Господи, прости этих ублюдков

      Лайнер кишел игроками, жаждущими наживы так же, как и чайки жаждут сытной рыбы. Азарт — это нечто, заложенное в людей природой. Как только ты дашь ему волю, остановиться будет уже невозможно. Как и любой другой грех, он маскируется под доброго приятеля и откармливает свою жертву ложными надеждами. Чем больше выигрыш, тем сильнее желание, а чем сильнее желание, тем слаще душа. И так до первого поражения, за которым обязательно последуют и другие. Жертва сама загнала себя в угол, и всё, что ей остаётся, — это ждать своего мясника. — Цербер всё рассказал тебе, ведь так? — находясь среди всех этих грешников, Люцифер чувствовал себя так, словно вернулся обратно в ад. — Забавно, до твоего появления он ещё ни разу меня не ослушивался. Я подозреваю, что дело в том, что ты ему кое-кого напоминаешь.       Вечернее платье Лилит полностью открывало её спину — достаточный неоднозначный выбор для женатой женщины. Слишком провокационно, слишком вызывающе. Словно приглашение сыграть. — Ты демон, поэтому будет просто глупо осуждать тебя за аморальные поступки. Я уверена, что убийство женщины — не самое ужасное, что ты совершил за свою жизнь, — мимо них прошла пара пассажиров, одетых в совершенно одинаковые пиджаки. Лили сочла это и забавным, и странным в то же время. — И всё-таки я ухожу не из-за этого. У меня есть семья, Люцифер, а похвастаться этим может далеко не каждый. Мне нужно научиться ценить то, что я уже имею, а не бежать за недостижимым идеалом.       Вот она и выложила свою первую карту на стол, самую младшую и незначительную. Только вот Лилит не знала, что в руках Люцифера любая карта становится козырной. — Ты сама-то в это всё веришь? — он снисходительно улыбнулся. — Этому вас учат в святом писании и слезливых фильмах, но на самом деле семья — это не более чем напуганное стадо, зависящее друг от друга. Ты отличаешься от них, ты хочешь быть свободной. Так зачем противиться желанию? — Лилит хотела ему ответить, но слова комом застряли в её горле. Всё, что он говорил, было ужасно неправильным, но в душе она соглашалась с ним. И это было самое страшное.       Игровой зал напоминал помещение дорогого ресторана. Сидящие за столами для блэкджека игроки вели мирную беседу, время от времени подпуская в воздух сигаретного дыма. На заднем плане играла музыка, но присутствующие были так увлечены игрой, что не обращали на неё никакого внимания. Дилеры* без каких-либо эмоций забирали деньги у проигравших неудачников и начинали новую игру уже с другими посетителями. В воздух поднимались бокалы победителей, наполненные дорогим шампанским. Звон стекла, смех, музыка и чей-то горький вздох. Лили чувствовала себя чужой на этом празднике жизни. — Как насчёт того, чтобы разок сыграть? — Люцифер кивнул в сторону свободного столика. — Может быть, тогда ты наконец-то расслабишься, прелесть. Твои нервы натянуты, как струна на скрипке, — он свято верил, что музыкальный юмор был его коньком. — Я не умею, да и к тому же побаиваюсь твоих… речей, — Лилит украдкой взглянула на него и обняла себя за плечи. — Ты легко можешь внушить человеку свою волю или вытащить из него что-то такое, чему он противится и с чем пытается бороться. — Какой я, оказывается, подлый, — Люцифер забрал два бокала у проходящего мимо официанта и протянул один Лили. — Значит, ты боишься, что я обманом заставлю тебя остаться. Но почему же ты думаешь, что так сильно мне нужна? — Если бы это было не так, моя душа уже давно оказалась в аду, — она наклонилась к нему ближе и зашептала на ухо так, как дети рассказывают друг другу самый сокровенный секрет. — Ведь, по правде, ты нашёл меня не для того, чтобы заставить отработать то, что не успеет мой отец. Той ночью ты собирался забрать мою душу, которую много лет назад пообещала тебе моя дорогая маменька, но не сумел. И здесь одно из двух: или ты и правда веришь, что я та самая Лилит, или ты просто без ума от меня.       