* * *
Знала бы канцлер, какие из-за нее случились разногласия между по-прежнему главными людьми в ПОРОКе после нее, то точно бы пожалела о том, что показала видом свое плохое самочувствие. Она не стоит того, чтобы из-за нее ссорились. С Барри она так и не пожелала пересечься. Нет, в ближайшие несколько дней она точно не готова к серьезному разговору с ним, к тому, что может услышать, что между ними на самом деле все кончено. Впрочем, девушка старалась не думать о таком трагичном финале их отношений. Через секунду дверь резко открылась и на пороге появился недовольный Дженсон. Энни отвлеклась от своих собственных мыслей и уставшими глазами посмотрела на мужчину. — Ну! Принцесса на горошине! Долго тебя ждать? Кажется, он еще больше рассердился, когда увидел девушку за столом, даже не готовую к выходу на улицу. Минимум без крепкого зонта туда не стоит соваться. — Спасибо, Дженсон, не надо. Я в порядке и останусь в ПОРОКе. — Так! Живо встала и пошла на выход! — приказал он на повышенном тоне. Он не привык к тому, чтобы не выполняли его приказы. Энни вздрогнула от холодной ноты, проявившейся с первого же звука его голоса, и медленно встала. — Да, конечно... Спасибо вам, — тихонько добавила молодая девушка. Он вышел за дверь, чтобы огородить себя от возможности наблюдать за сборами канцлера. Доктор Грей не ставила себе цель заставлять Дженсона долго ждать снаружи, зная его напряженное к ней отношение.* * *
В машине оба ехали в гробовой тишине. Единственное, что шумело, это мотор, да и мелкий моросящий дождь, пришедший на смену сильному ливню, привычно бил по стеклам. Оба были погружены в свои мысли: Дженсон думал о вирусе, о том, что уже готов послать все свои дела далеко и надолго и уехать куда-нибудь... Не важно куда, лишь бы подальше от всех этих бесконечных проблем. Уехать с Авой и зажить спокойной жизнью без всяких бестолковых канцлеров. Энни размышляла обо всем том, что недавно услышала от Барри. Кажется, она совсем была не готова вновь полностью погрузиться в работу, пока не решит все проблемы на личном фронте. Она вдруг вспомнила, что молодой человек упоминал про Тихую гавань, про это райское место, которого, по его мнению, не существует. И решила первой нарушить давящую на сознание тишину. — Дженсон, а как там в Тихой гавани? — Идеально по сравнению с нашим миром, — коротко ответил мужчина, не отвлекаясь от дороги. — С чего это ты вдруг вспомнила про нее? — Там нет Вспышки... — И нормальных условий для нормальной жизни, — добавил Дженсон важную информацию. — Но объектам не привыкать. Они, как тараканы, выживут везде. Испытания Лабиринтом и Жаровней это доказали. — А ты решила туда слинять от нелегкой жизни на посту главы ПОРОКа? Вопрос обидел девушку. Сама она не рвалась стать канцлером. Это было решение доктора Пейдж и Энни не могла отказать. — Я понимаю, Дженсон, что вы меня ненавидите, — тихо произнесла девушка, опустив голову. — Что раздражаю вас собой и всем, что делаю, но... Впредь я постараюсь максимально сократить общение с вами. Я буду все передавать через доктора Пейдж. Так будет лучше и вам, и мне. — Мне плевать на твои проблемы. Если они не касаются ПОРОКа, — честно признался Дженсон. — Если решила уйти — вперед и с песней. На твое место Ава найдет не такую сентиментальную персону, если захочет. — Не найдет. Она вернется сама. Энни в этом точно была уверенна. В ПОРОКе в этом случае должен быть человек, которому доктор Пейдж так же могла бы довериться. Но такого не имелось. — Еще лучше. Меньше будет соплей. — Только для вас. Сейчас у нас очень много работы с зараженными. Сейчас очень ответственный период для нас всех. И ей одной не справиться. Ей нужен человек, который досконально знает все дела, может без ошибок составлять отчеты любой сложности, анализировать новые данные и проводить тестирования. — А ты само совершенство что ли? Он повернул голову в ее сторону и косо посмотрел на девушку. Под его холодным взглядом ей стало еще неуютнее, чем несколькими минутами ранее. — Конечно, нет. Просто не хочу подводить доктора Пейдж. Она верит в меня. Она надеется на меня. Дженсон резко нажал на педаль