* * *
Женщина зашла к канцлеру примерно за полчаса до важного совещания. С самого утра ее самочувствие оставляло желать лучшего и никакие таблетки не помогали облегчить ее состояние. К тому же погано было и в моральном плане. И чисто психологически для нее огромная проблема воспринимать еще информацию на совещании. — Кевин, я плохо себя чувствую. Могу я поехать домой? — А в чем проблема? Сходи к главной медсестре, она даст тебе соответствующую таблетку и будешь, как огурчик, на совещании. Конечно, Ава понимала, что Андерсон ни за что просто так ее не отпустит. Только если увидит на лице признаки заражения, чего женщине не грозит. Она же иммун. Это только спустя несколько лет выяснится, что иммунитет к инфекции не спасет ее жизнь. Но на тот момент она рассчитывала только на искреннее понимание со стороны Андерсона. — Кевин, пожалуйста, отпустите меня домой. Я действительно нехорошо себя чувствую, — тихо попросила женщина. — Я отлежусь и завтра буду в норме. Мужчина с укором посмотрел на Аву и хмыкнул. По его ледяному взгляду она в очередной раз убедилась, что ей ничего не светит. Но надежда не гасла. — Всегда знал, что твоя связь с Альбертом до добра не доведет, — Андерсон сложил руки на столе и пристально посмотрел на женщину. Казалось, что именно в эту секунду он обвинял именно ее во всех грехах. Но кому-то же нужно быть крайним. — То он носится со своими бабами, не знает, к какой пристроиться, теперь ты сходишь с ума от его похождений. А работать кто будет? — У меня сын дома один. И я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Могу я его хоть на час проведать? Клемми стал для доктора Пейдж последней надеждой. Мальчик то не виноват во всех проблемах родителей. — А няньку нанять ума не хватило, значит? Конечно, родить — дело не хитрое. А ума, Пейдж, как ты понимаешь, от этого не прибавляется. В таком случае придется тебе сдать его в наш будущий эксперимент! Я как раз планирую набрать первую группу с маленькими детьми. Думаю, у твоего сына хорошие шансы на выживание. Ава не выдержала. Никто не имеет права отбирать детей у их родителей. Но тогда она еще не знала всей жестокости испытания Лабиринтом, всех планов Андерсона на будущих объектов. — Клемми — мой сын! И я его законная мать! — повысила она голос. — И пока я жива он будет рядом со мной! Мужчина широко улыбнулся. Его метод отлично сработал. — Видишь, не утратила еще способность соображать! — Андерсон знал, куда надавить. На семью, на самое слабое место, зная, как Ава любит своего сына. Да и отца его тоже. — А раз не хочешь, чтобы судьбой твоего ребенка распорядился я, тогда быстро встала и пошла на совещание! Доктору Пейдж пришлось подчиниться и уйти из кабинета канцлера с еще большей головной болью. В этот раз она окончательно убедилась, что чувство сострадания к своим сотрудникам у Андерсона напрочь отсутствует. Его волнует только сухой результат. И впоследствии она взяла на вооружение этот факт.* * *
Ава подсела ближе к Энни на кровать и добрым взглядом посмотрела в ее слегка бледное лицо. Конечно, она тревожилась за девушку, но уважала ее желания. В конце концов доктор Грей сама могла решить, где ей действительно будет легче пережить тяжелые периоды своей жизни. — Хорошо, Энни. Я отпускаю тебя домой. Но позволь мне дать тебе один совет? Не делай поспешных выводов. Сказанное слово назад не вернешь, а боль человек уже будет ощущать. Ты выслушала Эльзу, поняла ее намерения, теперь постарайся понять сторону Барри. Не сомневаюсь, у него тоже есть свое мнение на этот счет. — А я уже его знаю. Похоже, этому ребенку он совсем не обрадовался, — с грустью ответила девушка. — И был в шоке не меньше моего. Впрочем, меня не должно это волновать. — Ты с ним разговаривала? — Да, несколько часов назад. Он в ПОРОКе. Захотел во всем разобраться. Только мне от этого не легче. — То есть, он только сегодня узнал о беременности Эльзы? — уточнила женщина. Она подумала, что девушка сама поделилась с ним этой новостью. Доктор Грей кивнула. — Да, от меня. Но это ничего не меняет. Нам больше никогда не быть вместе, и он это понимает не хуже меня. Барри будет хорошим отцом. Я знаю. Тем более, когда исполнится мечта... Ава вспомнила свою мечту и не одну. Увы, только одна из них воплотилась в жизнь. А что касается ее сына, то если бы сейчас ей