Под одной крышей

Я просыпался медленно с наиужаснейшим привкусом во рту. Aг-р-рх! Да сколько же можно оказываться в больнице?! Я повернул голову и увидел Пи'Артита, смеющегося над чем-то, что говорила ему доктор. И почему она выглядела так знакомо? О, нет! Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Они повернулись ко мне, когда я попытался сесть. Я едва скорректировал свое положение, когда вышеназванная доктор подошла ко мне и стукнула по голове папкой для диаграмм. – Ой! Пи’Пим, это больно! – Хорошо. Так тебе и надо! Когда я говорила тебе обратить внимание на свою диету, ты думал, я шутила? – Я обращал внимание. Я имею в виду, я старался есть здоровую еду. Клянусь! – Ты перестал пить кофе? – Да. То есть... почти. Единственный раз в эту пятницу мне нужно было бодрствовать, и я выпил одну... гм-м... нет, две кружки... э-э-э... – А острую пищу прекратил есть? – М-м… ем только один раз в день… – А как насчёт алкоголя? – Неужели ты всерьёз думаешь, что я полностью обойдусь без него, Пи? Это просто жестоко! – Так, всё! Я звоню твоей маме. – Ах, да ладно, Пи! Ты не можешь так поступить со мной! Мама ведь заставит меня вернуться домой. Ты бы так не поступила со своим самым любимым двоюродным братом, правда? – Я бы также хотела, чтобы мой идиотский двоюродный брат прожил немного дольше. Скажу честно, Конг, это в последний раз. Если я когда-нибудь увижу, что ты снова попадаешь в эту больницу, я позвоню и расскажу всей семье. – Обещаю, Пи, единственный раз, когда я снова сюда попаду, будет для того, чтобы пригласить тебя на вкусный обед. – Твои сладкие речи не умаслят меня в этот раз. Я серьёзно, Конг. Я послушно кивнул, чтобы показать свою искренность. Если моя семья когда-нибудь узнает о моем диагнозе, ад покажется мне райским оазисом. Я являлся не только единственным сыном, но и самым младшим ребёнком в семье. С одной стороны это было хорошо, потому что меня всегда баловали тоннами подарков, с другой — они, кажется, не понимали, что мне уже не пять лет. – Я проинформировала Артита о большинстве твоих диетических ограничений и о том, что тебе надо будет делать всю следующую неделю. Тебе лучше не мешать ему. – Эм-м... разве не существует закон, запрещающий раскрывать медицинскую информацию? – Ты что-то сейчас сказал? – Нет, нет. Вообще ничего. Только то, что ты потрясающая! Спасибо, Пи'Пим. Я тебя люблю. Она хмыкнула и вышла из палаты, чтобы подготовить документы к моей выписке, оставив меня с крайне раздражённым Пи'Артитом, который до этого момента хранил молчание. Я пытался улыбнуться ему, но его выражение лица не предвещало для меня ничего хорошего. Он молча подошёл и дал мне хорошую затрещину. Ой! Я однозначно уверен, что лежачих не бьют. Но в моём случае это явно не работало. – Ты идиот? Болтаешь почти безостановочно, а за все эти месяцы не мог потратить пять минут, чтобы упомянуть, что у тебя склонность к язве желудка. А если бы вся эта еда в конечном итоге убила тебя? – Я не умру из-за острого риса, Пи'Артит. – Заткнись! Тебе больше не разрешено говорить. Ты хоть представляешь, как я испугался? Такое чувство, что ты родился с единственной целью — вызвать у меня сердечный приступ. – Прости, что не говорил тебе раньше. Это не повторится, обещаю. Больше никаких сердечных приступов. И снова послышалось ворчание Пи'Артита, когда он последовал за Пи'Пим, чтобы присутствовать при процедуре выписки. Не кажется ли странным, что я — пациент — извинялся перед доктором. А ещё перед человеком, который во всех практических смыслах являлся причиной, по которой я нахожусь в больнице? Кроме того, подождите секунду! Я почти уверен, что сейчас это я должен злиться на Пи'Артита, а не наоборот. Он, чёрт возьми, неделю игнорировал меня, а прошлым вечером шатался непонятно где со своей бывшей. А наутро уже я извинялся перед ним, как будто ничего и не было. Аг-р-рх! Он полностью обвёл меня вокруг пальца!

