Белая виверна

      Яркие зеленые искры витали рядом с деревянной палочкой и с каждым ее взмахом разлетались в стороны, словно стая светлячков. Зима стояла в полном разгаре, одолевала округу, заметая все близ расположенные дома и улочки белым снегом.       Келли медленно бродил по берегу, рядом с покрывшимся коркой льда озером, и бросал заклинания в промозглый воздух, отчего из рта шел пар, сразу же растворяясь и превращаясь в приведение. Сеймлиан «развлекался» как мог. Окарда уже как неделю видно не было: на уроках он отсутствовал, а если и появлялся, то только в Большом зале на пару минут. Самое странное, пожалуй, было то, что только на уроках Тёмных искусств Снейп ни разу не произнес имени Флэйма, будто что-то знал и скрывал это.       Сеймлиан старался не нагружать себя тягостными мыслями, но иногда они, будто термиты, залезали в мозг и потихоньку его подъедали. После проведенной вместе ночи, Келли был как никогда действительно счастлив, но это чувство не продлилось и больше пяти минут, ведь они оба думали совершенно о противоположном.       Приятная тишина одолела пространство комнаты, оставляя двух молодых парней лежать рядом на смятой постели. Теплое одеяло лежало на их ногах, даже не мечтая выпускать из томных объятий. Келли был опьянен спокойствием. Казалось, что ничего постороннего не сможет его побеспокоить. Окард же молча смотрел в потолок. Что-то сильно заботило его.       Флэйм только сейчас понял, что ту самую безмятежность, которую испытывал Келли, нельзя было с такой же точностью ощутить на себе. Дела, которые он не успел закончить, мучили бессонницей. Перенапряжение от незавершенности вновь стало нарастать в светловолосой голове, подавая некий знак. «Я здесь!» — кричало подсознание. «Обрати на меня внимание», — шептало оно. И Окард не мог не подчиниться собственной воле.       — Думаю, будет лучше сказать об этом сейчас, — Флэйм все-таки произнес те крутящиеся на языке слова.       Келли повернулся лицом к Окарду и вопросительно вскинул бровью. Что-то явно нехорошее проскользнуло в этих словах.       — Нам следует оставить все, как было, — в равнодушной манере произнес Окард и убрал ладонь, ранее покоящуюся на пальцах Келли.       Сеймлиан лишь хмыкнул.       — Мы не можем друг другу помочь в наших ситуациях, — произнес Флэйм.       — И ты оказался прав, — только сказал Сеймлиан.       Он не хотел этого признавать, но Окард, как никогда, был действительно прав.       — Я не хочу, чтобы мы оба ждали того момента, когда справимся со всем этим и сможем находиться рядом без лишних проблем, — искренне произнес Сеймлиан.       — Тогда мы не будем ждать. Пусть все сложится само собой, — сказал Флэйм, тем самым заканчивая диалог.       За спиной послышался громкий треск ветки. Изумрудный луч света пронзил древесину, разламывая ее пополам, отчего голый сук склонился к земле, выставляя напоказ природную кость. Сеймлиан тяжело выдохнул и сел на промозглую землю, заставляя припорошенный снег приклониться под чужим телом. Он устал.       Пускай прошло достаточно времени с того самого момента, но именно в этом одиночестве Келли успел снова прочувствовать в себе ту самую боль, что сопровождала его всю жизнь. Даже дом, наполненный пылью и запахом тлеющих сигарет, уже не казался таким противным, как ранее. Изредка вспоминая Долорес, он пытался истолковать ее чувства, проникнуться тем, что всю жизнь эта женщина пускай и не была той самой матерью, которая любила и согревала объятиями, словами, но она была рядом. Даже после того, как любящий ею человек ушел навсегда, она была где-то поблизости.       Келли всегда думал, что именно он не ощущал заботы, но спустя восемнадцать лет, все же задумался об одном лишь вопросе: получала ли заботу Долорес? Ответ незамедлительно дал о себе знать. Нет. Сеймлиан даже не старался проявить к ней хоть толику ласки, обыкновенные вопросы «Как дела?» — были забыты. Ругань же встала на первое место.       Сеймлиан отчетливо помнил свои слова, грузом повисшие в воздухе. «И ты оказался прав», — слова, которые до сих пор вертелись на языке. Ему было по-настоящему больно. То же самое произошло и в ситуации с Долорес. Огорчение нахлынуло новой волной. «Почему же с возрастом мы стали так похожи?» — думал Келли.       Сеймлиан выдохнул в воздух, отчего из рта вышел клубок теплого пара и быстро испарился. Он смотрел на голубое небо, ни одного облака не было видно на горизонте. Мороз бил по щекам, заставляя покрыться их живым румянцем. Сеймлиан хотел бы сейчас поговорить с кем-то. Возможно, именно с Долорес. Их первый и последний разговор, как матери с сыном, состоялся полгода назад. За это время многое изменилось, однако Келли хотел бы сейчас оглянуться назад и посмотреть на прошлого себя. Каким же он был? Грубым изгоем общества, способным находить одни подвохи в доброте других, ведь он не верил никому. И привыкнув к противоположному поведению, он снова наступил на те же грабли.       Наступал Ежегодный турнир по квиддичу. Келли пропустил сегодняшнюю тренировку. Сил нырять под ворота не оставалось, да и видеть лица гриффиндорцев не особо льстило. Все же соревноваться в таком настроении — лишь подставлять собственную команду.       