дали шанс все исправить, она непременно это сделала бы и защитила Клемми. Доктор Пейдж даже была уверена в том, что они и с Дженсоном подружились бы. Правда сначала общались, как кошка с собакой, но это временно. Женщине еще очень многое хотелось выяснить, разобраться в личных мотивах и Барри, и Эльзы, но знала, что чисто по этическим соображениям будет неправильно лезть в три чужих жизни и пытаться выуживать информацию. Да и вряд ли Барри с Эльзой поделятся с Авой подробностями своих назревших проблем. Нет-нет, тут надо действовать тоньше. — Спасибо, доктор Пейдж, я пойду. Со мной все будет хорошо. Не беспокойтесь. — Пойдем, я провожу тебя до лифта. У него Энни вдруг вспомнила про нового канцлера. Как нынешний девушка обязана присутствовать при встрече нового человека, но Ава заверила, что все уладит сама и не станет Энни беспокоить. Пожалуй, для девушки это была самая лучшая новость за сегодняшний день.* * *
— Энни! Энни! Подожди! — окликнул девушку Барри, когда встретил на первом этаже. Он был, конечно, рад, что ей уже гораздо лучше, но будет окончательно счастлив, когда поговорит с ней серьезно и откровенно. Он подбежал к ней и крепко-крепко обнял, уткнулся лицом в ее волосы. Как же ему было приятно прижимать к себе любимую, чувствовать тепло ее тела, и просто понимать, что она жива. Что ей вовремя помогли. Правда, Энни не могла ответить ему взаимностью. Он мог только представить, насколько сильно болит ее душа, раз она решилась на такой шаг. Барри все еще считал, что попытка суицида лежит на совести доктора Грей. — Не надо, Барри, перестань... Прекрати! Она уперлась кулачками ему в грудь и несильно отпихнула. — Достаточно! Оставь меня в покое. Я же просила. — Не могу. Я ведь люблю тебя. Ты мне веришь? Она опустила голову, обошла Барри с боку и направилась к выходу. Какой теперь толк от ее веры или не веры? Если ничего не исправить. В ее случае им с молодым человеком нельзя даже остаться друзьями. — Энни, постой! Я на самом деле ничего не знал о ребенке, — прокричал он ей и сразу же догнал. — Энни, для меня эта новость свалилась на голову так же неожиданно, как и для тебя. — Мне жаль, — вполголоса ответила девушка, стараясь не встречаться взглядом с Барри. — Давай поговорим спокойно и... Не здесь. Все обсудим. — Что обсуждать, Барри? Твои отцовские обязанности? Ты и без меня прекрасно справишься. Я тебе здесь не помощник. — Энни, я ведь не бросал тебя. И не собираюсь этого делать. Я так Эльзе и сказал, что не уйду от тебя и к ней не вернусь. Пусть даже и не рассчитывает, что ей что-нибудь перепадет. Доктор Грей удивилась еще больше. Как же Барри может так поступать с матерью своего ребенка, которого он так хотел? Что же изменилось с некоторых пор? — Ты что, с ума сошел? Она же беременна. Ей сейчас как никогда необходима твоя помощь! — И будет. Я ведь не отказываюсь от ребенка. Буду помогать деньгами. В конце концов это было ее решением оставить его. Я не просил. Энни стало еще больнее после таких слов молодого человека. Выходило, что это Эльза одна виновата в том, что случилось. — Я не понимаю тебя, Барри. Как ты можешь такое говорить? Ты же его отец! Ты так хотел воспитывать сына! Он сделал шаг ближе у Энни и взял ее за ладонь, нежно заглянул в темные глаза. — И сейчас хочу! Но от девушки, которую я люблю, которая не врет на каждом шагу и не трепится о своей фигуре двадцать четыре часа в сутки. Из Эльзы такая же мать, как из меня танцор! — Прекрати! Это уже становится низко! — Энни стало противно такое слушать. Барри не настолько плох, как показывает себя. — Женщины меняются с появлением ребенка. — Может быть. Но не такие, как Эльза. Уж поверь мне, я успел ее узнать за тот период, который мы провели вместе. И очень об этом жалею. Энни, я не хочу, чтобы этот ребенок встал между нами. Я хочу сохранить наши отношения, нашу семью. Ты запросто можешь считать, что этого ребенка вообще не существует. Это моя проблема и я ее решил. Доктор Грей сделала шаг назад. Слова молодого человека навели ее на мысль, что он не до конца понимает, насколько серьезно его положение, как сильно он сам нужен Эльзе, а не его деньги. Малышу и матери, прежде всего, необходимы внимание и забота. — Неужели ты считаешь, что деньгами можно решить все вопросы в этом мире? Что ими можно просто так откупиться? Неужели