Белая виверна

      Как только хмурая спина Сеймлиана скрылась за большими дверьми Торжественного зала, в маленькую форточку, почти под самым потолком, аристократично влетела сова. Она выставила всем напоказ красоту иссиня-черных перьев. И смотрела только на одного человека темно-желтыми глазами, которые даже в темноте казались яркими. Мягко опустившись на стол перед Забини, она переделала ему маленький кусок пергамента, запрятанный в конверт, что с самого начала держала в клюве.       Многие, заметившие передачу, изучающе смотрели на слизеринца, который держал в пальцах переданное птицей письмо и рассматривал простоту его оформления. Взгляды со стороны раздражали, не давали сосредоточиться. Не выдержав, он поднял голову и коротким равнодушным взглядом оглядел людный зал, давая понять буквально каждому любопытному ученику, что это не должно его касаться. Когда же все вернулись к своим делам, только тогда Блейз возобновил разглядывания.       Бумажка с обращением не выглядела официальной, что уже о многом говорило: Забини не успел попасть в неприятности. Успокоив себя собственными мыслями, слизеринец стал читать. От слов, написанных черным по белому, стало еще непонятней.       Двое слизеринцев, по-прежнему сидящие рядом, перевели заинтересованный взгляд на Забини, кто хмуро смотрел на лист. Слизеринец тихо поднялся с места и пошел к выходу из Торжественного зала. За ним пошли двое других: Пэнси и Грегори. А сова, до сих пор ждавшая хозяина, медленно поморгала и улетела с письмом обратно в неизвестном направлении, так же изящно и молчаливо, не смотря по сторонам.       Темнота на улице уже давно сгустилась, погрузив небо под черное покрывало, укутывающее землю. Полчаса назад Забини прогнал с длинной деревянной скамьи когтевранцев, которые спокойно сидели и переговаривались о личном. Погода давала свое, все поверхности, что виднелись на улице, были покрыты растаявшим снегом. Именно поэтому компания, состоящая из трех человек, уместилась на еще теплой от чужих тел деревяшке, а сами когтевранцы, по-видимому, и вовсе ушли из сада. Отсутствие их поблизости — тому и подтверждение.       Конечно, если бы не письмо, они бы выбрали более уютное место. Например, библиотеку. Старый запах книг и пыли, что скопилась буквально на всех поверхностях, никак мог не сравниться с промозглым ветром посреди огромного сада, где свисающие ныне зеленые растения, из-за веток выглядели, как обглоданные человеческие кости. Атмосфера удручающая, но ничего с этим не поделать. Слизеринцам нужно было свободное от чужих глаз место, где их никто не сможет увидеть. Окна, освещаемые изнутри комнат, выходили на другую сторону, поэтому, к счастью, их никто не сможет не то, чтобы разглядеть, но и расслышать.       Холодный ветер проходил через короткие волосы Пэнси, заставляя постоянно поправлять прическу. Каждый раз ее недовольное лицо еще сильнее кривилось, и она противно цокала, чем немыслимо раздражала Забини. Он то и дело сдерживался, чтобы не выкинуть какую-нибудь гадость. Блейз сидел на скамье возле Паркинсон, осматривался по сторонам и, цепляясь взглядом за любую вещицу, начинал ее разглядывать. Единственный человек, который не был обременен нетерпеливым ожиданием — Гойл. Он сидел и смотрел в одну точку, изредка будто бы забывая моргать. Казалось, он застыл, как ледяная статуя.       — Не понимаю, — не выдержала Паркинсон и повернулась лицом к Блейзу, но при этом, как ни странно, обращаясь ко всем остальным. — Почему нельзя не опаздывать? Где можно так задерживаться?       — На твоем месте, я бы задумался совершенно о другом, — ответил Блейз, укутываясь в мантию, чтобы хоть как-то избавиться от мороза, постепенно залезавшего под ткань призрачными лапищами. — Зачем он захотел с нами встретиться?       