Дейдара
Внизу раздаются приглушенные голоса, звуки музыки, похоже, к матери снова пришел гость.Световые часы тускло освещают комнату зеленоватым светом – 23:51. Дейдара вздыхает, Хидан видимо, вообще не придет. Еще раз, пересчитав всех птиц, он закрывает дверь в свою комнату, и ложится спать. За дверью слышаться разговоры и смех, вечерний гость направился к матери в спальню. Дейдара не любил такие дни. После подобных встреч мать выглядела больной и совсем несчастной, а Хидан злился сильнее, чем обычно. Пока Какузу жил с ними, никто не смел появляться здесь. Он был вспыльчив, скор на расправу, люди подсознательно его избегали. Все, кроме Хидана, тот всегда, будто нарочно, напрашивался на неприятности. - Я просто выполнил его просьбу!.. Ай!.. Дейдара видит, как Какузу стремительно превращается в зверя: на скулах играют желваки, его взгляд темнеет, и становится черным от ярости. Ему кажется, что воздух в комнате становится гуще, наполняясь скопившейся внутри него злобой. От тычка под ребра Хидана согнуло пополам, но Какузу на этом не остановился: он хватает его у основания шеи, как котенка, и со всей силы сжимает. - Хватит! – Хидан пытается отодрать от себя его смуглую мускулистую руку, которая давит, и не дает нормально вдохнуть. Вскоре его колени подгибаются, и Хидан падает на пол. Дейдара понятия не имеет, что Хидан мог такого натворить, они с Какузу часто дрались, казалось, им и не нужен особый повод. Но сегодня… Сегодня Хидан переступил какую-то невидимую черту, которая отделяла их драки до его первой крови от того, что происходит сейчас. Какузу прижимает Хидана ногой к полу, и замахивается, чтобы нанести еще один удар, прямо в голову, который для него может стать последним. На его глазах случится непоправимое. - Прекрати, что ты делаешь! – Дейдара пытается удержать его, оттащить в сторону, но ему не хватает сил. Какузу лишь отмахивается, тогда, он в отчаянье подлезает ему под руку, и наваливается на него всем своим весом в надежде, что так у него получится оттолкнуть его от Хидана. - Да отцепись ты! – рычит он, потеряв равновесие. Хидан успевает отползти в сторону, и кулак Какузу с громким стуком врезается в пол. Он тяжело дыша оседает на пол, измотанный вспышкой собственной ярости. Дейдара боится отойти от него, опасаясь, что он снова набросится на Хидана. Он стоит к нему очень близко, Какузу протягивает к нему руку, со сбитой кожей на костяшках пальцев. Дейдара инстинктивно дергается, думая, что он и его сейчас ударит, но тот лишь рывком притягивает его к себе. - Спа.. спасибо, - его дыхание волнами расходится по макушке. Дейдара не понимает, за что тот его благодарит. Он слышит стук его сердца: в широкой груди оно билось в странном, непонятном ритме, так, будто оно там не одно, а их несколько. Несмотря на свой суровый и агрессивный нрав, Какузу ни разу не поднял на него руку. Дейдаре его не хватало больше, чем отца, рядом с ним он всегда чувствовал защиту. Он переворачивается на бок, и зажимает уши подушкой, до тех пор, пока голоса не стихают. Ему снится сон: он идет по лесу, наполненному странными существами, похожими на призраков. Происходящее похоже на компьютерную игру: нужно идти по лесным тропинкам, преодолевать препятствия, разные животные на пути показывают ему дорогу. И вроде бы все хорошо, но тревожное чувство нависшей над ним опасности подгоняет его вперед, ему хочется поскорее выбраться из этого леса. Вскоре он выходит на поляну: вокруг цветы, поют птицы, будто он стал диснеевской принцессой и попал в сказку. Неожиданный рев какого-то страшного, дикого зверя нарушает идиллию, все птицы и животные прячутся. Дейдара слышит тяжелые шаги монстра, ему нужно бежать, но ужас сковал его, он не может и пальцем пошевелить. Он стоит к нему спиной, чудовище уже близко, на Дейдару падает его огромная тень, и… Он просыпается. Пижама взмокла от пота, он хочет сесть, но ощущение присутствия кого-то постороннего в комнате, возле кровати заставляет Дейдару затаиться, и притворятся спящим. Он надеется, что незваный гость уйдет: это не мама, она уже давно не проверяет, как он спит, а Хидан и подавно. Что ему нужно?.. Дейдара не хочет знать ответа на этот вопрос, ему хочется, чтобы он поскорее ушел. Он не знает, сколько прошло времени, с того момента, как он проснулся, и лежал, замерев в одной позе. Уже приспичило в туалет, но вставать и делать свои дела при посторонних – ни за что! Может, здесь никого нет, и это ему только кажется? Когда он хочет перевернуться на спину, то неожиданно ощущает на своем теле чужие руки. Как большие бледные белые пауки, по одеялу скользят длинные пальцы, они ощупывают его, забираются под одежду. Дейдара порывается сесть, но его тут же впечатывают лицом в подушку. Он вскрикивает, но проклятая