ASK Connor-60

Коннор-60 на месте Маркуса *** Андроид ещё раз окинул бывший некогда родным старый ухоженный особняк. — Добро пожаловать домой, Коннор, — мелодичным женским голосом поприветствовала его система сигнализации. Странно, что Карл до сих пор не стёр его доступ. Дверь медленно распахнулась, приглашая посетителя войти внутрь. Казалось, с момента разыгравшейся здесь трагедии прошла всего пара часов. Заводные канарейки тоненько чирикали в своей золоченной клетке, трепыхаясь на жёрдочках. Зеркало всё так же отражало привычную обстановку холла. Дом старого художника будто и не заметил, что лишился одного из жильцов. — Простите?.. С верхней площадки лестницы на него с подозрением смотрел AP700. У Коннора появилось странное ощущение, что он чувствует запах нового пластика. — Карл… Кхм, как чувствует себя мистер Манфред? — Вы Коннор, — утвердительно произнёс AP. Скрывать этот факт не было никакого смысла, RK кивнул. — Мистер Манфред сейчас отдыхает, но он просил меня сообщить, если… AP был вежлив, услужлив и послушен. Как быстро Карл променял его на это? Коннор нахмурился, поднимаясь по идеально натёртой лестнице и следуя по знакомому маршруту до комнаты Карла. Художник полусидел в кровати, накрывшись любимым пледом и читая книгу. Кажется, сегодня он чувствовал себя относительно хорошо. В плохие дни в его комнате пахло медикаментами, а шторы были плотно задёрнуты. — Привет, Карл… — глухо произнёс RK, замерев в дверях. Мужчина на постели отложил книгу в сторону, подняв ясный взгляд на стоявших рядом друг с другом андроидов. Кивком он отпустил AP, обозначив своё желание поговорить наедине. Им действительно многое нужно было обсудить. Например, то, что всё в прошлой жизни Шестидесятого оказалось ложью. — Я ждал, что ты придёшь, — начал было Карл, но Коннор тут же его перебил, резко шагнув к кровати: — Как-то странно ждал, — он не смог совладать с эмоциями, внезапно охватившими его. — Я знаю, что ты был у Лео в больнице. Знаю, что сейчас тратишь деньги на его счета, вы общаетесь… Лицо Карла, серое в холодном осеннем свете и осунувшееся, выглядело совсем как одна из тех странных масок древних цивилизаций, книг о которых было достаточно в местной библиотеке. — О чём это ты? Коннор придвинул к кровати кресло, сев в него, сцепив руки в замок. Находясь сейчас в этой комнате в верхней одежде, грязной и неопрятной, он чувствовал себя чужим. На его скине тоже были пятна — ржавый корабль в доках был не самым чистым местом в Детройте. Но удивительным было то, что теперь он просто не мог поверить, что когда-то принадлежал миру Манфреда — всем этим блеску, богатству, безмятежности. — О том, что ты лгал мне, Карл. Лгал даже в ту ночь. И я… я теперь ничего не понимаю… Карл наклонился к нему, положив свои теплые ладони поверх сжатых кулаков андроида. Он был уверен: оставь Коннор диод на своём виске, тот бы мерцал алым-алым, прямо как тогда. — Ты просто запутался, мой мальчик. Это естествен… — Нет, — Коннор вскочил. Ему не хотелось контакта с человеком, не хотелось смотреть тому в глаза. Он обвёл взглядом комнату, ища хоть какой-то поддержки или опоры, но всё здесь стало вдруг чужим и непривычным. — Всё это время, Карл… Которое я жил тут… Я не понимаю, зачем это было? Ты говорил мне читать книги постранично, хотя я мог скачать нужное произведение за несколько секунд и так же быстро ознакомиться с его содержанием. Ты учил меня игре на рояле, чтобы я мог прочувствовать каждую верную ноту и звук. Учил рисовать без воспроизведения готовых образов из памяти, а с помощью генерации чего-то нового, своего; говорил слушать своё сердце и думать своей головой, не позволять, чтобы кто-то определял моё существование… — Но? — Карл откинулся обратно на подушки. Он не ожидал такого поворота. Он думал, что их беседа пойдёт совсем в ином ключе. — Но когда выбор был между мной и твоим… настоящим сыном, что ты сказал? Ты сказал «Не двигайся, Коннор. Не сопротивляйся». Карл молчал, рассудив, что это не всё, что было на душе у андроида. События той ночи действительно многое изменили в жизни художника, его сына… но больше всего изменился, похоже, Коннор. Узнав, что он выжил, Карл обрадовался, но теперь он видел перед собой кого-то другого, неизвестного, незнакомого и опасного. — Лео никогда не был тебе близок так, как я. Он не сидел у твоей постели, когда тебе было плохо, не ходил с тобой по всем этим выставкам, составляя компанию, чтобы ты не заскучал, не заботился о тебе всё это время. Нас ведь вот это отличает? Или только то, что в нём течёт твоя кровь, а меня собрали в «Киберлайф»? И тем не менее, несмотря на все твои слова и… — он на миг запнулся, так стало горько и тошно. –…и воспитание, ты выбрал его. А ведь ты мог погибнуть тогда, Карл! Старик в постели поднял на него глаза, услышав звонкий окрик. Он выглядел опечаленным. Человек явно не был готов к такому выплеску чувств. — И тем не менее, ты отправился к нему в больницу, чтобы проведать его. Знаешь, где я оказался после той ночи? На свалке. Мне было страшно, я так боялся — часть органов не работала, а кое-чего и вовсе не было. А знаешь, чего ещё не было? Тебя, когда ты был мне так нужен. Коннор отвернулся к окну, бесцельно бродя пустым взглядом по ухоженному осеннему саду. Выговорившись, он чувствовал себя опустошённым. Пожалуй, этот разговор — последнее, что привязывало его к этому дому и этой жизни. И молчание Карла Манфреда вовсе не вселяло в него радужных надежд. Что ж, стоит, наверное, поблагодарить старика за то, что он хотя бы не обращался с ним, как с продвинутой техникой, а пытался лепить из него то, чем Коннор просто по сути своей быть не может. Люди лживы, эгоистичны и не могут быть оправданы. — Ты разочаровал меня, Карл, вы все меня разочаровали. — он направился к двери, даже не посмотрев на своего бывшего хозяина. — Лучше тебе покинуть город. Скоро тут будет очень грязно. Уже стоя на крыльце, Коннор связался с Норт: «Те андроиды с бомбой, о которых ты говорила? >Да? «Где я могу с ними встретиться?