***
— Я никогда раньше не видел, как выглядит Хаджиме, — признается Коуши, когда они сидят рядом на его кровати. Они решили, что проведут день у Коуши, поскольку его родители уехали, и они могли быть такими несносными, какими им вздумается. — Он… — начинает Тоору, но первое слово, которое приходит ему на ум — это «милый», и он не хочет произносить его вслух. Коуши, вероятно, посмеется над ним за это, или, что более вероятно, это будет первое, что он скажет, когда увидит Хаджиме во время разговора по скайпу, невинно крикнув: «Вау! Тоору был прав, ты милый!» — Ну, ты увидишь, — все, что он говорит в итоге. Коуши приподнимает бровь, как будто знает, что собирался сказать Тоору, но вместо того, чтобы окликнуть его, он просто кивает, поднимая ноутбук на колени. Он автоматически входит в аккаунт, когда открывает скайп. — Какой у Куроо ник, еще раз? — спрашивает он. — Ээ, секунду, — отвечает Тоору, открывая диалог с Куроо, — «kuroooooo». Они отправили запрос, который был сразу же принят, сопровождаемый сообщением. kuroooooo: ЭЙ ЭЙ ЭЙ kuroooooo: КТО ГОТОВ ХОРОШО ПРОВЕСТИ ВРЕМЯ sugarawra: больше как я готов увидеть, наконец-то, как выглядит хаджиме kuroooooo: ЧЕЛ kuroooooo: ЖИЗА kuroooooo: я имею в виду не иваизуми пушо я смотрю на его скучное лицо прямо сейчас, но я не видел как выглядит ойкава sugarawra: МОЕ ЛИЦО НЕ РАЗОЧАРУЕТ sugarawra: ПРОСТО СПРОСИ ИВА-ЧАНА ^_~ kuroooooo: ОН ПОКРАСНЕЛ sugarawra: НАЧНИ РЗГОВР ПРЯМО СЕЙЧАС ЯХ ОЧУ УВИДЕТЬ КАК ОНКРАСНЕЕТ Через несколько секунд на экране появляется вызов, и Тоору, не теряя времени, нажимает кнопку «принять». Конечно же, щеки Хаджиме имеют легкий оттенок розового. Тоору ухмыляется, собираясь прокомментировать это, когда Куроо начинает говорить первым. Глаза Куроо озорно блестят, когда он говорит, обращаясь к Хаджиме, — Так ты любишь красивых, хм? Глаза Хаджиме становятся шире, и он краснеет еще сильнее. — Я не-он не, — бормочет он, останавливаясь, чтобы перевести дыхание, продолжая с большей уверенностью, — Дерьмокава даже не такой красивый. — Но ты все еще считаешь, что он красивый? — невинно спрашивает Коуши, пытаясь скрыть ухмылку. Хаджиме снова выглядит взволнованным, а затем со вздохом качает головой. — Объективно говоря, он не так уж плох. Тоору передразнивает невинный поступок Коуши, его лицо смущено, а голос легок, когда он спрашивает, — Но я думал, ты говорил, что я милый. Куроо кивает в согласии. — Я думаю, ты упоминал, что Ойкава милый до этого. — Я, должно быть, был одержим демоном или что-то в этом роде, — жмет плечами Хаджиме, звуча равнодушно, хотя легкий румянец все еще окрашивает его щеки. — Грубо, Ива-чан! — хнычет Тоору. И тогда Коуши решает поменяться ролями и переключить внимание на Тоору. — Знаешь, я точно помню, как Тоору говорил что-то о неотразимой красоте Хаджиме. Голова Тоору резко поворачивается к Коуши, предательство читается на его лице. — Я говорил не так! Куроо дергает бровями, — Но получается, ты говорил о его внешности? — Я говорил, он выглядит уродливо, как жук, — фыркает Тоору, драматично скрещивая руки на груди. Из-за кадра доносится монотонный голос Кенмы, — Иваизуми думает, что Ойкава милый, и Ойкава думает, что Иваизуми милый. Мы все поняли. Ребята, вы не могли бы сейчас поговорить о чем-нибудь более интересном? Куроо качает головой, глядя в ту сторону, где, как предполагает Тоору, находится Кенма. — С тобой совсем не весело. — Хорошо, — произносит Тоору после тишины, — Кенма хочет чего-то интересного. Как насчет правды или действия? Хаджиме стонет, качая головой, — Ни за что. Куроо подавляет