Жертвоприношение Алис

– О, к нам пожаловала прекрасная гостья…– собеседник низко поклонился, но девушка посмотрела на этот приветственный жест с пренебрежением, словно того здесь и нет вовсе,– я исполню любое ваше желание, что вам душе угодно. – Дай подумать…– девушка важно прикрыла свои чудесные изумрудные глаза, касаясь острым ноготком подбородка; она словно прислушивалась к чему-то, прежде чем сделать выбор. Пораскинув что-то в своей светлой голове, высоким голосом ответила,– я хочу, чтобы моя красота стала для всех самой желанной и притягательной. Исполняй. Срезанные лилии, как остроконечные белые звёзды, украшали тронный зал. Каждый из цветков безупречен – алибастровый шёлк, обрамленный золотыми бусинками-пыльцой. Увы и ах: лилии, оставшись без живительной воды, погибают, превращаются в гнилые комочки уже спустя дневной цикл. Но в тронном зале цветы всегда сияли чистотой и свежестью, ведь их так любит Прелестная Королева. Всё ради неё. Молодая девушка, чьи льняные волосы заманчиво скользили по лебединой шейке, вальяжно устроилась на подлокотнике трона. Кожа – белый мрамор, губы – цветение астры, а глаза… Ах! Эти восхитительные самоцветы! Не один изумруд или малахит не способен сравниться своей драгоценностью с этим чудом. Они подобны молодой листве, покрытой поволокой инея в раннее утро. Смех её – звон серебряных колокольчиков, а жемчужные зубки кокетливо блестят в нежной улыбке. Совершенная. Просто безупречная. Её естественную красоту украшали дорогие платья и корсеты, которые, вероятно, стоят баснословных денег. Длинные пышные юбки, белоснежные или кремовые, ласкали тонкие ножки. И золото, много золота. Золотая корона, серьги, ожерелье, в котором сияют кристально-чистые изумруды. И сама она, как фарфоровая статуэтка, украшенная золотыми узорами. Кажется: чуть качнешь вбок, и она свалится с трона, разобьётся на красивые осколки, рассыпавшись по всему залу. И имя её – Валентайн, такое громкое и яркое, как и её красота. Именно с этим именем она впервые вошла во дворец, и именно с ним надела блестящую корону на голову. Валентайн – ах, какое же это красивое имя! – стала украшением дворца и отрадой для вдовствующей королевы. Престарелая дама, чье время всё близилось к концу, однажды совершенно случайно встретила кукольную девушку без имени на улице, и приняла к себе под крыло, назвав своей любимой и единственной дочуркой. Как жаль, что вдове не суждено было долго оставаться в этом мире: она трагически упала с лестницы и переломала старческие кости. Совершенно случайно. Но новая Королева, титулованная Прелестной, не оставалась в холодных стенах дворца одна: девушке в мужья был представлен юноша, равный ей в красоте и верный до безумия. Анастасий потерял голову от своей возлюбленной, желая смотреть только на неё. А Прелестная Королева, в ответ на его упомрачительные комплименты, лишь высоко смеялась и прикладывала голову к хрупким плечикам. Она не слушает восхваления её божественной красоте; довольно смотрит в своё ручное зеркало, украшенное орнаментами с золотыми лилиями. Его Валентайн подарил дрожайший супруг, и это подношение пришлось королеве по вкусу. Анастасий искренне, по-детски любил свою жену, называл её трогательным прозвищем фея. И голоса, всегда советующие как ей поступать, говорили о нём разное. «Он тебя любит,– Сахарная Принцесса встряхнула своими белокурыми, как белый шоколад, волосами,– я имею в виду, что действительно любит. Не стоит играться с чувствами Анастасия» Валентайн брезгливо фыркнула, в очередной раз покрутившись у ростового зеркала. Но её отвлёк другой, более уверенный и хриплый голос. Так звучит человек, который увидел в своей жизни слишком многое, чтобы удивляться и верить в сказки о принцах и принцессах. «Ой, да затнкись, сахарная моя. А ты, Валентайн, слушай только меня: он любит твои деньги, а не тебя, дорогуша,– сказал голос Делоры, её сестрицы, которая