We Don't Have to Dance

Гроб был слишком большим. Именно об этом думал Сал на похоронах матери. Он унаследовал от неё рост и телосложение, и уже в возрасте трёх лет осознал, что она была меньше других. И она была слишком мала для гроба. Отец заставил его в последний раз попрощаться с ней до уезда на кладбище. Он не хотел идти, но отец затащил его и удерживал, пока не посчитал его слова убедительными. Сал запомнил только одно с её похорон: гроб был слишком большим. У Ларри же была иная проблема. Повезёт, если они найдут подходящий по размеру. Сал единственный, кто встретил Лизу у аэропорта на следующий день после его дня рождения. На следующий день после госпитализации Ларри. Она была как на иголках, волосы не причёсаны, и на ней все ещё была пижама. От её сына не было ни слуху ни духу, а потом вдруг звонит Эшли Кэмпбелл и говорит, что Ларри на грани смерти. Сал мог только гадать, что творилось в её голове. — Ты виделся с ним? — Лиза была на удивление спокойна на пути в такси. Сал кивнул. — И? — И что? — он нахмурился. — Что ты сделал? Сал опустил глаза на колени. — Я позвонил 911. Потому что никогда не было столько рвоты, как бы, никогда. И его кожа была почти жёлтая. Я не думал, что такое вообще возможно, знаете ли? И.. Дьявол. Я просто позвонил 911, позвал Эш и убежал. И убежал, — он снова начал плакать. Он не мог не плакать меньше раза в час, — Я думал, его время истекло. — То есть ты не помог ему? — сказала она, — То есть совсем? Его губа задрожала под маской. — Он сказал, что хочет умереть у меня на руках. Он это сказал. И, ну.. Я просто не трогал его. Думал, что так с ним всё будет в порядке. — Полагаю, это сработало, — коротко ответила та. Они смогли добиться стука сердца на месте происшествия, но дефибриллятор только дал пару импульсов, после чего оно снова остановилось. Остановка сердца и сердечный приступ длились несколько минут. Они реанимировали его и запретили посещения. Никому не давали информацию. Ни семье. Ни кому-либо ещё. И тогда Эш связалась с Лизой. И Лиза села на первый же рейс до Лос-Анджелеса. И сейчас Ларри был в искусственной коме, отмараживая свою задницу в гипотермической камере. Живой зомби-леденец. И они все беспомощно смотрели на него через стекло. — Ему обрезали волосы, — сказала Лиза, её рука была прислонена к окну, — Ему это не понравится. Но они должны были. У медсестёр не было выбора. Они не могли до конца избавиться от рвоты. Всё было перепутано и мешало капельнице. Так что их остригли. Раньше волосы были до бёдер, а сейчас еле касались плеч. Он был истощён. Мышечная масса снизилась в кратчайшие часы. Он был измождён. Кожа потеряла свой здоровый цвет. А волосы укоротились. Словно вместо Ларри уже был совершенно другой человек. Сал едва ли узнавал его. — Да уж. Он будет в ярости, — и его голос дрожал. Если он проснётся. Когда он проснётся. Сал не знал, как будет правильней. Врачи открыто заявили, что судить ещё рано. И последствия были. Всё же отсутствие поступления кислорода в мозг на протяжении десяти минут могло обозначить многое. Обозначить инвалидное кресло. Обозначить пожизненное состояние овоща. Или он мог выбраться сухим из воды. Никто не знает. И никто не узнает, пока он не очнётся. А этого не случится в ближайшее время. Чем дольше он не проиходил в себя, тем хуже становилось его состояние. Лиза взглянула на него. — Я скучала по тебе, Салли, — сказала она. Он сделала глубокий вдох и приобнял её за плечи, притягивая к себе, — Прости, если была.. резка. — Какого чёрта вы извиняетесь? — выпалил он, — То есть.. ах. Лиза ненадолго рассмеялась. — Ну да, — она держала его, смотря на него мокрыми глазами, — Я просто хочу знать, Сал. Насколько ему было плохо? — прошептала она. Сал не знал, что ответить. И по его колебанию она поняла. — Ох. Они оба словно привязались друг к другу. Прошёл первый день, второй. Они смотрели сквозь стекло как дети в зоопарке. Любое малозаметное изменение было на вес золота. На второй день Сал мог поклясться, что Ларри зашевелил пальцем. Но скорее всего это было видение. Они почти не спали. В больнице его вывели из комы и оставили поправляться. Часы шли быстро. Врачи докладывали о положении всё меньше. Наступали тёмные времена. — Его дыхательная трубка меня пугает, — пробормотал Сал. Он ёрзал на сиденье в приёмной. Они с Лизой выглядели плачевно. Сальные и нерасчёсанные волосы, та же