленно кивнула, опуская рюкзак, и с этим движением словно спало нависшее тяжелое напряжение в комнате.       — Вот и хорошо, — протянул Рафаэль, как сегодняшний поборник тишины, и опасливо покосился на братьев, — может, парни, на разведку?       Лидер кивнул, и черепахи стали собираться, так и не притронувшись к завтраку.       — Что будем делать? — пнув кедровую шишку под ногами, Майки обратился к братьям.       Увиденная неожиданная картина принесла с собой двоякое ощущение. С одной стороны — они были рады увидеть своего друга живым, но с другой — эту радость омрачила весьма непростая ситуация.       — Надо было сказать правду, — Дони шел впереди остальных, укоризненно покачивая головой.       — Ага, — съязвил Рафаэль в панцирь, увешанный датчиками и прочими электронными девайсами, — ну давай, сообщи: вот твой «настоящий-походу-уже-бывший муж», а вот его новая баба. Добро пожаловать в «шведскую» семью.       — Она должна знать, — непреклонно настаивал гений.       — Черт! — выпалил Рафаэль, с размаху врезав кулаком в соседнее дерево. — Ну что за хрень?! Почему с нами все время случается какая-то хрень? Почему нас в этой жизни вечно что-нибудь да нагибает?       — Дон, — Майки ускорил шаг и поравнялся с братом, — ты же умный, просчитай: какова вероятность того, что это всего лишь недоразумение?       — Недоразумение! — со злостью в голосе рассмеялся Раф в адрес мастера нунчаку. — Это ты — ходячее недоразумение! А это все полная хрень!       — Все уже достаточно очевидно, — лица Дони не было видно, но тот без каких-либо эмоций в голосе продолжил: — рано или поздно Сью все равно узнает, может, уже прямо сейчас она видит на мониторе то же, что застали и мы.       Лео шел позади остальных и не мог понять, что же сейчас он чувствует. Он пытался найти в себе отголоски злости оттого, что так паршиво обернулась к Сью судьба. Намеки на облегчение, ведь их друг действительно нашелся, был жив и здоров. Пытался обнаружить в себе хотя бы призрачную вуаль радости, потому что сложный этап пути пройден, и можно начать исполнять мечты Евы, в которых был океан, лосось, дом и он. Но ничего из этого внутри него не было, только неестественная глухая пустота.       — Парни, а давайте мы его выцепим, как-то маякнем, дадим о себе знать и… — но Майки прервал раздраженный Рафаэль:       — И что? Он нас увидит, и все само собой рассосется? Как будто и не было ничего?       — Бро, ты сбиваешь весь мой позитивный настрой, остынь, — младший, рискуя получить очередную оплеуху, все же запустил шишкой в Рафаэля. Меткий стрелок не вызвал своим поступком ожидаемой агрессии в свой адрес, однако затрещина досталась ни в чем неповинному кедру.       — Хватит, — взяв на себя привычное первенство, Лео давал указания: — рассредоточиваемся, наблюдаем и слушаем все, что кем-либо будет сказано.       Дони снабдил каждого из братьев наушниками, транслировавшими звук с камер видеонаблюдения, планшетом и биноклем.       С четырех сторон огороженного отеля братья следили за общей суетой людей.       Кто-то все еще продолжал завтракать за длинными добротно сколоченными столами, расставленными на улице; кто-то уже занимался прополкой сорняков на плодородных полях; кто-то орудовал топором, срубая за огороженным периметром деревья. Видимо, хотят расширить место для будущих посевов. Рядом с дровосеками находились люди в форме и с автоматами наперевес, охраняя остальных от нападения зомби.       К полудню Лео дождался того, кого и хотел обнаружить. Поджарый мужчина, с виду крепкий, подтянутый, со свойственной выправкой, которая бывает у любого командующего в военной профессии, по-хозяйски оглядывал угодья убежища. Зеркальные солнцезащитные очки скрывали взгляд седовласого человека. Лео выбрал на планшете ближайшую к мужчине камеру видеонаблюдения и выкрутил колесико со звуком до максимальной отметки.       