подушка поглощает все звуки, и что самое ужасное, забирает дыхание, через набитую пухом ткань не проходит воздух. Дейдара упирается, пытается повернуть голову в сторону, чтобы хотя бы нормально вдохнуть, но его лицо вжимают в подушку с еще большей силой. Что происходит, зачем он с ним это делает?! Мысли в голове мечутся в панике, но все вытесняет потребность в дыхании. В ушах уже шумит от недостатка кислорода, он извивается, комкает простыни, бьет ногами воздух, кажется, зацепил полку, на которой стоят его птицы. Внизу живота неприятно кольнуло, и к своему ужасу Дейдара чувствует теплую струйку, стекающую по бедру. О нет! По постели медленно расползается мокрое пятно, легкие готовы разорваться от недостатка кислорода, а у него уже нет сил, чтобы сопротивляться. Перед глазами плывут разноцветные точки, мгновенье, и они исчезают, уступая место кромешной тьме. Дейдара рывком усаживается в постели, жадно хватая губами воздух. Уже давно рассвело, из окна лился солнечный свет, такой яркий, что видно, как в воздухе летает пыль. Он рассеянным взглядом обводит комнату, силясь понять: то, что произошло ночью… приснилось? Когда его взгляд останавливается на разбросанных по постели фигурках птиц, внутри, будто что-то обрывается, а от ощущения мокрых простыней под собой хочется закричать.Хидан
Утром он не сразу понимает, где он: перед глазами незнакомый, чужой потолок, постель стоит как-то неправильно… - Ты можешь остаться. Он у Саске дома, точно. Учиха выделил ему для сна верхний ярус его многоуровневой кровати. Тот спал внизу, и Хидан тихо спускается и выскальзывает из комнаты. Пора наведаться домой: телефон скоро сядет, нужна зарядка. Мать с утра написала, что ушла на работу, и просила присмотреть за Дейдарой. То от нее ни слова не дождешься, то ее прорывает, и она запаривает со своей «заботой» и игрой в семью. Хидан устал от этих качелей, падения из крайности в крайность, хочется, чтобы все было ровно, как раньше. Но как раньше уже не будет. Пока Какузу жил с ними, было еще терпимо, мать старалась держать лицо, он видел, что она его боялась. Но боялась не того, что он может ударить, причинить физическую боль, это был странный, непонятный Хидану страх, она боялась разочаровать его. - Я купила новые занавески на кухню. Тебе нравится? - Мне все равно, - Какузу с равнодушным видом листал книгу. - Я постирала твои вещи. - Не нужно было, я и сам могу. - Я сварила тебе кофе. - Вот и пей его сама. Какузу был с ней холоден, всегда сдержанно принимал заботу, и, казалось, совершенно не интересовался происходившими в семье делами. - Капец, что ты за человек такой?! – возмущался Хидан, потирая ушибленное плечо. – Я же просто спросил! - Хидан, «спрашивать» и «доставать» это разные вещи, - Какузу устало откинулся на спинку стула. - Да не достаю я тебя! Мне… - Именно этим ты сейчас и занимаешься! – рявкнул он. – Послушай, - Какузу ухватил Хидана за ворот рубахи, и притянул к своему лицу. – Я не собираюсь с вами лялькаться, - процедил он сквозь зубы. - Помогать тебе делать уроки, забирать Дейдару с продленки, ваши проблемы мне уже вот тут, - он проводит ребром ладони по горлу. – Я не хотел быть ничьим братом, не просил, чтобы вы родились, так что не ждите к себе какого-то особого отношения! Обидно было слышать эти слова. Какузу избегал его, в школе делал вид, что они не знакомы. Хидан злился, но не оставлял попыток сблизиться, уже просто из принципа. Они живут под одной крышей, можно же общаться, разговаривать, хотя бы иногда! В классе он смог подружиться только с Учихой, сам до конца не понимая, как это могло произойти. У Итачи были отличные оценки, учеба давалась ему легко. Все казалось идеальным: его дом, его семья, где все друг друга любят и поддерживают. Когда Хидан приходил к ним домой, то чувствовал себя так, будто пришел к магазину, и стоял, прижавшись лицом к витринному стеклу, глядя на безмерно дорогие вещи. Вещи, которыми так хочется обладать, но они никогда не станут твоими. Он не мог дать Итачи взамен ничего, кроме своего общества, но казалось, что Учихе и этого было достаточно. Хидан дорожил этой внезапной, выходящей за рамки понимая окружающих дружбой, но не смог уберечь ни ее, ни самого Итачи. Хидан проходит к себе во двор, жмурясь от яркого солнца. Мысли об Итачи погружали его в тоску и унынье. Старший Учиха был совсем на него не похож, у Саске другой, более жесткий характер, но он видел, что тот был очень привязан к своему младшему брату. Его отношения с Какузу не могли похвастаться такими же братскими чувствами, но, несмотря на все ссоры и драки, он был уверен, что Какузу привязан к нему так же сильно, как и он сам. - Что у тебя с лицом? – Какузу задумчиво смотрел на наливающийся фингал под глазом, пока Хидан с кислой