тормоза. Со свистом машина остановилась посреди дороги. Хорошо, что сзади никто не ехал, иначе аварии было бы не избежать. Мужчина еще больше разозлился. — Тогда какого черта ты здесь? — повысил он голос. — У меня в машине! А не у себя в кабинете? Какого черта сейчас тебя нет рядом с ней? — Вы правы... Личная жизнь... Она всегда стояла на втором месте в ПОРОКе. До меня, и после меня тоже будет. Энни нажала на кнопку и опустила ручку двери. Открыла ее. — Не смей! — приказал Дженсон. — Закрой! Доктор Грей подчинилась. Мужчина молчал. Он поставил себя на место Энни. Вспомнил те времена, когда ему было невыносимо больно без Авы. Когда он не сумел найти в себе силы, чтобы понять ее и простить. Когда она злилась на него, а он днями не знал, куда себя деть от своего грубого языка. Из того периода, проведенного в обществе с Авой, Дженсон очень многое сумел усвоить и понять, что даже уживаться на одной площади с человеком, который очень тебе дорог, весьма трудно, уже не говоря о решении более важных вопросов. Вот доктору Грей и сложно сейчас. Возможно, она сейчас стоит перед сложным выбором. И ей необходимо разобраться в себе, чтобы не натворить ошибок. — Я отвезу тебя домой, — намного сдержаннее произнес он и завел мотор. «Черт с ней в конце то концов! — подумал Дженсон, добавив своему темно-серому джипу немного скорости. — Она просто повзрослела. У Авы, наверняка, тоже были проблемы такого же рода с отцом Клемми, раз он решил променять ее на другую. Черт! Что же тогда случилось?» Вдруг с правой полосы их обогнал неизвестный покореженный черный седан с выбитыми стеклами, а потом с водительского места раздался выстрел в сторону машины Дженсона. Пуля мгновенно разбила стекло со стороны Энни, но не задела девушку. Она сильно испугалась и закричала. — Пригнись! — услышала она голос Дженсона. А потом раздался еще один выстрел. Пуля на этот раз попала в левый нижний угол переднего стекла автомобиля. Он резко остановился. — Останься здесь! Дженсон быстро вышел из джипа и выпустил несколько пуль по шинам старого седана, который уже на несколько метров уехал вперед, а на перекрестке его водитель не справился с управлением и врезался в бок другой белой машины, спокойно ехавшей по перпендикулярной дороге. Удар произошел с такой силой, что помялся бампер седана и покорежилась боковая задняя дверь белого авто. Его развернуло почти на девяносто градусов. Остальные участники дорожного движения, а это несколько проезжавших мимо машин — тоже остановились, пешеходы разбежались в безопасные укрытия по близости. — Твою мать! — выругался Дженсон, наблюдая за тем, что только что случилось на его глазах. Он поспешно обошел спереди свой джип и открыл переднюю дверь обратился к Энни: — Ты в порядке? — Д-да... — едва слышно промолвила девушка, дрожа от страха. Она буквально вжалась в сиденье и испуганным взглядом оглядывалась по сторонам. — Кажется, в порядке. — Останься в машине! Энни кивнула. Конечно, она ни за что не покинет это более-менее безопасное место, но факт того, что покушались на ее жизнь или жизнь Дженсона, кидала ее в дрожь. Мужчина захлопнул дверь и перезарядил пистолет. Подъехали еще две служебные машины, дежурившие на соседней улице. Патрульные быстро осмотрели место аварии и сообщили Дженсону, что первый водитель старого седана мертв, а второй остался жив, но явно получил травмы, потому что самостоятельно не смог выбраться из своей машины. Дженсон вызвал скорую помощь, потом приказал своим коллегам разогнать скопившуюся толпу людей на месте ДТП, перекрыть дорогу, афишировать, чтобы другие водители находили заранее путь объезда, и вернулся к Энни. Она уже немного успокоилась, но не спешила выходить из джипа с разбитыми стеклами. — Вылезай. Все закончилось. Девушка испуганными глазами посмотрела на Дженсона. Несмотря на его уверенный и как обычно приказной тон в ее случае, она все равно боялась. Эти выстрелы... Так близко. Хотя чуть более полугода назад она совершенно не думала о страхе, когда народ за стенами бомбил их главную башню. — Да выходи же! — прикрикнул Дженсон. — Особое приглашение надо? Доктор Грей робко вышла из машины и