***
Как и было обещано, её выгнали из дома на следующее утро, вернее, попросили собрать свои манатки и уйти самой. Ни свет ни заря, а дедок уже не спит. Вот же черт! Хотя, сейчас часов двенадцать дня, но дело это никак не меняет. Обычно Евгения в такую рань не встаёт, но на этот раз пришлось смириться с новыми реалиями и с тем, что уже пора уходить из тёплого помещения. Сонная, непричёсанная, она выглядела как девятиклассник перед сдачей экзаменов, который всю ночь сидел и зубрил материал. Хоть и пьяненькой походкой, но она дошла до калитки. Морозец сразу начал колоть её щёки, поэтому пробуждение пошло как нельзя быстро: она бодренько распахнула глаза, чуть дрожала от холода и пошла покорять мир. Вернее, сначала его осваивать. Старик, что наблюдал за этой масляной картиной, уж было собрался уходить к себе в дом, греться, но девушка его остановила. — Подождите, а как добраться до центра? — спросила она, с надеждой глядя на него. Действительно, куда обычно идут опытные путешественники когда не понимают, что же им делать дальше и что посмотреть? — До центра Тобольска? Вёрст пять отсюда, не меньше… –задумчиво ответил старик. Замёрзнет ведь, дурёха. — Тобольска?! — у неё аж челюсть отвисла. Это же надо было из родного Подмосковья в Сибирь попасть, — Хорошо, батюшка, а в какую сторону мне идти? А то ведь не найду, опять заблужусь и сгину. — Ну ты лютая, конечно… Да вот, направо… — как-то с опаской ответил он и уже окончательно направился в дом. Не будет он больше к себе в дом ночью всяких девиц пускать. — Спасибо вам большое! — она помахала ему рукой и направилась до центра, а уже потом можно было бы придумать какой-нибудь план из разряда «Как отсюда выбраться?». Это как же так случилось, что время внезапно пошло вперёд и вместо жаркого мая её встретил леденящий душу декабрь, так ещё и в такой глуши? А вдруг это не будущее, вдруг это… Прошлое? Да ну нет, быть такого не может, это же не какая-нибудь фантастическая история про путешествия во времени. Но тут явно какая-то мистика творится. Надо будет с этим потом разобраться, а сейчас в приоритете у Евгении были ночлег и еда.***
Не прошло и полутора часа, и вот она уже в центре. Правда и он особо от окраины не отличался, максимум жилых домов было несколько больше и они стояли поближе друг к другу. Женя сразу наткнулась на один магазинчик с хлебом, булками, со всякими вкусностями и прочим. Теперь любимый хлебушек выглядел ещё более привлекательно для голодной мамзель, чем обычно. Урчание в животе было похоже на пение китов, отчего прохожим становилось не по себе, когда проходили мимо неё. А что она может сделать? Нащупав что-то в карманах, она нашла тридцать рублей. Этого должно хватить на батон белого, душистого хлебушка. Женёк спокойно вошла в помещение со свежей выпечкой и продавщицей, которая этой самой свежестью не отличалась. — Здрасьте, один батон, пожалуйста. — девушка протянула ей заготовленные деньги. Продавщица взяла монетки и уже обрадовалась огромной выручке, но рассмотрев деньги задумалась. Заморские может? Текст, вроде, на русском, но каком-то странном. Что это? Женщина посмотрела на монеты и, хмуро зыркнув на девицу, грозно заявила. — Это что? Нет, я такие деньги не принимаю. С вас пять копеек, милочка. — Как, пять копеек? — Женя была в ступоре от этих слов. Это где в России, в какой глухомани так дёшево хлеб продают? — Вы, наверное, шутите… — Нет, это вы шутите! Коли нечем платить, нечего и приходить! А ну вон отсюда! — продавщица встала со своего места чтобы преподать мелкой проказнице урок. — Да вы что! Я же с самыми серьёзными намерениями! — девица быстренько положила деньги на их законное место, схватила хлеб и уж было хотела скрыться из магазина, но женщина, чьи габариты были куда больше Евгеши, схватилась за батон и начала тянуть на себя. Девушка, в свою очередь, начала пятиться к двери, не выпуская батон из рук. Естественно, он разорвался и Петрова убежала только с его половиной. « — Ненормальная какая-то! » — пронеслось в её голове, пока она смотрела вслед разъярённой продавщице. Бежать долго не пришлось, потому что девушка врезалась во что-то, вернее, в кого-то. — За дорогой следить тебя никто не учил? — послышался мужской голос в сторону беглянки. — Прошу прощения… — Вставай давай! — он потянул её за локоть и мигом поставил девичье тело на ноги, — Совсем ошалела в такой лёгкой одежде ходить? — Так я же не знала, что так выйдет… — чистосердечно призналась Петрова. Не каждый день перемещается во времени и пространстве, знаете ли. Человек, которого она сочла за офицера, одарил её непонимающим взглядом, в котором так и читалось: «Ты больная?». — Белую горячку подцепила что ль? Кто же так легко в декабре одевается? Я, вот, в тулупе, и то замёрз! — Так выпейте водочки животворящей, потом и на морозе стоять не трудно будет, и жить захочется… — промямлила она, но её было вполне слышно. Что же ты несёшь?! — Какая водочка, я на службе! Как же я охранять буду в нетрезвом виде, дорогуша? — А что охраняете? — она посмотрела за него и увидела чудо: две симпатичные девушки лет двадцати. Обе шли из какой-то церквушки с печальными лицами. « — Может заставили?» — подумала художница. Сейчас бы таких девчонок да намалевать на холсте! Эх, красота! — А вот это уже не твоего ума дела, — он отодвинул её от себя и повернулся к красавицам, — Уже закончили? — Да, закончили, — как-то вымученно сказала одна из них. — Позволите уже пойти? Холодно на улице… — сказала вторая. Мороз был действительно лютый, но виду она не подавала. Какая стойкая! А у самой Петровой ножки подкосились и челюсть так и стучит от холода. — Так вот какое сокровище вы охраняете! Я бы тоже охраняла… — неоднозначно отозвалась Женя. Посмотрели на неё, мягко говоря, с недоумением. Да что она себе позволяет? — А вы кем будете? — спросила девушка с чертами лица до боли знакомыми Петровой. « — Как Татьяна Николаевна. Такие же далеко посаженные глазки…– подумала она, — А другая на Олю похожа… Странно это всё…» — Вы случайно не аниматоры? Или реконструкторы какие? Очень похожи на великих княжон Ольгу и Татьяну, — поинтересовалась девица, начиная поедать почти кровью и потом добытый ею батон. — Кто такие аниматоры?.. — спросил мужчина, недоумевая от слов Евгеши. — Мы и есть Ольга и Татьяна, — сказала, как поняла Евгеша, сама Ольга Николаевна. Девушка аж подавилась мякишем от таких заявлений. — Вы меня разыгрываете? — Так, хватит разглагольствовать! Вам и так много дозволено, пойдёмте! — начал подгонять их офицер. — П-подождите, — голос школьницы дрогнул, — Так что это получается? Я в Тобольске, тут вполне живые дочери Романовы… Я в прошлом? — мрачное озарение настигло её в самый неподходящий момент, — Боже мой… Девушка упала в обморок на дорожку, покрытую лёгким хрустящим снегом, выронив несчастную буханку хлеба из руки.