Царь Змей

Министерство таки объявилось! Узнал я об этом в числе последних, так как сидел в библиотеке за самым дальним столом и читал в одиночестве. Читал о технике изготовления волшебных палочек и способах выявления наиболее подходящих материалов. Всё-таки вечером идти доставлять дамочке труху, которую я сообразил для сокрытия размеров моей чешуи. Сделал я это, кстати, из соображений, что у василисков, не доживших до тысячи лет, чешуя меньше. Благо, миссис Даррелстоун сказала мне, сколько грамм нужно. Сообщила мне о приезде министерских паломников изрядно запыхавшаяся троица самых инициативных учеников. Они буквально прибежали и, в крайнем беспорядке, наперебой, стали выкладывать мне, что произошло. Как оказалось, Рона вызвали к директору и потребовали захватить с собой крысу. Друзья очень удивились, но не стали перечить и отправили Рона вместе с крысой к директору. В кабинете директора крысу превратили в человека и сказали, что на самом деле это никто иной как Питер Петтигрю. Об этом мне со страдальческим выражением на лице поведал Рон, перебив при этом Гарри. Само собой, кто такой этот загадочный человек никто не удосужился сказать. Рыжик, демонстрируя всю глубину своего шока, в красках описал внешний вид Петтигрю и заодно приукрасил мощь авроров, задержавших его. Гермиона несколько раз охлаждала его пыл, вставляя более реалистичные факты. Ребята договорили и уставились на меня полными любопытства глазами. Я, всё это время нервно сжимавший руки в замке, откинулся на спинку стула. Не стоит им рассказывать заранее о случившемся и о том, кто этот человек. Скорее всего Сириуса вскоре оправдают, и они и так узнают об этом из газет. Если конечно в министерстве есть справедливые люди. А если нет, придётся придумывать, каким образом вытащить его оттуда. Или он облегчит мне задачу и сбежит сам. Уже тогда и буду рассказывать. Гарри подозрительно сощурился и вперил в меня взгляд зелёных глаз. ‒ Ты знаешь что-то об этом, ‒ сказал он на парселтанге. Я яростно зашипел на него, наверное, если бы кто-то был рядом, это бы только ухудшило ситуацию. Но поблизости никого не было. Устало прикрыв лицо руками, я облокотился на стол. Гарри недовольно скривился и сказал, что здесь всё равно никого нет. ‒ Ты точно что-то знаешь! Расскажи нам. Рыжик задумчиво нахмурился и смерил меня долгим взглядом. ‒ Даже Дамблдор удивился, когда министерские превратили Каросту в человека, а ты и не моргнул, когда мы рассказали. А ещё ты ведёшь себя странно, будто нервничаешь. «О, да! Нервничаю не то слово! Мой любимый персонаж на нарах!» Рон выдержал короткую паузу. ‒ Я слышал, как авроры говорили об анонимном письме… Это ты отправил его, так ведь? Я растерянно хмыкнул, сдался и медленно кивнул. ‒ Почему ты нам не сказал? ‒ взвился Гарри. Оправдываться я не хотел, поэтому сказал только, что на то были причины. На самом деле, я просто не хотел рассказывать двенадцатилетнему пацану обо всём этом кошмаре, который произошёл с его семьёй в прошлом. Признаю, это не очень честно по отношению к мальчику. Но пусть хоть немного подрастет. ‒ То есть, всё это время ты знал, что моя крыса ‒ сорокалетний мужик?! Пожал плечами и опустил глаза. На этот вопрос тоже неудобно было отвечать. ‒ Кто такой этот Питер Петтигрю? ‒ воспользовалась паузой Гермиона. Я поднял на неё тяжелый взгляд. «Сколько же неприятных вопросов всплыло сразу. Надо было отрицать свою причастность.» ‒ Не хочешь говорить?