посмотрела на место аварии, где уже находились специалисты своего дела. — Что это было? — тихо спросила она. — Мне то откуда знать? Какой-то ненормальный псих решил свести счеты с ПОРОКом! Идиот! Туда ему и дорога! Доктор Грей нахмурилась и попыталась вспомнить те секунды, когда видела лицо водителя, прежде чем он выстрелил. Вроде бы оно ей показалось знакомым. — Он умер? — Да. Второй жив, но, похоже, у него серьезные переломы. Энни опустила голову. Весьма трагичная ситуация произошла на ее глазах. — Дженсон, а можно мне посмотреть на погибшего? Кажется, я знаю его... — Знаешь? Ну, пошли. Мужчина довел ее до места ДТП, находившегося в нескольких метрах от джипа. Погибшего на глазах девушки вытащили из машины и положили на носилки. Его левая рука была как-то неестественно вывернута, на правой стороне лица потеки крови. Энни ахнула! Она узнала мужчину. — Это бывший зараженный! — воскликнула она. — Он выписался вчера. У него были серьезные проблемы с печенью и почками: гепатит С и пиелонефрит. Я сказала, что ему лучше остаться в ПОРОКе, чтобы мы могли оказать своевременную помощь, но он отказался и спросил, сколько ему осталось жить. — Видимо, совсем мало, — предположил Дженсон. — Да. С такими болезнями... Менее месяца, учитывая условия его прежней жизни. — И ты, естественно, сказала правду? Энни кивнула. Разве она могла поступить иначе? Врачи всегда говорят только правду, когда дело касается самой жизни. — А он добавил перед уходом, что это ПОРОК виноват во всем, во всех его заболеваниях. Сказал, что его месть я запомню надолго. Энни вздрогнула и закрыла лицо руками. Тогда она не придала значение словам пациента, хотя стоило. А он ведь не шутил. И теперь ей стало еще страшнее, потому что осознала, что ее только что хотели убить. — Теперь ясно, на чью покушались жизнь! — сказал Дженсон и вернулся к своему разбитому автомобилю. Через несколько минут на место аварии привезли доктора Пейдж. Он был слегка удивлен ее появлению здесь. Канцлер жива — значит, все прекрасно. — Дженсон, ты в порядке? Как Энни? Где она? Что случилось? — сразу завалила она его вопросами, как только вышла из машины. Ава тоже не скрывала своего волнения. Охрана очень сбивчиво донесла до женщины информацию о происшествии. — В порядке. Энни хотели убить. Вот и все, — совершенно спокойно ответил Дженсон. Для него перестрелка — обычное и привычное дело, в котором он достиг почти совершенства. — Энни? Убить? Где она? — Там! — он указал в сторону места ДТП. — Опознала этого горе-стрелка. Ава подошла ближе к мужчине и аккуратно коснулась его руки. — С тобой точно все нормально? — еще раз спросила женщина для своего успокоения. Она прекрасно видела, как Дженсон был напряжен. — А ты не видишь? — раздраженно произнес он и отвернулся от нее. Ему была противна вся эта ситуация. Остался бы он и Энни в комплексе, ничего бы этого не произошло. Но в противном случае могло случиться и худшее, когда канцлера могли бы подкараулить ночью у дома и спокойно пристрелить. Наверное, бывший зараженный оказался не таким сообразительным. — Вижу. Поэтому я и здесь. Она ушла, оставив Дженсона вновь наедине со своими горемыслишками. «Она не виновата во всем этом. Прекрати на нее злиться и прими как данность, что она все равно будет переживать за Энни всегда. Почему? Тебе этого не понять!» Дженсон пнул колесо джипа и поплелся следом за женщиной. Она успокаивала, как могла, Энни, заботливо, почти по-матерински прижав к себе. Мужчину эта сцена даже умилила, и он решил, что сегодня сделает все, чтобы вечером повторилось подобное с ним. Еще он подумал, что Энни действительно слишком важный и близкий человек для Авы, даже не в плане рабочих моментов, а вообще. — Извините меня, доктор Пейдж, — тихо всхлипывая, вполголоса проговорила Энни. — Я не думала, что он способен на какое-то зло... Что он действительно станет мстить... В чем я виновата? — Когда ты слышишь такие вещи, нужно сразу же докладывать мне, а не думать, способен или нет, — сказал подошедший Дженсон. — Шизы — бывшие или вылечившиеся — есть шизы! Они способны на все, что угодно! — И что бы вы сделали? Убили, чтобы он больше