Любовь... Она в мелочах

***

      Она целовала её каждое утро с начала их совместного быта после выпуска из школы, в период обучения в университете и далее, когда обе стали работать. Без этого «ритуала» брюнетка уже не могла жить.       График Юдзу позволял ей спать до победного, тогда как Мэй уходила из дома рано, неизменно в семь утра. Младшая собиралась тихо, стараясь не потревожить сон возлюбленной. И она поступала так, даже зная, что блондинку не пробудит падение метеорита под окном, что уж тут говорить про и без того лёгкую походку и грациозные — во всех проявлениях — движения Мэй. Однако девушка просто не могла иначе.       Иногда, останавливая сборы на работу, она замирала посреди спальни, смотря на своего белокурого ангела, и улыбалась нежной улыбкой торчащим в разные стороны локонам, следу от подушки всегда на левой щеке, тоненькой полосе под тем же левым уголком рта от слюны. Улыбалась тому, как Юдзу забавно морщила нос, когда волосы щекотали, и даже тихим причмокиваниям и похрапываниям — улыбалась. Она подходила ближе к кровати, наклонялась, убирала непослушные пряди с лица и легонько целовала в нос или целомудренно — в лоб. Изредка, когда Юдзу не становилась коконом из нескольких подушек и одеял, невесомыми поцелуями касалась россыпи бледных веснушек на плечах. И потом сборы продолжались.       К тому моменту, как последним оставалось лишь застегнуть пальто и сменить тапочки на сапоги, Мэй возвращалась в спальню, дабы запечатлеть ещё один поцелуй на щеке. Встретить сонный взгляд из-под едва поднятых век, тёплую улыбку. Сжать родную ладонь в своей, оставить на пальце с кольцом поцелуй. Ответить на слабо различимое «люблю тебя» тем же. А затем поправить одеяло и снова коснуться губами щеки.       И только теперь уходить.