неодобрение Хаджиме криком, — Черт возьми, да! Коуши кивает, — Я за. — Отлично, — ухмыляется Тоору, — но Кенма тоже должен присоединиться, так как он был тем, кто захотел интересного. Едва слышно для них, Кенма говорит, — Нет, спасибо. — Ты должен играть, — настаивает Куроо, на мгновение, выходя из кадра. Хаджиме смотрит в ту сторону, куда ушла утренняя прическа, и на его лице появляется удивленное выражение. Они слышат несколько приглушенных протестов, прежде чем Куроо, наконец, возвращается в кадр, широко улыбаясь, и хмурый Кенма рядом с ним. — Так как это была идея Дерьмокавы, он должен быть первым. Куроо кивает в согласии, — Ойкава, правда или действие? — Действие. — Хм, — размышляет Куроо, — хорошо, начнем с простого. Сделай корону из туалетной бумаги и не снимай до своего следующего хода. Также, Коуши должен сфоткать тебя и скинуть нам всем. Тоору надувает губы, — Ты просто хочешь что-то, чем можно меня шантажировать. Куроо невинно пожимает плечами. — Понятия не имею о чем ты. Тоору закатывает глаза и направляется в ванную, обматывая голову рулоном туалетной бумаги, затем используя кусок скотча, чтобы она прилипла. Когда он возвращается с новым аксессуаром, все разражаются смехом, кроме Кенмы, который выглядит только слегка удивленным. — Этот образ тебе очень идет, — говорит Хаджиме между вдохами, и Тоору смотрит на него без всякого гнева. Коуши достает свой телефон, и Тоору кладет руку на бедро, используя другую руку, чтобы показать знак мира. — Отлично, готово, — усмехается Коуши, просматривая фотографии. — Вы все против меня, — хнычет Тоору и его хмурый взгляд становится еще глубже, когда никто из них не отрицает этого. Теперь очередь Коуши, и он выбирает действие. На несколько мгновений воцаряется тишина, группа пытается решить, на что решиться, пока у Тоору не появляется идея. — Я предлагаю тебе петь все вместо того, чтобы говорить, до твоего следующего хода. — Хорошо, — говорит Коуши, и Тоору, похоже, собирается возразить, но Коуши со смехом качает головой и пытается снова, — Хороооошо, — поет он. Куроо вытирает несуществующую слезинку, — Так красиво. Остальная часть первого раунда проходит без проблем, все делают действия (и только Кенма одну правду) легкими. И только во втором раунде начинается веселье. — Ты уже можешь снять свою корону, — мелодично напоминает Коуши, но Тоору качает головой. — Я принял корону, — царственно объявляет он. Хаджиме закатывает глаза. — Правда или действие, Дерьмокава? — Правда. Куроо не теряет ни секунды, — Если бы ты мог пойти на свидание с кем-нибудь из нас, кто бы это был? Вопрос застает его врасплох на мгновение, но только на мгновение. Он снова натягивает на лицо улыбку и говорит, — Я бы хотел, чтобы Ива-чан угостил меня ужином. Хаджиме хмурится. — Я не буду угощать тебя ужином. Тоору прижимает руку к сердцу. — Ты ранишь меня, Ива-чан. — Хорошо. — Достаточно, голубки, — ухмыляется Куроо, — вы можете разделить стоимость ужина. Тоору улыбается в ответ, готовый сказать что-то о том, что это отличная идея, когда Хаджиме заговаривает первым. — Правда или действие, Коуши? — Дееействие, — поет он, а потом, — Подождите, мне больше не нужно петь. Все смеются, и Тоору говорит задумчиво, — Мы будем скучать по твоему прекрасному голосу. Коуши слегка кланяется, — Спасибо. — Я хочу, чтобы ты поставил Ойкаве засос. Глаза Тоору расширяются, он в шоке смотрит на Куроо. Взгляды Коуши и Хаджиме выглядят одинаково, причем Коуши первым приходит в себя. — Ладно, конечно. Могу я просто сделать это на его руке, или? Куроо машет головой, — Шея. — О