Паркинсон задумчиво нахмурилась, на что Блейз только кивнул. Забини и сам размышлял об этом все это время.       — Вот и я про это, — ответил в тишину Забини.       Он никак не мог понять, для чего Малфой решил собрать их компанию в такое время, особенно, сделал акцент на отсутствии чужих лиц. При прошлых встречах Драко так не мелочился, а сейчас… слизеринец будто пытался остаться незамеченным. Отчасти Забини его понимал, ведь Малфоя не было в Хогвартсе пару дней, из-за произошедших событий. Но другая же половина этого поступка словно была скрыта. Думать о ней, ничего не зная, было гораздо сложнее.       — Сам созвал и сам опаздывает. При его-то титуле, даже я бы себе такое не позволила, — раздраженно произнесла Пэнси.       — Почему-то твой титул сегодня дал сбой, — все-таки огрызнулся Блейз. — Ничего не ответить на высказывание Сеймлиана — весьма странно, зная тебя.       — Заткнись, Забини, — резко отрезала Паркинсон.       Забини лишь усмехнулся. Отвечать ничего не хотелось. Еще с первого курса он не возлюбил Пэнси. Она казалась ему уж слишком гордой и презрительно самовлюбленной. От таких людей Блейзу с самого детства становилось тошно. Его мать, которую все больше знали, как Черную вдову, каждый год приносила в дом нового отчима, будто нежданный подарок. Каких сокровищ в себе они не хранили: один с ярой надменностью, желающий получить все и вся; другой был наполнен похотью и, в то же время, яростью, что его красоту никак не могут признать Забини молчал, когда тот выхаживал по его дому, выпятив огромный живот всем горничным на обозрение. Пэнси была действительно красива, но вот ее характер стоил многих нервов.       Как бы Паркинсон не выводила из себя, но все-таки в этом случае она остается права. Забини видел все, что касалось ее и Келли. Пэнси действительно понравился новый слизеринец, только вот… Подобной не взаимности она никогда не переживала. Что же с ней будет после такого? Интересно.       Ждать больше не пришлось. Будто нечто невидимое и обладающее разумом, прочитало мысли Блейза. Позади послышался неприятный шорох ломающихся влажных веток, и одновременно с ним, тяжелая походка ступающих ботинок по жидкой грязи. Малфой прошел к скамье и, предварительно прикоснувшись к ней ладонью, сел.       — Почему так долго? — спросил Гойл, пальцы которого уже начинали замерзать от долгого ожидания на холоде.       — Флэйм знает про мое возвращение? — проигнорировав вопрос, спросил Малфой у всех.       — Никто, кроме нас, — нехотя ответил Гойл, явно недовольный тем, что его голос был услышан только пустотой.       — Значит, у нас есть преимущество, — с некой надменностью произнес Драко.       Блейз молчал. Он изучающе рассматривал Малфоя, словно кого-то чужого. Начиная походкой и заканчивая манерой общения — все выглядело слишком формально, настолько, что становилось тошно. Его голос был сравним со звуком скрипящих зубов, от которого хотелось жмурить глаза и передергивать плечами. «Он изменился», — уже давно сделал вывод Забини.       Блейз до сих пор помнил как в комнату, окутанную теплотой и треском бревен из кирпичного камина, влетел Драко с искренним страхом в глазах. Он прогнал всех, кроме него. Таким Малфоя он еще не видел. В резких движениях и голосе, вечно срывающимся то на крик, то на громкий шепот было что-то ужасающее. Блейз старался успокоить его, пытался с ним поговорить, но тот, словно невменяемый, ничего и никого не слышал.       Вскоре Забини, услышав шокирующую историю, старался взять себя в руки. Смерть Флэйма? Он не мог в нее поверить, это было чем-то необъяснимым. Только когда Забини увидел живого Окарда на тренировке, то смог успокоиться. Облегчение прошлось по всему телу огромной волной.       