Как и предполагал Леонардо, капитан диктовал приоритетные задачи своему помощнику, с виду не сильно отличавшемуся от любого другого, ходившего поблизости в униформе. У людей намечалась вылазка в ближайший город за пополнением медикаментов по просьбе местного врача. То, что в этом хорошо охраняемом поселении был врач, давало еще один плюс этому месту. Минусов Лео пока не замечал, но все же старательно пытался их углядеть, хотя бы один маленький намек на угрозу… Тем временем другой отряд должен был отправиться на охоту за крупной лесной живностью. Поселение немаленькое, людей необходимо было регулярно кормить, и они, судя по всему, неплохо справлялись и с этой задачей.       Один за другим стали выезжать внедорожники из открытых массивных кованых ворот.       Проводив колонну машин, капитан продолжил обход территории. Загорелые руки не расставались с металлической кружкой в руках. Помощнику то и дело приходилось переходить на бег, чтобы догнать своего руководителя, бодро ступающего широким шагом. И Лео приходилось с той же поспешностью переключать на планшете камеры, дабы не упустить ни единого слова капитана.       Общий посыл был ясен: расширить территорию вырубкой леса; привлечь сварщика для возведения продолжения стальной ограды; укрепить блокпосты; сколотить новые вышки; продолжить обучение молодых стрелков и охотников; обустроить пустующие комнаты, и многое другое. Слушая воодушевляющие планы убелённого сединой вояки, Лео невольно проникался к тому уважением. Мужчину всерьез беспокоил вопрос безопасности, дисциплины и заботы о живущих в поселение гражданах.       Предводитель направился на склад, что был в боковой части здания, для сверки запасов и записей, которые передал его подчиненный. Лео больше не мог уловить командный голос мужчины и переключил свое внимание на остальных жителей.       Солнце неспешно клонилось к закату. Лидер задумчиво прокручивал в руках сорванную хвойную веточку, так и не сводя весь день глаз с копошащихся внизу людей. Никто из братьев не увидел ничего дурного в этом месте. Обычные ничем не примечательные разговоры прохожих сообщали лишь о рутине их жизни, мелких и незначительных сплетнях, что так свойственны небольшим группам людей. Ни одного спора, ни одной ругани, ни одной угрозы. Все цивильно, мирно и праведно. Но отчего же тогда так не по себе?       — Пора домой, — Лео отжал палец с оранжевой кнопки рации, устало выдохнул в сторону «Лазурных вершин» и стал спускаться с дерева.       — Эх, сейчас бы оленину в винном соусе потушить, — мечтательно протянул Майки, потягивая затекшие мышцы рук.       — И картошечки фри бы к ней, — поддержал Донателло, втягивая ноздрями лесной воздух, словно где-то неподалеку была дымящаяся тарелка с загаданным лакомством.       — Думаю, лучше я ей скажу… — Рафаэль затушил сигаретный бычок о кору дерева и двумя пальцами отправил окурок в полет.       — Не стоит спешить. Разберемся по ходу дела, — Лео продолжал идти со скрещенными на груди руками, скользя взглядом меж деревьев, по привычке зондируя обстановку вокруг. Мастер катан был научен чередой горького опыта, что необходимо доверять своим инстинктам. И в нем до сих пор свербело то странное чувство: словно он был не в своей тарелке, и что-то неуловимое, тревожащее его вот-вот должно было произойти.       У лидера оставалась в запасе еще пара дней, и после, с большой долей вероятности, ему придется отпустить Сью в лагерь. Но ведь он этого и ожидал: что когда-нибудь подойдет время, и Сью уйдет жить к людям. И вот этот день настал. Пять лет в стремлении соединить двух их друзей пролетели для братьев со скоростью кометы. Но сегодня он желал увидеть хоть что-то, доказывающее ужасность этого места, что дало бы ему возможность сказать Сью «нет» и построить план по вызволению Сэма из стана неприятеля.       