Лилия в оковах правил

***

      Проснувшись от крепкого сна, омега зевнул, окончательно просыпаясь. Но вот только, тело решило ему напомнить о прошлой ночи. Даже после аккуратного проникновения, в пояснице неприятно ныло от дискомфорта. Не позволяя юноше даже на пару мгновений, забыть о чем-то столь деликатном и невероятно смущающим.       Альфа же, тихо посапывал, при этом прижимая Ван Цзы к себе. От этого ему стало ещё более неловко, чем раньше. А ведь это была их первая совместная ночь! И Лань Чжань вовсе не сомневался в том, что она не последняя. В конце концов, они ведь совсем юны, и гормоны внутри бушевали как никогда. Хотя, по большей части это касалось лишь спящего У Сяня, в половой активности которого, юноша не сомневался.       Побороть замкнутость прямо сейчас было трудно. Ужасно трудно. Однако, ради любимого он хотел сделать всё возможное и невозможное. Отнюдь, и у него был свой предел, что оказался до неприемлемого мал. Казалось бы, прошла всего одна ночь. Так почему же он вновь здраво мыслить начал так быстро? Было бы лучше, будь он одурманенный ароматом лотоса ещё хоть пару дней. Но увы и ах! Обволакивающий запах уже не сводил с ума так сильно, но немного все же мутило.       Вторым, не совсем приятным утренним сюрпризом для Ван Цзы стало собственное возбуждение, клубившееся внизу живота. И как же так? Ощущать подобное в здравом уме для него было чем-то уму непостижимым. В какой же все-таки неловкой ситуации омега оказался! Его сущность отчего-то относилась к Вэй Ину с каким-то ей одной понятным голодом. Хотя течки у него впредь не было, на нее эти ощущения не были похожи. От слова совсем.       Если не течка, то почему же? Задался очередной вопрос в голове Лань Чжаня. Ну, и почему же, это все происходит именно с ним? В то время как У Сянь мирно спит ничего не подозревая, прижимая к себе поближе, практически вплотную. Не то чтобы это было неприятно, скорее подливало масло в огонь так, что он был готов взорваться в любую секунду.       При этом руки альфы во сне блуждали по его телу, как будто остальных ощущений ему было мало! И это все окончательно доводило Ван Цзы до безумия. И как он до этого скатился? Лежит голый, возбужденный, прижатый к чужой груди спиной. Так его ещё и лапает спящий возлюбленный! При этом сладко посапывая…       Как же так? Этот вопрос внедрился в его голову не желая вылезать, никоим образом. В то время как спящий доводил его до экстаза. Медленно, подсознательно, но верно. При этом совершенно не подозревая об этом. Сказал бы кто во сне, да некому было. Сам Лань Чжань застыл как каменное изваяние, не смея шевельнуться и стараясь сдерживать любой звук, так и норовивший выйти наружу. И почему ему так не везет?       От переизбытка вопросов юноша невольно напрягся. Вся эта ситуация в целом, доводит его до белого каления. И, естественно сам альфа просыпаться не собирался. Об этом говорил его режим и сопение над ухом Ланя. Осталось совсем чуть-чуть и он свихнется полностью. Нормально и адекватно реагировать не получилось. Да и возбуждение не способствует здравому мышлению.       Как бы на пробу юноша толкнулся бедрами, прекрасно ощущая ничем не прикрытую плоть. Он вздохнул облегченно лишь оттого, что не сел на него сразу, это было бы очень неловко. Хотя подобное, вряд ли бы случилось ненамеренно, но омеге об этом знать вовсе не обязательно. Пусть и дальше наивно полагает, что оно все само по себе происходит.       И как бы юноша не убеждал себя в том, что на самом деле лежит и не двигается, эти мысли развеялись в пух и прах. Ведь ощущение трения кожи об кожу было довольно-таки ощутимо. Ван Цзы терся истекающей смазкой дырочкой об половой орган У Сяня. Который безбожно спал, не подозревая о происходящем. Сам же Лань Чжань прикрывал лицо руками, но краснели все равно и уши, и шея, и тяжело дышал куда то в край ладони.       Происходящее вгоняло его в краску, но омега не мог с этим ничего поделать. А если и мог, это было бы ещё более смущающе для него. Тело слушалось лишь частично, не позволяя контролировать трение хоть как-нибудь. По сути ему это сейчас было нужно, но разум говорил что это слишком неприемлемо для него.       С губ также слетали тихие стоны, что заглушались ладонью, то и дело появляющейся на губах при вздрагивании тела. И тут уже спящий задергался и начал постепенно просыпаться. Знал бы что происходит — проснулся бы раньше. Член заинтересованно испускал смазку, после того как его хозяин проснулся. Это было слегка неожиданно, ведь ничего такого, в эту ночь ему не снилось. Вот только, трущийся об него Ван Цзы, сбил толку окончательно.       Он точно не спит? Ущипнув себя за запястье, юноша почувствовал сжатие кожи на том самом месте. И, это не сон. Но как? Лань Чжань выглядел далеко не самым смелым прошлой ночью, часто смущаясь. А тут, уже во всю трется о него, но признаться честно, это было довольно приятно.       Мягко сжав ягодицы омеги, Вэй Ин остановил трение. Это вывело Ван Цзы из прилива мыслей и ощущений. Тихо что-то промурлыкав Лань Чжаню на ухо, У Сянь одной рукой размазывал смазку по входу. От только одно лишь осознания, что альфа проснулся, ему хотелось провалиться под землю. Ещё и эти пошлости, что он ему шептал.       Юноша зарделся еще больше, стоило головке вновь прижаться к истекающему колечку мышц. Входил он так же как вчера, аккуратно и плавно. Проход на удивление не сжимался. «К этим ощущениям можно привыкнуть», пронеслось в голове у омеги. Но кожа по-прежнему горела ярко — алым.       Руки с жадностью ласкали все его тело. Не один миллиметр не был пропущен. Губы идя влажной дорожкой, покрывали Ван Цзы все большим количеством следов и отметин, кричащих о том, что Лань Чжань кому-то принадлежит. Омегу это не волновало. Главное сейчас было тем как это на него влияет, не более.       От переизбытка всего чего только можно, юноша стонал и скулил, при этом то выгибаясь, то сгибаясь. Вэй Ин глухо стонал ему куда-то в шею, посылая по телу табуны мурашек. Горячее дыхание опаляло многие участки его тела. Это утро определенно было добрым.