осталась в прошлом. Даже в другом мире сестра даёт ей правильные и нужные советы, когда они так нужны,– так зачем мелочиться? Ты используешь его, он использует тебя. Разве у вас не фиктивный брак?» А королева, в ответ на их забавную перепалку, лишь добродушно рассмеялась. К чему же плакать или же расстраиваться? Ведь платье на ней оказалось таким превосходным. Шли месяцы, улетали за горизонт года. А лилии в тронном зале были всё так же чисты и свежи. Но эту идиллию мимо проходящего времени нарушило одно но. Валентайн с ужасом смотрела в своем отражении на уродливую морщинку-складку в уголках глаз. Она казалась такой ужасной и неестественной на её кукольном личике, что просто ошеломляло. Это что ещё за убожество..? «Т-ты стареешь…– тревожно выдохнула Сахарная Принцесса. Кажется, что та от волнения упадёт в обморок, только вот воображаемые голоса не могут потерять сознание,– это ужасно! Ты хоть понимаешь что может случиться, когда ты станешь уродливой?! Ты никому не будешь нужна, и тебя вышвырнут из этого замка так же, как и ты швырнула ту старую каргу с высокой лестницы!» Поражённая, Валентайн выпустила из рук любимое зеркало с золотыми лилиями, и то, соприкоснувшись с мраморным полом, разбилось на маленькие кусочки-звёздочки, а королева упала вслед за ними. Она не могла стоять на ногах от страха, так же, как и не могла дышать. «Это просто ужас,– верещала Сахарная Принцесса в её голове, а Валентайн была готова начать истерить,– Анастасий тебя разлюбит! Тебя разлюбят все, и не будет больше золота и белых лилий у ног. Вообще ничего не будет!» «Хватит визжать,– второй голос подавил первый, и она с надеждой прислушивалась к словам той, кто её всегда выручал,– Валентайн. Нет, Иви. Ведь так тебя звали до того, как ты надела корону на голову? Ты должна успокоиться. Мы найдём выход, мы обязательно его найдём…» Королева всхлипывала и скулила, совсем не по-королевски распластавшись по грязному полу, среди осколков, впившихся ей в нежные ладони. – Что нам делать? Ответь, пожалуйста, сестрица... Ведь ты меня всегда выручала, решала за меня,– хныкала Валентайн, на грани того, чтобы разревется в голос. «Люди без ума не от твоей красоты, а именно от тебя, милочка,– убаюкивала её Делора. Сахарная Принцесса смиренно затихла,– им без разницы, как ты выглядишь. Они будут боготворить тебя любую. Но…» – Что, но? «Но есть и те, кто не относятся к обычным людям. Именно они могут прознать наш небольшой секрет, поэтому особенно опасны» – О ком ты говоришь, сестрица?– голос её походил уже не на серебряные колокольчики, а на треск разбитого стекла или же сервиза. Такой звонящий-дребезжащий, жалкий. «Я про других Алис, Иви. Помнишь того симпатичного певца, который приходил однажды во дворец? Так вот, он один из них. Я ещё тогда поняла, что с ним что-то не так… он не купился на нашу красоту, к сожалению. Так вот: он не один такой. И кто-нибудь из них может воспользоваться нашей слабостью и прибрать трон к себе» На секунду в тронном зале повисла гнетущая тишина. Все голоса смолкли, пока Валентайн хриплым шёпотом не спросила: – И что мы должны делать..? «Очевидно, что,– Валентайн могла буквально услышать то, как Делора улыбнулась,– только перед этим тебе придётся засунуть свою Сахарную Принцессу куда подальше и слушаться только меня» Она ничего не ответила. Только обессиленно кивнула, но и этого утвердительно ответа Делоре хватало. «Отлично. Тогда…– голос сделал небольшую паузу, словно смаковал данную ему власть на вкус, прежде чем продолжить,– ты должна найти себе кого-то, кто будет верно тебе служить и исполнит любые приказы. Того, кто без сомнения убьет оставшихся Алис» Валентайн, нет, Иви рассеянным взглядом косилась на осколок любимого зеркала в своей руке и завороженно смотрела на свое отражение, что было безобразно.

Она сделает все ради того, чтобы в тронном зале всегда были чистые и свежие лилии.