Но спасать было не от чего. Убежище соответствовало всем его требовательным параметрам, будучи чуть ли не новым Эдемом. Сэм не откажется от ребенка. Лео не сомневался в родстве этих двух существ: типичный греческий нос и большие темные глаза малыш, без сомнения, унаследовал от своего кровного отца. А Сью не бросит Сэма. Да уж, ее ожидает непростое воссоединение. Наверное, Раф прав и стоит ей рассказать правду об увиденном, как-то подготовить к этой неожиданности, если, конечно, она еще не в курсе дел.       Приближаясь к своему укромному лагерю, братья учуяли запах дыма.       Ева, все еще не заметившая их, увлеченно разжигала костер, поддувая под разгорающиеся ветки, а Сью выкладывала на решетку кусочки оттаявшего мяса.       — Помочь? — шепнул Лео у самого уха девушки. Та взвизгнула от неожиданности и завалилась на бок.       — Ты не черепаха, ты — кошка! — Ева ткнула указательным пальчиком в грудь Леонардо, пока тот довольно ухмылялся. Ему нравилось позволять себе подобные шалости со своей девушкой и после — заглаживать вину приятным способом.       — Медведи тоже ходят бесшумно, — парировал Леонардо с упреком, — а вы тут вдвоем совсем одни.       — А еще селезни, — вклинился весельчак с желтой повязкой, — щипнут за зад — не будешь рад.       — Да где ты видел уток в лесу? — спросил Дони и зашуршал пачкой чипсов. И когда он только успел ее раздобыть?       — Читос-мэн, да на мой зад столько раз покушались, что я жду подвоха отовсюду, — младший из братьев развел руками и направился к Сью, помогая той с выбором приправ.       Лео пригнулся к земле, продолжая раздувать огонь, пока Ева льнула к его плечу.       — Знаешь, а мы сегодня видели козу.       — Где? — удивился Леонардо, поглядывая на Еву из-за плеча.       — Бегала по полю, там, где растёт кукуруза.       — И у них есть детский сад, там столько малышей, — Сью подняла кверху раскрытые ладони, демонстрируя восемь пальцев, показывая всем своим видом невероятность этого явления.       — Мы наблюдали за «Вершинами» весь день, — Лео отвлекся от костра и внимательно рассматривал задумчивое лицо Евы, пытаясь угадать, что же сейчас вертится в ее мыслях. Она неуверенно пожала плечами и обратила на него теплую глубину шоколадных глаз, продолжая: — вроде бы там люди дружно живут.       Его львенок знал о страхе немало и долгое время пребывал с тем, кто никак не подходил под звание самоотверженного самаритянина. Но и она не увидела в жителях поселения ничего плохого.       Лидер еле заметно кивнул, нехотя признавая правоту ее слов, и помог подняться Еве с колен, отряхивая бедра от колючих иголок.       Запах костра смешивался с ароматом жареного мяса, Майки изнывал от нетерпения, оглашая весь лес о своем голоде, а Дони занимал себя анализом мыслительных процессов Тока.       Гений пришел к выводу, что механическая животинка научилась скучать. Вероятно, из-за того, что сбился режим стандартного дня: программа не знала, как отреагировать на столь долгое отсутствие выбранного ею для внимания индивида, и автономно подобрала подходящую «эмоцию», состоящую из нулей и единиц. Любопытно. Дони предполагал иное: как минимум — Ток должен был подстроиться под новый режим, увеличивая допустимое время нахождения вдали от объекта симпатии. Но вместо этого программные строки циклично возвращались к событию: «поиск объекта», «отсутствует Рафаэль», «режим ожидания — отклонен», «подбор альтернативных действий»… «поиск объекта», «отсутствует Рафаэль»… Странно. Все указывало на некий «баг» в алгоритме, но интеллектуальная система не принимала это за ошибку.       Два последних года он собирал этот позитронный мозг, состоящий из миллиона переплетений тончайших оптоволоконных проводов, чипов и микросхем. Дело не могло быть в неверной спайке, и Дони был готов отдать руку на отсечение за то, что совершенно верно сконструировал механический мозг. Но придуманная им интеллектуальная программа порой развивалась совсем не в том направлении, в котором должна была. Видимо, он заложил в нее слишком высокий процент «свободы выбора», и на следующий раз он понизит этот порог.       