Люцифер едва ли не выронил бокал из рук, и всё, что ему оставалось, — это наспех опустошить его. Господи, да его только что обыграли всухую. Она, разумеется, блефовала, но, боже, как же хорошо у неё это получилось! Лили, отстранившись, перелила содержимое своего бокала ему. А потом, словно ничего и не произошло, проследовала к свободному столику. Хотя девушка и не звала его за собой, Люцифер прекрасно понимал, что без него она сыграть не рискнёт, и этот жест — простое женское кокетство. «Хотя бы что-то в ней простое», — мужчина усмехнулся и проследовал за ней. Игра начиналась.       Карибский покер, более известный как оазис покер, — крайне рискованное развлечение для начинающего игрока, а для Люцифера — сущий пустяк. Правда, дело не в гениальности, а в простой хитрости; даже если дилер стоит с каменным лицом, это ещё не значит, что его душа не выдаст все карты. Ему бы даже стало стыдно за такое жульничество, не будь он дьяволом. За столик к ним подсело ещё двое человек, как раз тех самых, кому не посчастливилось одеться в одинаковые пиджаки. Правда, один из них оказался миловидной женщиной, а второй, судя по суровому лицу и золотому зубу, — малоизвестным криминалом. Женщина то и дело оглядывалась по сторонам, будто выискивая кого-то, а мужчина бестактно пялился на бюст своей соперницы по столу. — Мои карты ниже, — улыбнулась Лили.       Но её самоуверенность иссякла, когда дилер объявил начало игры. Если в обычные карты она ещё хоть кое-как умела играть, то покер был для неё абсолютным незнакомцем. Смущённо опустив взгляд, она стала придумывать предлог, под которым смогла бы уйти отсюда. К её несчастью, дилер уже попросил делать ставки. Люцифер, подмигнув своим соперникам, выдвинул небольшую горстку фишек на середину стола. — Твоя очередь, — Люцифер подсел поближе и зашептал ей на ухо: — Давай, ты же любишь играть со злыми силами. А чем покер хуже дьявола? — Я не знаю правил, — шепнула она, прежде чем возложить маленькую горсть фишек на стол. — Ты же поможешь мне? — Просто наблюдай за мной, — он поймал на себе рассерженный взгляд дилера и отодвинулся от девушки на социально приемлемое расстояние. — Ваша очередь, господа, — мужчина с золотым зубом хмыкнул и сделал свою ставку. Либо он был профессионалом, либо отбитым психом, потому что денег он совсем не жалел. Люцифер, внимательно изучая его душу, остановился на втором варианте. Человек, не испытывающий ни капли волнения или азарта во время такой игры, просто не может быть нормальным. — Молли, не тормози, — шепнул мужчина.       Молли, нервно оглядывающая зал, встрепенулась и кинула пару фишек на стол. Играть она, как видимо, совсем не умела или же ей было просто не до этого. Её душа была встревожена, печальна и измождена от ожидания кого-то. Люцифер не увидел в ней грешника, хотя все задатки для этого были: плохая наследственность, непростая судьба и, конечно же, обида. Что же ей мешало ступить на тёмную дорожку? Молли, заметив на себе его пристальный взгляд, подвинулась поближе к своему напарнику и что-то ему нашептала. Дилер уже успел раскидать всем карты. — Господин, будьте добры не заглядываться на мою сестру, — мужчина перегнулся через стол и, почти столкнувшись носами с Люцифером, вежливо улыбнулся. — Или я выколю ваши глазёнки. — Ох, теперь я узнаю нью-йоркских мафиозников. Один из ваших как-то раз чуть не лишил меня носа, — Люцифер щёлкнул пальцами по его лбу. — А подглядывать в чужие карты некрасиво.       