… ‒ мрачно спросил Гарри. Я промолчал, глядя ему в глаза. «Обидится… ну, нет же ничего плохого, если я им расскажу. Всё равно скоро всё будет в прессе. И не факт, что в правдивом виде.» Я осекся. Дамблдор и Снейп ‒ легиллименты, если они и читали детей до этого, то не увидели ничего важного в моих словах. Я рассказал им общеизвестные факты, не способные ничего доказать. Но если я раскрою, что владею такими деталями этого мира, и, если директор и правда балуется чтением детских разумов, мне несдобровать. ‒ Не могу сказать. Пока, ‒ жестами показал я. Гарри обиженно фыркнул, Гермиона нахмурилась, а Рон открыл рот. ‒ Но почему? ‒ не унимался рыжик, ‒ ты ведь говорил, что расскажешь нам всё, что знаешь о нашем будущем. Ты решил остаться здесь и молчать?! Я печально перевёл взгляд на него. Рон хотел ещё что-то сказать, но Гарри его одёрнул. ‒ Не надо, Рон, мы сами узнаем правду, ‒ горделиво вскинул подбородок Поттер и увлек всех на выход. Я с тоской наблюдал за спинами трёх друзей. «Ох, и наворотят они дел, пытаясь выяснить, что им нужно.» За дверьми библиотеки трое продолжили спор. Вернее спорить начала Гермиона. ‒ Возможно, на то действительно есть причины, Гарри. Может быть, он не может нам сказать потому что из-за этого сломается временная линия. ‒ Какая ещё временная линия?! ‒ возмущенно переспросил Рон. ‒ Ну, ‒ девочка стушевалась, ‒ я просто хочу сказать, что мы представить не можем, что нас ждет в будущем, а он точно знает. Может… он так заботится о нас? ‒ робко спросила Гермиона. Мальчишки смерили её строгим взглядом и нахмурились. ‒ Не важно. Мы сможем и сами всё узнать, ‒ Гарри упрямо зашагал вперед. Не такого исхода я хотел. Гарри обижен, а ведь в Хогвартсе он и его друзья ‒ единственные, кому я могу доверять. И поговорить мне тоже особенно не с кем, кроме них. Я раздосадованно пнул камешек на старинной и потемневшей каменной плитке Лютного переулка. Несмотря на то, что ещё не стемнело, в этот раз мне здесь было неуютно. Каждый прохожий казался злодеем, а мысли о ссоре только ухудшали настроение. Я пониже опустил капюшон и ускорил темп. Когда я добрался до места назначения, на улицу опускались сумерки. В лавке волшебных палочек меня встретила знакомая дама. Она читала новенькую книгу. Страницы переворачивались сами собой, а схемы, кажется, двигались и изредка замирали. Я обратил на себя внимание и поздоровался. Миссис Даррелстоун отложила книгу и кивнула мне в ответ. Достал из внутреннего кармана пакетик с чешуёй и флакон с ядом, аккуратно опустил их на стол. Владелица магазина палочек взяла чешую и посмотрела на неё через монокль. Её глаза в удивлении расширились. Ещё с минуту покрутив в руках пакетик, она подняла взгляд на меня. ‒ Это, конечно, не моё дело, но, боюсь, моё любопытство не оставит меня в покое. Где вы это взяли? Этот порошок… чешуя не потеряла ни капли магии. Ей не больше двух дней! Голос леди дрожал от волнения. Она мельком взглянула на пакетик, а потом снова на меня. «Ну конечно, не больше двух дней! Я ведь её специально из хвоста выдрал. Вот черт! Надо было почитать про свойства своих частей тела.» Тем временем дама продолжала сверлить меня взглядом. Я уже испугался, что мне придётся придумывать оправдания, как миссис Даррелстоун отвернулась и вздохнула. ‒ Кгхм… извините меня за бестактность, но это и правда удивительно. Уже лет двадцать не было вестей о живом василиске. В тот раз его распродали быстрее, чем вести о звере дошли до Англии. «Кажется, я сильно недооценил собственную шкуру.» Немного сомневаясь, я спросил её насколько дороже свежие ингредиенты. Она смерила меня странным взглядом. ‒ Яд не портится со временем, поэтому его цена почти не отличается. Стоимость свежей чешуи больше в три раза. Свежие кости дороже на сорок процентов. Цена глаз от ста до ста пятидесяти тысяч галлеонов. О сердечной жиле вообще молчу. За неё можно выручить больше трёх сотен тысяч. Остальное можно продать по три галлеона за килограмм. От её слов стало жутко, и я болезненно сжался. «Я ведь спрашивал только про чешую. Зачем про остальное-то?» Леди