with love from hell

//в тот вечер я впервые посмотрел в её глаза. боже, сколько же печали, сколько же тоски было в этих глазах. "спаси" - кричали они. глаза кричали, а она стояла и улыбалась.// – То есть, вы хотите сказать, что продаете заведение? – немного напряжённым и хрипловатым голосом поинтересовалась девушка, мысленно уже перебирая все возможные варианты развития событий после продажи начальником этого клуба. – Сложно сказать, Кэтрин. Это должно быть взвешенное решение, а я пока ничего не решил, – мужчина встряхнул головой, словно отгоняя дурные мысли и более осмысленным, немного сочувственным взглядом окинул девушку, затем потянулся к принесённой ей совсем маленькой стопке купюр и пересчитав, протянул ей несколько, – твоя сегодняшняя зарплата. Можешь идти, а я буду думать. – Спасибо, – аккуратно свернув пять мелких купюр, пролепетала девушка, – до свидания, Мистер Уайт. Надев куртку и поправив рюкзак на плече, Кэтрин поспешила покинуть заведение, надеясь не напороться на пьяного клиента, как это часто бывает. На город опустились плотные сумерки, зажглись фонари, а температура воздуха сильно понизилась. Потерев ладони друг о друга, русоволосая застегнула куртку под самое горло и прошла на остановку. Нужный автобус приехал уже через несколько минут и войдя в салон, плотно набитый людьми, девушка прошла к дальнему углу, вжалась в стену и достала из кармана наушники. Ехать предстояло до конечной, поэтому она предпочитала незаметно стоять в самом конце, слушая любимые мелодии, скачанные на старенький мобильный. Огни центра стремительно отдалялись, автобус проезжал через жилые районы, то и дело попадая в ямы, от чего пассажиров сотрясало и качало из стороны в сторону. Крепко ухватившись за поручень, девушка подумала, что неплохо было бы зайти в киоск и купить свежую газету, с объявлениями о работе, но после вспомнила, что до десяти вечера должна отдать консьержу деньги за комнату, иначе рискует быть выставленной на улицу. Чем ближе автобус подъезжал к ее району, тем меньше людей оставалось в салоне. На самой конечной остановке вместе с Кэтрин вышли всего двое, мальчишка лет пятнадцати и женщина в возрасте. Плотнее спрятав руки в карманы, девушка ускорила шаг, справедливо опасаясь ходить по этому району в вечернее время суток. Родное общежитие показалось на горизонте и уже совсем скоро девушка заскочила внутрь, протерев обувь о постеленный около двери коврик. – А вот и наша работяга, – едко прокомментировала женщина приклонного возраста, исполняющая роль консьержа и по совместительству машины по высасыванию денег, – ты собираешься платить или нет? – опустив взгляд на сумку Кэтрин, без зазрения совести поинтересовалась женщина. – Да, – Кэт достала все заработанные за три недели деньги и выложила, – это за следующий месяц. Консьерж окинула купюры жадным взглядом, быстро пересчитала их и кивнула, дав понять, что хватает. Тяжело вздохнув, Кэтрин поднялась на свой этаж, принявшись вновь возиться с замком своей комнаты. Семейная пара, живущая рядом снова ругалась так, что слышал весь этаж, а их ребенок плакал, словно ему причиняли сильную боль. Все окружающие уже привыкли к тому, что контингент этого общежития не самый благополучный и мало кто обращал внимание на подобного рода ссоры. Увидев очередь в душ и ужаснувшись, девушка решила принять его утром,встав пораньше. Общая душевая – максимально неудобная штука. Замкнув дверь изнутри и оставив ключ в замке, Кэтрин подошла к холодильнику. Если здесь и жила мышь, то она давно съела сама себя. Сварив гречку и поужинав, девушка переоделась, забравшись в кровать и раскрыла книгу, погрузившись с чтение излюбленных строк классической литературы. Очередное произведение было взято в библиотеке относительно недавно, но уже прочитано более, чем на половину. Быстрой скоростью чтения и восприятия информации девушка всегда поражала своего преподавателя по литературе, который, пожалуй, единственный относился к ней нормально. Просидев за увлекательным чтивом до полуночи, Кэтрин через силу заставила себя оторваться от книги и наконец уснуть. На сон оставалось всего-то пять часов, а быть разбитой с утра, тем более, когда нужно бежать на очередную подработку, очень не хотелось. Проснувшись чуть позже, чем хотелось бы, девушка приняла душ, отстояв очередь, которая была даже в столь ранний час, позавтракала и спешно направилась на разовую подработку – раздавать флаеры какой-то парфюмерной компании. За подработкой пролетел день, Кэтрин вновь прибыла в место, от которого выворачивало. Все нутро противилось работе здесь, но ничего не оставалось. Воспользовавшись косметикой, позаимствованной у одной из напарниц, девушка нанесла макияж, а после облачилась в форму. Называть белье формой язык не поворачивается, но факт остаётся фактом, это ее рабочее облочение. Взглянув на время и поняв, что выступление буквально через пять минут, Кэтрин покинула гримёрку, буквально тут же встретившись взглядом с человеком. Тот парень, являющийся по всей видимости сыном начальника, стоял оперевшись о стену, словно поджидал ее. Одет с иголочки, костюм красиво облегает тело, а ворот черной рубашки расстегнут. Видеть его здесь – в эдаком гадюшнике, коим он называл заведение, оказалось непривычно. Стараясь не обращать внимания на молодого человека, Кэтрин выпрямила спину и собралась пройти мимо. Только вот сделать этого не получилось, лёгкая хватка за запястье и она покорно остановилась. Губы парня тронула едкая усмешка. – Подаришь мне приватный танец?