миной ковырялся в своей тарелке. - А что? – Хидан удивляется внезапному интересу со стороны Какузу. - Неужто, ты так достал Учиху, что он, наконец, не выдержал, - с усмешкой ответил он. - Да ну, ты че, - Хидан фыркнул, - Итачи сложно вывести из себя. Так, придурок один, из параллельного класса. Неожиданно Какузу берет его за подбородок, и разворачивает лицом к себе. Хидан в непонимании уставился на него, не зная, что за этим последует. - Завтра глаз заплывет так, что не откроешь, - он почти невесомо проводит по коже указательным пальцем. – Приложи лед. Какузу уходит с кухни, а Хидан сидит в полной растерянности, не понимая, почему от этой крупицы заботы ему вдруг стало так тепло. Он проходит в дом. В прихожей чувствуется запах духов матери, гостиной следы ночных посиделок: бутылка вина, упаковки еды из китайского ресторана, все как всегда. Хидан хочет пройти мимо, но одна, выбивающаяся из общей картины деталь, заставляет его замереть на месте. Глиняная птица. Фигурка стоит на журнальном столике среди одноразовой посуды и прочего мусора. Почему она здесь?.. Дейдара очень ревностно относился к своим «произведениям искусства», ставил их на полке возле кровати. От вида этой птицы по спине пробегает холодок. Ей здесь не место, но Хидану не хочется брать ее в руки. Дейдара точно не принес бы ее сюда, а мать тем более. Хидан не хочет знать, как она сюда попала. Но ответы мечутся в голове как шарики для пинг-понга. Какого черта этот ублюдок трогал его вещи?! Хидан идет наверх. Он слышит плеск воды и гудение - в ванной полоскает стиралка. - Дей, ты тут? – он заходит в когда-то их общую комнату. Кровать брата пуста: с нее содрано постельное белье, подушка и одеяло сброшены на пол. Полка для птиц висит накренившись на бок, половина фигурок разбросаны по постели. Дейдара сидел на кровати у противоположной стены, обняв руками колени и смотрел в пустоту. Хидан чувствует, что здесь, за его отсутствие, произошло что-то ужасное. Он никогда не видел Дейдару таким. Тот всегда был наполнен энергией, что-то выдумывал, постоянно что-то рисовал или лепил. Теперь он видел его отрешенным и замкнутым, будто внутри что-то сломалось, единый, слаженный механизм вышел из строя. - Привет, - Хидан натянуто улыбается. – Полка перекосилась? Я сейчас поправлю. Дейдара не отвечает. Хидан болтает, рассказывает всякую ерунду прочитанную в интернете, пытается наполнить неуютную тишину. Он делает вид, что не замечает покрытого пятнами матраса, расставляет упавших птиц на полке. Хидан садится рядом, показывает Дейдаре смешное видео про котов на ютубе. Тот скользит равнодушным взглядом по экрану мобильного, на лице нет никакого интереса к происходящему. - Эй, что случилось? – Хидан устал от попыток расшевелить его. – Этот тип тебя обидел, да?- он обнимает Дейдару за плечи, и прижимает к себе. Обидел – неверное слово. Тут произошло что-то другое. Мерзкое, отвратительное, и столь же пугающее. Хидан чувствует, как внутри медленно, волнами поднимается злость. Злость на себя, за то, что не пришел домой вовремя, на мать, за то, что пустила в дом эту чертову тварь, на этого гребаного Кабуто, который вдруг возомнил себя здесь хозяином. Дейдара утыкается носом в ключицу, его волосы щекочут шею. Он берет в ладони висящий на шее амулет, и бездумно крутит его в руках. Хидан не помнил уже точно, где это вычитал: треугольник в круге является символом двери в другой мир, и что можно провести специальный обряд, чтобы ее открыть. Хидан не хотел пройти через эту дверь, наоборот, он хотел через нее впустить нечто, демона, который бы выполнял его приказы. Глупо конечно, ритуал описанный на какой-то старой интернет-странице полная чушь. Но он почему-то поверил, и решил попробовать. Скорее по приколу, а не почему-то еще. Он уже вырос из сказок, и знал, что нельзя просто щелчку пальцев, каким-то магическим образом решить все проблемы. Терять-то все равно нечего, так что, почему бы и нет? На распродаже компакт-дисков он купил альбом Эминема. Сам исполнитель был ему не интересен, но в подарок к диску шел кулон, который, если перевернуть, принимал необходимый для ритуала вид. В описании было сказано, что жертвой должно быть какое-то крупное животное, рогатый скот, но за неимением таковых Хидан поймал возле дома голубя. Тот был уже старым и больным, он еле передвигался, у него были гноящиеся глаза, сама птица выглядела так, будто вот-вот отправится на тот свет. Неверное, это даже благородно, что он избавит его от мучений. Хидан хотел сделать все в одиночестве, но Дейдара увязался за ним. Для обряда была выбрана стройка, где пытались возвести аквапарк, там пустынно, и людей практически не бывало. Он не знал, как много Дейдара увидел, из того, что он сделал с этим полумертвым голубем – он