Позади раздался шум, отчего Келли обернулся.       — Вот ты где, — спокойно произнес Поттер, подходя ближе.       Келли нахмурился. Поттер искал его?       — Ты искал меня? — он выудил вопрос из головы.       — Не то, чтобы… — начал Гарри, но заметив смутное выражение лица и поднятые брови Сеймлиана, сдался, — да, искал.       Гарри подошел прямо к берегу и кивнул на пустующее место рядом с Келли. Сеймлиан повел плечом.       — Не пойми неправильно, просто в последнее время я либо не видел тебя на тренировках, либо ты и вовсе находился в каком-то подавленном состоянии, — сказал Гарри. — Знаешь, не хочется терять хорошего соперника, — он улыбнулся.       Сеймлиан взглянул на лицо Гарри, обдаваемое морозом. Кончик носа был красным, чем-то напоминая вязанные новогодние игрушки. Гриффиндорец действительно выглядел, как кукла, которую будто бы ничего в жизни не тяготило. Он вечно улыбался, смеялся с друзьями и находился в дружелюбных отношениях с командой, оставаясь сильным напарником. Заметив взгляд Келли на себе, Поттер неловко отвернулся и стал смотреть на замерзшее озеро.       — Я сейчас не в важной форме, но на следующую тренировку приду.       — Рад это слышать, — ответил Поттер. — Наш последний разговор… Я долго не могу его забыть.       Келли оглянулся.       Гарри неловко рассмеялся, начав махать руками перед лицом.       — Нет-нет, не подумай. Мне тогда показалось, будто тема семьи тебя насторожила. Я, конечно, понимаю, что лезу не в свои дела, но…       Келли кивнул, на что Поттер замолчал на некоторое время.       — Возможно, я могу понять тебя, — начал Гарри, — мои родители не в восторге от меня.       — И почему же?       — Как тебе сказать, — он занервничал, это было видно. — Я чистокровен только на фоне своей семьи. Я не волшебник.       Сеймлиан нахмурился и внимательно осмотрел гриффиндорца. Не было похоже, что он ему врал, потому что в этом не было никакого смысла. Посмеялся? Однозначно, нет. Поделился проблемами со слизеринцем? Звучало, как неописуемый бред, но, возможно, это так только выглядело.       — Тогда, как ты оказался в этом месте?       — Мои родители были удивлены, когда в одиннадцать лет во мне не проснулись те силы, что у них. Они решили, что, если я буду учиться здесь, то это мне поможет, но… увы. Я до сих пор не могу использовать магию, да и чего хуже, я ее и вовсе не чувствую в себе.       Слизеринец вспомнил слова Долорес и пазл начал медленно складываться на глазах. Келли никогда не замечал в женщине чего-то сверхъестественного, никаких упоминаний о магии и колдовстве. Ничего. Долорес не была волшебницей. Значило ли это то, что те силы, что сейчас Келли хранил в себе, на самом деле должны принадлежать Гарри?       — Возможно, время еще не пришло? — все-таки спросил Келли.       На эти слова Поттер лишь посмеялся.       — А как ты летаешь на метле? Разве, это не магия?       — Мне помогает Гермиона. Она прочитала одно заклинание и поэтому никто ни о чем не догадывается, — он замолчал на пару секунд. — Думаю, хватит с этим. В конце концов я искал тебя, чтобы узнать, в чем причина твоей печали.       — А ты не собираешься использовать эту информацию в корыстных целях? — легко усмехнулся Келли.       Поттер же напрягся, но заметив расслабленное выражение лица Сеймлиана, улыбнулся и помотал головой.       — Где же я ее использую? Тем более, ты хранишь и мой секрет.        Слизеринец пожал плечами.       — Моя мать умерла пару месяцев назад и… Не то, чтобы я по ней скучаю, но я бы хотел сейчас сходить на кладбище.       — Мне жаль, — сказал Поттер. По лицу проскользнула грусть. — Если хочешь, я могу помочь.       — Серьезно?       — Да. У близнецов Уизли есть летучий порох. Они частенько бывают в городе и, если с ними поторговаться, то… Они дадут тебе немного.       — Не думаю, что они будут торговаться со слизеринцем.       — Ну, а с лучшим другом их брата будут, — улыбнулся Гарри.       — Зачем ты это делаешь?       Келли искренне не понимал помыслов Поттера. Однако, если бы Поттер знал о том, какую тайну скрывает Сеймлиан, то вел бы себя совершенно по-другому.       — Почему я не могу помочь тебе?       — Я буду только рад, — ответил Келли.       — Вот это уже другой разговор, — улыбнулся Поттер и легко похлопал Келли по спине. — Встретимся в девять часов вечера у спальни Гриффиндора.       — Хорошо, — кивнул Келли и отвел взгляд.       Поттер двинулся в сторону замка, оставляя за собой лишь звук хрустящего снега. Келли расправил ноги и рухнул на белоснежное полотно. Взгляд устремился в небо. Стоит ли доверять Гарри? В голове крутился один вопрос, ответ на который Келли боялся дать до сих пор. С одной стороны, повода не верить Поттеру не было. Да, пускай они и не общались, но Поттер не выглядел таким человеком, который способен на предательство. Возможно, Сеймлиан ошибался, но сбежать на пару часов из этого места ему было жизненно необходимо. Еще немного и он сойдет с ума.       По спине прошелся холодок от растаявшего снега, отчего Сеймлиану пришлось нехотя подняться. Оттряхнув тонкие брюки, Келли пошел прочь от озера.