одежда уже как четыре дня, выживание на кока-коле и пирожных из забегаловок. Эш выглядела также, но она по крайней мере спала. Она вырубилась на сидушке у Сала на плече. Они были вдалеке от палаты. Вдалеке от хаоса. Сейчас они были среди пациентов. Больные простудой. Страдающие от головной боли. Ожидающие в очереди. Они были в подвешенном состоянии. Тодд с Нилом исправляли ситуацию вне. Они ещё даже не приезжали больницу. Им пришлось заняться всеми пресс-релизами. Им пришлось говорить с репортёрами. Им пришлось быть единственными взрослыми. Тревис так и не объявился. Он исчез, как только приехала скорая. Это бесило Сала. Это бесило всех. И настораживало. Ларри итак держался на волоске, не хватало, чтобы ещё кто-то пострадал в процессе. — Из-за этих сидений у меня сыпь скоро появится, — проворчала себе Лиза, отчего Сал слегка улыбнулся, — Меньшее, что они могли сделать, это выделить нам диван или что-то на подобие. Сал пожал плечами. — Они наверное хотят, чтобы мы поскорее ушли. Мы дышим им в шею. — По уважительной причине. — Разумеется. — Думается, что просидев здесь так долго, мы бы уже смогли заработать на час в номере люкс, — пошутила Лиза. — Ох, да, — кивнул Сал, — Моя карточка почти полная. Намекает на нормальный обед. — Или на воду, которая на вкус хотя бы не как из плевательницы. Сал хотел было ответить, как появилась медсестра с плачущей на себе женщиной. Лиза и Сал посмотрели друг на друга и тут же отвернулись. Очевидно, женщине сообщили нежелательные новости. И у них закрутило внутри от этого. Между ними повисла тишина, нарушаемая лишь храпом Эш возле Сала. Над ними горели бело-голубые лампы, бьющие в глаза. После стольких часов вдали от солнечного света это было единственное, что они разбирали. — Я скучаю по нему, — внезапно сказал Сал. Лиза только кивнула. Сал посмотрел в пол. — Извините. — Всё в порядке, — сказал она. Она продержала паузу, прежде чем продолжила: — Знаешь, со мной связывался Джим. После того, как Sanity’s Fall стали популярны. Я думала, он попросит денег или ещё чего. Но оказалось, он просто хотел поблагодарить меня за всё, что я сделала для Ларри, — она чуть сползла по сиденью, — Он просто сказал.. спасибо. После всего. — Оу. Вы говорили Ларри? Она покачала головой. — Он не хотел, чтобы я говорила ему. Он был расчётлив. Знал, что это охренеть как отразится на Ларри, — Сал вздрогнул от её ругательства. Он не привык к такому, — Но может.. Не знаю. Может как раз это могло помочь избежать случившегося. — Ничто бы не смогло помочь, — он говорил почти шёпотом, — Ларри.. падал на дно, — его голос исказился, — И падал стремительно. Лиза промолчала. Рэд объявился в больнице тем же днём, к ужасу и гневу для Эш. Но он не желал её видеть. Он буквально прошёл сквозь неё. Ему нужен был Сал. Рэд выпросил у медсестёр отдельную комнату для разговора, и Сал пошёл следом, не взирая на то, что хотел бы сейчас оказаться где угодно, только не там. Он не хотел того, что должно было вот-вот случиться. Он не хотел там находиться. Лишь хотел остаться с Ларри. — Как проходит неделька, Салли-Кромсали? — Рэд зажёг сигару, что только взбесило Сала. — В больнице запрещено курить. Он усмехнулся и глубоко затянулся. — Мой косяк, — он и не утруждался потушить её. Напротив, он расслабленно улёгся на сиденье возле стеклянного кофейного столика, — Присядь. Кое-что обсудим. Сал сел впереди него, его разум уже расплылся и не готов был принять то, что должно было произойти. Рэд откашлялся. — Это должен был быть ты, Сал. Что. — Что? Он усмехнулся. — Я ждал, пока ты оступишься. Ждал, пока ошибёшься. Ждал причины, чтобы тебя уволить. Сала вырвало. Немного. Он проглотил и обжёгся этим. — Какого хуя? — поперхнулся он. Рэд в ответ засмеялся. — Какого хуя?! — Сал повторил. — Только Ларри должен был быть со мной. Ты же являлся тем, кого можно было легко смести. Но вы перевернули всё с ног на голову. Он оказался не таким стойким, как я думал. Я почти впечатлён. Он завертел головой. — Ты больной, блять, — Сал запустил руку в волосы, — Какого? — Я должен был уволить вас и отправить в превосходный тур по Европе. Вы играете не за меня. Вы все хороши, да. Но не мои любимчики. Никто из.. вас. Но угадай, что? С ними покончено. Sanity's Fall вылетели уже как.. о, уже час. Их убрали. О нет. — Я так запутался, — пробормотал он. Рэд закатил глаза. — Изволь объяснить, мальчик. Я