отправил брата набрать глину для своих поделок, собственно, ради нее они туда и пришли. Когда он проткнул сердце голубя своим тонким, складным ножиком, то почти ничего не почувствовал. Птица выгнулась, затрепыхала крыльями и затихла, мгновенно угасая. Хидан нарисовал кровью голубя треугольник в круге, положил на него свой амулет, полоснул себя по пальцу лезвием, окропив мертвую птицу своей кровью, и стал ждать. Он не чувствовал сожаления или жалости, порезанный палец пульсировал, но вместе с тем, он ощущал невероятный покой. Вся суета, которая была в голове, мысли и беспокойство куда-то ушли, уступив место одному ощущению – боли. Он вдруг понял, что рецепт этого покоя не ритуал, эта мистическая фигня для лохов, она нихрена не работает. Боль – вот то, что помогает. Хидан сравнивал свой разум с неблагополучным районом. Стоит только зайти, и мысли как шпана из подворотни косятся на тебя, чтобы набросится, и закатать в землю. Когда они душили его, загоняли в угол, не давали нормально спать, он прибегал к этому единственно надежному средству, чтобы отогнать их от себя. Кулон он стал носить в память о дне, который подарил ему это важное открытие. Но прямо сейчас, он не отказался бы, чтобы сбежавшие из ада демоны набросились на Кабуто и обглодали ему лицо.Дейдара
Голос Хидана как фоновой шум, эхо, гул от работающего телевизора. Он все говорит, шутит, пытается растормошить его. Дейдара хочет ему ответить, но чувствует себя так, будто он обмотан прозрачной полиэтиленовой пленкой. Ты все слышишь и видишь снаружи, но не можешь издавать никаких звуков изнутри. Он понимает, что уже день, что ночной кошмар закончился, но не может отделаться от страха, что в любой момент эти белые паучьи руки-пальцы выберутся из-под кровати или возникнут за дверью и утащат его за собой, туда, в темноту. - Он тебя обидел?.. Дейдара не может сравнить с обидой испытанное им унижение. Обида это пустяк, какое-то детсадовское слово. Тут другое: страх и жгучий стыд, все перемешалось в едино, и непонятно, что он чувствует больше: отвращение к себе, за то, что так опозорился, или боязнь того, что ничего не закончилось, и может повториться. Хидан все прекрасно видел, но ничего не сказал, не поднял на смех, и за это Дейдара был ему благодарен. Он сочетал в себе грубость и вместе с тем удивительную чуткость, которую изо всех сил прятал от окружающих. Дейдара жмется к нему, и сжимает в ладони амулет, в надежде, что это придаст ему сил справиться с пережитым кошмаром. - Иди сюда, - Хидан подзывает его к лежащим на песке пыльным мешкам. Они пришли на брошенную стройку. Кругом арматура, забитые в землю сваи, тут и там лежат стопки панельных плит. В мешках находится глина, точнее смесь, которую можно разбавить водой, и потом лепить. - Давай, набирай, сколько тебе нужно, и пойдем, - Хидан достал из кармана нож, и надрезал один из мешков. Дейдара кивает, и вытаскивает из рюкзака приготовленный для глины пакет. Он видит, что под курткой у брата спрятан кто-то живой, но тот ничего не показывает и вскоре скрывается за недостроенной стеной. - Я все, - оповещает он, когда дело сделано. Лямки рюкзака впиваются в плечи от тяжести, но если было бы возможно, Дейдара забрал бы с собой целый мешок, его бы ему хватило надолго. Хидан не отвечает. Дейдара не собирался подглядывать, он идет, громко топая, оповещая о своем приближении, на случай, если брат отошел в туалет. Он осторожно выглядывает из-за стены, и видит Хидана, сидящего на коленях рядом с… Голубь мертв, он лежит на спине со скрюченными лапками, одно крыло неестественно вывернулось в сторону. Из груди у него торчал ножик Хидана, на серой бетонной плите алым нарисован какой-то рисунок, но Дейдаре не видно, что именно. Происходящее одновременно пугает и завораживает. Дейдаре жалко голубя. Он думает о его птенцах, как они остались в гнезде одни, голодные и замерзшие. - Он все равно болел, - объясняет Хидан, ничуть не смутившись. – Я просто помог ему уйти, - он слизывает кровь с порезанного пальца. – Это типа обряд такой, - он надевает недавно купленный кулон на шею. - Все, пошли отсюда, - они направляются к лазу, проделанному в заборе кем-то до них. Хидан выбирается первым, за ним Дейдара. Прежде чем уйти, он оборачивается, и едва не падает, зацепившись ногой за выступ. - Блин, аккуратнее, - Хидан придерживает его. – Давай, быстрее, что ты там копаешься! Дейдара кивает. Он не говорит ему, что когда обернулся, на него из стены, не мигая, смотрели красные глаза. -Все, собирай свои манатки, пошли, - Хидан встает с постели, открывает шкаф, вытаскивает оттуда стопку одежды. Дейдара не понимает, что он делает, зачем им все эти вещи, сменная одежда, зубная щетка… Они куда-то уезжают? Он послушно собирает сумку, берет рюкзак, и они с Хиданом выходят из дома. - Гори оно все в аду!