Они находились в нескольких сантиметрах друг от друга, но этого было достаточно, чтобы между ними пробежала искра. Правда, это была совсем не та искра, о которой пишут песни и слагают стихи влюблённые поэты, а та, которая появляется на кончике динамита перед взрывом. Назревал конфликт. Причём не кое с кем, а с чёртовым мафиозником! Лили по своему горькому опыту знала, чем всё подобное может закончиться, и решила любой ценой это предотвратить. — Извините, он немного пьян, нам лучше уйти, — Лилит попыталась взять его под локоть, но Люцифер не дался. — Нам правда лучше уйти, — взмолилась она. — Вы знаете кого-то из наших? — у Молли оказался очень мягкий детский голос. — Андреа*, может ли это быть он? — Если вы не собираетесь играть, то освободите стол, пожалуйста, — обратился к ним дилер. — А если же вы готовы, прошу продолжить игру.       Лили взяла в руки карты и почувствовала себя ещё более потерянной, чем раньше. Вся её рука оказалась одной масти, но откуда же ей было знать, хорошо это или плохо? Ко всему прочему, ей не повезло сидеть в самом начале стола и ходить первой. Она в надежде на помощь повернулась к Люциферу, но тот, словно не замечая её, поднял бокал своего шампанского и разглядывал соседние столы. — Хм, — в отражении стеклянного бокала она видела свои карты… а свои ли? В её руке определённо не было троек. — Поднимаю, — Лилит ухмыльнулась.       Их соседи по столу напряглись: Андреа сбросил две младшие карты, и Молли последовала его примеру. Такая нечестная игра продолжалась несколько кругов, пока все игроки, кроме Люцифера и Лилит, не сделали фолд*. Тем не менее стол их соперники не покинули, а с интересом наблюдали за игрой. Даже они почувствовали что-то неладное в том, как часто девушка переглядывалась со своим соседом. Если бы это был обычный покер, то одному из них пришлось бы принять поражение, но сейчас они играли против «дома»*, и в каком-то смысле это была прекрасно слаженная командная работа. Впрочем, если твой напарник — сам Сатана, то любую игру можно заранее считать выигранной. — Приятного вечера, — дилер остался явно недовольным тем, что игроки преумножили свой доход, несмотря на все его обманные трюки. — Не забудьте посетить зал игровых автоматов. — Это было потрясно, — призналась Молли. Люцифер игрался с купюрами, пролистывая их, словно листы блокнота. — Не могли бы мы перекинуться парочкой слов где-нибудь в другом месте? Мне кажется, вы упомянули человека, которого мы с братом как раз-таки ищем. — Энтони? — Люцифер перекинул стопку денег в руки Лилит. — Да, он где-то здесь шляется. Могу позже предоставить вам его тело, если всё пройдёт как надо… В обратном случае вам придётся хоронить одни кости. — Последним желанием нашего отца было вернуть Энтони домой и расправиться с ним так, как и полагается в нашей семье, — Андреа схватил Дьявола за воротник пиджака. — Если вы местный авторитет, то вы должны уважать чужие традиции как свои. Итак, где, мать его, Энтони? — Андреа! — Молли резко схватила его за руку. — Ради бога, отпусти этого мистера. Он единственный, кто вообще хоть что-то о нём слышал.       Андреа фыркнул, и усы над его верхней губой забавно шелохнулись. Он был совершенно не похож на Энтони, в то время как Молли была живым воплощением того, каким становится Ангел благодаря обильному макияжу. Хотя с виду Андреа был куда старше своей сестры, его характер сложно было назвать взрослым: он был из тех парней, что разбрасывались угрозами и, как что, сразу лезли в драку. Хотя Люцифер не любил судить людей по первому впечатлению. Оно почти всегда оказывалось ошибочным. — Извините, — вмешалась Лили. — Нам стоит поторопиться, если мы не хотим упустить виновника всего балагана.

