***
Что-то Тэхёна насторожило. С момента знакомства и попадения впервые в Чонгуков дом, старший никогда ещё не выпускал светловолосого одного из дома. Даже черноволосего. Говорил мол, рано ещё, что нужно ещё многому научиться и только тогда выходить, сейчас не безопасно. Младший, как обычно, слушался. Но когда нервы, которые, как ни старанно, у Кима тоже есть, сдавали, было ужасно плохо, а кучу мыслей не давали опустошить голову малышу, он убегал. Чонгук в такие моменты страшно злился, а бывало и плакал, боясь, что к нему больше не вернутся. Но Тэхён возвращался, говоря, что просто ходил прогуляться, не говоря, что на самом деле ходил в тот неизвестный дом с балконом, где можно окунуться в другой мир, избавиться от ненужных мыслей, после вернуться специально для любимого со свободными мыслями. Он не врал, будто защищал свои права. Тэ тоже имеет свои секреты и, скажем, некую личную жизнь, что не хочется раскрывать никому. Даже Гуку. Поэтому и не говорил, куда на самом деле пропадал. И делать это старался максимально реже. Не давая плохим мыслям, как: «Ты обманываешь его! Вдруг тебе понравится и ты станешь лгуном?!» зародиться и дать повод Гуку, для переживания.***
Чонгук никогда в своём присутствии не давал Тэхёну, даже возможность, взглянуть за границы двора. А тут, он говорит, чтобы тот шёл на место, которое поведало такую историю, как Чонгук — где произошла их первая встреча. Ещё где так далеко. Страшно. Помнит ли малыш вообще дорогу? Он переживает, но это чувство утихает. «Если Чонгук сказал, значит я готов. Значит, доверяет»***
Тэхён тревожно делает шаги вперёд по той самой тропе. Однажды, тут произошла особенная встреча. Выдыхая столь свежий воздух, расслабляешься. Глаза разбегаются вокруг и смотрят, что их окутывает. Всё как и тогда. По левую сторону сплошное зелёное поле, без единого дерева. По правую то же самое. Горизонт длинный и широкий. Где-то там, где-то далеко, он соединяется с небом. Вечер. Солнце скоро начнёт медленно садится. Облака собрались вместе. Три или пять. Они маленькие, и если выставить тэхёнову ладонь, воздушных паринок даже видно не будет. Небо чистое по центру, а по боках затянуты теми самыми облаками, что из-за солнца, на фоне розового неба, почему-то, фиолетовые. Мальчик видит впереди возлюбленного. Тот, никак по особенному не одетый. Как обычно — красиво. Для Тэхёна он всегда будет красив. Младший аккуратно двигается ближе, становится рядышком, разворачиваясь в сторону, в которую смотрит возлюбленный — к солнцу. Сейчас должен быть серьёзный разговор? Может, Чонгук объясняет почему так странно с утра себя вёл? Почему молчит? Долго ли ещё так будет, не разговаривая, стоять? Тэхёна расслабляло солнце, что вот ещё немного, и начнёт погружаться в другую часть света, но вопросы, зависшие в голове, не давали ему прочувствовать до конца эйфорию. Ну же, скажи что-то, чтобы не было так страшно. Старший будто услышал и, взяв того за руку, сказал. — Давай просто смотреть, — не поворачивая головы, просто, по-обычному сказал, сжал руку и замолчал. Тэ взглянул на возлюбленного и, наконец-то, успокоился. В такие моменты хочется уйди от всего мира. Вот правда, уйти. Но Чонгук не отпустит. В жизни, чёрт, да как же важно найти одного единственного человека. Всё время навязываешь себя, а вдруг, прямо сейчас, пока ты улыбаешься, тебя кто-нибудь обсуждает? Вдруг, кому-то ты не угодил? Кто-то думает, что ты из себя кого-нибудь возомнил, но на самом деле ничего не достоин и не добьёшься? Мысли так съедают, пекут, сердце жмёт, хочется плакать, но тебе нельзя. Из-за