сощурилась, присматриваясь к моим глазам. Меня как током прошибло. Смотрела на меня будто на мясо на прилавке. Я сглотнул и опустил взгляд. Минута напряженного молчания, и дама наконец вернулась к изучению принесённых мной материалов. ‒ Примерно через неделю я пришлю Вам сову. На деревянных ногах я вышел из магазина и побрёл в сторону Косой аллеи. Мне всё ещё нужно было купить мелочи для комфортного проживания в магическом мире. Кроме одежды и небольшого чемоданчика, внутри которого, при желании, даже жить можно, приобрел на Косой аллее симпатичные самопишущие перья, чему был очень рад. Фокус в том, что им не обязательно диктовать, достаточно сформулировать фразу у себя в голове и она запишется на листок. Это немного облегчит общение с людьми. Косая аллея довольно долго оставалась открытой, так что я оставил без внимания только магазин посвященный квиддичу. Вернулся в Хогвартс и надёжно спрятал всё своё добро в отведённой комнате. Тащить свои скромные пожитки в Тайную комнату не стал, там сыро и дурно пахнет. Всё равно у меня нет ничего противозаконного. Книги купил серьёзные, поэтому отложил их изучение на время, когда проштудирую начальный курс школьной библиотеки. Туда я и направился, после отбоя. Почему после отбоя? Спать мне не хотелось, сидеть без дела и подавно. А в последнее время в человеческой форме я мог пребывать более суток, что позволяло беззаботно гулять по школе. Разумеется о времени мне забывать непозволительно, поэтому я и купил небольшие карманные часы на цепочке в стиле ретро, позолоченные с серебряными вставками. Часы я всегда ценил и не смог оставить эти пылиться на прилавке. Недалеко от библиотеки, в темном коридоре мне встретился Филч вместе со своей кошкой. Завидев меня, бедное животное испугалось и отпрыгнуло в сторону, но школьный смотритель не обратил на это внимания, за что я мысленно его поблагодарил. Пройти мимо мне не удалось. Завхоз презрительно зыркнул на меня и хотел накинуться с обвинениями, но через секунду осознал, что я не из студентов и остановился. Вопреки моим ожиданиям он всё же заговорил со мной. ‒ Где-то здесь есть нарушитель! Вы не видели, куда он пошёл? Я пожал плечами и поспешил убраться с глаз долой. Не собирался я никого закладывать, даже если бы встретил. Библиотека встретила меня тишиной и темнотой. Сегодня решил просмотреть запретную секцию на предмет способов возвращения меня в родной мир. Авось, Дамблдор пропустил что. Завернул за один из стеллажей, попутно просматривая корешки книг. Краем глаза заметил свет со стороны длинных дубовых столов. Повернулся и там же увидел девушку, склонившуюся над тремя толстенными книгами сразу. Среди густых каштановых волос затесалась тонкая лиловая прядь, которая сейчас была аккуратно заправлена за ухо. На вид девушка совсем взрослая, наверняка с седьмого курса. Я присмотрелся к мантии, установил принадлежность к факультету барсуков и тяжко вздохнул. К несчастью, девушка это заметила и испуганно подпрыгнула на месте. Я подивился её выдержке. Даже не пискнула, увидев тёмный силуэт ночью в запретной секции библиотеки. ‒ Кто здесь? ‒ едва слышно спросила она. Я медленно вышел на свет, тускло отбрасываемый маленьким огоньком люмоса, порхающим над книгами девушки. Девушка побледнела, насколько я мог судить в столь скудном освещении, но с места не сдвинулась. Махнул ей рукой в знак приветствия, и тут девочка затараторила. ‒ Здравствуйте. Эм, пожалуйста, не сдавайте меня Филчу. Я не могу попасть на отработки в канун экзаменов! ‒ умоляющим полушепотом проговорила она. Молчаливо улыбнулся, отодвинул стул в нескольких метрах от неё на противоположной стороне, сел и положил перед собой фолиант под названием «Тонкости аппарации, пространственная магия». ‒ Вы… Вы не скажете? Я оторвался от предисловия и поднял на неё взгляд. «Ну, если я тут же не побежал докладывать, разве сделаю я это потом? Зачем?» Легким движением руки достал самопишущее перо и пергамент. Мне было любопытно, почему девушка здесь поздней ночью, ведь последнему курсу разрешается брать книги из запретной секции почти без досмотра. Этот вопрос я и изложил на пергаменте. Девушка с недоумением взяла подплывший к ней пергамент и пробежала по нему взглядом. ‒ Я… просто… мне нужно готовиться, а… эти книги, они… их нельзя забрать с собой, ‒ заикаясь, на ходу выдумывала она, вместе с этим отодвигая от меня подальше тяжелые томики. С сомнением хмыкнув, я забрал пергамент обратно. Сдавать я её не собирался, но во мне проснулся дух шутника, и я наигранно постучал пальцем по подбородку, якобы раздумывая стоит ли сообщать об этом кому-то. ‒ М-мне очень нужно было подготовиться, а я не успела сделать всё, пожалуйста, не говорите об этом никому, ‒ уже увереннее сказала девушка. ‒ И можете говорить со мной на языке жестов, я понимаю. Почему-то её уверенный тон заставил меня поверить ей на мгновение. Я стряхнул наваждение и показал, что не сообщу никому, если она расскажет правду. ‒ Но… я говорю правду, честно. Я криво усмехнулся и спросил как её зовут. Девушка обреченно сказала мне имя. «Амелия Рассел, хм, не помню, чтобы в каноне такая была. Надо же, не раскалывается.» Я вздохнул и подпёр голову рукой. ‒ Обещаю, от меня об этом никто не узнает, что бы это ни было, ‒ показал я. Девушка отвела взгляд и стала мять в руках мантию. У меня это вызвало умиление. Мисс Рассел показалась мне крайне прелестной в свете маленького огонька. Пока я рассматривал её лиловую прядку, она неуверенно смотрела то на меня, то на полки поблизости. ‒ Ну… Я тактично молчал, позволяя девушке набраться смелости. ‒ Понимаете, ‒ робко начала Амелия, ‒ я и моя младшая сестра ‒ маглорожденные, ‒ она подняла глаза и сжала кулаки, ‒ иногда приходится нелегко в окружении чистокровных… В мою сторону направился косой взгляд. Предпочёл проигнорировать это и слушать дальше. ‒ На днях какие-то слизеринцы с третьего курса унизили её и сочли забавным порвать ей мантию. Она плакала весь вечер, я не смогла её успокоить. Я хотела… найти что-нибудь, что заставит их пожалеть. Амелия с печалью рассматривала каменную плитку библиотеки у себя под ногами. Я восхитился её заботой о сестре. Всё таки факультет хаффлпаффа не такой, как о нем думают. Пожалуй, я хотел бы учиться именно на нём. ‒ Вы расскажете декану? ‒ взволнованно спросила она. Я помотал головой и сказал, что уже пообещал ей. Она непонимающе нахмурилась. ‒ Но… Все говорят, если бы Вы учились в Хогварте, то на слизерине. Удивленно спросил её почему. «С чего они решили, что я чистокровный? Вроде бы Малфой говорил прямо противоположное. И что, теперь слизерин ‒ приговор?» ‒ Ребята со старших курсов гриффиндора где-то вычитали, что такой цвет радужки может встретиться только у очень сильного чистокровного волшебника. Некоторые слизеринцы отрицают это, но большая часть школы так думает. Вы не знали? «Откуда бы мне знать? Я большую часть времени сижу в пустой зельеварне.» Я отвлёкся на мысли о скудности моего социального общения. А девушка уловила удачный момент и стала меня рассматривать. Видимо, она всё ещё сомневалась, что я сдержу своё слово, и не переставала мять мантию. ‒ Мистер Мортерсен? Я не обратил внимания на непривычное обращение, продолжая пялиться на её мантию. ‒ Извините, а можно личный вопрос? Никогда не любил такие вопросы. Насколько личный? От меня хотят узнать моё семейное положение? Биографию? Мой размер обуви? Или сколько дней подряд я ем овсянку? Я прищурился и кивнул. ‒ Вы так внезапно появились в замке, о Вас уже