***

— Я не понимаю, чем ваши игровые автоматы лучше карточных игр? — Аластор, которого уже успели прозвать старомодным, облокотился на слот-машину*. — Там тебя хотя бы надувают настоящие люди, а не роботы. — Заткнись, ты меня сбиваешь, — прошипел Энтони, уже в третий раз нажимая на рычаг. — Одна вишня… две вишни… сука, я был так близок! Тупая машина! — и в который раз он стукнул по ней кулаком. — Знаешь, я уже начинаю склоняться к варианту с покером, — Агата заметила, что Хаск опустошил уже два бокала шампанского. — Нервничаешь? — Я не должен был сюда приходить, мой психолог предупреждал меня, — мужчина смахнул пот со лба. — Даже шум этих машинок сводит меня с ума. Я вспоминаю, как, стоя за этими автоматами я, повинуясь голосу дьявола, снова и снова жал на рычаг, молясь вновь увидеть три чёртовы вишни. А с картами всё обстояло и того хуже: когда я проигрывал, моё желание играть только росло. Я верил, что как-то могу контролировать исход, потому что… потому что в этих стенах я чувствовал себя самим богом. — А почему ты вообще начал играть? — Агата незаметно забрала у него бокал. — Мы уже так долго живём вместе, а ты ничего о себе толком и не рассказывал. Я понимаю, что я и Энтони тебя порядком раздражаем, но разве мы не в одной лодке? — Вы не раздражаете меня, я просто старый брюзга, — Хаск слабо улыбнулся. — Ладно, девочка, послушай-ка поучительную сказку о том, как я докатился до такой жизни, — они расположились на стульях возле двух свободных автоматов. Агата, не привыкшая носить такие длинные платья, очень долго выбирала удобную позу. — Итак, мне было где-то под тридцать, когда я ушёл добровольцем в армию. Дело было совсем не в моём благородстве или желании драться за или против кучки немцев, меня просто выперли с работы за моё пристрастие к алкоголю и мне было совершенно некуда идти. Те годы, что я провёл в кругу своих товарищей, были лучшими в моей жизни. Я чувствовал себя важным членом общества, практически героем. Только всему хорошему всегда приходит конец: военную карьеру я построить не смог, и меня вернули домой. Из Нового Орлеана я решил переехать в Атланту, надеясь, что смогу начать жить по-новому, но история повторилась. Безработный алкаш шляется по улицам и мозолит прохожим глаза. Потом в наш город переехал и Аластор, который с помощью своих связей устроил меня охранником сюда, — Аластор, услышав своё имя, шутливо помахал ему рукой. — Только для меня это закончилось плохо. Видя каждый день, как люди зарабатывают такие огромные суммы, я не мог не воспылать азартом. Играл, играл, играл… Доигрался. С работы меня выкинули, я погряз в долгах, и всё, что мне оставалось, — это свалиться с кого-нибудь моста вниз головой, но меня нашёл Люцифер. Не буду врать, он меня спас, но, когда пришла пора заплатить за его слуги, я струсил. Впрочем, как и все тут присутствующие. — Вообще-то не все, — возмутился Аластор. — Мой контракт с Люцифером истекает только через месяц, так что пока я больше боюсь полиции, чем его. — Тогда почему он ищет тебя? — Агата наклонилась в сторону и чуть не свалилась со стула. Чёрт бы побрал эти платья. — Если вкратце, то я его слегка обидел, — хохот Аластора идеально бы подошёл для закадрового смеха в дешёвом ситкоме. — Вы удивитесь, но на самом деле Дьявол ужасно злопамятный парень. К тому же он совсем не понимает хороших шуток. — Ах, чёрт! — Энтони, кажется, наконец-то сдался. — Пойдёмте в зал с картами, мне надоело просирать тут наши деньги. Автоматы везде надувалово: и в Нью-Йорке, и в Атланте.       