- Хидан на психе хлопает входной дверью. Они подходят к незнакомому дому. По мере приближения, Дейдара вспоминает, что не такой уж он и незнакомый. Тут жил Учиха Итачи, друг Хидана. Всегда серьезный и сдержанный, Дейдаре он казался взрослым, запертым в теле ребенка. В школе отменили занятия в тот день, когда стало известно, что он исчез. Хидан идет в сад, забрасывает в открытое окно сумку, подсаживает Дейдару, чтобы тот влез на подоконник, и забирается сам. Дейдара думает, что там никого нет, дом долгое время стоял пустым, живущая в нем семья уехала. Он стоит посреди незнакомой комнаты, в недоумении осматриваясь по сторонам. - Ну, привет, что ли, - он оборачивается на голос, и видит перед собой старшего Учиху, не менее озадаченного, чем он сам. Саске сидел за столом перед раскрытым ноутбуком, своим появлением, они отвлекли его от работы. - Ага, привет, - Хидан спрыгивает на пол. – Мы это, поживем у тебя, какое-то время, - он не спрашивает разрешения, а ставит перед фактом, от чего брови у Учихи медленно поднимаются вверх. - Ладно, - его лицо вновь приняло обычное, серьезное выражение, - только тихо, - тут же добавляет он. - Нет проблем, - отвечает Хидан, и проводит Дейдаре экскурсию по дому. Они направляются в торговый центр. Хидан сидит на переднем сиденье, и разговаривает с Саске. Они говорят про какую-то «бешеную бабку», Дейдара совершенно не понимает, о чем идет речь, и кого они собрались ловить. Монотонная ненавязчивая музыка, торговые залы встречают их наполненными полками и редкими покупателями – в середине дня здесь мало народу. - Мне нужна карта, - Саске обводит взглядом торговые залы. – Большая, чтобы на стену повесить. - А пожрать ты не хочешь? - хмыкнул Хидан, выбирая тележку. - Это тоже, - кивнул Саске, - но карты важнее. – Идите в книжный отдел, они должны быть там, а я займусь остальным. - Дей, забирайся, - Хидан предлагает ему сесть в тележку. Хидан катается по торговому залу как на самокате под недовольным взглядом покупателей. Это весело, и за весь день, на лице у Дейдары появляется вяленькая улыбочка. - Ой, и тут это говно, - недовольно цедит Хидан, заметив стенд с книгами Джирайи с надписью «бестселлер». После его ухода он стал Хидану едва ли не личным врагом. Карты стоят в подставке, свернутые в рулон, возле стеллажей с учебниками. Хидан возится с ними, пытаясь отыскать нужную: с их деревней и прилегающей территорией. Дейдара выбирается из тележки, и подходит к стенду, с надписью «распродажа». Там свалены в кучу книги, календари, блокноты, канцтовары и журналы всех возможных сортов. Его внимание привлекает постер, уголок которого торчит из-под стопки журналов о рыбалке. Он вытягивает его наружу, и замирает, разглядывая. Это взрыв. Хотя нет, не так, перед ним ВЗРЫВ! Огромный ярко-оранжевый столб пламени и дыма, как гигантский инопланетный гриб накрывает город. Пламя кажется живым, движущимся на фото, Дейдаре кажется, что он чувствует исходящий от снимка жар. Взрыв сотрет с лица земли эти дома, эти улицы на рисунке, он чувствует себя частью картины, на которой изображена эта безумная мощь огня. Дейдара хочет получить хотя бы часть этой великой силы, которая пробирает его даже через бумагу, заключить в себе, позволить пламени очистить себя от пережитых ночью событий. Чтобы взрыв уничтожил внутри него всю ту жуть, спалил дотла белых пауков, поселившихся в его разуме. Он прижимает постер к груди – он совсем небольшой, размером с альбомный лист. Дейдара хочет, чтобы взрыв переместился ему прямо в сердце, и оно стало горячей, огненной массой, несущей по жилам голодное пламя. - Он тебе понравился? – неожиданный голос Хидана над ухом отвлекает его от мыслей, пронизанных огнем. – Мы можем купить, это совсем недорого. Понравился - слабо сказано. Закрывая глаза, Дейдара видел перед собой это багряное зарево, теперь оно прочно засело у него в мозгу, намереваясь вытеснить все остальное. Искусство – это когда сотворенная одним человеком идея: книга, картина, скульптура, оставляет след в душе другого человека. Так говорил учитель в школе, и теперь Дейдара наконец понимал, что он имел в виду. - Да, - после долгого молчания голос получается хриплым. - Да, - он отвечает громче, уже готовый прокричать на весь торговый зал, - взрыв – это искусство! Хидан улыбается, зажав подмышкой свернутую карту, и они вместе идут к кассе. Дейдара несет перед собой постер со взрывом, и слышит, как белые пауки с тихим шипением сгорают.Хидан
