Ничего не бывает случайно

      — Тише, тише. Всё, перестань плакать. Не надо. Всякое в жизни случается и непременно проходит. Не надо так изводить себя, Дуняша. А то не хватало тебе ещё от горя заболеть, да ещё и Кирилла во всё это втянуть.       Уже несколько минут я лежала на постели доктора, прочно уткнув в сжатые пальцы лицо. Слёзы, что есть силы, текли по крыльям носа, губ и даже шеи. Мне всё равно было, что в этот момент лишаю мужчину сухой подушки и ему придётся идти к кухарке за новой. Я не сдерживала себя. Потому что не было сил, чтобы зажать своё горе в кулак и выбросить его в окно, на холодный снег, где бы оно замёрзло под очередным порывом метели.       — Я любила его… Я его любила…       — Ничего, бывает, — шёпотом приговаривал Михаил, заботливо касаясь шевелюры густых волос, пытаясь успокоить. — Всем от любви достаётся. Особенно, если любовь несчастна. Мы бессильны перед ней так же, как и перед смертью. И, к сожалению, нам сего не предотвратить. — Я часто всхлипывала, пытаясь заглушить нравоучения доктора, но он не отставал. Словно делал это нарочно, дабы уверовать меня в то, что моя история не исключение. Что я не одна. И должна об этом помнить. — Мне тоже когда-то довелось испытать горе от любви, Дуняша, — прошептал Михаил, прикладывая на лоб холодную тряпочку. — Тоже было нестерпимо больно и одиноко. Но сейчас уже всё хорошо. Я просто мысленно свыкся с тем, что нельзя изменить и просто отпустил. Вот и ты поступи также. Возьми и отпусти.       Всхлипы понемногу стали затихать. В мыслях тут же вспомнился недавний разговор. Он всё равно о ней думает… Всё равно помнит о том, что случилось.       — Это из-за той женщины, которая у вас в раме на фотографии? — невольно спрашиваю, чувствуя, как мужчина перестал делать примочки. Спустя несколько секунд он тяжело вздохнул и накрыл сверху одеялом, поправляя уголки. Точно так же, как в ту ночь.       — Аксинья рассказала? — отняв руки от лица, я кивнула, а затем перевернулась на спину, смотря в знакомые серые глаза. — Да, она. — Михаил ещё раз вздохнул и расстегнул верхние пуговицы рубашки, позволяя себе свободно дышать. — Её зовут Амнерис, — произнёс он взволнованным голосом. — Я был женат на ней, но потом наша семья распалась. В один прекрасный день она просто ушла от меня и всё. Она была актрисой театра и, вероятно, не захотела менять праздную жизнь на жизнь жены простого врача. Ведь я не смог бы дать ей то, о чём мечтают подобного рода женщины. Она хотела славы, богатства. А я… всего лишь хотел быть тем, кто каждый день заботится о здоровье других. Наши взгляды на жизнь оказались слишком разными, поэтому всё так и случилось.       — Вы жалеете об этом?       Поляков ненадолго призадумался и почесал висок. По его лицу было видно, что рассказ дался ему не так тяжело, как можно было вообразить. Возможно, когда-то он уже рассказывал эту историю, и тогда ему было трудно об этом говорить, нежели сейчас. Сейчас это всё казалось обыденным пустяком, который понемногу стирается из памяти. Но следы разочарования всё же проявились в виде поникшего взгляда и едва заметной бледности.       — Нет, — ответил мужчина, выпрямившись. — Я уже нисколько об этом не жалею. Раньше бывало, но благо сейчас у меня есть любимая работа, которая не позволяет вспоминать прошлое.       — А ваша болезнь?       — Она не от этого. — Михаил поднялся с кровати и плотно задёрнул шторы, сквозь которые пробивался лунный свет, после того, как перестал падать снег. — Когда-нибудь я тебе расскажу об этом, если ты пожелаешь, но сейчас не стоит.       Его спокойный тон немного удивил. Почему он так легко говорит о человеке, который предал его? Почему позволяет расспрашивать о нём? Немного приободрившись, я села на постели, украдкой наблюдая за ним. На столе горела керосиновая лампа, её свет падал на зеркало, в котором отразился его силуэт, в момент, когда он укладывал стопку книг. Задумчивый взгляд, уложенная на бок прядь чёрных волос, складочка между бровями… На мгновение почувствовала, что несмотря на пережитое горе, меня начинает одолевать смущение. На лице появляется румянец, а сердечко уже бьётся спокойно, чувствуя странную теплоту. Внезапно Михаил поднял голову, и я спешила отвернуться, дабы он не заметил это странное состояние.       — У Кирилла жёлтое пятно на ноге, — как бы невзначай сказала я, дабы уклониться от возможных расспросов.       — Знаю. Он мне показывал. — Звякнул замок саквояжа. Видимо, чтобы отвлечься от неприятных воспоминаний, мужчина решил навести порядок в своих вещах, а заодно проверить запасы медикаментов, которые носил с собой. — Не волнуйся, в этом ничего страшного нет, — ответил он, шурша стопкой бумаг. — Наоборот, это значит, что из его организма выходит зараза. Что организм сопротивляется, борется и болезнь скоро отступит.       — А что потом? — Я держалась изо всех сил, дабы он не почувствовал, что мне хочется улыбнуться. Улыбнуться оттого, что он сейчас рядом. Что разговаривает со мной и, сам того не зная, снимает душевную боль.       — А что потом? — ответил вопросом на вопрос Михаил. — Прыгать, бегать, на санях кататься, или что обычно мальчишки делают в деревне? — Я немного захихикала, вспоминая проказы брата, от которых потом хваталась за сердце. — Радоваться жизни, Дуняша, — закончил свою мысль доктор. — Просто радоваться. Поверь мне, как врачу, не все болезни бывают вечными. Есть те, которые непременно проходят. И человек даже не помнит их.       — Но есть те, которые не излечит даже само время…       Улыбка медленно сползла. Голос немного дрогнул. Забыв о том, что это не моя постель, я легла на подушку, прижимая к груди одеяло. Стих скрип перьевой ручки. Прекратилось звяканье склянок. Михаил замолчал, вместе с ним замолчала и я. Молчание властвовало над нами, заставив подумать о том, что причинило боль нам двоим. Боль от предательства любимых. Ту боль, которую действительно не залечит время. Она будет с нами до тех пор, пока мы живы. Даже если мы встретим другого человека в своей жизни, она всё равно будет напоминать о себе…       — Возможно, сей вопрос будет не ко времени, — спустя минуты, словно придя в себя после жуткой фразы, сказал доктор, — но всё же ты подумала над тем, что я сказал тебе тогда?       Я медленно вздохнула. Прекрасно понимая, о чём идёт речь. После того, что случилось, для меня было бы глупостью отказываться, тем более что и так всё решила по пути в больницу.       — Я согласна. — С этими словами вновь обернулась к мужчине и немного вздрогнула, увидев его сидящего на краю постели. — Мне даже удалось забрать свои документы и немного денег. Те, что остались дома. Те, которые Архип не сумел украсть и…       — Забудь о нём, — резко, но не громко, ответил Михаил. — Он остался теперь в прошлом. А тебе сейчас стоит начать жить будущим и ни о чём не жалеть.       Рука вновь накрыла запястье, в глазах промелькнула странная искра и мне неожиданно стало неловко. Неловко оттого, что обо мне заботится кто-то другой, нежели тот, кого сильно любила. Кому доверяла. С кем желала разделить свою судьбу…       — Михаил Алексеевич, ничего, если я спрошу? — Мужчина наклонил голову, тем самым давая понять, что готов к очередным неожиданным вопросам. — Почему вы мне помогаете?       На мгновение почудилось, что он сейчас рассердится, но Михаил повёл себя спокойно, лишь тяжело вздыхая.       — Наверное, потому что впервые в жизни захотелось сделать что-то хорошее для того, кто этого заслуживает. Я не имею в виду больных, которым каждый день пытаюсь сохранить здоровье. Нет. Это совсем другое. Мне захотелось помочь простому человеку, чья жизнь только начинается. Тому, чья болезнь связана не с телом, а с душой. Обычно подобное лечат в психиатрических лечебницах, но поверь мне, Дуняша, тебе там не место. Тебе место в нормальном обществе. Поэтому я решил это сделать. К тому же ты сама подтолкнула меня на это и, — он понизил голос до шёпота, — я даже рад, что ты оказалась здесь. Пусть и при таких тяжёлых для тебя обстоятельствах.       — Простите, но я не совсем понимаю, что вы хотите этим сказать?       Вместо ответа Михаил наклонился, осторожно убирая прядь волос. Тёплое дыхание тотчас пробежалось по коже, и сердце резко подскочило.       — Ты пробудила во мне любовь, — прошептал он, пристально смотря в глаза. — Любовь, которую я утратил с уходом Амнерис. Ты заставила моё сердце вновь трепетать от счастья, и я благодарен судьбе, что она позволила нам встретиться. Позволила проявить о ком-то заботу. И если тебе трудно понять смысл этих фраз, то скажу просто — ты мне стала очень дорогим человеком… Иными словами - я люблю тебя...