начали выдумывать всякое… Мортерсен это ведь датский род? «Только не говорите, что существует магический род с фамилией моего персонажа-мага!» Неуверенно кивнул, не начинать ведь отрицать. ‒ Тогда, что привело Вас в Хогвартс? ‒ Амелия с любопытством подалась вперёд. «Я, оказывается, загадочная персона в школе. А думал, что моей репутации конец. Нет. Расследуют происхождение фамилии и чистокровность.» Врать не хотелось, решил сказать часть правды. ‒ В Хогвартсе можно найти довольно редкие знания по интересующей меня магии. Приподнял обложку книги и постучал по названию. Понятия не имею, редкая эта книга или нет, но роли не играет. Усмехнулся её удивленному выражению лица. Ну, конечно, кто будет ехать в другую страну ради книги под названием «Тонкости аппарации, пространственная магия». Мне в голову пришла неожиданная шальная идея. ‒ Может, подскажешь что-нибудь? ‒ показал я на языке жестов. ‒ Что именно Вы ищете? «Способ выбраться из этой дыры.» ‒ Пространственная магия, параллельные миры и всё, что с этим связано. Амелия хихикнула. ‒ Параллельные миры? ‒ переспросила она с улыбкой. Я серьёзно кивнул. ‒ Боюсь, это можно найти только в разделе художественной литературы в общей секции, ‒ Амелия изящно заправила за ухо выбившиеся пряди, ‒ раздел пространственной магии невелик и в основном состоит из теории, но есть и несколько практических книг, одну из которых вы держите в руках. Посмотрите в соседнем отделении. Мисс Рассел указала на стеллажи справа от неё. Я вздохнул, поблагодарил Амелию и поплёлся туда. В одном из стеллажей от потолка до пола, шириной на метр располагался отдел пространственной магии. «И это немного?! Здесь книг не меньше сотни!» Одарил книги обречённым взглядом, приметил парочку заинтересовавших названий и вытащил с полок. Эту ночь мы с Амелией провели в библиотеке. То есть, Амелия, зевая, ушла около двух часов ночи, а вот я честно листал книги в поисках чего-то полезного до пяти утра. В пять ноль одну моё терпение лопнуло. Я расставил книги по местам и, крайне удрученный их бесполезностью, сонно побрёл в сторону тайной комнаты. Нужно хотя бы на пару часов обратиться в змея, чтобы отдохнуть. Как обнаружилось, маленькие карманные часики не в силах разбудить многотонного змея, поэтому занятия я безответственно проспал. Выполз из своего логова уже после обеда, пришлось искать кухню. Хорошо, когда ползал по трубам, видел пару раз натюрморт с грушами. Подземелья встретили меня приятной прохладой и пустыми коридорами. Большинство обитателей замка либо ещё были на занятиях, либо выбрались на тёплое весеннее солнышко. Нашёл натюрморт, пощекотал все груши по очереди и дождался, пока откроется проход. На кухне с завидной скоростью сновали домовики с тарелками, половниками и тряпками в руках. Придержал молодого домовичка, пробегающего мимо. Тот удивленно воззрился на меня, но быстро подобрался, отвесил глубокий поклон и писклявым голосом спросил, чего желает достопочтенный господин. Затем стал долго заверять, что Гими исполнит любое желание старейшего обитателя замка. На последнее замечание я округлил глаза и хотел было перебить домовика расспросами, но изо рта вырвался только сухой кашель. Я выхватил из внутреннего кармана пергамент и нервно следил за тем как перо пишет мои вопросы. Домовик взял бумажку, и с беспомощным отчаянием притянул уши ручками до самого подбородка, сделавшись похожим на старушенцию в платочке. ‒ Гими не умеет читать, господин. Я вздохнул и посмотрел на домовика, нервно сжав губы. Гими видимо решил, что я злюсь и затрясся. ‒ Гими позовёт Тоби! Только не сердитесь, господин! Эльф исчез с тихим хлопком. Меньше чем через минуту передо мной кланялись уже два домовика. Тоби оказался старым домовиком, пострашнее Кричера