Он то и дело поглядывал на Флэйма в перерывах между бросками. То, как слизеринец отсутствующе смотрел за игрой и, одновременно с этим, провернул достаточно тяжелый трюк в самом конце — заставил Забини удивиться. Слизеринец не мог поверить, что после случившегося, он сможет участвовать в турнире. Окард не сдался, а наоборот — его глаза горели синим пламенем, который любому увидевшему давал понять, что тот продолжит идти дальше. Именно это и заставило Блейза обдумать все произошедшее с самого начала прихода Окарда в Хогвартс посреди учебного года.       — Думаешь, что после сотворенного, он просто так развернется и проигнорирует твое присутствие? — скептично спросил Забини.       — Нет, — ответил Малфой, — поэтому я и хочу покончить с этим.       От прозвучавших слов все нахмурились. Недоумевающие глаза Грегори сощурились. Из-за пухлых щек, создалось ощущение, будто он смотрел через щель, как испуганный старикашка в дверной глазок.       — Что это значит? — спросил Гойл.       Отсутствуя в Хогвартсе и находясь под присмотром домовиков Малфой-мэнора, Драко долго думал о том, что с ним станет, если же он вновь встретится с Флэймом. Слизеринец явно не оставит его без внимания. Если бы не последний случай, который сыграл немалую роль в их и так ненавистных отношениях, возможно, все обошлось бы мирно, но этого уже не произойдет. Окард взбешен. Нет, он в ярости от случившегося. И Малфой это прекрасно понимает.       — Отец был недоволен, когда я обо всем рассказал. Но он не был бы Малфоем, если бы не встал на мою сторону. Я хотел с ним договориться, но все-таки вовремя решил промолчать. Никто, кроме вас, не должен об этом узнать.       — О чем? — спросила Пэнси, понижая голос до шепота.       Холодный, но в то же время решительный голос Драко пугал ее. Паркинсон еще никогда не видела в его глазах такой самоуверенности, схожей со взглядом тигра, готовившемуся к последнему прыжку. Слизеринец задумал что-то по-настоящему опасное не только для них, но и для остальных учеников.       — Скоро наступит Ежегодный турнир по квиддичу.       — Ты собираешься покончить с Окардом при тысячах человек? — удивленно спросил Блейз, пораженно смотря на лицо Малфоя. — Да ты из ума выжил!       — Тише, — прервал его Драко и посмотрел на всех. — Если же не хотите, то можете уходить прямо сейчас. Однако я не уверен в том, что тогда вы будете заслуживать метку Пожирателя.       — Драко, это невозможно, — испуганно сказала Пэнси. Слова Малфоя подчинили застыть на месте.       — Возможно, если мы справимся с ним до начала турнира, — начал Драко. — Никто ничего и не заметит.       — А потом что? Его труп найдут где-то на озере и нас всех отправят по домам. Ты думал над этим? — спросил Забини. Он не мог поверить, что Малфой решится на такое.       — Флэйм лишь препятствует моему титулу. Он желает власти, как маленький ребенок, — произнес Драко так, будто его слова были по-настоящему правдивы и ничто не может им противоречить. — Я же хочу покончить с этим, и он больше никогда никому не помешает.       От произнесенной речи Забини был готов рассмеяться. Конечно, он понимал, что главная причина ненавистных отношений между Окардом и Драко — это тема власти, но, чтобы о ней так высказывался второй… крайне нелепо. Участвуя в тренировке вместе с Флэймом, Забини ясно для себя подметил, что тот уже давно перестал стремиться к власти среди остальных. Победой он довольствовался только в том случае, когда играл честно, когда… использовал те приемы, которые использовал раньше, такие, которые не умел демонстрировать Малфой.       — Хочешь сыграть грязно? — снова задал вопрос Блейз.       