Поглощая оранжевые кукурузные загогулины, Дон все же запустил на планшете режим самоанализа системы, хотя знал, что ему последует стандартный ответ: «ошибок не выявлено».       Раф, на чьих коленях гордо восседал лохматый кот, был углублен в свои мысли. Лео видел сосредоточенность брата и то, как он исподтишка наблюдал за Сью, переворачивающей над огнем решетку с мясом. Рафаэль был не из тех, кто оттягивал неизбежное. Про таких, как он, и была придумана фраза — «пластырь надо срывать одним резким движением». Порывистость брата располагала его к таким поступкам. Но сейчас гигант в красном медлил и не решался быть тем гонцом с плохой вестью, которая была способна разбить сердце друга.       Стоял лишь один вопрос — насколько сильно надломится Сью, узнав, что предположительно три последних года ее муж с другой. Душа человека — потемки. А если она к тому же заключена в женское тело, так это — абсолютно непостижимая бездна.       — Ты пахнешь елью, — Ева поудобнее устроилась на коленях Леонардо, и теплое дыхание девушки согревало шею лидера.       — Пришлось маскироваться под кедровую шишку, — Лео сжал в объятьях любимую и уткнулся носом в каштановую макушку, с наслаждением прикрывая уставшие глаза, напрочь позабыв о пустом желудке.       Но не переставал анализировать увиденное за прошедшие сутки. Лидер уже понимал, что неважно — будет ли к вечеру Сью знать о Сэме правду или же нет — это не остановит её от посещения «Вершин». Он с братьями сопроводит девушку до входа в главные ворота, скрываясь за лесом, и им останется только наблюдать за ней. Рано или поздно ее жизнь придет в норму, возможно, она даже встретит другого мужчину. Но главное — она будет в безопасности и с людьми. ***       Проклинаемая Майки надломленная тонкая деревянная палочка, которую он вытянул первым, заставляла его второе утро просыпаться раньше всех и занимать за столом почетное место у мониторов. Хотел справедливости? Он ее получил. Лидер поддался на уговоры младшего брата и вместо самостоятельного распределения дежурства решил доверить выбор зубочисткам. Колесо фортуны прокатилось мимо Майки, так и не остановившись.       Прошедшие дни черепахи, как коршуны, кружили по очереди возле стола. Стоило появиться на экране двум знакомым фигурам, тут же подавался сигнал, и остальные братья отвлекали девушек от наблюдения. Даже Майки пришлось стукнуть Рафаэля сковородой по голове, чтобы Сьюзан пришлось срочно лечить место ушиба.       Вся эта разыгрываемая дурацкая комедия претила братьям, но никто из них так и не решился рассказать девушке о Сэме, поэтому им приходилось заниматься членовредительством друг друга, нахально пользуясь услугами ветеринара.       — С добрым утром, — Майк поприветствовал Сью, протяжно зевая во всю ширь рта.       — А? — она отвлеклась от мониторов и посмотрела на младшего из братьев, как будто не узнавала его.       — А? — Майки встал как вкопанный, так и не закрыв до конца рот, поскольку был удивлен обнаружить Сью здесь в такую рань без присмотра.       Девушка моргнула, и из теплых серых глаз ушла задумчивость. Улыбнувшись, она предложила Майки блины.       — Два дня подряд блины? Да у нас праздник!       Для Майки ничто так не срабатывало лучше в качестве пробуждения и отвлечения, как мучное лакомство, сдобренное сиропом. Этим маленьким кругляшкам доставались самые восторженные взгляды, на которые был способен мастер нунчаку.       Остальные же его братья завтракали без особого аппетита. Лео неотрывно следил за экранами, транслировавшими видео с камер наблюдения. Рафаэль предпочел вместо блинов черный крепкий кофе, единолично опустошив кофейник. Дони же и вовсе пропустил утренний семейный прием пищи, сославшись на важные дела в своей лаборатории.       Ева украдкой поцеловала плечо лидера и полушёпотом спросила:       — Что не так?       