with love from hell

//он совсем на других был не похож, он владел искусством калечить. он втыкал меж её ребер нож и при том целовал её плечи// – По каким таким "моим правилам"? Кэтрин сложила руки на груди, практически полностью повернувшись к парню и взглянула на него в упор. Сейчас он был похож на безумного учёного. Взъерошенные волосы, широко распахнутые глаза с расширившимися зрачками и эта ухмылка. Ухмылка, способная заставить сердце Кэтрин забиться в страхе, а колени начать дрожать. – Я не разрешал тебе разговаривать, – он усмехнулся и накинул ремень безопасности, бросил взгляд на девушку и вновь вернул к дороге,– Прислуге не положено разговаривать с начальством без приказа на то, верно? Лицо Кэтрин вытянулось. Он решил использовать слова, сказанные ей против неё же. Черный автомобиль мчался по дорогам утреннего, ещё не до конца успевшего проснуться города. Парень был сосредоточен на дороге, смотрел прямо. – Что Вы задумали, Мистер Уайт? Он, кажется, не обратил на нее ни капли внимания...или не показал этого внешне. Лишь его скулы дернулись, а нога сильнее вжала педаль газа. Кэтрин негодовала. С одной стороны она сама начала это некое противостояние, но с другой ее сковал ледяной страх неизвестности. – Если Вы хотите преподать мне, так скажем, урок, то лучше сразу предупредите. Кэтрин нервно потянулась к ремню безопасности, когда стрелка на спидометре показала больше сотни. – Уроки я преподаю в постели, – он как-то холодно хмыкнул, все продолжая набирать скорость, Кэтрин вжалась в сиденье. За окном клубился лёгкий туман, солнце пряталось за тучами, а впереди виднелся поворот. По истине дьявольски ухмыльнувшись, Пэйтон увеличил скорость в последний раз, удерживая ее и даже не планируя тормозить на повороте. В животе Кэтрин завязался болезненный узел ужасающего предвкушения, девушка схватилась за ремень безопасности, поняв, что парень собирается войти в этот поворот на огромнейшей скорости. Внутри все затрепетало. – Какого черта ты творишь?! От накатывающего страха все формальности забылись, хотелось просто придушить парня, сидящего за рулём. – Это дрифт, малышка, – он отвёл взгляд от дороги, чтобы подмигнуть. Это заняло долю секунды, но Кэтрин уже во всех красках представила их скоропостижную смерть, – чем больше ты говоришь, тем больше моя скорость, так что рекомендую заткнуть свой ротик во избежание летального исхода. Его слова звучали как-то насмешливо, но страх от этого не отступал. – Ты же не грёбаный смертник, чтобы угробить себя. Скорость увеличилась. – Мне нечего терять. Он сказал это серьезно. Слишком серьезно, словно прямо сейчас был готов не вписаться в этот поворот и разбиться к чертям. Девушка вжалась в сиденье, злочастный поворот был все ближе. Пэйтон и не думал сбавлять скорость, только увереннее сжимал руль в своих ладонях. Считанные метры. Девушка зажмурила глаза. Раздался скрежет покрышек по асфальту как в гребанных фильмах про гонки. Все нутро Кэтрин сжалось, она отчетливо ощутила, что машина едет боком и пальцами сильнее впилась в сиденье. А потом все словно остановилось. Машина остановилась и Кэтрин резко распахнула глаза, увидев перед собой лишь пустую дорогу и обочину со множеством деревьев. Дыхание девушки сбилось от стресса, она тут же поспешила отстегнуть ремень и выйти из машины. Колени тряслись и Кэтрин упёрлась в них ладонями, стараясь унять дрожь. Девушка услышала, как дверь с другой стороны тоже открылась. Кэт мгновенно выпрямилась, устремив ненавидящий взгляд на Пэйтона. – Ты чуть не угробил нас! Голос дрогнул, девушка всплеснула руками, обойдя авто и встав перед капотом так, чтобы смотреть парню прямо в глаза. В глазах его плясали черти, а на губах сияла полуулыбка. – Придурок! Сказочный идиот! Она совершенно не думала, о чем говорит, действовала на эмоциях. Лицо Пэйтона исказила гримаса раздражения. Он сделал несколько шагов и резко ухватил Кэтрин за талию, усаживая на капот авто. От удивления у девушки аж рот раскрылся, она пару раз моргнула, в то время, как Пэйтон лёгким движением раздвинул ее ноги и оказался между них. Ладони парня окальцевали запястья девушки, с силой сжав. – Никогда, – речь походила на грозное змеиное шипение, – не смей, – он буквально вжимал ее в капот, – повышать на меня свой блядский голос! Последнее слово было сказано с особым рычанием. Кэтрин выдохнула. Ее дыхание обожгло губы Пэйтона, находившегося на столь близком, можно даже сказать, интимном расстоянии. – А ты прекрати постоянно указывать мне мое место, – с повышенных тонов она перешла буквально на шёпот, – я, черт возьми, и так знаю, кем являюсь. Жалкая уборщица без права на собственное мнение, а в прошлом, вообще, почти проститутка. – Я не говорил о том, что у тебя нет права на собственное мнение, – он подался чуть вперёд, ещё плотнее соприкасаясь телами, – а проститутка это та, кто спит с мужчинами за деньги. Ты ведь не делала этого, – он не спрашивал, а утверждал, тоже понизив голос, – я знаю. Ветер колыхал ее волосы, туман окутывал пару. Им было плевать абсолютно на все, а поза, в которой они находились не казалась такой абсурдной. – Да ничего ты не знаешь..., – она вдохнула побольше воздуха, сдерживая порыв гнева, – ты не знаешь, какого это жить в приюте с детства, помнить о своих родителях только то, что они были законченными алкоголиками и в буквальном смысле выкинули тебя на улицу. Ты не знаешь, какого это быть объектом травли, издевок и избиений...объектом домогательств от этих гребанных идиотов! Не знаешь, каково это быть готовой буквально на все, чтобы заработать денег. Я ведь почти пошла торговать телом однажды! И я рассказываю это не для того, чтобы показать, какая я бедная и несчастная, нет! Я говорю это, чтобы люди наконец поняли как это больно, когда тебе указывают на место, которого ты, по-сути, не имеешь. Я фактически никто, понимаешь это? Нет, не понимаешь. Ты мальчишка, у которого было и есть все: семья, пусть, и не самая адекватная, достаток, нормальное детство. И ты не знаешь насколько мне больно слышать подобные высказывания, – она была готова заплакать, нижняя губа подрагивала. Адреналин, полученный во время сумасшедшего дрифта заставил девушку пойти на подобные откровения, – я просто, блять, больше не хочу испытывать боли...разве я многого прошу?