И только он встал, как ему пришлось вернуться на место. Голос Андреа. Голос Молли. Энтони не слышал их уже несколько лет, но всё равно смог узнать с первого слова. Он почувствовал, как всё его тело стало каменным. Судя по звуку их шагов, они находились в дальнем конце комнаты, за самым последним рядом бесчисленных игровых автоматов. «Я паранойю?» — промелькнула мысль у него в голове, благодаря которой он осмелился выглянуть из своего укрытия. Что же, это было зря. Вместо своей семейки он увидел высокую блондинку с маленьким шрамом на лбу. Ту самую, чьё тело он ещё пару недель назад выбросил на обочину и красиво уехал в закат. Девушка заинтересованно разговаривала с кем-то, пока к ней не присоединился Андреа. Эти дурацкие усы делали его вылитой копией отца. Энтони согнулся пополам и прошептал что-то на итальянском. — Что случилось? — Агата коснулась его плеча. — Ты весь побледнел. Если быть ещё бледнее вообще возможно. — Нам надо уходить, — голос Энтони дрожал. — Они здесь.       Теперь его страх смогли разделить все должники. Агата выглянула из-за игровых автоматов и в ужасе схватилась за волосы, Хаск почувствовал прилив тошноты, словно с утреннего похмелья, а Аластор медленно опустился на стул рядом с соседним автоматом. Будь они детьми, они могли бы проползти под слот-машинами и благополучно уйти незамеченными. К сожалению, даже самая младшая из них не смогла бы провернуть такой трюк. «Всё пропало», — Энтони хотелось кричать. — У меня есть ствол, — прошептал Аластор, постучав по карману пиджака. — Я взял его на подобный случай… ладно, хорошо, я просто ношу его с собой всегда, какая разница? Как только я достану пистолет, придётся действовать очень быстро. Вы справитесь? — Они, по-твоему, не вооружены? — по шёпоту Агаты было неясно, боялась она или насмехалась над ним. — Нам лучше спрятаться, нет смысла устраивать перестрелку на лайнере. Мы так точно в тюрьму загремим.       Шаги становились ближе. Комната, когда-то показавшаяся такой большой, умещала в себе всего лишь четыре ряда слот-машин и неиспользуемый столик для бильярда. Теперь, когда враги были так близко, должники не могли даже перекинуться словом друг с другом. Не оставалось никакого другого выхода, кроме как…

***

      …Пистолет был направлен на них. Лилит впервые за весь вечер действительно пожалела о своём приходе. Шум слот-машин, подзывающих к себе игроков стал казаться тихим и далёким. В эту минуту существовал только пистолет и её почему-то медленное сердцебиение. Лилит медленно подняла руки в воздух, и это, кажется, смутило нападающего. Пистолет был снят с предохранителя, а его палец уже поглаживал курок. Она постаралась получше рассмотреть её лицо, но мозг отказывался воспринимать чётко хоть что-то, помимо дула. Дежавю.       Лили хорошо запомнила, что значит умирать. Пуля застревает в лобной доле мозга, но ты чувствуешь, как организм продолжает бороться за твою жизнь. От боли всё тело трясёт, словно в горячке. Изо рта течёт слюна, горькая, как будто чужая. Глаза видят лишь пятна света, а не целиковую картинку. По лицу стекает горячая, а что самое страшное, её собственная кровь. «Ты прости уж, не мы такие, жизнь такая», — смеётся Энтони, снимая с неё платье. Да, точно, ведь своё он разорвал для бинтов. — «Я тоже однажды окажусь в аду. Может быть, тогда ты сможешь мне отомстить». А потом тишина. Скрипучая, склизкая, противная тишь. Словно тонешь в болоте: пытаешься дышать, а вместо этого наглатываешься гнилой воды. Лили надеялась, что сознание наконец-то покинет её, но оно продолжало жить против её воли. Словно что-то или кто-то не могло позволить ей умереть. «Желание, — думает она. — На самом деле оно не моё. Оно принадлежит кому-то другому, да?».       