слёз тебя тоже будут обсуждать. Из-за своих мыслей тоже. От твоего вмешательства, где ты хочешь хоть как-то помочь или обратить на себя внимание, тоже. Есть выход. Сложно поверить, но он есть — нужен человек. У Тэхёна это Чонгук. В такие моменты, где с ним можно не переживать, что не любит, что твои мысли будут лишними, слова, слёзы. Ты вот глянешь на него, он скажет «не сдерживайся», а ты заплачешь. Он не будет смеяться, не будет обсуждать. Он обнимет. Будет гладить по голове и ничего не говорить. Нежно улыбаться на то, как ему доверяют. Представить только, другие унижают за слёзы, а здесь за них обнимают и радуются, что им настолько доверяют. Вот как мир работает? Главное, что нужно, мир сам говорит — да, всё тот же человек. И ничего больше. Солнце так медленно садится, а по гуковой щеке катится слеза. Она горькая, но не счастливая. Повернувшись, чтобы поцеловать последний раз, Чонгук замирает. Какая, боже, в этот же момент красота окутала его. Тэхён светиться от солнца медовым тёплым оттенком. Кожа блестит и медленно тает, ощущение, мгновение, и он расплывётся, но Тэхён человек, во что даже сложно поверить, но таковым оно есть, никто не расплывется. Кожа блестит, а губы… Губы налились таким богоданным счастьем. Ким улыбается, что глаза формой превращаются в полумесяцы, они сверкают. Тэхён стоит всё также, не меняя ни одной эмоции, смотря на заходящее солнце. Он никогда так широко не улыбался. Он первый раз встречает закат с любимым. Однажды ему пообещали «Если ты сейчас доверишься мне и позволишь показать тебе, я отведу тебя туда, где красивее всего восходит солнце». Обещание не выполнено до сих пор. Почти… Для Тэхёна выполнено. Восход или закат — это тоже солнце, что растекается разными оттенками. Это солнце, которое проводит Тэхён с его любимым. И именно об этом малыш так долго мечтал. Гука пронизает от этой улыбки, и он даже хапается за сердце. Заметив это, Тэ поворачивается, и Гук обязан встать обратно, будто ничего не было, и схватить того за щеки. Гук смотрит на Тэхёна, который как ребёнок, так по-детски, глубоко всматривается в тоже глаза, напротив. Чон, держится и старается не упасть, не уйти из мира живых, остаться в рассудке. Какой Тэхён красивый. Его пальцы на мягких щеках дрожат. Он старается успокоить бешено бьющееся своё сердце, но с каждой попыткой, клипом медового, оно только усиливается. Чонгук жмурит глаза, пытаясь проглотить рвущиеся слёзы, и он проглатывает. Нагибается к правой щеке, ещё ближе, выше, и целует. Долго целует, будто это губы, что-то ему не даёт отстраниться, но это нужно сделать. Гук не может. Ещё немножко, прошу. Ким вдруг хихикает. — Милый, щекотно! Тэхён заливается смехом, хватая любимого за плечи. А Гук, завис на щёчке младшего, рыдает. Слава богам Ким не видит. Его только что назвали «милый». К нему Тэхён обратился как милый… Чонгуку нужно остановить эти чувства. Навсегда. Он прерывает поцелуй и говорит: — Жди тут, — Чон быстро разворачивается и делает шаги вперёд, всё больше и больше, глотая идиотские слёзы, что так и стоят в горле комом. Он идёт, побыстрее бы. Быстрее. Вот бы развернуться назад и увидеть как там Тэхён. Но нельзя. Чонгуку нельзя больше на него смотреть. А Тэхён всегда слушался старшего. И всегда происходило так, как говорил ему Гук — счастливо. Прямо сейчас ему приказали ждать, и Ким, развернувшись в сторону милого ждал. Смотрел на всё дальше уходящий силуэт, и ждал. А Чонгука не ставало всё больше и больше. — Ничего. Он вернётся, и всё будет хорошо, — Тэхён разговаривает с собой. Продолжение следует…