Проглоти и повтори

Ниган бежал быстрее гончей. Протоптанная колея ныряла в сплетение корней, петляла между кочек, раздваивалась и соединялась с оленьими тропами, но главное — вела вперед, в самую гущу леса. Он давно оставил за спиной ветхие сарайчики, прячущие от посторонних глаз кровавые разводы и следы пороховой дроби. Домишко Тимми вместе с лодочным пирсом тоже остались далеко-далеко позади. Ниган всегда был отличным бегуном. И на поле, и от ответственности. Он и сейчас держал позиции по всем фронтам. Бежал стремительней ракеты. Быстрее, еще быстрее! Между деревьев замаячила вода. А вот и озеро, где на берегу должен был лежать кверху брюхом перевернутый внедорожник с выбитым лобовым. Справа заскрежетала тормозами машина. Прогремел выстрел. Стихло. Тяжело дыша, Ниган вырвался на приозерный луг и резко замер. Висящее за плечами ружье ударилось о взмокшую спину. Кто бы знал, что оно пригодится. Ниган и брать его сначала не хотел — Рик настоял. От нечего делать они три дня кряду стреляли по банкам. Ниган попадал в восемь из десяти, сам себе удивлялся. Что же, на зрение он никогда не жаловался. Руки не дрожали, разве что отдача у этой оглобли была неслабой — на груди осталась пара синяков. Рик сказал, что это дело привычки. Не то чтобы Ниган планировал продолжать уроки стрельбы, он и затеял их, чтобы Граймс мог хорошенько навалиться сзади, а потом трепетно, будто держал в руке котенка, водить по его пальцам, показывая, как правильно нажимать на спусковой крючок.       — Ниган! — крикнул Рик, выбежав к берегу с другой стороны леса. — Видишь его?       — Нихрена!       — Зайди с севера! Мне кажется, я что-то видел! Я обойду!       — Встретимся там! Из выбитого окна внедорожника вывалилась игрушка-болванчик. Гавайская девушка с поясом из монеток. Налетел ветерок, и монетки задорно зазвенели. Ниган неторопливо добрел на покореженной машины. Внутри — осколки и кровь. Передняя дверца выбита. Следы отпечатались на мокром песке и спиралью уходили в лес. Похоже, Шейна неплохо потрепало. За дорожкой его подошв тянулась бурая ниточка крови. Ниган последовал за ней, но след оборвался в высокой траве. Все-таки придется двигаться на север. И ведь ничто не предвещало беды. Целую неделю они с Граймсом рыбачили, объедались, играли в карты, вместе купались и вместе засыпали. Мальчишки в телах сорокалетних. Пару ночей Рик заваливался в кровать практически голышом: из-за жары кожа под одеждой прела и пот саднил ушибы. Ниган не возражал — подставлял плечо, засыпая с чувством приятной тяжести в том месте, где курчавая голова устроилась на его руке. Влажные после душа вихры так и просились, чтобы накрутить их на пальцы. Рик засыпал первым. Ниган же блуждал прикосновениями по его телу, раз за разом находя новые шрамы — следы прошлого для бесконечной прелюдии. За это время они так и не потрахались. У них появилось много ритуалов, чтобы разделить их друг с другом. Самые банальные вещи: подсобить ковшиком в сломанном душе, накрутить снасти, пробежаться глазами по новостям за одной газетой, постирать в реке белье и все такое. Единственное, что Рик оставил за собой — визиты к Шейну. Он навещал его исправно два раза в день. В обед и ранним вечером. Всегда ездил один, а по возвращению ничего об этих поездках не говорил. Вчера их разбудил звонок из больницы: Шейн сбежал. Утром выяснилось, что пропал его внедорожник, тогда еще на ходу, пускай и без лобового. Рику много звонили в тот день. Сначала из округа местной полиции, где сверяли их с Шейном жетоны. Потом — бывшая жена. Судя по крикам в трубке, она билась в истерике. Но самым долгим был разговор с тем самым мэром Мейкона — одного из крупных городов штата Джорджия. И вот они здесь, ищут чокнутого Шейна Уолша.       — Он впереди! Ниган! — голос Рика донесся из-за высоких кустов орляка. И снова бежать. Роя песок и ныряя под хлесткие ветки, Ниган устремился вперед. Ноги скользили на камнях. В ушах стучал пульс. Впереди замаячила красная футболка. Как принарядившийся к сезону охотник, Шейн будто специально надел броский красный. Самоуверенный мудак и впрямь не думал, что поменяется ролями с дичью. Сколько же в этом сукине сыне было сил! Он торопливо ковылял, не сбавляя темпа.       — Стой, мать твою! — пророкотал Ниган. — Стой! Куда там, Шейн даже не обернулся. Они выскочили на опушку, где лиственный лес переходил в хвойный. Ниган остановился. Ружье послушно легло в ладонь. Прицелиться, хорошенько бы прицелиться. Шейн не петлял. Видимо, не позволяла гордость. Нет, он пер по прямой как бык. Пара секунд, чтобы задержать дыхание. Ниган закусил губу. Мушка поползла вниз по широкой красной спине. Бедро или икра? Самонадеянно Ниган прицелился в икру. И снова выстрел. От неожиданности Шейн подпрыгнул и резко нырнул вбок. Спустя мгновение его фигуру поглотили густые заросли.       — Блядство… Между голых сосенных стволов показалась машина. Серый Ниссан «Алтима» года так 2007-го. Обычно на таком мамаши возят первоклашек в школу или ездят за покупками в Таргет. Впервые Ниган видел, чтобы страшненький тяжеловесный седан, который заносило при любом повороте, гнали по беспощадному бездорожью. Блейк крутил руль как сумасшедший, и если бы Ниган не отскочил в сторону, то старый седан стал бы последним, что он увидел перед смертью. Вдруг тачка затормозила. Блейк что-то рявкнул в телефон и бросил его на заднее сиденье. Впереди замаячил Граймс. Его рубашка была сплошь мокрой. Рука спокойно лежала на кобуре с кольтом.       — Филип, он свалил, — громко сказал Рик, кивая куда-то в сторону. — Поворачивай. С полминуты между ними происходила понятная лишь им двоим пантомима. В итоге Блейк дернул рычаг передач и аккуратно, почти не шелестя сухими ветками под колесами, двинулся дальше. Ниган вопросительно вскинул брови — Рик махнул ему, мол, следи за всем, а потом снова скрылся в папоротнике. Интуиция подсказывала — не вмешивайся. Ниган присел на корточки и, закурив, проследил взглядом за раскачивающимся кузовом Ниссана. О Блейке ему было известно немного, им еще не довелось перекинуться и парой слов. Можно сказать, первое знакомство случилось только что. Филип не удостоил его и взглядом. Рик предупреждал, что характер у достопочтенного мэра Мейкона так себе. В своем рассказе об отношениях с Блейком Рик был чрезвычайно сдержан. Впервые они свиделись девять лет назад в Мейконе: тогда Филип избирался мэром на первый срок, что не особенно радовало общественность, которая настойчиво пыталась поймать его на взятке. Весь процесс выборов сопровождался бурными волнениями. Свободных копов подтягивали со всех округов. Рик вызвался сам, как он сказал, со скуки. Что же, в Мейконе ему скучать не пришлось: за сутки перед выборами у копов произошло семь ротаций, и к тому моменту, как настал черед избирателям ставить галочку в бюллетене, Рика определили в полицейский кортеж. Больше никаких инструкций не давали, и по окончанию выборов Рик продолжил таскаться за власть имущими в роли сопровождающего. Он и сам не знал, кого охраняет: его делом было крутить руль намытой до блеска полицейской тачки и следить, чтобы под машины с государственными флажками не бросались протестующие. Под конец дня высокопоставленные господа направились на фуршет, конечно же, благотворительный. Рику предстояло высидеть до полуночи, а потом передать пост другой смене. Утром он мог отправляться домой. Ближе к десяти вечера метрдотель любезно вынес дежурящим полицейским кофе. Спустя час дала о себе знать малая нужда. Рик пересекся с Филипом в служебном коридоре. По несчастливой случайности Рик перепутал поворот, и вместо двери уборных уткнулся в глухой темный закуток, заставленный полками с запасной посудой. Там он снова увидел Блейка, теперь уже в компании молодого официанта. Они целовались. Рик развернулся на каблуках и пошел прочь без единого слова. И уже по завершению смены, глядя на финальные салюты где-то в районе городской ратуши, он столкнулся с Блейком в третий раз. Пользуясь ажиотажем, тот незамеченным подбежал к полицейской машине, постучал по стеклу. У них случился короткий разговор. Сначала Филип предложил Рику денег за молчание, а когда тот отказался — бросил завуалированную угрозу. Рик пообещал молчание за просто так. Минут десять Блейк о чем-то раздумывал, в итоге сунул Рику визитку и сделал еще одно предложение — место в своей личной охране. Рик ответил «нет». На том и разошлись, а ранним утром Блейк возник на пороге оплаченного городом для приезжих копов мотеля. Они протрахались до полудня. Рик опоздал на служебный автобус. С тех пор на протяжении всех девяти лет Рик постоянно куда-то опаздывал. Серый Ниссан возвращался.       — Ниган? — позвал Рик, выглянув из окна. — Иди домой.       — На афтепати меня не приглашали?       — Иди домой, дальше мы сами. Ниган дождался, пока седан не затормозит рядом. Рик выскочил из машины и упер руки в бока.       — Иди домой, — тихо повторил он. — Нечего тебе здесь больше делать.       — Да брось, Рикки, я только вошел во вкус.       — Я не знаю, чем все кончится. В любом случае ничем хорошим. Уходи.       — А где Шейн? Блейк прокашлялся и зычно гаркнул:       — Спасибо за службу. Дальше разберемся без тебя.       — Пошел ты нахрен, — огрызнулся Ниган. — Мы не на параде, господин мэр.       — Господи, Граймс, кто еще в курсе, что я здесь? — Блейк раздраженно вздохнул. — Сука! Скрипнула дверца багажника. Шейн вывалился на землю. С удивительной для его положения прытью он вскочил на ноги и, хромая, вдруг кинулся на Рика. Ниган и сам не знал, какого черта он снова схватился за ружье. Никто не успел опомниться, как Шейн тяжелым кулем упал в траву. Из его бедра, как в дешевых ужастиках, фонтанировала кровь. Ниган попал в сухожилие над коленом: вряд ли Шейн встанет в ближайшее время, если вообще когда-нибудь встанет. От этой мысли вспотели ладони и приятно защекотало в паху.       — Похоже, я никуда не ухожу, — подытожил Ниган. — Кому-нибудь еще отхуярить ногу? Я уже профи.       — Граймс! Грузи обоих своих дружков и поехали!       — Черт, надеюсь, Шейн успел застолбить место в багажнике.       — Завали, — Рик спокойно щелкнул пряжкой ремня. — Лучше помоги перетянуть ему ногу. Устроившись на заднем сидении машины, Ниган был точно подросток, наблюдающий предразводную истерику родителей. Еще один восполненный Риком пробел, который, к слову, в два счета научил его разбирать и чистить многострадальную двустволку. Филип сосредоточенно рулил. В зеркальце Ниган видел, как плотно он сжимает челюсть. Рик подвинулся к окну. Расстояние между ними стало еще больше, целая пропасть звенящего молчания.       — Что ты собираешься делать? — в конце концов спросил у Филипа Рик.       — Шейн был у Лори, ты в курсе?       — Да. Он вообще много где был.       — В том числе и в скаутском лагере Пенни. Рик со вздохом сжал переносицу:       — Как она?       — Нормально. Его вывела охрана.       — Мне жаль.       — Еще бы тебе жаль! Блядь, Граймс, какого черта тут вообще творится? — Филип зло ударил руль. — Знаешь, куда еще заявился этот ублюдок? В «Мейкон-Пост». Ради Христа, у него была даже какая-то история. Он обрывал им телефоны весь день. Плел про нас с тобой всякую околесицу, пытался выяснить номер моей жены. Угрожал пойти во все газеты и тому подобное.       — Что он наговорил?       — О, я давно купил «Мейкон-Пост», спасибо, что спросил.       — Мы можем на секунду отвлечься от твоей карьеры и поговорить о чем-то более существенном?       — Давай-ка я проясню для тебя всю ситуацию. У меня выборы в этом году. Если смогу победить в этой гонке, на следующей буду баллотироваться выше. Но вот незадача, мои рейтинги упали так низко, что теперь я буду оплачивать кампанию сам. Победив, верну спонсоров. Но знаешь, что точно не вернет мне долбанных спонсоров и деньги? Этот сукин сын в багажнике. Я достаточно ясно выражаюсь, Граймс?       — Ближе к делу.       — Еще ближе? — Филип резко выкрутил руль, и Ниган едва не выронил из рук зажигалку. — Моя карьера будет окончена, твоя — тоже. Придется продать большую часть собственности, а чтобы раздать долги и вклады — обчистить все счета.       — Ты бы не примчался сюда из-за денег.       — Точно, я беру их из воздуха. Чем сильнее злился Блейк, тем явственней проступал его акцент, тоже южный, но такой не похожий на ленивое растягивание слов Граймса. Говор Рика был густым как засахаренный джем. Акцент же Филипа напоминал манеру речи Билла Клинтона с его подпрыгивающими гласными и глубоким клокотанием нижних октав. И если бы они оба крикнули «Хауди!», то Филип ухнул бы совой, а Рик растянул коротенькое слово на целый припев.       — Когда все вскроется, тебя бросит жена. Она заберет Пении, и ты останешься ни с чем, останешься один, — Рик сказал это почти шепотом. — Вот почему ты приехал. Так что не будем о деньгах и твоей кампании. Вешай лапшу кому-нибудь другому. Филип меланхолично улыбнулся:       — Я должен был попытаться. Привычка вторая натура. Прокашлявшись, он продолжил:       — Этот парень, Уолш, он видимо болен. Даже если закрыть его в больнице, все равно какая-нибудь крыса что-то вынюхает. Я, конечно, купил «Мейкон-Пост», но кто-нибудь захочет слить историю коллегам в другое издание ради вознаграждения. Как бы там ни было, я не успокоюсь, пока этот умалишенный разгуливает где ему заблагорассудится. И да, я точно не хочу терять свои деньги. Вдруг Карл пойдет на магистратуру?       — Не начинай эту шарманку.       — Я серьезно, Граймс. Даже шерифом тебе это не потянуть.       — Ты не будешь ни за что платить. Точка.       — Брось, это же мои отступные. Ни с того ни с сего Рик вскинулся:       — Блядь, Филип, не заводи меня. Следи за дорогой, — он схватил руль и дернул вправо. — Через поворот глуши мотор. В итоге они приехали на знакомую делянку с сарайчиками. Все еще пребывая в задумчивом помрачении, Ниган медленно выбрался из машины и хрустнул шеей. Рик распахнул багажник. Шейн так и не пришел в себя, валялся как позабытый в сумятице переезда чемодан, который обнаружили спустя неделю и теперь гадали, что именно в нем такого ненужного лежит, что его до сих пор не хватились.       — Как его не перехватили местные копы? — поинтересовался Филип, наворачивая круги вокруг седана. Его черные джинсы были сплошь в грязи и пыли, несуразная полосатая рубашка, какие продаются в придорожных магазинчиках для дальнобойщиков, смялась до состояния пожеванной тряпки. Человека состоятельного в нем выдавала лишь обувь: добротные ботинки из настоящей кожи с тонкой мягкой подошвой. — Ты же диктовал его айди, жетон, приметы. Рик мрачно нахмурился.       — Ему повезло, — ответил он. — По большей части, это все везение.       — Как сукин сын сутки метался по всей Джорджии, а потом вернулся сюда, чтобы что…? Свернуть тебе шею?       — Думаю, он поменял пару тачек в дороге, а свой внедорожник спрятал где-то здесь.       — Он планировал вернуться, — заметил Ниган.       — Сейчас все выясним, — Рик закатал рукава и склонился над багажником. — Подсобите кто-нибудь. Они перетащили Шейна в сарай и связанным усадили на бочку. Выглядел он не так уж плохо: щеки розовые, губы мокрые. Рик наложил жгут со знанием дела, рана почти не кровоточила. Шейна в чувство он тоже привел со знанием дела — хлесткой размашистой пощечиной. Тот дернулся на стуле, поворчал, но глаза так и не открыл. Тогда Рик вылил на него ушат холодной речной воды. Шейн захлебывающееся кашлянул и очнулся. С минуту он водил осоловевшим взглядом по присутствующим, пока не остановился на Рике. Как бешеное животное в клетке, он с силой дернулся на бочке — его держала удавка, второй конец которой был привязан к балке. Шаг влево, шаг вправо, и Шейн рисковал задохнуться, эдакий сидячий висельник, он быстро понял свое проигрышное положение, а потому затих. Рик присел перед ним на корточки.       — Что ты творишь? — тихо спросил он. — Раскрой глаза пошире, давай, я проверю зрачки. Ты что-то принимал? В ответ Шейн харкнул на него кровью. Его налитые глаза бешено вращались. Выпученные, это были глаза сумасшедшего. Зрачок то сужался, то расширялся, прожилки набухли и, казалось, вот-вот полопаются. Некоторое время он просто мычал. Из открытого рта стекала вязкая слюна. Ниган следил за его руками: Шейн незаметно крутил сдавленные веревкой кисти, но выбраться шансов не было.       — Зачем ты вернулся? Шейн, я с тобой разговариваю! Давай. В темпе. Иначе истечешь кровью.       — Граймс, оставь его, — вмешался Филип. — Дай ему осознать свое положение.       — И ты здесь, — Шейн осклабился. — Ничего-ничего-ничего, я и с тобой разберусь. Я всех вас здесь! Всех! Рик снова ударил его по щеке, но эффекта это не возымело.       — А тебя, гаденыш, первого! Чего ты удумал? Порешать меня тут, а? Хуй там! Вы меня, сукины дети, развяжете, очень скоро развяжете. И знаешь, почему? Тебя совесть заест, Рик. Из тебя преступник, как пуля из говна. Ты не сможешь, кишка тонка, ха! А я смогу. У меня рука не дрогнет. Я же лучше тебя, Рик. Я буду лучшим мужем, лучшим отцом. Черт возьми, я буду даже лучшим шерифом. Ну а твой ебарь, он тоже получит заслуженное, поверь мне. Все всплывет, Рик, все. Секретов не бывает, и ты прямое тому подтверждение.       — Так, завязываем, — Филип протянул Нигану руку за сигаретой, но тот проигнорировал жест.       — Завязываем, а? Че сказал твой бойфренд, Рик? Хочет «завязывать»? Нихуя у вас не выйдет. Рик не позволит меня кокнуть. Я же, как-никак, его брат, лучший друг. Да, Рик? Классная, мать его, шутка! У Нигана был свой лимит терпения, который он исчерпал еще сидя в Ниссане. Без предупреждения он с силой пнул бочку — Шейн с диким смехом завалился на бок. Снова открылось кровотечение. А он так и лежал, дыша в пыльный пол и глядя лишь в одну точку — на Рика.       — Нельзя просто взять и кокнуть копа, Рик! Я — коп! Вы уже никак не отмоетесь. Вы будете мне платить за каждую пулю. Андреа юрист, забыл? Она найдет вас и выдоит все до последнего цента. Что ты скажешь моей невесте, а? Вам всем пиздец, твоей семье пиздец. И твоей тоже, мэр. Завязалась короткая потасовка. Филип схватил Шейна за волосы, пнул пару раз в живот. Тот заливался смехом, никак не затыкался. Ниган не знал никаких наркотиков, что могли бы сотворить такое с человеком. Шейн Уолш слетел с катушек, что-то в нем сломалось, какой-то рычажок выпал из механизма, выпал и потерялся, его уже никак не вернуть назад, как не завязать порванную струну, чтобы инструмент звучал как раньше.       — Мы можем отправить его в больницу, — предложил Рик, когда Филип оставил пленника в покое. — Куда-нибудь подальше, где и документов не спросят. А как придет в себя, купишь его.       — А его невеста? С ней что делать?       — Не знаю.       — И как долго его держать? Год? Два? До старости? Он болен, Граймс.       — Ты не врач.       — Окей. Какие еще предложения? Шейн снова зашелся смехом:       — Я ж вас всех урою. Тебя, мэра, твоего нового дружка… Урою Лори и Карла. Всех. Ты их всех закопал, Рик!       — Да завались, — рявкнул Ниган. — Голова уже трещит.       — Тебе нихрена не сойдет с рук, Рик! Никому никогда ничего не сходит с рук! Не выдержав, Ниган аккуратно стукнул Шейна прикладом. Наконец-то тишина.       — Спасибо, — сухо поблагодарил Филип. — Оставишь нас ненадолго?       — Нет, давай-ка мы с тобой отойдем, господин мэр. Рик, я украду твоего красавчика ненадолго. Они с Филипом спустились к реке. Тот раздраженно постучал каблуком по камню, засунул руки в карманы, потом высунул. Для Нигана было очевидным, что Филип приехал сюда самолично с одной целью — покончить с Шейном Уолшем навсегда. Немногословный политик — таких не бывает, у этого брата слова не заканчиваются никогда, они всегда знают, что сказать и где ловко ввернуть громкую фразу, и замолкают они, только когда хотят как можно быстрее приступить к делу. Да, Филипу было явно невтерпеж.       — Нас так и не представили. Я — Филип Блейк.       — Ниган. Они обменялись осторожным рукопожатием.       — Так… О чем-то хотел поговорить?       — Скажи-ка, мэр, что насчет небольшой сделки?       — Например?       — Я решу твою проблему с Уолшем, а ты поможешь мне с одним делом.       — Каким?       — У тебя есть связи в Вирджинии? У меня там скоро суд, поэтому… Ниган вкратце обрисовал ситуацию с Билли. Под конец истории Филип задумчиво посмотрел на реку. Его губы растянулись в неуверенной улыбке, будто он не знал, как на все это реагировать. Чушь, конечно. Он, скорее, не спешил давать обещаний.       — Мы и так уже все повязаны, — Ниган пожал плечами. — А это мой членский взнос.       — Хорошо. Если других вариантов не будет, Шейн за тобой.       — Постарайся, чтобы мое дело не дошло до суда. Мы договорились?       — Да.       — И уведи Рика куда-нибудь. Кивнув, Филип взял сигарету из протянутой пачки.       — В одном Шейн прав, — он кашляюще выдохнул дым, — никому и никогда ничего не сходит с рук.