не мучился? Зная принципы Дженсона, не трудно догадаться, как бы он поступил в той или иной ситуации. — А это уже не твое дело! Ава посмотрела на Дженсона немного сердитым взглядом, мол, хватит с него срывов на сегодня. Бедная девушка и так натерпелась. А потом обратилась к ней: — Энни, твоя безопасность превыше всего. И жизнь каждого сотрудника в том числе. О любых угрозах со стороны кого бы то ни было ты обязана сообщать Дженсону. Или мне. Ты поняла? — Да... Я поняла. — И отлично. Покончили с воспитательной беседой, — подытожил Дженсон, хотя никто не нуждался в его мнении. — Поехали. Закончим начатое. — Куда? — спросила Энни. — Куда ехали. Или тебе сразу полегчало от мысли, что живешь последние секунды? — Но вы же... — Что я? — Ничего. Хорошо. — Возьми у меня в машине зонт, промокнешь, — обратился Дженсон к Аве, а потом подтолкнул Энни вперед. — Пошли уже, горе-канцлер! Свободных джипов было, как в автосалоне, выбирай любой. Хотя Энни предпочла бы сейчас вагон метро. Там точно безопасно. Когда вокруг масса народу, никакой недоброжелатель не рискнет покушаться на чью-либо жизнь. Хотя в обществе Дженсона доктору Грей нечего было опасаться. Уж ему действительно можно доверить свою жизнь и знать, что пуля не просочится в мягкие ткани. В новой машине девушка вспомнила о Барри. Знает ли он о том, что произошло? Скорее всего. Если доктор Пейдж в курсе, значит, и остальные сотрудники тоже не могли остаться в стороне. Она думала о том, что Ава сразу приехала на место аварии, чтобы узнать все подробности, о самочувствии Дженсона, а ее Барри... Да он даже не ее. Но ей очень бы хотелось сейчас находиться в его объятиях, слушать нежные слова и чувствовать себя в полной безопасности. — Считай это нормальным явлением и привыкай к тому, что жизнь канцлера — далеко не сахар, — сказал Дженсон, когда они уже подъехали к дому Энни, заглушив мотор. — Забудь про спокойную и тихую жизнь. Ты должна думать на два шага вперед. И последнее слово оставлять всегда за собой. — Боюсь, до этого мне еще очень далеко. Спасибо, Дженсон. До свидания. Она вышла из машины и медленно направилась в сторону подъезда. Мужчина вернулся на место аварии и велел охране в срочном порядке провести проверку в домах всех бывших зараженных на предмет наличия любого оружия и изъять его. Спокойствие жителей Последнего города важнее всего.* * *
Очередной рабочий день закончился поздно, но во всяком случае, раньше, чем вчерашний. Это и являлось маленькой радостью для Дженсона и Авы, несмотря на трагичную ситуацию. Им не привыкать к каждодневным смертям. — Энни натерпелась сегодня, — сказала Ава, сняв светлое пальто и голубой шелковый шарф. — Ничего, пусть привыкает. Считай, что сегодня ей повезло, а то лежала бы уже в холодильнике. В лучшем случае. Дженсон закрыл дверь, бросил ключи на тумбу, как всегда, туда же положил мокрый черный зонт и тоже разделся. — В мое время было как-то спокойнее, — продолжила Ава. — Серьезно? — мужчина вскинул брови. — А народ по доброте душевной решил разнести Последний город в клочья? Действительно, очень тихое время. Эти события недавнего времени никогда не покинут сознание Дженсона. Слишком высокой ценой далась ему эта свобода и счастье с Авой после песочных просторов. — Он был в отчаянии. Мы сами довели людей до войны. Давай смотреть правде в глаза. — Конечно, ПОРОК всегда во всем виноват. Я даже не сомневаюсь! — саркастически отозвался Дженсон. — Ава, вечно ты... И ушел в комнату. Доктор Пейдж взяла зонт, раскрыла его, поставила на белоснежную плитку сушить и затем тоже не спеша прошла в спальню, присела на кровать, застеленную мягким бежевым пледом. Она совсем не спешила менять свое белое платье на домашний халат. — Энни там совсем одна... — тихо произнесла женщина, но Дженсон воспринял ее слова по-своему с посылом на то, что ему самому нужно будет каким-то образом развеять одиночество канцлера. Нет! Этим вечером он принадлежит только Аве и никому больше. Даже если она снова потребует направиться к Энни, он ни ногой из дома. — Конечно, у нее же черт знает что творится на личном фронте. Только не говори, что мне надо прямо сейчас