***

Таким образом, наш крайне странный день продолжился, когда он помог мне вернуться домой и почти толкнул на кровать, настаивая на том, что мне не позволено двигаться. Честно говоря, я не могу поверить, что врачи говорили, что плохой пациент - я, потому что это Пи'Артит сейчас был вредным. Каждый раз, когда я открывал рот, чтобы сказать что-нибудь, он огрызался на меня за то, что я не сказал ему об острой еде или что выпил эспрессо в пятницу, однако при этом продолжал суетиться возле меня весь день. Поэтому в основном я ел суп или спал. Он даже не пустил Бэтмена в мою комнату и мне не позволил пройти в гостиную и сесть на диван. А потом люди жалуются, что со мной сложно! Но между всеми проклятиями, которые он продолжал сыпать на меня весь день, мне всё ещё нужно было затронуть тему нашего поцелуя на прошлых выходных и очевидную занозу в моей заднице — его бывшую. Но я не хотел этого делать, пока он был расстроен из-за моей болезни. По крайней мере, он перестал игнорировать меня. Это уже хоть что-то. И пока я остаюсь прикованным к постели до конца недели, я не думаю, что он куда-то денется. Что давало мне немного больше времени, чтобы спланировать подходящее начало разговора. Но это время, оказалось, наступило намного раньше, чем я ожидал. Я уже почти заснул в своей комнате, пока Пи'Артит наводил порядок на кухне, когда во входную дверь постучали. Мои глаза открылись, и я услышал, как Пи'Артит узнал пришедшую гостью. – Нам! Что... что ты здесь делаешь? – Я ждала твоего звонка все выходные. Ты не звонил, и я подумала, что стоит самой прийти к тебе. – Э-э... да... я был занят... извини... Хватит извиняться перед ней! – Могу я войти? Или тебе нужно разрешение от этого твоего грубого соседа по квартире? – Он спит, он болен. Послушай, Нам, наверное, это не лучшее время для разговоров, он всё ещё... – Ай’Ун, я не займу много времени. Пожалуйста. Или мне больше не разрешено переступать порог твоего дома? – Э-э… ​​хорошо, хорошо. Входи. Дай мне секунду. Я услышал, как он пошёл к моей комнате, и сразу же притворился спящим. Он быстро проверил меня, убрал мои волосы с лица, поправил одеяло и снова вышел, закрыв за собой дверь. Я сразу же как можно тише подошёл к ней и прижал ухо, чтобы услышать их разговор. И, пожалуйста, не нужно меня судить! Давайте даже не будем притворяться, что любой не поступил бы точно так же на моём месте. – Итак, Нам, говори, что ты хочешь. – Я ждала твоего звонка. – Да, Конг был болен, поэтому мне нужно было остаться с ним. – Почему ты так заботишься о нём? – Что? Я только что сказал, что он болен, я должен был отвезти его в больницу! У меня не было времени позвонить тебе. – Почему ты вообще позволяешь ему оставаться здесь? Он такой грубый. Я думала, что тебе не нравится жить с соседями. – Это не твоё дело, кому я позволяю оставаться в своей квартире, а кому нет. А теперь скажи мне, чего ты хочешь, пока мы его не разбудили. Странно, но на долю секунды мне стало её жаль. Я не знаю, чего она хочет добиться, придя сюда сегодня, но даже будучи её заклятым врагом, я мог бы сказать, что начинать разговор с нападок на меня — было ужасной стратегией. – Прости, прости. Пожалуйста, не злись, Ай’Ун. Я просто беспокоюсь о тебе. Он кажется таким дерзким, и я не хочу, чтобы он или кто-то ещё помыкал тобой. – Он не помыкает мной. Теперь мы можем, пожалуйста, прекратить говорить о нём и перейти к сути? – Я действительно скучаю по тебе, Артит. Вот стерва! – Я имею в виду, что мы оба очень скучаем по тебе. До того, как я ушла и всё испортила, мы дружили столько лет. Джей и я постоянно беспокоимся о тебе. Мы хотим общаться и тусоваться с тобой. Я знаю, что не будет так, как раньше, но разве мы не можем хотя бы попытаться снова стать друзьями? – Я не знаю, чего ты ожидаешь от меня. Ты лгала мне всё то время, пока мы встречались, а теперь хочешь просто вернуть дружбу? Не думаю, что это так просто. Если бы ты хоть каплю меня ценила, то не стала бы мне отвечать. Ты могла бы просто отвергнуть мои чувства сразу, как только я признался в них, вместо того, чтобы тянуть два года. – Это была не ложь. Клянусь! Ты мне нравился. Очень. Возможно, не так, как Джей, но когда ты признался мне, я правда хотела встречаться с тобой. Ты всегда был таким внимательным, ставил моё счастье выше своего. Я была действительно счастлива с тобой. Ты был настолько близок к идеальному парню, на которого можно положиться. И мне разбивает сердце то, что я причина тебе боль. Я хочу помочь. Я хочу быть твоим другом снова. Человеком, к которому ты мог бы обращаться, когда что-то нужно. Ты помнишь, как близки мы были до всего этого, правда, Артит? Да ладно! Пожалуйста, не говорите мне, что он проникнется её лживыми словами. Будь сильным, Пи'Артит, будь сильным! – Я... я... может быть... когда-нибудь в будущем мы сможем... гм... попытаться снова стать друзьями. Но сейчас я не думаю, что готов простить тебя. Ты сделала мне больно, абсолютно не имея на это право. Прямо сейчас ты не заслуживаешь моей дружбы. Хорошая работа, Пи! Теперь всё, что тебе осталось сделать — это сказать ей убраться из твоего дома и перестать звонить тебе. – Ты всё ещё любишь меня, Ай'Ун? Я невольно затаил дыхание, пока ждал его ответа. Надо отдать ей должное, эта манипуляторша определённо знала, как ударить по самому живому. Неудивительно, что она заставляла его так долго бегать за собой. – Ты больше не имеешь права задавать мне этот вопрос. Неправильный грёбаный ответ! – Я думаю, ты должна уйти сейчас, Нам. Мы уже всё выяснили. К счастью, я, наконец, услышал их шаги, идущие к двери, и выдохнул. Чёрт, его бывшая слишком напориста. Потребуется приложить гораздо больше усилий, чем я предполагал ранее. Я как раз собирался ползти обратно к кровати, когда снова услышал её негромкий голос. – Артит, в твоей жизни появился кто-то ещё? Я бросился обратно к двери и прижал к ней ухо, но его ответ был слишком приглушённым и тихим, чтобы можно было разобрать слова. Но он что-то сказал. Что же он сказал? А-а-а!!! Мне нужно знать, что он сказал! Я практически сросся с дверью, прижимаясь, чтобы услышать хоть слово, пока они шли к выходу. Я был настолько поглощён своим занятием, что Пи’Артит застал меня врасплох, внезапно распахнув дверь, и я упал прямо на него. Фактически, если бы он не поймал меня вовремя, я бы определённо пропахал носом пол. Он поставил меня на ноги и вопросительно поднял бровь. Вот дерьмо!