Лидер и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос, но покачал головой, возвращая поцелуй в каштановую макушку. Он не хотел нагружать девушку своим беспокойством, у которого по объективным причинам не было повода. Но каким-то образом она умудрялась улавливать его настроение. А точнее, его полное отсутствие.       — Эй, — Ева продолжала шептать и гладить предплечье Леонардо, — все будет хорошо.       Лидер кивнул, любуясь расцветающей улыбкой на нежных розовых губах. Когда она так говорила и проникновенно смотрела в ответ, он действительно в это верил и поверил бы даже в ложь.       Но Лео было жаль Сью, и он стыдливо признавал в себе, что ему, в отличие от остальных, достались манящие карие глаза, смотрящие на него с любовью. Лидер так и не переставал гадать — за какие же заслуги он был ею вознагражден?       Время на часах близилось к трем, и нетрудно было понять это, когда Раф нервничал. И сейчас его брат не находил себе места, расхаживая по небольшому свободному пространству гостиной, то в очередной раз поправляя красную бандану на голове, то проверяя крепление ремешков на обрезанных перчатках.       Майки сидел на диване, отстукивал нунчаками ритм, сопровождая его битбоксом, имитируя губами басистые и шипящие звуки мелодий.       Дони, казалось, решил выжать из каждого чайного листочка таурин. Несчастный пакетик снова и снова погружался в чашку, наполненную кипятком.       Лео, прислонившись к косяку двери у выхода, скрестил руки на груди и немигающим взглядом уставился в пол.       Сьюзан же в это время находилась в своей спальне вместе с Евой, где собирала вещи.       О том, что девушка покинет их дом и направится в «Лазурные вершины», было решено ею на рассвете. И лидер был вынужден без споров и противоречий дать свое согласие, как и обещал. Два дня форы, что он выбил для себя, прошли, и больше не осталось ни одного повода, чтобы задержать уход их друга. Было ли это эгоистичным желанием? Возможно. Но несмотря на это, они должны были ее отпустить.       — Ну что ж, мальчики, я готова, — девушка вышла первой, придерживая за лямки на своих плечах рюкзак.       Лидер исподлобья поднял взгляд и уловил краем глаза, что с Евой было что-то не так, но вставший с дивана Майки загородил собой обзор. В груди под ребрами сердечная мышца сбилась с ритма и пропустила удар, вскоре образовался просвет, и его догадка подтвердилась.       «Нет».       На Еве тоже был рюкзак, а также два меча на поясе. Зачем? Паническая мысль неистово заметалась в его голове, болезненно ударяясь о черепную коробку. Или же это так гулко стучало его собственное сердце, тяжелыми ритмичными волнами расходясь по всему телу.       «Нет».       — А ты куда? — изумленно поинтересовался Рафаэль. Темпераментный брат, в отличие от Лео, не пренебрегал спрашивать напрямую. Если того что-то интересовало, то он без промедления вонзал свой вопрос, каким бы тот острым ни был.       — Я провожу Сью, — робко ответила Ева, но при этом упрямо вздернула кверху голову. Здоровяк не стал спорить, лишь только странно оглядел девушку с ног до головы, задумчиво кивнул и отступил на шаг назад.       «Нет».       И вот то, что тревожило лидера на протяжении этих дней, наконец оформилось в цельную и осознанную мысль. Она уходит вместе со Сью. Она может захотеть остаться с людьми. И он будет не вправе препятствовать этому.       «Нет».       Леонардо хотелось подойти к Еве, стянуть с нее этот чертов черный рюкзак, отобрать оружие и никуда никогда не отпускать. Но все тело как будто налилось свинцом, панцирь словно прирос к стене, и он продолжал стоять на месте, вжимая пальцы в предплечья рук до болезненной колючей немоты, не в силах пошевелиться и сказать хоть что-нибудь.       — Пойдем? — Сью, даже если бы и захотела, то не смогла бы протиснуться сквозь двухметровую панцирную стену.       