Они выезжают с парковки торгового центра, и едут в сторону деревни. Пересекая одну из улиц, Хидан видит на вывеске знакомое название, и просит остановиться. - Не глуши мотор, дело-то минутное, - он выскакивает на тротуар. Кабуто был фармацевтом, у него была собственная аптека, и, по совместительству, медицинский кабинет. Они проторчали в магазинах до вечера, и аптека уже закрылась. Хидана это огорчило, но не остановило, камень удобно лег в руку. - Какого черта ты делаешь? – возмутился Саске, услышав звон бьющегося стекла. - Ничего такого, о чем бы тебе стоило сожалеть, - Хидан плюхнулся обратно на сиденье, и отдал команду, - поехали! Погода внезапно испортилась: ветер согнал на небе тучи, начался дождь, ближе к дому став настоящим ливнем. Лужи пузырились, сверкала молния, казалось, небо решило вернуть все непролитые за время жары дожди. От машины до дома было всего несколько минут ходу, но они успели промокнуть до нитки. - Жесть, ну и погода, - пробормотал Хидан, стягивая с себя мокрую футболку, и скидывая хлюпающие от воды кеды, проходя в дом. - А грязи-то от тебя сколько, - проворчал Саске, сгружая полные пакеты на пол, глядя на оставленные Хиданом коричневые следы. - Че от меня-то сразу, - возмутился он. – С тебя вон, тоже, целая лужа натекла, Учиха. - Швабра и ведро в кладовке, - невозмутимо отозвался тот, проходя в комнату. - Ага, нашел служанку, - Хидан помогал Дейдаре отнести пакеты на кухню. - Хидан, - в голосе Саске скользнули опасные интонации. – Я приехал искать брата, а не размениваться с тобой из-за всякой бытовой херни. Либо делай по-хорошему, либо… - Да что ты разбухтелся, - Хидан раздраженно поморщился, – как старый дед. Я же не отказываюсь, - он неохотно поплелся за ведром. Саске издал тяжелый, как наковальня вздох, но больше ничего не сказал. Хидан набирает воду, подворачивает джинсы до колен, и уже хочет начать мыть, когда ему внезапно позвонила мать. - Хидан, Дейдара с тобой? – спрашивает она. – Мне нужно будет уехать… - Ага, давай, - у него нет абсолютно никакого настроения с ней разговаривать. - Катись, счастливого пути! - Хидан, что случилось? – в голосе скользит беспокойство. – Звонил твой учитель, у тебя экзамен в пятницу, не забудь, пожалуйста… - Что случилось? Мам, да ты на все забила! Лучше поговори с Дейдарой, - он протягивает брату трубку, застывшему рядом в тревожном ожидании. «Что случилось?» Она что, совсем слепая? Хидан бездумно полоскал в ведре швабру. Еще этот учитель, Ирука, вечно вынюхивающий, пытающийся залезть к нему в душу. «Поговори со мной, Хидан», «Я могу помочь тебе, Хидан». Все вокруг такие умные, все знают, как ему лучше. Да нихрена они не знают! - Ее не будет до пятницы, - Дейдара протянул ему телефон. – Потом она заберет нас из школы и «мы спокойно поговорим», - он процитировал разговор с ней. – Деньги в спальне, в коробке из-под обуви. - Особо не обольщайся, - Хидан бросил телефон на полку в коридоре. – Она либо не успеет, либо забудет. Он уже потерял счет таким разочарованиям. Дейдара скрывается где-то на кухне в обнимку со своим постером. Хидан не понимал, в чем прикол этого взрыва, но если мелкому нравится, то пусть хоть с чертом лысым тискается, лишь бы не видеть его таким опустошенным, как он застал его утром. Проклятый Кабуто! Хидан сжимает в пальцах рукоять швабры крепче, чем следует. Он чувствует, как у него кровь к голове приливает от одной только мысли о нем. Он смывает с пола грязные разводы. Все, порядок, Учиха может спать спокойно. Неожиданный звонок в дверь, Дейдара заинтересованно выглядывает с кухни. - Хидан, открой, пожалуйста, - просит Саске, так и не появившись в коридоре. Он поворачивает ключ в замке. Кто сюда может явиться в такую погоду? Учиха не говорил, что кого-то ждет. - Дай пройти, - Какузу, не дождавшись реакции отодвигает его в сторону, и заходит в дом. Хидан стоял, будто язык проглотив. Как?.. Откуда?.. Что он здесь делает?.. Какузу стал еще более мускулистым, чем он его запомнил, накаченнее, у него отросли волосы почти до плеч. Он вешает свою куртку на вешалку в прихожей. От него пахнет сигаретами и одеколоном, на нем костюм тройка – от которого сейчас остались белая рубашка, черный жилет, и такого же цвета брюки. От него исходит ощущение успеха и абсолютного триумфа, и ни следа той жизни, какая была у него до отъезда. Потому, что он вычеркнул вас из нее. Какузу уверенно проходит к Саске в комнату. - Куда по помытому, - запоздало возмущается Хидан, но его даже не удостоили взглядом. Он приехал не к тебе. У него какие-то дела с Учихой. И от осознания этого, внутри что-то рассыпается, как стекло на витрине аптеки Кабуто. Хидан сидит на полу в ванной, и дышит в пакет, который сам же наполнил моментальным клеем. Шум в ушах, в голове гудит, вскоре все окружающие звуки раздваиваются. - … дан, открой! Впусти меня! Его зовут, но Хидан не узнает этот голос. Он смотрит на свои руки: они наливаются чернотой, и вскоре на них появляются белые полосы. Он с трудом встает, опирается на