ты думаешь, что можешь всунуть Эльзе половину своей зарплаты и спать спокойно? Да не нужны Эльзе твои деньги! Ей нужна твоя забота, твоя поддержка, чтобы она чувствовала себя спокойной и уверенной в завтрашнем дне. Чтобы она просыпалась утром и не проклинала тебя, не считала последней сволочью, что ты начал этот день со мной. А любое волнение, стресс, переживания могут мгновенно сказаться на вашем ребенке. Тем более сейчас, в первый триместр беременности. Он самый важный. А ребенок этого не заслужил. Он не виноват в том, что его отец не питает сильных чувств к его матери. Но так нельзя. Так неправильно. У ребенка должна быть полноценная семья. И она у него есть. И у него есть оба родителя. Они живы, здоровы. И ему необходимо с самого рождения чувствовать их любовь. Понимаешь? Любовь. А не эти жалкие купюры. — Откуда ты знаешь, что нужно Эльзе, а что — нет? Между нами все кончено, и я не собираюсь ничего возобновлять только потому, что она решила оставить ребенка! — твердо заявил Барри. — Я хотел создать с ней семью, не буду отрицать, но когда узнал истинную натуру Эльзы, сильно пожалел об этом! Мне, правда, жаль, что так вышло, но этот ребенок ей самой-то не нужен. Энни с презрением посмотрела в лицо Барри, который сам уже, наверное, плохо понимал, что говорил. Да, она не знала настоящих намерений Эльзы, но исходила только из самых светлых побуждений. — Хватит! Мне противно это слушать. Ты не понимаешь, что говоришь. Задумайся, Барри, ты не можешь сейчас оставить Эльзу. В конце концов ты имеешь прямое отношение к ее ребенку. — Да почему же тебя так заботит ее судьба? А как же мы? Как же наша жизнь? Тебе все равно на нас? На мои чувства к тебе? Девушка опустила голову. Конечно, ей не все равно, и она выглядела бы полной эгоисткой, если бы продолжила встречаться с Барри, на чем он и настаивает. Но это неправильно, не по-человечески, это подло по отношению к Эльзе. Какой бы она не была, теперь ее жизнь сильно изменится с развитием ребенка, а потом и с его появлением на свет. Воспользовавшись затянувшейся паузой, Барри сделал шаг навстречу Энни и прикоснулся к ее губам требовательным поцелуем. Однако, она не разделила его желание и оттолкнула от себя. — Хватит, Барри! Подумай, что ты делаешь! Между нами все кончено, неужели ты этого еще не понял? Такого поворота событий молодой человек никак не ожидал на своем пути. И точно не мог допустить, чтобы из-за своей бывшей девушки и ребенка они с Энни расстались так глупо и нелепо. — Этот ребенок не стоит таких жертв. А Эльза и подавно! Ты слишком близко к сердцу приняла его появление. Поверь, это никак не скажется на наших отношениях. — Он еще не родился, а ты уже его ненавидишь, — вполголоса произнесла Энни, внимательно смотря в лицо молодого человека. Без лишних слов ясен его холод к этому еще не появившемуся на свет созданию. — Какой же ты... Негодяй. — Я этого не говорил. — А это написано на твоем лице, Барри. Извини, нам не о чем больше разговаривать. Она обошла Барри и почти бегом устремилась к выходу. Этот ужасный день должен уже когда-нибудь закончиться! Иначе Энни действительно не выдержит и совершит что-то глупое или нехорошее. Молодой человек не попытался ее остановить. Все, что он сейчас не сделал бы, будет бесполезно. Доктор Грей ясно дала ему понять, чтобы он шел прямой дорогой к Эльзе, которая тоже пребывала в не светлом духе из-за своей беременности. Энни от него ушла сама, к Эльзе он сам возвращаться не имел желания. Вот и остался Барри в одиночестве, предоставленный только самому себе. Видимо, это лишь на теории рядом с близким человеком легче переносятся все тяжелые времена. А на практике даже самые близкие люди уходят. — Думаешь, ты самая умная? — прокричал Барри девушке в след. — Кому нужны твои жертвы, если от этого дерьмо все равно не рассосется? Я не вернусь к ней только из-за ребенка, слышишь? «Это не должно быть твоим окончательным решением!» — подумала молодой канцлер на пути к стеклянным дверям. Огромный осадок остался после весьма содержательной беседы с Барри. После нее этот человек открылся с новой стороны. Оказывается, он так легко мог спихнуть с себя прямые обязанности и жить при этом совершенно спокойно. Энни стало жаль Эльзу в какой-то степени. Если Барри не одумается, растить и воспитывать ребенка одной ей