из фильма. Такое чудище ночью увидишь ‒ спятить можно. Жиденькие волосы свисали в некоторых местах головы. Кожа состояла из одних только морщин, уши будто погрызла моль, зубы не все на месте, те что на месте выглядят, как пеньки, а плечи покрыты страшными серыми бородавками. Я едва удержался, чтобы не поморщиться. Однако, несмотря на общий кошмарный вид, на старом домовике была чистейшая, выглаженная наволочка и странные пошарпанные очки. Тоби взял в руки парящий пергамент и прищурился, увеличивая число морщин. Голос домовика был сиплым, как у заядлого курильщика. ‒ Господин спрашивает Гими, почему тот назвал его старейшим обитателем замка. Старый домовик отвлекся от пергамента и дал подзатыльник молодому. ‒ Ты что, мелкий пакостник, посмел оскорбить господина?! Гими закрыл голову руками и согнулся в комок, защищаясь от всё поступающих ударов. Я попытался разнять домовиков и указал на пергамент, привлекая их внимание к тексту. Тоби пригрозил Гими кулаком и вернулся к чтению. ‒ Кто тебе рассказал? ‒ процитировал домовик и перевёл взгляд на меня. Гими смутился и сжался ещё сильнее. Старый эльф ответил за него. ‒ Гими увидел магию господина, так же, как видит её Тоби и другие эльфы. Этой магии не одна сотня лет. Тот, кому она принадлежит, провел в замке не меньше нескольких веков и впитал его магические потоки. Я шокированно раскрыл рот. Перо медленно заскрипело на пергаменте. Домовик проследил за этим и прочёл строки. Некоторое время Тоби молчал, пристально разглядывая меня. ‒ Тоби думает, что магическая сила господина очень глубока, но непослушна. Тоби не может сравнить эту магию с какой-то другой. Господин вряд ли сможет подчинить и использовать её так, как обычные волшебники используют свою магию. «Приплыли! Я теперь ещё и магический инвалид?! Но я ведь как-то научился анимагии, а это не всем волшебникам даётся… » Перо снова заскрежетало по пергаменту. ‒ Нет, нет. Тоби неправильно выразился. Господин сможет колдовать, но не сможет открывать новые заклинания или использовать очень сильные и плохо контролируемые. Я облегченно выдохнул. ‒ Чего ещё желает господин? ‒ ещё раз, слегка поклонившись, спросил Тоби. Мой разум некоторое время отказывался напоминать мне, зачем я сюда пришёл. «Ах, да, это же кухня. Я пришел поесть.» Я взъерошил волосы, избавляясь от остатков испуга. Заказал обед. Тоби прочитал его вслух, а Гими, довольный легко выполнимым заданием, умчался куда-то вглубь кухни. Пока ждал обещанный грибной суп и пюрешку с отварной курицей, занялся разглядыванием кухни. Помещение состояло из нескольких отсеков, сообщенных окнами и коридорами. Потолки были невысокими, если постараться, я мог бы дотянуться рукой. Повсюду на стенах прикреплены яркие светильники, внутри которых, предположительно, сияло что-то живое. По крайней мере, мне так показалось. «Подвижный вечный люмос?» Я тихо засмеялся своим мыслям. Благодаря этим огням на кухне было очень светло. В первом отсеке наблюдались кухонные раковины, занимающие всё место вдоль стен. Сейчас там было больше всего домовиков, занимавшихся домыванием посуды. Во втором отсеке вдоль стен стояли печи, конфорки, всяческие формочки для запекания и сковородки висели на стенах. Всё это просто сияло чистотой. В третий и четвертый отсек я заглянуть не успел, передо мной появился Гими и вытолкал меня обратно в коридорчик перед отсеками. В мгновение ока он установил для меня маленький столик и щелчком пальцев накрыл на стол. Там было ровно то, что я попросил. Я поблагодарил молодого эльфа, тот счастливо заулыбался и растворился в воздухе. Пообедав и выпив чая, я соизволил прийти в кабинет зельеварения. Занятия уже закончились, и я планировал найти Снейпа, чтобы обсудить с ним бизнес по продаже частей моего