поехать к ней и спеть песенку на ночь, чтобы она быстро заснула и не тряслась от собственной тени от ночника. — Прекрати, Дженсон! — повысила Ава голос и посмотрела на мужчину неодобрительным взглядом. Когда дело касается девушки, вечно на Дженсона что-то находит, и он начинает говорить глупые вещи. — Что тебе Энни плохого сделала, что ты так ее ненавидишь? Долго это будет продолжаться? Она очень хотела, чтобы они поладили, чтобы до мужчины наконец-то дошло, что времена меняются, что Энни — не враг и не станет никому строить подлянки. — До тех пор, пока ты мне не расскажешь о своем прошлом, — ловко перевел он тему разговора. Хватит уже бесед о канцлере ему на сегодня с лихвой. Он подсел рядом с женщиной и накрыл своей ладонью ее руку, прикоснулся к ее нежной теплой коже. — И не надейся! — Ава все еще немного сердилась, поэтому ей было не до нежностей со стороны мужчины, и она освободила свою руку. — Мое прошлое никак не связано с твоим отношением к Энни. Прекрати эту бессмысленную войну. — Почему я должен это терпеть? — Что именно? — Твои чертовы тайны! Такое впечатление, что ты убила самого президента и отсидела за это два срока. А потом как ни в чем не бывало пошла ставить эксперименты над объектами. — У тебя очень богатая фантазия, — с улыбкой ответила женщина. Признаться, Дженсон уже не знал, что думать, раз Ава так тщательно умалчивала факты прошлого. — Какая уж есть. Он в миг стал серьезнее и решил подойти к проблеме с другого конца. — Ава, мне плевать, что ты там совершила и кого грохнула. Иначе к тебе относиться я не стану. — Я это знаю. — Тогда почему я до сих пор ничего не знаю? Она закатила глаза. Дженсон, конечно, всегда умел добиваться своего, но этот раз — не тот случай. — Потому что это не имеет никакого значения. — Это для тебя. А для меня имеет каждая мелочь, связанная с тобой. — Мне приятно это слышать. Прости, Дженсон. Пойду что-нибудь приготовлю на ужин. Ава встала, но он не дал ей сделать и шагу в сторону двери, ухватил за талию и опустил обратно на кровать со словами: — Я тебя не отпускал. — Но что ты от меня хочешь? — тяжело вздохнув, спросила Ава. — Пытать станешь, чтобы получить свое? Ладно, в этот раз он снова смирился с этой тайной Авы. Он вновь будет ждать своего заветного часа, когда доктор Пейдж решится на откровение. — Стану! — решительно произнес Дженсон. — Но не пытать! — добавил он заметно мягче, коснувшись ладонями ее шеи, не сводя своего теплого и даже слегка обезумевшего взгляда с ее лица. Сейчас он готов утонуть в этом море особенных чувств по отношению к этой женщине и будущих прикосновений. «И как он осмелился только подумать о другой? Как смог променять эту женщину на неизвестно кого? Разве это вообще позволительно по отношению к Аве?» — промелькнули мысли в голове Дженсона, но он не стал дальше продолжать думать об этом. Пусть это дело останется на совести покойного отца Клемми. Ее бархатная кожа лица пленила Дженсона, чтобы покрыть долгими и жаркими поцелуями. Он улыбнулся и поцеловал ее — сначала легонько, в краешек губ, а потом — страстно, как умел делать только он. Ответив на поцелуй, Ава медленно отстранилась от мужчины и одарила его нежным взглядом, не опуская ладоней от его лица. — Дженсон... Мне нужно тебе сказать... Кое-что... — на выдохе произнесла она. — Его имя? — Нет, — женщина слегка поморщилась. — Это касается нас. Он осторожно накрыл своими ладонями ее руки и тоже тепло заглянул в ее серые глаза. — Я весь во внимании. Женщина выдержала небольшую паузу. Внутри что-то почему-то мешало признанию... Может, было еще не время, а, возможно, не самый подходящий момент. Доктор Пейдж и сама толком не знала. — Впрочем... Сейчас это не очень важно. — Как знаешь! Дженсон не придал этому всему значение. И Ава даже была рада такому положению дел. Он снова притянул ее к себе и оставил на ее губах весомый поцелуй. Чувства переполняли доктора Пейдж, но все слова были бы фальшивыми, да и не найдутся такие, которые можно сказать сейчас, поэтому она только с такой же нежностью отвечала на его ласки, а горячими поцелуями уводила только в их созданный мир гармонии двух сердец.