Белая виверна

      Чужие шаги за дверью приближались, и с каждой секундой слышались все отчетливей. Входная дверь архива стала единственным барьером, скрывающим двоих слизеринцев от нежеланной встречи. Здесь их никто не должен был увидеть, однако так им только думалось… План «просто успокоиться» переставал казаться эффективным.       Флэйм приложил указательный палец к губам. Забини показательно кивнул, но все же продолжал судорожно трепать свою, выбившуюся в драке, рубаху. Он нервничал. Нежелание обрести кипу проблем с молниеносной скоростью исчезало, отсюда ему точно было невозможно сбежать. Молчаливый шорох подошвы о деревянный паркет звучал все ближе, заставляя Окарда непроизвольно задержать дыхание. Знакомая походка устрашала, она явно не принадлежала кому-то из учеников. Это был шаг…       — Я слышал тебя! — скрипучий голос послышался прямо за дверью, заставив слизеринцев непроизвольно вздрогнуть и поддаться назад. — Живо вылезай! — прогремел Аргус Филч.       От нарастающего напряжения Флэйм закрыл глаза и стал с силой прижимать к груди документ, что недавно нашел Забини. Слизеринец, сидящий рядом, кусал губы и смотрел в одну точку в кромешной темноте помещения. И где-то в самой подкорке сознания искренне надеялся на то, что старик никак не сможет их обнаружить. Буквально всеми фибрами души он молился на это, что-то тихо шепча себе под нос.       — Хмм… — задумчиво протянул Филч за дверью. Выдержав несколько, будто длившихся целый час, секунд, он вдруг громко хмыкнул еще раз и, скребя подошвой ботинок, ушел прочь.       Как только топот скрылся за коридорным поворотом, Флэйм шумно выдохнул и устало сполз по стене вниз. На душе стало намного легче, будто тяжелый камень упал с худых плеч.       Слизеринцы просидели в полнейшей тишине, перебиваемой лишь сбитым дыханием, еще пару минут. Забини решил встать первым, на что Окард никак не отреагировал. Признаться, слизеринец никак не желал вылезать из комнаты ближайший час, однако раз уж Блейз взялся за ручку двери и стал ее медленно приоткрывать — останавливать его было бессмысленно… Так думал Флэйм.       Выглянув наружу, Забини воровато осмотрелся по сторонам. Все оставалось тихим: в коридоре не виднелось никаких посторонних лиц; был слышен лишь шепот ветра из тонких щелей оконных рам; гардины были задвинуты, как и до их ухода. Все было по местам, а значит — путь был открыт. Лишь сделав шаг вперед и выйдя за порог кабинета, сердце Забини резко стукнуло внутри, да так, что казалось, это послышалось всему замку.       — Так и знал! — прогремел старик, который выглянул из-за угла и быстрым шуршащим шагом двинулся в сторону Блейза.       Ругнувшись под нос, Забини лишь успел быстро закрыть за собой дверь, не давая Филчу заглянуть внутрь. Блейз уже давно смирился с наказанием. Он ведь так давно мечтал убираться в Хогвартсе…       — Этот кабинет не предназначен для твоих мелких глазенок, — он подходил все ближе и ближе. Забини оставался стоять на месте, словно безмолвная статуя, придумывая себе оправдание и готовясь отчитываться за двоих. — Как лезть в запрещенные места, так мы сразу, а как сознаться в содеянном — так последние, верно? — сварливо произнес Филч.       — Я…       — Не хочу ничего слышать, — перебил его Аргус, отчего Блейз лишь незамысловато хмыкнул. — Думаешь, я не знаю, что ты врешь больше, чем говоришь, — произнес Филч и с силой взял слизеринца под руку. — Встреча с Мадам Макгонагалл тебе сейчас не помешает.       — Конечно, сэр, — вздохнул Блейз, повинуясь действиям Филча, и поплелся за ним.       Флэйм, по-прежнему сидящий в темноте архива, продолжал прятаться за закрытой дверью. Весь диалог между Блейзом и Филчем он слушал внимательно и, по нескрываемой правде, был искренне благодарен слизеринцу. Блейз не особо любил нарушать внутренние правила Хогвартса, за что Окард чувствовал свою вину. Ведь это именно из-за его просьбы Забини решился на такое. Он ничего не рассказал про него и Флэйм это по-настоящему оценил. Конечно, слизеринца ждет большое наказание, однако они оба понимали, что это ничто, по сравнению с тем, за какой вещью они пришли в архив. И эта вещь сейчас надежно хранилась в руках Окарда, как нечто драгоценное, словно бриллиант.       Шагов уже не было слышно. Окард поднялся и тихо вышел из кабинета. Сейчас предстояло найти Северуса, как тот сам того и пожелал. Флэйм и не мог даже представить, что тот хотел ему предложить и какой немыслимый план созрел в его вороньем гнезде.       Спустившись по лестнице, Флэйм двинулся в сторону кабинета Снейпа. Прошел час, как он должен был «закончить уборку», и именно поэтому профессор по-прежнему находился у себя. Яркий огонек на кончике палочки освещал не только темные подвальные коридоры, но и будил чутко спящих людей с портретов. Сонные и недовольные отклики слышались с полотен, а Флэйму только и оставалось, что тихо извиняться и идти дальше.       