Нападающий подходит к ней ближе, подставляет пистолет к голове и что-то говорит. Лилит совершенно его не понимает. Она ещё никогда в жизни не испытывала настолько сильный ужас. Воздух в её груди отяжелел и осел на дне лёгких. — Аластор, сукин ты сын, — Люцифер стягивает перчатку. — Не надо тут играть в «заложников». Ты же понимаешь, что я могу с тобой сделать? — Хоть пальцем шевельни, и я её застрелю. Ты прекрасно знаешь, что я могу это сделать, — услышав голос Аластора, Лилит вспомнила, как по утрам смотрела его телешоу вместе с мужем. Не то чтобы она была большой фанаткой, но, как жене, ей нужно было хотя бы стараться разделять интересы мужа. — Дай нам уйти, Люцифер, и никто не пострадает.       Молли достала пистолет, и следом за ней так же поступил и Андреа. Они синхронно сняли оружие с предохранителя и нацелились на телеведущего. Пускай Аластор и бровью не повёл, Люцифер чувствовал страх смерти в его душе. Страх, возникающий у тех, кто знает, что именно ждёт их по ту сторону жизни. Все боятся ада, и, впрочем, не зря. — Нам неинтересна эта женщина, — спокойным голосом ответила Молли. — Мы ищем Энтони, а ты, видимо, знаешь, где он. Можешь застрелить её, раз так хочешь, но в ту же секунду ты умрёшь и сам. — Заткнитесь, — Люцифер сделал шаг вперёд. — Аластор, я не шучу, неужели ты так торопишься в ад? Отпусти её, она уже и так однажды… — Иди к чёрту, во второй раз меня точно не пристрелят! — прокричала Лилит, прежде чем наступить каблуком на ботинок ведущего. — Как тебе такое нравится, ублюдок?       Стоило Лили выскользнуть из его рук, как из всех трёх пистолетов вылетело по пуле. Она тут же упала на пол и поползла к слот-машинкам. Первый выстрел с треском разбил окно, а два других впечатались в стену. Лилит казалось, что вся перестрелка происходит внутри её головы, настолько шумно там было. Прижавшись спиной к автомату, она закрыла уши руками. Пули со звоном сыпались на пол, запах дыма наполнил комнату. В небольшом расстоянии между двумя автоматами Лили увидела кусок женского платья. Значит, там действительно кто-то прячется. Но что она, будучи совершенно безоружной, сможет сделать? Разве что… — Агх, — чтобы уронить автомат, ей пришлось навалиться на него всем весом. Агата едва ли успела отпрыгнуть. — Привет, скучала? — Да иди ты, — прорычала монашка.       Агата не раздумывая ударила её ногой в живот, и, к несчастью, на ней сегодня тоже были каблуки. Лилит скорчилась от боли, но всё же смогла взять себя в руки и отползти к стене. Опираясь на слот-машинку, она поднялась на ноги. — Ты правда думаешь, что сможешь убегать от него вечно? — она смахнула с лица волосы. — Это Дьявол, Агата. Наш конец предначертан: мы окажемся в аду. Бог уже не поможет нам. Никто не поможет нам.       Вновь раздались выстрелы. Молли и Андреа нашли нужный ряд и перекрыли единственный путь для бегства. Энтони, стоящий рядом с бильярдным столом, на ощупь отыскал кий* и спрятал его за спиной. Раздался сдавленный крик Аластора, и вскоре на глазах Лилит тело мужчины влетело в стену и рухнуло на пол. Его глаза вылезли из орбит, а из ноздрей сочилась густая кровь. Несмотря на всё это, он продолжал улыбаться, словно только что услышал невероятно смешной анекдот. Мужчина в пиджаке подполз к нему и потряс за плечи, выкрикивая его имя. Вскоре показался и Люцифер. — Вот же сцену мы устроили, — он обошёл Молли и Андреа стороной. — Сейчас сюда набежит охрана, так что заканчивайте побыстрее. Думаю, Энтони и правда вам нужнее. — Энтони, — прощебетала Молли. — Господи, это и правда ты?       