раковину, смотрит в зеркало. Ему кажется, что там, в отражении, не он, а кто-то другой, с черной-белой маской смерти. Он неловко машет ему рукой, и незнакомец повторяет жест. Он открывает воду. Горячая, от нее идет пар, зеркало запотевает, Хидан подставляет под струю руку. Ты не нужен ему. Он говорил тебе, и не раз. Теперь видишь? - Нет… неправда… замолчи! – Хидан пытается спорить, делает напор воды больше, но кипяток не может смыть с тела эту странную черноту, и заставить мысли в голове заткнуться. Он снова зашел в неблагополучный район, и они так плотно окружили его, что теперь он не может вырваться. Ему плевать на тебя. Если бы ты пропал, как Итачи, он бы только обрадовался. Ты все время ему мешал, он счастлив, что, наконец, от тебя избавился. Становится душно, и совсем нечем дышать. Ноги подкашиваются, он падает на пол, и Хидан видит себя сверху. Он взлетает.Какузу
Он никогда не предупреждал никого о своих визитах, предпочитая застать врасплох, появиться внезапно. Если сказать заранее, люди готовятся к встрече, врут, изворачиваются, стараются соскочить с неприятного разговора, всеми силами избежать его. А стоит их припереть к стенке, так они уже не отвертятся, Какузу умеет убеждать. Он едет по знакомой дороге в самый разгар ливня. Не самое удачное время, но Какузу не привык откладывать дела в долгий ящик. Встреча с Учихой давно должна была состояться, и больше оттягивать этот момент нельзя. На одном из крутых поворотов ограждение снесено, видимо, совсем недавно, произошла авария. Какузу хмыкает про себя, в этой дыре ничего не меняется. Набросив на голову капюшон, он подходит к двери, отметив припаркованный возле дома пикап – значит, Учиха сто процентов дома. После продолжительной трели звонка ему, наконец, открывает… Хидан. Какого черта?! Тот, видимо тоже в замешательстве, стоит, таращится на него своими глазищами, как был недомерком, едва достающим ему до груди, так и остался. С кухни выглядывает Дейдара… Еще не легче. Врасплох застали его, а не он сам, но Какузу быстро берет себя в руки. - Дай пройти, - он приехал поговорить с Учихой, и он это сделает, а наличие младших братьев это лишь досадная неприятность, которая не может его отвлечь от главной цели. Хидан что-то вопит ему в спину, но Какузу не слушает, проходя дальше. Почему они здесь? Назойливая мысль точит мозг. То, что здесь может зависать Хидан, его не удивляет – этот проныра в любую дырку без мыла залезет, но Дейдара… По пути он замечает разные мелочи, которые быстро собираются в единую картину. Футболка Хидана висящая на дверце шкафа. Рюкзак Дейдары у подножья кровати. Скомканная постель на верхнем ярусе. Они не пришли сюда в гости. Они здесь живут. Сделанные выводы вызывают много вопросов, но Какузу раздраженно отмахивается от них, он пришел сюда не за этим. - Давно не виделись, - Саске приглашает его сесть возле его стола. – Какими судьбами? - Хочу предложить тебе сотрудничество, - Какузу усаживается на предложенный стул. - Сотрудничество? – Саске стягивает с носа очки в красной оправе, и смотрит на него в недоумении. - Ты мне очень помог вначале, - Какузу лезет во внутренний карман жилета, - и я этого не забыл, - он кладет на стол довольно плотный конверт с деньгами. – Они твои, - он указывает взглядом на конверт. – Но ты можешь заработать намного больше, если согласишься быть моим информатором. Саске смотрит то него, то на деньги со странным, нечитаемым выражением лица. Он что, оскорбился подобным предложением? Какузу пытается понять, что не так, ему хочется иметь такую стрелу, как Учиха в своем колчане. Его способности к хакерству придутся очень кстати в их бизнесе. - Мне не нужны твои деньги, - он отодвигает от себя конверт. – Я готов работать с тобой, но на своих условиях. И, в качестве оплаты, если мне когда-нибудь потребуется помощь, то ты тоже окажешь мне услугу. Какузу нахмурился. Он не хотел быть связанным с Саске чем-то кроме денег, но без сотрудничества с ним он, и «Акацуки» потеряют намного больше. Да и о чем таком Учиха может его попросить?.. - Подумай еще на счет оплаты, - Какузу прячет конверт обратно. – И будь на связи, ты можешь скоро мне понадобиться. - Я уже все решил, - упрямо отозвался тот, возвращаясь к компьютеру. Какузу кивает, и обещает себе вернуться к этому разговору позже. Он прощается, встает, чтобы уйти, обводит взглядом комнату еще раз. Почему они здесь? Какузу знает, ответ такой же, как и много лет назад: дома стало невыносимо. Вам также плохо, как и мне тогда! Побудьте в моей шкуре! Мстительное, эгоистичное чувство наполняет его, но не приносит радости. Он выходит в прихожую. Возле двери в ванную стоит Дейдара. - Хидан, открой! Впусти меня! – он настойчиво крутит дверную ручку. Зачем он к нему ломится? Гордость требует