собрал вас всех в одном туре, чтобы избавиться. Я собрал вас, потому что был уверен в вашем провале. В вашем поражении. В вашей ломке. Но вы смогли. Я думал, что добился своего на Скримфесте, как вдруг ты провернул ту херню с призраком оперы[1]. Но ты смог, так ведь? Ты выжил. Ты дошёл до финала. А Ларри.. давай-ка посмотрим. Что нового? — Тебя это не касается! — кричал Сал. — Тур достанется вам, если хочешь, — сказал Рэд, — Вы все этого заслужили. — Тур? Он пожал плечами. — Ларри нет. Вы можете совершить тур по Европе по желанию. Сал медленно встал. — Нет. Нет, нет, нет нахуй, — его кулаки задрожали, — Ты ёбаный психопат! — Я не плохой человек, Салли. Эти решения принимаю не я. — Но ты ставишь варианты! — выпалил он. Рэд вздохнул. Он прижал сигарету к стеклянному столу и поднялся на ноги. — Их много. Просто вы продолжаете выбирать те, о которых потом жалеете. И это не моя вина, — и пожал плечами, — Смотри. Ты этого не хочешь? Хорошо. Но.. — С меня хватит. Рэд застыл. — Чего? — С меня хватит, — повторил Сал, — С меня хватит. Я.. Я не хочу всего этого. Правда не хочу, — он говорил размеренно, и слова его шли словно вперёд мыслей, — С меня хватит. Он сделал глубокий вдох. — Отлично. Ты в праве так поступить. Но для начала тебе надо сообщить об этом остальным. И тебе объяснить, почему. И взять на себя ответственность. У тебя время до конца перерыва. Но, серьёзно? С твоей-то репутацией? Встретимся в аэропорту в марте, мальчик, — он поправил пиджак и направился к двери. — Я действительно ухожу, — Сал сказал снова. Ему нужно было самому убедиться в своих словах, — Действительно. — Встретимся в марте. Это был последний раз, когда Сал видел Рэда. Он пришёл в реальность после того, как вытер под маской слёзы и попытался восстановить дыхание. Дышать было трудно. И страшно. Вернувшись в комнату ожидания, он уже не обнаружил там ни Лизы, ни Эш. Но была медсестра, готовая проводить его к Ларри. Все мысли о Рэде улетучились, как только она указала рукой на коридор. С ним вновь рядом были люди. Сал не знал, хорошо это было или плохо. Ларри вблизи выглядел намного хуже. Сал не мог смотреть на него слишком долго. Он не хотел запоминать его таким. Не хотел оставлять в памяти эти синяки и иголки. Сука. Просто сука. Лиза сидела на стуле возле окна в новой палате Ларри, рядом со вторым пустым. Эш ушла. Наверно, чтобы сказать Нилу и Тодду, наконец, прийти. Сал медленно, словно зомби, подошёл к сиденью возле Лизы и закрыл глаза. Сев, он позволил звуку мониторов и дыхательной трубки определять его собственный пульс. — Я уже поговорила с ним, — шёпотом произнесла Лиза, — Врачи думают, что если с ним разговаривать, он может очнуться. Хочешь поздороваться? Сал не хотел. Не то чтобы он не хотел говорить с Ларри, нет, он не хотел говорить с его пустой оболочкой. Он не хотел смотреть на то, как он умирает. Но он придвинул стул вперёд и наклонился. Он дал себе минуту собраться с мыслями. Дал себе время. Он старался не смотреть на все эти шнуры, трубки и провода. Старался не обращать внимания на то, как омерзительна выглядела его пожелтевшая кожа. С трудом удавалось игнорировать маленькие отходившие кусочки кожи, стекающую жидкость и липкие иглы. Вместо этого он представил Ларри на пирсе в Лос-Анжелесе с раскинутыми руками и огнями позади. Он видел его улыбку, его смех, его крик, разливающийся по пляжу. Видел его карие глаза, освещённые огнём пустыни. Он видел человека, которого на самом деле любил. И он был так далеко. Но при этом прямо перед ним. — Ларри, — голос дрогнул, но он больше не желал лить слёзы. Он положил свою руку на его и отпрянул, почувствовав, насколько она была холодна и суха. Живот скрутило, — Эй, Ларри. Это я. Твоя детка. Я.. Я не знаю, слышишь ли ты меня. Но я с тобой. И я не уйду. Ты неразделим со мной, — он взял его за руку, на этот раз крепко. Она была вялой и безжизненной, но Сал схватился за неё, как в старшей школе, когда держал её в первый раз. Она уже была не похожа на ту руку, и Сала снова затошнило, — Я оберегу тебя. Обещаю. Он вновь сжал её, а затем не спеша отпустил. Он отодвинул свой стул от кровати и сел возле Лизы. И когда они оказались рядом, Лиза аккуратно взяла его за руку и придвинулась ближе. Он ответил на прикосновение, и они оба наблюдали за тем, как грудь Ларри то вздымалась, то опускалась под серенады пикающего кардиомонитора.