господи, — произносит Тоору, пытаясь не краснеть. Ему сейчас поставят засос, прямо перед его крашем. Мальчик, которого он целовал, чтобы определить был ли его краш правдивым. Супер. — Окей, эм, отклонись назад. Тоору подчиняется, и вскоре после этого он чувствует губы Коуши на своей шее. Это не совсем неприятное чувство, но, учитывая его нынешнюю ситуацию, все, о чем он может думать — это то, насколько это неловко. Когда вызов завершен, Тоору кладет руку на метку, а затем смотрит на экран и думает, что он ловит Хаджиме, смотрящего прямо туда. Тупо, Тоору ловит себя на том, что наблюдает за Хаджиме, а затем Хаджиме смотрит в веб-камеру, и Тоору делает то же самое. На мгновение кажется, что они смотрят друг другу в глаза, но затем Тоору отводит взгляд и прикусывает губу, пропищав, — Хорошо, теперь очередь Куроо! — Правда или действие? — Действие, — отвечает Куроо, его улыбка такая же озорная, как всегда. Хаджиме в считанные секунды стирает эту улыбку с его губ. — Я хочу, чтобы ты поцеловал Кенму. В губы. — Ч- что? — Твое действие — поцеловать Кенму, — повторяет Хаджиме и Тоору едва может разглядеть самодовольную улыбку в уголках его рта. В двух комнатах воцарилась тишина, и, к всеобщему удивлению, Кенма нарушил ее, — Я думаю, они ждут, что ты меня поцелуешь. Куроо кивает. — Да, верно, да. — Так сделай, — просто говорит Кенма. Куроо медленно наклоняется, как будто ждет, что Кенма оттолкнет его, но Кенма не делает этого, и прямо перед тем, как их губы соприкоснутся, Куроо отстраняется и бормочет. — Мне эм, надо, эм уйти. Они в шоке наблюдают, как Куроо поспешно встает с кровати и выходит из кадра. Тоору слышит, как хлопает дверь, и видит, как Хаджиме и Кенма смотрят в ту сторону, куда ушел Куроо. — Итак… — говорит Коуши, пытаясь заполнить неловкую паузу. — Думаю, нам лучше пойти, — говорит Тоору, и Коуши кивает. — Эм, да, я напишу тебе, — говорит Хаджиме Тоору, прежде чем они заканчивают разговор.***
Мальчик жук: куроо злится на меня Раздражающий пришелец: ну ты заставил его поцеловать человека, который ему нравится на виду у людей Мальчик жук: это было так тупо Мальчик жук: не могу поверить, что сделал это Мальчик жук: я говорил ему, что мне жаль Раздражающий пришелец: ты знаешь, почему сделал это? Мальчик жук: нет Тоору делает паузу, ему нужно время, чтобы собраться с духом и отправить следующее сообщение. Он помнит, как Хаджиме смотрел на него после того, как Коуши выполнил свое действие. Может быть… есть шанс. Раздражающий пришелец: думаешь, может ты ревновал? Мальчик жук: ревновал к чему? Тоору тяжело сглатывает. Ревновал к чему? Он не может игнорировать то, как эти слова проникают в него, как они пронзают его бабочек и вызывают тошноту. Раздражающий пришелец: забей Мальчик жук: нет, ревновал к чему? Раздражающий пришелец: это ничего Мальчик жук: хорошо Мальчик жук: уверен? Раздражающий пришелец: да, мне нужно идти, пока Ива-чан ^_~ Мальчик жук: о Мальчик жук: хорошо Тоору бросает телефон на кровать, разочарованный и расстроенный. Он не должен был так реагировать. С чего бы Хаджиме ревновать? О том, что Суга осмелился сделать это? И поэтому он загадал то действие? Чтобы отомстить Куроо за то, что он поставил его в трудное положение? Это глупо. Он всегда знал, что мысль о том, что Хаджиме ответит ему взаимностью, была маловероятной, и все же он позволил себе быть настолько уверенным. Он действительно думал…но это не имеет значения. Хаджиме не чувствует того, что чувствует Тоору. Вот и прекрасно. Они друзья, и это здорово. Все в полном, абсолютном, стопроцентном порядке.