Её глаза

      Паралич как будто смахнуло рукой, и он её крепко обнимал. — Рей, прости, я думаю, что не смогу тебя убить! Я хочу, чтобы ты осталась со мной! Да, я ебаный эгоист — ты хочешь умереть, а я до тебя доебусь со своими желаниями! — последние слова он выкрикнул громко, чётко, словно так, чтоб его услышал этот грёбаный мир. Он хотел достучаться до всех, что он тоже имеет право на счастье. А разве это так? Он же эгоист. Он всегда думает только о себе, никого не слушает, делает всё спонтанно. На других — наплевать. Он не заслуживает счастья. Или же заслужил?       Рей на минутку опешила, когда поняла, что Зак плачет. Как долго он не плакал? Да и плакал вообще? Одному Богу это известно, хотя… Эти двое — забытые Богом уже много лет назад. Но чем они провинились? За что им всё это?.. Куча вопросов, но ни одного ответа.       Хотя, возможно, всё не так уж и плохо? Она встретила Зака, приобрела новый смысл жизни, и ей уже не хотелось умирать… Вот только Зак этого не знает. Осознание того, что Зак чувствует себя, как кусок дерьма, дошло до неё не сразу. И так же до неё не сразу дошло, что он не желал её смерти. Мир. Рухнул. Нахуй. Дорогой для неё человек страдал из-за неё? Её родители были правы — она ошибка. Одним лишь своим присутствием она могла все испортить. Сейчас она тоже всё портила. Но, она не считала себя ошибкой. Не хотела считать… А могла она хоть что то сделать, чтобы Зак успокоился? Это было не в её силах, но… Она обняла его крепче, и прошептала на ухо: — Эй, Зак, а я больше не хочу умирать.       Но он уже не слышал её. В его глазах всё расплывалось. Нет, не только из-за слез, а ещё из-за сигарет. За день он мог выкурить три пачки, что сильно искажалось на его здоровье. — Рей, я…       И он отключился. Прямо у неё на руках. Что дальше происходило, он не знал, но на протяжении всего сна ощущал тепло, спокойствие и… что то горячее и мокрое. Это были слёзы? Если да, то чьи? Сейчас это было не важно. Ему впервые за долгое время удалось заснуть. Или это всё было наяву? Он не знал, да и особо не хотелось. Но всё же одна мысль его не покидала. Что то вертелось в голове, какие-то очертания, что то голубое и умиротворенное. Эти глаза. Глаза, которые он любил больше всего на свете, мягкие волосы, которые он так любил трогать, её запах, который его успокаивал и её мягкие руки, которые часто гладили перед сном. Рейчел. Его прекрасная Рейчел бежала по полю, собирая цветы. Её прекрасные волосы развиваются на ветру, а глаза блестят от счастья. Блестели. Сейчас выражение её лица сильно исказилось, а глаза потемнели. В них не было больше того счастья и жизни, в которые он так любил смотреть. Неужели, это всего лишь глюки? Разве у неё они не живые? Или только он мог видеть их такими? Он упал, а из него вытекала кровь. — «Я сейчас умру?» — Зак не чувствовал боли, или ещё чего то, но он чувствовал её взгляд. Взгляд охотницы, которая беспощадно будет тебя терзать, пока ты не сдохнешь в адских муках. Вот только этот взгляд был не для него. Сзади Зака стоял Дани с пистолетом. Видимо, этот уебок его и подстрелил. Но почему Рей так на него смотрит? Выстрел. Дани отлетел, приземлившись головой на камень. Брызги крови от его головы разлетелись в разные стороны, а тело испарилось. Он заметил, что рана, которая у него была на боку исчезла. После он посмотрел на Рей. Её глаза снова приобрели жизнь и блеск, а она продолжила бежать по полю и улыбаться. Он проснулся. Но в этот раз ему не было страшно или тревожно. Сейчас он испытывал лишь одно — непонимание. Был ли этот сон вещим? Или же просто очередная неразбериха? Но дело было сейчас вовсе не в этом. Он лежал на коленках у Рей. Её руки были зарыты в его волосы, а глаза были опухшими от слез. Она переживала за него? Нет, сейчас это тоже было не важно. Она спала сидя. Она оставалась с ним, плюнув на себя? Ей же совсем не удобно! Он встал с кровати и положил её на подушку, а после накрыл одеялом. Как бы ему не хотелось расставаться с теплом, что исходил от неё, он не мог. Прежде всего ему надо научиться думать о ком-то кроме себя. Он ушёл на диван. Сейчас полпятого утра. Ему предстоит подумать о том, что ему приснилось.