уйти, пройти мимо, ему нет никакого дела, до того что там происходит, за закрытой дверью. Просто иди мимо. Забудь о том, что сегодня видел. Дейдара замолкает, и перестает биться в дверь. Тебя это не касается. Какузу видит у него в глазах то, чего не видел никогда. Ужас. Он со всего маху бьет ногой по двери, и она наотмашь распахивается. В ванной духота, настоящая парилка, Какузу удивляется, как только от стен не отскакивает кафельная плитка. Он закрывает льющийся кипяток, садится на корточки, рядом с Хиданом. Смотрит на его бледное лицо, и думает о том, что надо было все-таки поздравить его тогда с днем рождения. Или, хоть раз, написать первым. Или, иногда отвечать на его сообщения. Он щупает пульс на шее, тот жив, но без сознания, рядом лежит пакет… Все понятно. Какузу чувствует, как его руки начинают дрожать от ярости. - Иди, - он выпроваживает заскочившего в ванну Дейдару, но тот стоит на месте и не двигается. - Иди к Саске, я ничего ему не сделаю, - тот пятится спиной к двери, не спуская с него глаз. Не доверяет. - Хидан, черт тебя дери, какой же ты идиот! – Какузу поднимает его, затаскивает в ванну, и включает ледяной душ. Несколько секунд никакой реакции, потом Хидан открывает глаза. Какузу направляет душ прямо ему в лицо, тот закрывается руками – правая ладонь алая, видимо, обжог ее в кипятке. - Кха.. хва... ватит! – еле слышно из-за шума воды. - У вас тут все в порядке? – Саске появляется на пороге ванной. Его очки тут же запотевают, он снимает их, и вытирает о край футболки. - Да, мы разберемся, - Какузу закрывает краны. Саске пожимает плечами и возвращается обратно к работе. - Холодно… - Хидан сидит привалившись к бортику, и тяжело переводит дух. -Угу, холодно ему, - Какузу цедит сквозь зубы каждое слово. – А дурь нюхать нормально, не холодно, да? - Тебе то чт…- Хидан икнул, тело свело судорогой, и его вырвало. Какузу не знает, что ответить, пока Хидан издает утробные звуки, изрыгая все, что съел за день. Почему ему не все равно? Почему он остался? А главное, зачем Хидан это сделал? Пытался так его удержать? Как глупо. Ярость уходит, уступая место усталости. Шум воды, Хидан полощет рот, и выбирается из ванной. - Ты куришь? – спрашивает он, и Какузу кивает. Он выходит на улицу, и Хидан нетвердой походкой идет следом. Дождь кончился, с крыши капает вода, в воздухе пахнет сыростью. Солнце уже почти скрылось, скоро зажгутся первые звезды. Хидан садится на ступеньки, на нем только мокрые джинсы, он зябко обхватывает себя руками за плечи. Какузу закуривает, и бросает Хидану всю пачку. - Будешь должен, - добавляет он, когда тот зажимает в зубах сигарету, и нервно прикуривает от предложенной зажигалки. - Да не оскудеет рука дающего, - язвит тот, цитируя библейские тексты, стуча зубами от холода. Какузу хмыкнул, никто не упрекнет его в излишней щедрости. - Как давно? – он выдохнул дым, глядя, как Хидан пытается удержать сигарету в дрожащих пальцах. - Как давно что? – Хидан делает вид, что не понимает, и Какузу испытывает новый прилив раздражения. - Как давно продолжается это дерьмо? – Какузу приоткрывает входную дверь, снимает свою куртку с вешалки, и набрасывает Хидану на плечи. Тот кутается в нее, зарывается пальцами в светлую опушку на капюшоне, и не отвечает. - Хидан, завязывай с этой херней, - Какузу раздавил окурок о перила, и выбросил в кусты. - А то что? – интересуется он, затянувшись. Хидан ждет, какой-то угрозы, или вдохновенную речь о том, как прекрасна жизнь, что угодно, что убедит его в том, что он для него важен. Эти родственные связи изводят Какузу. Он хочет просто работать и получать деньги, ему не нужны эти личные апокалипсисы из собственных чувств, и чувств других людей. - Я тебя хоронить не собираюсь. Хидан не отвечает, бросая окурок куда-то под лестницу. На крыльцо выходит Дейдара. - У тебя пять сердец, - он подходит к Какузу, и протягивает ему рисунок. Какузу смотрит на непонятных существ на рисунке, у которых то ли маски, толи человеческие лица. На заднем фоне нарисован взрыв – разноцветные всполохи красного и желтого. Пять сердец… что за странные фантазии? Дейдара подходит к Хидану сзади, обнимает со спины, обвивает руками за шею. Хидан тоже так делал когда-то. Когда-то… Пять сердец. Глупости. У него нет ни одного. Он молча идет к своей машине. Не стоило сегодня приезжать, он выбрал неудачный день. Рисунок Дейдары отправляется на заднее сиденье, где он обычно хранил документы. Какузу не успевает далеко отъехать от дома, когда ему приходит новое сообщение от Хидана. Ты забыл свою куртку. Заберешь? Он хочет проигнорировать его, так же, как и все остальные, ранее полученные сообщения. Но воспоминания о лежащем на полу в ванной Хидане пересиливают, и заставляют написать короткий ответ: Оставь себе.