тела и обследование их же. Зельевар обнаружился за своим рабочим столом с горой ученических работ. Я засомневался, что время подходящее, но было поздно, меня заметили. ‒ Мистер Мортерсен, полагаю, Вы решили, что выполнять свою работу неподходящее для Вас занятие, ‒ сказал Снейп своим фирменным колючим голосом для студентов. Я непроизвольно вздрогнул. Время совершенно точно неподходящее. Я виновато опустил голову, против плохого настроения все слова бессмысленны. Пусть даже он сам мне сказал не мешать. ‒ Зачем Вы пришли? Объяснил ему, что хотел узнать насчёт исследований моей человеческой формы и продажи частей змеиной. Положил перед ним мешочек с чешуёй. Взгляд зельевара немного смягчился. Снейп отложил кучу пергаментов и вытряхнул чешуйки на стол. Некоторые из чешуек я нашёл в тайной комнате, а некоторые стесал, когда с большим усердием тёрся об угол. Дело в том, что те чешуйки, что я нашёл, мне очень не понравились. Они были поломанные и выцветшие, почти серые. Поэтому я решил выдрать парочку и немного перестарался. Бок фантомно болел даже в человеческой форме. Конечно, выпало не так много, только вот кое где с остатками змеиной кожи. Однако, я об этом не пожалел, по крайней мере не сильно. Свежие чешуйки были просто прекрасны. Насыщенно изумрудного цвета с перламутровым отливом. Две я перетёр в порошок для палочки, а остальные пять, вместе с поломанными теперь лежали перед Снейпом на деревянном столе. Снейп несколько скривился, перевернув одну из свежих чешуй и увидев на ней кусочек кожи с капелькой крови. ‒ Вы что их вырвали? ‒ спросил он, всё ещё разглядывая чешуйки. Я ничего не ответил. От его интонации мне почему-то стало жутко неловко. Как будто я совершил совершенно дурацкий поступок. Наверное, так чувствуют себя его ученики, когда ошибаются. Снейп посмотрел на меня как на идиота, но причину не пояснил, и перевел тему. ‒ Я проанализировал слюну. В ней содержится ничтожное количество яда. Этого хватит, чтобы отравить мелкого грызуна. Человек от такой дозы почувствует только легкое головокружение. Я уставился на него и хлопал глазами. «А если я, допустим, поцелую кого-нибудь? Человеку поплохеет, что ли?» Оставил свой вопрос при себе и кивнул, обозначая, что понял. ‒ Сам факт того, что в слюне присутствует яд, наводит на мысль, что и остальные качества тела василиска не утратили силу полностью. Предлагаю выяснить это завтра. Сегодня у меня очень много дел. Он едва заметно вздохнул и махнул мне рукой, предлагая покинуть его рабочее место. А мне уходить не хотелось. Я хотел приготовить одно зелье, которое обнаружил вчера, пролистывая страницы в поисках того, что собирался варить раньше, да и надоело мне книжки читать, хотелось разнообразить деятельность. Только действовать на нервы Северусу не хотелось. ‒ Могу я помочь? ‒ мысленно продиктовал перу и отправил пергамент Снейпу. Он недоуменно взял его в руки и прочел. ‒ С чем? ‒ спросил Снейп подняв взгляд на меня. ‒ Знаю, Вы считаете, что я совершенно не разбираюсь в зельях, но первые три курса я изучил, ‒ перешёл я на язык жестов. Снейп поморщился и недоверчиво хмыкнул. ‒ Мне не нужна помощь, ‒ холодно продекламировал профессор. ‒ Вы уверены? Зельевар обвёл усталым взглядом кучу пергаментов, столы с грязными котлами и столик полностью заставленный флакончиками разного цвета и чистоты. ‒ Можешь очистить котлы, ‒ сухо ответил он. Я довольно улыбнулся и подошёл к котлам. Без палочки применить очищающее я не смог. Посмотрел на Снейпа. Тот с суровым выражением что-то черкал в работе студента. Говорить ему, что я не справился, мне не позволила бы гордость, поэтому, как в клевете Драко Малфоя, я принялся чистить котлы вручную. Ничто другое мне Снейп не доверил. Я усмехнулся над иронией и закатал