будет очень тяжело. На улице канцлер встретилась с Дженсоном. Не самое подходящее место для благодарностей, но все же хорошо, что ей выпал шанс для этого. Он как-никак жизнь ей спас. Хоть Энни и не пыталась свести счеты с самой собой, но мужчина появился очень вовремя в ее доме, и безобидное снотворное едва не стоило ей жизни. Девушка снова забыла зонт у себя в кабинете. Поэтому пришлось мокнуть под проливным дождем и ждать, пока Дженсон припаркует свой джип у главного входа. Он сам подошел к ней, раскрыв перед доктором Грей черный зонт. Теперь настойчивый дождь не помешает их разговору. — Вижу, тебе уже полегчало, что решила душ принять прямо на улице? Энни пропустила его слова мимо ушей. В ближайшее время легче ей точно не станет. — Я хотела поблагодарить вас, Дженсон. Теперь я ваша должница. «Она серьезно считает, что мне от нее что-то нужно? — спросил он самого себя. — Да, пожалуй! Чтобы она больше не выкинула чего-нибудь подобного». — Дура ты, Энни! Так поступают только психически больные, которым уже нечего терять! Что-то мне подсказывает, что ты не из таких. Но крышу тебе определенно стоит подлечить. Она даже не обиделась на такие откровенные слова из уст Дженсона. Он всегда говорит то, что думает. Ничего не утаивает. Прямота во многом — его стиль. И это в чем-то действительно хорошо. Может, именно поэтому между ним и доктором Пейдж царит понимание. Они могут слышать друг друга. Пусть даже на Энни не лежит вина, сейчас это не важно. Для нее главное, чтобы мужчина знал о ее благодарности. А все его недовольство она стерпит. — Спасибо за откровение. Из ваших уст никогда не услышишь лжи. Это важно в семейных отношениях. Действительно, лучше все сказать прямо, ничего не утаивать. Гораздо легче быть честным перед человеком, признаться во всем сразу, чем месяцами притворяться, будто ничего не произошло. Канцлер грустно улыбнулась и подошла к лестнице. — Куда ты? — Домой. Доктор Пейдж знает, — не оборачиваясь, ответила она и спустилась вниз с одной единственной мыслью — от этих отношений с мужским полом получаешь только сплошные проблемы, расстройства, особенно, когда внезапно на горизонте появляются третьи лица. Чтобы совсем отпустить от себя Барри, нужно время и сила воли. Но как справиться с тем, что чувствует сердце? «Бороться за свою любовь», — вспомнились слова доктора Пейдж. Барри теперь не ее. А может, и никогда ее то и не был? И сама доктор Грей — не та девушка, которая ему нужна?* * *
Близился вечер. Сотрудников в ПОРОКе заметно уменьшилось. Однако разговоры о новом канцлере не поубавились. Многие были недовольны такими внезапными переменами, но вынуждены принять такое положение. В конце концов новая глава ПОРОКа — не самое смертельное, что может произойти. Хотя большинство, в том числе и доктор Пейдж с Энни, не понимали, как человек, не работающий ранее в ПОРОКе, может управлять им. Но такая воля сверху. Им ведь виднее. Если в правительстве захотят вообще прекратить деятельность организации, то и возражать будет бессмысленно. Их решения не подлежат обсуждению. Доктор Пейдж отдыхала в своем кабинете. Впервые за несколько дней она позволила себе отложить всю работу до завтра и отдаться своим мыслям: строила планы на ближайшее будущее. К ней тихо вошел Дженсон. Он выглядел довольно расслабленно, но по его серьезному выражению лица можно было понять, что есть то, что его напрягает. Действительно, нервы у него немного шалили. Ему также была не по душе вся эта ситуация с новым канцлером. Безумно хотелось высказать все свое недовольство, чтобы показать, что с самим Дженсоном даже любая и безобидная шутка может обернуться не самыми приятными последствиями. — Думаешь, как помягче послать будущего канцлера? — задал мужчина вопрос, присев рядом с Авой на белый кожаный диван. — Я могу дать пару советов. Доктор Пейдж теплым взглядом одарила мужчину и улыбнулась. Вне сомнений, советы ее заместителя определенно стоят того, чтобы к ним прислушаться, но многие годы женщина обходилась без них и сейчас справится. К тому же вряд ли Дженсон сможет подсказать ей что-то толковое в том деле, которым сейчас занято сознание Авы. — Уверена, что они стоят моего внимания, но я думала совсем о другом. Об Энни. Кому-то она здесь мешает. — Мешает? С чего ты это решила? — нахмурился Дженсон. Это серьезное