Андреа же не захотел даже уточнять и, подойдя ближе, нацелил на него пистолет. У него оставалось всего три пули, и он не рассчитывал потратить их впустую. Правда, по желанию отца Энтони должен был вернуться домой живым, но, будучи мёртвым, он вряд ли будет жаловаться на такие мелочи. Брат посмотрел ему в глаза и издевательски рассмеялся. — Ушёл из мафии, чтобы стать проституткой? Неужели ты так пытался насолить папе, опозорив наше доброе имя? Ты должен был принять смерть как мужчина, а не как сраный…       Энтони схватил кий за самый край и со всей мочи воткнул его в глаз Андреа. Лилит, не в силах на это смотреть, отвернулась и столкнулась взглядом с Люцифером. «Он знал, что это произойдёт, — промелькнула мысль в её голове. — Ему нравится смотреть на такое. Он как Цезарь на арене гладиаторов». — Сука! — Андреа импульсивно сделал несколько выстрелов, но ни один из них не пришёлся по цели. — Сука, сука, сука! — Энтони заталкивал кий всё глубже и глубже, пока брат не ударил его пустым пистолетом.       Молли в ужасе наблюдала за ними, не решаясь начать действовать. Она любила своих братьев, даже Энтони, бросившего её одну в их жёсткой семье. Убить его означало бы навсегда похоронить свои детские воспоминания под могильной плитой и начать жить дальше. Она смогла бы занять высокое положение в их семье и обеспечить себя до конца жизни… но как спустить этот чёртов курок? Её пальцы не слушаются. — Молли, давай же, — кричит Андреа, схватив Энтони за шею. — Стреляй, не тяни. Этот ублюдок чуть не убил меня!       Энтони смотрит на неё серыми, как грозовое небо, глазами. Он напуган, и она это чувствует, ведь они — близнецы. Два одинаковых ребёнка с совершенно разной судьбой: один сбежал, испугавшись страшной гибели, а вторая была вынуждена платить за его ошибки. Но их связь, порождённая самой природой, так и не разрушилась. И в какой-то момент Молли чувствует, что брат даже хочет, чтобы она пристрелила его. Энтони, словно раненый зверь, за которым гонится хищник, измотан. Он больше не в силах бежать и поэтому просит её покончить с ним. — На моей шее, — вдруг говорит Энтони, улыбаясь. — За шкафом в гостиной. Ты посмотришь? — Да, — и лишь они вдвоём понимают, о чём идёт речь. — Я люблю тебя.       Он ничего не отвечает, только смотрит и улыбается. Наконец-то она находит в себе силы, чтобы спустить курок.

***

— Минус один, — констатировал Люцифер, осматривая тело. — И как только остальные успели сбежать? Ума не приложу.       И каждый его сотрудник чувствует, что обращаются конкретно к нему. Милли смущённо опустила взгляд, Мокси начал оправдываться, а Блиц прикладывал все усилия, чтобы не разрыдаться о потерянной за одну игру в покер зарплате. Луна и вовсе закурила в надежде успокоить нервишки. Теперь-то на борту все были слишком заняты, чтобы следить за соблюдением общественных правил. — Та девушка забрала ключ с его шеи, — подметила Лилит. — Это было что-то важное? — Да нет, наверное, простая безделушка, — Люцифер пожал плечами. — Уже неважно, с ним покончено. Осталось ещё трое, и дело в шляпе. Только вот тут появилась одна загвоздка. Даже не знаю, как бы тебе сказать. — Какая? — Лили опешила. — Боюсь, что ты оставила многовато отпечатков на месте преступления, — он почесал затылок. — А наши мафиози благополучно скрылись.