***

      Окутанный черной дымкой лес, казалось, думал притянуть к себе любого, кто успел увидеть его красоту и почувствовать страх. Верхушки старых, дряхлых стволов плавно покачивались под небом, заманивали к себе в нутро, зыбкое и прохладное. Белый, ясно выделяющийся при свете луны, снег лежал на ветвях, изредка падая на землю возле выползающих корней от дуновения ветерка.       Погруженный в мысли Келли давно перестал замечать резкие перемены в погоде, да и, собственно говоря, во всем окружающем мире. Только сейчас, увидев кромешную тьму леса, его словно что-то укололо. Нещадно больно, но в то же время, укол был скоротечным, будто бы его укусил слепень, противно жужжащий и уродливый в своем маленьком тельце. Странное чувство. Сеймлиан ощущал себя таким же крошечным, стоя в огромном коридоре не менее величавого замка.       Спокойный голос заставил слизеринца обернуться:       — Мрачновато, согласись.       Поттер помахал рукой и стал постепенно приближаться из темноты коридора, схожего на лабиринт.       — В последнее время, кажется, здесь становится еще темнее и холоднее, — задумчиво произнес Келли.       — Не думай о плохом. Пойдем, — Гарри махнул рукой, попросив идти за ним.       На огромном полотне перед Гарри дремала Полная дама. Ее плечи были расслаблены, а сама она и вовсе напоминала спящую красавицу. Темно-каштановые волосы как и всегда были прекрасно уложены, а вечный румянец сейчас придавал ее внешности особую нежность и мягкость, поистине женскую. Ох, если бы она действительно была такой же спокойной, как и во сне…       Гарри прокашлялся, отчего Полная дама дрогнула и вопросительно взглянула на гриффиндорца голубыми глазами, сощурив их будто дикая кошка.       — Поттер, вечно вы беспокоите всех и вся в округе. Пароль?       — Фортуна Майор, мисс.       Полная дама что-то недовольно пробормотала и дверь открылась. Перед глазами предстал вид гостиной Гриффиндора. Всю мебель обрамляла красная ткань. Плотные и большие подушки лежали на креслах, тем самым словно приглашая присесть на них или прилечь. Огромный кирпичный камин располагался посередине главной стены, а лежащие рядом дрова создавали особый уют, будто всем видом обогревали замок Хогвартса.       Гарри повернулся лицом к Келли.       — Не буду задерживать тебя, — он достал из кармана знакомый серый мешочек, наполненный рассыпчатым порохом и протянул собеседнику.       — Спасибо.       — Всегда пожалуйста, — с грустным отголоском произнес Гарри.       — Нет, правда, ты очень выручил меня, — Келли положил ладонь на плечо Гарри. — Спасибо еще раз.       — Ради такого дела мне несложно, — мягко улыбнулся гриффиндорец.       Келли прошел ближе к камину, наступая подошвой ботинок прямо в золу ранее сожженных поленьев. Легкая дрожь одолела тело от предвещающей встречи с таким ненавистным местом, как кладбище. Еще никогда в жизни он не хотел идти туда настолько осознанно, как в данный момент. Произнеся вслух знакомую и родную улицу, темный пепел начал кружиться возле ног. И только в последний момент взглянув на Гарри, он увидел на лице крохотный оттенок печали. Келли с точностью до деталей запомнил его, даже тогда, когда летучий порох унес слизеринца в другое место.