рукава. Под конец вечера Снейп всё же сдался и позволил мне разложить ингредиенты по местам, и даже проверить сваренные зелья вторых курсов. Мне попалось зелье, которое сварил Гарри. К сожалению, любой, кто хоть краем глаза разбирается в зельях не сможет поставить этому что-то большее, чем отвратительно. Зелье не совпадало ни по запаху, ни по цвету, и я почти уверен, что действие у него прямо противоположное. Это было не зелье, а бурда. Ставить ему отвратительно совсем не хотелось, но Снейп неустанно следил за мной поверх проверки ученических работ, и мне пришлось. Из кабинета зельеварения я вышел уже заполночь, едва переставляя ноги. Представить себе не могу, как Снейп всю эту работу делает сам. Почему в каноне ему не назначили кого-то в помощники? Размышляя над этим вопросом, я брёл по коридору в Тайную комнату, чтобы рухнуть там без сил. После этого вечера я регулярно помогал Снейпу с работой, а он пытался исследовать мои глаза. Чего только он не делал: капал в глаза какие-то зелья, заставлял меня смотреть в глаза подопытным мышам, лукотрусам и прочей мелкой живности. Так как эти методы не сработали притащил очень странный прибор, похожий на миниатюрный ручной микроскоп и рассматривал что-то в моих глазах. Так ничего и не нашёл. Под конец недели он сдался и предложил исследовать мою магическую силу. Я пересказал ему заключение домовиков. Он поводил надо мной палочкой минут с двадцать и сказал, что, пожалуй, согласен. Взял на анализ кровь, на следующий день провозгласил, что в ней нет ничего необычного. После этого его исследовательская жилка иссякла и он отдал мне обещанные деньги. Я уже не очень хотел брать деньги, ничего такого он со мной не делал. Но палочка уже была заказана и вот-вот будет готова, значит деньги мне нужны. Кстати, о палочке. Прошло девять дней, но сова не прилетала. Пару раз приходила мысль поехать самому, но я посчитал это не самой лучшей идеей. Волнение моё не продлилось долго, на десятый день письмо всё-таки пришло. Со счастливой улыбкой на лице, разве что не вприпрыжку, я попросил у Снейпа портал в Косую аллею и направился в Лютный переулок. С приподнятым настроением толкнул тяжелую деревянную дверь магазина волшебных палочек Даррелстоунов. Внутри уже находился пожилой мужчина с аккуратной бородкой и усами. Впалые щеки и острые скулы вкупе с бледной кожей выглядели устрашающе. Но меня заставило оцепенеть совсем другое. Шевелюра у мужчины была платинового цвета, как у семейства Малфоев. Я взял себя в руки и сделал вид, что не знаю его. Надеюсь, мою эмоциональность никто не заметил. Вскоре миссис Даррелстоун вышла из своего кабинета с маленькой квадратной коробкой в руках, куда никак не могла бы поместиться палочка. Она отдала коробочку предположительному Малфою, и они манерно попрощались. Когда дверь с глухим хлопком закрылась, миссис Даррелстоун поприветствовала меня, открыла ключом дверцу в прилавке и вытащила оттуда длинную черную коробочку, вроде тех, что громоздились на стеллажах позади неё. Я оглянулся на дверь, но спрашивать у владелицы магазина о её делах не уместно и, возможно, даже незаконно. Миссис Даррелстоун открыла передо мной коробку и достала палочку. Дерево было светлым с мелкими вкраплениями темных пятен. У основания была вырезана змеиная чешуя. Смотрелось отлично. Я с трепетом взял деревяшку в руки. Палочка оказалась тяжелее, чем я ожидал. Чувства от неё можно было сравнить с тёплым ветерком майского вечера. Мне показалось будто я дома, но через секунду наваждение спало. Я с грустью посмотрел на палочку в руках. ‒ Что-то не так? ‒ спросила Аделаида, слегка нахмурив брови. Поспешно замотал головой, заверяя, что всё отлично. В расстроенных чувствах отдал ей мешочек с заготовленной суммой и попрощался.