заявление. Уж не думает ли Ава, что ему самому? Да, она действительно в первое время его бесила до чертиков, но впоследствии многое изменилось в их жизнях. И для Дженсона доктор Грей уже не стала тем раздражающим фактором, от которого желательно поскорее избавиться. — По ее словам, она не пыталась отравить свой организм таблетками. Она даже и мысли такой не держала. И я ей верю! — Что? Это она тебе сказала? Ложь! — твердо сказал мужчина. Он своими глазами видел полупустые пузырьки с таблетками и Энни рядом почти без сознания. И после этого она смеет говорить, что не хотела покончить с собой? Нет, иначе и быть не могло. Все же очевидно по мнению Дженсона. — Зачем ей врать? Она рассказала мне все, как было с той самой минуты, как переступила порог квартиры. И у мужчины, конечно же, нашлось объяснение. — Чтобы выглядеть перед тобой чистенькой и невинной! Она же понимает, что ты не погладишь ее по головке за то, что она натворила. Все ясно, как белый день. Дженсон верил фактам. К тому же соответствующие анализы не врут. — Нет, это не про Энни. Я знаю ее. Да, она очень расстроена, подавлена... Разбита и опустошена. Но предпринять попытку суицида... Нет... Действительно не могла. Да и эта история с Эльзой... В ней что-то не так. Но что именно — вопрос далеко непростой. Нужно время, чтобы дать на него разумный ответ. И доктор Пейдж очень желала получить его как можно скорее. Возможно, она ошибается, но тогда пусть и ее ошибкам будет подтверждение. Дженсон наоборот не видел никакого подвоха в беременности Эльзы. Обыкновенное дело, нечего из него раздувать проблему вселенского масштаба. — Брось! Нагуляла девчонка ребенка, что в этом такого? Не все же такие сознательные, как ты. — Пока не знаю, но что-то меня терзает. И я должна Энни помочь. Доктор Пейдж понимала, что с Эльзой дела обстоят гораздо глубже. Ребенка она, возможно, и нагуляла, как считал Дженсон, но к Энни она явно питала несветлые чувства. К тому же Барри во всем этом тоже играл немаловажную роль. Запутанный любовный треугольник, в котором одна из сторон остается ни с чем. Кому это понравится? — Зачем тебе лезть в чужую жизнь? Ты не частный детектив. А Энни давно не маленькая, сама разберется. — Затем, что сегодня ее жизнь едва не закончилась летальным исходом. Я проведу небольшой эксперимент. — Зачем еще? — еще больше удивился Дженсон. Будто бы у Авы дел нет и есть время только направлять свои силы туда, куда ее не просят. Женская логика, которую Дженсону не понять. — Чтобы кое-что выяснить. — Если тебе больше нечем заняться, то вперед. Энни не будет плясать от радости, что ты так откровенно лезешь в ее жизнь с этим Барри со всякими экспериментами. Доктору Пейдж это и не нужно. Она уже все рассчитала так, что девушка даже не догадается о вмешательстве Авы. Если, конечно, Дженсон не расскажет. Но он точно будет молчать. Ему без надобности. В нем женщина уверенна. — Я просто не хочу, чтобы кто-то сломал ей жизнь. И эту крысу, которая считает нормальным проводить самосуд над людьми, я выведу на чистую воду. Настроена доктор Пейдж была очень серьезно и Дженсон, не долго думая, решил ей не мешать. В конце концов ему действительно все равно на Энни. И даже если он и переживает за нее, то только очень поверхностно. Глубже волноваться у него есть, за кого. Одна радость только в этот вечер, что этот кто-то, то бишь Ава, будет ночевать у себя дома, а не у кровати доктора Грей, которой не мешает прочистить мозг от этой бестолковой любви. — Я в тебе, конечно, не сомневаюсь, но побереги свои силы для встречи с другой крысой, именуемой новым канцлером. Чую, это будет похлеще твоего будущего эксперимента. Ава тяжело вздохнула. Действительно впереди ее ждет трудный разговор. — Ты прав. Что-то он не торопится к нам. — А мы и не жаждем его видеть! Видишь, какая взаимность! — Это неизбежность, Дженсон. И никуда от встречи не деться. Мужчина недовольным взглядом посмотрел на Аву, соглашаясь с ней. Тогда действительно пусть лучше она состоится как можно скорее. Чем черт не шутит? Может, доктор Пейдж права и новый канцлер окажется божьим одуванчиком? Но Дженсон почему-то не верил в эту сказочку про белого бычка. Слишком много нехорошего повидал он в жизни, в этом умирающем мире, чтобы верить, что добро и справедливость еще можно встретить среди людей.