Малфой нахмурился. Он оставил вопрос без ответа.       Забини коротко повел бровью. Оглядев остальных, он приметил одну важную вещь: никто, кроме него, больше не сомневался в словах Драко. Блейз чувствовал себя здесь лишним, но откровенничать об этом никак не хотелось. Сейчас Малфой — сын великой семьи. Препятствовать ему — означало идти против всего кровного родства. Такие проблемы Блейзу не были нужны. Однако некоторые ситуации никак ему не подвластны.       — Мне без разницы, что ты собрался делать, но избавиться от Флэйма я желаю с начала этого года, — сказал Гойл. Теперь в глазах плясали искры ненависти к грязнокровке.       — А Сеймлиан? — спросила Пэнси. — Что делать с ним? Он же постоянно ходит с Окардом, чуть ли не за ручку.       — Ты, как раз, в этом и поможешь, — ответил Малфой. — Как раз отомстишь за то, что он сказал тебе в Большом зале.       Пэнси задумалась.       Тут-то Блейз заинтересованно взглянул на Драко. Сейчас все встало на свои места. Он понял, что Драко готовился играть по своим правилам. Он самовольно заставил Пэнси присоединиться к плану, откуда она может извлечь выгоду и для себя. Месть. «Неужели ты действительно способен на это?» — думал слизеринец. Он понимал, что Малфоя захлестнула ненависть и желание обладать всем, что сделает его выше остальных. Драко зашел в темную степь, из которой теперь не может выбраться.       — Пэнси, ты должна увести Сеймлиана от Окарда любыми способами, иначе он все испортит, — начал Драко. — А дальше разбирайся с ним, как захочешь.       — А как же турнир? — вставил Гойл.       — Флэйм играет лучше тебя, — не сдержавшись, сказал Блейз, в ответ на что получил злой взгляд Малфоя.       — Ты действительно так думаешь? — спросил Драко.       Забини промолчал.       — Знаешь, Забини, мне казалось, что я могу доверять тебе, но… похоже это не так, — начал Драко. Он наклонился ближе к Забини, отчего Блейз поджал губы. — Почему только ты препятствуешь мне? Все, кроме тебя, согласны помочь, потому что понимают, что такое соперничество. Мы осознаем, что такие люди, как Флэйм, не должны перетягивать на себя канат власти. Но ты… как вижу, так не думаешь.       От услышанного Блейз был готов прямо сейчас сорваться с места и ударить Драко. Он сжал кулак и посмотрел в глаза слизеринца, будто пытаясь найти в них какую-то уловку. Неужели Малфой не шутит? Забини думал, размышлял, но в голову ничего не приходило. Если все это действительно было не уловкой, способной вытянуть из Блейза совсем ненужное сейчас признание неправоты Драко, он должен действовать по-другому.       — Если бы я не хотел помогать тебе, я бы не сидел здесь, — уверенно сказал Забини.       Малфой сощурил глаза, словно пытаясь найти в словах ложь. Но в итоге он лишь кивнул и отстранился от слизеринца.       — Хорошо, я рад, что ты с нами.       Блейз смотрел на уверенный, легкомысленный вид Драко, который действительно думал, что его окружают люди, способные избавить от всей тяжелой работы. Его желания, как думал Забини, были ветренными. Малфой явно был не тем, кем был ранее. А вот…       На уроках Блейз с интересом смотрел на Окарда. Что-то близкое, так до боли знакомое он чувствовал в нем. Забини думал, что подмена их — просто невозможна. Но сейчас, именно в этот момент, он убедился в своих мыслях.       — Нам пора. Уже холодает, — произнесла Пэнси и поднялась со скамьи. Следом встали и остальные.       — Я надеюсь на твою помощь, Блейз, — сказал Малфой.       Забини кивнул.       Как бы не думал слизеринец, однако ответ, который до сих пор крутился в его голове и был самым правильным. Поступки старого Малфоя всегда нравились Блейзу, именно поэтому они и сдружились еще тогда, на первом курсе.