Добравшись до кабинета, Флэйм остановился перед дверью, из щели которой пробивался тусклый свет. Окард и сам не мог представить, почему настолько доверился Северусу. Все годы, что он здесь ныне учился — они и вовсе не обращали друг на друга внимания, только в учебном плане Снейп оставался требователен. А то и было понятно: он — профессор, взявший на себя ответственность следить за всем курсом Слизерина.       Вздохнув, Окард открыл дверь и медленно прошел внутрь. Взгляд тут же приковала фигура профессора, сидящего на своем положенном месте и уткнувшегося в записи. Северус, будто бы не замечал его присутствия. Тонкая свеча освещала мрачное помещение. На стенах в свете от пламени виднелась рука профессора, продолжающая неотрывно что-то писать.       — Я, конечно, прекрасно осознавал вашу искреннюю готовность получить желанное, однако все-таки рассчитывал на маленькую уборку в своем кабинете, — медленно произнес профессор, не отвлекаясь от записей.       — У меня случились непредвиденные обстоятельства, — пытался оправдаться Окард, проходя ближе ко столу Северуса.       — Неудивительно, — ударил по голове знакомый голос позади Флэйма.       Слизеринец тут же обернулся. Испуганные глаза смотрели на Римуса, который лишь кротко улыбался.       — Сэр?       — Надеюсь, ты успел соскучиться по нашим урокам, Флэйм, — усмехнулся Люпин и подошел к ученику ближе, легко положив руку на его плечо. Лицо Римуса тут же стало серьезным. — Я хочу предложить свою помощь.       Флэйм непонимающе оглянулся, посмотрев на Северуса. Окард хотел получить ответ, который смог бы ему все предельно ясно объяснить.       — Как вижу, ты смог принести документы, — утвердительно произнес Снейп. — Я не сомневался в твоей целеустремленности, однако… я знаю, что с тобой был еще один мой хороший ученик, — утвердил Снейп.       Окард промолчал. Забини и так будет нести за двоих наказание. Блейз действительно этого не заслуживал.       Северус еле заметно кивнул.       — Приключившиеся проблемы произошли не из-за тебя, а из-за твоего отца. Я настоятельно прошу тебя о том, чтобы ты дал именно нам во всем разобраться, — серьезно, но в то же время мягко, произнес Римус.       — Вдруг вы все-таки на стороне Люциуса? — спросил Окард, оглядываясь на двоих преподавателей.       — Если бы мы были на стороне Люциуса, — начал Римус, — я бы не уговаривал Альбуса дать тебе второй шанс после того, как ты, забытый от злости, разрушил мой кабинет и… — он вздохнул, — использовал темную магию на мне.       — Мне правда жаль, профессор, — искренне ответил Окард, не смотря на Люпина.       — Взрослые разговоры тебе еще не по плечу, — произнес Снейп, — в твоей голове полыхает злоба. Эмоции тебе еще не под силу контролировать. Сейчас твое дело — ждать.       Римус сжал плечо Окарда.       — Почему вы идете против моего отца?       — Твой отец уже не тот, кем был ранее. Сейчас им правит желание власти, желание вознести сына в верха и вновь завоевать высшее положение семьи Малфой, — мрачным тоном произнес Северус. За всю речь он ни разу не взглянул на собеседников.       — Он не понимает, на что способен тот парень, который сейчас представляет из себя его сына. Тебе стоит опасаться именно этого, Флэйм, — произнес Римус.       — Если они оба так жаждут власти, значит…       — Их не исправить, Окард.       Флэйм кивнул, согласившись. К сожалению, Римус был действительно прав. Сколько бы ни произошло аморальных проступков в жизни Малфоя, он все равно желал одного — чужой смерти. Его не исправить. Окард сумел вовремя одуматься и отвернуться от происходящего, однако желание покончить с Драко все еще грелось глубоко в груди теплым огоньком, так и жаждущим вырваться наружу. Флэйм понимал, что все могло окончиться не так, как он себе представлял. Именно поэтому он уже все решил.       Окард с уверенным взглядом протянул документы Северусу, посмотрев всерьезные глаза, которые будто на секунду смягчились. Флэйму показалось все это таким, каким и должно быть. Глубоко вздохнув, он развернулся и двинулся на выход.       — Завтра Ежегодный турнир, ты ведь не забыл, Флэйм? — спросил его Северус.       Окард остановился.       — Я буду аккуратен, — произнес Окард и, заметив встревоженный взгляд Римуса, тут же продолжил, — я пойду туда. Не хочу покидать Хогвартс, словно меня здесь и не было.       Входная дверь стукнула, оставляя стоять в кабинете только двоих: Римуса и Снейпа.       Шагая по коридору в направлении спальни Слизерина, Флэйм никак не обращал внимания на дорогу. Он двигался интуитивно, ведь мысли сейчас находились совершенно в другом месте. Воспоминание о произошедшем в архиве с Блейзом до сих пор хранилось отдельно где-то под корочкой мыслей. Что его сподвигло? Зачем ему это было нужно сделать? Флэйм не хотел понимать. Он искренне желал оставить все так, как было, потому что…       …потому что он все еще не смог выкинуть Келли из своей головы.