Парни стали один за другим выходить из трейлера. Ева шла следующая и остановилась напротив Лео. Лидер безмолвно смотрел в вопрошающие темные глаза, в чьих зрачках сейчас отражался он сам. Выражение его лица невозможно было никак определить: просто застывшая беспристрастная маска, за которой незримо бурлили отчаянье, шок и страх.       Ева хотела что-то сказать, но потупила взгляд и вышла из трейлера, и Лео усилием воли сдержал свои руки, чтобы те не потянулись за ней.       — Сью… — лидер окликнул девушку, переступившую порог их дома. Она встала на металлической ступеньке и оглянулась через плечо на Лео. Он должен был сказать ей о Сэме. Знал, что этот отчаянный шаг ничего не изменит, что Сью не остановится, а Ева все равно уйдет за ней, но вдруг?.. Леонардо выдохнул из легких воздух и задержал дыхание, словно намеревался выплеснуть это признание так же, как и совершить глоток крепкого виски: резким взмахом руки опрокинуть в себя горючую обжигающую жидкость и покорно ждать, когда жжение в гортани утихнет, — у Сэма…       — Я знаю, — Сью не дала ему продолжить, теплая грусть понимающих серых глаз окинуло его с ног до головы. — Дони разбудил на рассвете, показал запись с камер, — она неопределенно пожала плечами, словно соглашалась с каждым капризом судьбы. Мол, ну и что? Жизнь такова: в чём-то везет, в чём-то нет. Что уж тут теперь поделать?       Перед тем, как развернуться и уйти, она подарила ему улыбку, такую же грустную, как дождливый октябрьский пасмурный вечер.       Леонардо не думал, что закончится все именно так: ни радостных объятий, ни взрывного смеха, ни счастливых слез. Она уходит и больше не вернется. А за ней и Ева…       Лидер шел последним, замыкая цепь. Они держались ближе к кромке леса на случай, если потребуется быстро скрыться. Под ногами вилась утрамбованная дорога, с которой он не сводил глаз. Каждый их шаг приближал к цели: то место, где они расстанутся. Сколько было пройдено? Шагов двести, не меньше.       Холодные пальчики сплелись с его рукой, и сердце от этого жалобно заныло.       — Ты злишься… — Ева скорее утверждала, нежели чем задавала вопрос, говоря с ним на полутонах, чтобы никто их не услышал.       «Нет».       Лидер бережно сжал в своей ладони ее руку, желая отогреть заледеневшие пальцы. Он мог думать только о том, что неминуемо подойдет к концу всё отведенное ему количество шагов, и он будет вынужден отпустить ее.       — Сью рассказала о том… о Сэме. Она не показывает виду, но ей страшно… И мне тоже было бы страшно.       Лео чувствовал на себе взгляд Евы, но не смел к ней повернуть лицо, на котором бы отразились отчаянье и мука. Они совсем ненамного отошли от дома. Еще же ведь не поздно повернуть назад? Еще же ведь не поздно просить остаться? Он не отпустит ее. Не отпустит.       «Нет».       — Там ей будет нужен друг, ну… до тех пор, пока… как-то не наладится с Сэмом.       Сколько времени займет, пока отношения их друзей будут налаживаться? Смогут ли они вообще прийти в норму? Как долго он не сможет видеть Еву? Как ему пересилить себя и отпустить ее? Практически трое бессонных суток наблюдений не дали ни единого повода для отказа. «Лазурные вершины» были самым подходящим местом для пристанища людей.       Голова Евы поникла, но хрупкие пальцы сильнее сжали ладонь Леонардо. Лидер все понимал. Это чертово понимание вписывалось в его канву «правильности». Да, он бы поступил так же, как и она: убедился бы лично, что там с его другом все будет в порядке. Но он сейчас не на ее месте и не может его занять. Он — двухметровая мутированная черепаха, с которой люди в форме не станут вести беседы. Все, что он от них ждал в свой адрес — это прицельный выстрел из винтовки.       Но вдруг им там будет грозить опасность? Вдруг кто-то причинит им боль, обидит? Вдруг там найдется кто-то, кто сможет заменить его?..       Шедший впереди Дони остановился, вытащил из сумки две рации, одну вручил Сью, а вторую Еве.       — Все просто: мы все — на пятой волне. Если необходимо связаться с кем-то конкретным, то Лео — на первой, Раф — на второй, я — на третьей, а Майки — на четвертой. С шести до девяти вечера будем ждать от вас сообщения. Если не выйдете на связь, значит, мы выдвигаемся за вами. Если что-то случится, сообщайте по пятой волне. Так каждый из нас получит сигнал.       Девушки недолго изучали рации, и каждая из них убрала свою в рюкзак.       — В общем, Сью, Кнопочка, мы рядом, если что — влепим любому по «самое не балуй», — заключил Рафаэль и в очередной раз проверил крепление ремешков на перчатках.       Там, за поворотом, открывалась прямая дорога к главным воротам, и черепахи больше не могли идти бок о бок с девушками. Они перейдут под укрытие пушистых кедров и из-за деревьев продолжат свое сопровождение.       Парни стояли вокруг Сью, переминаясь с ноги на ногу, но никто не делал первых шагов.       — Да что мы как не родные? — первым встрепенулся Майки, выводя всех из неловкого молчания. Он подлетел к Сью, подхватил на руки, сжал ее в крепких объятьях и уткнулся лицом в плечо, беспрерывно шепча: — Я буду скучать… Я буду очень сильно скучать…       Дождавшись, пока Майки спустит с рук Сью, Рафаэль подошел к девушке.       — Как-нибудь мы же еще свидимся, да?       — Конечно, — она протянула руку и погладила его по щеке, улыбаясь сквозь пелену слез, — каждое шестое октября я буду печь для тебя праздничный торт. Заходи…       — Зайду, — Раф кивнул и порывисто прижал белокурую девушку к своей неровно вздымающейся груди, — обязательно зайду.       — Вот, — Дони протянул Сьюзан блокнот, с которым он не разлучался несколько недель, — там всякое полезное для вашего общества: процесс перегона нефти в дизель и координаты ближайших к вам скважин; сконструированная система ветряных электрогенераторов; гибридизация растений; разные формулы от пороха до пенициллина; рецепт бисквита Майки.       Она прижала к груди исписанный ровным почерком блокнот и заключила в объятья заботливого гения.       — Будь счастлива вопреки всему, — с этими словами Лео склонился и обнял Сьюзан.       — Позаботься о них вместо меня. Проследи, чтобы Дони больше питался. Разговаривай почаще с Рафом. Не давай хандрить Майки, — лидер кивнул, негласно обещая исполнить просьбы друга.       — Уф-ф-ф, — протянула Сью, смахивая с ресниц крупицы накативших слез, — люблю вас, мальчики.       Братья стали уходить в лес. Отойдя лишь на несколько шагов вглубь, они полностью слились с зеленым массивом.       — Я догоню, — Ева оглянулась на Сью, и вновь обернулась к Леонардо.       Маленькая ладонь легла на его грудь, побуждая взглянуть в ее глаза.       Почему же она уродилась такой сердобольной? Не будь в ней этого качества, он все равно бы так же сильно любил ее.       Что-то на грани его сознания истошно ревело и скулило. Он притянул к себе Еву, порывисто прижавшись в поцелуе, глубоком и властном, нежном и всепоглощающем. Лео пытался насладиться последним прикосновением, словно тот был прощальным глотком воздуха, перед тем как его накроет волна и утащит в холодные и темные глубины океана. Он хотел напоследок ощутить и запомнить вкус губ, тепло дыхания, тихий сводящий с ума стон, мягкость и податливость прижатого к нему тела.       — Прошу тебя, не уходи, — страх толкал лидера на отчаянную просьбу. В этом тихом хрипловатом голосе заключалась вся его надежда. Не стыдно молить того, кого так сильно любишь. Страшнее было — отпустить.       — Я должна быть сейчас с ней, — Ева обрамила ладонями его лицо, и нежные черты любимой исказила та же боль, что и у него, — но я вернусь к тебе.       «Нет».       — Я люблю тебя, — он шептал ей об этом каждую ночь, ровно за несколько мгновений перед тем, как Морфей уводил ее во власть сновидений. Отмотать бы время назад и говорить ей об этом в открытую, не таясь, во весь голос. Может быть, все было иначе, и она бы осталась. Но только сейчас от него забирал Еву не сон, он отпускал ее сам.